Это фанфик. Я не претендую ни на одного из этих персонажей, как из „Ранма 1/2 так и других произведений, что появятся здесь
| Вид материала | Документы |
- …Это тетрадь не дневник и даже не календарь, хотя здесь появятся даты, события и небольшие, 95.86kb.
- Учимся писать сочинение, 24.04kb.
- Турагентство «мастер отдыха» ул. Гагарина, д. 8, оф. 1 тел, 35.31kb.
- Сравнительная характеристика, 16.44kb.
- Внеклассное мероприятие с икт провела: учитель русского языка и литературы Бунденкова, 63.27kb.
- Д. М. Дудко (Дм. Баринов) Альтернативная история прошлого и будущего: общественный, 89.44kb.
- Нейропсихология детского возраста: основные закономерности и принципы, 626.7kb.
- Автор: Angel, 221.99kb.
- Мы разбирали, как очистить свой организм. Однако, это только первая фаза единого, как, 1113.93kb.
- Виктор Корн, 781.98kb.
Разговоры кончились...
- Когда он закончит исцеляться, Васю-чан? - тихо поинтересовалась Ранма у своей спутницы.
- Если бы вы, народ, исцелялись с обычной человеческой скоростью, то я бы сказала - не раньше завтрашнего дня, и, скорее всего, вечером, - отозвалась Васю, и, оторвавшись от голографического экрана, покосилась на рыжеволосую посетительницу ее лаборатории. - Однако, если он исцеляется с такой же скоростью, как и ты, то я бы сказала, еще час, два, максимум.
Васю помедлила, прежде чем продолжать, - Ты пострадала гораздо больше его. В твоем случае это несколько сломанных костей, а также куча синяков и ушибов, а у него всего лишь приличных размеров истощенность, вызванная отсосом жизненных сил.
- Ясно, - отозвалась Ранма, рассеяно касаясь кристаллической трубы, в которой плавал ее давний соперник и некогда друг. - Это хорошо, мы с нем как следует „поговорим”, стоит ему выбраться отсюда.
Невзирая на обширный опыт, порожденный тысячелетиями жизни, и уймой наблюдавшихся ею событий, Васю не могла не содрогнуться, услыхав ледяной тон, каким была озвучена эта фраза.
- Понимаю... - отозвалась Васю, хотя чего-чего, а понимать смысла, крывшегося за ее словами, она вовсе не хотела. - Так мне держать для него наготове бак регенератора? - Васю изо всех сил старалась, чтобы голос ее звучал непринужденно и небрежно, что, впрочем, удалось лишь частично.
Васю отметила рассеянный кивок Мичиру, все еще изучавшей парня внутри бака. Несмотря на то, что взор молодой женщины безотрывно был устремлен внутрь, Васю отнюдь не была уверена, что та и вправду что-либо там видит. Может быть, она и смотрит на парня, с которым ей скоро биться, но мысли ее явно были где-то еще. Прелестное лицо Мичиру легонько хмурилось, делая ее неотразимой... если бы только не ледяной прищур двух небесно-голубых глаз.
Ранма определенно была поглощена раздумьями. ~ Почему сейчас? ~ тихо спросила она себя. ~ Почему этому баке приспичило заявиться именно сегодня? На один день, на один, единственный день я стала „Ранмой”, и надо же было ему тут же заявиться... ~
С тяжелым вздохом, она принялась обдумывать свои дальнейшие действия. Теряющийся парень представлял определенную проблему, проблему, требующую разрешения. Вне всяких сомнений, знание Рёгой того, что Ранма здесь, поблизости, представляло определенную угрозу новой жизни, и если и было что, усвоенное ею накрепко за эту новую жизнь, так это то, что проблемы, игнорируемые ею, отнюдь не становятся тут же проблемами решенными. Нет, обычно они с радостью хватаются за предложенную им отсрочку, становясь даже больше, растут и пускают корни, укореняясь все прочнее, вплоть до полной невозможности их решения. Временами она гадала, не нравится ли ками-сама специально превращать ее жизнь в ад. Если бы она знала, что Рёга заявится, она бы к этому хотя бы подготовилась...
Ранме было хорошо знакомо это ее нынешнее состояние, и она отлично знала, что такие моменты на грани отчаяния означают лишь одно - ее жизнь должна будет определенно измениться в итоге. Вопрос был лишь в том, насколько сильны будут эти изменения, будут ли они к добру, или нет, или же в жизни, которой она ныне жила, на любви можно будет смело ставить крест.
Но одно она знала точно, если уж с ее жизнью, как Мичиру, было покончено, она заставит того, что в этом виновен, заплатить... и заплатить по максимуму.
Один за другим Ранма обдумывала варианты разборок с „Теряющимся парнем”... и несмотря на все достоинства, предлагаемые каждым, каждый вариант имел и определенные недостатки. Недостатки, в основном сводящиеся к тому, как именно ее семья отреагирует на это, если/или когда они узнают об этом. Если бы только Рёга не заявился, если бы он не увидал ее... или если бы не узнал...
Глаза Ранмы сузились, стоило ей начать обдумывать данный вариант. Она не была готова исполнить его прямо сейчас, но она вполне могла это. Все, что ей потребуется, это чуточку времени, а свободного времени у нее было... или могло быть, сколько угодно. Разумеется, план определенно не был безупречным, имался в нем и определенный риск, потенциально опасный, но конечный результат окупит его. Само присутствие Рёги требовало разобраться с ним прежде, чем она будет готова. Не сделать в этой ситуации ничего, означало лишь то, что она просто так возьмет и дозволит чертову свину угробить все те тщательно выношенные планы. Планы по разрешению проблем ее старой жизни, жизни как Ранмы. Планы, что могли дозволить остальным избежать уз чести, некогда стискивавших но невозможности дышать... невозможности просто жить. Этому больше не быть... никогда.
* * *
Васю следила за выражением лица ее спутницы, наблюдая, как та оценивала и отбрасывала прочь варианты, и сумела поймать то неуловимое изменение, определенное решение наконец кристаллизовалось в ней. Что это было за решение, Васю не знала, но, вне всякого сомнения, еще узнает, стоит ей выпустить парня.
Для большинства людей дружелюбная маска, скрывавшая эмоции Мичиру, была бы полностью непроницаемой. Лицо ее мало что отражало, очень, очень немногое из того, что в данный момент бушевало под нею. Васю, однако, нельзя было отнести к этому большинству. Нет уж, само-восхваляемый „Величайший ум Галактики” довольно далеко ушла от обычных наблюдателей. Она не прожила все эти тысячи лет зазря, не научившись „читать” людей. Это был ее дар, не то, чтобы ей так уж часто приходилось к нему прибегать, но обращалась она с ним умело. Прямо сейчас этот „дар” говорил ей о том, что Мичиру явно что-то задумала, что она пришла к определенному решению, и Васю могла лишь надеяться, что у девушки все получится.
- Васю, раз уж до его восстановления еще далеко, пойду-ка я спасать дочь из объятий ее бабушки, - заметила Ранма, и улыбка наконец-то осветила ее лицо.
- Да уж, это ей точно не помешает, - согласила Васю. - Никогда прежде не видала человека столь зацикленного на внучатах, как твоя мать. Стоило ей вцепиться в нее, я сразу поняла, что Нодока будет обнимать ее до тех пор, пока бедная девочка не посинеет.
Васю тихо хихикнула, сравнивая „обнимательные” стили Нодоки и Мисаки. Одно уж можно было сказать определенно... обе были настоящими экспертами по пересчитыванию ребер и стресс-испытаниям их на прочность.
Ранма также хихикнула, припоминая облегчение и радость появившееся на лице Нодоки, стоило ей увидать Хотару. Любые беспокойства ее исчезли без следа. Ранма знала, что ее мама полюбит Хотару, но знать, и видеть своими собственными глазами, это совсем другое дело. Реакция Нодоки, увидавшей, наконец, Хотару была такой, как она и предполагала, и даже больше того. Смешок Ранмы наконец перерос в полноценный смех, стоило ей припомнить с какой силой бедную Хотару поглотил ураган любви, налетевший и сбивший ее с ног. Похоже, что Нодока специально задалась целью восполнить свое двухлетнее отсутствие в жизни Хотару, причем, за один день, или, скорее, даже за час. Она буквально взяла бедную девочку в заложницы, объявив, что должна „узнать получше свою внучку”
Обе рыжеволосые, похихикав еще немного, наконец покинули полутемную лабораторию, направляясь к живому уюту гостиной дома Масаки.
* * *
- Наконец-то... - выдохнула Ранма, более чем просто с облегчением.
Она была в восторге от каждой минуты, проводимой ей с Тэнчи и его новой „семьей”
Разумеется, она была рада увидаться с сенсеем Масаки вновь, но это... это было совсем другим делом. Все вместе они провели целый вечер, знакомясь заново, узнавая друг друга поближе, смеясь. Это было так здорово. Она с трудом подавила смешок, припомнив, сколь безжалостно она дразнила Тэнчи, и „его девушек”. Ранма не могла и вспомнить, когда в последний раз ей было так весело, когда вообще она была столь открытой с кем-либо, помимо ее „семьи”. Да, с Касуми и Набики тоже бывало весело, но за последние два года они собирались вместе поразвлечься почти с той же регулярностью, с которой Набики делилась информацией, не требуя ничего взамен... Такое бывало, но не так уж часто. Просто это было чересчур рискованно, встречаться после того, как Ранма вернулся из Китая в „первый раз” и начался знакомый ей „Неримский бедлам”.
Конечно, некоторых тем разговора они все же избегали. Масаки не были еще готовы поговорить с ними о Фунао, к примеру, но Ранма чувствовала, они не пытаются скрывать что-либо от них, а скорее пытаются придумать как же именно, и каким образом позволить Мичиру и Нодоке узнать их „секрет”
Обе бывшие Саотоме имели на этот счет некоторые подозрения, к примеру, они обе подозревали, что это был за „секрет” их, и какого рода, в конце концов, обе они довольно неплохо умели читать ауры. Впрочем, обе они были слишком вежливы, чтобы настаивать на чем-то, чего не желали хозяева... по крайней мере пока. Ранма вновь едва сдержала смешок. „Вежливость”. Надо же, вот уж чего не было в старом Ранме ни на гран.
Она так и не сумела провести ни минутки сама по себе, вплоть до самого окончания ужина, хотя „ужином” это можно было назвать с большой натяжкой. Скорее уж пиршеством, приготовленным маленькой Сасами. Ранма покачала головой, припоминая сколько всего было поставлено на стол усилиями маленькой Сасами. Да, Ранма была уверена в своих кухонных умениях, но маленькая девочка с синими волосами, увязанными в два хвостика, превзошла ее по всем показателям. Но все равно, обильный ужин предоставил ей долгожданную возможность побыть наедине. Она просто сообщила всем, что пойдет погулять перед сном, для того, чтобы как следует управиться со съеденным. Избавиться от Хотару, предложившей отправиться с нею, было не так-то легко, как, впрочем, и от мамы, но им она сказала, что хочет подумать над кое-чем, наедине сама с собою. К счастью, обе ее поняли (Нодока, пожалуй, даже лучше, чем Хотару), и не стали настаивать.
Было ясно, что дочь ее желает поговорить с нею побольше об этом ее откровении, о тех временах, когда ее Мичиру-мама была парнем, а также, ничуть не менее ясно и то, что приняла она эту информацию неохотно и явно обеспокоено. Скорее всего, былая готовность ее принять отсрочку базировалась на вымогательстве Васю, вынудившем ее сознаться, а также той нерешительности, с которой она делала это. Ну, это, и то, что она уже была знакома со Старлайтами, так что общая концепция подобных изменений была не совсем для нее чуждой, хотя и обстоятельства, в ее случае, явно разнились.
Наконец оказавшись одна, и вздохнув от облегчения, смешанного с определенной долей страха, Ранма запустила руку в подпространственный „карман”, извлекая из него старое и довольно потрепанное зеркало. Несколько нервно улыбнувшись, Ранма отметила, что на нем не осталось ни малейших следов, могущих указать на то, что оно когда-либо было сломано. За те долгие годы, что она обладала им, зеркало Нанбан „исцелило” себя, и вновь было единым целым. Ранма полагала, что вина за это лежит на первоначальном наборе заклятий, наложенных на него. В конце концов, зеркала штуки хрупкие, и для того, чтобы наверняка пережить пару тысячелетий, заклятье самопочинки будет в их случае явно не лишним.
Ранма разглядывала зеркало со странной смесью сентиментальной привязанности и немалой толики мрачных предчувствий. Невзирая на долгий срок, прошедший со дня первого своего знакомства с Зеркалом, она все еще не „чувствовала” его своим, по крайней мере, не так, как с зеркалом Нептун.
Когда она использовала зеркало Нептун, то чувствовала его своего рода... продолжение себя, своей руки, чего определенно НЕ наблюдалось в случае зеркала Нанбан.
Каждый раз, пользуясь зеркалом Нанбан, она относилась к нему с опаской, одно прикосновение к нему вызывало в ней трепет, словно то было чем-то вроде ядовитой змеи... безопасной, при умелом с ней обращении, но несущей определенный элемент угрозы, ежеминутной опасности. Любая ошибка, даже случайная, могла испортить все, любая неосторожность.
Опаска эта стала еще сильнее, стоило ей узнать о „истинной” себе, узнать о том, что она, оказывается, была сенши. Сецуна... или, скорее, Сэйлор Плутон, неустанно вколачивала в их головы... ~ при малейшей возможности, ~ сухо отметила Мичиру, что со временем шутить не стоит. Ранма была рада несказанно за свою осторожность, рада тому, что еще до впечатляющих по красочности уроков Плутон приняла правильное решение, ограничив использование Зеркала. Невзирая на страстное, ослепляющее желание, она не поддалась, будучи достаточно благоразумной, желая избежать вмешательств в прошлое „Ранмы”, создав вместо этого лишь дополнительную линию событий, проходившую рядом, временами обвивавшуюся, но никоим не пересекающуюся со старой. Почти столь же тяжело было удержать себя и от дальнейшего использования Зеркала. Это было так соблазнительно, использовать его для встречи с легендарными мастерами. Невзирая на то, сколь сильно она любила и уважала сенсея Масаки, желание встретиться вживую с легендарным Баттосаем и даже, возможно, чему-либо научиться от него было практически непреодолимым, но она справилась.
Зеркало было его „смертью” и ее спасением, но игрушкой определенно не было, и уж точно не тем, чем можно пользоваться безоглядно. Даже сейчас она улучила момент, принявшись обдумывать возможные варианты, прежде чем его использовать. Прислонившись спиной к необъятному стволу Фуна-о, Ранма расслабилась, принявшись размышлять о своем плане, как же именно ей разобраться с
чан (Прим. пер: обрыв имеется и в оригинале )
Ранма расслаблено сидела под ветвями, раскинувшимися над нею. По какой-то причине она всегда чувствовала под Священным Древом Храма Масаки себя столь уютно... ощущая себя желанной гостьей, чувствуя себя своей под его кроной. Дерево было ее старым другом. Временами ей казалось, что она „чувствует” любовь, исходящую от дерева, и готова была поклясться, что оно и в самом деле „слушает” ее в ходе ее долгих монологов, а сны ее под деревом, когда ей случалось там прикорнуть, по красочности тянули на не самый слабый фантастический фильм...
Глаза Ранмы резко распахнулись, стоило куску одного такого сна всплыть в ее памяти... сон о Демоне Масаки... и демон этот, кстати, выглядел точь-в-точь как Рёко. Отметив этот факт... если полузабытому кусочку странного сна можно было доверять, Ранма задвинула его на задний план. В то время как бытие ее сенши приучило ее к доверию с своим снам, в данный момент у нее были и вопросы и поважнее, о которых стоило подумать. Загадки Рёко и Фуна-о могли подождать.
Вздохнув, Ранма использовала выдавшийся ей момент тишины для того, чтобы вновь обдумать свой план. Несколькими секундами позже она испустила практически незаметный вздох. Точнее призрак этого вздоха. Идея, пришедшая ей в голову в лаборатории Васю, все еще казалась ей лучшим из вариантов. Но она все же надеялась, что ей не придется этого делать. Даже несмотря на то, что это, скорее всего, было лучшим способом удержания Рёги от обрушения всего, над чем она работала столь долго, пытаясь достичь, план все равно ее беспокоил. Все это выглядело не совсем правильным, играться с людьми таким вот образом... но, ПОХОЖЕ, это было лучшим из того, что она смогла сделать, с учетом всех обстоятельств.
И думая о том, что она может потерять, если Рёга разболтает всем то, что он видел сегодня, она позволила одиночной слезе упасть на стекло зеркала и с этой слезой и последней мыслью исчезла.
* * *
- Что за ЧЕРТ?!! - завопила вздрогнувшая Васю, стоило реву тревожных сирен, разнесшемуся по ее лаборатории, вырвать ее из раздумий.
Ученая обрабатывала данные, полученные ею с трех ее новых знакомых... и их двух пленников. Это было... впечатляюще, можно так сказать. Нодока и Мичиру излучали мощь, подобающую скорее плазменному разряду... или, скорее, в данном случае, лучше было из сравнить с плазменными реакторами. В вопросах голой мощи они, конечно, не могли бы и сравниться с энергией, идущей на генерацию „Крыльев Ястреба Света”, но даже и без этого, по мощи Ранма была примерно равна Йошо, и, скорее всего, со временем превзойдет его ... не таким уж и далеким, кстати... а уж контроль ее над своей мощью просто поражал...
Васю не была уверена, насколько большое усиление сил предоставляется трансформацией в сенши, но маленький гений надеялась, что ответ на это вопрос она еще получит. Мощь Нодоки, разумеется, была меньше чем у Мичиру, но все равно, хрупкая женщина обладала мощью, какой могли похвастаться немногие жители Джурая, даже представители знатных их Домов.
Что делало все еще более интересным, так это то, что энергия их была смесью чистой энергии Джурая и энергии какого-то неизвестного ей типа. Похоже, что Нодока и Миичру были практически „беспримесной” Джурайской крови, по крайней мере, сканеры ее с уверенностью утверждали это. Это было странно, с учетом сколь немногочисленно было число колонистов с Джурая, позднее растворившихся среди земных жителей, но так оно и было.
Васю подозревала, что выжившие Джурайцы после падения Лунного Королевства скорее всего достигли определенного межкланового соглашения, осуществляя браки между родами на регулярной основе. Вне всяких сомнений, причины, приведшие к этому, были давно забыты, но обычай, похоже, остался. В них было как раз достаточно земной крови, чтобы „подхлестнуть” их силы, примерно так же как человеческая ДНК в Тэнчи усилила его джурайскую кровь.
Зарычав, Васю отвлеклась от голо-экрана с данными, гневно уставившись на ближайший ревун. Она расставила эти чертовы устройства практически повсюду, не зная в точности, где именно ее может носить внутри монструозной лаборатории в тот самый момент, когда поблизости случится что-либо, стоящее ее внимания, какая-либо неотложная проблема или интересный феномен. Прямо сейчас она жалела о своем решении, поскольку звук, издаваемый всеми устройствами оптом, был оглушающим. Васю моментально вырубила тревогу и вновь ринулась к своей клавиатуре.
Пальцы залетали над клавишами, и экран тут же расчистился. Исчезла прокручивающаяся запись боя Мичиру с Хаппосаем слева, пропали бесконечные ряды символов цифрового анализа боя справа. Вместо них появилось сообщение о том, что и привлекло внимание тревожных сенсоров. Пальцы ее заплясали по практически несуществующей клавиатуре вновь, когда она принялась вносить коррективы.
- Временной разлом прямо на озере Фуна-о? Это еще что за... - проворчала Васю. - Надеюсь, это не очередные неприятности...
Еще один набор команд, и компьютер вывел и прокрутил назад изображение событий, инициировавших тревогу. Зеленые глаза ученой буквально засверкали от любопытства, стоило ей увидать, как Мичиру вытащила зеркало из, судя по всему, суб-пространственного кармана, (здорово похожего на используемые ею), помедлила несколько секунд, придирчиво изучая зеркало, и затем исчезла во вспышке синего света.
Прежде чем маленькая ученая успела сделать что-либо еще, тревога заревела вновь. Действуя на интуиции, подкреплявшейся немалой дозой опыта, Васю включила вновь камеры наблюдения. Она одобрительно кивнула, когда камеры подтвердили ее правоту... еще одна вспышка света, и Мичиру вновь оказалась стоящей под раскидистыми ветвями Фуна-о, и лицо девушки было удовлетворенным донельзя
- Что ж, - мурлыкнула она, - Полагаю, это и есть ответ на пару моих вопросов.
Васю неожиданно ухмыльнулась, и выражение ее лица было знакомым и пугающим, как для ее семьи, так и друзей. У нее появилась проблема, требующая решения, загадка, еще не решенная... что может быть лучше?
* * *
- Когда, вы думаете, он очнется, Нодока-сан? - тихо спросила Хотару у своей старшей спутницы, и голос ее представлял собой странную смесь скуки и нервозности. Она стояла на освещенном солнечным светом лугу, хотя солнце давно прошло зенит, и ныне уже нависало над западными горами. В это раз она стояла открыто, не прячась за кустами, как прошлый раз. Луг, к тому же, в этот раз был гораздо безлюднее, лишь сенсей Масаки, Нодока, Мичиру-мама и Рёга были с ней.
- Ну-ну, Хотару-чан, как я говорила тебе меня звать? - осуждающе сказала бывшая Саотоме Нодока и вскоре будущая Масаки Нодока, хотя глаза ее, светящиеся весельем, выдавали ее. Глаз взрослой женщины были преисполнены тепла и приязни, всецело направленных на ее ново обретенную внучку.
Хотару зарделась, и затем ее лицо пересекла улыбка от уха до уха. Лицо ее, обычно хмурое и печальное, просияло, словно солнышко, вынырнувшее из-за туч.
- Прости... бабушка, - несмотря на то, что подобное обращение было для нее ново и непривычно, Хотару с радостью ухватилась за него, буквально сгорая от нетерпения. Ей казалось, что она ощущает физически любовь, исходящую от Нодоки, и она грелась в ее лучах, чуть ли не мурлыча от удовольствия, словно котенок, пригревшийся в свете лампы. Невзирая на всю новизну этих чувств, она знала, что вскоре для нее станет совсем уж привычным относиться к полузнакомой взрослой женщине, как к своей „взаправдашней” бабушке. - Все еще не могу поверить, что вы Мичиру-мамы... то есть Ранмы мама. - неверие все еще слышно было в ее голосе.
- Дорогая, теперь она Мичиру, и уж давным-давно. Не думаю, что она когда-либо станет Ранмой вновь, если это вообще возможно.
- Что вы имеете в виду, бабушка?
Нодока вздохнула, - Когда она была Ранмой, жизнь ее была не из легких. Фактически, большая часть обычных людей сочла бы ее настоящим адом. Многое из того, через что Ранме пришлось пройти, можно классифицировать как насилие над ребенком, а кое-что вообще пытками.
Хотару побледнела, услышав ее слова. Мама пообещала рассказать ей всю историю завтра, когда они вернутся домой. Мичиру-мама дала ей слово, что наконец перестанет скрывать все свои тайны и наконец раскроет целиком и полностью все, что касается ее прошлого. С учетом того, насколько бесстрашна ее мама была обычно, это неохотно, с изрядной долей страха вымученное обещание заставляло Хотару чувствовать себя более чем просто напуганной перед чем, что ей, возможно, предстояло услышать.
Дурой Хотару назвать было нельзя, как ни крути, так что она уже догадывалась, что было что-то в старой жизни ее мамы, что-то такое, из-за чего она решила бесповоротно с нею расстаться. Ее мама была настоящим бойцом, она никогда не сдавалась, даже в худших из обстоятельств. Но в этот раз, сейчас, она видела самолично, что как минимум один такой раз все же был. Мало того, что Мичиру сбежала от своего прошлого, так она еще и рассталась с данным ей от рождения полом, в отчаянной попытке получить новую, более счастливую жизнь.