Первая

Вид материалаДокументы

Содержание


«И всё твоё – от неизбежного»
Легендарность реальностей – или реальность легендарностей?
Книга Судеб
«Узора милого – не зачеркнуть» - затменье
Подобный материал:
1   ...   34   35   36   37   38   39   40   41   ...   47

«И всё твоё – от неизбежного»



С грозою – обошлось. Но всё ж - похолодало. Ворчавшие, громыхавшие, бродившие окрест тучи, которые временами вспарывала стремительная полоска молнии, прошли стороною, и день словно б вернулся к своему началу, даже начало было проглядывать солнышко. Бури, после которой это обыкновенно происходит (как, кстати, и в человеческих отношениях647) не случилось, и утро – длилось. Дивное подмосковное утро, из тех, что так долго переходят в день, и которое словно обещало впереди – разгадку всех тайн.

Собственно, для создания некой литературной, сказошной данности, надобно лишь – взять, да и… уверовать в неё. И тогда, там, внутри648 - всё будет происходить именно так, и созданный, уверованный вами649 мир обрастёт своими собственными внутренними законами и неизбежностями650.

А вот о неизбежности чего обещало говорить это утро? Как обещало, не обманывая651 – о разрешенья всех на свете тайн, или? Или о неизбежности, неотвратимости неопределённой, неясной, но оттого ещё более зловещей угрозы, нависшей над моими героями после исчезновения талисмана? Чего следовало ждать им652? Очередного появления чернобородого, и? Или в данном случае ткань их текста судьбы соткётся литературными Мойрами653 чуть иначе, и неизбежное – минует? Поглядим, поглядим, поглядим. Точнее, «поживём – увидим»654


Легендарность реальностей – или реальность легендарностей?



Всё-таки сотворенье иных (отличных от той единственной, солнечной или пасмурной, залитой ливнями или прозрачной в ясности655, но – моей), детективных реальностей – дело вполне для меня безнадёжное. Потому как мне всякий раз приходится балансировать на краю неточности выбора – из бесконечности описаний – именно тех заветных деталей и подробностей, которые, собственно, и составляют интригу, готовя читателю ловушки или разгадки. Хитрость в том, чтобы научить эти детали быть – в то же самое время! – полноценными чувственно-эмоциональными составляющими текста, а вот как раз этого… Мне скушно вплетать в логическую цепочку не вызывающий у меня эмоций кунштюк656 и эмоционально переживать чисто детективные истории. Всё-таки есть в этом жанре что-то для спинного мозга, для коров657… И уменье заставить чью-то спину покрываться мурашками – уменье великое. Но я, пожалуй, стану довольствоваться другими придумками, иным настроеньем – когда потрескивает пламя в камине, и длинный вечер, и сумерки, и список кораблей, дочитанный до середины…

Занятно, что вот эти легендарности658 вошли в плоть, кровь и дух современной (да и до-современной) культуры не меньше, чем ветхозаветные предания. Вероятно, их надобно узнавать, впитывать в детстве ещё, и именно эти, странные на первый взгляд истории659 и составляют ту Самую основу, на которой и из которой и рождается потом…

Книга Судеб



А тетрадь эта, меж тем, подходит к концу. И нет у меня ещё представленья, чем и как всё написанное – связано. Замыслом ли, идеями, перекличками, литературным фоном, перемешанными культурными слоями, наконец? Или – просто – мною, да парочкой моих ипостасиков – Самом и Боди660? Когда б можно было заглянуть в Книгу Судеб, чтобы узнать, что ждёт текст… Книга Судеб. Самый661 великий текст из когда-либо со-творённых, ибо – всеобъемлющ. И – чья-то великая идея о её существованьи, уже одно само по себе представленье, что текст этот – где-то есть. Хотелось бы мне заглянуть в неё? Страшно662. Но – возможность увидеть Текст, вобравший в себя лучшие стилевые и композиционные решения, безупречный в своей естественности? И лишь иногда, совсем нечасто, в мгновенья творческого вдохновения, или беспричинной и беззаботной веры мне кажется, что и я вношу свою малую лепту в её текст. А меж тем… Но чаще, гораздо чаще, мне кажется, что Книга Судеб – это всего лишь Книга Песка663, раскрываемая наугад теми, кто хоть единожды задумывался о… И что нити Мойр, из которых плетётся ткань повествования этого текста – всего лишь случайные составляющие прихотливого узора, столь же случайно выходящего из-под их слепых пальцев… А меж тем тетрадь эта подходит к концу…664

«Узора милого – не зачеркнуть» - затменье



А день нынче и вправду странный, словно в нём – несколько слоёв-напоминаний о сбывшемся и несбывшемся. Жаркий август665- с запахами душицы, мяты, флоксов – и чуть пробивающаяся, прозрачная, летняя ещё – осень. Ведь ещё совсем-совсем – лето, и последняя смородина, и – вдруг пришедшие воспоминанья из «Ста дней после детства»666 и Лермонтовского «Маскарада»… С этой дивною музыкой, и ощущеньем того, что каждое мгновенье – конечно, и667… бесконечно. Наверное, наверное это обусловлено физиологически, гормональной природой наших бедных Боди, но откуда берётся этот восхитительный, мучительный и неповторимый всплеск-затменье от одного лишь взгляда на девочку в венке из полевых ромашек да колокольчиков? Не оттого ль, что отныне тебе неизбежно суждено – рано или поздно – встретить иную девочку в венке668, и служить ей – верно и преданно, не веря вовсе в её существованье, и зная меж тем, что «если б я был рабом её последним..». И – не будет тебе отныне – ни покоя, ни света…

А взамен? А что – взамен? Мгновенье счастья – воспоминание о потерянном рае, том, когда мгновенное затменье показало тебе лишь её тень, или – ощущенье рая обретённого в редкие мгновенья со-творений – синим зимним днём, или таким же вот – жарким, августовским? Да ни то, ни иное… И всё же, всё же – «узора милого – не зачеркнуть..»669. Этот узор появляется со скоростью узора на ткани Мойр, а здешний – чуть отстаёт от воспоминаний, потому как думаю я, наверное, лишь чуть быстрее, чем пишу…