Цахуры: прошлое и настоящее

Вид материала

Документы

Содержание Семья и семейный быт Родильная обрядность Цахуры в СССР

Подобный материал:

• Белгородчина: прошлое, настоящее и будущее, 3820.45kb.
• Информационная справка по итогам районного исторического конкурса «История выборов, 41.13kb.
• Фонд «Либеральная миссия» Малое предпринимательство в России: прошлое, настоящее, 4355.75kb.
• Урок конференция на тему: «Нарушение нервно-гуморальной регуляции. Эндокринология., 88.24kb.
• Информационное письмо, 43.7kb.
• Тема урока : Урок практической подготовки к сочинению-рассуждению о родном крае «Прошлое, 143kb.
• Обзорная по городу с посещением Караульной горы, 13.38kb.
• Видовой состав ихтиофауны реки бурея: прошлое, настоящее и будущее, 80.75kb.
• Международная научно-практическая конференция, 83.73kb.
• Дипломная работа   На тему: «Криминалистика: прошлое, настоящее, будущее», 760.7kb.

^ СЕМЬЯ И СЕМЕЙНЫЙ БЫТ

ТИП, СТРУКТУРА, ЧИСЛЕННОСТЬ СЕМЬИ


Как известно, основная тенденция исторического развития семейной организации в классовых обществах заключается в постепенной смене большесемейной общины малой, нуклеарной семьей. Марксистский тезис об определяющей роли экономического базиса в характере функционирования социальных явлений позволяет соотнести названные исторические формы семьи с соответствующими им уровнями формационного развития общества. В частности, «в классовых обществах большесемейная община сохраняется главным образом лишь в условиях господства или преобладания натурального крестьянского хозяйства, а по мере развития товарно-денежных отношений доминирующее значение приобретает малая семья».

Естественно, что смена последовательных форм развития семейной организации процесс достаточно длительный. Он включает в себя множество переходных ступеней и фаз, которые являются проявлением своеобразного диалектического противоречия между ещё не устоявшейся инновацией и уже достаточно размытой традицией. В данном случае имеется в виду, что семья, как наиболее консервативная сфера быта, изменяется крайне медленно. Исторический опыт показывает, что даже революционные социально-экономические преобразования первоначально мало затрагивают основы семейного быта, и нужна многолетняя и целенаправленная работа по преодолению здесь наследия прошлого. Поэтому неудивительно, что в дореволюционном Дагестане, где проникновение в натуральное хозяйство элементов капиталистических отношений носило крайне противоречивый характер, эволюция семейной организации, сдерживаемая инерцией патриархальных пережитков, протекала чрезвычайно медленно.

Если обратиться к цахурскому материалу, то можно сказать, что в конце XIX – начале XX в. у цахуров существовали две формы семьи – неразделенная (большая) и малая (нуклеарная), т.е., с одной стороны, продолжали функционировать формы семейной организации, сложившиеся еще в древности, с другой – появились формы семьи, являющиеся прямым следствием проникновения в быт новых социально-экономических порядков. Однако сразу же следует оговорить, что эта классификация, опирающаяся на выделение полярных точек эволюции интересующей нас социальной организации, предельно обща и не отражает всего многообразия ее конкретных форм на рубеже веков. Конкретный материал выявляет ряд промежуточных звеньев, которые, сочетая в себе разнородные элементы, являются характеристическими особенностями любого переходного периода и , как пишет М.М. Ихилов, «в конце XIX – начале XX в. у цахуров еще бытовали местами большие семьи, насчитывающие 30-40 и более членов…»

Вместе с тем фиксация преобладающих форм семьи подразумевает установление степени их распространенности. По нашим данным, в конце XIX – начале XX в. господствующей формой семьи у цахуров была малая, состоявшая в среднем из 5-6 членов, куда входили родители и их дети. Одновременно встречалось, что вместе с женатым сыном проживали один или оба старика-родителя. Такие малые семьи также не были редкостью у цахуров в предреволюционное время.

Малые семьи образовывались в результате распада большой семьи и раздела имущества. “Возникшие противоречия между индивидуальным трудом и коллективным, – пишет Р. Харадзе, – равно как и между индивидуальным трудом и коллективным потреблением неизбежно должны были привести и действительно привели к распаду семьи”. Последнее могло произойти после смерти отца, но бывали случаи, когда братья выделялись еще при жизни престарелого родителя. При разделе имущества братья обладали одинаковыми правами наследования. Однако встречались случаи злоупотребления, особенно со стороны старших, когда последние стремились завладеть большей долей отцовского наследства. Женщины, как у всех восточных народов, не пользовались правами наследования разделяемого имущества. Им принадлежали только свои личные вещи –приданое из отцовского дома и собственная одежда. При завещании незамужние дочери получали вдвое меньше от наследства, чем сыновья. Не больше прав у было и других членов семьи женского пола, живших в отцовском доме. Только мать обладала в дележе равными правами с сыновьями. Начавшемуся историческому процессу распада неразделенной семьи способствовало развитие капиталистических отношений и отходничество среди цахуров. Скот, продукты, инвентарь, земельные владения и другое имущество делили поровну, а жилые и хозяйственные постройки – по жребию. Старый отцовский дом по адату относился к категории миноратного имущества, поэтому оставался в наследство младшему сыну. С ним оставался жить отец, если раздел между сыновьями происходил еще при его жизни. Унаследованные вещи и предметы бытового назначения при разделе имущества иногда не удовлетворяли потребности семьи в жилище, пахотной и обрабатываемой земле.

Вместе с тем в рассматриваемый период у цахуров сохранилась и традиция большесемейных общин. Ее не разрушил даже десятилетний период насильственного выселения цахуров за пределы родного края. И по возвращении в Горный Магал они вновь слились большими неразделенными семьями, некоторые из которых функционировали вплоть до установления Советской власти и победы колхозного строя. Конечно, эти коллективы уже во многом отличались от больших семей в классическом смысле этого слова. Однако при ближайшем рассмотрении обнаруживается немало черт сходства, что дает нам возможность сохранить за позднейшей ее разновидностью наименование «большая неразделенная семья».

Большая неразделенная семья состояла из нескольких поколений родственников, среди которых 6-8 человек мужчин и женщин были трудоспособными. Члены тако­го семейного кол­­лек­тива сообща пользовались землей, скотом, жилыми и хозяйственными постройками, всем произведенным продуктом. Важной чертой было то, что большесемейный коллектив выступал как хозяйственная единая община. Правда, при поверхностном взгляде может показаться, что в хозяйственной деятельности произошло дробление единого коллектива на обособленные единицы. Дело в том, что, имея земли на равнине и скот в горах, часть домочадцев была вынуждена находиться определенное время вне дома и вести хозяйство самостоятельно. Но в данном случае мы сталкиваемся лишь с проявлением сложной системы кооперации трудовых действий, которая не затрагивала внутренней целостности и хозяйственного единства большесемейного коллектива.

Большую неразделенную семью, как и малую, возглавлял старший мужчина. Как правило, он обладал большим житейским и хозяйственным опытом, поскольку в его функции входили многие сложные обязанности, связанные с ведением хозяйства и устройством быта семьи. Прежде всего, он четко осуществлял разделение труда среди членов семьи, строго следил за исполнением каждым из них своих обязанностей по ведению хозяйства. В его полном распоряжении находилось имущество семьи и все ее доходы. Наконец, отец был главным вершителем личных судеб своих домочадцев. Высокий статус главы семьи подчеркивался нормами внутрисемейного этикета. К нему обычно обращались не по имени, а уважительно: “абаттей” или «хебна хизанна кьаIсда дек», т.е. дедушка, отец большой семьи.

Однако, по словам М.О. Косвена, “какова бы ни была власть главы семьи, власть эта далеко не неограниченна: он всегда самым реальным образом считается с мнением семьи, во всех серьезных случаях советуется с ее членами, причем, наиболее важные вопросы решаются не им, а семейным советом ”. По утверждению С.Ш. Гаджиевой, “глава семьи, повелевая всеми в доме, однако, сам придерживался определенного этикета. Его авторитет в значительной степени зависел от того, как он пользовался своей властью, как соблюдал справедливость в отношении с членами семьи, от степени умения поддерживать порядок, мир и согласие в семье”.

В женской половине цахурской семьи главной была супруга старшего брата – «Абай». Она ведала внутрихозяйственными делами: сбережением съестных припасов, обработкой продуктов животноводства и земледелия, приготовлением пищи и т.д. Она контролировала расходы продуктов питания, следила, чтобы экономны и бережливы были женщины, особенно занятые на кухне и на раздаче кормов для скота.

Правильное распределение труда в женской группе семьи обеспечивало взаимопомощь и взаимное уважение. Так как неразделенная семья состояла из нескольких поколений, и в ней было несколько свекровей, то абай закрепляла за каждой свекровью невестку ее женатого сына. Молодая должна была после выполнения своей работы облегчить труд свекрови, быть ее помощницей. Бывало так, что молодые невестки в такой семье оказывались в двойном подчинении – у главы женской группы – абай – и у своей свекрови.

Функции «Абай» регламентировались самой системой хозяйства и семейным бытом цахуров. Наравне с другими она принимала участие в труде по хозяйству и, если позволял возраст, возглавляла самые ответственные участки труда женщины. Помимо прочего, абай регулировала разногласия и споры в женской группе, так как по обычаю глава семьи и другие члены мужской группы не должны были вникать в дела женщин. «Обладая в своей хозяйственной сфере всей полнотой власти, старшая женщина стоит в этой сфере выше мужского главы семьи, который без ее согласия не может ничем распорядиться из женского хозяйства».

Но вообще ни одна отрасль хозяйственной деятельности у цахуров не обходилась без применения женского труда. Женщина цахурка была занята, прежде всего, домашними заботами, кухней, уходом за детьми, заготовкой топлива, сена, содержанием крупного рогатого скота, уборкой полевых культур, домашним ремесленным производством. Уходившие в отход мужчины возлагали на женщин дополнительные трудовые обязанности. Особенно трудоемка была работа, связанная с обработкой шерсти, кожи и других продуктов животноводства. «Домашнее хозяйство, – писал В.И. Ленин, – в большинстве случаев является самым непроизводительным, самым диким, самым тяжелым трудом. Это труд чрезвычайно мелкий, не заключающий в себе ничего, что сколько-нибудь способствовало бы развитию женщины».

Приведенные факты красноречиво свидетельствуют о той большой роли, которую играла женщина в домашнем производстве. Это было причиной того, что общественное положение цахурской женщины было достаточно высоким, и она пользовалась относительной свободой, особенно по сравнению с женщинами остального мусульманского Востока. Так, например, цахурка, как и другие женщины Дагестана, не носила чадру, не имела представления о затворничестве. Многодетная мать, особенно если она была уже в летах, пользовалась почетом и уважением в семье и обществе.

Однако мы далеки от идеализации положения женщин в рассматриваемый период. В условиях патриархально-феодальнего уклада, господствовавшего у цахуров вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции, женщина, сдавленная путами адато-шариатских норм, продолжала оставаться как бы в тени мужчины, лишенная зачастую даже элементарных человеческих прав. “В прошлом дагестанский обычай, – пишет С.Ш. Гаджиева, – предписывал женщине при постороннем первой не начинать разговора с мужем, не называть его по имени, не сидеть в его присутствии, всегда следовать за мужем сзади, соблюдая “в знак уважения” определенное расстояние”.


^ РОДИЛЬНАЯ ОБРЯДНОСТЬ


Каждая замужняя женщина-цахурка мечтала иметь детей. Помимо вполне понятных человеческих чувств, в данном случае большее значение имели ценностные ориентации, характерные для традиционно-патриархального строя се­м­е­й­ной жизни, в котором дети рас­­смат­­­ривались как потенциальная трудо­вая сила, будущая опора для стариков-родителей, необходимое звено в поддержании семейного культа предков.

Немалую роль в стремлении женщин иметь детей играло и другое обстоятельство, также вытекавшее из традиционных установок. Дело в том, что бесплодие женщины резко снижало ее статус в семье, значительно урезывало право и в будущем уже ничто, за исключением, конечно, рождения ребенка, не могло исправить для нее создавшегося тяжелого положения.

Поэтому в случае долгого не наступления беременности, женщины пытались помочь делу самыми разными средствами. Они обращались к гадалкам, знахарям, повивальным бабкам, представителям духовенства, совершали па­ломничество на «зийарат», «уджахбы», т.е. в священные места, по рекомендации «джаррага» (лекаря) принимали всевозможные снадобья и лекарства. Но даже когда эти средства не помогали, женщина всю жизнь не теряла надежды стать матерью.

В случае же наступления нормальной беременности, женщину сразу окружали вниманием и заботой, особенно, если беременность была первой. У цахуров не было обычая ухода роженицы в родильный дом, широко распространенный у ряда других народов Кавказа. Тем не менее, участие отцовской семьи в столь важном событии в жизни молодой женщины было значительным. Мать, по обычаю, заранее готовила люльку «рооцI», все принадлежности для новорожденного и в назначенный день, когда младенца должны были положить в колыбель, торжественно вручала их дочери.

Весь период беременности до родов включительно молодая проводила в семье мужа, где свекровь, а больше всего сестры мужа, накануне и после родов должны были быть рядом с роженицей, всячески помогать ей, исполнять все ее желания.

Роды проходили в одной из отдаленных комнат дома, вдали от посторонних глаз; мужчины семьи на этот период комнату не посещали. Более того, мужчины вообще избегали показываться в доме несколько дней до и после родов. Эти дни они проводили у наиболее близких людей и оставались с ними до тех пор, пока роженица не вставала с постели.

Благополучное появление младенца присутствующие встречали выражением радости за положительный исход события. Если рождалась девочка, то желали, чтобы она была доброй и милосердной «иманнана йихьена», мальчику желали быть достойным продолжателем рода «ыIмырнана ихьена».

Все-таки реакция на рождение девочки и мальчика была неодинаковой: появление на свет младенца мужского пола воспринималось как более радостное событие. Этот факт не является особенностью цахурского быта; он достаточно хорошо известен по наблюдениям за рядом других обществ с патриархальными устоями жизни и является в конечном итоге отражением присущих этим обществам взглядов именно на мужчину как на продолжателя рода, основного деятеля при осуществлении хозяйственных, идеологических и иных функций семейного коллектива.

Как бы там ни было, но весть о рождении сына быстро долетала до отца, который, как уже говорилось, в этот период старался избегать жену и остальных родственниц-женщин и находился вне дома. При этом отец и близкие новорожденного по обычаю одаривали вестника деньгами, отрезом ткани, платком, ягненком, бараном и т.д.

В течение трех-четырех дней роженицу навещали женщины, чтобы исполнить свой долг по обычаю «матрат», «барака эвгьес» (поздравить с новорожденным) и принести подарки: платки, тюбетейки, ситец, бархат, туалетное мыло и прочие вещи для ухода за младенцем. Близкие женщины приносили также специальную обрядовую пищу – «легамбы», «матрат», т.е. сладкое.

Рождение мальчика в семье состоятельные люди отмечали специальным праздником: резали одного-двух баранов и созывали на угощение всех близких, родных и соседей. На торжество родственники и родные из тухума матери (дед по матери, дяди и др.) должны были принести почетные подарки (барана, бычка, жеребенка и т.д.).

На третий день после рождения устраивался обряд наречения имени. Он проводился очень торжественно, причем приглашенных и родственников обязательно угощали сладкой пищей. Однако при самом имянаречении не было четко определенного правила. Имя могли выбрать на общем семейном совете, иногда просто на совете женщин. Даже бабка эбетчи имела право назвать любое имя, если ее предложение соответствовало желаниям старших семьи. Чаще всего новорожденным давали книжные имена, которые ассоциировались с мусульманской религией: Али, Гаджи, Ибрагим, Иса, Муса, Майрам, Магомед, Магарам, Хадижат и др., посвященные пророку мусульман, его последователям, месяцам мусульманского календаря и т.д. Но среди имен было немало и традиционных: Азиз, Аслан, Беневше, Гюльпери, Гюльбиче, Салам и т.д. В обычае было давать имя в память о том или ином умершем из своего тухума, чаще всего деда, бабушки и др.

В период сорокодневья над младенцем совершали три обрядовых купания. Первое считали недельным. Новорожденного укутывали в специальное белье, и по этому случаю именовали его «чаран», «кIынна», т.е. младенец. К этому сроку приурочивали укладывание в колыбель ребенка «рооц хъааъас». Данное событие отмечалось исключительно в женском кругу. Родственницы приносили мелкие подарки: мыло, сладости, отрезы ситца, марлю и другие принадлежности для новорожденного. После хорошего угощения приглашенные выражали пожелание, чтобы младенец рос крепким и здоровым.

Второе купание совершали через 20 дней после родов, а третье – с исполнением сорока дней. При этом количество условной мерки подогретой воды равнялось числу дней от родов. Эти периодические очистительные купания необходимы были и для матери младенца. Они давали ей право вернуться к семейной жизни.

Если ребенок простужался или же был слабым, это объясняли победой злого духа и считали, что наступил опасный период в жизни ребенка – «хъасийна вахт». Особенно боялись «Лейлатул къудратна хаIм», т.е. ночь, отведенную специально для злых целей. По поверьям, в эту ночь злые духи могли посетить мать и дитя и нанести им вред. Для противодействия прибегали к различным магическим средствам, в том числе к талисманам с заклинаниями злых духов, а также к многочисленным приемам, которые должны были помочь выздоровлению ребенка и благополучному исходу опасного периода «хъасийна вахт». Так, больного ребенка проносили через ружейный ремень, шерсточесальный гребень, сквозь штанины шаровар мужчин, а также через строй ног 8-10 детей, причем впереди должна была стоять девочка первородившаяся. Она, видимо, символизировала победу здоровья над болезнями.

По истечении болезненного периода комнату освобождали от всех спрятанных вещей, которые «берегли» ребенка, и мать впервые выносила его на улицу. Теперь на младенца могли смотреть те женщины, которые не посещали роженицу. Начиная с этого дня, мать окончательно приступала к исполнению своих обычных обязанностей по дому.

Бывали случаи, когда ребенок заболевал после его выноса на улицу; иногда болезнь связывали с тем, что мать вышла из комнаты в ночное время – «руххIбы эчу». В этом случае знахари прибегали к следующему способу лечения: рекомендовали пришить на одежду ребенка гладко шлифованный камень с отверстием – «баба къулиь», который, по их мнению, предохранял ребенка от глаза – «бед незер».

Важным обрядом был «суннат», т.е. обрезание, которому подвергался мальчик. Суннат совершали по истечении сорока дней, 5-6 месяцев после рождения, иногда выдерживались более длительные сроки. Очень богато и торжественно отмечали обряд обрезания азербайджанские цахуры, организуя обильные угощения приглашенным лицам.

Последующий период жизни ребенка связан был с колыбелью, в которой он находился по обычаю до двухлетнего возраста. «Женщина в семье была настолько обременена работой, что не имела возможности в течение целого дня вынуть ребенка из колыбели, и развязывали его два раза в день – утром и вечером». Это положение имело прямое отношение и к цахурским женщинам-матерям.


^ Цахуры в СССР


В политической жизни цахуров и аварцев Джаро-Белоканских вольных обществ главным событием, связанным с Октябрьской революцией и установлением Советской власти (в 1919-1921 гг.), является ликвидация Закатальского округа и включение его в состав Азербайджанской ССР. Села Горного Магала остались в составе ДАССР. Это событие оказалось ключевым в судьбах цахуров, особенно Горного Магала.

Генетическая общность политически была реализована в создании первого в истории человечества «федеративного» государства Кавказской Албании. В связи с этим определенный интерес представляет экскурс этимологических оценок некоторых этнонимов. Так, для носителей аваро-андо-цезских народов общим этнонимом выступают лексемы «маг1арулав» - горец (I класс), «маг1арулай» - горянка (II класс), «маг1арулал» - горцы. Этноним «горцы» встречается и у других народов Дагестана, в частности у цахуров, например, «сувахъан» - горец, «сувахъанбы» - горцы, «аляхъанбы» - верхнегорцы. В этнониме «горцы» аккумулировано понимание генеалогической общности дагестаноязычных народов. В этом плане этноним «горцы» по семантике непосредственно восходит к лексеме «албан». Именно по этой причине этноним «Албан» тюрками, пришедшими на Кавказ (компактное заселение их на территории исторической Кавказской Албании относится к XI - XIII вв.), был озвучен собственной лексемой «Дагестан».

Изменения в систему управления внесла Октябрьская революция. Традиционными занятиями цахуров являются пашенное земледелие и скотоводство. Исторически сложившийся хозяствено-культурный уклад (зональная специализация) привел к образованию у одной общины двух поселений с одинаковыми названичми в разных зонах. Часть родственников селилась в Закавказье, занималась обеспечением скота на зиму кормами и посевами зерновых, другая часть оставалась в горах, содержала скот на летних пастбищах и заготавливала продукты животноводства. В горах пахотной земли было мало, узкие склоновые поля не обеспечивали население хлебом (хватало на 3-4 месяца), стационарное скотоводство исключалось из-за невозможности заготовки кормов, многие семьи вместе со скотом перекочевывали на зиму в Закавказье (создавая своеобразное отходничество), на лето возвращались в Горный магал. Такая взаимодополняемость, двусторонняя связь была жизненно необходимой, она обеспечивала продуктообмен и торговые сношения. Пахотные земли в обеих зонах были частной собственностью с правом продажи, передачи; пастбищные — общинными, как и сенокосы и леса. Была и третья форма собственности — вакуфная, источником образования которой являлись завещания верующих; вакуф не подлежал дележу и отчуждению.

Современное хозяйство цахуров основано на традиционых занятиях — земледелии и скотоводстве. Вместе с тем произошли большие изменения в организации труда. В хозяйстве преобладает животноводческое направление (отгонное). В горах возрождается земледелие (с использованием плуга и волов). Склоновые поля засевают зерновыми, а на приречных террасах выращивают лук, чеснок, капусту, помидоры, сажают фруктовые деревья. Из домашних промыслов сохраняется вязание.

Традициционая пища отражала основные занятия цахуров состояла из мучных блюд и мясо-молочных продуктов. В употреблении овощей и фруктов сущест­вовала разница по зонам; в рационе горцев они занимали незначит. место, их заменяли дикорастущие травы.

До нач. ХХ в. сохранились реликты древних, предшествовавших исламу, религиозных верований, которые проявлялись в обрядах календарного и семейного циклов. Это главным образом, магические ритуалы апотропейного (защитного), инициального, мантического (гадания) и другого характера, обычаи, направленные на усиление производящей способности человека и природы. Цахурам были известны персонажи низшей мифологии — покровители и антагонисты человека. Популярны рассказы о местных святых и связанных с ними чудесах.

Разнообразна песенно-музыкальная культура, которая испытала влияние культуры соседей-азербайджанцев. Песни исполнялись на родном и азербайджанском языках, а рассказы, сказки, плачи-притчи — на родном. В отличие от плавного азербаджанского танца, чаще исполняемого женщинами, местный отличался быстротой и эмоциональностью (коллективный и парный). Высоко исполнительское мастерство музыкантов на таре, сазе, зурне (обычно два — мелодист и аккомпаниатор), барабане. Традиции фольклора нашли отражение и получили развитие в творчестве поэтов-певцов: Гаджиали из Цахура (XIX), Гусейна из Мишлеша (XIX), Шихамира из Гельмеца (ХХ), Назира из Сувагиля (ХХ). Известными учеными были Аллахверди из Цахура (XVII), Абдулла из Мишлеша (XIX), Курбанэфенди из Мишлеша (XIX—XX). За годы советской власти во многом изменились занятия, культура и быт цахуров, хотя традиционный уклад в целом сохранился. Сформировались кадры национальной интеллигенции


В экономической жизни цахуров отрицательно сказался закон Советов о государственной собственности на землю и природные ресурсы. В первые годы Советской власти эти акции существенно не отразились на их жизни. Прежний ритм в быту и хозяйственной деятельности оставался без особых изменений, однако былая политическая активность оказалась парализованной, а коллективизация окончательно разрушила экономику и территориальную целостность. В 1947 г., по случаю строительства Мингечаурской ГЭС и города Мингечаур, зимовья цахуров на левом берегу Куры к северу от селения Ханават Азерб ССР были отобраны (точнее, экспроприированы). Взамен им были временно предоставлены зимовья в Кюрдамирском районе в сторону Евлаха. В 1951 г. хозяйства Горного Магала лишились и этих зимовий. РСФСР им временно отвела земли в Калмыкской АССР. Наряду с зимовьями, цахуры Горного Магала потеряли и долю собственности (общинную и частную) в Кахском и Закатальском районах Азерб ССР. Богатая экономическая база с тысячелетними традициями подверглась полному разрушению. Усилились процессы разобщения цахуров, проживающих в ДАССР (в составе РСФСР) и Азерб ССР.

В годы Великой Отечественной войны, особенно с 1944 г., цахуры Горного Магала в АзербССР со стороны официальных властей подвергались экономическому и политическому насилию. Негативное отношение официальных властей не только к ним, но и почти ко всем дагестанцам Азербайджана было вызвано тем, что Багирову М.А., тогдашнему первому секретарю ЦК Компартии Азерб ССР, не удалось реализовать планы присоединения или передачи ДАССР Азербайджану. Самыми тяжелыми оказались 1944 -1952 гг. В итоге цахуры Горного Магала лишились земельной собственности своих предков в Азербайджане, потеряли былые ценности в экономике, культуре, социальной сфере.

Национальная политика, разрекламированная именем вождя мирового пролетариата В.И.Ленина и великой революцией Октября, на практике оказалась дырявой. Именно фундаментальные основы этой политики привели к распаду СССР, к кровавым событиям в Прибалтике, Молдавии, на Кавказе. Кровоточит Крым, беспокойно в Поволжье, Сибири, на Урале, Дальнем Востоке. Национальная политика Октября никогда не считалась с интересами народов, интересами конкретных людей. В то же время графа национальности в официальных документах (паспорт, анкета и др.) в реальной жизни приобретала особую актуальность: представители малых этносов превращались в изгоев. Так реализовывался геноцид в отношении малочисленных этносов.

Для убедительности приведем некоторые официальные данные по переписи цахуров: 1871 г. -21 357 чел. (перепись колониальной службы царской России), 1899 г. - 20 000 чел.(перепись Российской империи), 1926 г. - 19 085 чел. (перепись народов СССР); данные переписи 1939 г. не обнародованы; 1959 г. - 7 321 чел., 1969 г. - 11 000 чел., 1979г. - 14 000 чел., 1989 г.-20 100 чел. (перепись народов СССР). Картина ясна: сравнение переписи населения 1871 и 1989 гг. показывает, что за 118 лет цахуры, как этнос, не только не дали рост, наоборот, численность населения уменьшилась на 1257 чел. Это впечатляет, если учесть рост народонаселения мира. В этом же ракурсе следовало бы дать среднематематические расчеты увеличения населения за каждое десятилетие; для народов Дагестана такой рост составляет примерно 25 процентов. Впечатляет также сравнение численности населения цахуров 1926 и 1959 гг. после багировского геноцида в Азербайджане: за 33 года их численность уменьшилась на 11 764 чел., причем это уменьшение происходило именно в Азербайджане. Не стоит эту тему особо развивать, ибо она трагична. Трагичной была от начала до конца сама концепция национальной политики. Прекрасная и идущая от Бога идея равноправия народов извращалась; в действительности все зависело от капризов и поведения вождей. К сожалению, эти игры и ныне в разных вариациях проявляются. Словом, никогда сильный и слабый, богатый и бедный, властный и безвластный не могут быть равными. Эта особенность в полном объеме проявляется в повседневной жизни, социальной сфере, формировании структурных органов государства. Вместе с тем следует отметить, что в 30-х годах, когда цахурский язык получил статус письменности и стал предметом обучения и учения в школах, цахуры получили шанс на национальное возрождение. Но уже в 1938 г. цахурский язык перестал быть письменным, а цахуры в Азербайджане - народом (этносом).

Однако при всем этом они живут, развиваются, принимают активное участие во всех сферах деятельности народов Дагестана и Азербайджана.

Октябрьская революция, Советская власть дали и определенные блага человечеству, в том числе цахурам: они получили светскую среднюю школу, возможность учиться в вузах страны, проявлять себя в хозяйственной, научной, культурной жизни. За все хорошее, что дала Советская власть, они благодарны.

Правительство Дагестана в 1990 г. приняло важное постановление о введении статуса письменности для агульского, рутульского и цахурского языков, имеющее судьбоносное значение в возрождении и дальнейшем развитии этих народов. В первые годы это постановление активно работало: были составлены школьные программы и учебные планы, уже с 1991 г. начали изучение родных языков, подготовили и издали буквари, учебники для вторых классов, учебник математики для первого класса; регулярно при институте педагогики работал методсовет, периодически заседали авторские коллективы по составлению учебников и учебных пособий, проводили краткосрочные курсы по подготовке преподавателей, начали подготовку высококвалифицированных специалистов в Даггоспединституте (ныне педуниверситет), учителей родных языков в Дербентском педучилище. К большому огорчению, вся эта работа в последние 5-6 лет парализована.

По непонятным аргументам в Даггоспедуниверситете прекратили прием и подготовку специалистов по цахурскому, рутульскому и агульскому языкам; двери ДГПУ на филологический факультет (русско-дагестанское отделение) для агулов, цахуров и рутульцев закрыты. Эти вопросы официально ставились перед вышестоящими органами, в чью компетенцию входит соблюдение конституционных прав народов Дагестана. И здесь чиновничий произвол очевиден.

Распад СССР подвел окончательную черту по разъединению цахуров. Худо-бедно в годы Советской власти они могли надеяться на что-то. В нынешнем режиме надежды на сохранение этноса (языка, культуры, других ценностей) полностью утрачены.

У цахуров Дагестана (в численном отношении их в 10-15 раз меньше, чем в Азербайджане) надежда на выживание, сохранение этнокультурных ценностей есть, она закреплена Конституцией республики. Но для реализации нужна большая помощь, моральная и материальная поддержка. Цахуры чувствуют себя равными в большой семье народов Дагестана и России. И в этом они видят свое будущее развитие, сохранение рода человеческого как ценность мироздания.

Об истории нашего народа в Советский период мы подробно напишем в разделе « Цахурские села: прошлое и настояшее»