Д. Гусев, О. Матвейчев, Р. Хазеев, С. Чернаков. Уши машут ослом

Вид материала

Документы

Содержание Воля-к-власти и воля-к-воле

Подобный материал:

• Книга «Уши машут ослом. Современное социальное программирование», 2700.45kb.
• О. Матвейчев С. Чернаков, 2648.66kb.
• На правах рукописи, 396.07kb.
• Разработка урока соревнования по теме: «Решение квадратных уравнений», 96.96kb.
• Комплекс нейрогимнастики, 448.36kb.
• Солнце, прокатившись над последними девятиэтажками окраины, садилось за полем, 173.61kb.
• «Сказка про храброго Зайца длинные уши, косые глаза, короткий хвост», 104.64kb.
• Как вести себя в суде Здесь и далее под судом разумеются любые суды, кроме украинских., 72.53kb.
• И. А. Бунин «Деревня», «Господин из Сан-Франциско», «Петлистые уши», «Казимир Станиславович»,, 18.17kb.
• Н. В. Гаврилова, А. Л. Гусев*, В. И. Кудряш**,, 438.44kb.

Воля-к-власти и воля-к-воле

А что такое, собственно говоря, ценность? Ценность -- это что-то

значащее. "Ценности не есть, они значат", -- говорили в XIX веке

неокантианцы, которые и ввели понятие "ценности" в культурный оборот. Да,

ценности нельзя потрогать и ощутить на вкус (попробуйте сделать это со

"справедливостью", "истиной", "добром", "щедростью"), но это не значит, что

ценностей не существует. У них просто иной способ бытия, нежели у

материальных предметов. Ценности значат, имеют значение, то есть в их

аспекте нечто рассматривается, с учетом ценности происходит действие. Своим

бытием ценности влияют на действия, речи, на весь порядок. С ними надо

согласовывать действия, на них надо ориентироваться или просто иметь в виду.

С точки зрения ценности дается оценка тому или иному сущему (например, с

точки зрения красоты оценивается отдельная девушка, с точки зрения

полезности -- та или иная вещь). Существует шкала оценок от полного

несоответствия до полного соответствия. Кажется, что эти эталоны истины,

красоты, справедливости и т.д. возвышаются над всем...

Но кто оценивает сами ценности? Кто возвел их в такой ранг? Ведь

ценности что-то значат, пока с ними считаются. Мы часто видим, что иногда

что-то важно (например, красота для девушки) в одном случае и не важно в

другом (красоты для научной формулы). Мы видим, что люди часто вообще не

считаются с некоторыми ценностями, пренебрегают ими.

Так что же, ценности не самостоятельны? Ведь целыми веками люди

стремились к справедливости, служили истине, восхищались красотой? Ф. Ницше,

изучивший и осмысливший этот вопрос в момент его возникновения, ответил

однозначно: да, ценности не самостоятельны. Ценности -- условия сохранения и

роста. Когда нечто способствует самосохранению и росту -- оно ценно, когда

не способствует -- не имеет ценности. Но рост -- это рост куда? Для чего?

Никуда и ни для чего. Рост ради роста, развитие ради развития, становление,

совершенствование, увлечение. Этот рост Ницше назвал волей-к-власти.

"Власть" ни в коей мере не политическая власть. Власть -- это означает

просто приказ. Приказ кому и от кого? От роста самому же росту (ведь

больше-то ничего и никого нет, нет никаких более важных целей и ценностей).

Воля -- это приказ себе -- будь выше, сильней, быстрей. Это приказ всегда

превозмогать себя, расти. Все, что останавливается -- сразу же умирает. Все,

что растет -- живет. Не может быть промежуточного положения. Воля либо

растет, либо уменьшается.

От роста воли зависят и ценности. Что ценно для одного уровня воли, то

абсолютно не ценно для другого. С ростом меняются и ценности, меняются точки

зрения на все. Рост -- это каждый раз переоценка ценностей. На низких этапах

развития воли воля не осознает себя как таковую. Она полагает ценности как

нечто самостоятельное. Воля знает, что если что-то способствует ее

сохранению, значит, это ценно, и она культивирует эту ценность, служит ей до

такой степени, что ради ценности умирает (что уже абсурдно). Но высшая воля

осознает несамостоятельность ценности. Сверхчеловек, по Ницше, это тот, кто

понял, что суть его жизни не в служении ценностям, а в росте самом по себе,

сверхчеловек -- тот, кто осознал свою сущность как волю к власти.

Сверхчеловек вечно превосходит себя, командует себе: выше, больше, сильнее,

быстрее. Осознав то, что не он зависит от ценностей, а ценности от него,

сверхчеловек получает над ценностями власть. Он не только манипулирует ими,

перетасовывает в интересах своего роста, но он и создает новые ценности. А

новые ценности способствуют не только его сохранению и росту, но и

сохранению и росту других воль. И другие воли благодарны сверхчеловеку, так

как, дав им новую ценность, он освободил их, обеспечил им сохранение,

обеспечил возможность роста. И если раньше были "сверхчеловеки", дававшие

ценности, и "недочеловеки", этим ценностям служившие, то сегодня все

постепенно превратились в "сверхчеловеков" -- все превосходят себя, все

растут, все толкаются, все переоценивают ценности в зависимости от роста.

В результате сложилась ситуация, зафиксированная биологами Дж. М.

Смитом и Р.Л.Триверсом (пересказ Секацкого). В тех популяциях, где самцы

конкурируют за обладание самкой, всегда имеется соотношение "ястребов" и

"голубей". "Ястребы" вступают в сражение, "голуби" -- нет. Плюсом

"ястребиности" является гарантированный доступ к самке, минусами --

возможный ущерб в схватке и потеря времени. Плюс "голубиности" -- в

отсутствии этих минусов. В итоге гены "ястребиности" и "голубиности"

воспроизводятся в соответствующих пропорциях. Но вот в популяции появляется

новый тип -- "задиры". "Задира" принимает угрожающую позу, демонстрируя

готовность к схватке, а дальше его поведение меняется в зависимости от того,

кто перед ним: если "голубь" -- "задира" имитирует атаку и получает доступ к

самке, если "ястреб" -- "задира" отступает без боя и без потерь. Поначалу

ген "задиристости" получает огромное преимущество: с одной стороны,

приоритет в приобретении самки в сравнении с любым "голубем", с другой

стороны -- отсутствие ранений и потерь времени на схватку. Ген

"задиристости" начинает быстро распространяться. И все идет хорошо, пока

"голуби" и "ястребы" преобладают. Но "задир" становится все больше и больше,

и ситуация меняется. Представим себе встречу двух "задир": приняв

первоначально угрожающую позу, они, однако, отскакивают, реагируя на

"ястреба", но потом тут же включается реакция на "голубя" (раз соперник

убегает), и все начинается сначала. Ситуация зацикливается -- совокупные

потери времени резко возрастают. Вся популяция теряет в жизнеспособности и

численно сокращается, пока роковой ген не "вымывается". Поскольку у нас

сейчас каждый второй, как пел Высоцкий, "аятола и даже Хомейни", поскольку

все стремятся к росту, все люди творческие (и гуманитарии, и технари), то

работать, то есть, собственно, служить ценностям, реализовывать их, стало

просто некому.

Возьмем науку. Где те ученые, которые беззаветно служили истине, и даже

на смертном одре, как И. Павлов, регистрировали собственные ощущения и

завещали тело для опытов? Может, это доктора наук, которые устроили из

диссертационных советов междусобойчики -- это люди, которые двигают науку?

Может, ее двигают комитеты по раздаче грантов, и те, кто пишет на них

заявки? Все это игры. Никто не занимается наукой. Все симулируют научную

деятельность. Одни играют в "мэтров", другие -- в "студентов". Диссертации,

написанные для отписки, для повышения зарплаты, для звания, лежат тоннами в

библиотеках. Их никто не читает. Раньше было 10-15 докторов на всю Европу.

Сейчас их десятки в каждом вузе. Защититься ничего не стоит. Существует

индустрия по написанию диссертаций, существует возможность купить корочки.

На Западе эти процессы не слабее, а сильнее, чем в России. Когда сегодня

масса исследователей пишет о том, что "наука стала непосредственной

производительной силой", -- это просто смешно. Эти люди, видимо, очень давно

имели дело с современной наукой. Ученый -- это имидж. Это имидж компетенции,

который доказывается в комментариях, в консультациях, в академических

обменах, вечных конференциях и семинарах. Для исследований нет ни места, ни

времени. Для производства же достаточно "старых" открытий. Производство

питается светом уже погасших научных звезд.

О симуляции религиозности можно, наверное, и не говорить. Об этом

написано столько, что вряд ли стоит повторять.

Симуляция искусства и творчества выражается в том, что преобладающее

значение получают произведения-фальшивки, произведения, состоящие из цитат,

из "знаков творческого мастерства", демонстрирующих знакомство автора с

"традицией". Это Борхес и Кортасар, и Воннегут, и Павич, и У.Эко, и

Б.Акунин, и прочие. Каждый проект -- это, кроме самого произведения,

комплекс акций по раскрутке, так что разница между хорошей (песней, книгой,

картиной и т.д.) и плохой -- это разница между покупаемой, раскрученной и

нераскрученной, непокупаемой.

Симуляция политики. Это то, чему посвящена значительная часть этой

книги. Партии делают вид, что дерутся, политики делают вид, что работают на

избирателя. При этом задействуется весь старый арсенал средств пропаганды и

рекламы. Политик -- это имидж решительного, мудрого человека,

представляющего интересы избирателей. Соответственно, акции и показы и

крутятся вокруг демонстрации этих качеств.

Экономика. Анализу смерти старой рациональной политэкономии Ж. Бодрийяр

посвятил книгу "Символический обмен и смерть". В нынешней виртуальной

симулированной экономике ничего принципиально нового не производится (или

впрямь кто-то верит, что "новый улучшенный АСЕ" -- это не старая бутылка с

новой этикеткой, в которую, чтобы не придирались, добавили несущественных

ингредиентов?), существует только воспроизводство. Где и как появляется

"экономический рост" (и он замедляется с каждым годом по мировым масштабам),

никто не знает. Корпорации сохраняются, так как несут социальную значимость.

Убыточный градообразующий завод не банкротят ни в России, ни на Западе.

Забастовки кончаются ничем или выполнением требований оплатить дни

забастовки. То есть фактически можно какое-то время не работать, и ничего не

изменится. Деньги давно не привязаны к "золотому стандарту" -- их курсы

абсолютно спекулятивны. Сфера услуг, раньше бывшая маргенальной, теперь

составляет до двух третей ВВП. А если добавить "новую экономику", которую

уже давно заклеймили "мыльным пузырем"... Мы живем в мире образов, в мире

абсолютно видимом, ненастоящем, в мире симуляции любой ценности, любого

действия.

Поскольку служение ценностям как обеспечивающим рост воли прекратилось,

то прекратился и сам рост воли, началось ее падение. Эту ситуацию предсказал

первый аналитик воли Ф. Ницше в своем "Заратустре" в главе о "последнем

человеке": "Горе! Близится время, когда человек больше не сможет родить

звезды! Горе! Близится время самого презренного человека, уже не способного

презирать самого себя!... Смотрите! Я покажу вам последнего человека...

земля стала маленькой, и на ней покоится последний человек, который делает

все маленьким. Род его неистребим, как земляные блохи, последний человек

живет дольше всех. "Мы открыли счастье", -- говорят последние люди и

...моргают. Они покинули суровые края, где трудно жить, ибо нуждаются в

тепле. Потому-то и любят еще ближнего, и жмутся к нему, что нуждаются в

тепле. Заболеть или питать недоверие считается у них порочным, ибо они

весьма осмотрительны... Время от времени немножко яду: он навевает приятные

сны. И побольше яду в конце, чтобы было приятно умереть. Пока еще трудятся,

ибо труд -- развлечение, правда, следят, чтобы развлечение не утомляло. Не

будет более ни бедных, ни богатых: то и другое слишком хлопотно. Захочет ли

кто повелевать? Или повиноваться? То и другое слишком хлопотно. Нет пастыря

и едино стадо! Все хотят одного и того же, все равны, кто не разделяет этих

чувств -- добровольно отправляется в сумасшедший дом. "Прежде весь мир был

безумным", -- говорят самые проницательные и ... моргают. Все умны и знают

все о минувшем, поэтому глумлению и насмешкам нет конца. Пока еще ссорятся,

но быстро мирятся -- крепкие споры вредны для желудка. Имеются у них

страстишки на день и грешки на ночь, но весьма почитают здоровье. "Мы

открыли счастье", -- говорят последние люди... и моргают".

Воля-к-воле -- это когда воля пытается волить себя из себя, когда она

подражает, симулирует волю (чтобы стать героем -- притворись героем). В

ситуации полной утраты воли, измельчании всего, в ситуации непоявления

великих личностей воля становится ускользающим ресурсом. Все знают, что и

как надо делать. Но ни у кого нет воли делать. Все мечтают, что придет

кто-то другой и сделает это. Весь мир -- сплошная мамихлапинатапа (индейское

слово, означающее ситуацию, когда несколько человек смотрят друг на друга в

ожидании, что кто-то из них сделает нечто, что нужно всем, но что каждый в

отдельности делать не хочет). Все знают, что можно свернуть горы, если

взяться, но на самом деле предпочитают ТВ, выпить и покурить (получить

немножко яду), фитнесс-центр (здоровье -- выше всего), правильный с научной

точки зрения секс (пусть даже с отклонениями -- надо же отличаться!; грешки

на ночь), казино (это замена риска!; страстишки на день).