Точность науки, строгость философии и мудрость религии
| Вид материала | Задача |
Содержание§8. Заключение Современный научно-технологический прогресс и его религиозно-нравственные перспективы: некоторые принципиальные вопросы |
- Вопрос Предмет философии религии. Философия религии, 13193.82kb.
- Программа вступительного испытания по предмету религиоведение для поступающих на основные, 64.84kb.
- Предмет философии религии, 110.16kb.
- Вопросы к зачету по философии на 2011/12, 17.9kb.
- Программа по философии к вступительным экзаменам в аспирантуру в 2011, 33.94kb.
- Экзаменационные вопросы по философии на весенне-летний семестр 2010/11, 169.41kb.
- Соотношение философии, науки, искусства и религии, 28.68kb.
- Вопросы вступительного экзамена по философии для поступающих на юридические специальности, 34.49kb.
- Лекции по философии религии часть вторая. Определенная религия Раздел первый. Естественная, 23.99kb.
- Учебно методический комплекс учебной дисциплины «философия религии» федерального компонента, 577.19kb.
§8. Заключение
Подведем итоги. Кантовская наука — кантовский теоретический разум — характерно потенциально бесконечны. Последовательно проводя свое разделение на мир вещей в себе и мир явлений, Кант постоянно подчеркивает, что идея актуально бесконечной совокупности могла бы быть действительной только для вещей в себе. Что же касается мира науки, мира феноменов, она может выступать здесь только как регулятивная идея, т.е. правило разума, побуждающее рассудок искать в опыте полноты ряда условий, которой он, вместе с тем, никогда в принципе не сможет достигнуть. Естествознание у Канта всегда остается подобным потенциально бесконечным «сизифовым трудом». То же относится и к математике, как изучающей априорные формы любого возможного опыта: пространство и время. Так, говоря в своих «Метафизических началах естествознания» о делении пространства, Кант пишет: «Ведь части, как относящиеся к существованию явления, существуют лишь в мыслях, т.е. в самом делении. Деление, правда, можно продолжить до бесконечности, но оно никогда не дано как бесконечное; следовательно, на том основании, что деление делимого возможно до бесконечности, нельзя сделать вывод, что делимое само по себе и вне нашего представления содержит бесконечное множество частей»a. Однако, к этому времени уже больше сотни лет существуют дифференциальное и интегральное исчисления, сознательно использующие в своих фундаментальных конструкциях актуально бесконечно малые величины! Маркиз Г.-Ф. де Лопиталь, один из учеников и соратников Лейбница в деле развития и пропаганды дифференциального исчисления, в своей книге «Анализ бесконечно малых» — первом полном курсе дифференциального исчисления, вышедшем в 1696 году, прямо вводит «...требование или допущение: требуется, чтобы можно было рассматривать кривую линию как совокупность бесконечного множества бесконечно малых прямых линий, или же (что то же самое) как многоугольник с бесконечным числом бесконечно малых сторон...»b «Бесконечное число бесконечно малых сторон», — т.е. предполагается, что пространство сложено из этих бесконечномалых... Трудно представить, что Кант не был знаком с подобнымисочинениями. Более правдоподобным нам кажется предположение о том, что кенигсбергский философ, будучи достаточно осведомлен о дискуссиях по поводу оснований дифференциального исчисления, не рисковал, однако, пускаться в спекуляции об актуально бесконечном, в которых запутывался и сам основатель метода бесконечно малых в анализе — Лейбницc... Строго проведенное кантовское разделение всего сущего на мир феноменов и мир вещей в себе служило как-бы своеобразной «плотиной», сдерживавшей напор «стихии» вечных проблем, связанных с актуально бесконечным...
В сфере же практического разума Кант признает наличие актуально бесконечных сущностей — Бог, свобода, бессмертие (последнее с определенными оговорками, см. выше). Однако, делается это уже совершенно особым методом: разум не познает эти сущности, а постулирует их для своего практического применения, т.е. для того чтобы могло существовать целостное моральное учение. Это постулирование есть начало создания своеобразной «религии в пределах разума» и актуально бесконечное оказывается связанным именно с этой сферой. Эти философские построения Канта находятся в определеном согласии и с исторической перспективой «легализации» идеи актуальной бесконечности в европейской культуреa.
СОВРЕМЕННЫЙ НАУЧНО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС И ЕГО РЕЛИГИОЗНО-НРАВСТВЕННЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ: НЕКОТОРЫЕ ПРИНЦИПИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
Прогресс современных научных технологий безудержно изменяет образ мира, в котором мы живем. Мир становится для нас, с одной стороны, все более близким и достижимым, комфортным, с другой, — мы открываем в нем все новые и новые измерения таинственного и бесконечного. В XX веке человек начал процесс перестройки собственного тела: пересадка органов, эмбриональная инженерия, искусственное зачатие, клонирование и т.д. Параллельно с этим прогрессивно развивается и процесс генетической перестройки всей биосферы. На повестке дня науки – решение проблемы соединения человека и компьютера, создание новых техногенных форм жизни, беспрецедентных для всей прошедшей истории. В связи с этим, все более остро встает вопрос об антропологической и теологической перспективах, в которых нам следует рассматривать этот прогресс. Здесь можно сформулировать следующие ключевые вопросы:
Можем ли мы надеяться технологически справиться со смертью? Сначала, со смертью ныне живых, а потом и решить проблему воскрешения умерших поколений? Подобный цивилизационный проект предлагался в работах русского религиозного философа Н.Ф.Федорова. И тогда встает вопрос: действительно ли смерть связана с человеческим грехом и преодоление ее требует вмешательства Бога в творение (Второе Пришествие) или же с ней можно справиться чисто человеческими технологическими средствами? И тем самым, коренной для христианства вопрос: необходима ли была крестная жертва Христа и Воскресение Христово для победы над смертью?
Изменяются ли благодаря развитию современных биотехнологий, компьютерных технологий, психологии существенные свойства и наклонности человека? Сможет ли технологический прогресс сделать человека добрее, убедить его любить ближнего? Другими словами, может ли технологический прогресс справиться с греховностью человека в плане отношения к ближнему?
Сегодняшняя физическая космология оперирует с теориями, очень похожими на библейское понимание происхождения мира (теория «Большого взрыва»). В физических теориях нередко вскрываются особые «лакуны», через которые Бог «мог бы действовать на мир» ( в теории хаоса, например). Можно ли быть уверенным, что подобные научные теории сделают человека верующим, убедят его в существовании Бога и научат любить Его? Сможем ли мы реализовать проект Раймонда Луллия, не только в плане построения быстродействующих «думающих» машин, но и в плане построения алгоритма приводящего человека к Истинному Богу?
Необходимо осознать, что в конечном счете, наша оценка сегодняшнего технологического и научного погресса и, следовательно, возможностей диалога науки и религии, прямо обусловлена ответами на эти вопросы.