Цахуры: прошлое и настоящее
| Вид материала | Документы |
- Белгородчина: прошлое, настоящее и будущее, 3820.45kb.
- Информационная справка по итогам районного исторического конкурса «История выборов, 41.13kb.
- Фонд «Либеральная миссия» Малое предпринимательство в России: прошлое, настоящее, 4355.75kb.
- Урок конференция на тему: «Нарушение нервно-гуморальной регуляции. Эндокринология., 88.24kb.
- Информационное письмо, 43.7kb.
- Тема урока : Урок практической подготовки к сочинению-рассуждению о родном крае «Прошлое, 143kb.
- Обзорная по городу с посещением Караульной горы, 13.38kb.
- Видовой состав ихтиофауны реки бурея: прошлое, настоящее и будущее, 80.75kb.
- Международная научно-практическая конференция, 83.73kb.
- Дипломная работа На тему: «Криминалистика: прошлое, настоящее, будущее», 760.7kb.
Цахуры: прошлое и настоящее
. Древние говорили:
«Человек, который не знает историю своего народа, подобен тому, кто не знает своего отца».
Цахуры- народ живущий в западной части Рутульского района Дагестане, а также в соседних Закатальском, Кахском, Белоканском районах Азербайджана. На 01.01.2008 г. они насчитывают в Дагестане около 10 тыс. человек. В Азербайджане численность цахуров по одним данным достигает до 15 тысяч человек, а по другим их в этой республике более 30 тысяч. По нашим данным только в селе Сувагиль Закатальского района проживает около 5 тысяч представителей нашего народа, которые полностью говорят на родном языке. Таких сел, где население еще не забыли родной язык здесь около 13, а в остальных, таких как Сарыбаш, Илису и в некоторых других жители в настояшее время считают себя азербайджанцами, хотя у них корни цахурские. Генетически цахуры, в частности по языку, входят в лезгинскую группу дагестанских языков, делится на цахский и гельмецский диалекты. Большинство знает азербайджанский и русский языки. Верующие-мусульмане-сунниты.
В Дагестане Цахуры населяют высокогорную зону - труднодоступный Рутульский район, верховья реки Самур, в Азербайджане - южные склоны Главного Кавказского хребта. Этноним народа происходит от главного селения Цахур в Дагестане. цIах, на общелекском (лезгинском) означает- очаг, также цIа(й) огонь.
«Народ здесь живет дикий и необузданный, налоги никогда никому не платил, не платит и платить не будет», - писал один из русских путешественников, побывавший в 17-м веке в верховьях реки Самур.
И слова эти относились к одному из самых малочисленных народов Кавказа - цахурам. История цахуров уходит своими корнями в глубокую древность, во времена Кавказской Албании. Первые письменные упоминания о народах, населяющих эти места, сделал историк Феофан Метеленский, описывавший поход Помпея на Албанию. Правда, о дикости и необузданности в них речи нет. И это неудивительно, памятники зодчества говорят о достаточно высокой культуре и развитии народа. В селении Кум, например, сохранились остатки христианского храма 6-го века. А в селении Лякит - развалины круглой церкви, входящей в состав большого монастырского или замкового комплекса 7-го века. Однако христианство, столь рано принесенное в эти края грузинскими и армянскими миссионерами, так и не успело здесь окончательно утвердиться. Уже в 8-м веке в эти высокогорные районы пришел ислам. По легенде, всего трое арабских проповедников смогли обратить цахуров в веру пророка Мухаммеда. Именно селение Цахур стало вторым после Дербента оплотом ислама в Дагестане. По сообщению арабского путешественника и географа 13-го века Закари Аль Казвени, Цахур был большим городом в 12 тысяч дворов. Еще в 11-м веке визирь государства Сельджуков Низам Аль Мульк основал здесь медресе, выпускники которого прославились во всем мусульманском мире. Здесь была записана летопись происходящих в мире событий. По некоторым данным, труд этот весил около 80-ти килограммов. Сейчас от него остались лишь несколько фрагментов, все остальное сгинуло в пламени многолетних войн. Недаром название селения Цахур переводится с цахурского языка как горящее селение, его неоднократно сжигали дотла пришлые завоеватели. Вплоть до середины 19-го века через земли цахуров поочередно проходили арабы, грузины, монголы, турки, иранцы, вновь турки, пока здесь окончательно не утвердилась власть белого царя - Российской империи. Цахуры во главе своего султана Даниэлбека Елисуйского, Елисуй - это река и селение в Азербайджане, одна из резиденций султана, приняли российское подданство. Султану был пожалован княжеский титул и звание генерал-майора. Однако 4-го июня 1844-го года этому был положен конец. В этот день в центральной мечети, положив руку на открытый Коран, Даниэлбек Елисуйский дал клятву о переходе на сторону имама Шамиля. «До сих пор я заблуждался, забывал Бога, не исполнял шариат, и, наконец, познав истину, пренебрегаю всеми почестями и славою и посвящаюсь служению единому Богу», - так заявил он собравшимся. Десятитысячная армия султана стала мощной поддержкой для Шамиля на Закавказском направлении. В ответ на это русские отряды сожгли Елисуй, при обороне которого погибло 500 горцев. В июне 1852-го года все селения цахуров в Дагестане были сожжены и разрушены. Еще через семь лет после ссоры с Шамилем Даниэлбек сдался князю Барятинскому. К тому времени, некогда процветавший под его властью край, опустел, более половины его жителей погибло. Во время революции 17-го года и последовавшей за ней Гражданской войны цахуры Дагестана в большинстве своем поддержали советскую власть. Она отплатила им массовыми репрессиями, направленными против мусульманских ученых, которыми всегда славилась эта земля. Именно в годы советской власти закатилась звезда Цахура, как оплота ислама на Кавказе.
Легенда гласит, что Цахур был сожжен два раза. После того, как он будет сожжен в третий раз, он восстанет из пепла и вновь засияет во всем своем утерянном когда-то великолепии писали ученные, того времени.
Основные этапы этносоциального развития
Этногенез и этническая история цахуров не изучены. Структурная и лексическая близость цахурского языка с удинским, который генетически связывается исследователями с языками Кавказской Албании, делает весьма вероятными предположения об этногенетической связи цахуров с древнеалбанскими племенами – автохтонным населением восточного Кавказа, говорившем на языках кавказской семьи. В сочинениях античных авторов I в. до. э. – II в. н. э. – Страбона, Плиния, Птолемея и др. – эти племена были известны под собирательными именами гелы, леги, албаны. К рубежу н.э. все они объединились в Албанский племенной союз. «Ныне над всеми царствует один царь, - писал Страбон, - а прежде каждый народец с особым наречием имел своего царя; наречий же у них 26…». Вероятно, это было первой ступенью в создании Албанского государства, территория которого, как считает большинство исследователей, занимала Северный Азербайджан и Южный Дагестан, в том числе и область расселения цахуров.
Политическая история Албании насыщена драматическими событиями. Иран и Рим, хазары и арабы – все они в своих завоевательных походах не миновали и территории цахуров. В V веке в Албании распространяется христианство, в чем большую роль сыграли соседние Грузия и Армения. Христианство принесло новые традиции зодчества: строятся храмы, например, базилики византийского стиля в сел. Кум и Лякит (в Сев. Азербайджане); о строительстве церквей в горной Цахурии (Цукети) во времена грузинского царя Арчила (VII в.) сообщают грузинские исторические источники. С падением Албанского государства цахуры, как и некоторые другие местные народы, стали зависимыми от власти кахетинских царей.
Средневековые мусульманские источники весь Южный Дагестан называют Лакз, а местное население, в составе которого были и цахуры, – лакзами. Одно из наиболее ранних упоминаний встречается в труде арабского автора X в. – ал-Баладзори и затем часто повторяется в трудах более поздних арабских географов. Весьма основательное знакомство последних с интересующим нас регионом связано с тем, что в VII-VIII вв. область расселения цахуров, как и весь Южный Дагестан, оказалась в сфере политического, культурного и религиозного влияния арабского халифата. Главнейшим проводником этого влияния был ислам. Однако утверждение новой религии в Дагестане, в частности у цахуров, не было безболезненным актом. Об этом свидетельствуют цахурские исторические предания. По одному из них, недалеко от с.Гельмец существовало большое поселение цахуров, которое было разорено арабами и предано огню; место, где находился этот аул, получило впоследствии название «хъалешин майдан», т. е. «поляна неверных». Другое предание рассказывает, что жители с. Микик были вынуждены переселиться на плоскость. Еще одна древняя легенда повествует, что жители с. Гельмец и Джыных, не желавшие принимать новую веру, умерщвлялись. Но к XI-XII вв. ислам занял в верховьях Самура довольно прочные позиции. Если часть населения Южного Дагестана в начале XIII в., как сообщают арабские авторы, была еще язычниками, то о жителях Цахура Казвини писал, что они все мусульмане-шафииты. М.С-О. Саидов отмечает, что «Цахур служил одним из активных поборников ислама в результате ранней исламизации… Отсюда вышли представители ученого мусульманского духовенства». Как показатель уже сильной степени исламизации можно истолковать тот факт, что именно к этому времени относятся находки в сс. Цахур, Гельмец, Мишлеш значительного числа надписей на арабском языке. В настоящее время в распоряжении исследователей имеются публикации арабоязычных надписей, относящиеся к XIII - XV и позднейшим векам. Эти бесценные исторические документы нередко единственный источник для воссоздания некоторых страниц исторического прошлого цахуров. Именно по надписям можно представить картину интенсивной строительной деятельности, которая осуществлялась в средневековье в Цахурии. Профессиональные мастера-каменщики возводили и реставрировали мечети, минареты, крепости, медресе, мастера-декораторы украшали эти постройки, выбивали на них арабские надписи, сохранившие имена многих местных умельцев, а также имена грамотных людей, начертавших эти надписи. Наиболее ранняя надпись XII в. из с.Гельмец сообщает о строительстве здесь минарета; надписи XIII -XVII вв. в сс. Цахур, Мишлеш, Гельмец сообщают о широком строительстве, главным образом мечетей и минаретов. Это в известной мере тоже подтверждает значительную роль Цахурии в распространении ислама в Южном Дагестане. Однако в Цахурии возводились не только культовые сооружения. Так, одна из надписей сообщает, что в 1638 г. на горном перевале на дороге из Закаталы в Цахурию был построен караван-сарай. Необходимость постройки здесь караван-сарая диктовалась тем, что дорога являлась главным путем, связывавшим села северного и южного склонов Кавказского хребта, по которой в горы из Закаталы везли хлеб. В эпоху средневековья на долю цахурского народа выпало немало испытаний. В 1239-1240 гг. Дагестан подвергся опустошительным нашествиям монголов. Правда, если судить по эпиграфическим материалам, на юге они дошли только до агульских сел и в Цахурии не были. Но в XIV в. Дагестан подвергся новому опустошительному разгрому: на этот раз войска Тимура разорили и цахурские селения. В 1452 г. состоялся поход на Цахурию войск азербайджанского хана Искандера Кара-Коюнлу, союзником которого были рутульцы. Однако поход окончился провалом. После одержанной победы местными мастерами была построена в Цахурии крепость. Неоднократные набеги на Цахур совершали также шамхалы, которым удавалось на какой-то период даже подчинить его своему влиянию, о чем свидетельствует сообщение Мухаммеда Раффи (не позднее начала XVI в.). Как гласит арабская надпись, цахурское с. Хоц (Хиц) было уничтожено Исми-шамхалом. Важнейшим событием этнической истории цахуров было их переселение на южные склоны Кавказских гор. В основе этих переселений лежали разные социально-экономические причины. Плоскостные районы Закавказья были знакомы цахурам, так как именно здесь находились зимние пастбища, куда они ежегодно перегоняли скот. На этих землях еще до XVI в. образовались цахурские и арабские поселения, признавшие верховную власть кахетинских царей. Иногда дагестанцы переселялись и по прямому приглашению кахетинских царей и местных моуравов, поселенцы получали земли, за что обязаны были нести военную службу и выполнять разного рода повинности, например, доставлять лед к царскому двору. После разрушения в XVI-XVII вв. Восточной Кахетии иранскими шахами, началась вторая волна миграционного движения, когда опустошенные земли интенсивно заселялись горцами. В XVII в., судя по историческим свидетельствам, цахурские султаны находились в иранском подданстве. Иранские шахи утверждали цахурских правителей, по приказу иранских шахов осуществлялись некоторые военные акции. Так, в фирманах шаха Сафи от 1632, 1635, 1636 и 1637 гг. , направленных цахурскому султану Мухаммедхан-беку, шах приказывал ему совершить ряд вторжений в Грузию. Такого же рода акции осуществлялись следующим цахурским султаном Халил-беком, утвержденным Шах Аббасом II в 1642 г. О Цахуре этого периода имеются документальные сведения. В это время здесь побывал турецкий путешественник Эвлия Челеби, который писал: «а потом пришли в область села Цахури. Сюда тоже входит около150 сел. Здесь правит Эмир-Юсуф-бей – один из вождей племени, находящего под властью правителя Дагестана. Но жители Дагестана в том числе и Цахурии много раз бывали в подчинении персов. В настоящее время население этой области насчитывает около семи тысяч воинственных людей. Оно исповедует суннизм шафиитского толка. Одну ночь мы провели в беседе с их беем…В этом селе есть место поклонения – могила шейха Эмир-султана. Он великий святой. В этой области Дагестана живут такие улемы и набожные люди, каких нет нигде в других местах…Один раз в год здесь устраивается большая ярмарка». Приведенный текст, хотя и не содержит большой информации и даже грешит некоторыми преувеличениями (численность сел, воинов), столь характерными для Эвлия Челеби как автора, все же очень важен как редкое свидетельство современника, побывавшего в Цахуре в середине XVII в. Отмеченные колебания в политике цахурских султанов были связаны с крайне неустойчивым положением, в котором оказался Дагестан в XVI-XVII вв. в связи с жестоким соперничеством Ирана и Турции за обладание этим регионом. Данный период характеризуется активной борьбой народов Дагестана против посягательств этих двух стран на свою свободу и независимость. Борьба стоила дагестанцам многих жертв. К концу XVIII в.– началу XIX в. многие районы Южного Дагестана и Закавказья находились под властью шиитского Ирана, осуществлявшего жестокие гонения местного населения (по вере – мусульман-суннитов). Эта политика угнетения в Джарских и Цахурских обществах Азербайджана привела к целому ряду антииранских восстаний, начавшихся в 1707 г. и продолжавшихся до 1722 г. В 1735, 1741 и 1742 гг. многие районы Дагестана, в том числе Цахурия, подверглись опустошительному нашествию войск Надир-шаха. В этих условиях и возникла необходимость ориентации на Россию, которая уже давно развивала политическую активность в Восточном Закавказье. Юридически акт вхождения южного Дагестана в состав России был оформлен Гюлистанским трактатом 1813 г. К моменту присоединения Дагестана к России пределы Елисуйского султанства включали территорию, лежащую в верховьях Самура, и равнинно-предгорные земли между Кавказским хребтом и Алазанью.В 1839 г. наместник Кавказа, поощряя за верную службу султана Даниял-бека, присоединил к его владениям весь Рутульский магал с его многочисленными аулами. Первоначально султан Даниял-бек действительно проявлял полную лояльность по отношению к русским властям, однако впоследствии резко изменил свою политику. 4 июня 1844 г. он объявил о своей поддержке движения Шамиля. Правда, впоследствии взаимоотношения Даниял-бека с Шамилем не всегда носили дружественный характер и последний временами не без оснований подозревал султана в тайных помыслах вновь войти в сношения с русскими. Тем не менее, Даниял-бек сыграл значительную роль в антиколониальном движении дагестанских горцев, а Горный Магал долгое время был одним из оплотов сражавшихся. Это вынудило царское правительство пойти на крайние меры. В 1844 г. Елисуйское султанство было упразднено и вместо него создан Елисуйский округ. Кроме того, вследствие продолжавшегося сопротивления, было приказано « наказать» непокорное население. Выполняя приказ высшего командования, армия во главе с генералом Врангелем в июне 1852 г. подвергла все населенные пункты цахуров Дагестана артиллерийскому обстрелу из крупнокалиберных пушек. Все села были сожжены и разрушены дотла. Жители – 1219 семей цахуров – были переселены на равнину в Закатальский округ. Н. Вучетич, который несколько лет спустя побывал в Горном Магале, писал: « Ранее обитаемый край был оставлен как покинутый после страшного землетрясения. Вид селений представлял развалины стен, груды камней». В 1861 г. цахурам было разрешено вернуться в родные места. В разоренных поселениях, хоть медленно, но начинала восстанавливаться нормальная жизнь.
Курбанов К.Э
Этнополитическая история северо-западной Албании
На протяжении многих веков территория северо-западного Азербайджана была ареной сложных этнополитических процессов. Географическое положение обуславливало исторически сложившуюся роль этой пограничной области, как в составе Кавказской Албании, так и после её распада вплоть до XIX века. В XVI-XVIII вв. здесь в соседстве с Шекинским ханством существовали влиятельный в Закавказье военно-политический союз Джар-Тальских (Джаро-Белоканских) обществ и Илисуйское султанство. О предшествующей истории этой области источники дают отрывочные и скудные сведения. Но, сопоставляя информацию разновременных источников, мы обнаруживаем преемственность, что позволяет воспроизвести панораму местности в виде исторического экскурса.
В «Джарской летописи» XVIII в. описывается нападение грузин с силами Области на Джар в 1696, 1708гг., после чего джарцы вместе с прибывшими к ним дагестанцами захватывают Кахетию, села Бидигара, Сабуда, Гаваза и т.д. Вахушти (XVIII в.) описывая эти события, говорит о нападении Имамкули хана (Давид III), который собрав войско всего Кахетии с тушами, пшавами и хевсурами идет на Чари, чтобы избавить Кахетию от набегов чарцев и дагестанцев, но как и в предыдущем походе 1695 года терпит неудачу.
У грузинского автора XI в. Леонти Мровели после событий, связанных с «нашествием Александра» и вывода греческих войск из Мцхеты, «царь Грузии Мирван» вместе со всеми кавкасианами идёт на дзурдзуков, которые объединивщись с чартальскими кавкасианами захватили Кахети и Базалети, берёт Чартал и врата на известковой клади - Дарбала. Кавкасианы в сочинении Мровели выводятся из генеологического древа Таргомоса- предка кавказских народов. Г.В.Цулая предполагает, что под этнонимом «кавкасианы» автор подразумевает аборигенов Северного Кавказа. Он приводит мнение Г.А.Меликишвили, что первоначально Чартал было более широким понятием и включало в себе всю Кахетию, но уже во времена Л.Мровели (XIв.) в результате ассимиляции местного населения - чартальцев картскими племенами, удельный вес северокавказского элемента здесь был значительно сокращен. Г.Цулая отмечает, что первую часть данного этнонима – чар принято считать названием одного из племен дагестанской группы; вторая часть – тал на аварском языке значит «ущелье». (Возможно, он имел в виду джарцев или общества Джар-Тала.) Л.Мровели пишет: «Кроме чартальских кавкасианов все кавкасианы, которые когда-то перешли на сторону Саурмага (предшествующего грузинского правителя), находились во власти Мирвана». Учитывая вышесказанное, здесь можно усмотреть информацию об отделении чартальцев от остальных кавкасианов - мтиулов («горцев») Кахетии и об ассимиляции этой «остальной» Кахетии (за исключением Чартал) картскими (грузинскими) племенами.
Сравнив описания сражений двух времен, мы прослеживаем эквивалентность сил и соотношений сторон – Имамкули хана (Давид III) с кахетинцами против джартальцев и Мирвана со всеми кавкасианами против чартальских кавкасианов. В первом случае Имамкули хан представляет власть Сефевидов, во втором – под покровом анахронизма проскальзывают реалии VIII века, чартальцы воюют с арабским наместником Марваном ибн Мухамедом, или, возможно, его ставленником. До выхода на политическую арену арабов в результате решительных действий императора Ираклия в Малой Азии и Закавказье перевес в персидско-византийских войнах стал клониться в сторону Византии. В 626-628 гг. Ираклий с помощью хазар завоевал Иберию и Албанию. Успешные походы Ираклия сравнивают с блистательными походами Александра Македонского. Так, видимо, походы Ираклия в Картли и Албанию в грузинских источниках освещаются как «походы Александра». В последующих событиях, как известно, страны Закавказья подвергаются арабским нашествиям. В 738г. арабский полководец Марван ибн Мухамед после завоевания Шаки направляется в горный Сарир и по пути воюет с местными племенами. Это, видимо, и нашло отражение в сочинении Л.Мровели, где Марван ибн Мухамед представляется «грузинским царем Мирваном. В тексте встречаются «Багдад», «арабы», «хазары», «турки», что комментируется как «поздняя интерполяция». Последнее («турки») предполагает связь с событиями времени автора, которые преломляются им в двойном зеркале. В хронике Л.Мровели непременно выражены также политические тенденции Грузии XI века. Архетип «Александр» в средневековых сводах «Александрии» отражает идеи мирового господства, вложенные в более поздние образы великих завоевателей, которыми могли быть как император Ираклий, так и Хорезмшах Ала ад-Даула Мухамед, принявший титул «Второй Александр» и «Султан Санджар», или Кызыл Арслан – «Султан Вселенной», у дворца которого отбивали пятикратную султанскую наубу «Зу-л-Карнейн». В трактовке же «религии Александра» у Мроведи, как «поклонение Солнцу, Луне, пятерице звезд и Бозу незримому – создателю всего сущего», можно усмотреть полумесяц и звезду на знаменах сельджукских газиев («борцов за веру»). Тем более, что идея «незримого Бога» далека от эллинского политеизма, но сочетается с синкретизмом тенгрианства и ислама у сельджуков. Так, к этим двум фрагментам можно добавить и другие параллели - известия грузинских источников о походе Александра на «звероподобных бунтурков Саркинети», об истреблении «Глухим» («Марван Кру») «диких нухпатцев» или же сообщение Мюнеджим-баши о походе Алп Арслана на «людей Куни» в сопровождении ширваншаха и принявшего ислам кахетинско-шекинского правителя Ахсартана. В сочинении Мровели под покровом архетипа завуалирована попытка исламизации Грузии во время сельджукских завоеваний, как и в период правления арабских наместников. Связав отдельные части и «вставку» в сочинении Мровели и сопоставив их со сведениями грузинских и арабских источников о походах Масламы и Марвана, можно определить отношение Мирванидов по Мровели к арабским наместникам Армении, Грузии и Аррана из династии халифов Марванидов: Мухамед ибн Марван; Маслама ибн Абдулмалик ибн Марван; Марван ибн Мухамед ибн Марван - последний омаййадский халиф Марван II. Все три наместника воевали с хазарами и старались подчинить местные горские племена. В этом сочинении в «вставке» к тексту говорится: «Когда от него отступили леки, призвав на помощь хазар, вышел против них Мириан в Эрети, то есть Мовакане, и здесь вступил с ними в бой. Когда же дурдзуки и дидойцы вооружившись, призвали хазар, вступил с ними в бой Мириан». Мириан здесь сын царя Персии, которого отец женил на дочери царя Грузии и оставил «всесильным правителем городов Армении, Картли, Рана, Мовакана и Эрети, вблизи от северных врагов, чтобы мог он там успешно воевать против кавкасианов». Когда умер отец его - царь Персии и на престол взошёл младший брат, собрав войско, Мириан двинулся в Багдад, «дабы воссесть в доме отца своего». Последняя информация, видимо, отражает события, связанные с захватом власти Марваном ибн Мухамедом в Дамаске, которые, как видно из описания Давида Багратиони, были известны грузинским летописцам. Интересно, что в эпиграфических памятниках родословная Илисуйского Али Султана возводится к Абу Марвану из Шама.[Это в какой-то мере сочетается с известиями грузинских источников, которые считают правителей Цахуро-Илисуйских султанов, назначаемых беглербеками Шеки, из рода Кахетинского моурава. (В.А. Потто называет его «омусульманившимся нахским эриставом». В хронологических записях Джарского кадия (XVIII в.) встречается выражение: «место моурава – Шеки». Возможно, род Илисуйских султанов имел отношение к Тифлисскому эмирату, образование которого связывают с походом Марвана ибн Мухамеда. Дагестанские источники, описывая первые походы арабов на «страну вражды» пишут, что, услышав об этом, «все неверные собрались вместе с войсками урусов (авар) у города Джур (Чор)». Двигаясь дальше, мусульманское войско разгромило Гумик, Хайдак и приступило к завоеванию Сарира (Ирхан, Авар). После долгого сопротивления «владетель трона («Сарир») убежал в Туш (вариант:Антль-Ратль)».
Арабские источники сообщают, что в 738 г. Марван ибн Мухамед по пути из Шеки в Сарир осаждал хорошо защищенную крепость ал-Балал, после ее взятия завоевал Гумик, Хайзан. Крепость ал-Балал соответствует вратам Дарбала у Л.Мровели и городу Джур (Чор) дагестанских хроник. Г.Цулая считает, что Дарбал один из многочисленных каменных замков Дурдзуки, о которых писал Балазури. И.Ф.Минорский «садд Либин» Балазури и проход «Баб Либан-шах» у Хордадбеха связывает с местностью Цилбан в Джарах и с упоминаемыми Плинием албанскими племенами – сильвами и лбинами, которых локализуют в долинах Алазани и Иори (Лубнас) в области Шаки. Так, можно предположить, что Марван ибн Мухамед в походе 738 г. в Сарир проходил через территорию Джаро-Белокана и Илисуйского султанства и крепость, которую он осаждал, находилась у «стены лбинов», которая соответствует «Закатальской длинной стене». Для уточнения этой локализации приведем сообщение Джуаншериани, где упоминается поход Марвана ибн Мухамеда: «… пришел Арчил в Кахети и отдал Кахети всем своим дружинникам и сделал их владетельными феодалами. И осел в Цукети, построил замок (Касри), а в ущелье Лакуасти воздвиг крепость. И застал в Цукети мтаваров, которым Цукети был дарован царем Вахтангом, а тушами, хунзами и всеми язычниками тех мест правил эристав Абухосро, потомок правителей нагорья, назначенный Вахтангом Горгасаром, и не изъявил желания отнять у него Цукети. И построил в междуречье город-крепость Нухпати. Нухпатцы же были язычниками и природы хищной, но Глухой (Марван ибн Мухамед) истребил их многих. И силой крестил их Арчил». «Цукети» отождествляют с Цахуром бывшего Закатальского округа, Лаквасти – Лекетским ущельем в Закатальском округе или с Лагодехи («лекская гора») в Грузии на границе с Белоканским районом, а Нухпати - с Нуха (ныне Шеки). «Крепость в междуречье» Г.Гейбуллаев идентифицирует с Нухбик в Закатальском районе на границе с Белоканским, между речками Белоканчай и Катехчай, примерно в 75 км. к западу от Шеки. Старое название села - Нухбик на аварском языке означает «развилка дорог», как и нынешнее название - Йолайрыдж на азербайджанском языке.] Не затрагивая вопрос о достоверности отдельных моментов в этой информации, заметим, что деятельность грузинского царя Арчила на территории северо-западной Албании объясняется попытками иверийских властей и духовенства, пользуясь политической обстановкой, распространить свое влияние в Албании. Но происки грузинского духовенства оказались безуспешными, не без активного противодействия армянского католикосата, и Тифлисского эмирата, мусульманские эмиры которого породнились с горскими правителями, в частности с правителем Сарира.
Так, сопоставив эти сведения, можно заключить, что «врата Дарбала» в «Чартали» у Мровели, «крепость Балал» у Куфи, «Баб Либан-шах» у Хордадбеха, или «садд Либин» Балазури, идентифицируемые с «Закатальской длинной стеной», находились в северо-западной пограничной области Албании – Лбинии (Лпинк), где античные авторы отмечают лбинов и чильбов. Сюда грузинские источники относят Цукети (Цахур), Лаквасти (Лагодехи), Касри (Ках), «тушов, хунзов и всех язычников тех мест». Эта пограничная область, как выясняется, также носила название «Чартал», которое в результате иберизации области ко времени Мровели (XIв.) стало обозначать более узкую территорию. Хороним Чартал, видимо, сохранился в названии союза обществ Джар-Тала (Цор). Этимология этнонимов Чартал или Джар, как и названия проходов Чор, возможно, восходит к древней переднеазиатской основе (ср.араб. «джар» («дживар» - пограничье, соседство, защита). В вавилонских и египетских текстах северные проходы и ограды называются Джару (Чалу, Залу), что соответствует названию Дербенда Джора (Чола, Сул). Малоазийский и Кавказский Тавр (араб. «таур» - «граница») для древних переднеазиатских государств с древнейших времен исполняли функцию границы с севером. Чартал можно идентифицировать с пограничной областью Чор при «пахаке стен» («пахаке хонов»), которая фигурирует у Моисея Каланкатуйского, Елише, Лазаря Парбского при описании событий, происходящих в Албании во время восстания в Армении (Vв). Этот «пахак», который не отождестляется ни Дербентским, ни Дарьяльскими проходами, Тревер связывает с Бармакской крепостью. Артамонов возражает против этой локализации, утверждая, что по указанию Лазаря Парбского «пахак стены» находился между албанами и хонами, а это «явно не соответствует местоположению Бармакской стены». Здесь располагалась ставка персидского марзбана Себухта, где произошла битва между армянскими и персидскими войсками. В этих «недоступных местах в лесу», у «обрывистых берегов реки Лопнас» персам помогали баласаканы и лбины под водительством «храброго Вурка», брата царя лбинов, который был убит в бою. В средневековых источниках река Иори называется Лубнас (Лопнас, Лабан). На берегу Иори также происходит сражение между войсками Вахтанга Горгасара и персидского царя Хосро (Пероза) в описании грузинской хроники: «…Вахтанг велел бежать к кавкасианам и в Кахети, ибо Кахети была сплошным лесом и неприступной для врагов. Сын его царь Дачи и племянник удалились в Кахети и вступили в долину Лопоти. …Пришел царь Хосро и как вступил в Кахети, разбили лагерь на берегу Иори. А воины вахтанговы стали на равнине вокруг укрепленного города, который именуют Дарпака. И схватились на берегах Иори».
Трудно определить позицию Албании и албанского царевича Вахана в этих событиях, в описании которых многое остается недосказанным. Елише отмечает, что марзбан Васак, внеся раздор между армянами и иберами, «не дал выступить вперед Албании» и проводил «полный набор в стране иберов, …войск лбинов и чилбов… и всю крепостную (неприступную) страну гор». Туманна и запутана фантастическими приключениями и позиция Вахтанга Горгасара, который, как известно, просил помощи против кесаря у своего деверя – персидского царя. Обращает на себя внимание сходство историй албанского царя Ваче II и мифологизированного образа Вахтанга Горгасара. Вахтанг обратил в христианство мать и жену – сестру и дочь персидского царя, после чего воевал на стороне кесаря против персов как и Ваче II – сын дочери Йездигерда II и албанского царя, который обратил в христианство свою мать и жену – сестру и племянницу царя Пероза, после чего «объединившись с одиннадцатью царями горных племен», выступил против войск Пероза. Вахтанг был убит в бою, а Ваче II, «попросив отцовский удел, ушел в отшельники». Создается впечатление, что хронист смещает факты трех сражений: сражения между армянскими и персидскими войсками на берегу реки Лопнас (Иори) в ставке персидского марзбана Себухта в пограничной области Чор у «пахака хонов» (450г.); сражения между войсками Пероза и албанского царя Ваче II, который, открыв проход Чор, пропустил через него войско маскутов, хонов (459г.); сражения на берегу Иори у города Дарпак при походе персидско-армянского войска против восставшего гарнизона (?) в Албании и Вахтанга Горгасара (482г.). Все три сражения происходят в Лбинии, соответствующей пограничной области Чор (Чартал) в северо-западной Албании, где локализуются укрепленный город Дарпак, врата Дарбала, крепость Балал, «Садд либин» («стена лбинов»), «Баб либан» («проход лбинов»), «пахак хонов». Следует заметить, что один из важных горных перевалов в с. Джар (Закатальский р-н) называется Хунсвери («перевал хонов») или Цоор кац (Цорский проход). Как видим, в местной среде сохраняются древние топонимы. Следует заметить, что Албанская хроника XVIII века, говоря о набегах джарцев в Грузию и Ширван, именует их «племя леков, называемых по древним книгам хонами, которые искони являются природными врагами нашей страны Атрпатакана, армянского народа и нашей веры».
ХАНСТВА, "ВОЛЬНЫЕ" ОБЩЕСТВА ВОСТОЧНОГО КАВКАЗА И ВОССОЕДИНЕНИЕ АЛБАНО-ЛЕЗГИНСКИХ ЗЕМЕЛЬ ПОД РУКОВОДСТВОМ ФЕТ-АЛИ-ХАНА ЛЕЗГИНСКОГО
Во второй половине XVIII в. Лезгистан находился в состоянии экономической разобщенности и политической раздробленности. В результате упорной освободительной борьбы народов Восточного Кавказа в 30-40 годах XVIII в. ненавистное иранское иго было свергнуто. На территории расселения лезгиноязычных народов возник ряд обособленных, небольших по территории, самостоятельных или полунезависимых феодальных государств — ханств [1]. В связи с этим А.Бакиханов пишет, что "со смертью Надир-шаха бывшие до тех пор потомственные правители, зависевшие от шахов, преобразовались в независимых правителей" [3].
В пределах бывшей Албании образовались Карабахское, Шекинское, Гянджинское, Бакинское, Ширванское, Дербентское, Кубинское, Кюринское ханства. Наряду с ханствами существовали и более мелкие феодальные владения — Елисуйское, Кут-кашенское, Кабалинское султанства, а также Хаченское меликство. К северу от Еянсуйского султанства находились Джаро-Зелоканские джамааты. Султанства и ме-ликства обычно состояли в вассальной зависимости от владетельных ханов. Так, например, куткашенский и елисуйский султаны были вассалами шекинского хана, а хаченское меликство попало в вассальную зависимость от карабахского хана [1].
К XVI — XVII вв. относится также появление в Лезгистане таких образований, как Табасаранское майсумство, Ахтыпаринское, Гекузпаринское, Алтыпаринское "вольные" общества, Рутульский магал, Цахурское владение.
"Вольными" обществами на Восточном Кавказе назывались объединения нескольких сельских общин и отселков в один союз во главе с более крупным и сильным
Проблема изучения музыкального фольклора малых народов ставит перед исследователями отнюдь немалые задачи, связанные с узкой специализацией и знанием этнической культуры, языка, истории, этнографии. С этой точки зрения, очень полезным и необходимым представляется расширение научных контактов между специалистами различных стран, что также является знамением эпохи глобализации (С помощью электронной почты, например, можно развивать научное сотрудничество находясь, практически, в любой точке земного шара).
За последние годы удалось собрать определенные образцы музыкального фольклора таких национальных меньшинств Азербайджана как аварцы, цахуры, горские евреи, турки и выступить с научными сообщениями по некоторым из них (31, 32).
Обильный и интересный материал для сравнительных исследований, дает народное музыкальное творчество северо-западных районов Азербайджанской Республики, отличающихся пестротой этнического состава. Однако по ряду причин фольклор данного региона (Гах, Закатала, Балакян) изучен недостаточно, что в первую очередь объясняется сложным переплетением музыкальных традиций азербайджанцев, грузин, аварцев, цахуров. В последние годы проведена определенная работа по собиранию и изучению музыкального фольклора данного региона.
Цахуры, проживающие в Дагестане и Азербайджане, относятся к малочисленным народностям Кавказа. Их песенная культура отличается двуязычием словесного текста. Народные певцы слагают стихи и песни как на своем родном, так и на азербайджанском языке. В некоторых образцах (например, в свадебно-обрядовой «Салам алейк») чередуются куплеты на указанных двух языках. В словесный текст иных образцов органично вплетаются некоторые азербайджанские выражения с характерными для них ритмо-формулами и определяют иногда названия песен («Ай алагезлюм», «Джейраным»).
В музыкальном отношении цахурские народные песни отличаются единством стиля, хотя и обнаруживают некоторые черты характерные для своих соседей. Большинство песен отличается танцевальностью жанрового облика и ритмического строя. Типичными являются лады минорного наклонения, иногда с некоторыми элементами азербайджанского «шур».
Разнообразие народно-песенных жанров ярко отражает различные стороны жизни и быта народа: историко-героические, лирические, шуточные, колыбельные и др. Среди них древнейшими представляются колыбельные и обрядовые.
В целом цахурская народная музыка требует тщательного научного сравнения с фольклором соседних кавказских народов (аварцев, лезгин и других). Исследования в данном направлении возможны только совместными усилиями группы специалистов и способны пролить свет на многие актуальные вопросы истории, этнографии и фольклора ряда малых народов. С этой проблемой непосредственно связано также объяснение весьма самобытного «северо-западного диалекта» азербайджанской народной музыки языке, быте и культуре
народностей лезгинской группы печатаются статьи и заметки в периодических изданиях – в «Кавказских сборниках»4 и «Кавказских календарях», в сборниках
«Сборниках материалов для описания местностей и племен Кавказа»6 и
«Сборниках сведений о горцах»7, в «Актах Кавказской археографической
территории нынешнего Северного Азербайджана.
О Цахуре сообщает знаменитый турецкий географ и путешественник XVII века Эвлия Челеби в своей Книге путешествий ("Сийахат-наме"): Мы прибыли в село Захур. В этой местности имеется до 150 селений. Местность подчиняется эмиру Юсиф-беку, она несколько раз переходила в руки Ирана».
Хронологическая таблица цахурских правителей, согласно неполным данным фирманов, выглядит следующим образом ]:
Ади Куркулу-бек — 1562, 1593.
Али Султан Цахурский — 1607, 1616.
Мамедхан-бек Цахурский — 1632, 1635.
Халил-бек, сын Мамед-хана Цахурского — 1642.
Эмир Юсуф-бек [13].
Али-Султан-Цахурский — 1695, 1701.
Ахмед-хан Цахурский — 1747.
«Список этот, — пишет А.Шихсаидов, — неполный. Нет возможности установить начало и конец правления того или иного правителя. Поэтому указывается лишь год, под которым встречается в фирмане имя правителя. Неизвестно, был ли какой-либо правитель между Ади Куркулу-беком (1562) и Али Султаном Цахурским (1607, 1616) между Али Султаном Цахурским (1695,1701) и Ахмед-ханом Цахурским» .
И далее: «Невозможно также установить, была ли власть цахурского правителя наследованной. Только в одном случае встречаемся с фактом наследственной власти: Мамедхана Цахурского сменяет его сын Халил-бек Цахурский. В остальных случаях родственные связи правителей не отмечаются, что затрудняет возможность делать какие-либо выводы. Устанавливается также, что Ади Куркулу-бек правил сравнительно долгое время, более тридцати лет» .
В XVI — XVII веках Цахур совместно с Элису входит в Ширван в качестве улька.
Фирманы зафиксировали зависимость Цахурского султанства от иранских правителей. Иранский шах Тахмаси I (1524-1576) в фирмане от 1562 г. сообщает о "Захурском владетеле Ади Куркул-беке": "Сей владетель сотоит в числе преданнейших нам слуг" [14]. Шах Аббас (1587-1629) фирманом от 1616 на имя Али Султана Цахурского повелевает ему при прибытии "в ту сторону ширванскогго беглербека Юсуф-хана продолжать службу нашему двору с подобающим усердием". Шах Сефи (1629-1642) дважды (1632,1642) предлагает цахурским владетелям совершить набег на Грузию и Кахетию. Шах Аббас II (1642-1669) жалует Халил-беку "Цахур в тиуль как отцу его".
Как известно, с 1514 по 1639 гг. шла почти беспрерывная война между Ираном и Турцией. Упомянутые фирманы позволяют предположить, что Цахурское владение также попало под власть турок. Али Султан Цахурский получает фирман от турецкого султана, которым султан жалует Али Султану Цахурскому "в наследственное владение" деревни Мешебаши, Ках, Зернэ, Кум, Лэкэти, Алагез.
Судя по фирманам, персидское государство выступает верховным владетелем всех подвластных земель. Земли и селения отдаются в правление местным владетелям. Владетель Цахурского султанства по отношению к персидскому шаху выступает в качестве вассала.
О рутульском обществе-ханстве также имеются интересные сведения. О нем в 1597 году Шамхал сообщает русскому царю Федору Иоановичу как о своих союзниках наряду с такими областями, как Табасаран, Кази-Кумух и т.д. [14]. Еще в 1873 году со-словно-поземельная комиссия сообщала о наличии родословной таблицы рутульских беков, начинающейся с Казибека. Согласно этой родословной, рутульские беки живут в сел. Рутул с 1574 г.
Достоверность этого сообщения в части, относящейся к Казибеку и времени его правления, "находит подтверждение в более надежном источнике — фирмане персидского шаха на имя рутульского правителя Газибека и "рутульских общин" в 1583 г.
Имя этого бека упоминается еще несколько раз: в 1588 г. турецкий султан Мурад III направляет Газибеку грамоту о пожаловании ему ханства. Лет через десять уже персидский шах Аббас предлагает Газибеку оказать помощь цахурскому правителю Махмедбеку. В 1606 г. шах Аббас жалует Газибеку селение Нудгуши. И, наконец, в 1626 г. турецкий султан Мурад IV указывает Ибрагим-хану рутульскому помочь турецким войскам, а в 1635 г. пожаловал ему селения Надим и Лойткам.
"По всей вероятности, — пишет А.Шихсаидов, — власти рутульских беков подчинялись такие населенные пункты, как Шиназ, Кана, Амсар, Уна, которые впоследствии вошли в состав Рутульского магала".
С борьбой горцев за независимость тесно переплетается вопрос о мюридизме, который получил широкое распространение на Восточном Кавказе. Мусульманский аскетизм оформляется организованно в дервишских орденах. Учение одного из этих орденов, широко известное в Средней Азии, распростанилось под названием накшбандийского тариката. Слово "тарикат" в узком смысле значит "искатель правильного пути", а в смысле общем — "ученик, желающий учиться" [8]. Последователи тариката — "мюриды" должны были беспрекословно повиноваться воле своего учителя. Последнее получило в русской литературе название мюридизм.
Накшбандийский тарикат — это постоянное занятие особенно значительными мотивами, т.е. воспоминанием Аллаха. Накшбанд отвергал показную набожность и обрядность, сорокодневные посты, бродяжничество, нищенство, публичные радения (сама') с музыкой, пением и танцами, громкий (джахр) зикр…
Вступающий в него обязан был прежде вcero беспрекословно повиноваться Корану и последовать пророку Мухаммеду, укрепить свои убеждения, согласно с мнением последователей Пророка, искренне раскаиваться в грехах, потом удовлетворить все обиды, просить прошения у обиженных, строго исполнять шариатские постановления, стараться удалить от себя от всего противного Аллаху и от всех дурных и низких поступков, происходящих от искушений эгоизма, считать все, что делает, для себя обязательным и не оставлять ничего без важной к тому причины, укрощаться хорошими и похвальными нравами, отказаться от лишней еды, от лишнего сна и разговора, не есть ничего непозволительного, постоянно нуждаться в Аллахе, быть довольным судьбою! Кто усвоит себе эти качества, тот дойдет до места присутствия Аллаха.
Основной частью практики накшбандийа является тихий зикр (хафи), т.е. мысленное (сердцем) понимание имени Аллаха, в отличие от громкого (джахр, джали,) произносимого вслух. Тихому зикру отдается предпочтение в подавляющем большинстве братств. Традиция накшбандийа считает, что тихому зикру пророк Мухаммед обучил Абу Бакра во время их пребывания в пещере. Громкий же зикр пророк открыл Али, поэтому в ряде общин накшбандийа допускается этот зикр. Другой составной частью обучения накшбандийа является сухба — интимное общение — разговор между наставником и учеником, совершаемое на самом высоком духовном уровне.
Наконец, тесная связь между учителем и учеником раскрывается в практике тавадж-жух — концентрации помыслов каждого из двух партнеров на мысленном образе друг друга, что в начале создает духовный контакт, а затем духовное единство учителя и ученика. Метод психо-физических тренировок накшбандийа был сосредоточен на духовном очищении и полировке-воспитания сердца.
Накшбандийа отрицает аскетизм, все "братья" являются мирянами, которые совершенно необязательно должны быть в обители.
Инициация происходит после прохождения трехмесячного периода искуса — проверки, во время которого мюрид постоянно работает, исполняя самую грязную работу. В день посвящения он, совершив ритуальный обряд омовения, дает клятву верности шейху, покровителю братства и пророку Мухаммеду, после чего получает разъяснение тихого зикра братства, формулу своего личного тихого зикра, набор молитв в определенном порядке для чтения и устраивает угощение для всех присутствующих.
Тарикат, как сказано выше, восходит к пророку Мухаммеду, а его разновидность — накшбанд получил развитие от крупнейшего представителя среднеазиатского суфизма XIV в. Баха ад-дина б. Бурхан ад-дин Мухаммеда ал-Бухари (1318—1389).
Начиная с XV в. накшбандийа постепенно превратилась в самое распространенное духовное братство (после ал-кадирийа), функционировавшее на огромной территории от Каира до Суматра и от Поволжья и Северного Кавказа до юга Индии.
"Золотая цепь" накшбандийских шейхов, одна из ветвей которой ведет к Дагестану, насчитывает около 40 крупнейших тарика-тистов, силсила которых восходит к пророку Мухаммеду. Среди них четыре лезгина: Убайдаллах Ахрар (1404 — 1490), Исмаил из Кюрдемира, Хас-Магомед из Ширвана и Магомед-Эфенди из Ярага.
Убайдуллах Ахрар активно и умело вмешивался в междуусобицы Тимуридов и в течение сорока лет был фактически правителем всего Среднеазиатского региона.
Магомед-Эфенди подготовил и благословил крупного тарикатиста Джемалетдина из Кумуха, на котором силсила накшбандийского тариката в Дагестане обрывается. Магомед-Эфенди, как увидим ниже, имел прямое отношение и к подготовке Хас-Магомеда из Ширвана.
Известно, что восточнокавказские мюриды разделялись на два разряда: мюридов наибских и мюридов по тарикату. Первые, как порождение газавата, исчезли вместе с газаватом и званием имама. Но мюриды по тарикату существовали и в дальнейшем.
Мюридом по тарикату и мюридом наибским мог сделаться всякий желающий, без различия возраста (с 15 лет) и материального состояния. Желающий получить это звание должен был явиться к известному преподаванием тариката муршиду. Объявив ему желание "искать правильную дорогу", получал указание, какие книги следует читать и на какие места в них нужно обращать особое внимание. Сверх того ему давалось наставление, как должен держать себя человек, желающий идти по стопам пророка и удостоиться блаженства в будущей жизни, отказавшись от приманок настоящей.
Затем будущий мюрид отправлялся домой или же оставался в том селении, где проживал избранный им наставник. С этой минуты он принимал название мюрида и предавался изучению тариката, устраняя от себя всякие житейские заботы.
Мюриды по тарикату пользовались большим уважением среди населения. Причем "учение тариката отнюдь не было опасно для спокойствия народов, оно скорее было способно сохранить мир, нежели возбудить войну, потому что последователи этого учения являлись более монахами, чем воинами. Доказательством этого служат его требования, во всем сходные с монашеским обетом: как можно меньше говорить, ушам и глазам воли не давать, как можно меньше есть и спать и как можно больше молиться богу"
Достигнув "совершенства", человек освобождается от всех уз, соединяющих его с миром. Поэтому в тарикате ни одного слова не говорится про газават. Напротив, он строго предписывает своим последователям удаляться от всего, что напоминает войну; так что мусульманин, выразивший желание принять учение тариката, тем самым заявлял о своем отвращении к войне.
Совсем другого рода человеком был наибский мюрид. Все познания его в книжной мудрости ограничивались чтением Корана, все его достоинства заключались в отсутствии физических недостатков, препятствующих владению оружием. За всю службу при наибе мюрид получал от него все необходимое для существования и участия в войне. Иногда наибы содержали и семью мюрида. У самого Шамиля это было правилом [8]. Наибские мюриды появились при Шамиле — при прежних имамах их не было. Создать этот институт Шамиля побудила необходимость иметь в своем распоряжении верных людей для безотлагательного выполнения мероприятий, связанных с исключительным его положением.
В одном из официальных документов царской России точно определена причина беспорядков в покоренных ханствах: «Беспорядки обнаружились не вследствие проповедей Курали-Магомеда (Магомеда Ярагинского), а благодаря грабительствам Аслан-хана Казикумухского и всякого рода жестокостям, которыми он угнетал народ… Не столько тарикат побудил имамов призвать соотечественников к оружию, сколько деспотизм ханов и беков»