Geum.ru

Г. С. Штин мои дороги 4 Дневники Это очередная книга

Вид материалаКнига

Содержание


Письмо Марка от 10 ноября 1953 г
Земной шар.
Михаил светлов.
22 декабря 1963 г
Шекспир. Сонет № 62
С Андрюшкой в Баковке. Глава № 3.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8

Письмо Марка от 10 ноября 1953 г



Последнее время меня одолел пессимизм. Я пришел к выводу, что природа совершила грубую ошибку, благодаря которой я появился на свет. Жизнь моя полна недоразумений, загадок и задач, а вернее, жизнь полна, мне кажется, сетью мелких и крупных ошибок, неразрешимых вопросов, в которых я запутался и не могу найти выхода. Причина в этих моих мыслях одна: я хочу построить свою жизнь такой, какая мне нравится, но мне в этом мешают, т. к. думать только о себе я не имею права. Все дело в Светлане и маме.

Они живут с Юлей и Верой, у которых зарплата на двоих намного меньше моей. Они до сих пор не устроили свою жизнь, а мешали им те же Светлана и мама, а вернее нужда, нехватка денег, и они просили меня взять их к себе. Зачем я тебе все это пишу? Сам не знаю. Просто мне хочется облегчить свою душу, а поделиться, кроме тебя, не с кем. Да собственно, где она моя душа? Она затерялась в мелких заботах о семье, растратила все свои чувства и превратилась в пустое место, сердце очерствело и стало холодным камнем, а я превратился в идиота. Разве таким должен быть «лучший представитель молодежи нашего времени»? Когда-нибудь смогу попасть в Академию и закончить ее, а пока еду на повышение, это своего рода подготовка к Академии.

ПОЗВОНИ.


Вчера ты мне сказала, что позвонишь сегодня,

Но, не назвав мне часа, сказала только: «Жди!».

И вот с утра волнуясь, я жду у телефона,

И беспокойно сердце стучит в моей груди.

Быть может, ты забыла мой номер телефона,

Быть может, ты смеешься над верностью моей,

И я не понимаю, зачем ты так сердита,

Но перестань смеяться и позвони скорей.

Вчера ты так смешила, когда мы расставались,

Что на прощанье слова я не успел сказать.

Ты только обещала, что позвонишь сегодня,

И я готов годами у телефона ждать.

* * *

Письмо Марка от 20 декабря 1953 г.

Во-первых, поздравляю тебя с днем рождения и желаю тебе всего самого лучшего, а лучшее в новом году для тебя будет окончание института и получение диплома. Это у тебя основная цель, и я уверен, что ты добьешься этой цели. Вот я уже в Пренае. Место очень красивое. Прямо под окнами течет Неман, а на той стороне сосновый бор, да и вообще весь город окружен лесами, глядя на которые, я ясно себе представляю родную Сибирь. В воскресенье пойду в увольнение, тогда увижу весь Пренай и опишу его, а сейчас вижу лишь часть его с третьего этажа своего общежития.

Письмо Марка от 30 декабря 1953 г.

Наконец нас посетила Матушка-Зима. Земля покрылась снежным покровом, поседел лес, встал красавец Неман, хотя говорили, что он не замерзает. Вчера бродил по лесу. Тишина, торжественное спокойствие кругом. Такой красоты в природе я еще не встречал. Какая-то таинственная красота не передаваемая словами, когда из-за леса начинают выплывать первые отблески зари и все преображается. А мы сейчас думаем где бы встретить Новый Год.

24 февраля 1954 г. Кулунда.

Я не поехала на зимнюю сессию, и вообще зимой отсюда не выбраться, все сдаю летом. Но совсем разболталась, ничего не учу и, самое главное, не пишу контрольные работы, а их набралось довольно много, правда, написала по политэкономии капитализма, теперь нужно писать по зарубежной литературе, думаю писать по Бальзаку. По русской литературе 19 века начала писать по Лермонтову, но обуяла ужасная лень. Читаю «Пролог» Чернышевского, стыд и позор, я его еще не читала до сих пор.

Сегодня воскресенье, сижу дома. В голове ни одной мысли, ни проблеска какого-нибудь желания. Сейчас идет у нас к-ф. «Фрау Шуберт», нужно сходить, все хвалят, но подниматься и идти не хочется. Живу как-то бесцельно. Соскучилась по красивому лету, по густому лесу, по зеленому лугу, по живым цветам и вообще по природе. Здесь зимой, осенью и весной я вижу необозримую степь: зимой она покрыта снегом, а весной и осенью желтой травой, выжженной солнцем, а летом вижу серый асфальт новосибирских улиц, аудитории и коридоры институтских помещений. Как хочется побывать в деревне, походить по лесу, посидеть на берегу реки, почувствовать поэзию природы. Марк находится в Пренае, этот город в 30 км. от Каунаса, восхищается картинами литовской природы, пишет, что видел в Третьяковке картину «Над Неманом рассвет», а теперь видит это на самом деле.

Письмо Марка от 20 марта 1954 г.

Как быстро время летит, не успеваешь оглядываться. Выборы для меня прошли незаметно, я был в наряде, поэтому мне пришлось будить своих людей. У нас в группе народ шумоватый, и я это предусмотрел, пошел, набрал конфет и начал будить. Разбужу, он только рот откроет, чтобы выругаться, а я ему в рот конфетку, и у него сразу желание ругаться пропадает, ведь я же к нему «по-хорошему». Так что наша группа первая проголосовала и опять завалилась спать. Я все дни нарядов променял на воскресенья. С одной стороны, хотелось бы погулять в воскресенье, но для меня пропустить день занятий, все равно, что над пропастью повиснуть.

Сейчас весна: льдинки, плывущие по Неману, рыбаки в лодках, солнце, туман, который стоит иногда целыми днями, песни жаворонков – все это радует, освежает. Но для меня весна не в радость, я просиживаю до полуночи с уроками, с газетами.

Телеграмму твою получил, большое спасибо, рад был очень, хоть ты догадалась поздравить меня, а то я бы и сам не вспомнил, что у меня день рождения, если бы мне уши не натеребили, т. к. телеграмма не лично мне в руки была вручена.

28 декабря 1954 г. Крылатское.

Итак, в ноябре завершились госэкзамены и мне вручили диплом. В Новосибирск ко мне приезжал Марк, Фаля сделала ему и мне временную прописку, и мы с ним расписались. Посидели в теплой семейной обстановке, отметив это мероприятие, но у меня еще продолжались экзамены и нужно было завершить дела в РК ВЛКСМ, хотя меня уже прочили на работу в Крайком ВЛКСМ, т.к. в то время я была единственным комсомольским работником с высшим образованием по всему Алтайскому Краю. Поэтому Марк возвращался в Москву без меня, а я прибыла к нему во второй половине декабря. Всю неделю сижу затворницей, т. к. Марк бывает дома пока только по воскресеньям. Счастлива ли я? Сейчас конечно счастлива, не знаю, что будет дальше. Люблю я его, безусловно, очень, и эти свидания по воскресеньям еще более усиливают любовь. В январе у Марка будет отпуск, он заставляет меня выбирать куда поехать: в Крым, на Кавказ, в Ташкент или в Ленинград. Я ничего не могу придумать, мне сейчас все безразлично, лишь бы он был рядом со мной. Наверное, поедем в Ленинград, все-таки намного ближе.

ВЕСЕЛОСТЬ.


Евгений Винокуров.

Жили мы на земле, не сердясь и не ссорясь.

Как-то сами вершились дела!

В эти годы простая, простая веселость

Нам дана как награда была.

Как был звонок наш смех

На цветистой лужайке

И в трамвае набитом битком!

Хохотали, встречным смехом давясь,

Хохотать заставляла нас та же шальная веселость,

Колокольчиком медным под стать!

* * *

2 января 1955 г. Крылатское.

Крылатское расположено в 15-20 минутах езды на автобусе до Москвы. В Москве пока мы побывали только один раз. Впечатления неординарные. Были в Мавзолее, на Красной площади, у Царь пушки и Царь колокола, т. е. у главных святынь.

Прочитала «Оттепель» Эренбурга, мне она понравилась, а критику Симонова я не восприняла. Ответ Эренбурга на его критику очень достойный. И что меня окончательно удовлетворило, так эта шумиха во Франции и Норвегии из-за этой книги. Даже заграница за Эренбурга заступилась, значит его ценят. Какая-то норвежская газета писала, что это прекрасная русская повесть о неразделенной любви и что-то еще в таком же духе.

28 октября 1955 г. Раздоры.

Нахожусь на новом месте, можно сказать, в глухом лесу, но недалеко от платформы электрички, хотя до места нужно идти лесом, а когда подходишь к месту расположения нашей части, то сразу же слышишь окрик: »Стой, кто идет!», отвечаю: «Свои!» До Москвы 40 минут, бываю частенько. Жизнь проходит интересно. На все общественные события Москва откликается очень чутко, поэтому все всегда близко стоит перед глазами.

Кроме газет, книг и кино в распоряжении жильцов нашего ДОСа есть телевизор, а это очень хорошая вещь.

30 октября 1955 г. Раздоры.

Да, как и всегда, на меня нападает хандра. Что мне написать о своей духовной жизни? Читаю мало. Прочитала М. Андерсена Нексе - «Дитте – дитя человеческое». Все-таки тяжелый у него слог, поэтому я его не очень люблю. Хочется почитать что-то хорошее, но до библиотеки не доберешься, а покупать не всегда есть деньги. Хотя недавно купила только что вышедшую книгу «Композиторы Могучей Кучки об опере». Очень хорошая вещь, но читаю от случая к случаю.

Письмо Марка от 15 ноября 1955 г.

Живу, как все живут в лагере: в домиках холодно, умываемся снегом, целыми днями на огневой в лесу. Сейчас мне уже не страшно, т. к. достал себе валенки и полушубок и чувствую себя, как в раю. Мечтаем скорее отстреляться и домой, но мешает нам наш злейший враг – плохая погода, из-за которой не поднимаются самолеты. Если бы хоть пару хороших, безоблачных дней, которых мы ждем, как избавление от страданий.

14 декабря 1955 г. Раздоры.

Живем мы в ДОСе (Дом офицерского состава). В комнате единственная вещь из собственной мебели – книжная этажерка, все остальное: кровать, тумбочка, два стола, стулья, вешалка, матрасы, одеяла, подушки, наволочки, простыни – казенные. Постельное белье меняется еженедельно, так что стираю только на себя и веду обломовский образ жизни.

Решила читать критическую литературу, которая лежит нетронутая со дня приобретения. Сегодня читаю Поспелова «Творчество Гоголя». Но здесь все мне знакомо, единственное – подробно и с цитатами «Ганс Кюхельгартен». Теперь очередь за Белинским. У него я зною хорошо только «Разделение поэзии на роды и виды» и о поэзии Лермонтова, а также «Письмо к Гоголю». Больше ничего, даже о Пушкине не знаю. Какой позор! Но стоит в руки мне попасть какому-нибудь дрянному томику беллетристики, я все брошу намеченное. Вчера получила письмо от Симочки, где она сообщает, что встретила Юрку и в сентябре вышла замуж за школьного математика.

Мой Марк уехал в лагерь на стрельбы, и я одна дома, воюю с кошкой Тучкой, которая у меня страшная разбойница.
КАРАВАН.

Мирно шагает вдали, объят предрассветной мглой,

Караван Шакера Али шагает в свой край родной.

Идет по сыпучим печкам, где водится дикий джейран.

Через границу ведет с контрабандой свой караван.

Везет он шелка и охту из горной страны в Пакистан.

Длинные тюки везет с контрабандой свой караван.

На них караванщик сидит, тощие ноги скрестив,

С длинною трубкой в зубах, кайфуя на двух горбах.

Сам караванщик богат, богаче любого раджи,

Но погубил его план и сто тридцать две жены.

* * *

20 декабря 1955 г. Раздоры.

Я не жалею, что оказалась в Москве. Мне, как бы сродни этот беспрерывный шум московских улиц и бесконечная спешка людей. Мне уже все здесь знакомо. Когда я иду по московским улицам, я испытываю какое-то радостно-приподнятое чувство, хочется кинуться в общий поток и лететь впереди, но вдруг вспоминаю, что я пока еще в ряду тех, кто отстает. И если мне скажут: «Хватит!», я покину Москву без сожаления, хотя и с грустью, но ее образ будет всегда стоять у меня перед глазами.

6 января 1955г.

Очень скучаю по своим институтским друзьям, изредка получая от них письма: от Тони Солыковой из Одессы, от Дануте с Верх-Обскова, от Симочки из Турочака. Уже шестой год пошел как мы расстались. Новый год встретили вместе с соседями, смотрели кино по телевизору. Совсем я обывателем стала. Как мне надоело жить за колючей проволокой. При выходе и входе в ворота слышать монотонно, зычно звучащее: »Стой, кто идет?!» Ждем, что нам скоро дадут в обычном доме квартиру, вернее комнату, но получше, побольше и поближе к Москве.

Читаю все, что попадется под руку. Прочла большой сборник рассказов О Генри. Очень и очень хорошая вещь. Читала запоем, хотя кое-что попадалось знакомое. Потом набросилась на книгу Ванды Василевской «Когда зажигается свет».

16 января 1955 г. Раздоры.

Вся Москва бурлит по приезде Ива Мантана, билеты на его концерты с рук доходили до 200 рублей. Я все смотрела по телевизору. Его действительно нужно смотреть, слушать его – это даже не половинное представление о нем, это самая малая доля Мантана, но видеть… Он весь в движении, в жестах, в мимике. Когда он пел о бродячем цирке, он делал сальто в воздухе. Это какое-то потрясение. Мой Марк будет участником будущего фестиваля, был отбор певцов самодеятельных коллективов, и он попал в число тех, кого будут готовить на фестиваль. Два раза в неделю он ездит на репетицию в консерваторию, с ним занимается преподаватель консерватории. Я с ним тоже несколько раз была, косвенным путем приобщаюсь к искусству.

2 марта 1955 г. Раздоры.

С горечью убеждаюсь, что растрачиваюсь по мелочам. «Суждены нам благие порывы, а свершить ничего не дано…» Недавно прочитала сборник песен Беранже и к ужасу своему обнаружила, что немало из его песен знала, совершенно не подозревая, кто их автор. Например: «Прощай вино вначале мая, а в сентябре прощай любовь», «Старый король», «Ведь я червяк в сравненье с ним…» и т. п.
ЗЕМНОЙ ШАР.

Беранже.

Шар наш земной – да что же он такое?

То – просто старый мчащийся вагон.

Хоть астрономы говорят: «Пустое!»

Но с рельс сойдет когда-нибудь и он.

Вверху покорны силе притяженья,

Вращаются такие же шары…

Хочу я знать, небесные миры,

Кто вас привел в движенье?

Мне разъедает душу яд сомнений,

Грядущее пытать решился я.

Навстречу мне попался новый гений…

«Учитель, как, погибнет ли земля?»

«Нет, никогда! Жить суждено ей вечно,

Как Троице!» - ответ его гласит.

И песню вновь с друзьями голосит

Мессия тот беспечный.

* * *

10 сентября 1955 г. Раздоры.

Я голодаю от нехватки человеческих слов вокруг меня. Не с кем поговорить на литературную тему, хотя бы обсудить какой-нибудь фильм, ведь это так элементарно, мы же смотрим их каждый день, но все это не под силу моим окружающим. Скоро я совсем разучусь разговаривать с людьми. С Марком конечно я могу разговаривать на эти и любые интеллектуальные темы, но мы так редко видимся, что не кинешься же к нему сразу говорить о литературе.

Получила письмо от Симочки, ее мужа взяли в армию, и она собирается в Брянск навестить его родителей, приглашает меня с ней прогуляться.

10 марта 1956 г. Раздоры.

Прочитала доклад Шолохова на съезде. Здорово! Интересная была передача, посвященная Назыму Хикмету. Он тоже выступал на съезде и начал так: «Впервые в Советском союзе я выступал в 1926 году в Политехническом, вместе с Маяковским. Перед своим выступлением я очень волновался, а Маяковский подходит ко мне и говорит: «Слушай, турок, что ты волнуешься, ведь ты же турок, тебя все равно никто не поймет». Наверное, для Маяковского это был обычный разговор.

28 марта 1956 г. Раздоры.

Весна в полном разгаре. В Москве сухо, снега нигде нет, москвичи ходят в туфлях и даже в босоножках. У нас за городом все еще много снега, и мы ездим из зимы в лето, вернее в какое-то промежуточное время года, когда сухо и солнечно, но пока прохладно. В Москве во всех кинотеатрах демонстрируются английские фильмы, в театрах идут спектакли по пьесам английских драматургов. Все это в связи с поездкой Хрущева и Булганина в Англию. В воскресенье бродили по Москве с Розой и Володей Зимиными и фотографировались у Большого театра и у памятника Горького на площади Белорусского вокзала. У памятников Пушкину и Горькому всегда лежат свежие цветы, зимой и летом. Когда мы фотографировались, принесли целую корзину цветов Горькому.

10 сентября 1956 г. Раздоры.

В мае - июне ездили в Ташкент. Повидались со всеми Штинами, очень хорошо провели время, даже побывали почетными гостями на узбекской свадьбе и только нам были поданы столовые приборы для поедания плова, т. к. по их обычаям плов едят только руками.

Походили по достопримечательностям Ташкента, много купались на Комсомольском озере и конечно изнывали от жары, особенно я, к тому же меня постоянно кусали какие-то мошки.

Начало нашей поездки было омрачено сообщением о смерти Фадеева. Мы уже сидели в вагоне, когда Марк выбежал к газетному киоску и купил несколько газет. Я разворачиваю газету и читаю эту ужасную новость, слезы сами хлынули из глаз целым потоком.



С Марком в парке. Ташкент.


Глава № 2.

Трудовые будни, печали и радости.





Даю методические рекомендации.


18 декабря 1957 г. Москва, улица Толбухина.

Что писать и как писать?.. Не знаю… Марка вспоминаю ежечасно, его больше нет. Какое трагическое слово «нет» и как много оно вмещает в себя: боль, недоумение, невозможности представить, что все произошло на самом деле, что конец мечтам, надеждам и многому, многому…

Отвлекает работа и маленький Андрюшка. Он уже большой и веселый парень, ходит вокруг стен, кровати, стола, с этажерки успевает стянуть несколько книг, но пока еще их не рвет.

Андрюшке назначили пенсию в 900 рублей, но половину оттяпала (хотя это и грубо звучит ) его бабушка, т. к. ее пенсия была 390 рублей, а она имела право на пенсию от сына, то эти 900 рублей и поделили пополам, от своей же она отказалась.
С.НАДСОН.

Не говорите мне «он умер». Он живет!

Пусть жертвенник разбит – огонь еще пылает,

Пусть роза сорвана – она еще цветет,

Пусть арфа сломана – аккорд еще рыдает!

15 января 1958 г. Москва, улица Толбухина. Здесь у нас, видимо, надолго оседлое место. После ухода Марка из жизни, мне нужно было срочно искать работу, я пошла в Горком КПСС Кунцева, как бывший Райкомовский работник, к тому же, я во время своего безделья и почевания на лаврах любви, закончила Курсы бухгалтеров, и меня устроили в Госбанк ответственным исполнителем. Хотя Александра Васильевна Бельская, родная сестра моей свекрови, будучи Парторгом Пищевого института, предлагала устроить меня освобожденным секретарем комсомольской организации института, но мне в данных обстоятельствах нужно было искать работу рядом с домом, а не ездить через всю Москву, имея на руках маленького ребенка.

Работа у меня интересная и разнообразная. Я оформляю документы промышленных предприятий, отправляющих свою продукцию во все концы Советского Союза и в другие страны, общаюсь с интересными людьми, которые приходят ко мне, как клиенты. Занялась общественной работой – веду политзанятия с комсомольцами банка. Андрей мой растет хорошим, спокойным парнем, говорит: «Дай-дай», «Кис-кис», «Раз-два» и т. д. Книги меня, как всегда, не подводят, они меня спасают. Читаю «Римские новеллы» Альберто Моравио и «Бронзовую птицу» Рыбакова. Дануте пишет, что собирается поступать на Иняз в Москве, значит, часто будем видеться.

ГРОЗА.


З. Гиппиус.

Моей души, в ее тревожности, не бойся, не жалей.

Две молнии, две невозможности - соприкоснулись в ней.

И если правда бывшей нежности не жалость, а любовь –

Всесокрушающей мятежности моей не прекословь.

Меня пугают лики вечные… Уйди, закрой глаза.

В душе скрестились светы встречные, в моей душе – гроза.

* * *

28 мая 1958 г.

Андрей мой ходит в ясли, только пока не своими ногами, а моими.

Читаю большой роман Мартина дю Гара «Семья Тибо» с огромным удовольствием, почти не отрываясь. Вся моя новосибирская родня один за другим побывали у меня в течении этого печального времени, большое им спасибо. Хорошо чувствовать поддержку и заботу, но расслабляться нельзя, жизнь держит постоянно в ежовых рукавицах.

НАСТРОЕНИЕ.


Е. Винокуров.

Пусть беспрестанны наставления, советы, как себя вести,

Но яростные настроения способны все смести с пути.

Пусть далеко до постарения, ничто не валится из рук,

Но яростные настроения преображают все вокруг

То сетования, то томления, то радостная полоса…

Смотри, смотри-ка: настроения меня несут, как паруса!

Ведь мира нет и под оливами… И настроенья быть должны

По сути самой прихотливыми: то вдруг белы, то вдруг черны.

То вьются облачными кудрями… Их принцип непреодолим,

Так своенравны, так причудливы. Неуправляемы, как дым!

* * *

9 ноября 1958 г.

Сегодня последний день праздничного отдыха, и я разложила книги и тетради, чтобы готовиться к завтрашнему семинару по книге Ленина «Что делать?» Получила письмо от Дануте, где она пишет, что ее назначили завучем в школе и задает мне ряд вопросов личного порядка, т. е. можно ли любить человека младше себя и также такого, у которого нет высшего образования. На мой взгляд – это ерунда, если человек нравится, ни на что не стоит обращать внимания, лишь бы человек был хороший.

Постоянно ощущаю свое моральное одиночество. Мне не с кем поговорить о том, прав или нет Пастернак, в чем сущность образов Щукаря, Давыдова и Найденова из 2-ой книги «Поднятой целины», или почему не сказал Маркс в «Манифесте…» о союзе рабочего класса с крестьянством и т. п.

27 февраля 1959 г.

Ко мне приезжали Наташа с Мишей. Они меня вытаскивали из моего уединения кое-куда, за что я им очень благодарна. С ними я побывала на выставке всех демократических республик и СССР. Мне все понравилось, но самое главное, я увидела современный футуризм в живописи. Я не знаю как это течение теперь называется, но оно ужасно по своей бессмысленности, не верится, что такие вещи способен создавать человек, находящийся не в психушке, а среди нас разумных и мыслящих. Это были польские художники. Были мы на премьере балета на льду «Зимняя фантазия». У нас этот балет поставлен впервые. Мне понравилось, впечатление осталось очень хорошее, некоторые вещи были просто изумительны. Наконец-то прочитала «Битву в пути» Галины Николаевой, давно хотела, ведь я с ней все-таки знакома, хотя и шапочно, т. к. она целый месяц занимала мой кабинет в Райкоме, просила меня приглашать к ней на собеседование комсомольцев, чаще секретарей комсомольских организаций и т. п. На этой неделе ничего не читаю из художественной литературы, т. к. усердно готовлюсь к семинару по теме «Воспроизводство капитала». Андрюшка мой растет, уже большой, 16 марта ему будет два года.

Все хорошо говорит, озорничает и т. д.

30 марта 1959 г.

Получила письмо от Дануте с фотографией, на которой она похожа на народницу, героиню Тургеневской «Нови» или вообще на народную учительницу. Так и сказала моя соседка Анастасия Васильевна, когда я ей показала фотографию: «Это учительница».

Конечно, не может быть и речи, чтобы эта работа меня удовлетворяла, или чуть, чуть нравилась. Правда, первое время, при новизне впечатлений, было сносно и даже интересно, но теперь все надоело, хочется побыть хотя бы немного в родственном для себя обществе.

6 апреля 1959 г.

Весна у нас наступает вовсю. Так хочется куда-нибудь съездить, к родным или к друзьям, но Андрюшка у меня еще мал, куда с ним поедешь, больше намучаешься. Читаю два романа о морских промыслах в Мурманске. Сегодня у меня семинар по «Детской болезни левизны…» Еще не готовилась, постоянно за все берусь в последний момент. Любимая моя собеседница – «Литературная газета», как только беру ее в руки, Андрюшка тут как тут и обязательно ее у меня отбирает.

Анатолий Кукарский.

В душе моей с легким укором

Звучит как забытый мотив:

Махнуть бы куда-нибудь в горы,

Походный рюкзак прихватив!

Чтоб солнце, чтоб ветер навстречу,

Чтоб травы тянулись ко мне.

Чтоб плечи гудели под вечер

От тяжести жестких ремней.

Чтоб были жара и ненастье,

Цветы у тропы луговой,

Чтоб небо от грома на части

Раскалывалось над головой!

* * *

25августа 1959 г.

Лето прошло с интересными встречами. Вначале приезжала Дануте, потом Людмила из Ленинграда и ,наконец, Мария из Златополя. Впечатлений и новостей набралось масса, поэтому никак не могу войти в обычную колею и зажить нормальной жизнью. К тому же на меня напал книжный запой, хотя читаю всякую ерунду, но даю себе слово, что с завтрашнего дня буду жить по железному распорядку. Но сегодня мне девочки принесли «Принцессу Клевскую», роман французской писательницы Мари Мадлен ди Лафайет, как говорится в предисловии – первый психологический женский роман. Так что почитаем.

Вчера ходила на премьеру братьев Тур «Подходящий жених», ничего особенного. Играли, правда, неплохо. В конце, перед публикой раскланивались авторы и режиссер. В прошлую субботу была на стадионе «Динамо». Было цирковое представление, на котором выступали 2000 актеров, притом, все отечественные знаменитости. Все понравилось, насмеялась порядочно и отдохнула. В кино посмотрела 1-ую серию фильма «Маяковский начинался так…» и очень расстроилась. Вещь очень хорошая, но зал был пустой, если человек 25 только было, не больше. Я преклоняюсь перед Маяковским, конечно так же, как и перед другими моими любимыми поэтами. Я ненавижу его противников, это на мой взгляд, недалекие люди, пытающиеся казаться кем-то и чем-то.

6 октября 1959 г.

Осеннее настроение навевает какие-то неважные мысли. Что-то не с кем вымолвить и слово, закрутила бессмысленная текучка будней. Хочется другой работы, других людей, другого окружения. Не знаю, может быть, я не права, просто я такой беспокойный человек, ищущий новых впечатлений. Не знаю… Послала в Барнаул запрос о Симочке и мне очень скоро прислали ответ, что такая гражданка проживает в городе Турочак, ул. Больничная, дом 11, кв. 12. Отправила ей письмо, но ответа пока нет.

22 января 1960 г.

От Дануте получила телеграмму, где она сообщает, что помнит о моем существовании и существует сама, т. к. последнее письмо от нее было только в августе. В данный момент мною владеет полное безразличие ко всему окружающему, т. к. я читаю полное собрание сочинений Паустовского, я им захвачена в плен. Все очень нравится, особенно навеянный романтикой первый период творчества. Перед новым годом была во МХАТе, смотрела «Вишневый сад». Раневскую играла Тарасова, Фирса – Грибов и все остальные их выдающиеся. Сидя в зале, я поняла по настоящему что такое «Вишневый сад» и драматургия Чехова вообще. Для того, чтобы понять это, нужно быть именно в зрительном зале МХАТа, а не в каком-то захудалом театре Бийска. Я не бахвалюсь, а думаю так, как есть на самом деле. Я знаю «Вишневый сад» почти наизусть, но я, как впервые, впитывала каждое слово героев. А какой прекрасный рассвет, и как цветущие вишневые деревья протягивают свои ветви в окна старого дома…

Чудные декорации. На протяжении всего спектакля я плакала, почти как Раневская, от умиления при встречи с родными людьми и с родными местами. А я в восторге от встречи с любимым спектаклем и чудесной его постановкой. В следующее воскресенье иду в Большой театр на балет «Тропою грома».

16 марта 1960 г.

Сегодня у меня знаменательный день – Андрюшке исполнилось три года. Но настроение мое как-то не соответствует этому дню. На меня напала меланхолия. Сейчас читаю «Страдания молодого Вертера» Гете и другую его прозу, одновременно читаю поэзию Валерия Брюсова и кое-что из толстых журналов.

СУМЕРКИ. В.Брюсов.

Горят электричеством луны

На выгнутых, длинных стеблях;

Звенят телеграфные струны

В незримых и нежных руках;

Круги циферблатов янтарных

Волшебно зажглись над толпой,

И жаждущих плит тротуарных

Коснулся прохладный покой.

Под сетью пленительно-зыбкой

Притих отуманенный сквер,

И вечер целует с улыбкой

В глаза проходящих гетер.

Как тихие звуки клавира –

Далекие ропоты дня…

О сумерки! Милостью мира

Опять осените меня!

* * *

21 марта 1960 г.

Настроение мое немного улучшилось, т. к. посидела на лекции по политэкономии. Тема: »Переход от социализма к коммунизму». Как раз подходящая тема для вдохновения. Получила письмо от Дануте, где она пишет о своем спокойном безразличии ко всему. Это первое письмо от нее с таким тоном. Да, мы в этом с ней едины, она тоже одинокий человек, мы с ней на перепутье, и нам нужно держаться вместе.

Жду отпуск и хочу поехать в Новосибирск, меня постоянно зовут, а я все не еду. Так хочется уехать и не возвращаться. Скучаю по сельской тишине, по лесу, по лугу, по речке, по облакам и по звездам. Всего этого здесь нет, вернее, не видно и незаметно.

Душа страдает о какой-то большой работе, по кипучей деятельности, чтобы не было даже свободного времени, но чтобы эта работа была по душе, по сердцу. Сегодня приобрела билеты на 10 апреля в Кремлевский театр. Вещь незначительная, называется «Под деревом», но иду из-за театра, чтобы впервые посмотреть, не знаю, как он мне понравиться.

18 апреля 1960 г.

У Симочки целая эпопея, вернее, трагикомедия. Она мне написала целую тетрадь, все трагическое у нее идет в комическом плане. С мужем у нее вышла размолвка из-за того, что она не поехала к его родителям, пока он служил в армии. Поэтому, она познакомилась в Барнауле с каким-то заочником с истфака, вышла за него замуж и приехала в Турочак. Он оказался ужасно ревнивым, несколько раз устраивал страшные потасовки в общественных местах с тем, кто с ней разговаривал или танцевал, а однажды замахнулся ножом со словами: «Тебя и себя зарежу!» Когда он уехал на сессию, она собрала его вещи и отправила с письмом об отставке.

Я все собираюсь заняться немецким языком и литературой, особенно мне хочется изучить журналистику 18 и 19 веков, т.е. журналы, их тематику, их редакторов и т. п. Я даже заказала себе письменный стол, а то мне негде заниматься, нет стола. У меня, как у каждого слабого человека, всегда есть какая-нибудь причина, объясняющая его поступки к ничего не деланию.

24 августа 1960 г.

В мае готовилась к экзаменам, в июле их сдавала, получила диплом с отличием и стала собираться в отпуск. В июле ездила в Новосибирск, прекрасно там себя чувствовала, была в окружении близких и родственных мне по духу людей. Какое это счастье!

Подписалась на Блока в 8 томах, первый том уже у меня. Я читаю стихи о Прекрасной Даме, упиваюсь их музыкой и красотой и с какой-то грустной радостью думаю о том, как я счастлива, что мне дано познать прекрасное в поэзии, что растворяется и проникает в душу.

А. Блок.

И вновь порывы юных лет, и взрывы сил, и крайность мнений…

Но счастья не было - и нет. Хоть в этом больше нет сомнений!

Пройди опасные года. Тебя подстерегают всюду.

Но если выйдешь цел – тогда ты, наконец, поверишь чуду,

И, наконец, увидишь ты, что счастья и не надо было,

Что сей несбыточной мечты и на полжизни не хватило,

Что через край перелилась восторга творческого чаша,

И все уж не мое, а наше, и с миром утвердилась связь,

И только с нежною улыбкой порою будешь вспоминать

О детской той мечте, о зыбкой, что счастием привыкли звать!

* * *

К сожалению, Есенина я прозевала, т. к. подписка на него была во время моего отпуска. Однотомник его у меня есть, но 12 томов звучит здорово. Читаю толстые журналы: «Юность», «Новый мир», «Неву», «Иностранку». Очень остро все переживаю, иногда в голове сумбур, как бы в Дон Кихота не превратиться.

Получила от Дануте письмо и открытку, а ответить никак не могу, все жду какое-то подходящее время для письма и откладываю со дня на день. Наконец, я сажусь за стол, включаю настольную лампу, и слушая краем уха последние известия, пишу письмо. А кто сейчас живет без последних известий?

12 декабря 1960 г.

На улице тепло, слякоть, грязь. Ждем зимы, снега и морозов, но они к нам не приходят. Живу безалаберной жизнью, хватаюсь за что попало, в смысле чтения, хотя бывает что-то хорошее, но как всегда бессистемно. Хочу попросить Дануте, чтобы она у себя в Литве поискала мою бывшую соклассницу Виту. Уже вечер, поздно, Андрюшка не спит, возится на кровати, потом встал, надел тапочки, подошел ко мне и говорит: «Я пришел посмотреть, что ты делаешь? Ты пишешь письмо, а говорила, что не пишешь, значит, ты пошутила. Да? Шутить никогда не нужно». Вот какой серьезный парень. Потом он влез ко мне на колени и стал искать в письме точки и даже несколько штук нашел.

18 мая 1961 г.

На днях получила письмо от Симочки, она предлагает бросить кличь и собраться всем в Бийске, чтобы отметить 10 лет со дня окончания института. Но у меня вряд ли получится. У нее оказывается, растет сын, он наверное еще очень маленький, если она о нем никогда раньше не говорила.

Прочитала новый роман Бабаевского «Сыновний бунт». Ничего себе, но не очень. Решила читать все о живописи и музыке, а то очень отстала в этом отношении. Иду в воскресенье на Американский балет. Хожу постоянно в Ленинскую библиотеку, кое-чем занимаюсь, но т. к. я неусидчивый человек, боюсь, что серьезных занятий не выдержу.

22 июля 1961 г.

У нас стоит страшенная жара, от нее теряю дар мысли, не могу сообразить, что написать в письмах, т. к. накопилось несколько писем, на которые нужно написать ответы. Андрей растет, озорник большой, но меня во всем слушается, хотя бывает и так, что вечером не уложишь, а утром не поднимешь.
МИХАИЛ СВЕТЛОВ.

Я в жизни не разу не был в таверне,

Я не пил с матросами крепкого виски,

Я в жизни не разу не буду, наверно,

Скакать на коне по степям аравийским.

Мне робкой рукой не натягивать парус,

Веслом не взмахнуть, не кружить в урагане,

Атлантика любит крепкого парня

С обветренной грудью, с кривыми рогами…

Я, может, не скоро свой берег покину,

А так хорошо бы под натиском бури,

До косточек зная свою Украину,

Тропической ночью на вахте дежурить.

* * *

23 октября 1961 г.

Наконец, я поменяла место работы, ушла из банка и немного приблизилась к своей основной профессии. Работаю в Радиолокационном Техническом Училище преподавателем Истории КПСС. Учащиеся с 10-ти классным образованием.

28 декабря 1961 г.

Уже сходила с Андрюшкой на несколько елок, все было замечательно. Себе взяла билет на 15 января в театр Оперетты на «Марицу».

11 января 1962 г.

Прочитала «Семью Зитаров» Лациса. Это единственный его роман, который оставался мною не прочитанным до сего времени. Судьба его героев, их жизнь захватила меня настолько, что никак не могла оторваться. Это рассказ о латышах, сосланных в Сибирь. Столько впечатлений и сопереживаний жило в моей душе, что ходила, как помешенная. Все в этой книге было очень похоже на мытарства и жизненные ситуации, которые пришлось пережить Дануте и ее семье.

20 марта 1962 г.

Сегодня я была в библиотеке Ленина, прошлась по ее строгим залам, где все дышит наукой, или стремлением к ней. Сама обстановка библиотеки, ее огромные и все-таки приветливые залы заставляют думать, творить, заниматься наукой, приобщаться к ней.

И мне было горько, что я только спутник, т. к. я пришла туда только для того, чтобы прочитать вторую книгу Германа «Дорогой мой человек». Хотя это тоже дело, но мне казалось кощунственным заниматься художественной литературой в этих стенах.

Симочке написала резкое письмо, в связи с тем, что она просила меня узнать продаются ли у нас перлоновые кофты, я ей ответила, что видела в магазине капроновые. На это мое выражение она написала: «Эх ты, столичная штучка, не разбираешь где капрон, а где перлон!» Совсем по Гоголю с черноногой девчонкой Парашкой. Это меня возмутило, т. к. я на самом деле не разбираюсь, не покупала такие вещи и не собираюсь. У каждого человека свои пристрастия и интересы в жизни, если меня спрашивать, то лучше по вопросам литературы, а не галантереи. Еще один Симочкин рефрен связан с постоянной заботой обо мне, как бы меня выдать замуж. Она-то побыла замужем уже 4 или 5 раз. Да, я уже поняла, что останусь до конца сама по себе. Какие мы привередливые становимся с течением лет! И нет ничего хуже, когда чувствуешь свое превосходство в смысле познания мира, ума, мировоззрения, когда есть с кем сравнивать, а сравнение не выдерживает и все разваливается. Нужно, чтобы мужчина был умнее, разумнее, проще, без амбиций, тогда есть какой-то смысл тянуться до него, а так и сам закиснешь.

22 июня 1962 г.

Журнал «Юность» очень интересный журнал, но я никак не могу его выписать. Приехала ко мне Наташа Кузнецова, много с ней говорим, спорим, обсуждаем, поэтому ряд книг лежат у меня на столе нечитанные. Я пришла к выводу, что новинки надо читать в первую очередь и обязательно. Самые лучшие из новинок, на мой взгляд: «Саламандра», «Братья Ершовы», «Дым отечества», «Борьба невидимок», «Есть море синее» и др.

Андрюшка очень кашляет, у него грипп, температура, пою его отварами и разные примочки делаю.

6 сентября 1962 г.

Прошло лето, оно было прекрасно. Нет слов, чтобы полностью выразить свой восторг и разнообные положительные эмоции, которые пришлось пережить от восхитительного турне по Сибири.

С Наташей Кузнецовой и с Андрюшкой мы отправились в это турне. Из Москвы поехали Барнаульским поездом, сделали остановку в Кулунде и побыли у моих друзей несколько дней, потом в Барнауле остановились у моей Наташи. У нее гостили 10 дней. Она живет на окраине города, на берегу речки Барнаулки. В это время у них стояла жара в 40 градусов. Мы все дни с огромным удовольствием лежали в этой речке, наслаждаясь окружающей обстановкой, а вода в ней была, как парное молоко. Потом Наташа Кузнецова поехала домой в Новосибирск, а мы с Андрюшкой и с моей Наташей сели на комфортабельнейший теплоход, на котором Наташин Миша работал директором ресторана, и поплыли до города Камня на Оби. В Камне мы пересели на автобус до деревни, где жили Мишины родители и где обитала у дедушки с бабушкой Наташина Иринка. Деревня расположена на берегу озера. Озеро удивительной красоты, оно все в камышах, по нему плавают утки. Это утки – нырки, дикие, но не боящиеся людей. Когда мы с Андрюшкой плавали на лодке, они то и дело подныривали под лодку с одной стороны и выныривали с другой, так они озорничали. Пробыли мы в этом месте три замечательных дня. Андрюшка с дедушкой Митрофаном ходил на рыбалку, вытаскивал сети, помогал выбирать из ячеек карасей и т. п. Потом мы вернулись в Камень. Наташа на теплоходе возвращалась в Барнаул, а мы с Андрюшкой сели на Ракету (теплоход на подводных крыльях) и полетели по Обскому морю, через шлюзы, в Новосибирск. Поездка на Ракете была изумительна. Все остальное время отпуска в Новосибирске прошло, как во сне: ездили на дачу в Кудряши, купались в Оби, я встречалась с подружками и т. д. За время пребывания в Сибири написала 6 стихотворений, давно у меня не было вдохновения. А затем вернулись в Москву и потянулись будни.

Ветер страницы листает, у ног моих плещет река,

Огромное солнце пылает, жжет и печет мне бока.

Речка мелка, мутноводна, птицы домашней приют.

Дети в ней плещутся долго, играют и песни поют.

А я, бесполезное дело, мечтая, гляжу на лесок,

Отрадное чувство навеял мне в мысли шалун-ветерок.

* * *

10 октября 1962 г.

Малаховка, санаторий, недельный семинар пропагандистов.

Очень интересные лекции и семинары с нами проводятся. Обстановка непринужденная, очень весело, хотя и занимаемся, но отлично отдыхаем. Мы все подружились здесь, энергия бьет через край. Вокруг прекрасная, золотая осень, тишина, теплое солнце

Прочитала книгу Балтера «До свиданья, мальчики», очень понравилась, но неприятный осадок оставили у меня его лирические отступления т. к. он в них как бы развенчивает своего героя, романтическую приподнятость настоящего он как бы сравнивает с серой будничной правдой жизни в будущем, которая ожидает его героя. Через неделю иду в зал Чайковского слушать в исполнении Бармина всего Симонова, поэмы «Пять страниц», «Первая любовь» и стихи, стихи.

К. Симонов.

Над черным носом нашей сумбарины

Взошла Венера – странная звезда,

От женских ласк отвыкшие мужчины,

Как женщину, мы ждем ее сюда.

Она, как ты, восходит все позднее,

И, нарушая бег небесных тел,

Другие звезды всходят рядом с нею,

Гораздо ближе, чем бы я хотел.

Я не прощусь с опасностью земною,

Чтоб в мирном небе зябнуть, как они,

Стань лучше ты падучею звездою,

Ко мне на землю руки протяни.

* * *

29 декабря 1962 г.

Дануте привезла мне в подарок большой альбом с репродукциями Чюрлениса. Им я очень восхищаюсь. Огромное ей спасибо за Чюрлениса. Вначале я его разбирала со словарем, т. к. не знала значения отдельных музыкальных терминов. Просиживаю целыми вечерами со своими соседями над этими репродукциями, мы спорим, фантазируем, придумываем, восхищаемся. Он настолько меня захватил, что я от живописи ударилась в музыку. Все его краски, картины звучат во мне музыкальными произведениями. Как хочется посмотреть подлинники, увидеть их размеры, цвета, месторасположение, узнать побольше о самом авторе.

28 января 1963 г.

Прочитала в 11 номере «Нового мира» повесть Солженицина «Один день Ивана Денисовича». Эта вещь потрясла меня невероятно. Я несколько недель ходила под впечатлением и образы «зэков» стояли перед моими глазами, меня душила злость, и я хотела говорить словами Евтушенко:

Когда друзей за правду били,

Кастетом голову дробя,

Вы их любили? Да, любили,

Но вы любили… про себя.

Когда их те клеймили всуе,

Кому б самим держать ответ,

Из доброты, не голосуя,

Вы удалялись в туалет.

А после вам на удивленье,

Всем неразумным напоказ,

Нерасторопных, как тюленей,

Поодиночке били вас.

* * *

Мне кажется, что Евтушенко именно об этом и написал, т. е. о тех, кто все это видел и молчал.

3 марта 1963 г.

Была на экскурсии в музее Музыкальной Культуры имени Глинки. Все очень интересно, познакомили нас с огромным количеством музыкальных инструментов. Лежу с гриппом и от нечего делать увлеклась архитектурой всех времен и народов, стилями, эпохами и т. д. Очень интересно, читаю и не могу оторваться. Целую кучу литературы перечитала с огромным удовольствием.

10 мая 1963 г.

Дануте приглашает меня на лето к себе в гости, притом, оговаривается, что у них дома не так комфортабельно, как я привыкла. Это уж совсем меня оскорбляет, можно подумать, что я какая-то зазнайка. Придется ей сделать выговор за такое представление обо мне, как будто она меня не знает.

За последнее время стараюсь жить без душевных размышлений, без раздумий и т. д. Как-то поверхностно я живу, чувствую, что плохо это, замечаю, что серьезную работу над собой отношу в какое-то неизвестное будущее, а пока плыву по течению. Вместе со мной плывет и Андрюшка, потому что балую его, исполняю все его прихоти, знаю, что не педагогично, но все-таки делаю. Как-то я привыкла жить в обществе, чтобы было шумно, весело, хорошо. А теперь нет ничего. Прихожу домой, сижу в комнате или с соседями на кухне, вот и все мое времяпрепровождение. Хотя «Капитал» Маркса стоит нетронутый, а мне нужно изучить 4-ую, 5-ую и 6-ую главы 1-го тома. Часто вижу во сне Анечку из читального зала. Почему она так мне врезалась в память? Не знаю… Но я ее очень любила. Интересно, что с ней сейчас, где она, чем занимается.

За майские праздники прочитала «Исполнение желаний» Каверина, «Дорога в никуда» Мариака, «Незваные гости» Триоле, «Брат мой, враг мой». Вот чудесная вещь!

28 августа 1963 г.

От Дануте ехали через Ригу, побывав в ней и попрощавшись, как с Ригой, так и с Данутей. Дома появились в 12 дня, и я на столе у себя обнаружила пригласительный билет на конференцию к 11 часам. Отправила Андрюшку со Светланой на этюды, а сама поехала во Дворец Культуры газеты «Правда», где проходила конференция. Пришла туда уже после докладов, когда начались прения, зато потом был дан чудесный концерт артистами Мосэстрады. Получилось, что я с корабля на бал попала.

Вспоминаю все время места, в которых удалось побывать: Ионишкинс, Кедайняй, Каунас, Ригу, музей Чюрлениса, музей Чертей, келью Дануте, ее домочадцев в Пеледнягае, маленького Саулюса и т. д. и т. п. Я очень рада, что побывала там, единственное, что меня омрачает – мы с Андрюшкой доставили всем много хлопот и беспокойства. Там я окунулась в мир природы, тишины, спокойствия, доброжелательности и лирики. Рифмы сами прибегали ко мне, хотя я и не назову их уж очень отточенными:

Как надоела суета, а город шумный скуп и тесен.

Мне та тропинка дорога, что вдруг свернула в перелесок.

Тропа схватила, повела, свои секреты зашептала,

Росою чистой добела мои сомненья отмывала.

Здесь тихий мир с листвою робкой и нежный тоненький ручей.

Одна пройду в лесу той тропкой, не нужно помощи твоей.

* * *

Я купила краску и решила покрасить пол, уж очень мне понравились красивые полы у родителей Дануте. Прочитала роман Гранина «Иду на грозу». Вызвал он у меня какие-то противоречивые чувства. С одной стороны современный роман, современный герой, отстаивает свою идею, борется до конца и т. д., а с другой стороны – отрывочный сюжет, неясность и недоговоренность во многих его мыслях и действиях. Вчера читала Чехова, вот он всегда ясен, договорен и чист. Еще читаю «Повесть о театральной юности» Дикого. Тоже не нравится. Стиль очень сухой, строгий, официальный, так мемуары не пишутся.

9 сентября 1963 г.

Работы по горло, делаю все бегом, для размышлений не остается времени, завтра еду на совещание секретарей парторганизаций учебных заведений Москвы. Учебный год начался с космической скоростью. Погода стоит прекрасная, все время 27-28 градусов, жарко, дни проходят и время движется с неумолимой быстротой. Томик Ахматовой перечитала два раза, кое-что полюбившееся выписываю.

ВЕЧЕРОМ. А. Ахматова.

Звенела музыка в саду

Таким невыразимым горем.

Свежо и остро пахли морем

На блюдце устрицы во льду.

Он мне сказал: «Я верный друг!»

И моего коснулся платья.

Как не похожи на объятья

Прикосновенья этих рук.

Так гладят кошек или птиц,

Так на наездниц смотрят стройных…

Лишь смех в глазах его спокойных

Под легким золотом ресниц.

А скорбных скрипок голоса

Поют за стелющимся дымом:

«Благослови же небеса –

Ты первый раз одна с любимым».

* * *

Читаю «Московские встречи» Рахилло. Это воспоминания о Маяковском, Есенине, Фурманове и др.

Андрюшка каждое утро говорит соседям: »Лабас ритас» (доброе утро) и еще что-то на литовском, хвастается, что знает, как говорить.

20 октября 1963 г.

Я завертелась «в лихорадке будней». На днях ходила в театр Моссовета на «Корля Лира», Лира играл Мордвинов, он был прекрасен, я получила огромное удовольствие. Была на встрече с поэтами Тамарой Жермунской и Николаем Панченко.

Н. Панченко.

Люби меня тихо и грустно, пока за порогом темно,

Любить, как болеть безыскусно, никто не умеет давно.

Но с глазу на глаз и заглазно, едва зарумянится свет,

Люби меня полно и праздно, как будто усталости нет.

* * *

Вчера ходила в Театральный музей. Музей очень хороший, с звукозаписями и многими уникальными вещами из жизни театров и актеров. Своим коллективом ездили на автобусе в ночь за грибами. Впечатления были конечно на много богаче, чем я смогла выразить в стихах:

Костер полыхал до неба, искры летели зигзагами,

Кто в ночь за грибами не был, тот просто не сдал экзамены

На грибника – поэта, романтика и мечтателя,

И проза будней, поэтому лишь только ему примечательна.

Лес в темноте зажмурился, но путь указал на плотину,

Над прудом туман нахмурился и шапкой закрыл середину.

Небосвод загляделся в воду, а звезды смеялись оттуда,

Как мы набирали воду ночью из сонного пруда.

* * *

Сейчас передали по радио, что умерла Галина Николаева. Это ужасно, ведь она еще совсем молодая. Ее сейчас назвали «выдающаяся писательница», и это правда. В каждой ее книге ставилась новая проблема, которая решалась тоже по - новому. Я очень расстроилась, ведь я была с ней знакома и постоянно ощущала ее обаяние и на себе и на окружающих. Она писала какой-то большой роман о молодых физиках-ядерщиках, который должен был печататься в «Октябре». Успела ли она его закончить…

22 декабря 1963 г


Вчера и сегодня читала книгу Гроссмана «Достоевский». Очень хорошо написано. Все-таки Достоевский мне по духу, снова захотелось перечитать его произведения. Узнала из этой книги много интересного из его жизни, а самое главное, что Настасья Филипповна писана им с Панаевой. Провела на днях с учащимися «Вечер поэзии». Ребята читали даже свои стихи, не говоря уж о Лермонтове, Маяковском, Есенине и др. Очень меня порадовали.

Я увлекаюсь стихами изо всех сил, читаю в журналах, сборниках, отдельных изданиях, особо полюбившиеся, как всегда, выписываю в записную книжку. Галина Емельяновна говорит мне, что это уход от действительности, отрыв от жизни и жизнь чужой жизнью. Черте что придумала. Читаю Оскара Уайльда. Особенно мне нравятся его высказывания об искусстве, об эстетике:«Те, кто в прекрасном находят дурное – люди испорченные… Те, кто в прекрасном способны узнать его высокий смысл – люди культурные, они небезнадежны. Но избранный тот, кто в прекрасном видит лишь одно – красоту». Или еще: «Во всяком искусстве есть то, что лежит на поверхности, а так же символ. Кто пытается проникнуть глубже поверхности, тот идет на риск. И тот, кто раскрывает символ тоже идет на риск».

Над каждой фразой можно думать бесконечно.

27 апреля 1964 г.

Увлеклась Шекспиром, особенно его сонетами.

Шекспир. Сонет № 62


Любовь к себе моим владеет взором.

Она проникла в кровь мою и плоть.

И если средство на земле, которым

Я эту слабость мог бы побороть?

Мне кажется, нет равных красотою,

Правдивей нет на свете никого,

Мне кажется, так дорого я стою,

Как ни одно земное существо.

Когда же невзначай в зеркальной глади

Я вижу настоящий образ свой

В морщинах лет, - на этот образ глядя,

Я сознаюсь в ошибке роковой.

Себя, мой друг, я подменял тобою,

Век уходящий – юною судьбою.

* * *

Посмотрела в «России» к-ф «Гамлет», и я осталась без ума от

Смоктуновского и от Шекспира. Слушаю постоянно романс Шостаковича из «Овода». Изумительная вещь. Становится тепло, весна в разгаре, мечтаю побывать в лесу.

2 июня 1964 г.

Сейчас села за стол с мыслью, что напишу письма всем своим друзьям сразу. Здесь у меня нет друзей, все они где-то за тридевять земель от меня, я соскучилась по человеческой речи, а здесь, у себя никого видеть не хочу, все надоели мне. Не знаю чем заняться, чтобы уйти от людей. Прочитала последнюю часть трилогии Симонова «Солдатами не рождаются». Я в восторге от Симонова, язык его прекрасен. Читала и с новой силой проклинала войну, Сталина и всех его приспешников, что смогли довести страну до этой страшной бойни. У меня ужасный пессимизм, все время нахожусь в таком состоянии, что неотвязно стучится мысль:

жизнь проходит бесцельно, безинтересно, бессодержательно.

Сегодня по радио передавали афоризмы из стихов Рудаки, один я записала: »Мудрецу уж лучше умереть, чем рядом жить с глупцом». Я конечно не мудрец, но что-то родственное почувствовала в этих словах. Часто вспоминаю Чюрлениса и его выражение: «Искусство – вот единственное, что мне не изменит».

На ВДНХ открылся новый павильон «Культура», надо сходить.

11 октября 1964 г.

Андрюшка пошел в школу, учится пока хорошо, но очень мажет в тетрадях, ручки плохие. Всяких дел много, мотаюсь без конца, а на самом деле, если разобраться, ничего особенного и важного не делаю. Как-то не совсем одобрительно воспринимаю реформу русского языка. Может быть, она и назрела, но все это не по мне.

17 декабря 1964 г.

Все еще нет зимы, нет снега, наверное, и новый год придет без снега. Андрей очень невнимательно готовит уроки. Если я прогляжу, значит снова приходится его заставлять переписывать и следить за каждой буквой. Была в театре Моссовета на спектакле «Миллион за улыбку». Делала доклад и на высшем уровне мне его утвердили на конференцию в Ленинграде. Так что в начале 1965 года поеду в Питер. Очень хочется проехаться и развеяться. А на работе уроки, общественные дела, совещания почти каждый день, конференции и т. д. Домой выбираюсь где-то к 5 часам.

Увлеклась Комиссаржевской, отмечалось 100 лет со дня рождения.

Ходила в Театральный музей на вечер, посвященный ей, и с удовольствием прочитала книгу из серии ЖЗЛ «Комиссаржевская» Носовой. Очень хорошо написано, прекрасная книга, не могла оторваться от нее. Читаю все подряд, особенно понравились: «За синей птицей» Нолле, «После ненастья» Лациса. А новый роман Полевого «На тихом бреге» мне не понравился, я ожидала большего, так же и «Нефертити» Тендрякова. Зато огромное удовольствие получила от только что приобретенной книги стихов Межелайтеса «Человек». Мне нравится его философская лирика, его удивительная стихотворная мудрость и это чем-то роднит его с греческими и персидскими поэтами.

СЕРДЦЕ. Э. Межелайтес.

Утром поднимаюсь с голубями.

Песня счастья над землей несется.

Колокол лучи заколебали.

Сердце тоже вздрогнуло от солнца.

Утром им обоим неспокойно.

Счастье им вместить не удается.

Колоколу тесно в колокольне.

Сердце из груди на волю рвется.

Слышите биенье? Чаще, чаще!

Буря мая колокол качает.

Сердце разрывается от счастья.

Колокол на части разрывает.

Колокол в моей груди ликует;

Торжествую, воспеваю, славлю.

Но не только теплый ветер дует –

Задувает вьюга злая.

Бьют по веку бомбы и ракеты.

Не дают столетию покоя.

Дрогнуло, забилось у поэта

Сердце жалостное и людское.

* * *

30 декабря 1964 г.

На новый год у меня нет пока хорошего настроения. Не знаю, что будет дальше, а сейчас думаю как бы совместить свою бодрость и усталость, радости и печали, обновление и возмужание с житейскими заботами, с надеждами на будущее, с желанием добиться успехов, с веселыми проблесками в жизни. Себе я посвятила на день рождения такие стихи:

Мне тридцать четыре… Как много это и мало!

Годы ручьями уплыли, в них столько воды убежало.

Мне кажется, что лишь недавно была я девчонкой,

Но сын подрастает и «мама» выводит ручонкой.

Так мало… Жестоки вселенной законы.

Зачем-то отсчитывать сроки привыкли ее миллионы.

Так мало мне жизнь показала секретов твоих, мирозданье,

И жаль, что немного узнала я в храмах познанья.

Мне тридцать четыре, а это уже половина,

И годы ручьями уплыли, но только не мимо.

* * *

14 февраля 1965 г.

Живу какими-то отрывками, никогда для себя нет времени. Все кажется, что-то изменится, как у чеховских героев, невольно приходят на ум «Три сестры», «Дядя Ваня». Сентиментальная я стала ужасно, наверное, старею и глупею. Чехов брал своих героев из обычной жизни и все повторяется в том же плане. Жизнь течет серо и буднично. Андрей учится, но не могу сказать, что хорошо. За первое полугодие он был отличник, а сейчас уже троек нахватал, пишет грязно и невнимательно. Хотелось бы, чтобы он учился хорошо, но я как-то с ножом к горлу к нему не лезу.

Собираюсь в Ленинград, как хочется увидеться с этим городом, наверное, такое желание будет бесконечным, сколько бы раз там не был. Сегодня прочитала роман из «Невы» № 2 «Чижик – птичка с характером», из времен войны, но сентиментальный и приятный.

13 октября 1965 г.

После летнего пребывания на Украине, я хожу загорелая, как негр, все еще не отошел загар. Как не хотелось возвращаться домой от теплой речки, от прекрасной природы, но ничего не поделаешь, пришлось ехать к обыденному, надоевшему. И все закрутилось, завертелось по старому. Ходили с Андрюшкой смотреть шедевры из Лувра, отстояли в очереди три часа, а когда вошли, почувствовали, что так устали, поэтому захотелось скорее посмотреть и домой идти. На днях дочитала книгу жены Луночарского - Луночарской-Розенель «Память сердца». Давно ничего лучшего я не встречала. Здесь воспоминания о Брюсове, Маяковском, М.Ф. Андреевой и др.

23 декабря 1966 г.

Мама! Поздравляю тебя с днем рождения, желаю счастья в работе. Живи до старости без старости. Твой сын Андрей.

Борис Пастернак.

Никого не будет в доме, кроме сумерек. Один

Зимний день в сквозном проеме не задернутых гардин.

Только белых мокрых комьев быстрый промельк маховой.

Только крыши, снег и, кроме крыш и снега, никого.

И опять зачертит иней, и опять завертит мной

Прошлогоднее унынье и дела зимы иной,

И опять кольнут доныне не отпущенной виной,

И окно по крестовине сдавит голод дровяной.

Но нежданно по портьере пробежит вторженья дрожь

Тишину шагами меря, ты, как будущность войдешь.

Ты появишься у двери в чем-то белом, без причуд,

В чем-то впрямь из тех материй, из которых хлопья шьют.

* * *




С Андрюшкой в Баковке.

Глава № 3.