Девятая Всероссийская медико-биологическая конференция молодых исследователей
| Вид материала | Документы |
- Десятая Всероссийская медико-биологическая конференция молодых исследователей, 6694.91kb.
- Всероссийская игра-конкурс по информатике «Инфознайка 2009» Победитель (480 баллов),, 12.74kb.
- Девятая всероссийская молодежная конференция по физике полупроводников, наноструктур, 49.71kb.
- Открытая Всероссийская научная-исследовательская конференция молодых исследователей, 332.34kb.
- Информационное письмо, 44.99kb.
- Научно-практическая конференция молодых исследователей, 94.75kb.
- 12-я Всероссийская научно-практическая конференция молодых ученых, аспирантов и студентов, 68.08kb.
- Xii всероссийская конференция молодых исследователей «шаг в будущее» муниципальное, 206.03kb.
- Конференции: Научная конференция профессорско-преподавательского состава, аспирантов, 2627.01kb.
- Секретариат программы «Шаг в будущее» Почтовый адрес, 1818.72kb.
Санкт-Петербургский государственный университет,
Медицинский факультет, Кафедра хирургии. Санкт-Петербург, Россия
За период с 1990 по 2004 гг. в Елизаветинской больнице Санкт-Петербурга находилось на лечении 38 пациентов с ранением двенадцатиперстной кишки (ДПК), в том числе 2 пациента с ятрогенным повреждением, что составило 2,2 % от общего числа больных (1619) с ранениями живота и поясничной области. Из них у 1378 (85,1 %) отмечены колото-резаные, у 58 (3,6 %) - огнестрельные ранения и 183 (11,3 %) ранения поясничной области. При колото-резаных ранениях живота повреждения ДПК встречались у 31, в том числе 3 с суицидальными целями; при огнестрельных ранениях - 4; а при ранениях поясничной области в 1 наблюдении. Большинство пациентов доставлены в стационар в первые 6 часов с момента получения травмы, из них в состоянии шока 16 (44,4%) раненых. Преобладали мужчины (32) молодого возраста (средний возраст 35,614,5лет). При установлении проникающего характера ранений осуществлялась лапаротомия. Интраоперационная диагностика обычно не представляла трудностей. В зависимости от отдела, повреждения ДПК распределились следующим образом: верхнегоризонтальная часть 7 (18,4%), нисходящая часть 21 (55,3%), нижнегоризонтальная часть 10 (26,3%), дуодено-еюнальный переход 1 (2,6%).
Был проведен анализ двух групп пострадавших. В 1-ю группу вошли (21) пациенты, которые лечились в хирургических отделениях Елизаветниской больницы с 1990 по 1997 гг. У этих пострадавших использовали традиционные принципы вмешательства: ушивание раны ДПК производилось двухрядными швами. При сочетанном ранении поджелудочной железы формировалась холецистостома. Во 2-ю группу вошли (17) пациенты, которые лечились в Елизаветниской больнице с 1998 по 2004 гг. включительно. У пациентов этой группы первичный шов раны ДПК дополняли декомпрессией линии швов и проведением зонда для питания. При повреждениях более 1/2 окружности ДПК первичный шов дополнялся дренирующей операцией. Холецистостомия и дренирование сальниковой сумки осуществлялись при любых сочетанных повреждениях поджелудочной железы, а так же при повреждениях более 1/3 окружности ДПК. Санация и дренирование брюшной полости считалось обязательным. В раннем послеоперационном периоде проводилось комплексное лечение. Осложнения после хирургического лечения возникли у 57,1% (12) больных в 1-й группе и у 17,6% (3) во 2-й группе – (p<0,05). Летальность составила 52,4% (11) в 1-й группе и 11,8% (2) во 2-ой (p<0,05). Приведенный лечебно-диагностический алгоритм позволяет значительно снизить процент диагностических ошибок, осложнений и летальность.
ЗАКРЫТАЯ ТРАВМА ДВЕНАДЦАТИПЕРСТНОЙ КИШКИ
Б.В. Сигуа, асп., Л.В. Ямов, интерн
Санкт-Петербургский государственный университет,
Медицинский факультет, Кафедра хирургии. Санкт-Петербург, Россия
Среди 1458 пострадавших с закрытой травмой живота, поступивших в Елизаветинскую больницу с 1990 по 2004 гг., повреждения двенадцатиперстной кишки (ДПК) выявлено в 30 (2,06 %) наблюдениях. У большинства пострадавших (20) повреждение ДПК была следствием закрытой травмы живота, у 3 больных разрыв ДПК произошел во время автотравмы, у 4 при падении с высоты, в результате производственной травмы в 3 наблюдениях. Преимущественно это были мужчины (23) молодого возраста (средний возраст 37,110,9лет). В состоянии шока доставлено 11 (36,7%) пострадавших. При этом у 76,3% больных имелись одновременно травматические повреждения других локализаций. Сочетание эндоскопического исследования с диагностической лапароскопией позволяют в 100% случаев выявить повреждение забрюшинного отдела ДПК. Интраоперационно показанием для ревизии ДПК являлась триада Winiwarter (1912) и Laffite (1934) (забрюшинная гематома, желто-зеленое окрашивание клетчатки, эмфизема). Внутрибрюшные разрывы ДПК выявлены у 14, а забрюшинные у 16 пострадавших. При первичной операции травма ДПК не была диагностирована только в 1 (3,3%) случае. Чаще всего повреждалась нисходящая часть ДПК - 17 (56,7%), реже нижнегоризонтальная 6 (20%), верхнегоризонтальная часть 3 (10%), дуодено-еюнальный переход 3 (10%), дуоденальный сосочек 1(3,3%) наблюдении.
Был проведен анализ двух групп пострадавших. В период с 1990 по 1997 гг. (группа №1) у пострадавших (15) использовали традиционные принципы вмешательства. Ушивание разрыва ДПК двухрядными швами. При сочетанной травме поджелудочной железы формировалась холецистостома. Во 2-ю группу вошли пациенты (15), которые лечились в Елизаветниской больнице начиная с 1998 по 2004 гг. Первичный шов раны ДПК, у 15 пострадавших (2-ая группа), дополняли формированием холецистостомы и дренированием сальниковой сумки при любых закрытых травмах ДПК. Осуществляли декомпрессию линии швов и проведение зонда для питания. При повреждениях более 1/2 окружности ДПК первичный шов дополнялся дренирующей операцией. В послеоперационном периоде всем пациентам проводили специфическую терапию, направленную на подавление внешнесекреторной функции поджелудочной железы. Несмотря на проводимое лечение, в послеоперационном периоде наблюдалось 25 осложнений в 1-й группе (в среднем 1,7 осложнение на больного) и 5 осложнений во 2-й группе (0,34 осложнения на больного) (p<0,01). Летальность в 1-й группе составила 60% (9), во 2-й группе погибли 2-ое пострадавших - летальность составила 13,4%(2) (p<0,05).
ИССЛЕДОВАНИЕ ФИБРОЦИТОВ ИЗ
ПЕРИФЕРИЧЕСКОЙ КРОВИ ДОНОРОВ
Е.В. Скоробогатая, асп.
Институт цитологии РАH. Санкт-Петербург, Россия
На конечном этапе восстановления кожного покрова основную роль выполняют фибробласты, которые мигрируют из краев раны и синтезируют элементы внеклеточного матрикса. Долгое время оставался неизученным процесс появления фибробластоподобных клеток непосредственно в ране, куда фибробласты не могли мигрировать самостоятельно.
В 1994 г. Букала с соавторами заметили присутствие в ране большого числа веретенообразных клеток. Данные клетки, названные фиброцитами, появляются в ране из кровяного русла, синтезируют большое число разнообразных факторов, принимая участие в запуске регенерационных процессов.
Интерес к изучению дифференцировки и поведения фиброцитов обусловлен развитием технологий заместительной клеточной терапии и, в частности, созданием клеточных продуктов для заживления ран различной этиологии.
В связи с вышеизложенным, целью работы являлось выделение фиброцитов из цельной периферической крови человека, а также их идентификация.
Из цельной периферической крови человека, взятой у доноров, путем градиентного центрифугирования с Histo-Paque (Sigma) выделяли фракцию мононуклеарных клеток. С помощью метода проточной цитометрии оценивали содержание моноцитов (CD14 положительны) в общей суспензии клеток. Производили подбор сред, добавок и подложек – оптимальных для культивирования фиброцитов. Идентифицировали культивированные клетки методом непрямой иммунофлюоресценции.
По результатам проточной цитометрии оказалось, что в крови здоровых доноров процентное содержание моноцитов (CD14+), из которых впоследствии появляются фиброциты, составляет 2,5%.
Для культивирования фиброцитов, выделенных из крови доноров, наиболее подходящей явилась среда DMEM (ICN) с добавлением 10% эмбриональной бычьей сыворотки (HyClon) и набора факторов для пролиферации.
В качестве подложки для культивирования использовали фибронектин в концентрации 10 мкг/мл, полученный из плазмы крови человека (предоставлен Воронкиной И.В, Институт цитологии РАН, С-Петербург).
Для идентификации фиброцитов их окрашивали моноклональными антителами CD34 (B&D Pharmingen) - маркер стволовых клеток, CD31 (Sigma) - маркер эндотелиальных клеток. Было показано, что фиброциты окрашиваются CD34, т.е. являются стволовыми клетками и не окрашиваются CD31.
ОСОБЕННОСТИ РЯДА ВЕГЕТАТИВНЫХ И СОСУДИСТЫХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ ПРИ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ПРОБАХ У БОЛЬНЫХ САХАРНЫМ ДИАБЕТОМ
К. Скрипник*, студ., М. Скрипник, резид.**
Бухарестский Государственный медицинский Университет
им. Карола Давилы*,
Университетская больница скорой помощи**. Бухарест, Румыния
Снижение адаптационных возможностей у больных сахарным диабетом (СД), а также способы клинической оценки этих возможностей – актуальная проблема, так как СД - болезнь всех возрастов и народов, повышающая смертность в 2-3 раза по сравнению с общей популяцией. Примерно в 60% случаев причиной смерти больных СД являются сердечно-сосудистые осложнения, а в 10% случаев - это нарушения мозгового кровообращения (К. Ионеску-Тырговиште, 2004). Нами были проведены исследования особенностей вегетативных и сердечно-сосудистых реакций организма у больных СД 1 и 2 типов с помощью электрокардиографии, ритмографии, скаттерографии и импеданс-плетизмографии у 63 пациентов и в контрольных группах здоровых добровольцев, разделенных по полу. Проводились функциональные пробы (клино-ортостатическая и гипервентиляционная).
Цель работы: исследование межсистемных связей вегетативной нервной и сердечно-сосудистой систем у пациентов с СД 1 и 2 типа, в сравнении с реакцией соответствующих систем в контрольных группах, В результате установлено, что показатель активности симпатической нервной системы у мужчин-нормотоников с СД был на 34,4% выше по сравнению с контрольной группой, а в группе тахитоников этот параметр был на 64,4% выше. У женщин с нормотонией, страдающих СД, показатель активности симпатической нервной системы был на 47,3% выше по сравнению с контрольной группой, а в группе с тахитонией повышался на 80,7%. Показатель активности парасимпатической системы у пациентов с СД был, напротив, ниже, у мужчин составляя лишь 47,7%, по сравнению с контрольным, а у женщин - 46,9%. Анализ гемодинамических показателей показал снижение ударного и минутного объема и значительный рост общего периферического сопротивления (ОПС) по сравнению с контрольной группой, особенно у тахитоников. ОПС в группе мужчин-нормотоников с СД больше на 54,5% по сравнению с контрольной группой, а в группе женщин с СД - на 44,6%. Клино-орто проба показала наличие сосудистой функциональной недостаточности у пациентов с СД, особенно, в группах с тахикардией, свидетельствуя о нарушении вазомоторных реакций при СД. По нашим данным, здоровые индивиды отличались более экономным функционированием системы кровообращения, как в покое, так и при выполнении дозированных нагрузок, а СД значительно снижал адаптационные возможности этой системы.
РЕЛАПАРОТОМИЯ ПРИ ЗАКРЫТЫХ ТРАВМАХ ЖИВОТА
И.С. Смирнова, асп., Ю.В. Демьянова клин.орд.
Санкт-Петербургский государственный университет,
Медицинский факультет, Кафедра хирургии. Санкт-Петербург, Россия
Закрытая травма живота нередко наблюдается при политравме. Причиной её могут быть падение с высоты (кататравма) или дорожно-транспортное происшествие (автотравма), и тяжесть состояния пациента усугубляется наличием сочетанных повреждений.
Среди 678 пострадавших с закрытыми травмами живота, лечившихся во 2 хирургическом отделении больницы Святой Елизаветы с 1993 по 2005гг., релапаротомии в процессе лечения потребовались 45 пациентам (6,64%). В этой группе преобладали мужчины (35:10), в возрасте от 15 до 69 лет. Шестеро пострадали вследствие дорожно-транспортного происшествия, у 8 была кататравма, у одного – производственная травма. Уредпаротомии в процессе лечения потребовались 22 пациентам ()о 2 хирургическом отделении больницы Св. а - адавших с за 12 пациентов закрытая травма живота сочеталась с черепно-мозговой травмой, у 7 с закрытой травмой груди, у 4 со скелетными повреждениями. 24 человека доставлены в стационар в состоянии шока различной степени тяжести. В брюшной полости были выявлены: повреждения селезенки (24), печени (12), поджелудочной железы (12), брыжейки тонкой кишки (8), тонкой кишки (5), почки в 4 случаях. Гемоперитонеум обнаружен у 26 (57,8%), забрюшинная гематома у 7 пострадавших. У 10 человек вследствие поздней госпитализации к моменту поступления был перитонит.
Необходимость в релапаротомии возникала в различные сроки после завершения оперативного лечения: от нескольких часов до 53 суток. Максимальное количество релапаротомий – 29 (64,4%) выполнено в первые 10 суток. Основными показаниями к повторной операции, были: кровотечение -15 случаев, формирующийся или сформировавшийся поддиафрагмальный, подпеченочный или межкишечный абсцесс - 12, прогрессирование перитонита – 7, эвентрация – 4, ранняя спаечная кишечная непроходимость – 4, несостоятельность швов поврежденных полых органов – 3, нагноение гематомы печени -2. В трех случаях причиной релапаротомии были невыявленные повреждения: селезенки (2) и нижней полой вены (1), проявившиеся кровотечением. У десяти больных, вследствие прогрессирования перитонита (4), формирования абсцесса (3), эвентрации (2), развития спаечной кишечной непроходимости (2) и других, более редких причин были выполнены повторные релапаротомии.
Из 45 пострадавших, перенесших релапаротомию, благоприятный исход достигнут в 36 случаях (80%).
РЕЛАПАРОТОМИЯ ПРИ РАНЕНИЯХ ЖИВОТА
И.С. Смирнова, асп., Е.В. Рыбакова, асс.
Санкт-Петербургский государственный университет,
Медицинский факультет, Кафедра хирургии. Санкт-Петербург, Россия
Показанием к релапаротомии при ранениях живота явилось развитие ранних послеоперационных осложнений, нередко обусловленных дефектами первичного оперативного вмешательства, в отдельных случаях не выявленные сопутствующие заболевания органов брюшной полости.
Из 635 пациентов с проникающими колото-резаными ранениями брюшной полости, лечившихся во 2 хирургическом отделении больницы Святой Елизаветы с 1993 по 2005гг., у 32 больных (5,04%) в послеоперационном периоде развились осложнения, потребовавшие выполнения релапаротомии. В основном эту группу составляли мужчины от 18 до 55 лет. 14 пострадавших поступали в состоянии шока различной степени тяжести. Примечательно, что при первичных операциях повреждений внутренних органов не было выявлено у 2 больных. В дальнейшем у одного из них при релапаротомии обнаружено ранение селезенки, выполнена спленэктомия, а у второго развилась ранняя спаечная тонкокишечная непроходимость. Из 30 пострадавших при первичной операции выявлены повреждения печени в 11 случаях, тонкой кишки в 7, ободочной кишки в 6, желудка в 6, брыжейки тонкой кишки в 6, нижней полой вены в 5, желчного пузыря в 3, поджелудочной железы в 2, селезенки в 2, двенадцатиперстной кишки в 1 случае. На операции гемоперитонеум обнаружен у 20 (62,5%) пациентов, забрюшинная гематома у 2 пострадавших. Вследствие поздней обращаемости в двух случаях развился перитонит. У 4 пострадавших ранение носило торакоабдоминальный характер, в одном абдоминоторакальный, у 3 пациентов проникающие колото-резаные ранения брюшной полости сочетались с проникающими ранениями грудной клетки. Релапаротомии выполнялись в сроки от нескольких часов (рецидив кровотечения у 4 больных) до 23 суток после первичной операции. В первые 5 суток оперировано 18 (56,25%) пациентов. Наиболее частыми причинами были ранняя спаечная тонкокишечная непроходимость (9), формирование абсцесса брюшной полости (6), эвентрация в 4 и панкреонекроз в 2 случаях. У одной пациентки на 3 сутки после ушивания ранения печени произошла апоплексия яичника. 6 пациентам потребовалось выполнение повторной релапаротомии через 2-14 суток. Причинами послужили прогрессирование перитонита, формирование абсцесса, перфорация тонкой кишки, флегмона сигмовидной кишки с перфорацией дивертикула на фоне дивертикулеза сигмовидной и нисходящей кишки, ущемленная диафрагмальная грыжа с некрозом дна желудка.
Своевременное выявление осложнений послеоперационного периода, осуществление релапаротомии, позволили достигнуть благоприятного исхода в 87% случаев.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С ЦЕРУЛОПЛАЗМИНОМ ПРЕПЯТСТВУЕТ АНТИМИКРОБНОЙ АКТИВНОСТИ ЛАКТОФЕРРИНА
А.В. Соколов, студ., М.Н. Берлов, н.с.,
М.О. Пулина, м.н.с., А.В. Кристиян, студ.
ГУ НИИ Экспериментальной медицины РАМН.
Санкт-Петербург, Россия
Церулоплазмин (ЦП) – медьсодержащая ферроксидаза плазмы крови человека, взаимодействует с лактоферрином (ЛФ), белком экзокринных секретов и нейтрофильных гранул, принадлежащим семейству трансферринов. Комплекс этих белков обнаружен нами в грудном молоке и слезной жидкости здоровых доноров, а также в сыворотке крови больных с абсцессами. ЦП и ЛФ являются белками острой фазы воспаления. ЛФ обладает антимикробной активностью, обусловленной способностью связывать железо, необходимое для роста микроорганизмов, протеолизовать белковые факторы колонизации бактерий и взаимодействовать с бактериальными липополисахаридами. В результате протеолиза ЛФ образуются пептиды, обладающие бактерицидной активностью.
Мы изучили антимикробные свойства ЛФ в присутствии и в отсутствие ЦП в двух модельных системах: наблюдая за агглютинацией под действием ЛФ протопластов Micrococcus luteus и за подавлением роста Escherichia coli после инкубации с ЛФ.
При обработке клеток M. luteus лизоцимом в присутствии ЛФ происходила агглютинация образовавшихся протопластов: вместо монотонного просветления суспензии клеток, характерного для лизиса отдельных протопластов, наблюдалось кратковременное помутнение. ЦП препятствовал взаимодействию ЛФ с протопластами M. luteus, в частности, десятикратный по отношению к ЛФ избыток ЦП полностью исключал агглютинацию.
Инкубация E. coli с ЛФ в условиях нашего эксперимента приводила к полному подавлению роста бактерий. Однако ЦП, добавленный к ЛФ в молярном соотношении 1:2, снимал бактерицидный эффект ЛФ. Следует отметить, что взятый без ЛФ, ЦП способствовал приблизительно четырехкратному увеличению численности E. coli. При добавлении вместо ЦП такого же количества сывороточного альбумина, также взаимодействующего с ЛФ, не наблюдалось ни усиления роста бактерий, ни ингибирования бактерицидной активности ЛФ. ЦП не подавлял антимикробного эффекта ЛФ, когда в систему добавляли декапептид KRYKQRVKNK (фрагмент нейропептида PACAP 38), вытесняющий ЛФ из комплекса с ЦП.
Основываясь на полученных результатах можно предположить, что в сыворотке крови, где ЦП содержится в избытке относительно ЛФ, он препятствует связыванию ЛФ с бактериями и проявлению его антимикробных свойств. Этот вывод, безусловно, не отменяет антимикробного эффекта ЛФ в экзокринных секретах (молоко, слезная жидкость), в которые содержат следовые количества ЦП.
Работа выполнена при поддержке грантов РФФИ № 05-04-48765 и Н.Ш. 1730.2003.4.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЦЕРУЛОПЛАЗМИНА, МИЕЛОПЕРОКСИДАЗЫ И ЛАКТОФЕРРИНА
А.В. Соколов, студ., М.О. Пулина, м.н.с., А.В. Кристиян, студ.
ГУ НИИ Экспериментальной медицины РАМН,
Отдел молекулярной генетики. Санкт-Петербург, Россия
Церулоплазмин (ЦП, ферроксидаза) – медьсодержащий белок плазмы крови с M ~ 132 кДа. ЦП участвует в метаболизме железа и является универсальным антиоксидантом. Ранее мы показали, что ЦП взаимодействует с лактоферрином (ЛФ), белком экзокринных секретов и гранул нейтрофилов, что приводит к усилению ферроксидазной активности ЦП. При взаимодействии ЦП с миелопероксидазой (МПО), описанном в литературе в 1997 г., происходило ингибирование активности МПО. Целью этой работы было изучение комплекса ЦП-МПО и проверка возможности образования тройного комплекса МПО-ЦП-ЛФ.
Образование комплексов ЦП-МПО и ЦП-МПО-ЛФ in vitro было доказано рядом электрофоретических методов. Так, при диск-электрофорезе в ПААГ образцов сыворотки млекопитающих (7 видов), к которым была добавлена МПО человека, наблюдалась ретардация ЦП. При введении МПО человека в русло крови крыс мы наблюдали, что по мере уменьшения концентрации МПО гетерогенный комплекс ЦП крысы-МПО человека исчезает из циркуляции за 30 минут. Комплексы ЦП-ЛФ, ЦП-МПО и ЦП-ЛФ-МПО обнаружены нами in vivo при анализе биологических жидкостей: сыворотки крови 40 больных с гнойными поражениями конечностей, в лаваже 2-х больных с абсцессами в легких, в плевральной жидкости 2-х больных туберкулезом и в вагинальных секретах 2-х больных с подозрением на микробные инфекции. Мы предполагаем, что анализ биологических жидкостей на наличие комплексов ЦП-ЛФ, ЦП-МПО и ЦП-ЛФ-МПО мог бы служить для дифференциальной диагностики гнойных воспалений и скрытых абсцессов.
Изучая влияние ЦП на активность МПО, мы показали, что 100-кратный избыток ЦП ингибировал МПО по обратимому конкурентному типу (Ki ~ 0.5 мкМ). Однако, активность МПО возрастала в 2 раза при соотношении МПО:ЦП=1:2. Пробы сыворотки крови здорового донора и больного гепатолентикулярной дегенерацией (не содержит ЦП) одинаково ингибировали МПО. По-видимому, ЦП не является специфическим ингибитором МПО.
Используя аффинную хроматографию экстракта нейтрофилов на ЦП-Сефарозе, мы выявили, что кроме ЛФ и МПО с ЦП взаимодействуют эластаза и азуроцидин. Мы планируем подробно изучить особенности взаимодействия ЦП с различными белками нейтрофилов и их возможную роль в патогенезе воспаления.
Работа выполнена при поддержке грантов РФФИ № 05-04-48765 и Н.Ш. 1730.2003.4.
ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПРОТЕАЗЫ, КОТОРАЯ ЛИШАЕТ
РЕКОМБИНАНТНЫЙ ТРАНСТИРЕТИН
СПОСОБНОСТИ ОБРАЗОВЫВАТЬ ФИБРИЛЛЫ
К.В. Соловьев, асп., А.А. Гастева, студ.
ГУ Научно-исследовательский институт экспериментальной медицины,
Отдел молекулярной генетики. Санкт-Петербург, Россия
Многие белки при определённых условиях способны образовывать аномальные фибриллы, которые являются причиной амилоидозов. В частности, причиной старческих системных амилоидозов, семейных амилоидных кардиомиопатий и семейных амилоидных полинейропатий является фибриллогенез транстиретина (ТТР) – белка плазмы крови, в норме участвующего в транспорте тироксина и витамина А. Фибриллы ТТР образуются in vitro при низких значениях рН, высокой концентрации белка в растворе, высокой концентрации солей и при наличии точечных мутаций в аминокислотной последовательности ТТР. Наиболее амилоидогенным из всех ныне известных мутантных форм является ТТР с заменой лейцина на пролин в 55-ом положении (L55P). Нами было обнаружено, что в условиях фибриллогенеза рекомбинантный ТТР(L55P), синтезированный в бактериальной системе, при отсустсвии ингибиторов протеаз не образует фибрилл. С помощью ЭФ ПААГ было показано, что при данных условиях этот белок подвергается ограниченному протеолизу. Методами MALDI-TOF и аминокислотного анализа было установлено, что от С-конца молекулы ТТР при этом отщепляется фрагмент длиной ~18 аминокислотных остатков. При исследовании методом MALDI-TOF продуктов протеолиза был выявлен полипептид, который в базе данных белков E. coli соответствовал протеазе soh B (ЕС 3.4.21), относящейся к классу сериновых эндопептидаз. Скорее всего, именно эта протеаза ответственна за ограниченную деградацию рекомбинантного ТТР. К сожалению, протеаза не получена в очищенном состоянии и ее функциональная активность не известна.
ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ СПЕКТРАЛЬНОГО АНАЛИЗА ПРИ ЭЛЕКТРОМИОГРАФИЧЕСКОМ ОБСЛЕДОВАНИИ ДЕТЕЙ
М.В. Сотникова, студ.