Обречен пережить его снова

Вид материала

Документы

Содержание Файзабад – обратной дороги нет.

Подобный материал:

• Брайан Ламли Из глубины, 3838.58kb.
• Дэннион Бринкли – Спасенный светом что вас ждет после смерти при участии Пола Перри, 3104.3kb.
• Загадка социализма, 629.3kb.
• «ладомир», 3584.98kb.
• «ладомир», 3491.9kb.
• Программа тура: 1 день: 14: 40 прибытие в Киев. Встреча группы на железнодорожном вокзале, 34.32kb.
• Программа тура: 1 день Отправление в Киев поездом в 15: 58 с Витебского вокзала., 116.83kb.
• Впервые он увидел ее, когда пришел устраиваться на работу в лагерь. Тогда он не обратил, 162.43kb.
• Воспоминания о детстве Они вносят живость в переживания настоящего, заставляют задуматься, 464.31kb.
• И его стойкий оловянный солдатик, 64.15kb.

Глава 7.

ФАЙЗАБАД – ОБРАТНОЙ ДОРОГИ НЕТ.

- 1 -

Для советских воинских подразделений 1983-1985 годы стали годами наивысшего напряжения. Боевые действия сместились в центральные, северные и северо-восточные провинции. Оперативная обстановка особенно осложнилась в провинциях Пактия, Нангархар и Кунар. Мятежники организовали интенсивные диверсии на главных дорогах страны – Кундуз – Кабул, Герат – Кандагар и на топливопроводах Пули – Хумри – Айбак – Ташкурган.

Значительно увеличился поток караванов с вооружением из заграницы. В июле мятежники усилили минно-диверсионную войну на всех центральных дорогах и особенно на трассе Кабул – Гардез. Диверсионные действия приобретали все более организованный характер. С целью координации ударов на этой дороге был организован даже специальный «фронт» мятежников.

Сложившаяся опасная обстановка требовала принятия решительных действий в этом районе.

Стремясь к снижению потерь, лидеры мятежных формирований постоянно меняли способы боевых операций. Уже с середины этого года окруженные в кишлаках моджахеды подпускали советские подразделения до пятидесяти – ста метров и лишь после этого открывали массированный огонь.

В сентябре 1983 года произошли крупные бои в районах севернее Кундуза и восточнее Тулакана. Теперь противник не избегал открытых боестолкновений. Заранее оповещенные через свою агентуру мятежники организовывали мощное сопротивление и стремились не допустить войска в контролируемые районы.

Действия мятежников на дорогах принимали все более ожесточенный и дерзкий характер. Зная превосходно местность, способы ведения борьбы в горах, мятежники нередко одерживали верх. Для сдерживания бронегрупп они проводили сплошное минирование маршрутов движения в районах боевых действий, умело отсекали бронегруппы от подразделений..

В ходе боевых действий и 103-я воздушно-десантная дивизия и 345-й отдельный парашютно-десантный полк и 56-я отдельная десантно-штурмовая бригада нередко использовали воздушные десанты. Высаживались они с вертолетов на господствующие высоты и этим сковывали маневр противника.

В феврале 1983 года в провинции Нангархар десантировалось в течение недели больше двух тысяч человек. Ежедневно высаживалось от двухсот до тысячи человек каждая группа. Высадкам воздушных десантов предшествовали воздушно-штурмовые атаки. Десантно-штурмовые подразделения для уничтожения целей и захвата важных объектов согласованно действовали с вертолетными подразделениями.

Но половина личного состава сороковой армии все же была занята обороной коммуникаций, важнейших объектов и режимных зон. Батальоны обороняли участки дорог в среднем по тридцать – сорок километров. Более тысячи сторожевых застав выставляли на дорогах воинские части 108-й, 5-й и 201-й мотострелковых дивизий. 108-я дивизия на особо опасном участке перевала Саланг держала оборону на 120 километрах дорог. Их основная задача состояла в разгроме группировок мятежников вдоль дороги, срыве диверсий и беспрепятственном движении афганских и советских колонн.

Перевозок материальных средств для обеспечения жизни 40-й армии было много. Около сотни ротных автомобильных колонн было задействовано на эти цели. Ежедневно в пути находилось до двух тысяч автомобилей. Для управления всеми автомобильными перевозками на территории Афганистана при штабе тыла армии действовал центральный диспетчерский пункт и две его оперативные группы.


- 2 -

Лейтенант Вячеслав Михайлович Андрианов был явно взволнован. Ничего хорошего от этого октябрьского вызова к начальнику политотдела дивизии он не ожидал. И хотя прошедшая недавно инспекторская проверка в их учебном танковом полку не нашла серьезных недостатков в работе, все же его вызывали к самому начальнику политотдела. Но разговор у него неожиданно приобрел совсем другой оборот. Начальник политотдела сообщил, что принято решение направить его, молодого лейтенанта, в Афганистан. Казалось так все хорошо складывалось в службе. Через год после окончания военного училища получить должность замполита роты, да еще квартиру в Черноречье по тем временам считалось большой удачей. В конце июля он женился и каждый вечер в доме царила особо теплая семейная обстановка. Знали, конечно, что война в Афганистане все равно коснется каждого из них молодых офицеров. Но через три месяца после женитьбы, уезжать на войну – это был удар под самый дых.

Получил предписание прибыть 12 ноября 1982 года в Ташкент в штаб Туркестанского военного округа. Система замены офицеров, воевавших в Афганистане, к тому времени была уже более-менее отлажена. Каждый по своим каналам заранее узнавал куда он едет и кого будет заменять.

На пересыльном пункте , откуда переправляли в Афганистан, набралось много разного люда. В ожидании своей команды не только солдаты, но и младшие офицеры, ходят «под шофе», не боясь даже патрулей. В штабе округа всем им троим, прибывшим из Куйбышева, дали предписание и через два дня посадили в самолет. Самолет, погудев какое-то время, вдруг сделал резкую посадку в аэропорту Кабула. После десятиградусного мороза в России, Кабул встретил их нестерпимой жарой. Весь аэропорт казалось до отказа был набит военными. Все в летнем обмундировании, в панамах, которые до того видели только по телевизору.

Обилие военных просто поразило его. На аэродроме стоит много самолетов, кругом бронетехника, автомашины. Все люди в военном куда-то двигаются, шевелятся. Вокруг идет напряженная жизнь большого воинского скопления.

Всех вновь прибывших усадили на машины и привезли в штаб 40-й армии. Командарм генерал-лейтенант Виктор Федорович Ермаков, назначенный на эту должность в мае этого же года, их не принял, видимо был занят другими делами. Политработников принимал начальник политотдела армии. Представился как положено:

- Лейтенант Андрианов, представляюсь по случаю назначения заместителем командиры роты материально-технического обеспечения по политической части 860 отдельного мотострелкового полка.

Начальник политотдела подробно опросил каждого из вновь прибывших, дал советы и приказал убыть в расположение роты.

Полк дислоцируется в Файзабаде. Чтобы добраться до него надо самолетом прилететь в аэропорт Кундуз, оттуда вертолетом в сам Файзабад. Прямого сообщения из Кундуза туда нет. Дорога усиленно обстреливается и проезд машин практически невозможен.

В Кундузе также организован пересыльный пункт, прозванный Файзабадской пересылкой. Вертолеты в Файзабад летают только утром. После обеда полеты запрещены. Здесь также скопилась команда, спешащая в полк и ожидавшая утреннего вылета. На этом же пересыльном пункте находится рота материально-технического обеспечения. Как выяснилось, через полчаса она оказалась той ротой, в которой он должен был служить. Подошли такие же молоденькие, как и он, лейтенанты и опознав по форме одежды, что он из Союза, спрашивают куда и зачем летит. Узнав, что лейтенант Андрианов прилетел на замену старшего лейтенанта Ралык, один из них обрадованно сообщил, что он уже дома, у себя в роте, а он сам и есть улетающий Ралык.

Но в полк вновь назначенному замполиту все равно надо было лететь, надо там оформить все нужные бумаги. Наутро в политотделе полка встретили молодого лейтенанта почему-то холодно. До видимо и не до него было. В это время шла общая замена личного состава и сам начальник политотдела полка с нетерпением ожидал своего сменщика.

- Место службы знаешь ?

- Знаю, видел свою роту в Кундузе.

- Нет, там не рота, а только половина ее. Вторая половина роты находится здесь в Файзабаде. Рота у вас большая, численностью в сто пятьдесят человек.

Лейтенанта это явно озадачило. В его танковой учебной роте было всего пятьдесят бойцов. А тут в роте народу в три раза больше и расположена она в двух городах. Штатами рота была укомплектована по нормам военного времени. В его подчинении теперь были и портные, сапожники, официантки, хлебопеки с полкового хлебозавода, обслуживающие с банно-прачечного комбината.

Хлебозавод и банно-прачечный комбинат, столовая находятся при полке в самом Файзабаде. А два автовзвода его роты стоят в Кундузе и обеспечивают все грузовые перевозки полка.

Словом, сложное и трудноуправляемое хозяйство досталось. Командир роты организовывал службу в Файзабаде. Ему, заместителю командира, поручили отвечать за подразделение в Кундузе.

Условия жизни в роте были довольно тяжелыми. Несмотря на то, что война шла уже третий год, солдаты размещались в землянках, в палатках и саманных зданьицах. Летом стоит невыносимая жара. Служба начинается в шесть часов утра и до десяти. Потом вся броня машин накаляется так, что к ней невозможно подойти. Лишь после четырех часов дня можно снова в них садиться.

В боевых условиях нет возможности оборудовать ленинскую комнату. В операциях главное довести до бойцов обстановку куда и за что идет боец воевать. Но и в такой обстановке политработники свой хлеб зря не ели. Доводили до сознания каждого солдата, что войска в Афганистане находятся на законном основании, что им поручено стоять на передних рубежах нашей страны и защищают они границу СССР, чтобы не проникали в глубь нашей страны бандформирования и наркотики. Ни у кого и мысли не возникало, законно ли они там находятся – они охраняли рубежи Родины. Слово, когда оно горячее, двух, а то и трех дел стоит. Без горячего слова сердце пустует. А с пустым сердцем много не навоюешь.

Полк боевой, воюющий. Все снабжение – боеприпасы, продовольствие и запчасти автотранспортом доставлялись из Союза сюда в Кундуз через таможню в Шартуке. Это от границы километров шестьдесят.

На первый раз сменяющийся замполит роты Ралык решил съездить в рейс с ним вместе. Дорога не простая, можно ожидать обстрела с каждого холма. Машина Урал совсем не защищенная, особенно с боку. Кто-то научил – снять с себя бронежилет и навесить на дверцу кабины, хоть с боку защитит в случае чего.

В Союз проехали нормально, даже ни разу не обстреляли. На обратном пути уже в Кундузе случилась серьезная заминка.

Колонну встречают новый командир полка вместе с вновь назначенным начальником политотдела. Командир полка плотный, среднего роста, в ладно подогнанном обмундировании, собрал всех офицеров на плацу и представился:

- Товарищи офицеры, я вновь назначенный командир полка подполковник Лев Рохлин. Будем с вами вместе служить.

И тут подходит автоколонна. Дело происходит за пять дней до Новогоднего праздника. Остановив всю подошедшую колонну, командир решил проверить, что везут с собой водители из запрещенного Искали, очевидно, в первую очередь, спиртное. Взвод, обычно занятый на погрузо-разгрузочных работах по их приказу принялся разгружать машины тут же на плацу. Тут было все – картошка, овощи, консервы, строительные материалы. До самой ночи разгружали и дотошно проверяли каждую машину. Командир полка лично сам проверял машины и выгреб из них ящиков шесть водки. После серьезного командирского внушения утром погрузили ящики на вертолет и увезли в Файзабад. Спиртное там оказалось кстати. Под Новый год в полк прилетели артисты Людмила Зыкина со своим ансамблем, Роза Рымбаева, хоккеист Мальцев. Хотя они то, пожалуй, и не притрагивались к спиртному.


- 3 -

В очередной раз лейтенант Андрианов поехал в Союз уже самостоятельно. Ихняя авторота шла в колонне машин за боеприпасами и продовольствием. Через Шартык дорогу закрыли. Надо было выходить в Союз через Термез. Это, считай, надо было возвращаться на Пули-Хумри в центральную часть Афганистана, там сформироваться в колонны и идти обратно на север – в Термез. И хотя дорога здесь хорошая, асфальтовая, сделанная советскими специалистами, но и тут было много неожиданностей. Моджахеды приспособились устанавливать на дорогах пластиковые итальянские мины, которые было сложно найти. А мины эти хитрые, могли поставить их на несколько нажатий. Мина установлена давно, к примеру на тысячу нажатий. И проезжают спокойно сотни машин, а тысячная взорвется и разнесет её. На Уралах ездить было безопаснее, при взрыве только отлетает переднее колесо. А в Камазе подрыв мины происходит прямо под экипажем. Не любили водители из-за этого ездить на Камазах. Вскоре в войсках стали появляться Камазы с бронированными кабинами, бронированным днищем, как на вертолетах. И вместо обзорного стекла впереди была лишь узкая щель-амбразура.

Напали душманы на колонну в Баглане. Там их три Баглана – Северный, Центральный и Южный. И в каждом из них стояло по роте советских солдат. Кругом зеленка, душманов набито в них полным полно. Понарывали, как кроты, траншеи, заминировали дороги. При прохождении автоколонны сначала проходили саперы, потом эти три роты и лишь после этого выдвигалась основная колонна.

Даже местные жители не могут передвигаться по этой дороге. Душманы грабят и их, отбирая все, что несут с собой. Поэтому при прохождении колонн афганцы частенько забирались на воинские машины и на БРДмки*. На одном из Зилов был установлен ЗСУ-23-2* и наверху его сидели зенитчики в бронежилетах. Они совсем открыты и не имеют вообще никакой защиты.

Вдруг по первой машине БРДМ по броне зацокали, отскакивая от нее, пули. Останавливаться нельзя, тут же подожгут машину. Быстро запрыгнули внутрь БРДМки и первая же мысль – начать отстреливаться. Но по обочине, вдоль дороги, идут мотострелки. Стрелять нельзя, можно своих побить. Но стрельба все равно идет.

Андрианов вдруг увидел, что на правом рукаве бушлата появилось кровавое пятно. Выходит ранен. Как же это он не почувствовал ранение ?

Когда въехали в Центральный Баглан обнаружили, что один из афганских активистов, подсевший на броню, был смертельно ранен и кровь с него льется ручьем по бушлату лейтенанта. Водители со всех машин, выйдя из такого боя, выскакивают из кабин и начинают рассказывать кто, что увидел и почувствовал.

Командир роты обеспокоенно спрашивает своего замполита:

- Ты, что, лейтенант, ранен ?, - и узнав, что это кровь убитого, молвил, - Ну, брат, ты в рубашке родился. Вовремя ты нырнул внутрь машины. Остался бы наверху, наверняка бы погиб.

Во время проводки колонны к вечеру остановились на дороге между Кишимом и Файзабадом. Ехали в кунге, в нем и устроились поужинать. Но тут снова начался активный обстрел колонны. Сидевший напротив замполита зампотех вдруг побледнел и схватился за локоть.

- Меня ранило, ребята…

Какая рана может быть внутри кунга ? Оказывается, действительно прилетела шальная пуля, перебила ему руку и застряла в ней. Видимо, стреляли издалека и пуля не смогла пробить его руку. Хотя целилась она прямо в замполита. А может быть просто не судьба была еще быть ему раненым

Не любили водители ходить через Баглан, особенно перед дембелем. Участок этот всегда интенсивно простреливался. Но война есть война. Ехали туда, куда приказывали.

Ориентироваться в горах очень сложно. На всю роту, да пожалуй, и на весь полк, было всего две карты местности – у командира полка и у разведчиков. Ориентировались по плохоньким картам, купленным еще в Союзе в киоске Союзпечати. Нередко артиллеристы без должных карт накрывали квадраты, в которых находились и наши подразделения.

201-я мотострелковая дивизия, хоть и располагалась своим штабом в Кундузе, фактически контролировала территорию трех провинций. Особенно тяжелые бои вела дивизия против отрядов Ахмад Шаха в Панджшерском ущелье. Вертушки взлетали оттуда одна за другой, вывозя раненых и убитых.

А задача роты материально-технического обеспечения – она одновременно и простая и сложная. Надо воюющим подразделениям доставить боеприпасы. Боялись ездить на БМП. Душманы выводили из строя в первую очередь боевую технику.. А мотострелки боялись грузовых машин, на которых ездила рота матобеспечения. Командир полка иногда в порыве гнева угрожал:

- Да я тебя за такие дела отправлю в мотострелки !

А мотострелкам угрожал отправить их в роту МТО. Угрожать отправкой в Союз никто не решался…


- 4 -

В августе восемьдесят третьего года обстановка в северной провинции Бадахшан стала резко осложняться. В горах, недалеко от провинциального центра Файзабада, бесчинствовала хорошо организованная и вооруженная банда Басира. Численность её доходила до двух тысяч человек. Бандформирование оснащено минометами, безоткатными орудиями, крупнокалиберными пулеметами ДШК и автоматами. Бандиты Басира, начиная с шести часов вечера, обстреливали Файзабад из минометов, а ближе к ночи несколькими отрядами входили в город и начиналось мародерство, грабежи, насилие.

Одновременно велась активная минная война, колонны постоянно обстреливались в пути. Подразделения 860 полка, кроме Файзабада, занимали еще несколько селений. В Кишиме на развязке дорог стоял танковый батальон полка вместе с подразделением пограничников. Полк оказался здесь запертым. Входили в Афганистан через Хорог. Дорога горная, узкая. С одной стороны её обрыв, с другой – скалы. Пути отступления нет. Для того, чтобы вывести все тяжелую бронетехнику пришлось бы занимать все господствующие высоты. Для этого надо было бы держать целый мотострелковый полк.

Одним словом, обратной дороги отсюда нет. Можно было идти только вперед

С приходом нового командира целый мотострелковый батальон разбросали по селениям возле горных речек. Небольшие подразделения охраняли мосты, давая возможность колоннам выдвигаться и на боевые операции и перевозить грузы с продовольствием и боеприпасами.

В Файзабаде остались один мотострелковый батальон, взвод разведки и подразделения обеспечения. Но боевых действий в этой провинции было все же значительно меньше, чем на равнинной местности, в «зеленке». Зимой всё движение по горным дорогам перекрывалось и душманы к гарнизонам подступиться не могли. Лишь время от времени в отдельных селениях проводили зачистки, искали осевших тем моджахедов.

В Файзабаде стоял еще полк афганской армии. Часто операции проводили вместе с ними. Наши военные советники в том полку совместно со штабом полка тщательно планируют боевую операцию, всячески засекречивая все свои планы. Но все это было шито белыми нитками. Афганские военные не имели централизованного снабжения продовольствием. Перед каждой боевой операцией они срочно закупали в городских лавках – дуканах необходимые продукты и уже поэтому полевые командиры моджахедов знали, что готовится очередная боевая операция. Полевые командиры, несмотря на распространенное мнение о их неграмотности, были неплохо обучены. В районе Файзабада орудовали банды, возглавляемые выпускником Академии Генерального штаба, которую закончил и ихний командир полка.

Однажды в районе Кишима и долины реки Кокча спланировали операцию по разгрому банды полевого командира Пахлавана. Тут река, зеленка, много населенных пунктов, где прятались моджахеды. Тогда почистили эти селения основательно.

Доставка боеприпасов, продовольствия да и другого военного имущества производилась из Кундуза и была сопряжена с серьезными трудностями. Дорогу из Кундуза в Файзабад, каких-то триста километров, приходилось преодолевать за четыре-пять суток. В году по два раза специальные автомобильные колонны делали завоз боеприпасов и продовольствия.


- 5 -

Очень сложной оказалась специальная войсковая операция по проводке колонны в мае 1983 года.

Кундузская 201-я мотострелковая дивизия выделяла на боевое прикрытие автомобильной колонны целый мотострелковый полк. Этот мотострелковый полк на бронетехнике шел впереди колонны, зачищая перед собой дорогу и одновременно и селения. Идут танки, БэТэРы, артиллерия, Шилки, много личного состава – все идут на зачистку территории. Идет бой. Бьют по квадратам, где выявлены боевики.

Автомобильная колонна большая. Выдвинувшиеся рано утром первые машины успевали пройти к обеду до очередного города Хайдабад, а хвост этой колонны еще стоял в Кундузе. Лишь к вечеру в Хайдабаде собиралась она полностью, чтобы успеть переночевать в расположении полка советских войск и отремонтировать побитую боевую технику. И так до следующего города Таликана. Здесь также прошли без происшествий, хотя колонна также систематически вынуждена была останавливаться и ждать, когда закончат бой мотострелки.

На третий день предстояло добраться до Кишима. Тут вся колонна попала под мощный обстрел душманов. С одной стороны горы, с другой стороны дороги «зеленка». Впереди, как всегда, идут саперы. Вдруг впереди колонны грохнул мощный взрыв – подорвалась мина. Колонна встала, а стоящая колонна это прекрасная мишень. Со всех сторон открылся огонь по ней. Особенно сильный огонь был с левой стороны, со стороны зеленки. Водители, охранение перекинулись на правую сторону, пытаясь укрыться за машинами. Тут начали активно стрелять с гор снайпера духов. Стоит невообразимый грохот от выстрелов. Потеряли в тот день одиннадцать бойцов, много раненых, сожжено более десятка машин. Через несколько дней вышел разгромный приказ командующего Армией. Боевой опыт приходит ведь потом, с боями. Сделали выводы, как надо проводить колонны с техникой и как не потерять людей при обстреле с гор.

После объявления этого приказа появились серьезные трудности со списанием подбитой техники. Раньше сгоревшие, подбитые машины просто сталкивали с обочины и они сотнями оставались вдоль дорог. Теперь потребовали фотографировать каждую подбитую машину. Но во время боя не до этого, успеть бы отбиться и сохранить остальные машины в колонне. Приходится на второй-третий день снова выходить под прикрытием бронемашин только для того, чтобы сфотографировать разбитые машины. Сначала так и делали. Но душманы скоро раскусили это и стали минировать подступы к таким машинам.

Наступил четвертый день похода. Надо пройти оставшейся колонне из Кишима до Файзабада. Убитых и раненых вывезли на вертолётах.

В Кишиме провели разбор боев. Пересадили на сохранившиеся машины запасных водителей. Их не хватало, хотя было их около десяти человек. Пришлось посадить за баранку офицеров, имевших навык вождения.

Страх можно побороть в себе, когда на тебя смотрят. Тут перед людьми офицеру струсить нельзя. Хочешь не хочешь, тебе надо показывать пример и выводить водителей, спрятавшихся за резиновым скатом машины на огневую позицию.

Но в тот день так и не удалось дойти до Файзабада. Колонна останавливалась через каждые полчаса и выжидала, когда закончится зачистка горных массивов.

Командование приняло решение – на одной из таких остановок организовать ночлег. После тщательной зачистки, выставили сторожевые посты. Так под звуки автоматной стрельбы и при свете прожекторов и ночевали в поле в своих машинах.

На пятые сутки без особых происшествий прибыли в Файзабад. Простояли тут все вместе почти неделю.

- 6 -

Пользуясь тем, что в распоряжении командира полка оказалась прибывшая целая войсковая дивизия, представители командования армии решили провести боевую операцию по зачистке провинции Бадахшан.

Файзабад расположен в долине в красивейшей местности у подножия могучих горных высот. Наверное поэтому прозвали его афганской Швейцарией. Высокие пирамидальные тополя, много зелени создают здесь свой уникальный климат.

В начале этой боевой операции комполка Рохлин для того, чтобы обмануть душманов, большую колонну бронемашин направил по дороге в сторону Кишима. Ночью, накануне, все мотострелки скрытно ушли совсем в другую сторону от Файзабада и наутро завязали там бой. Разведрота еще за сутки до этих событий вышла на высоты и заняла там огневые позиции. Наутро вся бронетехника быстро вернулась к ущелью, где была заблокирована большая банда моджахедов.

Огонь артиллерии, обработка позиции душманов с вертолетов, шквал огня из пулеметов бронетехники и отчаянные атаки мотострелков сделали свое дело. Операция прошла успешно, банда была разгромлена и рассеяна.

Видимо эта успешная операция и подвигла Рохлина провести здесь же летом этого года другую операцию силами мотострелкового батальона и разведроты. Комполка Рохлин сам летал над позициями на вертолете и командовал куда направлять бой и всё требовал вертолетчиков идти на низкой высоте. Но ниже идти было уже нельзя. В то время у душманов появились «Стингеры», которыми они весьма успешно сбивали вертушки. А по рации идут доклады о том, что в подразделениях появились «двухсотые» и «трехсотые» грузы. Несмотря на этот отчаянный поступок все же был допущен просчет. Потеряли в этой операции двадцать два бойца. Вертолеты одним за другим садились у полкового медпункта, высаживая раненых. Хирурги весь день ходили в окровавленных халатах.

Ещё ранее, до этой операции, Рохлин проводил одну боевую операцию в районе Таликана. Перебросив в этот район на вертолетах роту разведчиков, переодетых в одежду душманов, приказал им занять высоты . Трое суток воевали тут разведчики, перекрывая дорогу. На помощь к ним подполковник бросил танковый батальон. Заместителя командира танкового батальона, стрелявшего из ДШК на башне танка, пуля душмана сразила сразу. Это была хоть и единственная, но очень горькая потеря.

Такого количества потерь полк раньше не знал. Рассказывали, что после такой операции подполковника Рохлина освободили от должности командира отдельного полка и назначили командиром мотострелкового полка в составе этой же дивизии.

Всего за два года службы лейтенанта Андрианова в Афганистане было четыре таких проводки колонн. И все были со значительными потерями.

На замену подполковника Рохлина прибыл командир полка Сидоров. Это был отчаянный и отважный командир. О нем даже писала газета «Комсомольская правда». Погиб он в бою во время одной из операций. При выходе его из люка БМП чека гранаты, висевшей на его бронежилете, случайно зацепилась за борт. Он, понимая, что спастись самому не удастся, успел скомандовать экипажу, зажав рукой гранату:

- Все прыгайте ! Немедленно !

И взорвался. Все вокруг остались живы, даже никого не ранило, один механик-водитель БМП получил контузию. А отважного комполка потеряли… Нелепая, случайная смерть.

Когда войска воюют, личный состав занят, тогда нет никакой дедовщины. Но когда бои отступали и начинались работы по обустройству жилья и позиций возникали моменты, когда старослужащие прижимали молодежь, заставляя их по ночам нести службу на охранении, стоять вместо себя на постах.

Дрова в Афганистане были на вес золота. Местные жители продавали их на базаре, взвешивая на весах. Войсковики топили сначала дровами, которые привозили из Союза. Вскоре привезли печки, которые подогревались на солярке. Они очень опасные в пожарном отношении и часто взрывались и их надо было постоянно контролировать, особенно в ночное время. Следить за этими печами ставили конечно молодых воинов. За всем этим и, в первую очередь, за тем, чтобы не обижали молодых, внимательно следили политработники. Проводили в свободное время и спортивные праздники, концерты, шахматно-шашечные турниры, выпускались газеты и боевые листки. Но, конечно, больше были заняты боевой работой.

Перед отправкой колонны обязательно проводили построение, смотрели, как экипированы люди. На головах удобные панамы, по сезону обмундирование. Сапоги в Афгане были неудобны - с одной стороны в них жарко, с другой стороны они быстро стаптываются. Вскоре их заменили на ботинки. Но лучше всего в горах было ходить в кедах. Они мягкие, неслышные и легкие. А скрытно ведь надо было выходить на позиции. Позднее, конечно, приспособились и к этим условиям.

Колонны из Кундуза направлялись в сторону Кабула. Здесь в Пули-Хумри формировались колонны, выходящие в сторону своих гарнизонов и на Термез. Их сопровождала целая рота сопровождения мотострелков. Переходить каждый раз через границу в Термезе дело хлопотное и требовало много времени. Вскоре в Хайратоне открыли военную базу, куда вагонами доставлялось и накапливалось все имущество для сороковой армии.

Возвращался лейтенант Андрианов в Союз перед самым Новым 1985 годом. Летели в одном самолете с бывшим командиром полка, уже полковником Львом Рохлиным.

Домой прибыл 31 декабря 1984 года, под самый Новый год.