Леонид саксон аксель, кри и белая маска
Вид материала | Документы |
СодержаниеГлава хvi. забытая галерея |
- Леонид Саксон аксель и кри в потустороннем замке, 3543.08kb.
- Актуальное интервью, 82.46kb.
- Леонид саксон несколько слов о «фэнтэзи», или памятник невидимкам, 510.02kb.
- «Маска-2011», 137.72kb.
- Вот несколько довольно простых правил, которые помогут вам избежать орви, 22.45kb.
- Золотая маска в Латвии 2011, 46.01kb.
- Лекция по теме 15. Криминологическое прогнозирование и планирование, 91.32kb.
- Леонид ивашов. Россия в геополитической системе координат, 226.98kb.
- Любви в поэзии А. А. Блока, 276.26kb.
- Н. А. Леонид Михайлович Иванов и его детище // Иванов Леонид Михайлович: Личность, 452.47kb.
В глаза Акселю ударил рубиновый свет, сразу же отозвавшийся в уголках его сознания чем-то глубоко ненавистным. Ещё бы — он только что вытянулся из колодца, как призрак, и не куда-нибудь! Перед ним возвышалась стеклянная стена Главной Диспетчерской — мигающие экраны от пола до потолка. Стена, воспетая ещё дедушкой Гуго и ставшая год назад союзницей Акселя, Кри и Хофа в бегстве из плена. Стена, погружаясь в которую он, Аксель, успел ударом меча развалить Штроя на две половинки. Но меньше всего на свете мальчику хотелось увидеть место своего подвига вновь…
И однако он снова был здесь — на сей раз добровольно! А за его спиной тихо дышали вынырнувшие из тёмного жерла колодца Кри и Дженни. Двое из троих сразу могли сказать, что за год ничего не изменилось в подземном зале. Синие сумерки большой шахты напротив экранной стены почти скрадывались рубиновым сверканием самой Диспетчерской. Как в прошлый раз, мигали, хрипели и курлыкали разные вспомогательные пульты, жили своей непонятной жизнью диковинные приборы и аппараты, а перед главным пультом, у экранов, прямо перед глазами детей, возвышались высокие спинки трёх тёмных кресел. Крайнее кресло слева было увенчано наушниками с парой серебряных локаторов — место Главного Диспетчера. Но и оно, и соседнее место пустовали. Лишь над крайним правым креслом возвышалась уродливая макушка духа-диспетчера с торчащими ушами-«рожками».
Дух весь ушёл в работу, пока ещё не замечая пришельцев. Он щёлкал тумблерами, вглядывался в мигание экранов и время от времени крайне неприятно поскрипывал, как ржавая железная дверь в сыром подвале. Но понять, говорит ли он с кем-то, или делает это в приступе возбуждения, было трудно. Аксель немедленно воспользовался тем, что его появление осталось незамеченным — скорее всего, последней своей удачей. С мольбой и надеждой вскинув глаза к потолку (нет ли там хода, ведущего дальше, на поверхность земли?), он бесшумно метнулся назад, к краю колодца, и заглянул в него. Бездонная тёмная пропасть. Ни следа погони. Ни звука. Тогда мальчик что-то прошипел сквозь зубы, и в двух метрах ниже края колодца возник балкончик с лёгкой лесенкой наверх. Сделав знак остальным, юный волшебник спустился во тьму, из которой только что вынырнул. Дженни и Кри с замечательным проворством юркнули следом.
— Прямо волку в пасть! — выдохнула белая как мел Дженни. — Что делать?
— Вернуться мы не можем, — сказала Кри, глядя в чернильную пропасть под ногами. — Акси, это конец?
— Год назад ты уже спрашивала это, — отрезал брат. — Думайте! Думайте! Выход обязательно есть!
— Но почему ты так уверен в этом?
— Иначе Дух-Выпрямитель не позвал бы нас сюда.
— Да откуда он знал, что нас тут сразу не заметят?
— Оттуда! Диспетчерам не до того, чтобы глазеть по сторонам...А может, бывает так, что здесь и вовсе никого нет?
— Вряд ли...— покачала головой Дженни. — Что, если нам нужно войти в один из этих экранов и прорваться наверх? На пик Галаццо?
— В тот раз мы не просто вошли, Дженни, — напомнил Аксель. — Нас ждал телевизор-приёмник внутри Шворка! А сейчас я сомневаюсь, что какой-нибудь дух-альпинист оставил нам такой же на пике. Нет, пожалуйста, можно проверить...
Он бесшумно поднялся по лестничке и, осторожно выглянув из колодца, впился взглядом в стеклянную стену. Минута...Другая...Девочки с надеждой затаили дыхание, но, скользнув вниз, Аксель мотнул головой:
— Ничего, похожего на пик! И никаких телевизоров, конечно. А там, где они есть — одни коридоры, да тьма...
— Но зато и диспетчер всего один, — дрожащим голосом попыталась утешить его (да и себя) Кри. — Обычное дежурство...
— Да? И что мы с ним сделаем, с этим «обычным»? Я не могу напасть на него врасплох: и он, и всё его хозяйство защищены!
— Но и он нам ничего сделать не может, — заметила Дженни. — По крайней мере, сразу...
— Вот-вот! А что будет, когда он вызовет на подмогу Кья и всю свою ораву? Вместе уж они наверняка что-нибудь придумают!
— Если бы мы хоть знали, — медленно, словно пугаясь самой мысли, начала Кри, — как выглядит этот Кья...
— То что? — нахмурившись, спросил Аксель.
— Ты мог бы создать его фантом...и выманить диспетчера из зала. А мы бы тем временем...
— Чушь! — отмахнулась Дженни, недослушав.
— Постой! — поднял ладонь Аксель. — Продолжай, Кри.
— Мы бы пока осмотрели пульты...Может, и сумели бы включить нужный экран. Или хотя бы так им всё запутать в этой их проклятой Диспетчерской, чтобы им стало не до нас...Но ведь это невозможно, правда, Акси? — с надеждой в голосе закончила Кри, словно предлагала лишь затем, чтоб получить отказ. Аксель, однако, не спешил ей навстречу. На несколько минут он задумался, и все опять затихли, глядя на него.
«Они так верят в меня, — думал Аксель. — Глупые...Нет, не глупые, а наивные. Но ведь до сих пор я не подводил их! Что же им остаётся?» И он понял, что пойдёт на всё, чтобы эти двое опять увидели солнце. На любое безумие!
— То, что ты предлагаешь, очень опасно, Кри, — сказал он. — Дженни права — это безумие. Если я не знаю, как выглядит Кья, то, может, моё заклинание знает. Я мог бы попробовать...Но диспетчер вряд ли так глуп, чтоб подсовывать ему фальшивого духа. И какого духа! Мы не знаем миллиона вещей, нужного для такого обмана, не знаем, на каком языке разговаривает Кья с диспетчерами. Что, если они общаются мысленно? А если к тому же объявится настоящий Кья? (Все вздрогнули и покосились на пропасть). Нет, забудь об этом...
Кри вздохнула с явным облегчением. Но Аксель продолжал:
— И всё-таки ты подала мне мысль! Выпустим наши фантомы ещё раз — пусть выманят эту тварь из зала, а я попробую закрыть вход в него заклятиями. Тогда мы хоть ненадолго прорвёмся к пульту...
— Думаешь, разберёмся в нём? — скептически спросила Дженни.
— Да нет, конечно! А вот переполох им устроить — тут много ума не надо.
— Но как ты закроешь дверь в зал, если всё здесь защищено от наших заклинаний?
— Хм...— Аксель сморщил лоб, но затем оживился. — Так ведь это же не нападение! Если бы я сломать её хотел, или поджечь, к примеру...а я только запираю. Разве вы не видите, что все наши заклятия в Подземном мире до сих пор работали? И вообще, Дженни, чем всех критиковать — предложи лучше что-нибудь сама! — добавил он не без раздражения.
Но Дженни явно ничего не могла предложить сама, и потому план Акселя был молчаливо принят. Мальчик глубоко вздохнул, облизнул губы и, дрожа от волнения, произнёс:
Призраки, во что бы то ни стало
Выманите чудище из зала!
И сразу же на крохотном балкончике стало не повернуться. Лже-Аксель, лже-Кри и лже-Дженни барахтались в объятиях своих хозяев, стараясь не рухнуть в пропасть — ведь они вовсе не были бесплотными! Зато, разобравшись со своими и чужими руками и ногами, они порхнули вверх по лесенке с лёгкостью бабочек и такими коварными рожицами, каких у настоящей Кри, к примеру, Аксель почти никогда не видел. (Разве что когда она в раннем детстве оседлала братишку верхом, и так увековечила себя в фотоальбоме). Дженни — та вообще редко выдавала свои истинные чувства, но тут уж Аксель знал точно: этой коварства не занимать!
Призраки вытянулись из тёмной дыры колодца и гуськом, не слишком даже торопясь, прошествовали влево — к двери в коридор, мимо погружённого в работу диспетчера. А тот и впрямь работал за троих: только уши-«рожки» плясали над спинкой кресла. И всё же чутьё оказалось сильнее занятости! Дух вдруг резко, не меняя позы и даже не подняв головы, выбросил вбок, по направлению к фантомам, двупалую обезьянью лапу. Из его сомкнутых пальцев вырвался сноп голубых искр, и через ничтожную долю секунды ударил в пол перед дверью — в то самое место, где только что стояли двойники. Никогда Аксель, Кри и Дженни не успели бы отпрянуть, стой там они сами! Но призраки, хохоча ледяным, недетским смехом, уже выбегали в коридор, широко распахнув высокую дверь. Тогда, с ещё большим проворством, чем прежде, дух выпрыгнул из кресла — и не вбок, к двери, а вперёд, прямо на пульт. Не задев ни одного тумблера или кнопки (хотя это казалось невозможным!), диспетчер по-паучьи ринулся вверх и головокружительным прыжком из-под потолка спикировал за дверь, приземлившись далеко в коридоре. Если даже он и не обогнал свою добычу, то, во всяком случае, настиг её: под сводами коридора раздался короткий торжествующий вой — который, впрочем, тут же захлебнулся, когда дверь наглухо впечаталась в косяк. Аксель едва успел наложить вслед за основными, Неоткрывающими чарами дополнительные — Непрошибающие, как тяжёлые, тёмные створки уже заходили ходуном!
— Дикари всё-таки! — с презрительной усмешкой молвил Аксель, вновь выбираясь из колодца. — Не могут не выть...
— А колодец? А экраны? — напомнила Дженни. — Закройте скорей и их!
— Ты забыла ещё одну мелочь — шахту лифта, — ответил Аксель, кивнув на бездонный провал, зиявший против главного пульта вместо четвёртой стены зала. — Действуй, Кри! У тебя качество...
И Кри зашептала что-то себе под нос с довольным видом. Всё-таки её ценят, хоть и болтают, что хватка у неё уже не та!
— Ну, а теперь к пульту, да поскорей! — объявила Дженни с видом генерала, отдающего приказ о штурме крепости. — Сейчас на всех Ярусах ТАКОЕ начнётся...
— Да уж, — усмехнулся Аксель, садясь в кресло с серебряными локаторами. — Захват Главной Диспетчерской! Пожалуй, можно будет с духами и поторговаться...Мы им — доступ сюда, они нам — свободу. Слова-то своего они не нарушают!
— Кья нарушает! И вообще, не будем рассчитывать на это, — нервно сказала Кри, встав по правую сторону кресла, в то время как Дженни заняла левую. — Лучше попробуем сами...
Все трое начали лихорадочно шарить глазами по рядам цветных тумблеров, стараясь не отвлекаться на вой и грохот за дверью. Некоторые из тумблеров слабо мерцали, являя взорам непонятные символы и знаки, в других явно отсутствовала жизнь, а при взгляде на третьи возникало чувство, что они сами зорко следят за вами и караулят ваши пальцы. Смешно было и думать о том, чтобы за четверть часа, которую им удастся здесь продержаться (вой и грохот всё нарастали), или даже за четверть месяца, или за сто лет разобраться в этом! Аксель со вздохом перевёл глаза на экраны, чтобы сообразить, на какой бы Ярус лучше улизнуть по телемосту, когда Кри случайно положила руку на незаметную раздвижную панель. Панель открылась, и Кри, ахнув, дёрнула брата за локоть:
— Акси, гляди!
Сердце его забилось: на центральном тумблере была изображена человеческая фигура в мантии, с огромными стрекозиными глазами-линзами. Штрой! На тумблере справа — он был поменьше — тихо мерцала одинокая звезда, а на левом, самом маленьком, защищённом от случайных прикосновений ещё откидным клапаном, виднелись золотые контуры скелета с косой.
— Эти тумблеры какие-то особенно чистенькие, — с дрожью сказала Кри, — словно их никто никогда не трогает...
— Браво, Кри! Ну что, звоним шефу? — бросил Аксель, нацелившись пальцем на тумблер с символом Вселенной Хас.
— Нет! — резко сказала Кри. — Я ему не верю! И не хочу...Даже если он и поможет нам, вместо нас опять погибнет тот, кто придёт нам на выручку. Будем выпутываться сами!
Раздался страшный, ни с чем не сравнимый грохот, словно в коридоре взорвался вулкан Кракатау. Дверь задрожала всеми фибрами, но устояла.
— И чего нервничает? — усмехнулся Аксель. — Мог бы понять, что дедушку Гуго не переколдуешь...Ладно, тогда поторгуемся со Штроем? — указал он на центральный тумблер.
— Тоже успеется! — бросила Кри, сверкнув глазами. — Он хитрей их всех, не забывай! Акси, что ты де...
Но Аксель уже решительно, не раздумывая больше, щёлкнул тумблером со скелетом и косой. Экранное мельтешение на стеклянной стене тут же погасло, и в диспетчерской воцарилась зловещая тьма. Лишь несколько табло — видимо, аварийных — продолжали тлеть красными огнями. Девочки слабо охнули и невольно прижались к креслу.
— М-да...Я, кажется, отплатил духам их же монетой, обесточив весь Подземный Мир, — пробормотал Аксель, жалея о своём порыве. Но не успел он вновь потянуться к тумблеру, как стена раздвинулась, открыв спрятанный за ней единственный экран — гигантский, словно в кинотеатре. Он тут же вспыхнул слабым бело-зелёным светом, показывая...аквариум? Морское дно? Нет, скорее это был просто блёклый туман, в котором виднелись смутные очертания огромного пульта — куда больше, чем в Главной Диспетчерской. Перед экраном в сером бесформенном одеянии, напоминающем скомканное облако, сидела великаньего роста Смерть, устремив на Акселя пустые провалы глаз.
— Девятая слушает, — спокойно сказала она по-немецки, словно зная, кто перед ней и не выказывая ни малейшего удивления. Но какое-то безошибочное чутьё сказало детям, что на самом деле Смерть потрясена увиденным. Да, наверное, и услышанным — ведь вопли и грохот за дверью зала не могли не долетать до неё! А затем в тёмных глазницах вспыхнули злорадные светлячки — по крайней мере, так почудилось Акселю, уже имевшему некоторый опыт наблюдения за черепами. По позвоночнику мальчика прошла ледяная дрожь: против кого направлено это злорадство, и что предвещает? Однако отступать было поздно.
— Ну-с, — мягко сказала Смерть, — чем могу служить?
— Я...хотел бы поговорить со Старшей Смертью Средиземноморья и Северной Африки, — пробормотал Аксель.
— Левого мира, не так ли? — деловито уточнила Смерть.
— Э-э...простите? — напрягся Аксель, и в висках его застучало: «Мы пропали!»
— Земля или Антиземля? — терпеливо сказала Смерть, даже не подумав разозлиться или учинить допрос.
— Земля...— отчаянно выдохнул Аксель, моля небеса о правильном ответе. Смерть, кивнув, прикоснулась косточкой указательного пальца — но не к пульту, а к своему одеянию-облаку. На облаке вспыхнула звёздочка и, мигнув, погасла.
— Отказ! — с явным сожалением объявила Девятая. — Эта Смерть на землятресении. И так как у вас, по-видимому, нет экстренного доступа, свяжитесь с кем-нибудь другим. Могу я узнать, в чём проблема?
— Понимаете, у нас случилось...— неуверенно начал Аксель. Но был тут же прерван:
— Я не спрашиваю, что случилось! Мы не вмешиваемся в дела Подземного Мира. Вопрос был: что вам — и только вам троим — срочно нужно?
«Выбраться отсюда!» — чуть не выпалил Аксель, тем более, что слово «срочно» Смерть слегка выделила голосом. Видно, она и впрямь разобралась во всей этой чехарде не хуже, а может, даже и лучше беглецов. Но прежде чем взмолиться о помощи, мальчик решил ещё раз попробовать обойтись своими силами.
— А...с сыном её я не мог бы поговорить?
— Попробую, — согласилась Смерть и вновь прикоснулась — уже к другой звёздочке. Та, помигав, стремительно начала расти, затем вдруг слепящей вспышкой поглотила весь экран. На нём возникла странного вида комната, выглядящая, словно яйцеобразная ячейка гигантской пирамиды из оргстекла. Всё в комнате было прозрачным и бесцветным, сквозь овальную дверь виднелись анфилады других подобных помещений, и везде — на полу, на стенах и даже на невысоком потолке — глаз различал бесформенные грибообразные наросты, которые медленно пульсировали. (Может быть, это была мебель?). Перед одним из таких наростов сидел на полу Смертёнок в акселевой австрийской футболке, почти единственной привычной для детей вещи среди непонятного, бесцветного мира. На наросте белела кипа самых обычных с виду листов бумаги, покрытых письменами, но вот занимались эти листы весьма необычным — брр! — делом: они тщательно жевали друг дружку, ползая в поисках новой пищи по «столу» и потихоньку уменьшаясь числом. Больше того, приглядевшись, Аксель заметил, что латинские — совсем как у людей! — буквы и строчки на каждом листе тоже поедали своих соседей. Сам же Смертёнок время от времени выбирал листок потолще (то есть съевший до этого целую пачку других) и отправлял в рот. Он явно грыз гранит науки, пребывая в глубокой задумчивости. Впрочем, не только науки: между делом он с удовольствием отщипывал кусочки и от «стола»-нароста, причём образующиеся каверны тут же вновь зарастали прозрачной пластилиновой массой. И наконец, на коленях у скелетика лежала ещё одна привычная людям, несъедобная и цветная вещь: человеческий учебник. Аксель даже сумел прочесть надпись «Español» на его обложке.
Трое ребят, позабыв о беспрестанном вое и ударах за дверью, зачарованно разглядывали этот не виданный смертными школьный мирок. Но секунды шли, а Смертёнок, поглощённый испанским языком, всё не замечал их. Наконец, когда Аксель уже собрался кашлянуть, в комнатке раздался хрустальный звон, и скелетик очнулся.
— Что, мам? — пробормотал он, поворачиваясь к экрану. И подскочил до потолка: — Вы?!
— Тише! — на всякий случай прошептал Аксель. — Ты можешь нас выручить?
— Конечно, но как вы меня нашли? — потрясённо спросил Смертёнок. И тут же, вглядевшись, протянул: — А-а-а...Что вы там делаете? У вас со Штроем перемирие?
— Какое перемирие! Мы просто захватили Главную Диспетчерскую! Выманили дежурного духа и закрылись! Если ты немедленно не вытащищь нас отсюда, мы погибли!
Реакция скелетика на это сообщение была довольно неожиданной и куда более откровенной, чем у дежурной Смерти. В приступе неудержимого хохота он уронил учебник на пол и повалился на него следом. И несколько следующих минут от него не было никакого толку: он только бил ногами по полу да глотал воздух...если в его комнате таковой имелся. Наконец, придя в себя, он встал и сообщил, что никогда не простил бы себе, упустив такой случай, над которым будут потешаться его внуки и правнуки — не говоря уже о школьных приятелях! Если, конечно, все они ему вообще поверят. А ведь придётся поверить, коль дело получит огласку, и весь Лотортон надорвёт себе животики от смеха!
— К тому же, — добавил он, покосившись на свой рабочий «нарост», где листы заканчивали естественный отбор, — это куда веселей, чем писать никому не нужный реферат. Ты когда-нибудь писал рефераты, Аксель?
— Скорее!! — взвыл тот. Теперь, когда впереди вдруг забрезжила надежда, любое промедление казалось издевательством.
— Не волнуйся, всё замечательно. Позови-ка мне сюда этого диспетчера...
— Что?!
— Диспетчера сюда позови! Оглох? Впрочем, не надо, мы сделаем интереснее. Пускай они побегают за нами...Так, чтобы связаться со мной, вы должны были отключить все ваши дохлые энергоносители. И теперь сидите в темноте, как черви-нематоды. Да?
— Да! — подтвердили дети хором.
— Отлично. Но где-то на вашем пульте...скорей всего, недалеко от моего тумблера...
ТРРРАХ!!!!
Аксель, Кри и Дженни в панике заметались. Дверь в Диспетчерскую выгнулась дугой от сверхмощного удара или заклятия — правда, края её ни на миллиметр не оторвались от косяка. Дежурный, однако, усмотрел в этом надежду и издал торжествующий вой, который тут же сменился рёвом, полным боли: дверь с неменьшей силой вогнулась, ударив в обратном направлении и, очевидно, много чего расквасив на своём пути. А затем снова выпрямилась.
— Даже жаль мешать, — заметил Смертёнок, кивнув в сторону коридора. — Ну да ладно уж...Я остановился на том...
— Что где-то рядом с твоим тумблером должно что-то быть! — поспешно напомнил Аксель, утирая ледяной пот.
— Да, такая выпуклая аленькая кнопочка, а на ней — молния в гробу...
— В чём?!
— Если ты и впрямь хочешь помощи, тебе придётся сосредоточиться и слушать меня внимательно. Я понимаю, что вас отвлекают, Аксель, но нельзя же так зависеть от внешних впечатлений. На этой кнопочке изображён гроб. Ну, такой красивый саркофаг. Знаешь?
— Да, да! («Я скоро сам в него лягу, если это не прекратится!»)
— И внутри саркофага, значит, светится такая золотистая молничка. Нажав на эту кнопочку, ты «вырубишь» всю энергию Диспетчерской без остатка, повергнув её в ужас и темноту. В том числе прекратится и связь со мной.
— Зачем?
— Делай, что говорю!
Аксель повёл глазами и сразу нашёл эту окаянную кнопочку. Она и впрямь была совсем рядом с тремя «супертумблерами». Вздохнув, мальчик неохотно нажал на неё, и Главная Диспетчерская погрузилась в кромешный мрак. Дети невольно вскрикнули: такой тьмы им ещё никогда не приходилось видеть...точнее, не видеть: они не могли разглядеть даже собственных пальцев! «Наверное, так бывает после смерти», — подумал Аксель, но тут же пальцы Кри стиснули его ладонь. Значит, он жив! И он ответил ей пожатием. Затем уже сам повёл другой рукой в темноте и нашёл руку Дженни — та ухватилась за его ладонь с не меньшей силой. Так они и стояли в темноте, чувствуя, что страх отступает. Кругом царила мёртвая тишина; даже дежурный затих за дверью. Вдруг раздался серебряный звон бьющегося стекла, и громадный светящийся скелет прыгнул на детей из чернильной пустоты, скрывавшей большой экран. Трое судорожно стиснули друг другу пальцы — и вспыхнул свет.
Тогда Аксель, Кри и Дженни увидели, что большой экран разбит вдребезги. За ним в стене Диспетчерской зияла чёрная пустота. А перед пультом лежала безобразная груда битого стекла, и по колено в ней, осклабившись, стоял Смертёнок. Только вместо футболки на нём был белый, уже знакомый детям бурнус. Но вот скелетик небрежно махнул рукой, и осколки, сорвавшись с пола стеклянной вьюгой, вновь сложились в экран, который тут же закрылся. Диспетчерская обрела прежний вид.