Седьмая волна психологии

Вид материала

Документы

Содержание Типы соматизации у воспитателей доу и педагогов начальной школы Этноспецифические и полодифференцирующие особенности структуры ценностно-потребностной сферы личности русской и хакасской молоде

Подобный материал:

• Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 5684.16kb.
• Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 4997.27kb.
• Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 6039.66kb.
• Сборник статей представляет обзор теоретических и экспериментальных работ по интегративной, 3958.28kb.
• Открытое акционерное общество, 31.39kb.
• «синяя волна 2011», 16.43kb.
• Электродинамика II, 118.77kb.
• Йога Ананда Лахари Комментарии Вадима Запорожцева к тексту «Ананда Лахари», 4142.38kb.
• Йога Ананда Лахари Комментарии Вадима Запорожцева к тексту «Ананда Лахари», 4575.91kb.
• Реферат Духовное противостояние фашизму. («Седьмая симфония Шостаковича» по книге Евгения, 43.3kb.

Биогенетическая ориентация полагает, что, поскольку развитие человека, как и всякого другого организма, есть онтогенез с заложенной в нем филогенетической программой, его основные закономерности, стадии и свойства одинаковы, хотя социокультурные и ситуативные факторы и накладывают свой отпечаток на форму их протекания.

Социогенетическая ориентация ставит во главу угла процессы социализации, научения в широком смысле слова, утверждая, что возрастные изменения зависят прежде всего от сдвигов в общественном положении, системе социальных ролей, прав и обязанностей в структуре социальной деятельности индивида.

Персонологическая ориентация выдвигает на первый план сознание и самосознание субъекта, полагая, что основу развития личности, в отличие от развития организма, составляет творческий процесс формирования и реализации ее собственных жизненных целей и ценностей.

Поскольку каждая из этих моделей (реализация биологически заданной программы, социализация и сознательное самоосуществление) отражает реальные стороны развития личности, спор по принципу «или-или» не имеет смысла. «Развести» эти модели по разным «носителям» (организм, социальный индивид, личность) также невозможно, ибо это означало бы жесткое, однозначное разграничение органических, социальных и психических свойств индивида, против которого выступает вся современная наука.

Теоретическое решение проблемы заключается, по-видимому, в том, что личность, как и культура, есть система, которая на всем протяжении своего развития приспосабливается к своей внешней и внутренней среде и одновременно более или менее целенаправленно и активно изменяет ее, адаптируя к своим осознанным потребностям.

Изменения в личностной сфере часто не успевают за средовыми изменениями. Отсюда объективная необходимость формирования психологической устойчивости юношей и девушек к негативным воздействиям социальной среды. В современном информационном мире процесс формирования личности анализируется с точки зрения ее развития в социальной среде, состоящей из ряда иерархически организованных систем: микросистемы, мезосистемы, экзосистемы, макросистемы, мегасистемы. Устойчивость личности к негативному влиянию социальной среды детерминируется прежде всего микросредовым фактором, в структуре которого ведущая роль принадлежит родительской семье, поддержка которой сказывается на социальных притязаниях молодого человека, помогает или мешает ему искать выходы в сложных жизненных ситуациях, адаптироваться к изменившимся обстоятельствам жизни, устоять в меняющихся социальных условиях.

Большое влияние на характер социального поведения молодежи оказывают и условия проживания - природно-климатические, социально-экономические, социально-демографические.

К примеру, урбанизированность региона влияет на создание условий для социального и культурного развития и самореализации юношей и девушек. Социально-экономические особенности региона обусловливают возможности профессионального определения молодежи, сказываются на уровне и стиле их жизнедеятельности. Социально-демографические особенности региона (национальный и этнический состав населения, его поло-возрастная структура, типы семей, миграционные процессы) находят отражение в обычаях и приметах, традициях, народных праздниках и играх, а также в уровне и характере противоправного поведения и преступности и влияют на формирование ценностных ориентаций и стиля жизни молодежи, на их установки в сфере межличностных, межвозрастных, межполовых и межэтнических отношений. Основу социального поведения молодых людей в любом регионе составляет макрофактор - совокупность общественных отношений в стране, государстве [2].

В связи с существенными изменениями в социально-экономической сфере России произошли значительные изменения в профессиональной структуре общества: часть профессий исчезла, многие профессиональные группы изменились количественно (например, стало меньше инженеров, но резко возросло количество юристов и экономистов), появились новые профессии - менеджеры различных отраслей, дилеры, брокеры и пр. Следствием экономических изменений стало имущественное расслоение общества: с одной стороны - это массовое обнищание больших групп населения, с другой - образование крайне малочисленного слоя богатых. Естественно, что уровень общественного развития влияет на формирование личности юношей и девушек, что проявляется в характере развивающихся ожиданий, настроения и социального поведения молодых людей.

Ценности и стиль жизни представителей тех или иных (в том числе и криминальных) слоев и групп населения могут становиться для молодых людей своеобразными эталонами, которые могут влиять на них даже больше, чем ценности тех групп и слоев, к которым они принадлежат. В ХХI столетии на социальное поведение молодых людей в различных государствах большое влияние оказывают так называемые глобальные планетарно-мировые процессы и проблемы: экологические, демографические, экономические, военно-политические, социально-культурные [3]. Так, осознание человечеством как глобальной проблемы атомной угрозы жизни на Земле сыграло большую роль в том, что значительная часть юношей и девушек в развитых странах стала ориентироваться не на жизненные перспективы, а исключительно на сиюминутные потребности, желания, стремления, на ценность жизни «здесь и теперь». Возрождение терроризма, который к концу XX в. приобрел международный характер, породил страх и отчаяние у одних - жителей охваченных террором стран, определив жизненный путь других - преимущественно молодых людей, для которых терроризм стал образом жизни.

Анализ ситуации проведенный нами свидетельствует о том, что становление личности юношей и девушек протекает под влиянием огромного количества разнообразных социально-экономических условий и факторов. Совмещение жизненных целей и перспектив различного масштаба при сохранении собственной индивидуальности юношей и девушек возможно только на основе относительно стабильного образа «Я». Пока его нет, молодежь мечется между желанием полностью слиться с другими и страхом потерять себя в этом слиянии. Возникает необходимость специального психологического сопровождения юношей и девушек, ориентированного на формирование у них личностной устойчивости к негативным воздействиям социальной среды.


ТИПЫ СОМАТИЗАЦИИ У ВОСПИТАТЕЛЕЙ ДОУ И ПЕДАГОГОВ НАЧАЛЬНОЙ ШКОЛЫ
Мерзлякова Д.Р., Семкова М.П. (Ижевск)


Педагогическая деятельность относится к профессиям, подверженным синдрому выгорания. Педагоги испытывают большое количество стрессов, и результате у них может возникнуть негативная реакция на стресс – выгорание. К. Маслак определяет синдром «выгорания» как «состояние физического, эмоционального и умственного истощения, отмеченного физическим истощением и хронической усталостью, чувства беспомощности и безнадежности, развитием отрицательной самооценки и негативного отношения к работе, жизни и другим людям». К. Маслак подчеркивает, что выгорание - это не потеря творческого потенциала, не реакция на скуку, а скорее «эмоциональное истощение, возникающее на фоне стресса, вызванного межличностным общением».

Помимо этого, синдром выгорания опасен появлением психосоматических реакций, что негативно влияет на самого специалиста, так и на качество и продуктивность его работы.

Длительное время проблема психосоматических расстройств разрабатывалась в основном последователями 3. Фрейда (Freud A., 1927; Klein M., 1932; Berd В., 1936; Kanner L, 1955; Bowlby J., 1961; Kreisler L., 1994 и мн. др.), предлагавшими психогенетическую трактовку этих состояний, основываясь на психоаналитической концепции. Последнее время эти задачи чаще решаются с позиций психосоматического (Губачев Ю.М., Стабровский Е.М.; Исаев Д.Н. и др.) и онтогенетического подходов (Ковалев В.В.; Шев­ченко Ю.С.).

Цель нашего исследования – изучить особенности синдрома выгорания и психосоматических реакций педагогов начальной школы и воспитателей ДОУ. Результаты исследования могут быть использованы при коррекции синдрома выгорания.

Выборку составили 37 женщин педагогов Удмуртской Республики. Из них – 20 - педагоги ДОУ и 17 - учителя начальной школы. Возрастной диапазон учителей - от 26 до 60 лет.

С данными испытуемыми было проведено упражнение «Фантом» (А. Асмолов, Г. Солдатова).

Задачами данного упражнения были:

• изучение соматических проявлений стресса;
  
• обучение навыкам самодиагностики стресса на ранних стадиях.
  

Участникам раздавались бланки с двумя схематическими изображением человеческого тела и цветные карандаши. На первом силуэте им предлагалось метафорически изобразить, какие соматические проявления сопровождают их стрессовую реакцию, когда она достигает значительного уровня (фаза истощения). Для этого им необходимо было вспомнить, в каких именно частях тела локализованы эти ощущения, как именно они проявляются. С целью наилучшего представления этого процесса было предложено мысленно закончить предложение: «Я чувствую это, как будто...». В результате получилась метафора, которую испытуемые изобразить на бумаге.

Затем на втором силуэте человеческого тела необходимо было аналогичным образом изобразить самые ранние телесные проявления, которые сигнализируют о начинающемся стрессе.

Помимо этого, было проведено исследования уровня психического выгорания по опроснику А.А. Рукавишникова.

На основании проведенного статистического анализа рисунков (кластерный анализ (критерий K-means)) были выделены три типа соматизации педагогов начальной школы и воспитателей ДОУ.

Диффузная соматизация. В разгаре стресса авторы ощущают общий дискомфорт и неприятные ощущения в области головы и сердца. Те же самые ощущения, но более четко локализованные, беспокоят их в начале стресса. Авторы обильно штрихуют свои рисунки, заполняя ими весь контур человеческой фигурки; зоны дискомфорта в области головы имеют довольно четкие границы, в области сердца – вид полостей. Используются синий, зеленый цвета, комбинация синего и коричневого; для изображения зон дискомфорта – красный. Цветовые комбинации можно проинтерпретировать следующим образом: амбициозность и оборонительные тенденции, противодействие обстоятельствам, самостоятельность и инициативность (зеленый/красный), высокая мотивация избегания неуспеха с одновременно высокой мотивацией достижения, склонность к непосредственной самореализации одновременно с избеганием конфликтов (синий/красный), зависимость от объекта привязанности, потребность в поддержке и защите (синий/коричневый). Вероятно, авторы этих рисунков склонны к соматизации стресса и переживают неподконтрольность этого состояния рациональному сознанию.

Умеренная соматизация. И первые признаки стресса, и симптомы его разгара необильны, в процессе реакции на стресс изображения симптомов детализируются и занимают большую площадь. Начальные признаки стресса локализуются в области сердца, головы, шеи, пальцев рук, живота, челюсти, рук, стоп или ног. Рисунки монохромны, используются синий, зеленый, коричневый (отображают напряжение или дискомфорт) или красный (отображает боль) цвета. Самые стойкие ощущения локализуются в голове и шее – они лишь становятся интенсивнее и распространеннее, самые лабильные – в конечностях и области сердца. Может меняться характер ощущений, что отражается в изменении цвета: напряжение сменяется болью (синий – красным), вместе с болью нарастает напряжение (красные зоны становятся красно-синими). Штриховка скудная или умеренная, изображения не слишком детализированы – все это может отражать хорошее понимание своего тела и отсутствие фиксации на телесных ощущениях при наличии определенной (возможно, привычной) симптоматики.

Лабильная соматизация. И первые признаки стресса, и симптомы его разгара занимают более двух анатомических областей (чаще голова и сердце), но в процессе реакции на стресс симптомы меняются качественно и захватывают другие области – например, сердце и/или конечности. Цветовые комбинации свидетельствуют о переходе от активности, стеничности, склонности доминировать к протестным реакциям внешнеобвиняющего характера и недоверчивости.

Для авторов рисунков этого типа нет четкого отграничения эмоционального и физического состояния, телесные признаки стресса не складываются в систему, трудно отследить закономерности их развития.

Слабая соматизация. Начальные признаки стресса могут не определяться или возникать в одной-двух анатомических областях (чаще голова или сердце), в разгаре стресса не изменяются или возникает дополнительная зона дискомфорта (например, плечи или сердце). Рисунки могут быть контурными или со скудной штриховкой; предпочитают использовать красный и синий цвета. Возможно, авторы этих рисунков не склонны к соматизации проявлений стресса либо их способность осознавать телесные ощущения недостаточно развита.

В стиле рисунков педагогов начальной школы и ДОУ существуют качественные различия: рисунки педагогов ДОУ более подражательны и аккуратны, чаще прорисовывается лицо в различных эмоциональных состояниях (критерий Манна-Уитни U = 105,00; p<0,05), что отражает возрастную регрессию педагогов ДОУ.

Для педагогов ДОУ умеренный тип соматизации встречается значимо чаще лабильного (χ²-Пирсона = 5,00; р<0,05) и слабого (χ²-Пирсона = 12,25; р<0,001), но лабильный – не чаще слабого (χ²-Пирсона = 2,67; р>0,1). Для педагогов начальной школы умеренный тип соматизации встречается значимо чаще диффузного (χ²-Пирсона = 4,00; р<0,05), лабильного и слабого (χ²-Пирсона = 7,14; р<0,01); распространенность диффузного типа не отличается от умеренного и слабого (χ²-Пирсона = 0,67; р>0,1).

Выводы.

Все типы соматизации неспецифичны и могут встречаться в любом возрасте, у педагогов разного стажа и при любом (от среднего до крайне высокого) уровне выгорания. Умеренный тип соматизации наиболее част. Диффузный тип связан с эмоционально выразительным и привычным типом реагирования на стресс. Лабильный тип может свидетельствовать о наличии психосоматических заболеваний на фоне выгорания. Слабый тип может быть связан как со слабой дифференциацией телесных ощущений, так и с несформированностью защиты по типу соматизации.


ЭТНОСПЕЦИФИЧЕСКИЕ И ПОЛОДИФФЕРЕНЦИРУЮЩИЕ ОСОБЕННОСТИ СТРУКТУРЫ ЦЕННОСТНО-ПОТРЕБНОСТНОЙ СФЕРЫ ЛИЧНОСТИ РУССКОЙ И ХАКАССКОЙ МОЛОДЕЖИ
Морогин В.Г., Гусева Т.Б. (Абакан)


Структура и содержание ценностей современного человека представляют интерес для самых разных наук, так как фокусируют на себе многие острые проблемы. Поэтому ценностные устои как отдельной личности, так и общества в целом традиционно привлекают внимание исследователей [4-10; 14-18]. В современном обществе постоянно происходит непрерывная переоценка жизненных приоритетов, а такая динамичная жизнь характеризуется высокой степенью неопределенности и дефицитом стабильности. Особенно остро эта тенденция ощущается в последние десятилетия на постсоветском пространстве. Человек вынужден искать в ценностях новое содержание, которое позволило бы ему адаптироваться в условиях происходящих изменений [1-3]. Развитие современного российского общества происходит преимущественно в двух противоположных друг другу направлениях: по пути сохранения традиционных этнических ценностей и одновременно в русле американизированных стандартов, ориентированных на индивидуализм и рациональность, на стремление к материальному достатку.

Наиболее восприимчива к такой двойственности социальных стандартов молодежь, которая еще не способна критично оценивать образцы массовой культуры, рыночные, а нередко и криминальные принципы общественных отношений. Наряду с появившимися возможностями (свобода выбора, гласность, открытость современного социума) в России нарастают негативные явления, присущие обществу потребления. Эти процессы привели российское общество в состояние нравственного кризиса: прежние моральные стандарты уже отвергнуты, в то время как западные нравственные образцы из-за особенностей российского менталитета оказались недостаточно эффективными [2; 10; 13]. Анализ тенденций развития последнего времени показывает, что в ситуации кризиса прежних и отсутствия новых политических, правовых, идеологических и экономических стандартов общественных отношений особую значимость приобретает этнический фактор, данный человеку от рождения.

В последнее время проблема формирования ценностей различных социальных групп, в том числе этнических, и трансформации их содержания становится одним из приоритетных направлений как теоретических, так и эмпирических изысканий в отечественной и зарубежной социальной психологии. В ряде исследований отечественных авторов (Н.М. Лебедева, Л.Г. Почебут, С.С. Бубнова, В.М. Бызова, Н.Н. Волкова, К. Касьянова, А.С. Горустович, Н.А. Журавлева, И.Е. Задорожнюк, А.Г. Здравомыслов, О.И. Зотова, М.И. Бобнева, Н.А. Кириллова, Л.Р. Яруллина) предприняты попытки анализа ценностных систем различных российских этносов. Исследованием этой проблемы в зарубежной кросс-культурной психологии занимались М. Рокич, С. Клакхон, Ф. Стродбек, С. Шварц и др.

По­скольку Россия – поликультурная страна, на территории которой проживают многочисленные этнические группы, имеющие богатый исторический опыт межэтнического взаимодействия, исследование этнопсихологического аспекта ценностей представляет особую значимость. Республика Хакасия – один из таких регионов Российской Федерации, где население представлено различными этническими группами. Коренной хакасский этнос является титульным, хотя и не доминирующим по численности, однако систематические исследования его этнопсихологических особенностей еще только начинаются.

Актуальность исследования структуры ценностно-потребностной сферы личности русских и хакасских юношей и девушек, проведенного в республике Хакасия, обусловлена еще и тем, что на любые социальные изменения наиболее чутко реагирует именно молодежь, а формирование ее ценностно-потребностных аттитюдов – одна из важнейших задач современного этапа развития общества.

Основная экспериментальная выборка состояла из 100 человек: по 25 юношей и девушек русской национальности и по 25 хакасских юношей и девушек в возрасте от 18 до 24 лет. 85% участников эксперимента – студенты; 15% – молодежь, совмещающая работу и учебу. Хакасская выборка представлена студентами, обучающимися в этнически ориентированном Институте Саяно-алтайской тюркологии по специальностям хакасский язык и филология; русская – студентами гуманитарных специальностей. Участниками дополнительного социально-психологического исследования стали 180 представителей русского и хакасского этносов (90 русских и 90 хакасов), проживающих на территории Республики Хакасия в городах Абакане, Черногорске и Саяногорске.

В исследовании использовалась автоматизированная система экспериментально-психологического исследования ценностно-потребностной сферы личности, разработанная доктором психологических наук, профессором В.Г. Морогиным, а также метод самооценки структурных параметров этнических аттитюдов, включающий модифицированный вариант опросника изучения этнических установок и шкалу социальной дистан­ции Э. Богардуса [11]. Математическая обработка результатов эксперимента проводилась с помощью специализированного статистического пакета Statistica 8. Вычислялись средневыборочные значения и среднеквадратические отклонения полученных в исследовании показателей ЦПСЛ, использовался однофакторный дисперсионный анализ, Т-критерий Стьюдента.

Структура ценностей русской и хакасской молодежи изучалась в русле теории ценностно-потребностной сферы личности В.Г. Морогина, согласно которой ЦПСЛ представляет собой совокупность индивидуальных потребностей, упорядоченную системой общественных ценностей и комплексом родовых архетипов, составляющих формальную структуру коллективного бессознательного. Эти подструктуры имеют одинаковое строение и включают восемь ценностных зон:

1. Гедонистическая, в которую оказались включенными потребности, реализующие принцип удовольствия.
   
2. Безопасности, которая представлена потребностями, отражающими субъективную необходимость защиты от различных неблагоприятных воздействий.
   
3. Эго, наполняемая потребностями, определяющими индивидуальные стремления и амбиции личности.
   
4. Экзистенциальная, включающая в себя потребности, детерминирующие общественное и политическое поведение и отражающие взаимоотношения личности, этноса и государства.
   
5. Аффилиативная, аккумулирующая потребности в межличностных взаимодействиях.
   
6. Когнитивная, наполненная интеллектуальными и познавательными потребностями.
   
7. Ритуальная, в которой сосредоточены потребности, связанные с традициями и отправлением различных ритуалов, регламентирующих официальное поведение человека.
   
8. Трансцендентальная, содержанием которой являются духовные потребности человека и потребности роста.
   

Как общественные, так и родовые ценности представляют собой бессодержательные формы, которые должны быть наполнены индивидуальными потребностями.

В структуре ЦПСЛ предполагается наличие архетипических ценностных комплексов, в которых представлена родовая подструктура, и социально обусловленных аттитюдов, их которых формируется общественная ценностно-потребностная подструктура. Архетипические комплексы диагностируются с помощью сукцессивной (калейдоскопической) техники предъявления личностно значимых ценностей, система аттитюдов выявляется путем симультанной (тахистоскопической) экспозиции. Этническая идентичность представляет собой родовой архетипический комплекс, этническая идентификация – это результат формирования системы социально обусловленных установок – аттитюдов.

Анализ родовой и общественной ценностно-потребностных подструктур в исследованных выборках показывает, что как у русских, так и у хакасов наблюдаются значительные расхождения практически во всех зонах ЦПСЛ, что свидетельствует об их высокой потенциальной конфликтности. Такие конфликты, хотя и переживаются отдельными индивидами, но находят свое выражение в формах социальных столкновений, потому что суть противоречий, составляющих их основу – в рассогласовании социальных и родовых требований. В поведении они могут проявиться тогда, когда будут переживаться критической массой людей, то есть проявление таких конфликтов носит статистический характер.


График. 1 Общественная и родовая подструктуры ЦПСЛ русских; N=50; * - p<0,05; *** - p<0,001

График. 2. Общественная и родовая подструктуры ЦПСЛ хакасов; N=50; * - p<0,05; ** - p<0,01; *** - p<0,001


У русских в общественной подструктуре ЦПСЛ наиболее выраженными являются ритуальная, эго- и гедонистическая ценностно-потребностные зоны; в родовой подструктуре – безопасности, когнитивная и трансцендентальная.

В общественной подструктуре ЦПСЛ хакасов ведущие ценностно-потребностные зоны – ритуальная, безопасности и аффилиативная, в родовой подструктуре – когнитивная, безопасности и экзистенциальная.

Высокая значимость зоны ритуальных ценностей общественной подструктуры обеих экспериментальных групп может свидетельствовать о том, что как у хакаской, так и у русской молодежи уже сформированы аттитюды, детерминирующие поведение личности в социально-типичных ситуациях, обусловленных сложившимися общественными отношениями: доминирования-подчинения, уважения, почитания. Эта ценностно-потребностная зона, занимающая ведущее место в общественной подструктуре ЦПСЛ русских и хакасских юношей и девушек, вероятно, играет существенную роль в социальной адаптации личности. Чтобы обеспечить общественную карьеру, сначала нужно усвоить традиции и нормы поведения, как социальные, так и культурно-специфичные, научиться соблюдать общественные ритуалы и этикет, вести себя должным образом в стандартных социальных ситуациях.

В других зонах ЦПСЛ у русских и хакасов выявляются значимые различия. Гедонистические и эго-ценности ярче представлены в общественной подструктуре ЦПСЛ русских, а безопасность и когнитивные более выражены у хакасов. На уровне социального поведения это выглядит как формирование устойчивых аттитюдов, представляющих собой формальные общественные ценности, наполненные потребностями, связанными с получением удовольствия, реализацией эгоистических интересов и амбиций у русских, и усвоением когнитивных приспособительных стереотипов и защитных личностных механизмов – у хакасов. Можно предположить, что эти социально-психологические различия обусловлены малочисленностью хакасского этноса, по сравнению с русским, потому что для народов, численность которых невелика, потребность в безопасности всегда является актуальной, обеспечивающей возможности выживания и воспроизводства этнической группы. А чтобы лучше понять источник угрозы требуется когнитивная интерпретация ситуации, что, в свою очередь, способствует преимущественному формированию когнитивных аттитюдов. В остальных зонах ЦПСЛ формирование и развитие аттитюдов у молодых представителей русского и хакасского этносов происходит сходным образом.

Родовая подструктура ЦПСЛ состоит из архетипических элементов коллективного бессознательного, придающих удовлетворению индивидуальных потребностей этноспецифическую окраску. Доминирующее место среди архетипических ценностей, как русских, так и хакасов занимают ценности когнитивной зоны и безопасности. У хакасов одну из доминирующих позиций в родовой подструктуре ЦПСЛ занимают экзистенциальные ценности. Именно экзистенциальный архетип и является этнодифференцирующим для русских и хакасов. По этому показателю русская и хакасская молодежь различаются больше всего (p<0,01). В качестве различительного признака может также рассматриваться зона трансцендентальных архетипических ценностей: эта тенденция несколько сильнее проявляется у русских. У хакасской молодежи достоверно сильнее выражен гедонистический архетип, но он, как и у русских, не занимает лидирующего положения в структуре родовых ценностей. В остальных зонах родовые подструктуры ЦПСЛ у молодых представителей русского и хакасского этносов сходны.

Таким образом, этноспецифические особенности ЦПСЛ проявились в том, что у хакасов сильнее, чем у русских выражена потребность в принадлежности к своей культуре и этносу (экзистенциальная зона ЦПСЛ).

Исследование половых особенностей структуры ЦПСЛ (график 3) позволило установить, что в подструктуре общественных ценностей различия между юношами и девушками очень слабые и достигают статистической значимости только в трансцендентальной зоне.




График 3. Общественная подструктура ЦПСЛ юношей и девушек (Тахистоскоп); N=100; * - p<0,05



График 4. Родовая подструктура ЦПСЛ юношей и девушек (Калейдоскоп); N=100; ** - p<0,01


В родовой подструктуре ЦПСЛ (график 4) половые различия выражены гораздо сильнее, чем в общественной (график 3). Они достоверны на высоком уровне значимости практически во всех ценностных зонах, за исключением аффилиативной (график 4), что может свидетельствовать о наличии в коллективном бессознательном архетипа пола. А вот половой аттитюд в исследовании выявлен не был (график 3).

Этот установленный в исследовании факт может служить основанием для того, чтобы подвергнуть сомнению утверждения гендерных психологов об исключительно социальной природе половых различий. Вероятно, и физические, и физиологические, и психологические различия между мужчиной и женщиной – результат суровой природно-исторической необходимости, обусловленной различными натуральными, психологическими и социальными функциями, выполняемыми мужчиной и женщиной в процессе естественно-исторического развития человечества.

Анализ этнических и половых особенностей ЦПСЛ участников эксперимента показывает, что хакасы и русские по своим ценностно-потребностным характеристикам гораздо ближе друг другу, чем мужчины и женщины; их этноспецифические особенности выражены слабее, чем полодифференцирующие. Следовательно, и этнические и половые различия, обнаруженные в эксперименте, обусловлены не социальными факторами, которые обеспечивают формирование общественно значимых аттитюдов, а бессознательными, сформировавшимися и закрепившимися в процессе исторического развития человечества, архетипами. В коллективном бессознательном человека есть этнический и половой архетип, но структурно этнические архетипы русских и хакасов ближе, чем половые архетипы мужчин и женщин.

Таким образом, использование экспериментально-психологических методик «Тахистоскоп» и «Калейдоскоп» в контексте этнопсихологического исследования позволила выявить этноспецифические особенности общественной и родовой подструктур ЦПСЛ. С помощью методики «Калейдоскоп», где ценности предъявляются сукцессивно (последовательно) была исследована родовая подструктура ЦПСЛ русской и хакасской молодежи, представленная архетипическими формами коллективного бессознательного. При помощи методики «Тахистоскоп», где ценности предъявляются симультанно (все одновременно), изучена общественная подструктура, под влиянием которой формируются социальные аттитюды – типичные поведенческие установки для различных социальных ситуаций, одобряемые в обществе, которые, являясь изначально сознательными, постепенно автоматизируются и переходят на уровень бессознательных процессов. Детерминация социального поведения может осуществляться как аттитюдами, уже ставшими бессознательными, так и находящимися в процессе формирования сознательными установками. Именно сознательный уровень функционирования аттитюда (атрибутивный) дает возможность человеку оправдывать выбор определенного паттерна поведения в социально неоднозначных условиях, например, в ситуации межэтнического взаимодействия, что наглядно проявилось в хрестоматийном примере – «парадоксе Лапьера».

Результаты опроса (метода, традиционно использующегося в социально-психологических исследованиях), проведенного среди русской и хакасской молодежи с целью изучения атрибутивных установок этнических групп в ситуациях межэтнического взаимодействия, позволяют отметить, что в целом представления (когнитивный компонент этнического аттитюда) этих этнических групп друг о друге, являются положительными. При этом более благоприятными оказались оценки русских хакасами.

Поведенческий компонент этнической установки связан с готовностью активно защищать интересы своей этнической группы, которая выражена в большей степени у хакасов, чем у русских. В поведении трети русских респондентов отражено пассивное отношение к отстаиванию своих национальных интересов.

Некоторые исследователи [12] считают наиболее значимым эмоциональный компонент этнического аттитюда, поскольку этнические чувства опираются на глубокие эмоциональные связи со своей общностью. В исследовании большинство хакасских респондентов атрибутировали эмоциональный компонент такими переживаниями, как «удовлетворение», «гордость», «необъяснимое чувство близости, родства со своим народом», «ответственность». Эти эмоциональные проявления – свидетельство большей этнической синкретичности и патриотизма представителей хакасского этноса по сравнению с русскими, диапазон проявлений этнических чувств и отношений которых является менее разнообразным и определенным.

В исследовании были выявлены как сходства, так и различия структуры атрибутивных установок русских и хакасских респондентов. Сходство состоит в позитивной оценке собственной культурной принадлежности представителями обеих этнических общностей и отсутствии тенденции к абсолютно благоприятным характеристикам своей этнической группы (этноцентризму), что свидетельствует об этнической толерантности в общении представителей обоих этносов. В обеих исследуемых группах максимальная дистанция как следствие конфликта представлений о претендентах на значимые социальные роли, обнаружена в сферах семейно-брачных и деловых отношений. Вероятно, выявленные в сфере семейно-брачных отношений (у всех возрастных групп) установки, обусловлены тем, что именно в семье актуализируются чужие обычаи, манера самовы­ражения, традиции, а благоприятный социально-психологический фон напрямую зависит от согласованности представлений о стиле жизни и поведении отдельных членов. Конфликтная позиция в сфере деловых отношений (этническая принадлежность «начальника» и «де­путата в Госдуму») обусловлена, по-видимому, неприятием лиц другой нацио­нальности как претендентов на более высокие статусные позиции.

В атрибуциях хакасов, касающихся дружбы (представителей какого этноса респонденты предпочитают видеть в качестве своих друзей) проявилась интересная особенность: дистанциированность по отношению к русским явно сглаживается с возрастом, что, вероятно, является следствием усиленной этнической социализации представителей хакасского этноса, как более малочисленного.

В целом, этническая специфичность атрибуций аттитюдов хакасских респондентов заключается в преобладании эмоционально благоприятных оценок и ярко выраженных позитивных чувств к своей этнической общности, склонности к активности, направленной на отстаивание и защиту интересов собственного этноса, этнической солидарности, высоком уровне групповой идентификации.