Geum.ru

Путешествие по Марокко. Октябрь 2007 года

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5

Проходя мимо марокканца, торговавшего ракушками, воткнутыми в песок вокруг него, я купил одну самую большую и красивую. Илья покинул нас раньше, и мы втроем пошли по набережной, попутно купив по рожку разноцветного мороженого. Спустя час мы вновь объединились с Ильей. Немного погуляли по вечернему городу и ещё раз подкрепившись в пляжном ресторане мы приняли приглашение Ильи и пошли смотреть его отель в общем, и личные апартаменты в частности.

Отель был лучше нашего и имел четыре звезды. У Ильи оказалась початая бутылка Мартини, как и наша купленная в Duty free московского аэровокзала Внуково. Остаток вечера мы провели, употребляя её содержимое и закусывая дыней, сидя за столиком на маленькой лужайке, куда выходила балконная дверь номера. Сиделось хорошо и в разговорах мы не заметили, как наступила ночь. Часа в 3 мы всё же пошли назад в свой отель потому, что утром забрать нас должны были из него.


16 октября. Вторник.


 К началу завтрака в 7.00 мы уже стояли в холле у дверей ресторана. Быстро позавтракали, сбегали за вещами, и вышли на улицу. Там нас уже ждали два джипа марки Mitsubishi. Один из них был заполнен людьми, а второй предназначался для нас, с нами же поехала гид Наташа. Забрав Илью, машины стартовали на юг, в сторону пустыни.

Первым пунктом посещения был небольшой частный музей в поселке, где мы сделали остановку. Один марокканец, большой любитель старины, долгое время собирал по всей стране разные интересные старинные вещи, использовавшиеся в быту, а когда их накопилось много, решил сделать музей. Были там и граммофоны, и утюги, и старинные музыкальные инструменты, посуда, сельскохозяйственные инструменты, старинные деревянные двери с большими коваными петлями и красивыми медными ручками, лампы, чайники, печатные машинки и уйма других, полезных когда-то вещей. Вход в музей был совершенно бесплатен, хозяин не желал наживы, а просто хотел показать коллекцию людям. Также к услугам остановившихся в здании имелся туалет, кафешка и магазин, торгующий различными видами масел, извлеченных из косточек плодов аргановых деревьев. Масло сие является очень полезным продуктом и используется как для массажей-натираний, так и для употребления внутрь, в зависимости от вида. Также из него делают крем для лица. На стене у входа в магазин было нарисовано аргановое дерево, на котором паслись марокканские козлы, а перед магазином разложены ягоды этого дерева и косточки, извлеченные из них, чтобы туристы могли воочию их увидеть и потрогать.

Когда все отдохнули, выпили кофе и закупились маслом, мы вновь погрузились в машины и продолжили движение на юг. Через некоторое время водитель свернул с асфальтированной дороги, и началось самое интересное. Дальнейший наш путь пролегал по пыльной, каменистой и извилистой дороге, представлявшей собой колею от проехавших здесь ранее машин. Нас швыряло из стороны в сторону, подбрасывало до потолка, когда машина с размаху налетала на большой камень, удержаться на месте было невозможно. Примерно так же, видимо, чувствуют себя пилоты ралли Париж-Дакар, марокканский участок которого проходит как раз в этом районе. Я попытался заснять происходящее на видео, но чуть не разбил камеру, и пришлось её убрать. Раскачиваясь и подпрыгивая, машины миновали каменистый участок, и началась пустыня. Во все стороны до горизонта простирались пески, далеко впереди были видны вершины гор в мареве от поднимавшегося вверх горячего воздуха. Мы залезли на большой бархан и ... там нас уже ждал какой-то предприимчивый берберский парень с симпатичным осликом на веревочке. От предложения покататься мы отказались. Кто-то обнаружил на песке скорпиона и тут же все его окружили и начали фотографировать. Лазали по барханам, всё-таки покатали Веру на ослике на обратном пути, потом продолжили путь в берберскую деревню.

Деревня та размещалась в небольшом оазисе. Из растений преобладали высокие финиковые пальмы и кактусы "опунция" со съедобными красными плодами. Все дома и ограды в деревне были изготовлены из камней, соединенных красной глиной, которая в Марокко водится в изобилии. Как только мы вылезли из джипов, нас тут же окружили озорные берберские дети, одетые вполне по-европейски, а их строгие мамаши в длинных национальных одеждах взирали на нас издалека, выглядывая из дверей своих домов и прикрывая лица платками. Фотографировать женщин в Марокко не позволительно ни в коем случае, а вот детей - пожалуйста, фотографируй на здоровье, что мы и делали. Как выяснилось, местные дети очень любили конфеты и у кого они были, с удовольствием баловали ребятню. Мне всё же удалось заснять несколько сцен из жизни взрослого женского населения деревни с помощью большого зума, коим наделен мой фотоаппарат, но вскоре я был замечен одной пожилой дамой и сильно ею обруган, после чего сие занятие пришлось прекратить. Мужского населения в деревне почему-то обнаружено не было.

Покинув живописную деревушку, мы немного поднялись в горы, и вдруг чудесным образом перед нами явилось водохранилище. Мы любовались им со специальной смотровой площадки на горе над плотиной, на которой, как в Агадире, были начертаны арабской вязью слова "Аллах, Отечество, Король" и огромная пятиконечная звезда в круге. Водохранилище было небольшое с извилистыми берегами, повторяющими рельеф окрестных гор. Пейзаж с площадки открывался великолепный! Наталья ещё что-то рассказывала, а мы с Лехой немного спустились по крутому склону и забрались на каменную скалу, торчащую на самом краю над пропастью, потом к нам присоединился Илья. С этой скалы открывался ещё более нереальный вид! Лехе настолько тот вид понравился, что он захотел облазать все склоны вокруг смотровой площадки. Но только они с Верой ушли, как с помощью клаксона объявили общий сбор, и им пришлось вернуться.

Приближалось время обеда. Его нам готовили в особняке одного богатого марокканца. По пути к нему мы заехали на банановые плантации в небольшой оазис в горах. Банановые растения с сочными раскидистыми листьями в большом количестве росли по берегам широкого ручья, под деревом сидели два человека и продавали бананы. Бананы те оказались маленькими и очень вкусными, мы купили несколько связок. Мимо нас верхом на осле проехал пожилой человек, работник плантации, и, свернув с дороги, удалился в банановые джунгли, не снижая скорости. Вода в ручье была приятно прохладной, и мы с удовольствием походили по ней. Пора было ехать на обед.

Снаружи особняк не блистал богатством, все стены были оштукатурены и побелены, во дворе имелся небольшой круглый фонтан, не работавший и имевший запущенный вид. Зато внутренности дома нас удивили. За парадной дверью находился огромный зал, в центре которого находился ещё один фонтан, украшенный цветущими растениями; над фонтаном на очень высоком потолке висела огромная хрустальная люстра. По обе стороны центрального зала находились ещё два поменьше, отделенные колоннами. Помещения служили для приема пищи большого количества людей и были заставлены резными деревянными столиками и красивыми мягкими диванами. Потолок и стены покрывала мелкая резьба, выполненная из дерева дорогих пород, повсюду висели портреты членов королевской семьи.

В качестве аперитива предложили какое-то странное местное вино, похожее на компот, в кривом глиняном кувшинчике. Компот, однако, оказался довольно крепок. Обед состоял из салата и двух больших тажинов, мясного и овощного, поданных на несколько человек. Забавный человек, очень худой, кривой и со стеклянным глазом приносил еду и на наше "спасибо" улыбался и громко и резко восклицал "пажалюста!", что явно доставляло ему немалое удовольствие. Человек оказался полиглотом и продемонстрировал нам знание ещё нескольких русских слов. Завершился обед распитием традиционного марокканского мятного чая. После обеда немного отдохнули в прохладе дома, повалялись на шикарных диванах и, попрощавшись с добродушным официантом, поехали на реку Маса смотреть розовых фламинго.

Площадка для наблюдения оказалась довольно далеко от реки на высоком берегу, чтобы не пугать птиц. Желающие могли воспользоваться большим биноклем. Фламинго на реке было мало, они ходили по мелководью, то и дело опускали голову в воду, добывая пищу. Из-за большого расстояния зрелище сие не очень нас впечатлило, и мы поехали на берег океана, на пляж с названием Сиди-Рбат.

Пляж впечатлял! Высокий берег обрывался резко вниз, под ним по кромке океана протянулась огромная, шириной метров 100, полоса мелкого почти белого песка. Сильный ветер обрушивал на берег мощные волны, вода пенилась и бурлила. Тут же все побежали вниз. Я, не в силах оторваться от нереальной красоты океана, задержался ещё некоторое время наверху, поснимал пейзаж на фото и видео и присоединился к народу. Потом мы долго купались, ныряли в волну, наслаждаясь соленой бурлящей мощью океана. Внезапно на берегу появился торговец ракушками и всякими поделками из них. Мне очень понравилось ожерелье из маленьких раковин и, поторговавшись, я его купил. Все оставшиеся дни до самого приземления в московском аэропорту оно висело на моей шее. Сфотографировавшись с продавцом ракушек и сушеной головой акулы, мы пошли по пляжу к тому месту, где высокий крутой берег подходил почти к самой воде и волны разбивались о неровные пористые камни вулканического происхождения, непонятно, откуда здесь взявшиеся. Пройдя ещё немного вперед, мы обнаружили множество пещер, выдолбленных в обрыве из плотного песчаника, многие из них имели деревянные двери, запертые на замок. Эти пещеры были сделаны рыбаками (которых мы тоже потом нашли на вулканических камнях с огромными удочками) и серферами, приезжающими кататься в подходящую погоду. Вроде бы эти жилища может снять и простой путешественник, желающий уединенного отдыха на берегу океана, вот только где искать хозяина пещеры..?

День шел к завершению и как бы ни было жалко уезжать, но нужно было возвращаться. По пути в Агадир, уже в начинающихся сумерках, заехали на фабрику керамики. Там, как водится, нам показали весь процесс ручного изготовления глиняной посуды, её обжиг в печи и последующую роспись красками. Мастерская была завалена сырой глиной и готовыми полуфабрикатами, а двор украшала огромная куча бракованных изделий. Имевшийся там магазин до потолка был забит товаром. Я искал какую-нибудь необычную керамическую кружку для своей коллекции, но с кружками в Марокко оказалось плохо, марокканский народ ими не пользовался. Здесь, на фабрике, кружки были, но ужасного качества. Я купил одну, но брать с собой её впоследствии не стал, а отдал Вере, купив себе другую в Эс-Суэйре. В Агадир приехали в одиннадцатом часу и решили оставшийся вечер отдохнуть, на следующее утро у нас были куплены билеты на автобус в Эс-суэйру.

17 октября. Среда.


Утром выспались, позавтракали и в 8 часов выехали в Эс-суэйру на автобусе компании Supratours. Автобус обогнул гору с крепостью, проехал мимо порта, где у причалов стояло множество рыбацких катеров, яхт, два небольших военных корабля и огромный круизный лайнер и устремился на север. Дорога проходила по самому берегу, мы смотрели в окно и любовались океаном. Вот проехали маяк, самый настоящий, классический, свежепобеленый; вот дети играют у дороги на окраине какого-то маленького поселения; на огромном пляже стоят кемпинговые машины, этакие дома на колесах; двое серферов в гидрокостюмах идут по кромке прибоя с досками...

Постепенно дорога стала более извилистой, удаляясь от побережья, затем вновь возвращаясь, пока не начались большие овраги, глубокими шрамами разрезающие землю и выходящие к океану. Местность стала более гористая, дорога серпантином огибала препятствия, берег окончательно пропал из виду. Часто попадались стада козлов, лазающих по аргановым деревьям, нам даже удалось сделать несколько более-менее приличных кадров. Проезжали мы и сельскохозяйственные угодья, банановые плантации и обработанные участки совершенно бесплодной на вид каменистой красной земли, обнесенные невысокой оградой из камней, чему мы очень сильно удивлялись. Где оград не было, земля была размечена просто кучками камней, сложенных друг на друга, покрашенных белой краской. Десятки километров безжизненной местности вдали от жилья, размеченные на участки...

Часа через два автобус сделал остановку. Кроме обычных магазина, туалета и кафе комплекс остановочных помещений содержал комнату, в которой обрабатывали косточки аргановых деревьев, добывая из них масло и можно было понаблюдать за процессом. Несколько женщин занимались извлечением зернышек, разбивая скорлупу камнем, а одна из них перетирала те зернышки в специальной каменной мельнице, вращая верхний камень за деревянную ручку. Масло по желобу стекало в таз. Ещё одним объектом для наблюдения стал негр, ехавший в нашем автобусе. Сей негр имел повышенный интерес к марокканской жизни и очень большой профессиональный фотоаппарат с полуметровым объективом, висевший у него на шее. Негр старался не пропустить момент, чтобы сфотографировать какого-нибудь местного жителя. Но перед тем, как нажать на спуск, он долго выбирал ракурс, что не очень нравилось аборигену, о чем тот эмоционально заявлял. Но стоило объекту отвернуться, как мегаобъектив вновь нацеливался в его сторону. После получасового отдыха мы вновь погрузились в автобус.

Постепенно дорога вернулась на берег океана, и часам к 12.00 мы достигли Эс-суэйры. Вопрос с жильем решился сам собой: как только мы вышли из автобуса, к нам тут же привязался молодой эс-суэрец с предложением остановиться в отеле. Его цена нам не понравилась, и мы попытались от него отделаться, сказав, что сами о себе позаботимся, но человек не унимался, предлагая всё более дешевые варианты. В конце концов, он нас уговорил и повел по узким извилистым улицам, забитым людьми, куда-то вглубь медины. Мы прошли город почти насквозь, когда он, свернув на ещё более узкую и абсолютно пустую улочку, остановился у красивой синей двери с надписью Le bastion и бронзовой колотушкой в виде руки Фатимы в центре.

Это был старинный четырехэтажный дом. Второй этаж занимали административные помещения, на третьем жили сами хозяева дома, а первый и последний этажи сдавались. За озвученную ранее цену нам предложили большую комнату на четверых на первом этаже. В принципе комната нас устроила, спальных мест хватало на всех и цена была невысока, а когда выяснилось, что кроме непосредственно комнаты в цену входит пользование всем этажом (кухня и гостиная с мягким диваном и столиком) мы согласились. Но тут освободились комнаты наверху, постояльцы с четвертого этажа решили выехать, и хозяйка предложила нам их посмотреть. Мы поднялись за ней наверх.

С верхней площадки винтовой лестницы одна дверь вела в первую из спален, уже свободную, а другая - в гостиную, сообщавшуюся со спальней посредством окна. Гостиная была очень светлая и уютная, с двумя мягкими диванчиками, резным деревянным столиком, ещё одним круглым столом с массивными деревянными стульями, кучей всяких растений в больших горшках на полу, цветными витражами и картинами на стенах. Весь интерьер был оформлен в национальном стиле. Наружная стена была полностью застеклена и выходила прямо на океан! Из гостиной имелись выходы на маленькую крышу с надстройкой, в которой находилась вторая спальня, и на узкую лестницу, ведущую на основную крышу, где была устроена терраса для отдыха.

Вид с крыши открывался просто райский! Дом стоял практически на самом берегу, скалистом и безжизненном, волны с грохотом налетали на камни, взрываясь фонтанами брызг, в воздухе кружили толстые чайки, и бирюзовая гладь океана простиралась до самого горизонта. С другой стороны дома проходили несколько узких улиц, одна из которых упиралась в какие-то древние сооружения. Большая плотность застройки не позволяла рассмотреть подробно, видно было лишь часть стены и небольшую башню. Потрясенные всем увиденным, мы решили остановиться на верхнем этаже, несмотря на большую стоимость, поторговавшись и немного сбив первоначальную цену.

Не теряя времени, бросили вещи в уже освободившейся комнате, и пошли искать, где бы перекусить. Харчевню нашли довольно быстро по запаху и большому скоплению граждан немарокканского происхождения. Там мы впервые узнали, что такое "Салат от шефа"! В принципе, имея умеренный аппетит, можно наесться только им одним. Потом традиционно были тажины, а Леха взял на пробу кус-кус, который принесли в виде двух отдельных составляющих: пшена и мясной заливки с овощами. Основательно наевшись и запив всё мятным чаем, мы направили свои стопы к океану, миновали огромный пляж, где были свидетелями прилива, уменьшившего ширину этого пляжа на несколько десятков метров, прошли по набережной и попали в порт.

И это был самый колоритный рыболовецкий порт из всех, что мне приходилось видеть! Он был буквально забит старыми потрепанными катерами и цветастыми деревянными лодками. Повсюду лежали сети, рыбаки в пропитанных морем и рыбой одеждах доставали из лодок свой улов, специальные люди возили на больших тележках лед, пересыпали им рыбу и укладывали в ящики. Люди в чистых джелябиях, возможно покупатели, надев от ветра острые капюшоны, бродили между сетей, подходили и о чем-то разговаривали с рыбаками. И самое удивительное было то, что никто не обращал совершенно никакого внимания на редких туристов, разгуливающих тут с фото и видеокамерами, каждый был занят своим делом. Создавалось ощущение, что мы перенеслись на несколько столетий назад, время здесь как будто остановилось!

Для защиты порта от пиратов рядом с ним был построен бастион, и мы захотели его посмотреть. Илья же убоялся чаек, в огромном количестве круживших там и с нами не пошел. Втроем мы поднялись на зубчатые стены бастиона, и тут нашему взору предстал классический вид Эс-суэйры, так много раз встречавшийся нам на различных сайтах: набережная от порта, ведущая на площадь, за которой начинался старый город, окруженный высокой крепостной стеной. Мы поднялись на башню. По периметру она также имела зубцы, а на углах ещё четыре маленькие надстройки-башенки. Чайки проносились взад и вперед, едва не задевая друг друга, используя ветер, зависали на одном месте и подолгу парили. Напротив бастиона недалеко от берега обнаружился небольшой скалистый остров, содержавший остатки крепости, но добраться туда не представлялось возможным. Также вдалеке мы заметили какие-то фортификационные сооружения, включенные в стену вокруг города, примерно в том районе, где мы сняли жилье. Позднее оказалось, что это был западный бастион, который мы видели с крыши. Осмотр того бастиона мы решили отложить на следующее утро. Насладившись видами, мы спустились с башни на другую стену бастиона, отделявшую портовую гавань от океана, серьезно укрепленную большими старинными пушками на деревянных лафетах, установленных в каждом проеме с наружной стороны. Завершалась стена большой круглой площадкой, также имевшей зубчатое ограждение, но без пушек.

Когда мы спустились в порт, Илья ждал нас там под крышей, он всё ещё боялся чаек. Захотев купить каких-нибудь сувениров, мы пошли по набережной на площадь и вошли в город через большие ворота, по бокам которых были установлены две старинные мартиры – короткие корабельные пушки большого калибра для ближнего боя. Углубились в лабиринт торговых улиц с бесчисленными лавками, занимающими все первые этажи домов, и надолго там застряли. Сувениры, сумки и бабуши из кожи, целые магазины изделий из дерева туя, отполированных как мрамор и сильно специфически пахнущих, посуда, специи, жареная рыба...

В одной из кожевенных лавок Илья разговорил продавца на предмет наличия в Эссуэйре знаменитого серферского пляжа. Продавец поведал, что сам является большим поклонником катания на волне и рассказал, что пляж тот называется Сиди-Коука и находится недалеко от города. Так как всем давно хотелось там побывать, поездку на пляж включили в обязательную программу на следующий день, а мы с Ильей задумали, если будет возможность, взять напрокат доску и попробовать прокатиться на волне.

Мы вновь вышли на набережную. К этому времени вновь случился отлив, и мы с Ильёй пошли по мокрому песку у воды в поисках каких-нибудь красивых ракушек или камушков. Но вода ничего интересного не принесла, мы нашли лишь небольшого ската, уже потерявшего силы и изредка шевелящего хвостом. Илья попробовал отбросить ската в воду с помощью шлепанца, но прибой вновь выбрасывал его, обессилевшего, на берег. Пришлось оставить ската на волю судьбы. К 20 часам стемнело, и мы пошли искать наш дом, Лёха и Вера уже куда-то скрылись. По пути видели большое скопление новехоньких спортивных автомобилей Porshe, видимо проходил какой-то автопробег. В древнем пиратском городе ночью они выглядели, по меньшей мере, необычно. К половине десятого мы вернулись домой, и вскоре завалились спать, прихлопнув огромного таракана, бегавшего по комнате. С Лехой мы договорились встать перед рассветом, чтобы встретить его на бастионе, а потом ещё раз сходить в порт и побродить по пустому утреннему городу.


18 октября. Четверг. 


Я проснулся по будильнику полшестого. Кровать была влажная от холодного утреннего тумана, пришедшего с океана. Я встал, оделся и пошел будить Леху. На улице оказалось ещё более холодно, чем я думал. Леха долго не открывал, потом вышел, сонный и сомневающийся в целесообразности нашей прогулки, но мне удалось его убедить. Минут через 15 мы встретились в гостиной, одетые во всё теплое, что имели с собой, я даже попросил у Ильи дополнительно куртку, спустились вниз и вышли в ещё спящий город.

По очень узкой улочке, на которой находилась входная дверь нашего жилища, мы пошли в сторону бастиона и вскоре достигли стены, а, пройдя вдоль неё, и ворот, которые оказались открыты. Мы вошли внутрь. Наружная стена бастиона была очень высока, нижний ярус занимали склады боеприпасов, а наверху находились пушки. Также имелась мощная башня большого диаметра, в основание которой располагались какие-то помещения, как оказалось, в настоящее время занятые мастерскими и магазинами сувениров, но так рано они ещё были закрыты. Мы поднялись на стену по большому наклонному пандусу. Начинало светать, волны разбивались о камни прямо под стеной, вдали сквозь туман проступали очертания портовых укреплений. Осмотрев стену и пушки, я поднялся на башню по ещё одному пандусу, пройдя через мощные каменные ворота. Едва я вошел, как неизвестно откуда появился Леха. Он обнаружил потайную лестницу со стены в башню и поднялся по ней. Сверху находилась большая круглая площадка с зубчатым ограждением и пушками. И тут взошло солнце. Оно быстро выкатилось со стороны города, разгоняя остатки утреннего тумана. Мы поспешили в порт, чтобы застать рыбаков, уходящих на промысел.