Geum.ru

Михаил Петров Садовников родом из Московской губернии, Бронницкого уезда, Усмерской волости, деревни Щербовой. Сохранилось любопытное семейное предание о прадеде, рассказ

Вид материалаРассказ
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   22
на нравственном доверии друг к другу Власти и Народа, словно светлый и добрый призрак как бы на один миг явился перед нами, чтобы в следующий момент исчезнуть в чёрно-кровавых клубах расстреливаемого Белого Дома.

Хотелось бы сказать маленькое похвальное слово о тех депутатах того последнего съезда. Чтобы о них не говорили задним числом, как бы в последствие не сложилась судьба многих из них, поведение большинства прибывших на свой последний съезд депутатов в тот исторический момент было достойным их звания народных избранников. Все, кто прибыл в осаждённый БД, являлись уже достаточно искушёнными политиками и прекрасно понимали военно-политическую обречённость парламента, но повинуясь своему, - может быть, не столько гражданскому, сколько человеческому долгу, - сделали свой последний выбор в пользу «права и правды».

А ведь многим провинциальным депутатам даже добраться до Москвы было непросто: ельциновские агенты дежурили на вокзалах и аэропортах и всячески препятствовали своевременному прибытию в столицу. Правительственная пропаганда открыто предлагала огромные льготы и большие деньги изменникам, но к великой чести того депутатского корпуса большая часть народных депутатов устояла перед соблазном и осталась верной избравшему их народу…

Весьма эффектно и по театральному грозно выглядели баркашовцы. В середине дня, 25 сентября, когда митинг был в самом разгаре, из специальной спортивной пристройки вышло около сотни (но не более) молодых ребят в униформе. Затем они выстроились в две шеренги перед балконом парламента, демонстрируя (но кому?) свою готовность защищать Белый Дом. Разумеется, эта показная готовность была чисто символической, так как никакого оружия у баркашовцев я не видел. Впрочем, никакого оружия не было и у других добровольных «защитников Конституции», дежуривших днём и ночью на импровизированных баррикадах.

Легенда о повальном вооружении намеренно раздувалась ельциновской пропагандой, чтобы загодя оправдать готовящуюся кровавую расправу. Кроме высокого казака, частенько ходившего по площади с автоматом, я больше не видел вооружённых гражданских лиц и лишь 23 сентября мельком мог наблюдать небольшую группу отставных офицеров пожилого возраста вооружённых автоматами, быстро прошедших в один из подъездов БД. Что касается баркашовцев, то некоторое недоумение вызывала их провокационная символика, но относительно своего наружного поведения они не вызывали никаких нареканий. Вели себя корректно, организованно и дисциплинированно. Но какие силы стояли за этой странной структурой, не выяснено до конца и до сего дня.

Помимо баркашовцев заметной организованностью отличались активисты «Трудовой Москвы» или «Трудовой России». Сильно подозреваю, что их пассионарность выдавала в них недавних приверженцев общедемократического движения последних лет перестройки… Между прочим, именно от них я смог вместе с Сашей получить пачку листовок с отпечатанными воззваниями парламента и и.о.президента А.Руцкого, при этом к листовкам мне даже выдали клеящий карандаш.

Недалеко от хлопочущих активисток «Трудовой России» на стене над одним из подъездов БД я видел большой висящий лозунг одной из патриотических организаций (скорее всего «Чёрной Сотни» А.Штильмарка): «Без Православия – нет России!» Однако занимающимися какой-либо организационной работой активистов патриотических организаций я почти не видел.

Возвращаясь вечером домой, я решил наклеить несколько листовок в переходе своей станции м.Южная. У одной из листовок, наклеенной мною на стене недалеко от выхода из перехода метро, собралась кучка москвичей (4-5 человек). Неожиданно, какой-то подошедший мужчина средних лет – примерно моего возраста – начал сдирать мою листовку со стены, громко восклицая: «Нашего президента оскорбляют!» Возмутившись такой наглостью ельциниста, я с криком «не смей!» попытался его остановить.

В результате получилась небольшая потасовка с утратой нескольких пуговиц на куртке. Тем временем, ельцинист побежал вверх по переходу, громко взывая: «Куда смотрит милиция?!» (Наверняка этот тип в советское время был «верным ленинцем», а теперь стал ярым «демократом», но демократию, как и большинство его единомышленников, понимает совершенно по ленински…) Домой я пришёл немало огорчённым, ибо дело было не в этом жалком инциденте, а в том, что ельциновской пропаганде по центральному телевидению удалось таки дезориентировать значительные слои народа путём натравливания одной части народа на другую, т.е. мнимых «демократов» на мнимых «коммунистов».

Следует заметить, что в те роковые дни стояла очень холодная для конца сентября погода, а по ночам было что-то около нуля градусов и даже случались заморозки. И в такие холодные и ветреные ночи в палатках, около чисто символических баррикад, греясь у костров, ночевали добровольцы, состоящие из мужчин и женщин разного возраста, но встречались иногда и целые семьи с детьми.

Запомнилась одна женщина лет 35, медсестра, которая вместе со своими близкими – мужем, сыном и ещё каким-то родственником – уже трое суток ночевала на одной из баррикад, выходящей на Рочдельскую улицу. Как выяснилось из разговора, эта женщина вместе со своей семьёй была активной участницей августовских событий 1991г. на стороне Белого Дома. Её решение защищать парламент своим личным присутствием у здания БД было сознательным выбором в пользу законной конституционной власти. Мне с Сашей она даже показала «фирменную» справку, которую ей выдали в канцелярии парламента как добровольной защитнице законной власти для предоставления на работу в качестве оправдательного документа. Подобные справки, по её словам, выдавали всем добровольцам, дежурившим по ночам в качестве живого щита вокруг здания парламента. Лицо этой героической женщины имело характерный нездоровый оттенок из-за постоянного недосыпания, холода и пронизывающего осеннего ветра.

Трудно понять, какой силой духа надо было обладать, чтобы на протяжении многих ночей подвергать себя и своих близких смертельному риску и терпеть такие лишения. Когда вспоминаешь этих белодомовских баррикадников, самых обычных людей, - большей частью типичных представителей средней русской интеллигенции, - начинаешь верить в то, что Россия ещё не погибла и по Божией милости не погибнет…

Между прочим, к этому времени, т.е. к 25 и 26 сентября, здание БД было уже полностью отключено от всех жизнеобеспечивающих коммуникаций, - в том числе и от холодной и горячей воды, - и температура внутри БД стояла почти такая же как на улице. Этот сентябрьский холод надолго запомнился мне, так как из-за длительного пребывания на белодомовских митингах я сильно простудился, застудив при этом какие-то шейные области и впоследствии около месяца не мог повернуть головы…

Однако самой духовно сильной частью борцов за грядущую Национальную Россию, - несмотря на свою малочисленность, - были православные русские люди, которые с самых первых дней переворота создали своеобразный молельный центр, - нечто вроде походной часовни под открытым небом, - прямо на площади Свободная Россия напротив главного балкона БД.

Этот центр представлял из себя небольшое возвышение, на котором были расположены православные иконы. Впереди этого «алтаря» был установлен стенд с текстом: «Молитвы о спасении державы Российской и утолении в ней раздоров и нестроений» (Св.Тихона, патриарха Московского). Ежедневно около молебного центра совершались молебны и читался акафист иконе Божией Матери Державная. В молебнах участвовали священники разных православных юрисдикций, но, как я понял, ядро составляли верующие и духовные руководители некоторых православных братств.

Однажды, в воскресенье 26 сентября, в молебне участвовало 5 или 6 православных священников. После его окончания все участники молебна приложились ко кресту, который держал о.Леонид (священник РПЦ) и, затем, каждый священник обратился к собравшимся с краткой проповедью. Среди священников я узнал о.Стефана Красовицкого (Русская Зарубежная Церковь), который по своему обыкновению горячо проповедовал о святости семьи и незыблемости семейных устоев. Все беды современной России, по словам о.Стефана, являются результатом разрушения традиционной русской семьи, которое начали осуществлять большевики сразу же после своего прихода к власти в 1917г. Закономерным образом, заключил о.Стефан, современное возрождение России должно начаться с возрождения русской православной семьи.

Возрождение разрушенных семейных устоев является в настоящее время главной национальной задачей русского народа и главным условием его национального спасения. Подобные идеи о.Стефана мне были особенно близки и понятны, ибо не надо быть демографом, чтобы понять, что продолжающееся катастрофическое сокращение русского населения является в первую очередь следствием разрушения семейных устоев в русском народе. Большевики, стремясь денационализировать русский народ, обрушили самые мощные свои удары на русское православие и русскую семью, которая, как справедливо заметил ещё К.Леонтьев, и в самые благоприятные исторические времена не отличалась особой прочностью по сравнению с другими народами (например, хорошо известными К.Леонтьеву, турками или греками).

Неслучайно, тема русского духовного распада в шедеврах русской литературы тесно взаимосвязана с распадом семьи и страшной темой отцеубийства, как, например, в романе Ф.Достоевского «Братья Карамазовы». (Вечная русская проблема – проблема «отцов и детей»…)

Часто в белодомовских молебнах принимали участие женщины среднего и молодого возраста, как говорили, принадлежавшие к какому-то православно-патриотическому сестричеству. Молебны совершались с большим воодушевлением, рядом с иконами – среди которых неизменно присутствовали иконы Царя-мученика Николая Второго и Державной иконы Б.М. – всегда устанавливались патриотические знамёна чёрно-жёлто-белого цвета и всё священнодействие приобретало торжественный сакрально-общественный смысл.

Сейчас я хорошо понимаю, что самым мощным оружием парламента были не какие-то жалкие автоматы, не плохо организованные отряды самообороны, не митинговые призывы и грозные лозунги, но вот эти молящиеся русские люди, удивительным образом соединившими свою личную Веру в Бога с общественной верой в религиозную незыблемость Законной власти. Эти белодомовские молебны были живым свидетельством подлинной легитимности парламента. Не надо быть Максом Вебером, чтобы увидеть на чьей стороне были «право и правда». Русское православное сердце это определяло безошибочно.

26 сентября во второй половине дня я с Сашей участвовал в Крестном ходе, который как обычно решено было провести после окончания молебна. От молельного центра, построившись в длинную колонну по двое, отправилась процессия верующих патриотов в количестве около 70 человек. Какая то молодая женщина из сестричества одолжила мне нести небольшую икону Державной Б.М., а моему товарищу Саше доверили нести на полотенце большую икону Святителей Московских.

Надо заметить, что в воскресенье 26 сентября все прилегающие окрестности вокруг Белого Дома были оцеплены многочисленными подразделениями милиции, ОМОНа и внутренних войск. Религиозная цель предстоящего Крестного хода состояла в торжественном круговом обходе здания парламента и возвращении обратно к молельному центру.

Сначала всё шло хорошо, оцепление не препятствовало выходу процессии верующих в сторону Глубокого переулка по направлению ко Краснопресненской набережной. С пением молитв Крестный ход благополучно прошёл мимо парадного подъезда БД и затем направился в сторону Конюшковской улицы, чтобы пройти по ней восточную часть здания парламента и возвратиться на площадь Свободная Россия к молельному центру. Возглавлял процессию и дирижировал нашими молитвенными песнопениями высокий юноша в очках с небольшой бородкой и весьма благородной наружностью. Вероятно, он был родственником или прихожанином священника о.Леонида, постоянно участвовавшего в молебнах у молельного центра. (25 сентября мне удалось сделать несколько удачных снимков этих белодомовских молебнов.)

Крестный ход шёл медленно и часто останавливался перед каким-нибудь новым оцеплением. Во время остановок верующие патриоты беседовали с милиционерами и солдатами, пытаясь разъяснить им подлинный смысл событий и привлечь на сторону парламента. Как правило, смущённо потупясь, они молча слушали наставления «пропагандистов» и никогда не говорили бранных слов в наш адрес. Один только раз какой-то моложавый офицер эмведешник возразил на наши морально-правовые аргументы тем, что повторил известную в те дни телевизионную демагогию о злых чеченцах в Москве, которым будто бы покровительствует чеченец Хасбулатов. Было очевидно, что подтолкнуть этих людей на кровавые действия против защитников БД было возможно лишь какими-то чрезвычайными провокациями. И ельцинисты стали их очень скоро устраивать…

Пройдя по Краснопресненской набережной до входа на Конюшниковскую улицу, мы натолкнулись на плотную цепь солдат, решительно не пропускавших нас к прохождению вдоль восточной стороны Белого Дома. После получасового ожидания офицер ограждения заявил нам, что пропустить Крестный ход не может по причине полученного по рации указания вышестоящего начальства. Этот запрет свидетельствовал о значительном ужесточении наружной блокады БД, так как в предыдущие дни Крестные ходы всегда беспрепятственно проходили по Конюшковской улице.

Вероятно, одной из целей запрета было стремление сломать правильное круговое движение Крестного хода и не допустить его возвращения к своему началу. Пришлось идти длинным окружным путём, с пением молитв пройти по Новому Арбату и Садовому кольцу, а затем по одному из переулков пройти к главному пропускному пункту на входе Дружинниковской улицы. Впрочем, этот извилистый путь Крестного хода оказался не таким уж и плохим. Множество народа смогло увидеть, кто на самом деле является душой сопротивления антинародному режиму. Помимо взрослых в Крестном ходе участвовали и дети. Одна молодая мама ехала с детской коляской, рядом с другой мамой шла девочка лет шести, которая несла замечательный самодельный плакат: «Русские люди, объединяйтесь!»

Нет, не «красно-коричневые» являлись главной силой среди защитников российского парламента, только демагоги и недалёкие обыватели могли усматривать драматизм великого противостояния под углом зрения фальшивой альтернативы: За Ельцина или Хасбулатова? С каждым новым днём противостояния всё более отчётливей проявлялась национальная подоплёка событий. Не Руцкой и Хасбулатов были главными противниками ельциновской мафии, но национально пробуждающийся русский народ в лице своих самых лучших представителей.

Этих русских правдолюбцев было ещё слишком мало, но они являлись авангардом, который при благоприятных обстоятельствах был бы способен зажечь великий национальный пожар. И подобно тому, - думалось мне тогда, - как у Л.Гумилёва творцами новых этносов бывали иногда пассионарные меньшинства, так и сейчас это «малое стадо» могло бы произвести сильный пассионарный толчок, открывающий дорогу совершенно новому этапу Русской истории. Я уверен, что наши враги в те сентябрьские дни прекрасно понимали от кого и откуда исходит реальная опасность их мафиозному владычеству и поэтому пребывали в великом страхе, который роковым образом толкал их на скорейшую расправу с пробуждающимся народом.

Минут сорок простояли участники Крестного хода у окружённого многочисленными подразделениями МВД пропускного пункта, преграждавшему дорогу к БД большой толпе – тысячи в две – сочувствующих осаждённому парламенту. Когда же, наконец, после долгих переговоров с милицейскими чинами удалось пройти через оцепление, все участники процессии встали в кружок и духовный руководитель Крестного хода о.Леонид обратился к нам с заключительной проповедью о спасении русского народа и государства. Между прочим, проходивший мимо нашего духовного кружка Александр Проханов с любопытством постоял рядом с нами некоторое время и, затем, поспешил к площади Свободная Россия…

При возвращении к молельному центру нам пришлось буквально протискиваться через плотную многотысячную массу собравшегося на площади народа, так как митинг был в самом разгаре. (Вероятно, народу присутствовало на площади, - несмотря на все препятствия и кордоны, - не меньше 20-30 тысяч.) Увидев возвращение Крестного хода с высоты верхнего балкона БД ведущий митинга - вечный и неугомонный борец со всеми режимами – Сергей Уражцев обратился по микрофону ко всем собравшимся со словами: «Друзья! Давайте поприветствуем наших верующих патриотов!» В конечном итоге, Крестный ход всё-таки выполнил свою религиозную задачу – завершил круг вокруг парламента, несмотря на то, что пришлось сделать большую и извилистую петлю.

Из многочисленных речей митингов 25 и 26 сентября особенно запомнилось преисполненное радикальными пророчествами выступление экономистки Татьяны Карякиной. На основе своего экономического анализа она предрекала скорый, - буквально в ближайшие месяцы, - полный крах российского народного хозяйства. Причиной этого краха, по её словам, будет скорое разрушение топливно-энергетической инфраструктуры, которое в свою очередь парализует все хозяйственные связи уже предстоящей зимой 1993-1994гг.

Затем, вероятно, для ободрения собравшихся, Карякина торжественно заявила, что по её мнению «путч Ельцина» фактически уже обречён на поражение, ибо «как свидетельствует мировой опыт», если «в первые 3-4 дня» путчисты оказываются неспособными подавить основные очаги народного сопротивления, то такой переворот обречён на неизбежное поражение. «Пророчество» Карякиной очень понравилось митингующим, ибо так хотелось верить в победу…

Однако ход событий пошёл иначе. Несмотря на постепенно увеличивающееся народное сочувствие парламенту в среде политически активной части москвичей, переворотчикам при содействии московских властей во главе с Лужковым удалось локализовать очаг народного сопротивления, а пассивно выжидательная тактика руководства ВС не могла принести положительных плодов.

К концу первой недели противостояния, - по крайней мере чисто теоретически, - мне стало ясно, что мирный исход конфликта вряд ли будет возможен и у путчистов реально остаются только одни военно-силовые «козыри» в борьбе за сохранение своей беззаконной власти. Конфликт зашёл так далеко, что обоюдный компромисс в любой его форме в конечном итоге обернулся бы полным поражением Ельцина и его криминального «окружения».

Несмотря на очень жёсткую информационную блокаду, народ начал пробуждаться, - ельциновская команда это очень хорошо отслеживала, - но и реальной помощи парламенту от деморализованной армии также ожидать больше не приходилось. Было очевидно, что московская область наглухо блокирована «элитными» воинскими частями, а сочувствующие парламенту военнослужащие в других регионах РФ не могли решиться на отчаянную инициативу открытого выступления против ельциновского режима.

После многотысячных митингов 25 и 26 сентября можно было ожидать всего… Возвращался я домой от Белого Дома вечером 26 сентября в крайне тревожном состоянии. Весьма огорчала и двусмысленная тактика регионов, которые, несмотря на громкие осуждения переворота и блокады БД, в реальности своим бездействием подталкивали Ельцина к дальнейшему насилию.

Эта политическая двусмысленность провинциальных и этнократических «баронов» обнаруживала их скрытые опасения относительно сохранения сильного общенационального парламента (а в случае победы БД, парламент смог бы стать настоящей и реально действующей властью). Провинциальная бюрократия в тайне желала закулисно договориться с привычной для неё с партийных времён «сильной исполнительной властью». По сути дела только оппозиционно настроенная часть простого народа и русской интеллигенции стояли бескорыстно и твёрдо на стороне осаждённого Парламента, усматривая в нём последний оплот своих попранных прав. И только они в действительности мешали узурпатору народной воли довести свой разбойнический план до победного завершения. К концу первой недели в одном я был твёрдо уверен, события шли к своей окончательной развязки.

В ночь с воскресенья на понедельник в пять часов утра ко мне домой неожиданно позвонили из районного отделения ФНС и сообщили, что по их сведениям вот-вот должен начаться штурм БД отборными частями внутренних войск. Я бросился к приёмнику. По «Свободе» проскользнуло краткое сообщение о ложной ночной тревоге в здании БД и раздаче противогазов депутатам. На работе я внимательно слушал все новости, передаваемые по радиостанции «Маяк». Однако ничего угрожающего в радиопередачах заметить было нельзя, если не считать многократно передаваемые предостережения москвичам воздерживаться от появления вблизи Белого Дома. Также неоднократно передавалось специальное сообщение о том, что свободный доступ к БД закрыт из-за опасения неких провокаций со стороны «боевиков». Было ясно, что власти что-то замышляют…

После окончания рабочего дня я с Сашей Ш. сразу же поехали на Баррикадную, чтобы удостовериться в том, насколько плотно перекрыт доступ к парламенту. Каково же было наше удивление, когда мы на входе Дружинниковской улицы не обнаружили никакого милицейского или иного кордона. Проход был открыт и дружно прибывающий от станции метро народ валом валил к Белому Дому. Понедельник 27 сентября – праздник Воздвижения Креста Господня – был последним днём свободного доступа к осаждённому парламенту на площадь Свободная Россия, на которой прошёл последний свободный и весьма многочисленный митинг…

Одним из слухов, ходившим в тот день среди митингующих на площади, был слух о некоем бунте в рядах дивизии Дзержинского и о самовольном уходе воинских подразделений из охраняемой зоны. Между прочим, на площади я видел нескольких солдат, вероятно, недавно убежавших из правительственных частей. Также среди митингующих ходил слух о каком-то спецподразделении, будто бы отказавшимся от ночного штурма БД. И это было похоже на правду.

Но после 27 сентября ситуация радикально изменилась к худшему. Скорее всего, убедившись в ненадёжности внутренних войск и спецподразделений, переворотчики окончательно решились на самый крутой исход. Весьма вероятно, что к этому времени в различных воинских частях в некоторых ВО начались брожения среди военнослужащих (о наличие таких брожений впоследствии туманно говорил П.Грачёв) и дальнейшее затягивание блокады БД становилось для Ельцина крайне опасным, так как он мог лишиться своего последнего козыря – лояльности армии.

На следующий день во вторник 28 сентября было объявлено по телевидению о полной физической блокаде Белого Дома и окружении его по всему периметру мощным ограждением из военной колючёй проволоки, так называемой «спирали Бруно». Помимо этой спирали БД был ещё обставлен плотными рядами из различной коммунальной техники (гл.обр. поливальными машинами). На всех ближайших подступах к российскому парламенту были размещены значительные силы омоновцев, которые, повинуясь каким-то новым указаниям, без всяких предупреждений нещадно избивали всех, кто осмеливался появляться в окрестностях Белого Дома.

В середине недели, скорее всего в среду 29 сентября, я ещё раз попытался подойти к Белому Дому со стороны м.Баррикадная, однако проход в сторону Дружинниковской улицы оказался наглухо перекрытым омоновцами. День был холодный, дождливый и сумрачный. Прямо на широкой проезжей части Баррикадной ул. перед высотным зданием, расположенным на противоположной стороне от станции метро, образовался многочисленный, тысячи в три, стихийный митинг.

Из-за дождя всё обозримое пространство было усеяно раскрытыми зонтиками, а где-то на некотором отдалении хорошо просматривались цепи ОМОНа, фронтально перекрывшими улицу и прикрытые большими щитами. С высокой цокольной площадки высотного дома по мегафону выступали депутаты районных советов Москвы, но дождь и порывы пронизывающего ветра сильно ухудшали слышимость и разобрать что-либо связное в речах ораторов было практически невозможно. Да, дело давно уже было не в красивых обличительных речах и те, кто приехал сюда, не побоявшись жестоких избиений, - о которых открыто писали в газетах и рассказывали по зарубежным голосам, - только одним своим личным присутствием демонстрировали «городу и миру» свою бескорыстную преданность Закону.

Это были в полном смысле слова лучшие русские люди (безотносительно к их узкоэтническому происхождению),