Geum.ru

Текст взят с психологического сайта

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава 5. Трансгенерационная семейная психотерапия 135
Глава 5. Трансгенерационная семейная психотерапия 137
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   37

Прошлое активно присутствует в текущих семейных отношениях

Человеку, принадлежащему к современной культуре, трудно увидеть и осознать, каким образом семейные отношения предшествующих поколений оказывают влия­ние на его восприятие текущих взаимодействий. В Америке распространен культ не­зависимости и самореализации, свободы от всяческих уз. Кажущаяся легкость, с ко­торой семья из представителей одного поколения (муж и жена) перемещается с мес­та на место, оказываясь вдали от родных и близких, создает впечатление, будто можно порвать связи с прошлой жизнью. Повседневная жизнь изобилует примерами того, как люди стремятся забыть свое прошлое. Тем не менее именно понимание прошлого является ключевым моментом в трансгенерационной семейной психотерапии.

Удивительно, что при подобных обстоятельствах теория Фрейда, посвященная развитию эмоциональных расстройств как результата нарушения прошлых отноше­ний, оказала такое значительное влияние на умы представителей многих поколений Фрейд (Freud, 1923/1961) предположил, что ранние детские переживания оказыва­ют влияние на формирование личности через адаптацию Эго. Эго понималось как некий регулятор, предназначенный для удовлетворения глубинных инстинктивных потребностей, не дающий индивиду вступать в противоречие с внешним миром. Та­ким образом, задача Эго состоит в том, чтобы уравновешивать удовлетворение по­требностей с требованиями реальности цивилизованного общества.

Объектные отношения

Развивая идеи Фрейда, Фейрбейрн (Fairbairn, 1954) пришел к выводу о том, что эго фокусируется вовне, на реальных объектах, а не внутри, на соматических инстинк­тах. Согласно Фейрбейрну, человек постоянно находится в поиске внешних объек­тов; то есть с самого рождения индивид (Эго, или «Я») стремится установить отно­шения с объектами, способными удовлетворить его потребности.

Далее Фейрбейрн говорит о том, что развитие личности есть результат стремле­ния Эго к объектным отношениям. Основная идея Фейрбейрна заключается в том, что неполное удовлетворение Эго тем или иным внешним объектом ведет к переживанию индивидом тревоги. В связи с тем, что потребности, не находящие удовлетворения в раннем детстве, важны для выживания индивида, который имеет ограниченные воз­можности установления альтернативных объектных отношений, возникающая вслед-

132 Часть II. Основные теоретические подходы в семейной психотерапии

;твие этого тревога достаточно выражена и проявляется в форме отказа от отноше­ний или отвержения. Поскольку ребенок не волен оставить или изменить внешний эбъект (например, мать), для совладания с тревогой и контроля над объектом он его интернализует, то есть помещает в свой внутренний мир. Интернализованный опыт (объект) есть нечто большее, нежели чувства или воспоминания. В процессе интер-нализации возникают новые части личности, или субидентичности (sybidentities). Интернализация широко распространена в повседневной жизни. Об этом свидетель­ствуют такие высказывания, как: «часть меня хочет того-то и того-то...», «внутренняя борьба», «мне следует постоянно следить за собой». Эти обыденные фразы говорят о том, что личность не есть нечто единое и неделимое, а представляет собой сплав теку­щих и прошлых взаимодействий, которые глубоко проникли в психический мир че­ловека, причем некоторые из них пребывают в подавленном состоянии.

Следует упомянуть еще два ключевых момента из теоретических построений Фейр-бейрна, которые оказали непосредственное влияние на становление трансгенераци­онной семейной психотерапии. Фейрбейрн считал, что события внешней жизни вос­принимаются через фильтр интернализованных взаимодействий. Например, некто с персекуторным интроектом (то есть интернализованными отношениями преследо­вания) склонен рассматривать текущее взаимодействие как имеющее тот же харак­тер; иначе говоря, взаимодействие в настоящем рассматривается через призму про­шлого. Эта закономерность проявляется буквально во всех сферах повседневной жиз­ни, достаточно привести в качестве примера слова жены, адресованные мужу: «Я же тебе не мать». Та же тема звучит и в произведениях культуры. Примером тому могут служить слова из песни музыкальной группы The Police. В песне под названием «Mo­ther» («Мать») говорится об отчаянии молодого человека, все подруги которого в ко­нечном итоге начинают вести себя с ним так же, как его мать.

Второй важный момент в теории Фейрбейрна, имеющий прямое отношение к транс­генерационной семейной психотерапии, состоит в том, что все мы неосознанно пыта­емся изменить свои отношения с близкими людьми так, чтобы они максимально по­ходили на привычные, интернализованные модели. Следовательно, мы не только вос­принимаем близких людей через призму прошлого, но и неосознанно стремимся привести текущие отношения в соответствие с существующим внутри образцом. Так, женщина может пожаловаться матери, что муж вызывает у нее раздражение, посколь­ку имеет предвзятое мнение о том, какой «должна» быть жена. В данном случае это свидетельствует о том, что представления мужа об идеальной жене расходятся с ее реальным поведением. Кроме того, раздражение женщины может указывать и на то, что ценности и установки мужа идут вразрез с ее собственными идеальными представ­лениями о том, каким должен быть муж. Или же имеет место обратное явление: у женщины имеется устойчивый интроект, проявления которого она видит в своем муже (проекция) и поощряет в его реакции на свои жалобы. Этот пример можно раз­бирать и далее, с учетом его контекста. Тот факт, что женщина жалуется матери на своего мужа, может свидетельствовать об удовлетворении ею определенной объект­ной потребности своей матери (например, желания знать, что дочь любит ее больше, чем кого бы то ни было), а также стремлении получить от матери ответ, соответству­ющий своей внутренней модели «матери» (например, «Дорогая, твой муж ведет себя точно так же, как твой отец»).

Глава 5. Трансгенерационная семейная психотерапия 133

Генри Дике (Dicks, 1967) впервые заговорил о возможности применения теории объектных отношений Фейербейрна для понимания супружеских интеракций. Дике выдвинул идею о том, что супруги находятся в сложных объектных отношениях и до­полняют друг друга. Иначе говоря, они являются идеалом друг для друга в том смыс­ле, что каждый предположительно обладает качествами, отсутствовавшими в про­шлых объектных отношениях. Муж называет жену своей «лучшей половиной», а жена произносит традиционную формулу из брачной церемонии: «Мы были половинами, а теперь стали единым целым». По мнению Дикса, такое объектная взаимосвязь при­водит к тому, что люди склонны относиться к качествам своих супругов как к своим собственным, обращаясь с супругами, как со своим продолжением.

Дж. Фрамо (Framo, 1981) выделил следующие основные положения теории объект­ных отношений:

1. Человечество, как вид, изначально находится в постоянном поиске объектов.

2. Человеческие существа не способны реально изменять объекты, поэтому созда­ют их внутренние психологические дубликаты.

3. Эти внутренние дубликаты претерпевают изменения с течением времени, по мере того как люди устанавливают новые отношения.

4. Люди используют текущее взаимодействие для исцеления прошлых конфлик­тов в родительской семье.

5. Выбор партнера и обращение с детьми имеют в своей основе проективный про­цесс, в результате которого супруг и дети замещают отсутствующие фигуры из прошлых, первичных, объектных отношений.

Лояльность семейным традициям

Прошлое оказывает влияние на настоящее через лояльность семейным традици­ям (Boszormenyi-Nagy & Spark, 1973). Лояльность индивида по отношению к роди­тельской семье — это нечто большее, нежели чувство признательности родителям за свое воспитание или желание вернуть им некий долг. Не следует забывать о много­численных проявлениях скрытой лояльности, династических ожиданиях (generatio­nal legacies) и неразрешенных конфликтах в ряду поколений. Проиллюстрируем вы­шесказанное на примере.

Джон, молодой страховой агент, обратился к психотерапевту с жалобами на депрессию и желание покончить с собой. После недавнего развода он переехал в другой город, сменил профессию и место работы, порвав с банковским бизнесом. Несмотря на то, что переживания, связанные с разводом, остались позади, Джон не только не чувствовал облегчения, но и жаловался на ухудшение состояния. Свою затянувшуюся депрессию он неохотно объяснил тем, что «всех подвел». Джон охарактеризовал себя как «полного неудачника», хотя не считал свой раз­вод большой трагедией. Ощущение крушения надежд было настолько сильным, что Джон не мог придумать, как оправдаться перед «всеми». Понятие «все» вклю­чало родителей, дальних родственников и малолетнего сына.

Положение Джона стало проясняться по мере того, как психотерапевт больше узнал о семейной истории и традициях. Дед Джона был выходцем из бедной семьи

34 Часть II. Основные теоретические подходы в семейной психотерапии

и получил плохое образование, однако ценой огромного труда в условиях безжа­лостной конкуренции сумел организовать собственный страховой бизнес. Все же прочного материального положения деда оказалось недостаточно для того, чтобы быть принятым в высшем обществе, куда он так стремился. Дед много пил, вызы­вающе вел себя на людях, жестоко обращался со своей женой и двумя сыновьями. Его любимцем был старший сын, а младший (отец Джона, Уолтер) был ближе к матери. Уолтер завидовал брату, втайне желая быть любимым и принятым своим отцом. Когда старший брат погиб на войне, Уолтер стал единственным наследни­ком семейных традиций, включая репутацию своего отца, семейный бизнес и тя­гостную семейную атмосферу.

Гибель сына была тяжелым ударом для отца, который вскоре отошел от дел и стал много пить. Для Уолтера настали трудные времена: он был занят спасением отцов­ского бизнеса, пытался помешать появлению отца на людях, защищал мать от отца и параллельно ухаживал за девушкой из высшего общества. Уолтер посвятил свою жизнь тому, чтобы заполнить пустоту, возникшую в семье после гибели брата, и справиться с семейным горем и другими проблемами. Уолтер принес слишком большую жертву: его сын Джон однажды почувствовал, что пора отдавать долги. После смерти страдавшего алкоголизмом отца Уолтер решил наверстать упущен­ное отцом, получить хорошее образование, чтобы мать могла им гордиться, обрес­ти положение в обществе, что так и не удалось его отцу, а также дать своему ма­ленькому сыну Джону все то, чего был сам лишен — уважение окружающих и близ­кие отношения с отцом.

Джон всегда жил в достатке, постепенно усваивая семейные традиции. В отли­чие от своего отца, Уолтер баловал жену и старался дать сыну все самое лучшее. С детства мальчик учился в престижных пансионах. Получая все возможные ма­териальные блага, Джон был лишен теплых отношений с родителями. Он считал себя обязанным: 1) не запятнать честь семьи, 2) быть признательным своему отцу за его неисчислимые жертвы, 3) вести себя так, словно его мать проявляла по от­ношению к нему любовь и теплоту, 4) наслаждаться жизнью, чего никогда не мог позволить себе отец, и 5) никогда не подвергать критике свои отношения с отцом или недостатки деда. Внешне Джон всегда выглядел вполне благополучным, но в душе чувствовал пустоту. Он решил устроить свою жизнь так, чтобы соответство­вать ожиданиям отца. Будучи единственным наследником, юноша ощущал силь­нейшее давление со стороны отца, который надеялся на воплощение в сыне своей мечты. Кроме того, на Джона давил груз тех проблем, с которыми сталкивались члены семьи на протяжении нескольких поколений. Он сожалел о том, что его дет­ство прошло в одиночестве, потому считал себя ущербным. Его обижало, что мать целиком была занята собственной персоной, но он полагал, что не должен делить­ся этой обидой с окружающими.

Повзрослев, Джон, казалось, стал воплощением несбывшийся мечты отца, иску­пил многочисленные жертвы предшествующих поколений. Юноша поступил в правильный колледж, правильно женился, выбрал правильную профессию (бан­ковского служащего), даже дом выкрасил в правильный цвет. Он пользовался пре­стижной машиной и безупречно одевался. Джон позаботился и о том, чтобы его рубашки были накрахмалены так же, как отцовские. Обязательства соответство-

Глава 5. Трансгенерационная семейная психотерапия 135

вать династическим ожиданиям опутали всю жизнь Джона. К несчастью, жена ушла от него, забрав с собой сына. Стремление Джона к респектабельности было на­столько всепоглощающим, что женщина не смогла найти своего места в этом бра­ке. Не чувствуя себя в силах встречаться с общими друзьями и принимать сочув­ствие от членов своей семьи, Джон отправился в добровольную ссылку в другой город, где стал работать страховым агентом. Он выбрал именно эту профессию, потому что, по его словам, «ничего другого не подвернулось». Джону пришлось не только пережить свой развод, но и справиться с унаследованным от предыдущих поколений бременем династических ожиданий. Бошормени-Надь (Boszormenyi-Nagy & Spark, 1973) метко называет это бремя платой по счетам предков (ledger balancing). Джон впал в депрессию не только в связи с собственным разводом, но и потому, что в его настоящей утрате воплотились прошлые утраты предыдущих поколений.

История Джона иллюстрирует некоторые наиболее деструктивные проявления лояльности семейным традициям. Вместе с тем, именно лояльность объединяет чле­нов семьи, заставляет проявлять альтруизм, дает надежду на будущее. Формула «от­дать, чтобы получить» («giving to get») непосредственно применима к жизни семьи на протяжении ряда поколений. Несмотря на то, что молодые родители, помогающие ребенку сделать первые шаги, не получают за это немедленной отдачи, все это нахо­дит свое отражение в системе семейной лояльности. Молодые родители «компенси­руют» собственным родительским семьям за их жертвы, открывая тем самым «кре­дит» своему ребенку. Именно в семье люди учатся отдавать и получать, узнают о гру­зе обязательств, «долге» в случае принятия дара. В некоторых семьях этот «долг» небольшой и плата по нему (частичной утратой своей автономии) также мала. В дру­гих семьях, как в семье Джона, «долг» одного поколения другому очень велик, а зна­чит, велика и плата, существенно ограничивающая автономию индивида.

Что же определяет различия между семьями в континууме «отдачи и получения»? Почему эмоциональная отдача в одной семье имеет такую высокую цену и почему эта цена неодинакова для членов одной и той же семьи? Семейные психотерапевты транс­генерационного направления, в частности Мюррей Боуэн (Bowen, 1978), задали себе эти вопросы. Следующий раздел знакомит читателя с некоторыми из ответов.

Эволюция эмоций и разума

На одном полюсе континуума, о котором идет речь, эмоциональная отдача, или за­бота, предоставляется без заманивания потребителя этой заботы в ловушку. На дру­гом полюсе потребитель заботы ощущает себя погребенным под ее грузом. На протя­жении континуума меняется соотношение между индивидуальностью и сплоченнос­тью (Кегг, 1981) в семьях. Сторонники других подходов к семейной психотерапии формулируют эту концепцию сходным образом; так, Минухин (Minuchin, 1974) на­звал ее матрицей идентичности («matrix of identity»). Для того чтобы получить пред­ставление о взглядах семейных психотерапевтов трансгенерационного направления, целесообразно рассмотреть три связанные между собой концепции Мюррея Боуэна (Bowen, 1966,1978), а именно 1) дифференциацию, 2) триангуляцию и 3) семейный проективный процесс (family projection process).

136 Часть II. Основные теоретические подходы в семейной психотерапии

Дифференциация

Получив базовую подготовку как психоаналитик, Мюррей Боуэн работал над созда-тоем теории возникновения эмоциональных расстройств, которая не противоречила бы хругим наукам, в частности биологии. Боуэну удалось объединить различные теорети-1еские разработки, учение Фрейда о бессознательном (Ид, или «Оно»), дарвиновскую теорию эволюции, а также результаты собственных исследований семей больных ши-юфренией в Национальном институте психического здоровья, NIMH (Bowen, Dysinger, Brodey, & Basmania, 1957). M. Боуэн высказал предположение о том, что эмоциональ-ше расстройства являются побочным продуктом человеческой эволюции. Он разви­вал идею о том, что человек имеет две системы функционирования: эмоциональную ■истему, общую с низшими представителями животного мира, и мыслительную систе­му, разум, (кору головного мозга), которая появилась, по эволюционным меркам, срав-гательно недавно. Чем более слиты, или менее дифференцированы, эти системы, тем 5олее индивид склонен реагировать на импульсы, исходящие от системы эмоций. При юзникновении тревоги эти две системы сливаются, утрачивая способность к раздель-юму функционированию. Фразы типа «его мысли перенасыщены эмоциями» или «она ie способна ясно мыслить» выражают обывательское восприятие человека, прибегаю-цего скорее к эмоциям, нежели к доводам разума.

Степенью дифференциации мыслительной системы и системы эмоций определя­йся способность индивида к сохранению собственного «Я» в отношениях с другими иодьми (Кегг, 1981). Чем дальше мысли отстоят от чувств, тем с большей вероятнос-ъю индивид сумеет сохранить свое «Я» в близких отношениях. Люди вступают в брак : приблизительно одинаковым соотношением способностей реагировать на уровне 1моций или разума.

Кажущиеся различия в дифференциации этих способностей обычно объясняются тзличными стилями совладания с эмоциями (Bowen, 1978). Один из партнеров мо-кет выглядеть более сдержанным только потому, что склонен к интеллектуализации воих эмоций. Кроме того, каждый супруг имеет определенный уровень дифферен-(иации своего «Я»; то есть ощущение того, где заканчиваются ценности и установки ■упруга и начинаются его собственные ценности и установки. Теоретически пары мо-ут варьироваться от не имеющих своего «Я» (склонных к эмоциональному реагиро-1анию) до обладающих развитым «Я» (способных рассуждать). Поскольку большин-тво пар находятся где-то посередине между этими двумя крайностями, все они испы-ывают определенное эмоциональное напряжение. В диадических взаимоотношениях неизбежностью возникает конфликт, когда один партнер эмоционально реагирует ia ответы второго до тех пор, пока не возникнет угроза для отношений (или для од-юго из участников). В этот момент в диадическую борьбу вводится третье лицо или [ечто другое (например, алкоголь или работа) с целью ослабить напряжение, что ве-[ет к возникновению треугольника.

Триангуляция

Классическим примером триангуляции является бедственное положение несчаст-юй Этель Мерц в старом шоу «Я люблю Люси». В каждом эпизоде она произносила тандартную фразу: «О, нет, Люси, только не заставляй меня участвовать в очеред-

Глава 5. Трансгенерационная семейная психотерапия 137

ном безумном проекте только потому, что Рики никогда на это не согласится!». Ну, конечно же, она неизменно попадала в «треугольник отношений». В реальной жизни все выглядит далеко не так забавно для членов семьи с низкой дифференциацией и постоянной потребностью разряжать напряжение на других. «Треугольники отноше­ний» неизбежно возникают в том случае, когда пара отличается чрезмерно низкой дифференциацией эмоций и разума и нуждается в том, чтобы смягчать конфликты и избавляться от излишнего напряжения за счет третьего лица. «Треугольники» не обя­зательно свидетельствуют о патологии — любые отношения между людьми могут рас­сматриваться как потенциальные источники их формирования.

В семьях с высокой дифференциацией и низким уровнем тревоги смягчение стрес­са происходит практически без ущерба для индивидуальности каждого. Члены семьи просто перераспределяют обязанности в зависимости от того, какая перед ними сто­ит проблема и кому в данный момент труднее всего. Напротив, в семьях с низкой диф­ференциацией и высоким уровнем тревоги эмоциональная реактивность проявляет­ся в образовании множества связанных между собой «треугольников отношений». Например, при рождении ребенка триангуляция происходит автоматически. Вновь образованный «треугольник» (отец — мать — ребенок) оказывает воздействие на уже существующие. Предположим, что до рождения ребенка конфликт между супругами иногда настолько обострялся, что жена вовлекала в «треугольник отношений» свою мать (например, обсуждала с ней суть разногласий). Несмотря на то, что вовлечение матери смягчало напряжение, муж ощущал себя отстраненным от семьи. Эта триан­гуляция удовлетворяла потребность матери, позволяя ей разряжать на дочери напря­жение, возникшее в собственных отношениях. Можно только гадать, насколько сильна была лояльность семейным традициям в данном примере. Рождение ребенка порож­дает у мужа желание вернуться в семью, чтобы заботиться о ребенке. Одним из спо­собов является попытка вывести тещу за пределы нуклеарной семьи. Если это удает­ся, то теща отныне вынуждена сама справляться с напряжением, возникающим в соб­ственных супружеских отношениях. При условии высокой дифференциации в ряду поколений, «треугольник» представителей старшего поколения сможет подыскать другой объект для разрядки напряжения. Одним из возможных вариантов является «игра на троих с открытыми картами» («triangle showdown») — то есть муж вступает в борьбу с тещей за место в семейном кругу рядом с женой/дочерью. В этот конфликт с большой вероятностью будут вовлечены и другие люди, а также работа и здоровье.

Описанный пример доказывает то, что уровни дифференциации переходят через границы между поколениями. Каким образом это происходит, вы узнаете из следую­щего раздела.

Семейный проективный процесс

Термин семейный проективный процесс (Bowen, 1966) свидетельствует о том, что, согласно наблюдениям, уровень дифференциации у детей, как правило, соответ­ствует уровню дифференциации у их родителей. Тем не менее у разных детей диф­ференциация выражена в разной степени. Если уровень дифференциации у одного из детей высок (что проявляется в хорошо сформированном «Я» и низкой эмоцио­нальной реактивности), то его брат или сестра могут иметь низкий уровень диффе­ренциации (то есть слабое «Я» и высокую эмоциональную реактивность). Такая ва-

138 Часть II. Основные теоретические подходы в семейной психотерапии