AZƏrbaycanşÜnasliğIN

Вид материала

Документы

Содержание «феномен «человек-природа» Принципы межгосударственного сотрудничества

Подобный материал:

• AZƏrbaycanşÜnasliğIN, 13391.37kb.

ƏDƏBİYYAT

1. M.Mahmudov. «Respublika» qəzeti. «Baloniya prosesi və Azərbayсan». 26 yanvar 2008. s. 5-6.
   
2. AzTU. «Ziya» qəzeti. №4 (1016) dekabr 2006. Məqalə: «Azərbayсan Texniki Universitetində kredit sistemi ilə tədrisin təşkili barədə müvəqqəti «Əsasnamə»». s. 3.
   
3. R.Ağaməliyev, İ.Pirməmmədov. Avropa ali təhsil sisteminin inkişaf tendensiyaları: «Baloniya prosesi və Azərbayсan konteksti», «Azərbayсan müəllimi» qəzeti, 08.10.2004, s. 3-4.
   
4. H.Hüseynov. Çoxpilləli təhsildə yeni tədris texnologiyaları. AzTU. 2005.
   
5. AzTU «Xariсi dillər» kafedrası. Texniki ali təhsil müəssisələrində ba­ka­lavr hazırlığı üçün xariсi dil (ingilis, fransız, alman) fənnindən «PROQRAM» (kredit sistemi əsasında). Bakı-2007 (rus və Azərbayсan dillərində)
   

РЕЗЮМЕ

В статье рассматривается Болонский процесс образования в соответ­ствии с Европейскими стандартами и нормами, усовершенствование законо­да­тельства, проведение реформ на базе кредитной системы образования и их реалии в системе образования Азербайджана.


SUMMARY

In this article is shown the education system of the Bologna process according to the European standard and norms about the reforming on base of the credit system in the education system and its reality according to the education system Azerbaijan.


Бархалов Галиб


«ФЕНОМЕН «ЧЕЛОВЕК-ПРИРОДА»

В КУЛЬТУРНОМ КОНТЕКСТЕ ЭПОХИ


Природа образует основания человеческого развития. Человек принадлежит природе, есть часть природы не только в том смысле, что представляет собой прямой продукт ее органической эволюции, но и в том, что во все более возрастающей степени нуждается в ней как в необходимой предпосылке своего существования.

Поэтому для того, чтобы понять сущность феномена «человек и природа», необходима историческая реконструкция целостного процесса духовно-практического освоения окружающей человека реальности. Она позволит обнаружить, каким образом система представлений о физической природе зависит от исторически конкретных форм взаимосвязи материального и духовного производства. На этом основании уже можно судить о механизмах формирования и специфике видения мира в науке как особой отрасли духовного производства. В культуре человек представлен не как природное или сверхприродное существо, а как исторически изменяющееся существо, т.е. со стороны не только своего отличия от природы, но и своей связи с ней. Сама история есть история отношения человека к природе, история изменения и развития этого отношения. Находясь, с одной стороны, в состоянии непосредственной зависимости от природы, исходя из нее и нуждаясь в ней, человек в тоже время преодолевает эту зависимость, подчиняет природу себе, ставит на службу собственным целям.

Человек «знает» и «видит» природу в зависимости от культурно-исторического контекста своей эпохи, обусловленного, в конечном счете, характером общественного производства. Разумеется, возрастания роли науки в современную эпоху привело к значительным перестройкам в процессе отражения существующей реальности в нашем сознании. Изменилась внутренняя структура и способы взаимодействия. Тем не менее, все они в той или иной мере продолжают участвовать в выработке нашего понимания природы. И современная форма интеграции представлений о природе – научная картина мира – наряду с позитивным (научным) знанием объединяет идейные комплексы, источники которых надо искать вне науки, в иных сферах нашего сознания и духовной культуры в целом.

Граница между природой и культурой, таким образом, не абсолютна, а относительна; она не абстрактно противопоставляет их друг другу, а различает их в понятиях более широкого единства, связывая их в рамках исторически целостного развития. Природа обретает потециально культурный смысл и значение в процессе целенаправленной человеческой деятельности, становясь частью культуры, тогда как культура распространяет свои владения на всю природу.

Представления человека об окружающем мире, природе и среде откристаллизовались в самостоятельное духовное образование к ХVII веку, когда решающую роль в их развитии стало играть естествознание. До этого времени знания о природном и социальном не было четко разграничены, понятийный аппарат и способы рационального осмысления этих реальностей по существу были одинаковыми.

Человек смотрел на мир сквозь призму культуры, в которую он был вовлечен. Понимание того, что лежит за пределами его интересов, потребностей, ценностных установок и привычного уклада жизни, т.е. понимание объективного содержания природных явлений, стало возможным лишь с возникновением естествознания, в недрах которого складывается самостоятельный блок знаний о внешней природной действительности и о мире в целом.

И, наконец, философские рефлексии концентрировались вокруг проблемы соотношения природы и искусства, культуры. Преобладание той или иной системы категорий и ценностей, сопутствующих или противоречащих понятию природы и мира, достаточно четко фиксирует мировоззренческие основания, на которых строилось знание об окружающей действительности и создавался контур культуры, в котором была сплавлена картина мира или лик культуры как феномен отражения картины мира.

Так как отражение в культуре на основе выработанных ценностей несет в себе доминирующий момент субъективности, то говорить о реальной картине культуры на основе действующего мира не приходится, и поэтому культура отражает в своих образах существующую картину мира. Она позволяют зафиксировать систему культурных координат, ориентирующих человека в окружающем мире. В культуре сплавлены нормы поведения человека в рамках социального целого, основные параметры его образа жизни, разветвленная система ценностных предпочтений, представления о труде, власти, религии и т. д., в ней выражен обобщенный образ социально освоенного мира. Таким образом, отражение в культуре есть синтетический духовный комплекс, итог рефлектирующих процедур всех форм общественного сознания. И как всякий результат внутренней рефлексии, синтезированный образ культуры не может полностью совпадать с ее действительным содержанием. Тем более, современное представление о культуре определенной исторической эпохи отнюдь не соответствует восприятию и пониманию ее людьми того времени. Условием адекватности исторической реконструкции является, во-первых, воспроизведение развития объекта как последовательной смены его качественно самобытных, несводимых друг к другу состояний и, во-вторых, выяснение общих закономерностей, связывающих отдельные этапы в развитии объекта в единое целое.

Самосознание культуры – ее неотъемлемая составная часть. Поэтому для того, чтобы понять и объяснить культурно-историческую деятельность человека той или иной эпохи, нужно учесть специфические культурные координаты, которые в ней находил он сам. Тем самым будут отмечены своеобразие и внутренняя определенность данного этапа в развитии духовной жизни данного общества. Вместе с тем, не теряя из виду целостность процесса и зная его общие закономерности, можно обнаружить причины расхождения действительной культурной практики и ее отражение в культуре.

Человек не может ориентироваться в социальной и природной действительности, не усваивая нормы и стереотипы культурного самоопределения, принятые в современном обществе. Она закрепляет достигнутый в нем уровень интеграции представлений о культуре. Отдельные, разновременно возникшие в рамках общественного сознания отражения действительности в культуре организуется и упорядочивается в систему. Поэтому философия на протяжении всего времени ее существования стремилась выявить смысл и предназначение человека и мира в целом средствами рационального познания, представить не физическую, а в общем мировоззренческую картину мира и это можно оценить не иначе, «как постоянно осуществляемую попытку мысленного преобразования всего видимого мира в человеческий мир, в мир человеческой культуры»(1,317).

О том, что культура стабилизирует культурное самоопределение человека и является достаточно жестким мировоззренческим комплексом, свидетельствует, в частности, тот факт, что первой реакцией европейцев на географические открытия ХIV-ХVIв.в. было соотнесение всех новых земель и их обитателей к инородному, чуждому, «неестественному» в своей экзотичности и в конечном счете и неподлинно человеческому миру. Нравы и обычаи людей, даже некоторые явления природы, не вписывающиеся в существующую традицию европейской культуры, оценивались как порочные и противоестественные (в отдельных случаях – как сверхъестественные и чудесные). Тоже было характерно, например, для японцев ХVI-ХVIII в.в. в отношении европейской цивилизации. Господствующая традиция культуры «спровоцировала» готовность общественного сознания к тому, что у людей«другого мира» все иное. Причем не просто иное, а подобное, но с обратным знаком, «изнаночное»(2,121-127).

Главное, что характеризует новый уровень взаимоотношений человека с природой, можно выразить следующим образом: достигнут качественно новый этап в освоении природной среды с помощью совершенно новых методов и средств. Это означает, что в научных исследованиях и технической эксплуатации используются новые предметы, явления и процессы.

Современная цивилизация не только выявила в огромных масштабах прогресс и регресс в системе противоречий между человеком и природой, она привела к обострению противоречий между человеком и человеком, к росту отчуждения, богатства, бедности и т.д. Постоянный рост масштабов противоречий внутри общества в свою очередь обостряет и углубляет противоречия в системе «человек-природа». Прогресс и регресс в материальной культуре и цивилизации на базе системы противоречий между обществом и природой, человеком и человеком дает возможность выявить особенности проявления отдельных компонентов социальной адаптации в культурном контексте эпохи. К ним относятся качественно новый этап развития науки и техники, преобразования в материально-технической базе производства, в структуре производительных сил, в разделении и характере труда, многократное умножение производства средств удовлетворения новых потребностей, возникновение новых потребностей, новых особенностей в системе, обеспечивающей воспроизводство индивидов.

Общепризнанным становится тот факт, что ни построение комплексных социально-экономических прогнозов, ни подлинно научный анализ процессов глобального развития невозможны без учета всего многообразия духовной культуры человечества во всей её сложности и противоречивости. Не менее важной задачей, решение которой необходимо человечеству для совершенствования механизмов его самосохранения и адаптации к изменениям окружающей среды, является задача поддержания и развития всего огромного культурного богатства и многообразия человечества. Сохранение и умножение культурного многообразия является основой устойчивого развития общества, его способности успешно приспосабливаться к изменениям, подчас катастрофическим, окружающей среды.

ЛИТЕРАТУРА

1. Культура, человек и картина мира. М., Наука,1987г.
   
2. Палий В.Г. Диалектика духовно-практического освоения природы. Л., ЛГУ, 1980г.
   

XÜLASƏ

Təbiət insanın inkişafına zəmin yaradır. İnsan təbiətə məxsus­dur, onun üzvi inkişafının bilavasitə məhsulu olmaq mənasında deyil, özünün mövcudluğu üçün ona get-gedə daha çox möhtac olması mənasında təbiətin bir hissəsidir.

Təbiət insanın məqsədyönlü fəaliyyəti prosesində potensial mədəni əhəmiyyət kəsb edir, mədəniyyətin bir hissəsinə çevrilir, amma mədəniyyət öz hökmranlığını bütün təbiətə şamil edir.


SUMMARY

The nature forms the base of the human development. The person belongs to nature, he is part of nature not only to the extent that he presents himself as direct product its organic evolution, but also in that he in all more increasing degree needs for its, as in prerequisite of its existence. The nature finds potentially cultural sense and importance in process of goal-directed human activity, become the part of culture then culture spreads their own holdings on the whole nature


Байрамова Нигяр


ПРИНЦИПЫ МЕЖГОСУДАРСТВЕННОГО СОТРУДНИЧЕСТВА

АЗЕРБАЙДЖАНА В СФЕРЕ БОРЬБЫ С МЕЖДУНАРОДНЫМ

ТЕРРОРИЗМОМ


Азербайджан является объектом террористических нападений со стороны армянских террористов. В судебно-процессуальном порядке доказан и факт организации специальными службами Республики Армения взрыва электропоезда на станции 20 янвря Бакинского метрополитена 19 марта 1994 года (погибло 14 и ранено 42 человека), который был исполнен членами террористической сепаратистской организации «Садвал». Многочисленные свидетельские показания и вещественные доказательства прямо указывают на то, что боевики этой организации прошли военно-диверсионную подготовку на базах спецслужб Армении. Именно спецслужбы Армении профинансировали и обеспечили террористический акт всеми необходимыми взрывчатыми материалами и техническими средствами [9. 5-6]. Неординарность этой террористической акции заключается в том, что спецслужбы Армении, оккупировавшего территории и спонсирующего сепаратистский режим в Нагорном Карабахе, организовали подготовку террористов на территории зарубежных государств.

К сожалению, этот факт не является единичным случаем. Начиная со второй половины 2000 года, активизировалась группа лиц, старавшихся начать сепаратистское движение аварского народа, проживающего в северных районах Азербайджана. Несколько вооруженных нападений на пост Государственной Дорожной Полиции, районное отделение полиции и воинскую часть, взрыв памятника Шейху Шамилю, совершенные с начала июня 2001 года, существенно обострили ситуацию в Загатало-Балакенском районе. В ходе расследования этих преступлений был выявлен факт контакта руководителя этой группы Гаджи Магомедова и его позднее арестованного соратника Шабана Бушдиева с представителями армянских спецслужб. В 1997 году они оба несколько раз посетили Ереван и Ханкенди в Нагорном Карабахе, где обсуждали вопрос предоставления 1000 единиц автоматического оружия и 1 миллиона долларов США для целей создания «Аварского государства» на территории Азербайджана [9. 6]. Это является убедительным свидетельством того, что взаимодействие «сепаратистов» разной этнической ориентации является одним из важнейших составляющих международного терроризма, основу которого составляет армянский терроризм.

Начиная с 1993-го года, после возвращения общенационального лидера азербайджанского народа Гейдара Алиева к власти, Азербайджан, в сотрудничестве с мировым сообществом, активно включился в процесс борьбы с международным терроризмом [2]. Целью борьбы Азербайджана с международным терроризмом в долгосрочном плане должны стать не только отдельные террористические организации, группы или лица, но и его причины и источники. Принципы межгосударственного сотрудничества в борьбе с международным терроризмом и ее основные направления обусловлены национальными интересами страны [6. 26]. В провозглашении принципов межгосударственного сотрудничества в борьбе с международным терроризмом особая роль принадлежит Президенту Азербайджана Ильхаму Алиеву, который в 2005 году во время выступления на 56 сессии ГА ООН провозгласил следующие принципы [15. A/56/PV.20]:

Первое, государства-члены должны недвусмысленно и безоговорочно осудить терроризм во всех его формах и проявлениях, а также любую поддержку или признание терроризма, а также отсутствие готовности напрямую осудить его;

Второе, терроризм, это транснациональная угроза жизни народов, подрывающая безопасность, территориальную целостность, единство и суверенитет государств;

Третье, в конечном итоге, конечная цель международного сообщества, бороться не только с террористическими организациями и отдельными лицами, но также делать все возможное для ликвидации причин терроризма, нередко имеющих политическую направленность;

Четвертое, ничто не может служить оправданием терроризма и ничто не может использоваться в качестве предлога для осуществления террористической деятельности;

Пятое, международное сообщество должно бороться с теми, кто выбрал террор в качестве средства достижения политических целей;

Шестое, терроризм широко практикуется сепаратистскими режимами и незаконными образованиями. Такие группы, используя подконтрольные территории, занимаются наркобизнесом, незаконной торговлей оружием, торговлей людьми, «отмыванием денег» и другой преступной и незаконной экономической деятельностью. Полученные средства направляются на финансирование терроризма. Поэтому крайне важное значение имеет укрепление и координация усилий международного сообщества, с тем, чтобы покончить с агрессивным сепаратизмом и другими формами экстремизма;

Седьмое, борьба с отдельными террористическими организациями независимо от масштабов их деятельности должна вестись на глобальном уровне. Международное сообщество должно последовательно осуществлять целенаправленную деятельность в целях ликвидации и борьбы с террористическими организациями, группами и лицами, которые выбрали террор в качестве инструмента достижения своих целей. ООН призвана возглавить разработку программы действий в борьбе с международным терроризмом и составить всеобъемлющий список террористических организаций. Явление терроризма должно быть вынесено за рамки религиозного и культурного контекста.

В-восьмых, в качестве главной задачи необходимо объединить усилия по предотвращению подготовки террористов, оказания помощи и финансирования террористических организаций и групп террористов какого-либо отдельного государства, в особенности предоставление террористам убежища и защиты.

Азербайджан занимает твердую позицию в вопросе осуждения международного терроризма [1. 3]. Присоединившись к глобальной антитеррористической коалиции в 2001 году, Азербайджан подтвердил свою готовность сделать все возможное, чтобы внести свой вклад в усилия международного сообщества, направленные на искоренение этого зла [14. 1-3]. В этой связи Азербайджан полностью поддержал резолюцию 56/1 Генеральной Ассамблеи и резолюции 1368 (2001) и 1373 (2001) Совета Безопасности [6. 30].

В современных условиях международный терроризм рассматривается Азербайджаном не только как угроза Азербайджану или отдельно взятым государствам, но и вызов всему человечеству [13. 73]. Такая позиция предопределила ряд принципиально новых политических подходов страны к вопросу сотрудничества в сфере борьбы с международным терроризмом. Эти подходы были провозглашены Азербайджаном в 2002 году [9. 4]:

• Во-первых, изменились целевые установки терроризма. Сегодня террористические организации все чаще направляют свои усилия не просто на дестабилизацию обстановки или решение каких-либо краткосрочных задач, а на достижение более масштабных целей – захват или передел власти, аннексия территорий суверенных государств с вытеснением оттуда местного населения. Примером такой практики может служить Азербайджан, который в результате агрессии Армении потерял 20% территории и приобрел около миллиона беженцев и вынужденных переселенцев. Десятки террористических актов, унесших жизнь более 2000 мирных граждан и совершенных за сотни километров от линии противостояния, в тыловых районах страны осуществлялись для реализации конкретной политической цели – отчуждения территории Азербайджана посредством агрессивного сепаратизма. В той или иной форме эти угрозы имеют место и в других новых независимых государствах – Грузии, Турции, России, Молдове и других. Отличительной чертой терроризма в таких странах является его служение либо прямой агрессии со стороны каких-либо государств, либо агрессивному сепаратизму, осуществляемому под этническим прикрытием. Можно констатировать, что сегодня терроризм тесно связан с сепаратизмом;
  
• Во-вторых, практика показывает, что террористические и экстремистские организации самого разного толка хорошо взаимодействуют друг с другом. Политический, религиозный экстремизм, агрессивный сепаратизм, антиглобализм, левый и правый радикализм и т.д. – все это звенья одной террористической цепи, взаимодополняющие друг друга на различных участках террористической деятельности. Борьба с одним звеном, одним компонентом не является полноценным решением задачи борьбы с терроризмом в целом. Если, например, усилия мирового сообщества будут направлены только на борьбу с международным терроризмом, осуществляемым под религиозным прикрытием, то это не будет полным и окончательным решением проблемы. Эту борьбу нельзя разделять на «приоритетные» и «второстепенные» направления, война с терроризмом должна вестись по всему фронту;
  
• В-третьих, террористические организации взаимодействуют с группировками в других сферах организованной преступности. Так, сепаратистские режимы в новых независимых государствах, в том числе и в Нагорном Карабахе, используют контролируемые ими территории в интересах наркобизнеса, нелегальной торговли оружием и людьми, отмывания денег и другой незаконной деятельности, прибыль от которой направляется на финансирование терроризма. В известном отчете Госдепартамента США за 2001 год прямо указывается на факты использования оккупированных азербайджанских территорий для транзита наркотиков из Азии через Россию в Европу [15];
  
• В-четвертых, сегодня главной целью террористических атак являются объекты промышленной инфраструктуры в транзитных регионах с большим количеством населения, транспортные коммуникации и система жизнеобеспечения, которые в условиях глобализации, внедрения современных достижений науки и техники становятся более уязвимыми. Трагический опыт Азербайджана, где террористические акты совершались в основном на объектах транспортной инфраструктуры, является еще одним доказательством подобного развития событий. Можно представить себе, насколько уязвимым в этом плане являются страны Южного Кавказа, где уже начата реализация крупномасштабных международных проектов по восстановлению исторического «Шелкового Пути», укреплению транспортного коридора Европа-Кавказ-Азия, прокладке новых нефтяных и газовых трубопроводов [4]. Если взглянуть на карту Южного Кавказа, то можно убедиться, что именно сепаратистские режимы в Нагорном Карабахе, Южной Осетии и Абхазии, являются источниками военных, террористических и диверсионных угроз региональному экономическому сотрудничеству, в том числе с Арменией [12. 217], к которому так усердно призывают некоторые так называемые «специалисты». В этой связи Азербайджан неоднократно указывал: Азербайджан не может участвовать в региональных проектах, предполагающих сотрудничество с Арменией, какими бы привлекательными эти проекты ни выглядели – до тех пор, пока не будут освобождены оккупированные азербайджанские земли, прекращена военная поддержка сепаратистского режима в Нагорном Карабахе, урегулированы все вопросы, связанные с обеспечением территориальной целостности страны и возвращением беженцев в постоянные места проживания [3; 7];
  
• В-пятых, масштабная и многоотраслевая террористическая деятельность может осуществляться только при целевой поддержке государственных органов какой-либо страны. Современные террористические организации – это мощные, строго иерархичные структуры с соответствующим их масштабам оснащением. Их больше не останавливают государственные границы. Они имеют в своем распоряжении оперативные, разведывательные и контрразведывательные подразделения, боевые группы прикрытия. Все это возможно лишь при условии государственной поддержки. Так, например, в Азербайджане имеются многочисленные процессуальные доказательства того, что совершенные в стране теракты были организованы со стороны государственных органов Республики Армения [5. 14]. Именно в этом направлении Азербайджан устанавливает принципы двусторонних отношений, которые опираются на реальные практические дела.
  

Начиная с 1995 года между Министерством национальной безопасности (МНБ) Азербайджана и зарубежными партнерами (Россия, Грузия, Украина, Молдова, Иран, США, ЕС и т.п.) были подписаны 14 двусторонних протокола и 2 меморандума о сотрудничестве в области борьбы с терроризмом и другими проявлениями организованной преступности [9. 5; 8. 3]. Московская декларация, подписанная между Азербайджаном и Россией, провозглашает сотрудничество в сфере безопасности [10].

• И, наконец, в шестых, это проблема, которая в английском варианте известна как «Harbouring of terrorizm» (предоставление причала, убежища терроризму) и «Apologizing of terrorizm» (оправдание терроризма). Государства, реализующие эту политику, создают террористам все условия для отдыха и лечения, предоставляют им политическое прикрытие после совершения террористических актов в других государствах, поощряют проведение грязных информационных кампаний, направленных на оправдание терроризма. Еще более опасным являются попытки создания террористам имиджа «национальных героев», «борцов за правое дело», способствующие воспитанию молодого поколения в духе традиций террористической борьбы. К таким государствам можно отнести и Республику Армения. Известный террорист Грант Маркарян и один из организаторов захвата турецкого посольства в Париже в 1981 году Вазген Сислян за активное участие в совершении террористических актов против Азербайджана были награждены званиями героев Карабахской войны [9. 6].
  

В этих условиях, создание международно-договорной базы и механизмов ее осуществления для борьбы с терроризмом и сепаратизмом превращается в жизненно важное направление двустороннего международного сотрудничества Азербайджана. Это, прежде всего, касается выработки общепризнанных юридических дефиниций «терроризма», «агрессивного сепаратизма», «религиозного экстремизма» и других определений как компонентов транснациональной преступной деятельности. Это также включает необходимость выработки соответствующих форм и методов реагирования на эти преступления посредством двустороннего международного сотрудничества.

Основываясь на базовых принципах, МНБ Азербайджанской Республики ведет последовательную работу по активизации сотрудничества со спецслужбами ряда государств в области борьбы с терроризмом и сепаратизмом. Терроризм тесно связан с агрессивным сепаратизмом, организованной преступностью, наркобизнесом, торговлей оружием и людьми. Наличие конфликтных зон, в частности, оккупированных и неподконтрольных территорий, является благоприятной почвой для процветания террористических и преступных группировок. Грубо нарушая принципы и нормы международного права, демократические ценности и права человека, оккупационные режимы представляют реальную угрозу не только для собственного населения, но и для населения других стран. Эта проблема особенно остро стоит в кавказском регионе, где действия сепаратистских режимов Нагорного Карабаха, Абхазии, Южной Осетии и Чечни создали благодатную почву для террористической деятельности [11. 268-270].

Азербайджан также страдает от террористических актов. На ее оккупированных территориях находят прибежище члены различных международных террористических организаций, осуществляется транзит оружия и наркотиков, отмывание грязных денег. Об этом было сказано также в отчете Государственного Департамента США за 2001 год [9. 6]. Поэтому, как государство, лицом к лицу столкнувшееся с этим злом, Азербайджанская Республика решительно осуждает все формы и проявления терроризма и агрессивного сепаратизма, несущих беды тысячам людей.