Гарри каспаров

Вид материала

Документы

Содержание Люди и шахматы Реальные шах­мат­ные пер­со­на­жи Родословная «ко­ро­лев­с­кой иг­ры» Спорт, искусство, наука? Больше, чем метафора Шахматы как отражение жизни общества

Подобный материал:

• Поиск легких ответов на самые сложные вопросы всегда был излюбленной нашей национальной, 4097.79kb.
• Теннисистка Елена Бовина, которой Рудольф Максимович предрекает стать первой ракеткой, 933.43kb.
• «Гарри Поттер» цикл шизофренических рассказов, написанных Туркменбашы и посвященных, 352kb.
• Уильям Вордсворт. Избранная лирика, 3382.82kb.
• Гарри Поттер и Орден Ленина, 2273.98kb.
• По следам Гарри Поттера. Идеи туров в Лондоне и Великобритании, 36.75kb.
• Басни Барда Бидла: Перевод Potter's Army, 451.5kb.
• Кинокомпания «люксор» представляет триллер/драму дориан грей / dorian gray молодой, 790.78kb.
• Название: Darkest Hour, 4259.61kb.
• Гарри запер мать в шкафу. Гарольд. Пожалуйста. Только не забирай снова телевизор. Хорошо,, 1802.96kb.

Глава 2

ЛЮДИ И ШАХМАТЫ


    Шахматы - это мой мир. Мир, в ко­то­ром я жи­ву пол­ной жиз­нью, в ко­то­ром я вы­ра­жаю се­бя.

     Ми­ха­ил Таль

    Образ иг­ры в ли­те­ра­ту­ре и ки­но

    Трудно най­ти боль­ший па­ра­докс в об­щес­т­вен­ном мне­нии, чем кон­т­раст меж­ду имид­жем шах­мат и со­би­ра­тель­ным об­ра­зом шах­ма­тис­та. Са­ма иг­ра уже дав­но ста­ла сим­во­лом ин­тел­лек­ту­аль­ной де­ятель­нос­ти. По сло­вам Сте­фа­на Цвей­га, она «вы­дер­жа­ла ис­пы­та­ние вре­ме­нем луч­ше, чем все кни­ги и тво­ре­ния лю­дей, это един­с­т­вен­ная иг­ра, ко­то­рая при­над­ле­жит всем на­ро­дам и всем эпо­хам, и ни­ко­му не из­вес­т­но имя бо­жес­т­ва, при­нес­ше­го ее на зем­лю, что­бы рас­се­ивать ску­ку, изощ­рять ум, обод­рять ду­шу».

    Распространенный же ли­те­ра­тур­ный сте­ре­отип шах­ма­тис­та - са­мо­уг­луб­лен­ный мол­чун, чья зам­к­ну­тость гра­ни­чит с одер­жи­мос­тью и да­же с аутиз­мом. Вла­ди­мир На­бо­ков был за­яд­лым шах­ма­тис­том-лю­би­те­лем, но су­ро­во обо­шел­ся с лю­би­мой иг­рой в сво­ем зна­ме­ни­том ро­ма­не «За­щи­та Лу­жи­на» (1930). Глав­ный ге­рой, не­лю­ди­мый и не­ук­лю­жий грос­смей­с­тер, выг­ля­дит поч­ти из­го­ем об­щес­т­ва, ес­ли не при­ни­мать во вни­ма­ние его приз­нан­ный шах­мат­ный та­лант. Прав­да, в ки­но­вер­сии 2000 го­да соз­дан бо­лее бла­гоп­ри­ят­ный об­раз, да­же с ро­ман­ти­чес­ким от­тен­ком.

    Стефан Цвейг то­же на­се­лил свой шах­мат­ный мир ущер­б­ны­ми и эк­с­цен­т­рич­ны­ми пер­со­на­жа­ми. Его пос­мер­т­но опуб­ли­ко­ван­ная «Шах­мат­ная но­вел­ла» (1942) пред­с­тав­ля­ет со­бой по­ли­ти­чес­кий и пси­хо­ло­ги­чес­кий ком­мен­та­рий к на­цис­т­с­ко­му ми­ро­воз­зре­нию, а в цен­т­ре сю­же­та про­хо­дят две пар­тии меж­ду чем­пи­оном ми­ра по шах­ма­там, по­луг­ра­мот­ным мо­ло­дым че­ло­ве­ком, и вра­чом, ко­то­рый со­шел с ума, иг­рая в шах­ма­ты с са­мим со­бой в зас­тен­ках гес­та­по. При этом Цвейг да­ет за­ме­ча­тель­ное опи­са­ние са­мой иг­ры:

    «Разве уз­кое оп­ре­де­ле­ние «игра» не ос­кор­би­тель­но для шах­мат? Од­на­ко это и не на­ука, и не ис­кус­ство; вер­нее, неч­то сред­нее, ви­та­ющее меж­ду дву­мя эти­ми по­ня­ти­ями, по­доб­но то­му, как ви­та­ет меж­ду не­бом и зем­лей гроб Ма­го­ме­та. В этой иг­ре со­че­та­ют­ся са­мые про­ти­во­ре­чи­вые по­ня­тия: она и древ­няя, и веч­но но­вая; ме­ха­ни­чес­кая в сво­ей ос­но­ве, но при­но­ся­щая по­бе­ду толь­ко то­му, кто об­ла­да­ет фан­та­зи­ей; ог­ра­ни­чен­ная тес­ным ге­омет­ри­чес­ким прос­т­ран­с­т­вом, и в то же вре­мя без­г­ра­нич­ная в сво­их ком­би­на­ци­ях… Ее прос­тые пра­ви­ла мо­жет вы­учить лю­бой ре­бе­нок, в ней про­бу­ет свои си­лы каж­дый лю­би­тель, и в то же вре­мя в ее не­из­мен­но тес­ных квад­ра­тах рож­да­ют­ся осо­бен­ные, ни с кем несрав­ни­мые мас­те­ра - лю­ди, ода­рен­ные ис­к­лю­чи­тель­но спо­соб­нос­тя­ми шах­ма­тис­тов. Это осо­бые ге­нии, ко­то­рым по­лет фан­та­зии, нас­той­чи­вость и мас­тер­с­т­во точ­нос­ти свой­с­т­вен­ны не мень­ше, чем ма­те­ма­ти­кам, по­этам и ком­по­зи­то­рам, толь­ко в ином со­че­та­нии и с иной нап­рав­лен­нос­тью».

    В на­ше вре­мя ре­гу­ляр­но воз­ни­ка­ют бо­лее по­зи­тив­ные об­ра­зы и ас­со­ци­ации, свя­зан­ные с шах­ма­та­ми и шах­ма­тис­та­ми. Кто не пом­нит на­ча­ло филь­ма о Джей­м­се Бон­де «Из Рос­сии с лю­бовью» (1963), где зло­дей Крон­ш­тин сра­зу же пос­ле по­бе­ды в шах­мат­ном тур­ни­ре пе­ре­хо­дит к под­го­тов­ке гло­баль­но­го за­го­во­ра? Ав­тор «бон­ди­аны» Иен Фле­минг и ре­жис­сер филь­ма уде­ли­ли боль­шое вни­ма­ние шах­мат­ной пар­тии меж­ду Крон­ш­ти­ным и его со­пер­ни­ком Мак-Адам­сом, используя в ка­чес­т­ве про­то­ти­па ре­аль­ную схват­ку меж­ду дву­мя ве­ли­ки­ми со­вет­с­ки­ми шах­ма­тис­та­ми - де­ся­тым чем­пи­оном ми­ра Бо­ри­сом Спас­ским и мно­го­лет­ним пре­тен­ден­том на выс­ший ти­тул Да­ви­дом Брон­ш­тей­ном. В ис­то­рии Фле­мин­га шах­ма­ты иг­ра­ют роль ме­та­фо­ры, ког­да один из со­рат­ни­ков Бон­да пре­дуп­реж­да­ет его: «Рус­ские иг­ра­ют в шах­ма­ты ве­ли­ко­леп­но. Они с блес­ком осу­щес­т­в­ля­ют свои тай­ные за­мыс­лы. Иг­ра спла­ни­ро­ва­на до ме­ло­чей, и все гам­би­ты про­тив­ни­ка уч­те­ны за­ра­нее».

    Существуют де­сят­ки дру­гих филь­мов, где шах­ма­ты ис­поль­зо­ва­лись по­доб­ным об­ра­зом, что­бы под­чер­к­нуть про­ни­ца­тель­ность и стра­те­ги­чес­кое мыш­ле­ние глав­но­го ге­роя. В филь­ме «Убий­цы» (1995) Силь­вестр Стал­ло­не и Ан­то­нио Бан­де­рас пред­с­та­ют в об­ли­ке про­фес­си­ональ­ных кил­ле­ров, ко­то­рые днем пы­та­ют­ся убить друг дру­га, а по но­чам иг­ра­ют друг с дру­гом в шах­ма­ты по Ин­тер­не­ту. В филь­ме Стен­ли Куб­ри­ка «2001: Кос­ми­чес­кая одис­сея» (1968) ком­пь­ютер HAL 9000 лег­ко обыг­ры­ва­ет в шах­ма­ты Фрэн­ка Пу­ла, что слу­жит пред­з­на­ме­но­ва­ни­ем его ги­бе­ли по ви­не ма­ши­ны.

     Реальные шах­мат­ные пер­со­на­жи

    Несколько вид­ных шах­ма­тис­тов бы­лых вре­мен дей­с­т­ви­тель­но име­ли проб­ле­мы с пси­хи­кой в пе­ри­од ак­тив­ных выс­туп­ле­ний или пос­ле за­вер­ше­ния карь­еры. Не­мец­кий мас­тер Курт фон Бар­де­ле­бен со­вер­шил са­мо­убий­с­т­во в 1924 го­ду, при­чем точ­но так же, как это сде­лал Лу­жин в ро­ма­не На­бо­ко­ва: выб­ро­сив­шись из ок­на. Пер­вый офи­ци­аль­ный чем­пи­он ми­ра Виль­гельм Стей­ниц с пе­ре­мен­ным ус­пе­хом бо­рол­ся с пси­хи­чес­ким за­бо­ле­ва­ни­ем в пос­лед­ние го­ды жиз­ни. Аки­ба Ру­бин­ш­тейн, один из са­мых ода­рен­ных шах­ма­тис­тов пер­вой чет­вер­ти XX ве­ка, ма­ло-по­ма­лу впал в па­то­ло­ги­чес­кую зас­тен­чи­вость: сде­лав ход, он пря­тал­ся в угол­ке иг­ро­во­го за­ла, где ожи­дал от­ве­та со­пер­ни­ка. Два ве­ли­чай­ших шах­ма­тис­та в истории США - Пол Мор­фи и Ро­берт (Боб­би) Фи­шер - сош­ли со сце­ны в рас­ц­ве­те та­лан­та из-за серь­ез­ных проб­лем пси­хо­ло­ги­чес­ко­го ха­рак­те­ра.

    Но все это - ис­к­лю­чи­тель­ные слу­чаи. Как вы­мыш­лен­ные, так и взя­тые из ре­аль­ной жиз­ни, они не дол­ж­ны зак­ры­вать нам гла­за на то, что по­дав­ля­ющее боль­шин­с­т­во шах­ма­тис­тов ни­чем не от­ли­ча­ют­ся от обыч­ных лю­дей. Кро­ме од­но­го - спо­соб­нос­ти хо­ро­шо иг­рать в шах­ма­ты.

     Родословная «ко­ро­лев­с­кой иг­ры»

    Согласно офи­ци­аль­ной ле­ген­де, мед­лен­ная во­ен­ная иг­ра на­по­до­бие шах­мат за­ро­ди­лась в Ин­дии и ее ис­то­ки те­ря­ют­ся в глу­би­не ве­ков. По­нем­но­гу ви­до­из­ме­ня­ясь, иг­ра прош­ла длин­ный путь че­рез юг Сред­ней Азии, Пер­сию и стра­ны Араб­с­ко­го Вос­то­ка - к Пи­ре­ней­с­ко­му по­лу­ос­т­ро­ву. Впро­чем, ев­ро­пей­цам «индий­с­кая» вер­сия про­ис­хож­де­ния шах­мат ста­ла из­вес­т­на лишь в кон­це XVII ве­ка. С дос­то­вер­нос­тью мож­но ут­вер­ж­дать од­но: сов­ре­мен­ные шах­ма­ты воз­ник­ли в кон­це XV ве­ка в Сре­ди­зем­но­морье и яв­ля­ют­ся чис­то ев­ро­пей­с­ким изоб­ре­те­ни­ем.

    Обширная шах­мат­ная ли­те­ра­ту­ра нас­чи­ты­ва­ет сот­ни и да­же ты­ся­чи лет, ес­ли вклю­чить сю­да древ­не­ин­дий­с­кую ча­ту­ран­гу и араб­с­кий шат­рандж. Од­на из пер­вых ев­ро­пей­с­ких книг, вы­пу­щен­ных в ти­пог­ра­фии Уиль­яма Кэк­с­то­на в 1474 го­ду, на­зы­ва­лась «Шах­мат­ная иг­ра». Об­щеп­ри­ня­тая ме­то­ди­ка за­пи­си шах­мат­ных пар­тий с по­мощью спе­ци­аль­ных сим­во­лов («шах­мат­ная но­та­ция») обес­пе­чи­ла шах­ма­там бо­га­тую ис­то­ри­чес­кую ле­то­пись и поз­во­ли­ла мил­ли­онам шах­ма­тис­тов пос­ле­ду­ющих эпох учить­ся иг­ре у ле­ген­дар­ных мас­те­ров прош­ло­го.

    Многовековая ис­то­рия шах­мат сви­де­тель­с­т­ву­ет о не­ук­лон­ном раз­ви­тии иг­ры. Речь идет не толь­ко о пра­ви­лах, ко­то­рые в це­лом бы­ли стан­дар­ти­зи­ро­ва­ны к кон­цу XVI­II ве­ка.

    Последние 200 лет пра­ви­ла ос­та­ва­лись не­из­мен­ны­ми, а вот стиль иг­ры и ее ос­нов­ные идеи пре­тер­пе­ли зна­чи­тель­ные из­ме­не­ния, хо­тя этот про­цесс был пос­те­пен­ным и но­сил эво­лю­ци­он­ный ха­рак­тер.

    В 1995 го­ду не­мец­кая га­зе­та Weltam Son­ntag­ п­ред­ложила мне вес­ти еже­не­дель­ную шах­мат­ную ко­лон­ку. И у ме­ня воз­ник­ла идея под­го­то­вить крат­кий об­зор твор­чес­т­ва всех чем­пи­онов ми­ра.

    Это бы­ла пер­вая и, быть мо­жет, еще не до кон­ца осоз­нан­ная по­пыт­ка вни­ма­тель­но изу­чить не толь­ко твор­чес­т­во са­мих чем­пи­онов, но и их на­ибо­лее опас­ных со­пер­ни­ков, ко­то­рым не уда­лось по­ко­рить вер­ши­ну шах­мат­но­го Олим­па. Мне бы­ло ин­те­рес­но прос­ле­дить раз­ви­тие шах­мат­ной мыс­ли че­рез приз­му пер­со­наль­ных ус­пе­хов и не­удач ве­ли­ких мас­те­ров иг­ры.

    В 1999 го­ду эти 64 ко­лон­ки бы­ли рас­ши­ре­ны для пуб­ли­ка­ций в га­зе­те «Спорт-эк­с­п­ресс». А вско­ре я ре­шил на­пи­сать се­рию книг «Мои ве­ли­кие пред­шес­т­вен­ни­ки». По хо­ду ра­бо­ты ста­но­ви­лось все бо­лее оче­вид­но, что ох­ват тем бу­дет не­из­беж­но рас­ши­рять­ся, и в кон­це кон­цов по­лу­чил­ся мно­го­том­ный труд объ­емом 2500 стра­ниц. Ис­сле­дуя, как сей­час го­во­рят, «под мик­рос­ко­пом ком­пь­ютер­но­го ана­ли­за» твор­чес­т­во ве­ли­ких шах­ма­тис­тов прош­ло­го, я в то же вре­мя раз­ду­мы­вал и о воз­мож­нос­тях ис­поль­зо­ва­ния это­го бес­цен­но­го шах­мат­но­го опы­та в дру­гих сфе­рах че­ло­ве­чес­кой де­ятель­нос­ти.

    За нес­коль­ко лет ра­бо­ты я уз­нал о сво­их пред­шес­т­вен­ни­ках мно­го но­во­го. Каж­дый чем­пи­он ми­ра имел свой не­пов­то­ри­мый дар и внес ог­ром­ный вклад в раз­ви­тие иг­ры. Изу­чая нас­ле­дие две­над­ца­ти чем­пи­онов и их глав­ных со­пер­ни­ков, я за­да­вал­ся воп­ро­сом: в чем же сос­то­ял сек­рет ус­пе­ха этой «ве­ли­кой дю­жи­ны»? Ка­ких чем­пи­он­с­ких ка­честв не хва­ти­ло сра­жав­шим­ся с ни­ми пре­тен­ден­там?

    Естественно пред­по­ло­жить, что вы­да­ющи­еся шах­мат­ные способности под­ра­зу­ме­ва­ют мощ­ный ин­тел­лект и да­же ге­ни­аль­ность. Увы, это да­ле­ко не так. Не боль­ше ис­ти­ны и в рас­хо­жем пред­с­тав­ле­нии о луч­ших шах­ма­тис­тах как о жи­вых ком­пь­юте­рах, спо­соб­ных за­по­ми­нать ме­га­бай­ты ин­фор­ма­ции и прос­чи­ты­вать иг­ру на де­сят­ки хо­дов впе­ред.

    На са­мом де­ле, как уже го­во­ри­лось, нет ни­ка­ких до­ка­за­тельств то­го, что шах­мат­ные мас­те­ра об­ла­да­ют ка­ки­ми-ли­бо еще вы­да­ющи­ми­ся та­лан­та­ми, кро­ме уме­ния хо­ро­шо иг­рать в шах­ма­ты. Це­лые по­ко­ле­ния ис­сле­до­ва­те­лей пы­та­лись вы­яс­нить, по­че­му од­ни иг­ра­ют в шах­ма­ты хо­ро­шо, а дру­гие - нет. Но об­на­ру­жить не­кий «шах­мат­ный ген» или ка­кую-то осо­бен­ность в ран­нем раз­ви­тии бу­ду­щих шах­ма­тис­тов так и не уда­лось. Тем не ме­нее в шах­ма­тах - точ­но так же, как в му­зы­ке и ма­те­ма­ти­ке - на свет рож­да­ют­ся нас­то­ящие вун­дер­кин­ды. Они наб­лю­да­ют за иг­рой взрос­лых, ис­под­воль пос­ти­гая пра­ви­ла, а по­том вдруг на­чи­на­ют их обыг­ры­вать и ста­но­вят­ся ма­лень­ки­ми звез­да­ми.

    Итак, мы зна­ем, что осо­бый шах­мат­ный дар дей­с­т­ви­тель­но су­щес­т­ву­ет, но на­до уметь его вы­яв­лять. Да­же ес­ли вы от при­ро­ды ода­рен­ный шах­ма­тист, то мо­же­те не соз­на­вать это­го в си­лу ря­да при­чин и об­с­то­ятельств. По­это­му луч­ше сос­ре­до­то­чим­ся на фак­то­рах, под­да­ющих­ся на­шей оцен­ке и вли­янию.


Спорт, искусство, наука?


    Если вы спро­си­те грос­смей­с­те­ра, ху­дож­ни­ка или ком­пь­ютер­но­го спе­ци­алис­та, что ха­рак­тер­но для хо­ро­ше­го шах­ма­тис­та, то пой­ме­те, по­че­му шах­ма­ты яв­ля­ют­ся иде­аль­ной ла­бо­ра­то­ри­ей для от­ра­бот­ки про­цес­са при­ня­тия ре­ше­ний. Грос­смей­с­тер ско­рее все­го сог­ла­сит­ся с мне­ни­ем вто­ро­го чем­пи­она ми­ра Эма­ну­ила Лас­ке­ра: «В пер­вую оче­редь шах­ма­ты - это борь­ба». Ведь цель иг­ры, не­за­ви­си­мо от ее оп­ре­де­ле­ния, зак­лю­ча­ет­ся в по­бе­де над со­пер­ни­ком.

    Художник Мар­сель Дю­шан был силь­ным и ув­ле­чен­ным шахматистом. В ка­кой-то мо­мент он да­же от­ка­зал­ся от жи­во­пи­си ра­ди шах­мат, за­явив, что эта иг­ра «обла­да­ет всей кра­со­той жи­во­пи­си и да­же бо­лее то­го». Дю­шан под­чер­к­нул твор­чес­кий, эс­те­ти­чес­кий ас­пект иг­ры сле­ду­ющим выс­ка­зы­ва­ни­ем: «Я убе­дил­ся на лич­ном опы­те: не все ху­дож­ни­ки иг­ра­ют в шах­ма­ты, за­то все шах­ма­тис­ты яв­ля­ют­ся ху­дож­ни­ка­ми!» Дей­с­т­ви­тель­но, мы не мо­жем иг­но­ри­ро­вать эле­мент твор­чес­т­ва, да­же ес­ли при­хо­дит­ся пре­дель­но ра­ци­она­ли­зи­ро­вать его для дос­ти­же­ния глав­ной це­ли - по­бе­ды.

    Перейдем к на­уч­но­му ас­пек­ту, ко­то­рый так склон­ны пе­ре­оце­ни­вать лю­ди, не иг­ра­ющие в шах­ма­ты. Ког­да в се­ре­ди­не прош­ло­го сто­ле­тия на сце­не впер­вые по­яви­лись шах­мат­ные ком­пь­юте­ры, мно­гие уче­ные по­ла­га­ли, что вско­ре же­лез­ные мон­с­т­ры раз­г­ро­мят лю­бо­го шах­ма­тис­та из пло­ти и кро­ви. Од­на­ко и че­рез пол­ве­ка бит­вы меж­ду ма­ши­ной и че­ло­ве­ком все еще про­дол­жа­ют­ся…

    Мой ве­ли­кий учи­тель, шес­той чем­пи­он ми­ра Ми­ха­ил Бот­вин­ник пос­вя­тил пос­лед­ние трид­цать лет сво­ей жиз­ни ра­бо­те над соз­да­ни­ем ком­пь­ютер­но­го шах­ма­тис­та. Не прос­то прог­рам­мы, спо­соб­ной иг­рать в шах­ма­ты, что и тог­да бы­ло срав­ни­тель­но нет­руд­ной за­да­чей, а та­кой прог­рам­мы, ко­то­рая вы­би­ра­ла бы шах­мат­ные хо­ды по­доб­но че­ло­ве­ку, - то есть нас­то­яще­го ис­кус­ствен­но­го ин­тел­лек­та.

    Ботвинник об­суж­дал свои идеи со мно­ги­ми уче­ны­ми, вклю­чая ле­ген­дар­но­го аме­ри­кан­с­ко­го ма­те­ма­ти­ка Кло­да Шен­но­на, ко­то­рый в сво­бод­ное вре­мя то­же раз­ра­ба­ты­вал про­ект «шах­мат­ной ма­ши­ны». Боль­шин­с­т­во шах­мат­ных прог­рамм, в сущ­нос­ти, за­ни­ма­ют­ся лишь пе­ре­бо­ром мно­жес­т­ва ва­ри­ан­тов с ог­ром­ной ско­рос­тью. Они ис­поль­зу­ют вы­чис­ли­тель­ную мощ­ность ком­пь­юте­ра для оцен­ки всех воз­мож­ных хо­дов в за­дан­ный про­ме­жу­ток вре­ме­ни. Каж­до­му хо­ду прис­ва­ива­ет­ся чис­ло­вая оцен­ка, и в ито­ге ма­ши­на вы­би­ра­ет ход с мак­си­маль­ной оцен­кой. Бот­вин­ник хо­тел вый­ти за рам­ки это­го под­хо­да и соз­дать прог­рам­му, ко­то­рая при вы­бо­ре ходов ис­поль­зо­ва­ла бы не столь­ко вы­чис­ли­тель­ную мощ­ность, сколь­ко ло­ги­ку.

    К со­жа­ле­нию, его про­ект ока­зал­ся не­удач­ным. Го­ды тру­да, пот­ра­чен­ные на рас­че­ты ти­по­вых по­зи­ций и пос­т­ро­ение те­оре­ти­чес­ких мо­де­лей, так и не при­ве­ли к по­яв­ле­нию прог­рам­мы, ко­то­рая иг­ра­ла бы луч­ше на­чи­на­юще­го шах­ма­тис­та. Меж­ду тем обыч­ные шах­мат­ные иг­ро­вые прог­рам­мы дос­тиг­ли срав­ни­тель­но вы­со­ко­го уров­ня еще в 70-е го­ды. И да­же сей­час, трид­цать лет спус­тя, уже ус­пеш­но сра­жа­ясь с чем­пи­она­ми, они по-преж­не­му опи­ра­ют­ся в ос­нов­ном на «гру­бую си­лу» - свою ас­т­ро­но­ми­чес­кую вы­чис­ли­тель­ную мощь.

    Однако в рам­ках этих ме­то­дов шах­мат­ные прог­рам­мы приб­ли­зи­лись к по­тол­ку сво­их воз­мож­нос­тей. И для усо­вер­шен­с­т­во­ва­ния сво­их тво­ре­ний прог­рам­мис­ты вы­нуж­де­ны изу­чать кон­цеп­ции Бот­вин­ни­ка. Его соб­с­т­вен­ный про­ект ос­тал­ся не­за­вер­шен­ным, но мно­гие его идеи име­ют боль­шую цен­ность и да­ле­ко опе­ре­ди­ли свое вре­мя. Ны­не мы по­ни­ма­ем, что са­ма по се­бе вы­чис­ли­тель­ная мощ­ность не мо­жет ис­чер­пать воз­мож­нос­тей древ­ней иг­ры, и воз­в­ра­ща­ем­ся к меч­те Бот­вин­ни­ка о соз­да­нии шах­мат­ных прог­рамм, бо­лее близ­ких к че­ло­ве­чес­ко­му мыш­ле­нию.


Больше, чем метафора


    Мы зна­ем, что ком­пь­юте­ры счи­та­ют луч­ше нас. Тог­да в чем же на­ша си­ла? В син­те­зе, в спо­соб­нос­ти со­еди­нять точ­ный рас­чет и вдох­но­ве­ние, на­уку и ис­кус­ство, - в це­лом это го­раз­до боль­ше, чем прос­то сум­ма сос­тав­ля­ющих час­тей. Шах­ма­ты - это уни­каль­ное поз­на­ва­тель­ное по­ле, та сфе­ра, где на­ука и ис­кус­ство со­еди­ня­ют­ся в че­ло­ве­чес­ком пред­с­тав­ле­нии, а за­тем от­та­чи­ва­ют­ся и со­вер­шен­с­т­ву­ют­ся по ме­ре на­коп­ле­ния опы­та.

    Таким же спо­со­бом мы со­вер­шен­с­т­ву­ем и дру­гие сфе­ры нашей жиз­ни, тре­бу­ющие про­дук­тив­но­го мыш­ле­ния. Хо­ро­ший ру­ко­во­ди­тель мыс­лит твор­чес­ки, со­че­тая ана­лиз и ис­сле­до­ва­тель­с­кую ра­бо­ту. Пол­ко­во­дец дол­жен ис­поль­зо­вать свое зна­ние че­ло­ве­чес­кой при­ро­ды для пре­ду­га­ды­ва­ния стра­те­гии про­тив­ни­ка и вы­ра­бот­ки оп­ти­маль­но­го пла­на про­ти­во­дей­с­т­вия. И так да­лее.

    Схожей бы­ва­ет да­же тер­ми­но­ло­гия. Ус­лы­шав та­кие вы­ра­же­ния, как «на­чаль­ная ста­дия», «уяз­ви­мое мес­то», «стра­те­ги­чес­кое пла­ни­ро­ва­ние» или «так­ти­чес­кая опе­ра­ция», мож­но по­ду­мать, что речь идет о ка­ких-то во­ен­ных ма­нев­рах или кор­по­ра­тив­ных раз­бор­ках. Но с та­ким же ус­пе­хом речь мо­жет ид­ти и о шах­мат­ном тур­ни­ре.

    Разумеется, по срав­не­нию с 64 клет­ка­ми шах­мат­ной дос­ки сфе­ры биз­не­са и во­ен­но­го де­ла ка­жут­ся без­г­ра­нич­ны­ми. Но шах­ма­ты как раз в си­лу сво­его ог­ра­ни­чен­но­го мас­ш­та­ба пред­с­тав­ля­ют со­бой очень удоб­ную мо­дель для от­ра­бот­ки на­вы­ков при­ня­тия ре­ше­ний. В шах­ма­тах су­щес­т­ву­ют чет­кие кри­те­рии по­бе­ды и по­ра­же­ния. Ес­ли вы при­ни­ма­ете оши­боч­ные ре­ше­ния, ва­ша по­зи­ция ухуд­ша­ет­ся и ча­ша ве­сов на­чи­на­ет скло­нять­ся к по­ра­же­нию; и на­обо­рот, вер­ные ре­ше­ния, при­ня­тые сво­ев­ре­мен­но, приб­ли­жа­ют вас к ус­пе­ху. За каж­дым шах­мат­ным хо­дом сто­ит оп­ре­де­лен­ное ре­ше­ние, и ес­ли у вас най­дет­ся дос­та­точ­но вре­ме­ни, то при же­ла­нии всег­да мож­но про­ве­рить, бы­ло ли оно оп­ти­маль­ным.

    Такая объ­ек­тив­ность да­ет яс­ное пред­с­тав­ле­ние о ка­чес­т­ве на­ше­го ме­то­да при­ня­тия ре­ше­ний. Фон­до­вый ры­нок и по­ле боя в си­лу сво­их спе­ци­фи­чес­ких осо­бен­нос­тей, свя­зан­ных с не­об­ра­ти­мос­тью про­ис­хо­дя­щих там про­цес­сов, не от­ли­ча­ют­ся по­доб­ной оп­ре­де­лен­нос­тью. Од­на­ко и здесь ус­пех за­ви­сит от ка­чес­т­ва при­ни­ма­емых ре­ше­ний, ко­то­рые оце­ни­ва­ют­ся ме­то­да­ми срав­ни­тель­но­го ана­ли­за.

    Что от­ли­ча­ет луч­ше­го ме­нед­же­ра, луч­ше­го по­ли­ти­ка, луч­ше­го шах­ма­тис­та? Эф­фек­тив­ность дей­с­т­вий! Ко­неч­но, от­нюдь не все спо­соб­ны дос­тичь на­ивыс­ше­го ус­пе­ха. Но это и не так важно - куда важ­нее най­ти соб­с­т­вен­ный путь к дос­ти­же­нию ду­хов­ных и про­фес­си­ональ­ных вер­шин. Для это­го на­до не­ус­тан­но со­вер­шен­с­т­во­вать свои на­вы­ки, раз­ви­вать та­лан­ты, не бо­ять­ся ис­пы­та­ний и пре­одо­ле­вать пре­пят­с­т­вия.


Шахматы как отражение жизни общества


    За сто­ле­тия с шах­ма­та­ми про­изош­ли ог­ром­ные эво­лю­ци­он­ные пе­ре­ме­ны. Пер­во­на­чаль­ный ев­ро­пей­с­кий ва­ри­ант этой иг­ры опи­сан в ста­рей­шем трак­та­те кас­тиль­с­ко­го ко­ро­ля Аль­фон­са Муд­ро­го «Кни­га игр» (1283). Без боль­шой на­тяж­ки мож­но про­вес­ти па­рал­лель меж­ду раз­ви­ти­ем шах­мат и эво­лю­ци­ей об­щес­т­вен­ных от­но­ше­ний.

    Стоит ли удив­лять­ся, что глав­ная ин­тел­лек­ту­аль­ная иг­ра За­па­да - как и ис­кус­ство, и на­ука - во мно­гом от­ра­жа­ла сос­то­яние об­щес­т­ва. Все из­ме­не­ния в по­ли­ти­чес­кой, эко­но­ми­чес­кой и куль­тур­ной сфе­рах в той или иной сте­пе­ни вли­яли на стиль иг­ры луч­ших шах­мат­ных мас­те­ров каж­дой эпо­хи. Раз­ве не за­ко­но­мер­но, что в эпо­ху Воз­рож­де­ния, в XV-XVII ве­ках, шах­ма­ты бур­но раз­ви­ва­лись в Ис­па­нии и Ита­лии? Лу­ис Ра­ми­рес Лу­се­на, ав­тор ста­рей­ше­го сох­ра­нив­ше­го­ся ру­ко­вод­с­т­ва по иг­ре в шах­ма­ты, из­дан­но­го в 1497 го­ду, по­лу­чил об­ра­зо­ва­ние в уни­вер­си­те­те Са­ла­ман­ки. В сво­ем трак­та­те он от­ра­зил пе­ре­ход к но­вым пра­ви­лам иг­ры, сох­ра­нив­шим­ся без су­щес­т­вен­ных из­ме­не­ний до на­ших дней.

    Первый ве­ли­кий шах­мат­ный мас­тер, из­вес­т­ный ком­по­зи­тор, один из соз­да­те­лей фран­цуз­с­кой ко­ми­чес­кой опе­ры Фран­суа Ан­д­ре Да­ни­кан Фи­ли­дор, по­ло­жив­ший на­ча­ло раз­ра­бот­ке те­ории по­зи­ци­он­ной иг­ры, жил в эпо­ху Прос­ве­ще­ния, про­ник­ну­тую фи­ло­со­фи­ей ра­ци­она­лиз­ма. Мож­но да­же пред­по­ло­жить, что его зна­ме­ни­тая фра­за «Пеш­ки - ду­ша шах­мат­ной пар­тии» уди­ви­тель­ным об­ра­зом пред­вос­хи­ти­ла ло­зун­ги Ве­ли­кой фран­цуз­с­кой ре­во­лю­ции.

   В пер­вой по­ло­ви­не XIX ве­ка шах­мат­ный мир сле­до­вал за ге­опо­ли­ти­чес­кой ре­аль­нос­тью, от­ра­жая неп­ре­рыв­ное со­пер­ни­чес­т­во за гос­под­с­т­ву­ющее по­ло­же­ние меж­ду Ан­г­ли­ей и Фран­ци­ей. А в се­ре­ди­не ве­ка ми­ро­вым ли­де­ром стал вы­да­ющий­ся шах­мат­ный ро­ман­тик Адольф Ан­дер­сен из Гер­ма­нии. Его блес­тя­щая иг­ра с зах­ва­ты­ва­ющи­ми жер­т­ва­ми воп­ло­ща­ла тор­жес­т­во ду­ха над ма­те­ри­ей, что бы­ло соз­вуч­но с ди­алек­ти­кой клас­си­чес­кой не­мец­кой фи­ло­со­фии. Зат­мить сла­ву Ан­дер­се­на, да и то не­на­дол­го, уда­лось лишь ге­ни­аль­но­му По­лу Мор­фи, все­го за два го­да (1857-1858) по­ко­рив­ше­му и Но­вый, и Ста­рый Свет. Мор­фи про­де­мон­с­т­ри­ро­вал мощ­ное со­че­та­ние праг­ма­тиз­ма, аг­рес­сив­нос­ти и хлад­нок­ров­ной рас­чет­ли­вос­ти, свой­с­т­вен­ное мо­ло­дой аме­ри­кан­с­кой на­ции.

    В 1886 го­ду в Со­еди­нен­ных Шта­тах сос­то­ял­ся пер­вый офи­ци­аль­ный шах­мат­ный матч за ти­тул чем­пи­она ми­ра. Этот факт час­то вы­зы­ва­ет удив­ле­ние у аме­ри­кан­цев, в ос­нов­ной сво­ей мас­се не счи­та­ющих шах­ма­ты серь­ез­ным за­ня­ти­ем, хо­тя пер­вые чем­пи­она­ты ми­ра по шах­ма­там про­во­ди­лись имен­но в Аме­ри­ке при со­лид­ной под­дер­ж­ке спон­со­ров и боль­шом ин­те­ре­се со сто­ро­ны прес­сы. Учас­т­ни­ки пер­во­го ле­ген­дар­но­го мат­ча пе­ре­ез­жа­ли из Нью-Йор­ка в Сент-Лу­ис и Но­вый Ор­ле­ан, род­ной го­род ве­ли­ко­го Мор­фи, скон­чав­ше­го­ся все­го за два го­да до это­го со­рев­но­ва­ния. При­зо­вой фонд дос­ти­гал двух ты­сяч дол­ла­ров на каж­до­го учас­т­ни­ка - ог­ром­ная сум­ма, в 200 раз пре­вы­шав­шая сред­ний еже­не­дель­ный за­ра­бо­ток по стра­не. Со­пер­ни­ки - Иоганн Цу­кер­торт и Виль­гельм Стей­ниц - бы­ли яр­ки­ми пред­с­та­ви­те­ля­ми ста­рой и но­вой шах­мат­ных школ. Цу­кер­торт пред­с­тав­лял ро­ман­ти­чес­кую эпо­ху ата­ку­ющей иг­ры, а Стей­ниц был пер­вым сов­ре­мен­ным мас­те­ром по­зи­ци­он­ной иг­ры.

    Следующим дос­ти­же­ни­ем в раз­ви­тии шах­мат­ной мыс­ли ста­ло по­яв­ле­ние в 20-е го­ды прош­ло­го ве­ка но­во­го те­че­ния - «ги­пер­мо­дер­низ­ма». Его ли­де­ры, Арон Ним­цо­вич и Ри­хард Ре­ти, бро­си­ли вы­зов тра­ди­ци­он­ным кон­цеп­ци­ям иг­ры, сформулированным их пред­шес­т­вен­ни­ка­ми. По­том нас­ту­пи­ла эпо­ха Бот­вин­ни­ка, оли­цет­во­ряв­ше­го ана­ли­ти­чес­кий стиль но­вой со­вет­с­кой на­уки. А в на­ча­ле 70-х Боб­би Фи­шер, как ког­да-то и Мор­фи, по­ра­зил мир мощ­ным, но крат­ков­ре­мен­ным всплес­ком аме­ри­кан­с­ко­го ин­ди­ви­ду­ализ­ма и вы­вел шах­ма­ты на но­вый про­фес­си­ональ­ный уро­вень.

    Современная шах­мат­ная па­ра­диг­ма от­ра­жа­ет про­цесс ус­пеш­но­го раз­вен­ча­ния ми­фов и «боль­ших об­ма­нов» XX ве­ка. За ни­ми, как и за мно­ги­ми ус­та­рев­ши­ми шах­мат­ны­ми док­т­ри­на­ми, сто­ят жес­т­кие иде­оло­ги­чес­кие дог­мы. Тен­ден­ции по-преж­не­му воз­ни­ка­ют и ис­че­за­ют, но те­перь един­с­т­вен­ное нас­то­ящее пра­ви­ло - это от­сут­с­т­вие пра­вил. Взгля­ни­те на сов­ре­мен­ный мир - и вы уви­ди­те ди­на­мич­ные из­ме­не­ния пов­сю­ду, от ин­фор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий до спо­со­бов ве­де­ния вой­ны. Кто мо­жет ска­зать, что шах­ма­ты не от­ра­жа­ют ре­аль­ной жиз­ни?!