Geum.ru

Первая

Вид материалаДокументы

Содержание


«Ладошки твои – пахнут флоксами, и только немного – дождиком…»
Контекст и роскошь излишеств
В Скатерном
Подобный материал:
1   ...   29   30   31   32   33   34   35   36   ...   47

«Ладошки твои – пахнут флоксами, и только немного – дождиком…»542



Итак – дождь… «Ладошки твои – пахнут флоксами, и только немного – дождиком…». Флоксы ещё не расцвели, дождь – июльский, но с утра уже такой, при котором «вся эта цыганская чепуха «не боюсь я дождя, не боюсь я его!»543, актуальна лишь первые несколько часов, а дальше… Дальше – начинается совсем иная поэзия: «А дождь лил, лил, и лил…»544. И всё пропитывается водою, и пузыри на лужах, говорящие, что дождь и не думает кончаться, и мокрые деревья, и прохладные капли за шиворотом, когда выходишь в сад – лишь на несколько мгновений. И нахохленные, накаркавшие этот дождь вороны, рассевшиеся по окрестным ёлкам, и особенно пушистая в такие вот дождливые дни Матильда, недовольно наблюдающая происходящее безобразие из своего кресла с теплой подстилкой на открытой веранде – рядом с огромным букетом уже чуть подсохших роз545… В такие дни хорошо пить на террасе чай с баранками, да читать «Мастера и Маргариту», чем мы, собственно, нынче (и прямо сейчас) и займёмся. И при этом не раздумывать вовсе о пост-модернизме, концах и началах546, мета-принципах и прочем подобном. Ведь это – всего лишь слова, обозначенья для включения моего «здесь и сейчас» текста с дождиком за окном – в некий другой – быть может, более осмысленный и более упорядоченный, но…уже не обладающий его запахом и ароматами – например, флоксов. Впрочем, флоксы ещё и не расцвели, как мы помним…

Контекст и роскошь излишеств



Почему мне каждый раз – в такой вот солнешный, тёпло-жаркий, с слюдяным блеском редкой щебёнки в траве день – так «в кайф» открывать Мамардашвили и Булгакова? «Мастер» ведь и вправду зачитан до наизусть, вхруст547, а Мераб Константинович вместе с ощущеньем (местами) приближения к откровению вызывает желание спорить с кой чем… И всё ж – это дивное сочетанье.

И, наверное, важен контекст. Расстраивающая меня (характерная, впрочем, для всего «периода постмодернизма») коллажность и клиповость культуры, включение ценностей безусловных, наполненных Духом548 и смыслом, требующими постиженья и, собственно, со-творенья – в пустой и пошлый549 смысловой, видео или эстетический ряд. Я вовсе не глашатай истины, и, в общем, не склонен к снобизму (по большей части), но это размывание мне грустно. Впрочем, я, наверное, принадлежу к веку прошлому, как когдатошние «до-революционные» венские стулья братьев Тоне – с гнутыми спинками или патефон «ГолосЪ хозяина»550 . Стулья, к счастью, сохранились, и стоят нынче в гостиной (на одном из них присела Медея), а вот занимательными медными редукторами и прочими ладными частями начинки патефона я сам играл в возрасте четырёх, примерно, лет551 – он был выброшен как «хлам, хлам, всё хлам!»552.


В Скатерном553 - в Барабанном переулке – и вот вам перекличка Булгаков-Окуджава, и слой Москвы с Патриаршьими и черёмухой, который ещё вернётся – всенепремено, если только ARS – LONGA, а ведь оно – LONGA, правда? И не даст забыть: Анна чем-то неуловимо похожа на Симонетту554, особенно в те мгновенья, когда вечереющее солнце золотит ей волосы, и делает ещё ярче её дивные, хрустальные, бездонно-нежные глаза… Вот она – истинная роскошь представленья, и пусть мне скажут, что со времён Пруста, а быть может, и до него, ботичеллиевские сравнения являются общим местом, но всё же, всё же… Это – всего лишь ещё один оттенок в палитре неуловимых оттенков, ведь не станете ж вы упрекать живописца, что он пользовался им, глядя на изображение дивной орхидеи Vespucci, когда…


Я уже говорил ведь, что, подобно Уайльду, могу обойтись без необходимого, но без лишнего – нетушки! Впрочем, что есть излишество, роскошь555? Мгновенье тишины, одиночества, нежности, слияния души – с душою давно несуществующего здесь, по эту сторону времён, автора, писавшего когда-то о «тарелочке супа прентаньер в золотом пятне на чистейшей скатерти» – вот в такой же вот жаркий летний день556? И ещё – моё осознанье всего этого, однажды кем-то где-то написанного557, пусть и повторённое за Буниным558, но – моё…

Но вот - солнце скрылось за облачками, завечерело, попрохладнело, и воспоминанье случившейся (вдруг!) жары сменилось ожиданьем длинного летнего вечера с сумерками на веранде, и чай с баранками под абажуром559. И, добавлю от себя – дом ваш будет полон уютом воспоминаний560, и житейские бури минуют его, и вам не придётся даже и с очаровательным спутником (спутницею) отыскивать следы и причины загадочно-зловещих воспоминаний, пусть и в Венеции и в Лондоне…

Забавно, что я знаю несколько человек (возможно, что-то около дюжины) кому вот этот текст мог бы (пусть и местами!) доставить удовольствие, подобное тому, что я испытываю от Булгакова и Мамардашвили… Это не Само-(или Боди-) – мненье, я ж написал «подобное». Наверное, они тоже из тех, кто «зряч, но светом дня ослеп»561? И им, как и мне сейчас доставляет странное удовольствие осознанье, что у меня на коленях вот сейчас лежит мурчащая киска, и книги ещё длятся, длятся, длятся562 – и ещё далеко до конца истории563, и впереди ещё – вечер...

И в такой вечер даже страшные тени, преступленья и смерти становятся какими-то не такими уж уж и зловещими, словно у Конан-Дойля, а в отдалённой литературности их – слышится некоторое умиротворённое успокоение, в котором даже зловещий Мориарти – всего лишь злая сила, придуманная потому лишь, что Холмсу нужен был достойный противник564… А иначе – иначе нам с вами было б скушно, правда?