Проблема взаимоотношения личности

Вид материала

Конкурс

Содержание Филатовым Антоном Владимировичем Основная часть

Подобный материал:

• 1. Проблема личности. Понятие и структура личности, 216.16kb.
• Российский университет инноваций (институт), 29.32kb.
• Литература и вопросы к зачету по курсу «Психология личности», 37.3kb.
• Алитическое направление, впервые поставившее вопрос о необходимости исследования мотивации, 380.68kb.
• Самоактуализация личности и проблема ее измерения, 400.48kb.
• Тема реферата: «Формирование личности в процессе социализации», 332.43kb.
• «Проблема взаимоотношения человека и мира в социальной онтологии», 368.23kb.
• План введение Основной принцип человеческого общения > Личность и группа. Проблема, 202.62kb.
• 1. Проблема взаимоотношения человека и природы, 191.28kb.
• -, 441.76kb.

Конкурс научных проектов школьников

в рамках краевой научно-практической конференции «Эврика» Малой академии наук учащихся Кубани


Исследовательская работа

на тему


Проблема взаимоотношения личности,

общества и государства (по книге

Олега Дормана «Подстрочник»).


Выполнена учеником

11 «Б» класса муниципального

общеобразовательного учреждения

средней общеобразовательной школы

№ 12 муниципального образования

город-курорт Геленджик

Филатовым Антоном Владимировичем

Научный руководитель –

учитель истории МОУ СОШ №12,

Почетный работник общего образования

Осипчук Елена Гифатовна


Геленджик, 2010

Введение

Россия в XX в. испытала несколько крутых поворотов в своей истории: это и революция 1917 года, и сталинская модернизация 1930-х годов, и Вторая мировая война, это и перестройка и распад советского общества. Особенностью советского времени являются резкие социокультурные изменения, миллионы людей подвергались массовым репрессиям в хозяйственной и политической сфере. Актуальность работы объясняется тем, что данный период российской истории оценивается историками и гражданами страны неоднозначно.

Поэтому цель данной работы – показать, какими были взаимоотношения личности, общества и государства в советский период истории, какие формальные и фактические ценности и идеалы существовали у советского социалистического общества, опираясь на устный рассказ прославленной переводчицы Лилианны Лунгиной, записанный на телекамеру для фильма «Подстрочник».

Для этого я поставил следующие задачи:

1. 
   прочитать книгу Олега Дормана «Подстрочник», найти и посмотреть одноименный документальный фильм;
   
2. выявить особенности взаимоотношения личности, общества и государства в «устной книге» - «Подстрочнике»;
   
3. найти свидетельства того, как люди отстаивали свою гражданскую и духовную свободу;
   
4. определить свое отношение к поднимаемой проблеме.
   

Основная часть


История государства создается его народом, складывается из жизненных путей многих людей, которые своими действиями, так или иначе, влияют на ход развития исторических событий. Историю можно назвать многовековым опытом всего человечества, источником мудрости, накопленной за тысячелетия путем проб и ошибок. Многие люди отдали свои жизни за то, чтобы их потомки имели свое будущее, поэтому очень важно дорожить совей историей, не пренебрегать ею, понимая, что это не только гордость за свое прошлое и дань памяти предкам, – это бесценное духовное сокровище, дающее нам возможность учиться не только на своих ошибках, глубже воспринимать действительность и использовать накопленные мировые знания. Ведь любая наука начинается с истории, благодаря ей сохраняет целостность и структурированность.

Человек – часть общества, в какой-то мере – часть государства, в котором он живет, а значит история страны не может не находить отражения в жизни человека. Но есть люди уникальные, жизненные пути которых по своей трудности, наполненности и важности можно сравнить с определенным периодом в отечественной истории, сжатым до судьбы одного человека. Именно благодаря рассказам этих людей мы можем не только увидеть былые времена через призму человеческих воспоминаний, но и почувствовать эмоциональную обстановку того времени, словно переносясь на много лет назад. Поэтому меня очень заинтересовала книга «Подстрочник», написанная по одноименному фильму, в которой известная советская и российская писательница и переводчик Лилианна Лунгина повествует о своей сложной и насыщенной жизни (Приложение №1). Основной частью ее рассказа является описание действительности Советского Союза, столь неоднозначного периода российской истории, имеющего совершенно противоположные субъективные оценки, вот почему мне бы хотелось попытаться показать, какой была жизнь в то время, какие формальные и фактические ценности и идеалы существовали у советского социалистического общества.

Идеология была страшным орудием уничтожения человечного в человеке, которое убивало в нем его нравственность, его душу, притупляло совесть. Основной идеологической и политической силой во времена советской власти было полное единогласие в решении любых вопросов. Именно оно создавало ощущения поддержки, взаимопонимания, братства в стране, но если единство целей и мнений людей было формальным, достигалось под моральным давлением, то единогласие фактически останавливало развитие общества, пресекало все конфликты и возражения, убивало личность. Уничтожение личности в первую очередь гарантировало отсутствие любого иного, антисоветского мировоззрения. Именно это поразило Лилианну Лунгину в первую очередь, когда она, приехав из Парижа в Москву в 1934 году, стала учиться в шестом классе немецкой школы (Приложение №2). «Что меня поразило: до какой степени все ребята думают одно и тоже, до какой степени все интересуются одним и тем же. Меня поразил конформизм, единство, отсутствие индивидуальных черт у ребят… Читаешь рассказ, книжку – все высказывают одно и тоже мнение. Пишешь сочинение – дают план, нужно писать по этому плану. Я очень волновалась, как вступить в пионеры, как написать заявление. А оказалось, нечего волноваться. Есть формула. Я думала, надо что-то выразить – свое отношение, свои пожелания. Ничего подобного. Для всего имелись готовые формулы, текст заявления надо было просто списать с доски. И это как бы и облегчало жизнь, и соблазняло, и вызывало тем не менее чувство протеста…»¹.

¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 70.

В первой половине ХХ века внешняя гармония народа и государства была обеспечена страхом перед системой, когда любого инакомыслящего могли без суда и следствия посадить в тюрьму или сослать в лагерь. Даже многие идейные и искренне верящие партии граждане СССР не смогли избежать ареста, став жертвами доносов коллег по работе или даже соседей, предавших нравственные ценности ради продвижения по карьерной лестнице или собственной безопасности, демонстрируя таким образом свою верность отчизне. Методы, посредством которых государство осуществляло свою власть над отдельным человеком, были самыми изощренными. Лилианна Лунгина рассказывает: «Оказаться в кабинете Лубянки мог каждый в любой момент. Могли остановить на улице и втолкнуть в машину. Могли позвонить по телефону и приказать явиться тогда-то и туда-то. Повсюду в Москве – во всех больших гостиницах, в квартирах, даже в коммуналках – у КГБ имелись комнаты для этих тайных свиданий. Часто это был не арест, а допрос или предложение сотрудничать. Кто соглашался, должен был регулярно подавать доносы на знакомых, коллег, на друзей. Поэтому обо всех ходили слухи. Тот факт, что меня не арестовали, хотя я провела детство за границей, был весьма серьезным основанием меня подозревать. Тем более что я имела привычку говорить что думала – в пределах возможного…»¹. Мы видим эксплуатацию преступной властью человеческих пороков и низменных чувств. В стране возникла атмосфера доносов, взаимного недоверия. Все труднее было проявлять стремление к истине, добро, благородство, честь. «В этом состоит один из самых катастрофических аспектов нашего режима: он деформировал личность каждого. Жизнь была настолько сложна, настолько полна ловушек, опасность погибнуть была так реальна, та кощутима, что все это развивало в нас самые худшие черты…»² .

Советская власть не гнушалась использовать в своих целях детей, делая ставку на неокрепшую детскую психику. Лилианна Лунгина приводит пример, когда двенадцатилетнему мальчишке двое молодых людей на выходе из школы сказали: «Если ты хороший пионер, пойдем с нами. Для тебя есть государственной задание. Ты поступишь, как Павлик Морозов. Тебя ведь тоже зовут Павлик; ты должен нам рассказывать, что за люди приходят к дедушке, и запоминать их разговоры». Указали ему место, где они должны встречаться раз в три дня. Павлик, желая быть хорошим пионером, начал выполнять инструкцию, но мысль о том, что он предаст дедушку, была для него невыносима…»³.


¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 239.

²Тоже, с. 194

³Тоже, с. 240

В годы советской власти права человека существовали только на бумаге, на деле государство грубо и открыто их нарушало, применяя методы, унижающие человеческое достоинство. Люди необоснованно подверглись репрессиям не только за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным признакам, но и по другим незначительным поводам.

Поскольку аресты имели всеобщий и повседневный характер, часто не имели под собой никаких доказательств и даже совершались в «профилактических» целях – следователям для отчетности нужно было арестовать определенное количество человек, чтобы показать положительные результаты борьбы с антисоветской пропагандой, – то вскоре большинство людей, дорожащих честью, свободой и справедливостью, оказалось в лагерях и тюрьмах, а корыстные, лживые и эгоистичные персоны получали повышение по службе, имели власть в государстве. Конечно, последние в первую очередь старались во всем найти личную выгоду, а не отстаивать требования народа и трудиться на благо страны. Именно такое положение вещей в государстве повлияло на отсутствие обратной связи между обществом и правительством: верхушка власти действовала согласно своим планам, которые всегда находили положительный отклик в средствах массовой информации, потому, что те регулировались жесткой цензурой. В результате такой «мнимой идиллии», царившей между партией и народом, целостность системы была нарушена: актуальные проблемы не решались, не существовало реальной картины положения дел в стране, государство не защищало своих граждан.

Но всегда, даже в годы самого свирепого террора, находились люди, так или иначе отстаивавшие свою гражданскую и духовную свободу. Лилианна Лунгина в своем рассказе показывает, насколько трудно было противостоять системе в советское время: «Ни одна идеологическая кампания никогда не ограничивалась решениями, принятыми наверху, то есть в ЦК. Она должна была немедленно получить поддержку снизу. Поэтому во всех газетах публиковались бесчисленные письма трудящихся, рабочих и колхозников, которые выражали удовлетворение тем, что партия под руководством мудрого Сталина взялась за метлу и наводит порядок. И что наконец выметет эти отбросы – с которыми, по счастью, авторы писем были незнакомы, - тормозящие наше движение к светлому будущему. Повсюду проходили собрания – на заводах, предприятиях, в Академии наук, в институтах, в Союзах художников и писателей: после доклада руководителя открытым голосованием принимали резолюцию. Всегда единогласно. Чтобы осмелиться при полном зале проголосовать против или хотя бы воздержаться, нужна была безумная смелость: мне никогда не приходилось такого видеть в сталинское время. Потом уже, в момент оттепели, стали находиться люди – можно перечислить их по пальцам, - выступавшие против той или иной кампании. Все они дорого за это заплатили. Их исключали из партии, увольняли, вынуждали работать «литературными неграми», обрекали на нищету»¹. Потому на факультетском собрании, когда студенты должны были проголосовать за осуждение Ахматовой и Зощенко, Л. Лунгина прекрасно знала, что у нее «…не хватит сил воздержаться перед этой аудиторией, которая готова их растоптать. Но в тоже время я не могла голосовать, как все. Это была настоящая пытка» ¹. Тогда Лилианна решилась уйти до голосования, предварительно убедив всех сидевших вокруг, что у нее страшный приступ мигрени. Но даже этот поступок стоил ей огромных усилий – настолько она боялась уйти из зала. Чтобы научиться не поднимать руку вместе с другими, потребовалось мужество и время. Но даже этих робких попыток сопротивления было мало, настолько в обществе витал страх перед властью.

Перед маховиком репрессий трудно было устоять, сохранив человеческое достоинство, даже сильным, талантливым и некогда признаваемым властями людям. «Борьба с «чуждыми влияниями» распространилась на все сферы интеллектуальной жизни. На литературу, на кино, театр, даже на музыку. Набросились на Шостаковича, которого советская власть долгое время ценила. Он, как вдруг выяснилось, пишет какофонию, «сумбур вместо музыки». И все газеты усердно и вдохновенно топтали его. Мне потом рассказывали, что Дмитрий Дмитриевич, человек мужественный, нередко помогавший другим, писавший Сталину, чтобы попросить за кого-то, был парализован страхом. Со дня на день ждал ареста, погрузился в тяжелейшую депрессию, замолчал», - вспоминает Лилианна Зиновьевна².

Великая Отечественная Война вызвала огромный подъем патриотизма, смогла сплотить людей различных национальностей, мировоззрений и вероисповеданий – добиться большего, чем советская идеология, обещавшая светлое и богатое будущее, которое год от года не становилось ближе. Именно в военное время у людей пропадает страх выделиться из общей массы – все стремятся сделать для родины как можно больше, героев войны награждают медалями, ставят в пример остальным. Правительство становится толерантным к различным религиозным конфессиям, ослабляет цензуру в сфере искусства, и я думаю, что это во многом повлияло на настроение общества в столь сложное время. Народ ощутил духовное единство с государством: необходимость добиться осуществления одной общей цели – всеми силами защитить отчизну и одержать победу над врагом. Появился смысл жизни, искренний, а не навязанный системой. Когда ты точно знаешь, ради чего готов пожертвовать жизнью, то осознаешь ее цену и

¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 192.

²Тоже, с. 194

понимаешь, что для тебя значит счастье. Религия в СССР не было, но фактически веру в Бога заменили верой в светлое будущее, которая не отвечала на вопросы человеческой души, сводила духовный мир до рамок практичного реализма и материализма, а результат жизненного пути уверенно видела в завтрашнем дне, хотя условия жизни оставались прежними. Счастья не могло быть по той простой причине, что оно было в будущем, а не в настоящем. И, несмотря на то, что война «обескровила» СССР, унесла миллионы жизней, стала причиной экономического кризиса, ее конец ознаменовался душевным подъемом и всеобщей радостью, надеждой на перемены, нормальную жизнь. Но надежды многих рухнули, когда все вернулось к довоенным прядкам: лишь недавно обретенная и вновь отнятая свобода на фоне хлынувшей из освобожденной Европы культурной волны казалась эфемерной и невозможной в Советской России. Возобновились репрессии, и многих это привело к отчаянию: тоталитарная власть, казалось, была нерушима и неизменна.

В декабре 1947 года, рассказывает Лилианна Лунгина, были арестованы несколько десятков писателей и других представителей интеллигенции, в большинстве – члены Еврейского антифашистского комитета и люди из ближайшего окружения директора Московского еврейского театра Соломона Михоэлса. Михоэлс был убит КГБ по приказу Сталина, «что касается остальных членов Антифашистского комитета, никто из арестованных не выжил. Среди них были мужчины и женщины, уже пожилые, которых расстреляли, - например, Перец Маркиш, Бергельсон, Фефер, Квитко. Другие умерли в тюрьме, объявив голодовку. Так погиб папа Эльки, Исаак Маркович Нусинов. Во время следствия он вел себя очень мужественно и повторял следователю, который его допрашивал: «Я был коммунистом задолго до вашего рождения»»¹. Попытки сопротивления все-таки не прекращались.

Период истории СССР после смерти И. В. Сталина, названный позднее «Оттепелью», ознаменовался изменениями во внутренней политике государства: относительная демократизация общественной и политической жизни (расширение свободы творческой деятельности, появление некоторой свободы слова) давала надежду на получение общечеловеческих мировых прав, отмену изоляции с зарубежными капиталистическими странами. Но перемены имели свои пределы, а критика культа личности Сталина не изменила идеологическое направление советской власти – напротив, усилилось давление на церковь, а в искусстве вскоре стало пресекаться все, кроме социалистического реализма. Но государство уже не могло контролировать общество с помощью страха быть сосланным или посаженным за решетку – находились достойные

¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 203.

люди, ценящие правду и справедливость больше, чем благополучие и достаток. Поэтому советская система изобрела, может быть, не такой жестокий, но крайне антигуманный и безнравственный, по моему мнению, метод – общественное осуждение личности, отстранение человека от социальной среды. На произведения писателей, художников и других деятелей искусства, в которых находили хоть намек на негативные стороны социализма, завистливые, а зачастую и менее талантливые авторы писали желчные рецензии, «изобличающие антисоветскую и буржуазную культуру». После их публикации в СМИ на неугодных власти людей обрушивалось осуждение основной части населения, свято верившей партии. И даже защищавшие их рисковали своим общественным положением, потому что нарушали принцип единогласия, на котором держалась партийная идеология и власть. Увольнение со службы, лишение всех наград и званий, невозможность устроится на работу по специальности, гневные взгляды соседей и коллег, разрушенные семьи – вот лишь некоторые следствия социальной изоляции – советского оружия против инакомыслия и публичного несогласия. Но выброшенные из социальной жизни люди в большинстве своем все же не были лишены свободы, как это происходило во времена массовых репрессий, да и к тому же советская власть явно не рассчитывала, что оппозиционное движение примет государственный масштаб, создав неофициальные, подпольные способы деятельности. Таким образом, например, возник «Самиздат» - способ самостоятельного распространения и копирования не прошедших цензуру текстов произведений запрещенных авторов, появились различные диссидентские движения, пытавшиеся мирным и гуманным путем доказать ущемление прав и свобод человека в СССР. Участники этих движений устраивали общественные митинги, которые выполняли пропагандистскую функцию, несмотря на аресты участников и разгоны массовых собраний. И хотя эти социальные явления нельзя было назвать серьезной проблемой для советской власти, именно они принесли саму идею реальности изменения будущего и борьбы за собственное мнение; открытое несогласие с государственной идеологией, изобличение ее недостатков и антигуманных принципов разрушили даже внешнюю форму полной социальной солидарности с политикой партии.

Лилианна Лунгина, как могла, сопротивлялась несвободе. Она была среди тех шестидесяти трех человек, которые в 1965 году подписали письмо в защиту Андрея Синявского и Даниэля. «Шестьдесят три человека, в том числе Сима и я, подписали протест против того, что людей арестовывают за печатное слово. Вслед за этим сразу поднялась волна репрессий. Под письмом сперва стояло шестьдесят четыре подписи, но потом один человек отказался. И каждого из оставшихся шестидесяти трех вызывала соответствующая организация – кого писательская, кого кинемотографическая, - и от каждого требовали, чтобы он написал отречение, отказ. Надо сказать, к чести всех этих людей, кроме того, первого, который сам сразу снял свою подпись, никто ни от чего не отказался. Людей наказывали, лишали возможности печататься, расторгали с ними издательские договоры, запрещали снимать фильмы по их сценариям и так далее. Но как ни страшно было, как ни ужасен был приговор, тем не менее было какое-то чувство, что все же что-то идет вопреки, что-то не вполне гладко идет, что есть какое-то хоть самое жалкое сопротивление. Так что все же какое-то общее движение страны, а тем самым и нашей с Симой психологии, происходило. Мы себе в этот момент уже позволяли больше, чем позволили бы раньше, как-то боролись в себе с этим чувством страха, старались его изжить, растопить» ¹.

Противоречия постепенно стали обостряться. Как говорит Лилианна Лунгина, вплоть до 1973 года диссидентское движение, «движение людей, сопротивляющихся не только в беседах за кухонными столами…, но и делающих что-то» расширялось, как и борьба с ним. Один за другим шли процессы. «Процессы, происходившие теперь за закрытыми дверями – в отличие от процесса Синявского и Даниэля, - собирали большую толпу людей. Они стояли на улице во время заседаний суда, выражая таким образом свою поддержку обвиняемым. Никогда не забуду чувство, которое я испытала во время процесса Гинзбурга: смешанное чувство страха – что, если засекут? – и радости от того, что я победила этот страх» ². С 1968 года стали регулярно появляться выпуски «Хроники текущих событий», бюллетеня на двенадцати-шестнадцати листах папиросной бумаги, в которых содержалась информация о сопротивлении, распространяемая по всей стране. Стали собирать деньги и вещи для лагерных политических заключенных, ведь из страха жены, мужья и даже родители отказывались помогать. Лилианна Лунгина дает следующую оценку данному явлению: «Все-таки в человеке честном, по себе знаю, есть большая потребность подавить страх и хоть чем-то помочь. Это потребность души. Просто чувствуешь себя безумно униженным, если не смеешь этого сделать. Это именно… вот точное слово я нашла: это именно унижение – не сметь протянуть руку. Это то же фактически – человек тонет, а ты проходишь мимо. Посвистывая.»³. Однако страх, насаждаемый в советском обществе, настолько глубоко пустил корни, что люди, уже пережившие распад Советского Союза, до сих боятся говорить «лишнее».

Символом правозащитников считается А. Сахаров, которого одни и те же люди в разное время называли «человеконенавистником», «потерявшим честь и совесть»,

¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 298.

²Тоже, с. 302

³Тоже, с. 306


«величайшим гуманистом», «честью и совестью нашей эпохи». Он был награжден Сталинской премией за создание водородной бомбы, а 20 лет спустя – Нобелевской премией мира. Академик выступал в защиту политзаключенных, против смертной казни. Стал одним из основателей Комитета прав человека, который действовал до 1974 года. Он является создателем правозащитной организации «Мемориал». Когда в декабре 1979 года советские войска вошли в Афганистан, Сахаров сразу заявил иностранным журналистам о своем протесте. Это переполнило «чашу терпения» властей. Его задержали и доставили в прокуратуру. Взволнованный прокурор объявил академику о лишении его всех наград и званий. Кроме того, его без суда, в административном порядке, отправили в ссылку в город Горький. Ему привелось испытать различ­ные издевательства: принудительное кормление через зонд, ограничение свободы действий, перемещения, переписки, свиданий. Только в декабре 1986 года Политбюро ЦК КПСС решило освободить Сахарова из ссылки.

Лилианна Зиновьевна приводит примеры самых смелых борцов за права человека, тех, которые «пошли на то, чтобы все потерять – славу, почести, деньги, и, не пощадили себя ради права говорить правду, ничего, кроме правды»: генерал Григоренко – «человек такого мужества, как Сахаров», Солженицын, которого изгнали из Союза писателей, Твардовский, которого сместили с поста главного редактора «Нового мира». С чувством горечи и безвозвратной потери она говорит: «Вышвырнули Солженицына, вынудили уехать Ростроповича и Вишневскую, виновных в том, что они его приютили, биолога Жореса Медведева, Синявского и Владимира Максимова, Владимира Войновича, Льва Копелева, Раю Орлову, Александра Зиновьева и т.д. Не говорю об ученых, художниках, историках… Власть всеми способами избавлялась от тех, кто мог подать пример другим. Ссылка, изгнание из страны, тюрьма, принудительное помещение в психушку – все годилось, лишь бы заставить молчать. Когда эти люди оказались выдворены, исчезли из общественной жизни, стран погрязла в болоте посредственности, культура обеднела. Малые остатки индивидуальности, нравственности, интеллектуальности были уничтожены, распылены» ¹.

Из курса истории мы знаем, что в 1964 году был помещен в психиатрическую больни­цу генерал-фронтовик, начальник кафедры Военной ака­демии имени М.В. Фрунзе П. Григоренко. Осенью 1965 года подверглись аресту писатели А. Синявский и Ю. Да­ниэль. Суд завершился суровым приговором: семь лет стро­гого режима Синявскому и пять –

¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 328.


Даниэлю в соответствии со ст. 70 У К РСФСР («антисоветская агитация и пропа­ганда с целью подрыва советского общества и государ­ства»).

Многим нормальным людям был поставлен диагноз, предопределивший их содержание в психиатрических больницах. В 1971 году из 85 политических осужденных при­знаны невменяемыми 24 человека. 25 августа 1968 года в Москве 7 советских граждан вышли на демонстрацию против ввода войск в Чехословакию. Их избили переодетые чекисты и приговорили к различным срокам ссылки. Преследование граждан страны за инакомыслие длилось до 1991 года. Однако по мере перестройки оно постепенно все же сходило на нет. Репрессии, проводившиеся в XX веке на протяжении 74 лет, не толь­ко физически, но и нравственно калечили людей. Страх, внушаемый населению политическими репрессиями, не исчез ни тогда, ни потом, он растворился в советском обществе, пропитал все клеточки общественного организма, сковал свободомыслие, сделал практически невозможным какие-либо проявления открытого общественного недовольства.

Я думаю, что общественность как нельзя лучше дает названия для исторических периодов прошлого: порой одно слово может отразить целые десятилетия жизни. Эпоху развитого социализма, пришедшую на смену «оттепели», позже публицисты окрестили «эпохой застоя». Несмотря на высокий уровень жизни и экономический рост, увеличение социалистического лагеря и гонку вооружений, духовная составляющая идеологии явно не объясняла цель достижения материальных ценностей, потому что государство препятствовало развитию искусства, сохраняя его неизменным, статичным, запрещало религию, которая могла открыть людям путь к самопознанию души. Такая долгая внутренняя изоляция накопила в обществе множество противоречий с политикой правительства, которые, достигнув критической точки через несколько десятилетий, привели к «Перестройке» - попытке сделать государство более демократичным, пойти на сближение со странами Запада. Но кризис назрел во всех сферах общества, поэтому стремление перейти к новой жизни завершилось распадом СССР.

Не стоит думать, что разрушение Советского Союза произошло внезапно и что ответственность за это несут определенные личности, бывшие у власти в то время. По правилам диалектики распад формы – это следствие распада содержания, а так называемый «Закон отрицания отрицания» гласит: чтобы перейти на следующую ступень, необходимо отказаться от предыдущей, осознать невозможность существования прежних принципов и ценностей. Я считаю, что такие резкие перемены в жизни народа, какие произошли в начале 90-х годов, тоже являются определенным этапом развития нашего государства, общества и каждого человека. Время показало, что стихийная свобода, неуправляемый бизнес и невмешательство государства в социальную среду ничуть не лучше тотального контроля над личностью, полной национализацией и командно-административной системой, потому что и в первом, и во втором случае была нарушена связь между обществом и государством – пропасть между источником власти и фактическим ее обладателем не позволяла гармонично сосуществовать двум взаимодополняющим частям одной системы. И то, что Россия довольно быстро выбралась из глубокого экономического и политического кризиса 90-х и сейчас занимает одно из ключевых мест в мире, показывает, насколько важно не пренебрегать опытом отечественной истории. Понять истинную причину внутренних проблем и противоречий и найти решение удалось намного быстрее, чем в советский период, значит, целостность взаимоотношений между народом и правительством постепенно восстанавливается. Будущее в наших руках, но оно во многом является всего лишь современным отражением прошлого, с большим трудом сохраненным и донесенным до нас предками, уважение к которым мы можем явить своей памятью и разумными поступками, не повторяя старых ошибок.

Лилианна Лунгина, так и не ставшая советским человеком даже в юности, заканчивает свой рассказ словами, которые объясняют, что помогло ей пройти трудный жизненный путь, глубоко отражающий драматичный двадцатый век. «Жизнь безумна, но все-таки прекрасна. Она безумна, страшна, ужасна, но вместе с тем прекрасна, и я все-таки думаю, что хорошее в ней преобладает над плохим. Над страшным. Я в этом даже уверена. Во всяком случае, мой опыт этому учит. Потому что главное в этой жизни – люди, и людей замечательных гораздо больше, чем предполагаешь. Значит, все-таки хорошее побеждает плохое. Посмотрите, сколько замечательных людей попалось на нашем пути. Надо внимательнее присматриваться к людям вокруг. Может быть, не сразу увидишь, что они замечательные, - надо дать себе труд разглядеть то, что несет в себе человек. И может быть, это есть тоже маленькая тропинка, ведущая к какой-то радости» ¹. М. Цветаева, В. Некрасов, Д. Самойлов, А. Твардовский, А. Солженицын, В. Шаламов, Е. Евтушенко, Н. Хрущев, А. Синявский, И. Бродский, А. Линдгрен – вот лишь некоторые, самые известные герои ее повествования, далекие и близкие спутники ее жизни (Пр. №3).

Олег Дорман, в предисловии к книге «Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана», показывает роль личности Лилианны Зиновьевны Лунгиной в нашей истории: «Долгая жизнь Лилианны Лунгиной прошла через разные страны и удивительно глубоко и ясно выразила двадцатый век. Век, который


¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 381.


подтвердил, что нет жизни всех – есть жизнь одного человека. Что только один в поле и воин; что он сам и поле. Что человек – не игрушка обстоятельств, не жертва жизни, а неиссякаемый и поэтому неуязвимый источник добра» ¹

Заключение

Таким образом, я попытался показать, какими были взаимоотношения личности, общества и государства в советский период истории, какие формальные и фактические ценности и идеалы существовали у советского социалистического общества, опираясь на устный рассказ прославленной переводчицы Лилианны Лунгиной, записанный на телекамеру для фильма «Подстрочник". Рассказ Лилианны Зиновьевны Лунгиной ценен тем, что критически отражает исторические события двадцатого века глазами непосредственного участника, представителя творческой интеллигенции, хранительницы традиций. Для характеристики взаимоотношения личности, общества и государства очень важно знать настроения, чувства и мысли, особенности мировоззрения людей в советский период истории, что сумела передать Лилианна Лунгина, воссоздав эмоциональную обстановку того времени.

Позволю себе сделать некоторые выводы:

1. Основной идеологической и политической силой во времена советской власти было полное единогласие в решении любых вопросов. Именно оно создавало ощущение поддержки, взаимопонимания, братства в стране, но если единство целей и мнений людей было формальным, достигалось под моральным давлением, то единогласие фактически останавливало развитие общества, убивало личность.

2. Отсутствовала обратная связь между обществом и правительством. В результате «мнимой идиллии», царившей между партией и народом, целостность системы была нарушена: актуальные проблемы не решались, не существовало реальной картины положения дел в стране, государство не защищало своих граждан.

3. Внешняя гармония народа и государства была обеспечена страхом перед системой, когда любого инакомыслящего могли без суда и следствия посадить в тюрьму или сослать в лагерь. В годы советской власти права человека существовали только на бумаге, на деле государство грубо и открыто их нарушало, применяя методы, унижающие человеческое достоинство.

4. Открытое несогласие с государственной идеологией, изобличение ее недостатков и антигуманных принципов разрушали даже внешнюю форму полной социальной


¹Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010, с. 9.

солидарности с политикой партии. Пропасть между источником власти и фактическим ее обладателем не позволяла гармонично сосуществовать двум взаимодополняющим частям одной системы.

В заключение хочу сказать, что будущее в наших руках, но оно во многом является всего лишь современным отражением прошлого, с большим трудом сохраненным и донесенным до нас предками, уважение к которым мы можем явить своей памятью и разумными поступками, не повторяя старых ошибок.


Использованная литература:

Дорман О. Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана/ Олег Дорман. – М.: Астрель, 2010.