"Рассказывай."
| Вид материала | Рассказ |
- Пап! Ну, расскажи, наконец, как ты с нашим Домовым познакомился Пап Ну, паа-аа-ап!, 197.21kb.
- Моу «сош №6» «Рассказывай, память, былое…», 61.7kb.
Они пробежали березняком, чуть ли не кувырком скатились в небольшой
распадок и лишь когда поднялись наверх, рифмач наконец понял, в чем
причина столь внезапной спешки.
А там был скрип раскидистого вяза, растрепанное облако белых
волос, и пляска тела в воздухе...
В петле.
Жуга перемахнул через поваленное дерево, на бегу выхватывая меч.
Взвился в прыжке, раскинув руки - бахромою рукава - и с разворота
разрубил верёвку. Упал на спину, лишь чудом не напоровшись на
собственный же меч, поднялся на колени, с хрипом выдохнул воздух.
Подоспевший Вайда непослушными пальцами уже дёргал узел, снимая петлю
с шеи Иваша.
- Как он?
- Вроде дышит. И шея цела.
Багровое лицо скрипача медленно розовёло.
- Успели... - выдохнул Жуга. Прошёлся пятернёй по волосам и
помотал головой. - Всё-таки успели...
Он вложил меч в ножны и потянул с плеч котомку. Нащупал твердый
бок кожаной фляги и выдернул пробку. Плеснул воды Ивашу на рубаху,
смочил ему лицо. Скрипач задергался, вдохнул, закашлялся, давясь,
согнулся пополам у Вайды на руках. Схватился за шею. Его рвало.
- Жить будет, - кивнул Вайда. Посмотрел на травника. - Как ты
узнал?
- Какая разница... - бессильно отмахнулся тот. - Поблазнило.
И он полез в мешок за травами.
Наконец, Иваш пришёл в себя.
- Опять вы, - прохрипел он, глядя то на Вайду, то на Жугу.
Сглотнул. - Нашли, сволочи, чтоб вас...
И опять закашлял.
Приятели переглянулись.
- Вот ведь гад, - миролюбиво подытожил Вайда. - Ему впору бы нам
спасибо сказать, что с того света вытащили, а он - ругаться.
- Мне без нее всё равно не жить...
- Это ещё почему?
- Потому...
- Где фургон? - вмешался травник.
Иваш перевел взгляд на Жугу.
- А ты небось доволен? Думаешь, что ты ей нужен? Ни хрена ты ей не
нужен... И кончишь также, как и я, только лишь нового она себе найдет.
Дурак. Тебя затем только и взяли, чтобы ты стражников отвлек, и
Роджера не признали, а ты... Она же всё заранее видела, Линора... В
замок они едут, чтоб тебя. В замок.
- Вот видишь, я же говорил... - Вайда повернулся к травнику и
умолк.
- Прав он, - тихо сказал Жуга, - не жить ему. Да и мне тоже, если
девку эту не найдем.
- На кой чёрт они туда едут?!
- А ты подумай. Признаться, я и сам сперва понять не мог, откуда
вдруг струна у горбуна взялась. Только не струна это. Тетива от лука.
Ворон этот ещё, чтобы страх наводить... Да и Линора тоже ведь не
просто акробатка. Всё знает наперед, крадется в темноте без шума,
дротиком из девяти мишеней десять бьет...
- Так не бывает.
- Слепой бросок идет за два. Птичка её деревянная, знаешь, как
ненавистью напиталась? - Жуга вздохнул. - Убивать они кого-то едут. А
вот кого - другой вопрос. Что за замки тут окрест?
Рифмач наморщил лоб.
- Сейчас, дай вспомню. Словенич далеко, с той стороны... Так стало
быть, остаются ближние - Зарад, Ражданы и Эшер.
Жуга напрягся, привычно уходя в темноту, сплетая вместе нити
прошлого, скользя по временной спирали. Как это делала Линора? Путей у
фургона было множество, но только три сверкали в темноте алмазной
тропкой. Какой из них был верен, гадать почти что не пришлось - лишь
один пересекался в будущем с его собственным.
Жуга открыл глаза.
- Эшер, - сказал он. - Они едут в Эшер.
* * *
- Хозяин замка, Хьюго Эшер поселился здесь лет двадцать пять тому
назад, с женой и двумя сыновьями. Поговаривают, что он перебрался сюда
откуда-то с севера, может, и с Британских островов. Жену его звали
Иннельда. Иннельда Эшер. Она тоже приехала с ним оттуда. Детей у них
не помню, сколько, помню только, что два сына было... Под старость он,
похоже, малость тронулся умом (он и раньше-то был с прибабахом - стоит
только посмотреть, где он свой замок возвел!), жену свел в могилу,
женился снова на девчонке...
- И все-то ты знаешь.
- Мне ли не знать! - усмехнулся рифмач. - Так вот. Старший сын от
отца ушёл. Чёрт знает, что они там не поделили. Челядь всю он тоже
затиранил, кто сбежал, а кто и сам таким же сделался. В последнее
время слух пошел, что людей он нанимает - ну, война, чего уж,
понятно... Может статься, что всадники те - как раз они и были.
- Ну и бояре тут у вас, внизу, - задумчиво проговорил Жуга. - Кого
ни тронь - гадюка на гадюке.
- Уж какие есть...
Три странника шагали по дороге. Темнело. В облаках проглянул
мутный круг полной луны, высветились тени. Потянуло ветерком. Почуяв
холодок, путники невольно зашагали быстрей. Некоторое время Вайда
молчал, затем продолжил снова:
- Ходит тут ещё одна история...
- Хорош болтать, рифмач, - угрюмо оборвал его Иваш. - На кой нам
чёрт всё это знать?
Скрипач, и без того немногословный, теперь совершенно замкнулся в
себе. Всю дорогу он шёл молча, лишь часто сглатывал, и то и дело
прикладывался к фляге. На горле его багровела тёмная полоса от
верёвки.
- Тебе, может, и ни к чему, - сказал Жуга. - А нам, глядишь, и
пригодится. Рассказывай, Вайда.
- Да нечего рассказывать. Петь надо. Довелось мне как-то раз в
одной таверне побывать, и там один парнишка пел по-саксонски. Я слова
перевел, как мог, только вот на музыку они не ложатся, хоть тресни. Я
уж и так, и этак... Вот, послушайте:
Нет, королева, я не шут, хотя и был шутом,
Но время всех меняет год от года.
А я не шут, не такова моя природа,
Пусть даже мне придется пожалеть о том.
Моим вы радовались шуткам и забавам,
Когда средь сонма важных подлецов
Презревши все, смеяться вам в лицо
Мне одному дано лишь было право!
Я был для вас привычным дураком,
И на меня не обращали вы вниманья,
Но знали ль вы, какие чувства и страданья
Скрывались под дурацким колпаком?
И пусть мне суждено лишиться головы,
Я снова повторю, смеясь сквозь слезы:
Я счастлив, ведь исчезли все вопросы
С ответом, тем, что мне не дали вы.
Вы испугаетесь, я снова повторю,
Когда под вечер стихнет зал ваш тронный,
В тот самый миг, когда паяц картонный
У вас в руках вдруг скажет: "Я люблю."
- Сказка, - скривился Иваш.
- Как это называется? - помедлив, спросил Жуга.
- "Эшер", - ответил Вайда. Помолчал, поправил лютню. Поднял взгляд
и вздрогнул. - Эй, гляньте-ка! - Он указал рукой. - Чего это там, а?
Лес впереди вдруг осветился заревом огня, рыжие языки пламени
плеснули над верхушками деревьев. Жуга ускорил шаг, потом перешел на
бег. Иваш и Вайда бросились за ним. Они промчались напрямик через луг,
свернули в лес, и вскоре дорога вывела их на поляну.
Разбросанные тут и там, повсюду валялись вещи из фургончика
бродячих артистов. Туши обоих волов лежали в луже крови, утыканные
стрелами. Животные как шли - сцепленные ярмом, так и рухнули, где их
застигла смерть. В траве у самой лесной опушки распростерлось
человеческое тело. Чуть поодаль виднелись ещё два. У одного из них в
руках была сабля. А посреди поляны полыхал фургон. Полог прогорел
насквозь, дуги раскалились докрасна, на глазах у путников левый борт
отвалился и с шумом рухнул, рассыпавшись каскадами пылающих углей. А в
глубине повозки, в жарком пламени кружилась, догорая, деревянная
птица.
- Линора!
Иваш бросился к фургону.
- Стой, дурак! - Рифмач в два прыжка догнал его и повалил на
землю. - Сгоришь!
- Пусти!
Изловчившись, Вайда заломил Ивашу руку, прикрылся от жара плащом и
покосился на Жугу. Тот покачал головой.
- Отпусти его, - сказал он. - Нет их там.
Оглядевшись, Жуга спрятал меч в ножны, наклонился и перевернул
лежащее у его ног тело. Лицо убитого показалось смутно знакомым.
Вспомнились лесные всадники. В залитой кровью левой глазнице мертвеца
торчал пучок цветастых перьев - дротик.
Они переглянулись.
- Знали, черти, где засаду устроить, - процедил сквозь зубы
травник. - Опытные, сволочи...
- Если это Эшер, - медленно проговорил Иваш, - то чего он
добивается?
Ответа он не получил.
Жуга стоял, кусая губы, ерошил нервной пятернёй всклокоченные
рыжие волосы. Что-то здесь было не так, и он никак не мог понять, что.
- Жуга! - окликнул его рифмач с края поляны. - Взгляни сюда.
- Погоди, - отмахнулся тот. - Не сейчас...
"Была засада, - думал травник. - Но почему Линора не предвидела
ее? Ведь это же так просто, с ее-то даром. А если предвидела,
значит... так и было задумано? Но тогда получается, что Линора и
горбун попали в плен, а стало быть, в драке победили всадники, и
вскоре за оставшимися здесь телами..."
- Чёрт... - ругнулся он. - Вайда, Иваш! Бросайте все. Уходим!
Вайда поднял голову.
- Какого чёрта...
Договорить он не успел: в кустах отрывисто и тонко спела тетива,
длинная оперенная стрела глухо ударила в спину рифмача, и Вайда
рухнул, как подкошенный.
Две тени вынырнули из кустов. Засверкали клинки. Иваш бестолково
завертел головой, затем схватил валявшуюся в траве саблю и очертя
голову с криком ринулся на врага.
- Иваш!
Ещё два человека поспешили на подмогу первым. Думать или сожалеть
о чём-то было уже некогда, одна только мысль, что эти четверо могли
убить Линору, бросала в яростную дрожь, и прежде чем Жуга осознал, что
произошло, ноги уже несли его вперед. Рука метнулась к плечу, Хриз
словно бы сам прыгнул в ладонь, плеснул в сумерках дымчатым высверком,
растекся живым серебром, вытягиваясь в посох - привычное оружие горца,
и через миг травник влетел в самую гущу драки.
- А, с-суки!!!
Иваш, в опрометчивой горячке атаковавший сразу троих, теперь
медленно отступал, безжалостно теснимый к горевшей повозке, но при
том, сам того не желая, отвлек внимание от травника, и когда Жуга,
подобно рыжей молнии набросился на противников со спины, те слегка
подрастерялись. Посох крутанулся, лезвие меча сухо щелкнуло, ломаясь,
и один солдат рухнул, хватая выпавшие потроха. Остались трое; лезвия
клинков мгновенно повернулись к травнику. Жуга ощерился, пригнулся и
вдруг, вместо того, чтоб отступить, метнулся вбок и закружился,
вспарывая воздух лепестками лезвий. Ударил, целясь в белое пятно лица
- верзила с саблей шарахнулся назад - повел посох по дуге, прервал
движение, нырнул под занесенный меч - и второй солдат замер, с размаху
налетев на посох грудью, как медведь на рогатину. Последний
заколебался на мгновение, и травник не замедлил этим воспользоваться,
распластав ему сперва плечо, а вторым оборотом посоха и горло.
Четвёртый, тот, что занялся Ивашем, оказался вдруг один против
двоих и, наседая на скрипача, попытался пробиться к спасительным
кустам. Жуга метнулся вперед ("Живым!"- мелькнуло в голове), ударил
посохом, не зная сам, зачем, солдата по рукам. Хриз гибкой плетью
захлестнул запястье, Жуга в момент окрутил его вторую руку, и солдат
замер, связанный живым металлом. Опустил глаза, с ужасом глядя, как
оковы на его руках медленно тончают, превращаясь в свитое восьмеркой
лезвие меча, и бросил саблю: в любой момент ему могло отрезать кисти
рук - стоило лишь травнику рвануть за рукоять.
- Нет... - пролепетал он. - Господи, не надо... нет...
Лис щерился с клинка. Солдат гулко сглотнул, закатил глаза и
медленно осел на траву, лишившись чувств.
Травник, севший вместе с ним, поднял взгляд на скрипача.
- Ты в порядке?
Иваш кивнул. Грудь его ходила ходуном. Тяжелая кривая сабля
подрагивала в руке.
- У тебя кровь течёт, - сказал он.
Жуга вытер лоб, покосился на ладонь.
- Это не моя, - он обернулся. - Вайда? Вайда!
- Сволочи... - донеслось до них из темноты. Фургон почти совсем
прогорел. - Ах, сволочи...
- Живой!
Было видно, как их спутник, извиваясь, пытается выдернуть
застрявшую стрелу. Приятели чуть ли не бегом бросились к нему и
замерли, не добежавши двух шагов. Переглянулись. Теперь, вблизи стало
понятно, что пущенная всадником впотьмах стрела попала рифмачу не
совсем в спину. Точнее, совсем даже не в спину, как показалось им
вначале, а ниже. Гораздо ниже.
Пробив бархатный синий плащ и лютню, стрела на добрый дюйм
вонзилась Вайде в ягодицу и застряла там на всю длину узкого
наконечника.
- Ну помогите же, что ли!
Иваш вдруг захихикал самым глупым образом, а затем и вовсе
расхохотался. Жуга присел на колени, ухватился за древко и одним
быстрым движением выдернул стрелу. Жалобно тренькнули струны. Рифмач
дёрнулся от боли, зашипел, рванулся было сесть, да вовремя одумался и
остался лежать. Схватился за ремень и потянул к себе лютню.
- Лютню сволочи! - взревел он. - Лютню пробили!
Иваш от смеха начал икать. Даже Жуга не выдержал и улыбнулся.
- Новую купишь, - сказал он.
- Лютню?! - взвыл рифмач.
- Ну не задницу же! Считай, что дешево отделался: похромаешь с
месяц, и всего делов-то... Ну-ка, повернись. Иваш, свяжи покамест
того... Да осторожней там с мечом-то!
Иваш кивнул, поймал брошенную травником верёвку и ушёл. Бинтуя
рану рифмача, Жуга поймал себя на мысли, что Вайде и впрямь
удивительно, просто невероятно повезло - плохой прицел, нетвердая
рука, слабый лук и гладкий, без зазубрин наконечник - всё вместе, плюс
послужившая щитом лютня привели всего лишь к легкому ранению. Кончив
возиться с раной рифмача, он встал и осмотрел кусты, неподалеку от
которых и подстрелили Вайду.
- Чего ты увидел-то? - спросил он. - Зачем звал?
- Вон там, - кривясь и морщась, махнул рукою тот. - Да ты сам
поди, взгляни.
Жуга раздвинул плотные колючие заросли, недобро хмыкнул и поджал
губы - заросшие травой и кустарником, там выстроились в круг шесть
груботесанных камней. Ещё один, самый большой, стоял в его центре,
мягко мерцая в темноте.
- Час от часу не легче... - пробормотал Жуга и шагнул вперед.
* * *
Некоторое время два странника молча стояли у дольмена.
- Оно светится, - осторожно потирая свою рану, вполголоса сказал
рифмач.
- Я вижу, - кивнул в ответ Жуга. Обошёл камень кругом, потёр рукой
подбородок. - Странно...
Он протянул руку, и мерцающее белое пламя алтаря как паутина
потянулось вслед за растопыренными пальцами. Тонкий и противный писк
возник в ушах и исчез за гранью слышимости, браслет травника
остервенело замигал, сбрасывая лишнее волшебство. Жуга нахмурился,
растер мгновенно занемевшую ладонь, вылез из кустов и направился к
лежавшему без памяти солдату, рядом с которым, с верёвкой в руках в
нерешительности переминался Иваш: меч на руках пленника не желал
распрямляться, да притом ещё - зарылся в землю рукоятью, видимо, на
случай внезапного бегства. Впрочем, Жуга не особенно удивился бы, даже
если б Хриз пустил корни. Корней, однако, у меча не оказалось, и
клинок, почуяв руку травника, мгновенно развернулся узкой пружиной и
послушно скользнул в ножны.
Иваш, оторопело раскрыв рот, таращился то на меч, то на его
владельца. Сглотнул и потёр ладонью полосу на шее.
- А... Это...
- Ну, чего уставился? - сказал недовольно Жуга, кивнул на лежащее
тело, буркнул: "Вяжи"- и зашагал обратно к каменному кругу.
Вайда между тем уже самолично исследовал найденный алтарь -
опасливо тыкал пальцем в холодный камень, после чего долго тряс рукой
и ругался.
- Колется, - пожаловался он.
- Я знаю. Отойди.
- Почему он горит?
- Кто-то не закончил колдовство.
Травник долго стоял, закрыв глаза, затем вдруг зашептал. Короткие
отрывистые фразы, казалось, целиком состоящие из междометий и
восклицаний. Вайда почувствовал себя неуютно и поспешил отойти
подальше от камней, но поднял взгляд и замер, где стоял.
Светящийся туман над камнем в центре заклубился, вытягиваясь вверх
и постепенно обрисовывая контуры неясной человеческой фигуры,
облаченной в долгополый плащ. Рифмач почувствовал, как им овладевает
паника; Жуга же остался недвижим, даже меч из ножен не вынул. Фигура
между тем утратила прозрачность, проступили черты лица. Пришелец
встряхнулся, огляделся по сторонам, мягко и бесшумно спрыгнул с алтаря
на землю - колыхнулся рваный серый плащ - и зашагал прямиком на Вайду
через луг. Рифмач попятился, поднял руку, чтоб перекреститься, но
споткнулся, упал и тут же взвыл от боли в простреленной заднице.
- Ай, чтоб тебя!
Пришелец же, не обращая на него ни малейшего внимания, неощутимо,
словно облако прошёл сквозь лежащего поэта и неторопливо двинулся к
дороге, становясь по пути всё бледней и прозрачнее, а вскоре и вовсе
исчез. Совсем. Даже пыли не осталось. И алтарь погас.
Вайда поскрёб в затылке.
- Ну, дела! - Он посмотрел на травника. - Кто это был?
- Не узнал? - устало отозвался тот. - Стрелы ловить меня
заставлял. Помнишь?
- Ах, чёрт. А ведь верно... Как ты это сделал?
- Похоже, он пришёл сюда. Недели две тому назад. Откуда - я не
знаю, но ты видел, как. А кто-то, может даже - Роджер, тоже захотел
взглянуть, как это было, да видно, не успел. Попал в засаду. Я просто
сделал видимым...
- Эй, Жуга! - окликнул травника Иваш. - Тут этот, связанный
который, оклемался. Чего с ним делать-то?
- Тащи сюда.
Подгоняемый тычками в спину, пленник подошел и встал, пошатываясь.
Глаза его бегали. Был он худ, даже костляв, с бледным, почти безбровым
лицом, заросшим однако на удивление густой бородой. На виске неровной
струйкой запеклась кровь.
- Звать как? - сухо спросил травник, смерив подошедшего взглядом.
- Радован, - ответил тот. Говорил он глухо, словно бы куда-то в
бороду.
- Где лошади?
Тот мотнул головой в сторону кустов.
- Дорогу в замок знаешь?
- Знаю.
- Проведешь нас туда?
- Никак не можно, - пленник шмыгнул носом. - Потому как охраны
много... И вообще...
- Ты чего задумал-то, а, Жуга? - спросил рифмач. - Или совсем с
горя умом тронулся? Чего мы сделать-то сможем, если даже внутрь и
попадем?
- Не знаю, - вздохнул Жуга. - Одна осталась ниточка, - помолчав,
добавил он. - Если они живы, то их ведут в замок. Может, ещё успеем
догнать, тогда и размотаем весь клубок.
- Ага, - угрюмо бросил Вайда. - Или захлопнем мышеловку... в
которую сами же и залезем.
Травник поднял голову.
- Я не мышь, - сказал он. - Я Лис.
* * *
Первым делом все трое переоделись, содрав одежду с убитых
стражников. Пришлось помучиться - у двоих она была безнадежно
испорчена.
- Не мог поаккуратней... - проворчал рифмач, расправляя на земле
разрубленный на две неравные половины трофейный жупан.
Жуга, не прерывая работы, кивнул через плечо на свой меч.
- Его благодари. Раздень, вон, того, с дротиком...
У травника были свои заботы - все сапоги оказались ему безнадежно
велики; он разорвал одеяло и теперь сооружал обмотки.
Ещё одни штаны оказались испорчены по совсем другой причине, хотя
и были бы вполне пригодны после стирки, но взять их, разумеется, тоже
никто не пожелал.
- Запомните их лица, - сказал напоследок Жуга, приторачивая к
седлу свой заплечный мешок.
- Что... всех? - опешил Иваш.
- Можешь выбрать того, что по нраву, - криво усмехнулся тот.
- Зачем?
- Потом поймёшь.
Он огляделся, поднял с земли тяжёлый палаш одного из пятерых