Основы понятий об интеллектуальной собственности

Вид материала

Документы

Содержание 5.3.5.2. О научных статьях 5.4.1. Сущность и практика венчурного бизнеса 5.4.2. История успеха и его создатели 5.4.3. Стратегия и технология венчурного финансирования. Учредители инвесторы После принятия положительного решения об инвестировании в компанию наступает этап фактического перевода денежных средств на счёт После получения денег наступает новая стадия Выход компании на биржу 5.4.4. Разновидности венчурного финансирования Инвестирование «бизнес ангелами» является «изюминкой» венчурного бизнеса 5.5. Коммерциализация знаний. Первый управляющий документ – это договор о конфиденциальности, заключаемый при оформлении исследователей на работу. 5.5.2. От потенциала к капиталу 5.5.3. Проблемы налогообложения операций с объектами ИС 5.5.4. Путь к цивилизации

Подобный материал:

• Основы управления интеллектуальной собственностью, 1672.78kb.
• Воис – Летняя Школа Интеллектуальной Собственности (Украина), 46.54kb.
• Положение о конкурсе «за вклад в развитие интеллектуальной собственности» в период, 45.55kb.
• Московский новый юридический институт право интеллектуальной собственности, 43.59kb.
• «Оценка интеллектуальной собственности» для обучающихся на степень Бакалавра Специальность:, 123.35kb.
• Программа семинара «Правовая охрана объектов интеллектуальной собственности и защита, 64.75kb.
• Всемирная декларация по интеллектуальной собственности (*) Преамбула , 87.21kb.
• Методические рекомендации по оценке стоимости интеллектуальной собственности, 748.06kb.
• Приказ Национального центра интеллектуальной собственности от 29. 12. 2005г. №135, 109.95kb.
• Темы: 10. Правовое обеспечение инновационной и предпринимательской деятельности в научно-технической, 57.28kb.

5.3.5.2. О научных статьях

Основным результатом многих научных работ являются измеренные параметры, вычисленные величины, открытые закономерности и соотношения, изложенные в виде математических формул и графиков и другой фактографический материал, информирующий о результатах НИОКР - он выпадает из охраны патентным правом и правом «ноу-хау». Научные статьи – это «подарок» обществу новых знаний (если отчёты о НИОКР можно засекретить, то статьи – это открытая публикация). Это благотворительная деятельность учёных в образовательных и информационных целях. Больше в меркантильных целях для количества научных публикаций, т.к. доказать свою научную деятельность другим способом весьма трудно. Иногда публикуют псевдонаучные статьи, которые можно характеризовать как информационный шум.

Но отмечены случаи, когда к авторам статей вполне возможно применить Закон о недобросовестной конкуренции. Отдельные статьи публикуют в целях дезинформации, чтобы направить конкурентов на ложный след или отвлечь финансовые средства на перепроверку опубликованной информации, а также как способ противодействия патентованию идей конкурентами, т.к. порочится новизна. Последнее делается в дополнение к «зонтичным» патентам, чтобы исключить всяческую возможность официального копирования.

Таким образом, научные статьи являются сомнительным видом интеллектуальной собственности – это ближе к псевдо интеллектуальной собственности. Украсть идеи из статей и тезисов докладов весьма легко и безнаказанно, т.к. коммерческая ценность таких научных произведений минимальна, что подтверждается отсутствием пошлин и обязательной регистрации, а мировая новизна информации никем не гарантирована (экспертиза статей перед публикацией абсолютно формальна). Плагиат процветает, т.к. судиться себе дороже. Кроме того, официально разрешено цитирование со ссылкой на источник, но кто будет проверять из какого места источника взята фраза и дословность текста. Содержание не защищается законом об авторском праве (только форма) и заимствовать идеи можно. Так какая же это собственность? Только в части неимущественных прав. Статьи, как правило, коллективная собственность соавторов с невозможностью доказать доли творческого вклада каждого, поэтому лжесоавторство процветает, как и лжеучёные. Монографии с одним автором – это эталон добросовестности учёного, как и патент.


5.4. Мировой опыт организационных форм инновационной деятельности

в части коммерциализации объектов ИС


5.4.1. Сущность и практика венчурного бизнеса


Для успеха инновации как основы малого технологического бизнеса, инновационного предпринимательства, нужны «всего лишь» три составляющих: конкурентоспособность самой инновации, знание как её коммерциализировать и финансирование для осуществления продуманной рыночной стратегии. Корифеи бизнеса США в 50^х годах прошлого века сделали великое предпринимательское открытие, «убив сразу двух зайцев» – как коммерциализировать инновации специфическим способом финансирования.

В традиционной практике кредитно-инвестиционной деятельности принято скрупулёзно просчитывать все варианты рисков при кредитовании незнакомых клиентов, поэтому в сделках всегда оговаривали величину залога и механизм возврата денег, подкрепляя это поручительством авторитетных бизнесменов. Но после войны бизнес активизировался настолько, что на многомесячное оформление кредитов просто не стало хватать времени. В США началась «предпринимательская лихорадка» огромное количество новых идей и возможностей требовали средств для развития новых фирм и фирмочек, которые росли как грибы, возглавляемые энергичными энтузиастами, вкладывающими собственные сбережения в реализацию великих замыслов, но дальше изготовления опытных образцов дело не продвигалось. Но рынок был огромен и требовал новых товаров в больших количествах.

Было и много состоятельных людей, которые активно искали, куда бы эффективно вложить деньги, вместо азартной игры в рулетку, но с гораздо большим азартом и вдохновением, играя участвовать в бизнесе, страстно ожидая успеха, пусть даже через несколько лет.

При всеобщем желании новую потребность надо было чем-то удовлетворить – появился первый мутант послевоенной кредитно-финансовой системы – венчурное финансирование (инвестирование), которое представляет собой специальный вид высокого риска, когда прямые инвестиции предоставляются в обмен на долю акций в компанию и, в принципе, могут быть ничем не обеспечены, кроме обоснованного ожидания успеха, а возмещение длительного ожидания инвесторов возможно только при продаже этой доли в поддержанном ими бизнесе.

Для системы с высокоразвитым фондовым рынком это была великая инновация, которая категорически не подходила плановой системе хозяйствования с гигантскими предприятиями и монополией государства на всё. Благодаря этой инновации в США начал бурно развиваться малый и средний бизнес, а потом в странах Европы и Азии на базе очень наглядного и успешного примера. Именно венчурное инвестирование придало ускорение научно-техническому прогрессу в США и прыжок в конкурентоспособности.

Можно учиться на ошибках других, но гораздо эффективнее учиться успеху на опыте других.


5.4.2. История успеха и его создатели


Венчурный капитал как альтернативный источник финансирования частного бизнеса зародился в США в средине 50^х годов (в Европе появился только в конце 70^х годов).

В 1957 году глава фирмы Shokley Semiconductor Laboratories Вильям Шокли удостоился Нобелевской премии за изобретение транзистора, но не разделил успех со своими коллегами, которые искали фирму, поддержавшую бы идею организации производства нового кремниевого транзистора. Инженер этой фирмы Юджин Клейнер сделал предложение финансисту Артуру Року и после их встречи Рок согласился собрать для реализации проекта $1,5 млн. он обратился к 35 корпоративным инвесторам, но никто из них не решился принять участие в финансировании сделки, т.к. никогда ранее ещё не случалось создавать специальную фирму под абсолютно новую идею, да ещё и финансировать теоретический проект. Но случайно (хотя всё в мире не случайно) Рок поговорил с Шерманом Ферчайлдом, который сам был изобретателем и уже имел опыт создания новых технологических компаний. Именно он предоставил $1,5 млн. и учредил фирму Fairchild Semiconductors – прародитель всех полупроводниковых компаний Силиконовой долины. После этого у Рока были ещё Intel и Apple Computer. К 1984 году имя Артура Рока стало символом успеха. Утверждают, что именно он был первым, кто употребил термин “венчурный капитал”.

Том Перкинс, другой знаменитый венчурный капиталист, совершил свою самую рискованную в жизни сделку примерно в то же время. Работая у Дэвида Пакарда, одного из совладельцев всемирно известной сегодня компании “Hewlett-Packard», он изобрёл недорогой и простой в обращении лазер с газовой накачкой. Все свои сбережения $10 тыс., отложенные на покупку дома, он вложил в новую фирму. Продукт оказался настолько успешным, что через короткий промежуток времени Перкинс сумел продать свою фирму компании Spectra-Physics. После этого он «случайно» встретил Юджина Клейнера и полностью посвятил себя венчурному бизнесу. К тому времени проявили себя как выдающиеся венчурные капиталисты Томми Дэвис из Сан-Францисско, Фред Адлер из Нью-Йорка, Франклин Джонсон и Билл Дрепер из Флориды.

В то время инфраструктуры, на которую можно было бы опереться в предпринимательстве просто не было. Первый фонд, сформированный Роком в 1961 году был размером всего в $5 млн., из которых инвестировано было лишь $3 млн. Результаты деятельности фонда оказались для всех ошеломляющими. Рок, израсходовав всего три миллиона, через непродолжительное время вернул инвесторам почти девяносто.

Другой рекорд венчурных капиталистов – преображение компании Cisco Systems, одной из мировых лидеров по производству сетевых маршрутизаторов и телекоммутационного оборудования. В 1987 году Дон Валентин из Sequoia Capital приобрёл за $2,5 млн. пакет акций Cisco. Через год стоимость его пакета составляла $3 млрд.

Усилиями этих выдающихся личностей и их последователей за последние 30 лет в США были созданы сотни тысяч новых рабочих мест и миллиарды долларов дополнительных доходов.

Исследования, проведенные Cognetics в США, показали, что 4% наиболее быстрорастущих фирм обеспечивают более 70% всех вновь созданных в стране рабочих мест, перераспределяя соотношение работающих в крупных компаниях в пользу работающих в малых и средних фирмах.

Становление венчурного капитала совпало по времени с бурным развитием компьютерных технологий и ростом благосостояния среднего класса американцев. Современные гиганты компьютерного бизнеса DEC, Intel и Apple Computer, Compaq, Sun Microsystems, Microsoft, Lotus сумели стать тем, кем они теперь есть во многом благодаря венчурному капиталу. При участии венчурных капиталистов оказалось возможным поднять биотехнологии, нанотехнологии и другие новые отрасли. Том Перкинс вспоминал: “Деньги, которые мы делали, на самом деле являлись побочным продуктом…нами двигало желание создавать успешные компании, находящиеся на острие удара, развивающие изумительные новые технологии, которым предстояло перевернуть мир”.

Пионером венчурной индустрии в Европе была и остаётся Великобритания – старейший и наиболее мощный мировой финансовый центр. В 1979 году общий объём венчурных инвестиций составлял всего 20 млн. фунтов, а уже через 8 лет эта сумма возросла до 6 млрд. за истекшее десятилетие венчурный бизнес в Европе аккумулировал 46 млрд. экю долгосрочного капитала с количеством проинвестированных частных компаний более двухсот тысяч. Уже в 1996 году в этом инвестиционном бизнесе трудилось более 3 тысяч профессиональных менеджеров и инвесторов.

В 20 странах Европы насчитывается более 500 венчурных фондов и компаний с годовым объёмом финансирования 6,8 млрд. экю, причём более 15% инвестиций было сделано за пределами Европы в “новые бездонные рынки”, включая Россию. До Украины венчурный капитал пока всерьёз не дошел, поэтому и долгосрочных инвестиций ничтожно мало, как и среднего класса населения страны.

Процесс становления и развития венчурного бизнеса на определённом этапе потребовал создания профессиональных организаций, которые стали возникать как некоммерческие ассоциации. Британская ассоциация ВК основана в 1973 году, Европейская ассоциация венчурного капитала (ЕVСА) основана 43 членами в 1983 году и сейчас насчитывает 320 членов. Различия в целях и задачах, которые ставят перед собой национальные ассоциации, обусловлены разным уровнем экономического развития стран и регионов мира, а также приоритетами национальных экономических политик.

Венчурные фонды в России стали создаваться в 1994 году по инициативе Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), затем подключилась Международная финансовая корпорация Мирового Банка и известные в мире корпоративные и частные инвесторы. В 1997 году 9 действующих на территории России венчурных фондов образовали Российскую ассоциацию венчурного инвестирования (РАВИ) со штаб-квартирой в Москве и отделением в Санкт-Петербурге, а к концу года уже действовали 26 специализированных фондов, инвестировавших в российские корпоративные активы $1,6 млрд. и подключились ещё 16 восточноевропейских фондов.


5.4.3. Стратегия и технология венчурного финансирования.

Всё множество определений понятия венчурное финансирование сводится к его функциональной задаче: способствовать росту конкретного бизнеса путём предоставления определённой суммы денежных средств в обмен на долю в уставном капитале или некий пакет акций.

Венчурный капиталист, стоящий во главе фонда или компании, не вкладывает собственные средства в компании, акции которых он приобретает. Венчурный капиталист – это посредник между коллективными (синдицированными) инвесторами и предпринимателем. В этом заключается одна из самых принципиальных особенностей этого типа инвестирования. С одной стороны, венчурный капиталист самостоятельно принимает решение о выборе того или иного объекта для внесения инвестиций, участвует в работе Совета директоров и всячески способствует росту и расширению бизнеса этой компании. С другой стороны, окончательное решение о вложении инвестиций принимает инвестиционный комитет, представляющий интересы инвесторов. В конечном итоге, получаемая венчурным инвестором прибыль принадлежит только инвесторам, а не ему лично. Он имеет право рассчитывать только на часть этой прибыли. Эти принципы были заложены ещё на начальном этапе становления венчурного капитала отцами-основателями этого бизнеса Томом Перкинсом, Юджином Клейнером, Франком Кофилдом, Бруком Байерсом и др. В шестидесятые годы они разработали новые основополагающие концепции организации финансирования: создание партнёрств в виде венчурных фондов, сбор денег у партнёров с ограниченной ответственностью и установление правил защиты их интересов, использование статуса генерального партнёра. Такое организационное оформление инвестиционного процесса явилось новаторским для Америки второй половины 20^го века и создавало очень высокое конкурентное преимущество.

Том Перкинс писал: “В отличие от других венчурных фондов, мы никогда не реинвестировали прибыль. Вся прибыль немедленно распределялась между нашим партнёром с ограниченной ответственностью и все наши фонды прекращали своё существование. Ещё одним принципом было то, что вновь создаваемые фонды не имели права инвестировать в те компании, куда вкладывали деньги наши более ранние фонды” - таким образом происходило постоянное обновление фондов без пересечения деятельности с существующими.

Все принципы сохраняются неизменными и по сей день. Фонд может быть образован либо как самостоятельная компания, либо существовать в качестве незарегистрированного образования как ограниченное партнёрство. В некоторых странах под термином “фонд” понимают скорее ассоциацию партнёров, а не компанию, как таковую. Директора и управленческий персонал фонда могут быть наняты как самим фондом, так и отдельной “управляющей компанией” или управляющим, оказывающим свои услуги фонду. Управляющая компания имеет право на ежегодную компенсацию, составляющую 2…3% от первоначальных обязательств инвесторов. Кроме того, управляющая компания или частные лица-сотрудники управленческого штата, равно как и генеральный партнёр могут рассчитывать на “carried interest» – процент от прибыли фонда, обычно достигающий 20%, который выплачивался после полного возмещения суммы инвестиций инвесторам фонда. В случае создания партнёрства с ограниченной ответственностью основатели фонда и инвесторы являются партнёрами с ограниченной ответственностью. Генеральный партнёр в этом случае отвечает за управление фондом или осуществляет функции контроля за работой управляющего. Ограниченное партнёрство свободно от налогообложения, т.к. налоги платят его участники отдельно после распределения дохода между ними.


Структура типичного венчурного фонда имеет вид:

УЧРЕДИТЕЛИ ИНВЕСТОРЫ

Ф О Н Д

Бизнес проекты

Создание новых венчурных фондов, несмотря на более чем тридцатилетний опыт деятельности венчурного капитала, продолжает оставаться проблемой всех стран вследствие несовершенства национальных законодательств. В Великобритании, Нидерландах, Франции национальные законодательства более приспособлены к созданию и функционированию венчурных структур. В другие странах приходится использовать зарубежные юридические структуры, но, как правило, практически повсеместно принятая практика – регистрация, как фондов, так и управляющих компаний в офшорных зонах. Это позволяет максимально упростить процедуру оформления и помогает избегать сложных вопросов, связанных с двойным налогообложением доходов и прибыли. Процесс формирования венчурного фонда носит название «сбор средств». Специализация на рынке капитала потребовала появления профессионалов, специализирующихся на управлении деньгами, им не принадлежащими. На новом рынке появилась конкуренция, т.к. для принятия инвесторами решения об инвестиции в какой-либо фонд они должны быть убеждены почему имеет смысл вкладывать деньги именно в данный фонд, поэтому учредители фондов на начальном этапе выпускают меморандум, где подробно описаны цели и задачи венчурного фонда, специфические условия его организации и предпочтения. Таким образом, происходит саморегуляция рынка венчурного капитала – деньги идут только в высокие технологии и суперпрогрессивные новые продукты.

Традиционные источники формирования инвестиционных фондов на Западе – это средства частных инвесторов («бизнес ангелов»), инвестиционные институты, пенсионные фонды, страховые компании, международные организации и правительственные агентства. В странах СНГ только совместно с международными организациями, т.к. нет развитых фондовых рынков и абсолютно неприемлемая законодательная база.

Размеры фондов колеблются от нескольких миллионов до нескольких сот миллионов долларов. Различаются две основные формы инвестиционных фондов – закрытые и открытые. В закрытых фондах после сбора средств образуется замкнутая группа инвесторов. В открытых фондах (например, взаимных) менеджеры соглашаются выкупать обратно любые акции по открыто публикуемой чистой стоимости на текущий день. Этот вид фондов не ограничен какой-либо определённой суммой, они растут в зависимости от того, вкладывают инвесторы дополнительно в них средства или изымают. Закрытые венчурные фонды существуют 5…10 лет, т.к. за этот срок в мировой практике достигаются цели и удовлетворительный рост капитала с приемлемым уровнем возврата на инвестицию. За первые 4-5 лет существования фонда его средства должны быть полностью использованы, т.е. распределены в виде инвестиций.

После завершения сбора средств венчурного фонда, собственно и начинается сам процесс «венчурирования» – практическая работа по поиску, нахождению, выбору, оценке и вхождению в инвестируемую компанию. В венчурном бизнесе правильная оценка соотношения риска и вознаграждения в большей степени искусство, чем профессия. Генеральный партнёр Technology Venture Investors признаётся в мемуарах: «Я уже шестнадцать лет в этом бизнесе и, должен признаться, сейчас я ещё меньше понимаю, какие факторы приводят к успеху, чем это было в мой первый год работы».

В венчурном бизнесе, как нигде, всё строится на доверии, т.е. человеческий фактор является определяющим и если команда партнёров сработалась, то успех приходит сам собой. В центре любого инвестиционного проекта всегда находится предприниматель. Он общается не с неким обезличенным «венчурным капиталистом», а с таким же, как и он сам предпринимателем, который управляет венчурным фондом. Сделка между этими предпринимателями строится по принципу «выигрыш – выигрыш». Личная симпатия и общность взглядов на дальнейшее развитие бизнеса инвестора и предпринимателя имеют гораздо большее значение, чем выводы, полученные в ходе финансового и рыночного анализа (для классического финансового рынка это парадокс). Это бизнес с человеческим лицом, порядочность и взаимодоверие дают феноменальный синергетический эффект – отсюда и успехи. Том Перкинс вспоминал в этой связи: «Клейнер и я искали партнёров, которые бы думали и действовали так же, как и мы. Фрэнк Кофилд, Брук Байерс, Джон Дорр, Джим Лалли и Винод Холса – люди, которые принимают активное участие в управлении, с хорошими техническими знаниями, очень компетентные и очень нетерпеливые. К успехам компании они относились даже более ревниво, чем сами предприниматели, они работали не щадя себя, потому что хотели выиграть».

При поиске и отборе компаний вне зависимости от ориентации и предпочтений венчурных фондов общим критерием оценки для всех них является ответ на единственный вопрос: способна ли компания (и сфера бизнеса, в которой она находится) к быстрому развитию? Финансовый риск венчурного инвестора может оправдать только соответствующее вознаграждение, под которым понимается возврат на вложенный капитал выше среднего уровня. Если объём продаж той или иной компании будет расти в пределах не менее 40…50% в год это будет отвечать ожиданиям венчурного инвестора, а рыночная стоимость компании определится исключительно рынком на момент продажи акций.

После того, как компания заинтересовала венчурного капиталиста, начинается долгий и непростой процесс взаимного «ухаживания», который носит название «тщательное наблюдение или «изучение» (due diligence) Эта стадия самая длительная в венчурном инвестировании, продолжающаяся порой до полутора лет, завершается принятием окончательного решения о производстве инвестиций или отказа от них. Рассмотрению подвергаются все аспекты состояния компании и бизнеса. По результатам такого исследования, если принимается положительное решение, составляется инвестиционное предложение или меморандум, где суммируются все выводы и формулируется предложение для инвестиционного комитета, который и выносит окончательный приговор. Решения, как правило, положительные, т.к. комитет доверяет менеджеру фонда, который несёт всю ответственность за сделанное им предложение.

Компании, претендующие на получение инвестиций, находятся на разных стадиях развития и в венчурном бизнесе классифицируются специфически:

- Seed («компания для посева»). По сути – это только проект или бизнес-идея, которую необходимо профинансировать для проведения дополнительных исследований или создания пилотных образцов продукции перед выходом на рынок.

- Sturt up («только возникшая компания»). Недавно образованная компания, не имеющая длительной рыночной истории. Финансирование для таких компаний необходимо для проведения научно-исследовательских работ и начала продаж.

- Early stage (начальная стадия). Компании, имеющие готовую продукцию и находящиеся на самой начальной стадии её коммерческой реализации. Они не имеют достаточной прибыли и требуют дополнительное финансирование для завершения НИОКР и подготовки производства.

- Expansion (расширение). Компании, которым требуются дополнительные вложения для финансирования своей деятельности. Инвестиции могут быть использованы ими для расширения объёмов производства и сбыта, проведения дополнительных маркетинговых изысканий, увеличения основных фондов и рабочего капитала.

Кроме перечисленных есть ещё пять типов компаний на стадиях более полной раскрутки бизнеса.

В США, колыбели венчурного капитала, по-настоящему “рисковым” инвестированием было и остаётся финансирование Seed и Sturt up проектов. Франклин Джонсон считает, что “…хотя сегодня рынок капитала, пусть и неравномерно, но охватывает все континенты, тем не менее, предпринимательский венчурный капитал продолжает оставаться чисто североамериканским явлением. Для остальной части мира венчурным капиталом называются сделки по приобретению предприятия за счёт заёмных средств (buyouts) и финансирование на поздних стадиях (later-round financind), что характерно для Европы, а это профанирует идею венчурного финансирования, т.к. только супервысокий риск приносит и баснословный успех – опыт Силиконовой долины – это уже классика венчурного бизнеса.

России повезло – «компьютерный гуру» госпожа Эстер Дайсон волжила $1,5 млн. собственных средств в созданную ею в Москве «Edventure Holdinds Inc.». Её целью является финансирование российских Sturt up компаний, а заветной мечтой – “вынянчить в России Силиконовую долину”.

В России опробована и прижилась специфическая схема венчурного финансирования (которая приемлема и для Украины). Так как малые и средние предприятия имеют ничтожные по размерам уставные фонды и не могут их резко увеличивать из-за отсутствия наличности (а чаще в связи с невозможностью объяснить их источник происхождения), то акционерный капитал увеличивают до разумной величины, например, до $400 тыс. по договоренности о долевом участии акционеров, тогда стоимость 25% венчурного инвестора будет составлять 100 тыс., которые и вносятся им в виде прямых инвестиций. Оставшаяся часть предоставляется в виде инвестиционного кредита сроком на 5…7 лет либо беспроцентно, либо с процентной ставкой, превышающей LIBOR на 2…4% (8…10% годовых). Впоследствии этот кредит может быть конвертирован в акции или облигации с одновременной дополнительной эмиссией. Основная часть инвестиций при этом отражается в финансовой отчётности как долгосрочные обязательства компании. При такой схеме инвестор берёт на себя тот же объём риска, что и при полном внесении инвестиций в акционерный капитал, а при банкротстве всё теряется.

Главным недостатком сдерживающим приток венчурного капитала в страны СНГ является двойная система учёта и отчётности. Правила игры должны быть одинаковыми во всём мире. «Теневые» схемы в венчурном бизнесе вообще невозможны, что переполняет казну и обеспечивает процветание нации.

После принятия положительного решения об инвестировании в компанию наступает этап фактического перевода денежных средств на счёт инвестируемой компании, сопровождаемый составлением и регистрацией необходимых юридических документов, стандартный комплект из:

- Соглашения между акционерами;

- Устава;

- Обязательства о раскрытии информации;

Первые два документа, когда они составляются западными юристами – это внушительные фолианты, не злоупотребляющие излишними ссылками на «действующее законодательство». Последний документ – подтверждение, подписываемое всеми акционерами, продающими акции, того, что ими правдиво сообщены все сведения, могущие иметь какой-либо негативный эффект на состояние теперь уже совместной компании с участием венчурного капитала. Если структура сделки предусматривает смешенную форму внесения инвестиций: частично в акционерный капитал, частично в форме долгосрочного кредита, в этом случае компания подписывает кредитное соглашение с организацией, предоставляющей такой кредит. Это западный банк, заключивший с венчурным фондом специальное соглашение. Компания при этом получает статус предприятия с иностранными инвестициями.

После получения денег наступает новая стадия, носящая название «hands-on managment» – «управлять (или помогать), держа руку на пульсе». Инвестору не безразлично, как компания использует предоставленные им средства. Инновационный менеджер венчурного фонда всегда входит в состав Совета директоров в качестве неисполнительного директора он присутствует на всех заседаниях Совета и принимает участие в разработке стратегических решений. Совет готовит ежемесячные отчёты о движении денежных средств компании. Но главное не контроль, приходя в компанию, венчурный капиталист приносит с собой один из ценнейших для бизнеса активов – свои деловые контакты и опыт. Повышение ценности компании – обязательная для исполнения задача инвестора.

Выход компании на биржу, иными словами преобразование её из закрытой частной фирмы в открытую акционерную компанию – один из путей выхода венчурных инвесторов из неё, заключительная стадия процесса инвестирования (exit).

5.4.4. Разновидности венчурного финансирования

За полвека существования венчурного бизнеса сформировались три разновидности инвестирования. Классическим и официальным является инвестирование через институциональные финансовые организации, где при посредничестве венчурного фонда привлекаются средства банков, пенсионных, страховых фондов и др.

Дополняющими являются источники, создающие неформальный рынок венчурного капитала, такие как «корпоративное венчурное инвестирование» и частными лицами - «бизнес ангелами».

Корпоративное венчурное инвестирование имеет две формы. Во-первых, крупные компании могут инвестировать опосредованно через фонды венчурного капитала, где основное отличие от «классики» - вложение средств в растущие технологические фирмы на начальных стадиях, когда покупается меньше половины акций малой фирмы не котирующейся на бирже, чтобы потом её поглотить со всеми «ноу-хау». Вторая форма включает прямые инвестиции в малые инновационные фирмы, чтобы обеспечить себя возможностью отслеживать новые технологии. Эта форма является новаторским вложением средств в НИОКР, т.к. в масштабе малого предприятия они используются гораздо эффективнее. Здесь выгоды и преимущества для малых фирм также значительны, т.к. они кроме финансов получают доступ к другим ресурсам крупной корпорации (например, маркетингу, каналам распределения и обеспечения) и лучшую техническую поддержку, чем это может сделать фонд венчурного капитала.

Инвестирование «бизнес ангелами» является «изюминкой» венчурного бизнеса, т.к. только благодаря ему начинающие предприниматели становятся великими бизнесменами, будучи поддержаны в самый критический момент – на стадии отработки идеи до создания опытных образцов принципиально новых товаров (это прямая альтернатива финансированию из государственного бюджета на НИОКР). «Деловые ангелы» – это типичные «сделавшие себя сами» очень состоятельные люди (для которых $100 тыс. не деньги), в основном успешные предприниматели, хотя некоторые из них имеют богатый опыт в близких к бизнесу профессиях (в бухучёте, юриспруденции, консалтинге в сфере менеджмента) или опыт управляющих в крупных компаниях. Зачастую это те корифеи бизнеса, которые не могут оставаться не у дел, уйдя на пенсию, а их интуиция и «нюх» позволяют безошибочно распознать, во что беспроигрышно вложить деньги, что подтверждается на практике феноменальностью взлёта начинающих.

«Бизнес ангелы» в основном инвестируют в одиночку, но многие из них – в составе неформальных синдикатов, которые обычно включают семью, друзей и деловых партнёров. Побуждающим стимулом для них является прирост капитала, но не менее важны и нефинансовые соображения, такие как удовлетворение от инвестирования в предпринимательские компании (с элементами авантюризма и азартности) и альтруизм.

Выход из венчурных проектов «бизнес ангелы» осуществляют путём сделки купли-продажи на порядок выросших в цене акций или обратного выкупа фирмой своих акций по договорной цене в случае менее успешного инвестирования.

Культурное различие стран, мощность финансовых традиций и специфика законодательства создают разнообразие форм венчурного финансирования, но только в США «деловые ангелы» играют решающую роль в обеспечении основного объёма внешнего долгосрочного финансирования на ранних стадиях развития проектов. За многие годы бизнесмены и политики США глубоко осознали, что предоставлением небольших количеств рискового капитала обеспечивается превращение идеи в коммерчески состоятельный продукт и только массовость, энтузиазм и патриотизм национальных (народных) инвесторов может обеспечить «взрывное» развитие новейших технологий. Теперь, благодаря этому, у США есть тридцатилетняя фора в развитии малого и среднего бизнеса, которые и обеспечили им столь высокий технологический отрыв от всего мира. Кроме того, в США открыли эффект локального усиления бизнеса (вопреки всеобщей глобализации и транснационализации), который даёт возможность кумулятивно максимизировать человеческий фактор на успех, так как только «деловые ангелы» придают своим инвестициям дополнительную ценность, потому что играют активную роль в управлении теми проектами, в которые они инвестируют. А из-за желания контролировать, поскольку они сами вовлечены в бизнес, они стремятся инвестировать в проекты, реализуемые ближе к их дому – достигается эффект семейного бизнеса, именно в семье дети (проекты) взращиваются, воспитываются и мужают в любви и родительской заботе, чтобы к совершеннолетию уйти в свой большой бизнес.

«Бизнес ангелы» действуют в качестве питомника (инкубатора, роддома) для институциональной индустрии венчурного капитала, предоставляя финансы для начальных и ранних стадий и, держа проект под личным контролем, помогают новым фирмам достичь стадии, на которой они уже смогут представлять интерес для фондов венчурного капитала. Получается, что институциональной индустрии венчурного капитала выгодно существование активного неформального рынка венчурного капитала – когда фирма уже «раскручена» и «взлетает», риски многократно снижаются. Институциональный венчурный бизнес «усыновляет взрослых детей» и «женит» путём слияний и поглощений, пополняя корпоративный бизнес молодой энергией.

По экспертным оценкам, в США число компаний, в которые инвестируют «деловые ангелы», в 20…40 раз больше числа компаний, в который инвестирован институциональный венчурный капитал и при этом суммы, инвестируемые «деловыми ангелами» в сектор малых и средних предприятий, в пять раз больше, чем вложенные институциональной индустрией венчурного капитала. Сложилось так, что неорганизованный неформальный рынок инвестиций «бизнес ангелов» «виртуализирован» из-за их анонимности, поэтому будущим партнёрам по концентрированному наукоёмкому бизнесу трудно находить друг друга в отсутствии рекламы и статистики. На устранение этого недостатка сейчас в США направлены усилия в политических и правительственных кругах и только в США приняты дополнения к законам.

В последние годы приняты меры по построению сетей «деловых ангелов», целью которых является создание эффективных и конфиденциальных каналов общения между «ангелами» и предпринимателями, изыскивающими финансы. Эти каналы дают возможность предпринимателям передать свои предложения по инвестициям «Деловым ангелам» и разрешают им рассмотреть (возможно, предварительно отобранные) проекты для инвестирования, не раскрывая себя до тех пор, пока они не будут готовы вести переговоры с предпринимателем.

По самым консервативным оценкам Центра венчурных исследований при Нью-Гемпширском университете в США в 1997-1998 годах действовало около 250 тыс. неформальных инвесторов, предоставивших инвестиции в 30 тыс. малых предприятий со средним размером инвестиции $50…100 тыс. В средине девяностых годов «бизнес ангелы» в США инвестировали $30…40 млрд. при сравнении с институциальными венчурными фондами в 1995 году, вложившими в малый бизнес $7,4 млрд. при среднем размере инвестиции в $2,0…4,3 млн.


5.5. Коммерциализация знаний.


5.5.1. С чего начинается коммерциализация результатов интеллектуальной деятельности.


Если думать о последствиях работы с информацией как с сырьём для будущей интеллектуальной собственности, то необходимо научиться управлять информационными потоками, содержащими элементы новизны

Любые исследования и разработки оперируют фактами и результатами поэтапно от высказывания идеи до сдачи отчёта по НИОКР или проекту. На каждом этапе научно-технической или инновационной деятельности есть своя специфика работы с информацией, адекватная степени законченности разработки.

Управление интеллектуальной собственностью начинается до того как добываемые в процессе исследований знания обретают форму объектов права интеллектуальной собственности. Изначально, управляющее воздействие сводится к упорядочению записей первичной информации по определённой системе, единой для каждого члена коллектива исследователей, как правило, в лабораторных журналах, а не хранится в головах или на клочках бумаги. Зачастую, дата приоритета разработки определяется именно по записи перичной идеи или серии экспериментальных данных, при этом, как правило, фиксируется и авторство разработки. Форма записи информации обычно оговаривается в методике проведения научных исследований и разработок, а также в технических заданиях на НИОКР. Таким образом, первичная задокументированная информация является «эмбрионом» будущей интеллектуальной собственности и всё управление сводится к её сохранности в тайне и предотвращению утечки.

В каждой научно-исследовательской организации устанавливаются свои «правила игры», но существуют и общепринятые стандарты проведения исследований и разработок, а более жесткие требования оговариваются в контрактах между заказчиками и исполнителями, работодателями и сотрудниками институтов, согласно специфике деятельности.

Первый управляющий документ – это договор о конфиденциальности, заключаемый при оформлении исследователей на работу. Преждевременная утечка информации исключает всякую возможность в дальнейшем оформить право интеллектуальной собственности, потому в сфере бизнеса распростанён промышленный шпионаж, как форма или инструмент конкурентной борьбы., т.к. первый заявитель новой разработки является законным владельцем патента.

Ученые не могут профессионально расти без публикаций, потому стремяться в научных статьях или в выступлениях на конференциях поделиться своими знаниями – это противоречие между публиковать или не публиковать устраняется при помощи глубоких знаний в сфере интеллектуальной собственности, где «ноу-хау» один из самих ценных объектов права интеллектуальной собственности, продаваемый в форме безпатентних лицензий и приносящий дополнительный доход.

Специалисты профессионально грамотные в сфере интеллектуальной собственности мыслят будущим – как защитить свои права в суде и не допустить аннулирования патента или его обхода.

Автор-творец объекта права ИС, по Конституции являясь его монопольным владельцем, по сути и есть главный управляющий, но, как правило, творцы делегируют на договорной основе свои права то ли работодателям-заявителям, то ли патентным поверенным – профессионалам в сфере интеллектуальной собственности, без услуг которых невозможно зарубежное патентование и лицензирование, особенно защита нарушенных прав в судах.

На крупных предприятиях и организациях имеются патентно-лицензионные отделы, а в университетах создаются центры коммерциализации технологий или офисы продажи технологий, где сосредоточены патентоведы, юристы, экономисты, инновационные менеджеры и другие специалисты, необходимые для комплексного решения проблем интеллектуальной собственности, начиная от её выявления, до выплаты вознаграждения авторам-создателям ИС.


5.5.2. От потенциала к капиталу


Проблема преобразования интеллектуального потенциала в интеллектуальный капитал весьма актуальна для рыночной экономики Украины, предприятий, организаций и предпринимателей.

Интеллектуальный потенциал страны и её граждан ещё велик, но его востребованность крайне низка, т.к. предпринимательская активность в инновационной деятельности ещё только начинает проявляться. Процессы перестройки экономики страны медленны и инерционны настолько, что носители интеллектуального потенциала вымирают не выдерживая ожидания внедрения своих разработок 10…20 лет.

Если политический статус державы в масштабах истории изменяется практически мнгновенно принятием декларации о независимости и новой Конституции, то изменить образ жизни граждан, их мировоззрение, традиции производственных и экономических отношений невозможно за 10 или даже за 20 лет. Если аллегорически сравнить страну с кораблём, то новое политическое положение изменяется простым поднятием нового флага на мачте, а для смены курса на противоположный нужно время и умение ориентироваться. Сколько времени нужно? – Пока не сменится два-три поколения граждан. Можно ли ускорить процесс коренной реконструкции державы и превращения её в цивилизованную центрально европейскую страну? Де-юре можно стать членом Европейского Союза через два-три года, но де-факто?... Здесь необходимо менять мировоззрение и менталитет, а это когда внуки современных родителей встанут у руля экономики страны. Сейчас у граждан Украины образ жизни, мировоззрение и менталитет, несмотря на прошедшие 20 лет независимости, остаётся советским, ибо вся материальная база осталась прежней, которая категорически не стыкуется с Европейской, как и стандарты жизни.

Знания, навыки и умения каждого гражданина, как ручейки стекаются в реку интеллектуального потенциала страны, т.е. необходимо начинать перестройку с простых граждан. Их надо сначала разбудить и сделать активными строителями собственной страны, т. е. необходимо, чтобы, прежде всего, каждый почувствовал свою востребованность и значимость. Пенсионеры не в счёт. Они своё построили и участвовать в разрушении созданного категорически не будут. Вся надежда на детей и внуков, но они ещё не умеют созидать необходимое, т.к. не обучены. Весь вопрос упирается в учителей, наставников, воспитателей. А кто их научил инновационной деятельности преобразующего созидания? Из-за отсутствия знаний и опыта сейчас в стране активно практикуется метод проб и ошибок во всём, шарахание из стороны в сторону при каждой смене власти.

Главный интеллектуальный капитал любой страны – это люди высокообразованные, культурные, активные профессионалы с высоким чувством ответственности и патриотизма. Есть ли такие в стране? Если это тысячи человек, то говорить о наличии интеллектуального капитала в стране не корректно, т.к. нужны миллионы. Об огромном интеллектуальном потенциале страны говорить можно, т.к. нам в наследие досталась суперинтеллектуальная держава. Но знания и умения устаревают вместе с их носителями. За последние 15 лет «носителей» поубавилось на 4 миллиона, а рождаемость катастрофически упала, кроме того, в результате «утечки мозгов» более 6 тысяч докторов и кандидатов наук эмигрировало вместе со своими научными направлениями и разработками, что уже невосполнимо.

Почему катастрофически быстро тает технологический интеллектуальный потенциал страны? Одна из важнейших и главных причин – ничтожность уровня официально оформленной и зарегистрированной промышленной интеллектуальной собственности, т.к. в процессе рождения независимой державы на неё не обратили внимания и выбросили как «пуповину».

В СССР промышленная интеллектуальная собственность монопольно принадлежала государству в виде открытий, изобретений, технологий, проектной и конструкторской документации, результатов НИОКР и всего наследия научно-исследовательских и проектно-конструкторских институтов. В результате использования этой собственности работала экономика СССР. Она используется и сейчас, но абсолютно безвозмездно присвоенная частными лицами в результате проведенной в Украине приватизации предприятий и организаций. Интеллектуальную собственность «случайно» загнали в «тень» несовершенными законодательными актами. В результате она приобрела статус «беспризорника», а потом была «усыновлена» новыми капиталистами со статусом «незарегистрированного раба». Так весь интеллектуальный капитал страны стал «виртуальным», но реально работающим и приносящим реальный неналогооблагаемый доход нынешним владельцам.

Сложившееся в Украине положение с созданием и использованием промышленной интеллектуальной собственности – это прямая угроза национальной безопасности страны. В цивилизованных странах всё по-другому, т.к. там уже построена и отлажена рыночная экономика с обеспечивающим её законодательством.

Как интеллектуальный потенциал страны ввести в хозяйственный оборот, т.е. превратить в работающий легально интеллектуальный капитал? Действующее законодательство в сфере интеллектуальной собственности позволяет решить этот вопрос лишь частично, путём официальной оценки стоимости объектов права интеллектуальной собственности в денежном выражении и введением их в состав нематериальных активов предприятия. Но как только сумма их стоимости показывается в составе баланса предприятия, то появляются налоговые обязательства от появления дополнительного дохода. Сумма дохода для предприятия виртуальная (расчётная, плановая), которая станет реальной через год после эксплуатации объекта интеллектуальной собственности, а платить налог надо немедленно из средств, заработанных от продажи продукции, которые уже распланированы на другие цели. Поэтому в балансах украинских предприятий так ничтожна в денежном выражении доля нематериальных активов по сравнению с активами материальными. У руководителей предприятий «рука не поднимается» в этой ситуации легализировать объекты промышленной интеллектуальной собственности, оставляя их в статусе интеллектуального потенциала, т.к. за него не надо платить. Кроме того, согласно действующему положению, объекты интеллектуальной собственности должны оцениваться сторонними независимыми сертифицированными профессиональными оценщиками, услуги которых достаточно дороги – 1…4% от стоимости оцененного объекта. Складывается парадоксальная ситуация, когда хозяева предприятий запрещают даже проводить инвентаризацию объектов права интеллектуальной собственности, предотвращая этим вопросы аудиторов и контролёров, почему они не оценены и не оприходованы.

Такая ситуация с промышленной интеллектуальной собственностью в Украине прямо отвечает на вопрос – почему иностранные инвесторы опасаются сотрудничать с украинскими промышленниками и предпринимателями, а иностранные инвестиции весьма малы. Во всём цивилизованном мире конкурентоспособность и деловая репутация (гудвилл) предприятий зависит от величины официально введенного в хозяйственный оборот интеллектуального капитала в виде взносов в уставный фонд или в составе нематериальных активов. Стоимость только торговых марок известных западных компаний составляют миллиарды долларов, не говоря уже о стоимости технологий и ноу-хау.

Как только иностранный инвестор знакомится с балансом предприятия предполагаемого украинского партнёра и видят в составе нематериальных активов суммы всего в несколько тысяч гривен по сравнению с миллионной стоимостью основных фондов, то у него подсознательно возникает вывод о ворованности всей работающей на предприятии интеллектуальной собственности и принадлежности предприятия к теневому бизнесу. На этом сотрудничество и заканчивается.

Дальнейшая цивилизация Украины невозможна без решения проблемы изменения статуса интеллектуальной собственности и превращения её из интеллектуального потенциала в интеллектуальный капитал. Страны «большой семёрки» в 21^м веке строят экономику, основанную на знаниях, т.е. на нематериальных активах, их создателях и носителях – людях интеллектуального труда.


5.5.3. Проблемы налогообложения операций с объектами ИС


Со времени провозглашения инновационного пути развития экономики Украины, как стратегического направления, было высказано множество замечаний и предложений о преодолении кризисных явлений, однако не решается главное – изменения идеологии налогообложения ИС – фискальность остаётся незыблемой, а в развитых странах всё наоборот, поэтому и развиты. Да. Много сделано за последние 10 лет в сфере правовой охраны объектов ИС - принят специальный законы «Об инновационной деятельности», «О приоритетных направлениях инновационной деятельности в Украине», постановление ВС «О концепции научно-технического и инновационного развития Украины», но это никак не повлияло на ситуацию с привлечением и введением объектов ИС и других результатов научно-технической деятельности в хозяйственный оборот, ибо замерла научно-техническая деятельность, как и капитальное строительство, что аллегорически соответствует поезду без локомотива.

Одной из главных причин, сдерживающих прогрессивные процессы в развитии страны, является недостаточное осознание обществом роли ИС в жизни государства и каждого гражданина – было всё общественное, значит ничьё конкретно и этот стереотип очень стоек, нужна смена поколений и мировоззрения с появлением чувства хозяина. В Украине регулирующая функция налогов не используется, а о стимулирующей вообще забыто, но в Западных странах с шестидесятых годов прошлого века налоговая политика построена на осознании того факта, что инновациям в промышленных компаниях содействуют все налоговые мероприятия, направленные на стимулирование частных инвестиций. Это связано с тем, что повышение объёма вложений в основной капитал предприятия, неминуемо сопровождается его обновлением на новой технологической основе, что в свою очередь приводит к появлению инновационной конкурентоспособной продукции.

В законе «Об инновационной деятельности» впервые предусмотрены налоговые льготы, а именно 50% налога на добавленную стоимость по операциям продажи товаров, связанных с выполнением инновационных проектов и 50% налога на прибыль, полученную от выполнения этих проектов, оставляются в распоряжении плательщика налогов и используются им исключительно на финансирование инновационной деятельности, кроме того, разрешена ускоренная амортизация основных фондов, снижен земельный налог и таможенные тарифы, но Верховный Совет, принимая бюджетные законы, каждый год приостанавливает действие этих льгот, как и деятельность технопарков.

Главными факторами, которые угнетают героическое стремление предпринимателя коммерциализировать объекты ИС являются именно налоговые, т.к. с позиций налогообложения операции с нематериальными активами должны облагаться налогом на прибыль и налогом на добавленную стоимость, что однозначно изложено в законах об этих налогах.

Практика свидетельствует, что основными путями поступления (введения) интеллектуальных ресурсов в хозяйственный оборот предприятия являются внесение объектов интеллектуальной собственности (ОИС) в Уставный фонд, приобретение на стороне за собственные средства, создание их собственными силами и бесплатная передача нематериальных активов от спонсоров. Но именно последнее создаёт абсурдную ситуацию – тебе дарят ИС, но с момента его оприходования возникает налоговое обязательство, которое нечем покрыть, т.к. объект ещё не дал прибыли (ст. 20 закона о прибыли), поэтому все переходят в «тень». Но прибыль в экономической теории и практике может появиться только в результате коммерческой деятельности, а может быть и убыток, но указанный налог платить обязаны даже при убыточности.

О внесении ОИС в Уставный фонд тоже негатив. Нематериальные активы (НМА), которые не подлежат амортизации (товарный знак) вообще исключены из инвестиционной сферы, поэтому они не могут включаться в уставный фонд предприятия. Шанс только при создании нового предприятия. Однако, и в этом случае, юридические лица налог платить обязаны, а физические лица нет, но во всех случаях ОИС необходимо сначала оценить в денежном выражении, что для физических лиц проблематично.

Основная деятельность предприятия трактуется налоговиками произвольно, и если в уставе конкретно не оговорено, что одним из направлений деятельности являются операции с ИС, то налоговики затраты на приобретение нематериальных активов отнесут к незаконной деятельности, а вместо поощрения оштрафуют (коррупция неизбежна).

Хотя с экономической точки зрения нематериальные активы являются неотъемлемой частью целостного имущественного комплекса – закон о НДС не учитывает этого факта, что отпугивает иностранных инвесторов и потенциальных компаньонов.

Если предприятие рискнуло приобрести НМА за собственные средства, то и в этом случае вышеупомянутый закон не изменяет своего фискального характера. Таким образом, предприятие, совершающее такую операцию, обязано оплатить продавцу нематериального актива, в составе общей стоимости, 20% налога на добавленную стоимость.

Известно, что размер прибыли, оставляемый в распоряжении предприятий после уплаты всех налогов весьма мал, то рассчитывать на финансирование предприятиями крупных НИОКР не приходится, поэтому без кардинальных изменений налогового законодательства об «экономике знаний» придётся только мечтать. Кроме того, любые разработки требуют дополнительных затрат для их приведения в состояние пригодное для введения в хозяйственный оборот (использования в производстве). Зачастую эти затраты значительно превышают стоимость самого нематериального актива (инструмент, оснастка, дополнительное оборудование, дооснащение объектов инфраструктуры, переучивание персонала, сертификация производства и системы управления качеством продукции и др.)

Из-за затягивания кардинальных налоговых реформ латентное состояние инновационного развития переходит в хроническое заболевание и достигает угрожающих масштабов – старость основных фондов лечить бесполезно, неработоспособность, не говоря уже о конкурентоспособности, украинских предприятий стала фактом, аллегорически это как раковая опухоль экономики страны.

Рост налоговых поступлений в бюджет возможен только в результате роста объёмов производства новой конкурентоспособной продукции, растут объёмы реализации - растут прибыли и добавленная стоимость - растут поступления в бюджет, но непринятие нужных законов убедительно опровергает эту аксиому. В этом случае создавать, охранять и защищать ИС не имеет смысла.


5.5.4. Путь к цивилизации


21^й век лихорадит Украину переменами. Одновременно решается множество проблем и ещё больше их рождается. Держава-подросток идёт извилистым путём проб и ошибок в статусе сироты, т.к. родители-патриоты истреблены революциями, войнами, репрессиями, голодоморами и нищетой, а нынешние «опекуны» разбазаривают великое наследие бездушно и цинично. Утешает лишь то, что подросток быстро взрослеет, являясь символом нового поколения украинцев. Происходит смена эпох, смена поколений, изменение сознания и мировоззрения омолаживающегося народа, сделавшего для себя неожиданное открытие состояния странника, пришедшего к закрытой двери Европейского дома – это нынешнее положение Украины.

Россия «рубила окно в Европу», что приводило к войнам и отторжению. Украине надо «стучаться в дверь» и терпеливо ждать, когда откроют...

Оковы и цепи старого образа жизни, инерционность мышления, косность сознания, боязнь и нежелание перемен – типичное состояние нынешних управленцев-госслужащих и теперешних менеджеров-хозяев, в руки которых «случайно» попало общественное достояние, хоть изношенное, но работоспособное. Однако ресурс работоспособности стремительно приближается к нулю. Техническое и технологическое обновление предприятий стало кричащей необходимостью, т.к. абсолютная неконкурентоспособность старого производственного потенциала вычёркивает Украину из списка развитых стран. Быть в аллегорическом образе «бомжа» в центре Европы стыдно, позорно и унизительно для нации. Нужно покаяться, совершить обряд омовения и переодеться в новые одежды, но этому мешает разруха в сознании большинства граждан Украины. «Грязного» и «смердящего» в Европейский дом не пускают, невзирая на то, что народ велик, разумен и славен, а национальное богатство огромно.

Оптимисты утверждают, что безвыходных положений не бывает. В чём же выход? Ещё никто из лидеров страны не пытался вскрыть сокровищницу интеллектуального капитала нации. Миллионы предшественников и ныне живущих учёных, конструкторов, проектировщиков, инженеров-изобретателей и просто мудрых граждан наполнили её до краёв, но никто из высших руководителей державы не осмеливался «выпустить джина из бутылки», т.к. знали, что последует вопрос: «Чего изволите?» и утверждение: «Всё исполню!». Именно этот страх и нужно преодолеть как можно быстрее – чтобы было всё исполнено. Нужна политическая воля для введения в хозяйственный оборот державы интеллектуального капитала нации. Если его правильно оценить в денежном выражении, то он, несомненно, окажется многократно ценнее суммы материальных активов (основных фондов) всех предприятий страны. Это и есть истинная стратегическая мощь любой высокоразвитой цивилизованной державы.

Возникает риторический вопрос, почему же до сих пор нет государственной программы по инвентаризации объектов интеллектуальной собственности, их оценке и введения в хозяйственный оборот? Риторический ответ весьма прост. Власть имущие боятся коренного и справедливого передела собственности, т.к. права на объекты интеллектуальной собственности по закону принадлежат только авторам-создателям лично. Они-то и должны стать сказочно богатыми людьми. В результате в Украине возникнет и сформируется средний класс общества с абсолютно легальными капиталами, а нынешние олигархи, с преимущественно теневыми капиталами, станут пигмеями. Представители среднего класса народа займут выборные места в парламенте и он станет действенно представлять интересы народа и национальной экономики. Следующий риторический вопрос: «Кто же это допустит?». Но если этого не сделать, то нас в Европу не пустят никогда, их инвесторы к нам не придут, а наши инвесторы в Украину не верят, ибо не патриоты, что доказывается уже двадцать лет вывозом отечественного капитала в зарубежные банки через офшоры.

Кто же истинные патриоты Украины? Авторы-разработчики новшеств – это и есть золотой фонд нации, но он ничтожно мало востребован, т.к. большинство новых хозяев предприятий не собираются их модернизировать, организовывать производство новых конкурентоспособных видов продукции на базе энергосберегающих экологически чистых технологий, т.е. вкладывать миллиардные инвестиции в развитие национальной производственной базы и экономики страны в целом. Для этого национальным инвесторам надо быть не только патриотами и иметь высокие моральные устои, но и понимать последствия своей антиинновационной деятельности, ибо никакую нацию невозможно завоевать – её можно разрушить лишь изнутри ничегонеделанием, воровством и коррупцией. Так как исследования и разработки заказываются в ничтожно малом объёме, то лучшие «мозги» утекли в зарубежные компании, средние «мозги» стали частными предпринимателями, в основном, в торговле, а слабые «мозги» остались наполнением бывших мощных научно-исследовательских и проектно-конструкторских институтов или ушли на пенсию.

Для развития любой страны нужны инвестиции, но инвесторы не любят рисковать и вкладывать средства в слабые неперспективные предприятия. Большинство наших предприятий в результате «административной» приватизации приобрели, по критериям оценки иностранных инвесторов, статус слабых и неперспективных, а то и вовсе виртуальных и неблагонадёжных. Почему же это произошло? Потому, что технология (методика) приватизации предприятий в Украине совершенно не учитывала их истинную рыночную (коммерческую) стоимость, а в расчёт брались только основные фонды по их остаточной стоимости. За рамками оценки остались нематериальные активы предприятий, т.е. права на объекты интеллектуальной собственности, которые в СССР принадлежали исключительно государству. После СССР они стали ничьими и их списали, т.е. вся проектная, конструкторская, технологическая документация, результаты законченных НИОКР, фонды библиотек и др. в стоимостном выражении искусственно обратились в нуль. В результате в бухгалтерских балансах украинских предприятий нематериальные активы исчезли, но именно они для иностранных инвесторов являются определяющими для оценки перспективности предприятия и в расчётах рисков.

Так, когда же Украину станут считать цивилизованной страной? Только тогда, когда в стоимости наших предприятий нематериальные активы будут преобладающими, а права интеллектуальной собственности будут надёжно защищены и продаваемы по лицензиям как самый современный и востребованный товар, особенно на экспорт, в котором сейчас преобладают сырьё и полуфабрикаты.