Geum.ru

В дагестане

Вид материалаИнтервью

Содержание


Использованная литература
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8
^
Использованная литература

1.Селиванов А.И., Петров В.К. Криминальный интернационал как фундамент современного западного общества. – Журнал «Власть», 2001. №10. С.73.

2.Криминология: Словарь / Под общей редакцией В.П.Сальникова. Серия «Учебники для вузов, специальная литература».- СПб.: Изд-во «Лань»; Изд-во Санкт-Петербургского университета МВД России, 1999. С.178.

3.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. – М., 1995. С.896.

4.Магомедшерифов Г. Южная граница в надежных руках. К 79-й годовщине Краснознаменного Кавказского Особого пограничного округа. //Дагестанская правда 2001. Август. С.1.

5.Убайдатова Ф. Гражданин Египта в международном розыске. //Молодежь Дагестана 2001. 13 апреля. С.3.

6.Исмаилов А. Пантюркизм в оболочке ислама. //Дагестанская правда 22 августа. С.2.

7.Магомедов А. Задержан опасный груз. //дагестанская правда. 2000. 3 ноября. С.1.


Омарова М.М.


Из истории государственно-конфессиональных отношений в Дагестане.


После Октябрьской революции 1917 года до начала 30-х годов в национальных регионах страны, к которым относился и Дагестан, сохранялась некоторая самостоятельность в решении религиозного вопроса. Это проявлялось в некоторой отсрочке отделения религии от государства, в том числе школы от церкви, мечети; в применении переходных форм и методов, в привлечении духовенства к государственному и школьному строительству и некотором другом. Однако с 30-х годов всякая самостоятельность была сведена на нет, и религиозный вопрос стал решаться во всех регионах, в том числе и в Дагестане, в общем русле государственно-церковных отношений во всей стране.

Вопрос о массовой атеистической работе в Дагестане был поставлен на пленуме дагестанского комитета партии в феврале 1928 года. Пленум проанализировал религиозную обстановку в республике и наметил пути «борьбы с влиянием духовенства на трудящихся». И хотя решение о немедленном развертывании широкой антирелигиозной работы среди всех слоев населения принято не было, а наиболее целесообразной формой ведения этой работы в массах было признано распространение естественнонаучных знаний, февральский пленум 1928 года стал переломным в решении религиозного вопроса в Дагестане. С 1928 года атеистическая пропаганда стала носить всеохватывающий характер. Именно с этого времени допускалось все больше ошибок в религиозном вопросе. Стали игнорироваться местные особенности, административные методы пришли на смену провозглашавшейся ранее идейной работе.

Этому способствовало и то, что 8 апреля 1929 года Президиум ВЦИК РСФСР принял постановление «О религиозных объединениях», которое резко ухудшило положение религиозных организаций и многими своими пунктами прямо нарушало свободу вероисповедания, провозглашенную декретом «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» 1818 года. (Данное постановление хотя и редактировалось позже, но в целом сохранялось как действующее до октября 1990 года, когда Верховный Совет СССР принял закон «О свободе совести и религиозных организациях»).

Многие пункты постановления ВЦИК «О религиозных объединениях» 1929 года фактически представляли собой всевозможные препятствия и ограничения в части удовлетворения религиозных потребностей граждан. Религиозные общества по-прежнему лишались прав юридического лица. Им запрещалось создавать кассы взаимопомощи, кооперативы, оказывать материальную поддержку своим членам, организовывать специальные детские, женские молитвенные и другие собрания, открывать библиотеки и читальни и многое другое. Постановление запрещало какое-либо обучение частным образом, кроме как на специальных богословских курсах и т.д.

XIV Всероссийский съезд Советов в мае 1929 года принял поправку к статье 4 Конституции РСФСР. Вместо прежней формулировки, признававшей за гражданами свободу религиозной и антирелигиозной пропаганды, отныне статья 4 гарантировала свободу религиозных исповеданий и антирелигиозной пропаганды. То есть, фактически была запрещена религиозная пропаганда.

После принятия вышеуказанных актов административно-репрессивные меры в борьбе с религий стали набирать силу по всей стране. Началась массовая кампания по закрытию молитвенных зданий. Тем более, что с января 1930 года облисполкомы и крайисполкомы получили право окончательного решения об их закрытии.

Действие законодательства РСФСР о религиозных культах с 1929 года распространялось на Дагестан без каких-либо изменений и дополнений. Сама идея необходимости учета местной специфики при решении религиозного вопроса стала подвергаться гонениям. Те дагестанские государственные и партийные работники, которые поддерживали эту идею, были позднее репрессированы и объявлены «врагами народа». «Сопротивление внедрению социалистической законности и защита пережитков патриархально-феодальных отношений и религиозных предрассудков» были поставлены им в вину и объявлены одним из методов контрреволюционной работы «замаскировавшихся буржуазных националистов». Высокий уровень религиозности дагестанского населения стал объясняться не объективными причинами, а неудовлетворительной по сравнению с другими регионами постановкой атеистической работы.

По данным Дагестанского областного совета воинствующих безбожников в 1930 году в республике было: мечетей – 2 000, мулл – 2 500, муталимов – 2 000, а также несколько десятков тысяч мюридов во главе с шейхами. В Дагестане действовали 8 еврейских синагог, 1 польский католический костел, 2 армянские церкви, 1 немецкий молитвенный дом и 19 православных церквей. В отдельных районах, особенно в отдаленных аулах, продолжали действовать религиозные школы. В Дербентском районе существовали также хедеры для обучения еврейских детей.1

Такое положение дел никак не совмещалось со сложившимся к 30-м годам у большинства партработников мнением об антирелигиозной борьбе как одном из важнейших участков классовой борьбы и социалистического переустройства общества. Поэтому начинается форсирование антирелигиозной работы.

Со второй половины 30-х годов в Дагестане начался неоправданно быстрый рост количества закрывающихся мечетей и других молитвенных домов. Например, только на одном заседании Комиссии по вопросам культов 25 ноября 1936 года было заслушано и удовлетворено ходатайство Акушинского райисполкома о закрытии сразу 39 (!) мечетей. Среди них 15 мечетей в Акуша и 24 в десяти других аулах района.2

Развернулась настоящая погоня за процентами. Районы стали соревноваться в количестве закрытых мечетей. В ДЦИК посылались сообщения - «Караногайский РИК сообщает, что в районе нет молитвенных домов», «в Тляратинском районе все без исключения мечети закрыты постановлениями общего собрания населения» и т.п.3 Причем, очень часто имущество ликвидированных мечетей из-за неумелого учета в РИКе и надзора за его хранением попросту растаскивалось и терялось.

В результате усиленной кампании к началу Великой Отечественной войны в Дагестане, согласно официальным источникам, не осталось ни одной действующей мечети. По данным Центрального Государственного архива республики, в 1937 году в Дагестане было закрыто 101 молитвенное здание, в 1938 году – 136, в 1939 г. – 125, в 1940 г. – 33, в 1941 г. – 9 молитвенных зданий.4

На 30-е годы приходится наиболее активная антирелигиозная пропаганда среди дагестанского населения. Именно в это время развернуло свою работу дагестанское отделение Союза воинствующих безбожников, начавшее свою деятельность в 1927 году с небольшого антирелигиозного кружка. 20 апреля 1929 года на первом дагестанском съезде безбожников был юридически оформлен Дагестанский Союз безбожников. А в середине 1930 года дагестанская организация уже насчитывала 25 тысяч человек. Цифры внушительные. Однако они неточно отражали действительное положение дел. Во-первых, часто запись в ячейки СВБ осуществлялась механически (весь цех, вся семья и т.п.) и даже иногда насильственно. Случалось, в число безбожников записывали стариков за 90 лет. Во-вторых, показателен, на наш взгляд, тот факт, что из всех членов дагестанской организации СВБ представители коренных национальностей составляли лишь 37,5%.5

С самого начала своей деятельности дагестанская организация СВБ прилагала огромные усилия для создания сети антирелигиозных кружков во всех районах республики, а также для подготовки антирелигиозных кадров. Надо отметить, что уже с 1929 года для подготовки специалистов по научному атеизму ежегодно по разнарядке Северо-Кавказского крайкома партии в Московский и Ленинградский комвузы, другие высшие учебные заведения страны из Дагестана направлялись партийные работники. Большие усилия прилагались также для разработки и издания антирелигиозной литературы на дагестанских языках. Были изданы антирелигиозные крестьянские учебники на кумыкском, аварском, даргинском, лезгинском и лакском языках.

Деятельность дагестанской организации СВБ, как и всего союза, носила противоречивый характер. С одной стороны - это большая просветительская работа, пропаганда активной жизненной позиции. С другой – недозволенные методы борьбы с религией, оскорбительные для верующих действия, такие как сжигание Коранов и другой религиозной литературы (нередко сжигались все книги на арабском языке), насильственное изъятие ковров в мечетях, запрещение колокольного звона накануне праздников в церквях, сжигание икон и т.д. Подобные методы работы, если вначале и осуждались как искривления и ошибки, то постепенно стали вполне обычными в работе безбожников. Более того, под эти методы стали подводить идеологическое обоснование. На Дагестанской конференции СВБ, проходившей в октябре 1938 года, основной темой выступлений было разоблачение «буржуазных националистов и агентов фашизма», под которыми подразумевались защитники религии и противники СВБ.

В 30–е годы ущербный характер приобрело и научное религиоведение, вступившее на путь некритического оправдания командно-административной антирелигиозной практики, стал постепенно глохнуть творческий подход к изучению проблем религии, сворачивались социологические исследования, а статистические данные или замалчивались, или искажались в пользу «безбожных» успехов. Стало отрицаться существование каких-либо корней религии в строящем социализм обществе. Подобно преступности, аморализму, религия целиком перешла в разряд «пережитков капитализма».

Лишь с началом Великой Отечественной войны отношение к религии и религиозным организациям в стране претерпело некоторые изменения. Первые же дни войны разрушили стереотип о контрреволюционности духовенства: с патриотическим призывом к народу выступило духовенство всех религий. Включившись во всенародное движение, церковь развернула деятельность по сбору средств на нужды войны. Руководство конфессий страны осудило представителей духовенства, сотрудничавших с фашистами.

Все это не могло не изменить государственную политику по отношению к религии и религиозным организациям, и руководство страны пошло на некоторые шаги по нормализации государственно-конфессиональных отношений и улучшению положения религиозных объединений.

В 1944 году был организован Совет по делам религиозных культов при Совнаркоме СССР, который при Совнаркомах союзных и автономных республик имел своих уполномоченных. (В 1965 году этот Совет был переименован в Совет по делам религий при Совете Министров СССР). Создание Совета и института уполномоченного Совета по делам религиозных культов было шагом позитивным. Это должно было служить недопущению беззакония по отношению к религиозным организациям и служителям культа и налаживанию нормального государственно-конфессионального диалога. (После ликвидации Комиссии по делам культов при Президиуме ЦИК ДАССР в 1938 году, эти функции выполнял Президиум Верховного Совета ДАССР).

Шагом навстречу верующим во время войны было воссоздание старых и создание новых религиозных центров. В 1943-1944 годах были созданы Духовные управления в Баку, Ташкенте. В мае 1944 года в городе Буйнакске состоялся съезд представителей мусульманских объединений Северного Кавказа, на котором было создано ДУМСК- Духовное управление мусульман Северного Кавказа и разработан и утвержден устав его внутреннего устройства, определявший структуру и компетенцию ДУМСК.

До начала 1945 года в Дагестане по официальным данным, несмотря на существование ДУМСК, не было ни одной действующей, официально зарегистрированной мечети. Все недействующие молитвенные здания были заняты под клубы, склады, школы, а то и просто пустовали. Данные ЦГА свидетельствуют, что лишь в 1945 году начали открываться первые молитвенные здания. На 1 января 1951 года в Дагестане действовало 28 молитвенных зданий. Из них 26 мечетей и 2 синагоги. Обслуживали их 57 служителей культа.6

Религиозная жизнь верующих постепенно входила в свое русло. Восстанавливались мечети, безбоязненно стали исполняться религиозные обряды.

Однако такое положение сохранялось недолго. Задачи ускоренного построения коммунизма, поставленные руководством во главе с Н.С.Хрущевым перед Советской страной, опять отгородили религию от магистрального движения советского общества. Нормализация жизни верующих была приостановлена. Об этом говорит хотя бы тот факт, что с января 1951 года по ноябрь 1964 года в Дагестане были зарегистрированы всего одна мечеть, одна армянская церковь, одна синагога и одно объединение баптистов. В то время как с 1945 года по 1 января 1951 года было зарегистрировано 28 молитвенных зданий.

В то же время научно-атеистическая пропаганда вновь приняла огромный размах: советские люди должны были войти в коммунистическое будущее без пережитков патриархально-феодального общества, к каковым относилась и религия.

Постановление ЦК КПСС от 7 июля 1954 года «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения», постановление ЦК КПСС от 9 января 1960 года «О задачах партийной пропаганды в современных условиях», а также решения ХХII съезда КПСС требовали от коммунистов решительной борьбы с религией и наметили огромный ряд мер по реализации этой борьбы. Принятие данных постановлений и решений резко усилило давление на религиозные организации и на верующих. Чем могли ответить на эти мероприятия церковь и мечеть? Неофициальной деятельностью. В докладной записке Председателя СМ ДАССР Председателю Совета по делам религиозных культов при СМ СССР, относящейся приблизительно к концу 1964 года, приводятся следующие данные: в Дагестане самовольно открыто более 70 могил шейхов («святые места»), действует около 40 незарегистрированных мечетей (при наличии 28 зарегистрированных). В записке отмечается, что «нарушая советское законодательство, духовенство ведет религиозную агитацию и пропаганду среди женщин, молодежи и даже среди детей».7

Нарушения законодательства о религиозных культах носили различный характер. Были серьезные нарушения, которые в основном были связаны с деятельностью мюридских групп. Это – запрещение верующим заниматься общественной деятельностью, участвовать в художественной самодеятельности, занимать те или иные должности, связанные с охраной общественной собственности, оказывать помощь органам правосудия путем дачи правильных показаний в суде и т.д. Но в основной массе нарушения со стороны религиозных объединений и духовенства были спровоцированы несовершенством самого законодательства о религиозных культах и практикой контроля за его исполнением. К крупным нарушения законодательства относились самовольное открытие молитвенных зданий, организация кружков по обучению религии, организация паломничества к святым местам. Даже благотворительная деятельность мечети и верующих, такая как строительство водопровода и мостов в некоторых селах, была объявлена незаконной.

Органы власти, естественно, не ограничивались констатацией незаконной деятельности религиозных организаций и духовенства. В июле 1961 года СМ ДАССР принял постановление «Об усилении контроля за выполнением законодательства о культах», которое ужесточило ответственность за нарушение указанного законодательства. Усилению давления на религиозные объединения послужило и издание Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 марта 1966 года «Об административной ответственности за нарушение законодательства о религиозных культах», который имел силу вплоть до издания нового закона о свободе совести в 1990 году. В соответствии с этим указом, административная ответственность предусматривалась за совершение следующих правонарушений: 1) уклонение руководителей религиозных объединений от регистрации объединений в органах государственного управления, 2) нарушение установленных законодательством правил организации и проведения религиозных собраний, шествий и других церемоний культа, 3) организация и проведение служителями культов и членами религиозного объединения специальных детских и юношеских собраний, а также трудовых, литературных и иных кружков и групп, не имеющих отношения к отправлению культа.

До принятия вышеупомянутого указа за нарушения законодательства о религиозных культах существовала только уголовная ответственность за нарушение наиболее важных положений данного законодательства. К ним относились: принудительное взимание сборов и обложений в пользу религиозных организаций и служителей культа, изготовление с целью массового распространения или массовое распространение обращений, писем, листовок и иных документов, призывающих к неисполнению законодательства о религиозных культах, совершение обманных действий с целью возбуждения суеверий в массах, организация и проведение религиозных собраний, шествий и других церемоний культа, нарушающих общественный порядок, организация и систематическое проведение занятий по обучению несовершеннолетних религии с нарушением установленных законодательством правил и др. Перечень правонарушений, за которые наступала административная и уголовная ответственность, показывает, что во многих случаях нарушения провоцировались дискриминационным по отношению к верующим характером некоторых положений законодательства о религиозных культах. Большинство преступлений того времени, совершенных в республике на религиозной почве, относятся именно к тем статьям законодательства, которые отменены сегодня и признаны неправомерными.

Ущемляющий верующих характер носил в советские годы порядок регистрации религиозных объединений и священнослужителей. Неизменно стабильное на протяжении десятилетий, начиная с 50-х годов, количество официально зарегистрированных и огромное количество незарегистрированных, но действовавших молитвенных домов свидетельствовали отнюдь не об экстремистских устремлениях дагестанских верующих, а о несовершенстве порядка регистрации религиозных объединений, ставившем часто непреодолимые препятствия на пути законной деятельности религиозных объединений.

Такого же характера был и порядок регистрации служителей культа, определенный инструкцией Совета по делам религии от 31 января 1966 года «О регистрации исполнительных органов религиозных объединений и служителей культа» и оставшийся неизменным вплоть до принятия нового закона о свободе совести 1990 года.

Чем больше преград ставилось государством на пути свободной религиозной деятельности, тем больше возникало неофициальных, незарегистрированных объединений и священнослужителей, нелегально отправляющих религиозный культ.

Государство пыталось бороться с этим. В феврале 1970 года вышло постановление ЦК КПСС и СМ СССР «О мерах по усилению борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими паразитический образ жизни». В связи с этим Совет по делам религий обратил внимание уполномоченных, в том числе по Дагестану, на необходимость усиления работы по выявлению в незарегистрированных религиозных обществах и нелегальных сектантских группировках лиц, уклоняющихся от общественно-полезного труда, и принятию к ним соответствующих мер. Эти же задачи в числе прочих были поставлены и совместным постановлением бюро обкома КПСС и СМ ДАССР от 17 апреля 1970 года с аналогичным названием.

Иногда принимались решения по конкретным районам Дагестана. Например, постановлением СМ ДАССР от 16 июля 1976 года «О работе исполкомов Советского районного и Дербентского городского Советов депутатов трудящихся по соблюдению законодательства о религиозных культах». В ходе выполнения этого постановления исполкомом Дербентского городского Совета депутатов трудящихся были приняты меры по обеспечению прекращения деятельности незарегистрированных служителей культа и паломничества к кладбищу «Святых Кирхляр». За 10 месяцев1976 года в организациях и на предприятиях города было проведено 874 беседы, лекции, доклада, 527 вечеров вопросов и ответов, тематических вечеров, встреч с ветеранами труда, 89 читательских конференций и т.д.8 То есть работа проводилась огромная, хотя очень часто с небольшой отдачей.

Конечно, было бы ошибкой утверждать, что в 60-80-е годы свобода совести в республике подавлялась полностью. Скорее, осуществление ее носило половинчатый характер, как и осуществление других демократических свобод советских граждан в так называемые годы «застоя». По данным Совета по делам религий на1987 год в Дагестане действовали мечети в 12 районах и 4 городах республики, 5 православных церквей , 3 религиозных объединения иудейского культа, 3 общества ЕХБ в Махачкале, Кизляре и Хасавюрте. Каждые три года, хоть и в небольшом количестве, издавался Коран, ежегодно – Лунные календари. Дагестанские мусульмане имели возможность читать журнал «Мусульмане Советского Востока», издававшийся на шести языках в Ташкенте. Кроме того, священнослужители из Дагестана имели возможность участвовать в различных конференциях, съездах и других крупных форумах представителей различных религий.

Тем не менее, внутри религиозных объединений, как и среди большинства верующих, постепенно зрело недовольство противоречиями между провозглашенной в Конституции страны свободой совести и практикой ее реализации, несовершенным законодательством о религиозных культах и системой мелочной опеки со стороны государства.

Начало решительной перестройки государственно-конфессиональных отношений относится к середине 80-х годов 20 века, когда советское общество взяло курс на коренную перестройку всех сфер своей жизнедеятельности. Приоритет прав личности, повышение значимости общечеловеческих ценностей был положен во главу угла процесса демократизации, который привел к возникновению в стране новой политической и нравственно-психологической обстановки.

Так же, как и по всей стране, в положении религиозных объединений и всех верующих Дагестана наступил настоящий перелом. Этот перелом включил в себя позитивные изменения по всем направлениям государственно-конфессиональных отношений. Каждый год регистрировались десятки мусульманских и других религиозных общин. У дагестанцев появилась возможность совершать паломничество за рубеж, легально получать религиозное образование, не только начальное, но и высшее. В республике было открыто множество примечетских школ, медресе, несколько исламских вузов, к работе в которых вначале были привлечены ученые-богословы не только из Дагестана, но и из других республик и из-за рубежа.

Религиозная общественность получила возможность издавать газеты и другие печатные издания. Например, с 1990 года в Махачкале начала издаваться независимая газета «Исламские новости», одна из первых газет такого рода в стране.

В республике развернулось бурное строительство новых и реставрация старых молитвенных зданий. Религиозные организации стали получать моральную и материальную поддержку республиканских и местных властей. Именно в эти годы была построена большая соборная мечеть в центре столицы Дагестана Махачкале.

Впервые народными депутатами всех ступеней в республике были избраны официальные представители духовенства.

Все эти перемены подготовили принятие принципиально нового законодательства о свободе совести, ставшего гарантом необратимости вышеуказанных процессов в религиозной жизни страны и республики и обеспечивающего осуществление демократических принципов свободы совести в полном объеме. В Дагестане – это Закон «О свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных организациях», принятый Народным Собранием РД 30 декабря 1997 года.


Использованные материалы

  1. ЦГА РД. Ф.р-238. Оп.8. Д.4. Л.3,61
  2. Там же. Ф.р-564. Оп.2. Д.3. Л.6
  3. Там же. Ф.р-564. Оп.1. Д.16. Л.15,20
  4. Там же. Ф.р-352. Оп.5. Д.17.
  5. Там же. Ф.р-238. Оп.3. Д.46. Л.22
  6. Там же. Ф. р-1234. Оп.4. Д.6. Л.2-6
  7. Там же. Ф.р-1234. Оп.4. Д.29. Л.5,6
  8. Там же. Ф.р-1234. Оп.4. Д.96. Л.37а


/>