Федеральное агентство по образованию государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
| Вид материала | Документы |
СодержаниеВиртуальный конфликт имеет специфические характеристики Словарь понятий и терминов |
- Федеральное агентство по образованию Государственное образовательное учреждение высшего, 409.09kb.
- Федеральное агентство по образованию, 1104.6kb.
- Министерство спорта, туризма и федеральное агентство по молодёжной политики РФ образованию, 2622.05kb.
- Федеральное агентство воздушного транспорта федеральное государственное образовательное, 204.23kb.
- "Основы финансовой математики", 846.63kb.
- Федеральное агентство морского и речного транспорта РФ федеральное государственное, 2741.44kb.
- Федеральное агентство по образованию, 1608.35kb.
- Федеральное агентство по образованию федеральное государственное образовательное учреждение, 13.45kb.
- Федеральное агентство по образованию федеральное государственное образовательное учреждение, 177.08kb.
- Федеральное агентство по образованию, 47.63kb.
РЕЗЮМЕ В результате выше проведенной работы по сопоставлению виртуального системного и синергетического подхода, мы, прежде всего, убедились в принципиальной сопоставимости. Несмотря на разницу в базовых категориях, они не только не противоречат друг другу, но и способны сосуществовать в диалектическом единстве. Диалектическое единство информации и ее носителя распространяется и на основные категории системного и виртуального подходов – информации и реальности-носителя. Сопоставление данных подходов позволило определить системный характер всего человеческого общества в виртуальном подходе, а также всей совокупности ее гомогенно-гетерогенных подсистем. Вклад синергетического подхожа прежде всего хаключаеться в том, что реализация принципа историзма в нем расширена до изначального хаоса в прошлом, и будущего стремящегося к исходному хаосу. В результате сопоставления определены и различия этих двух подходов которая заключается: 1) В различии исходных категорий «информация» и «система» – «реальность», «виртуальность» и «полионтичность» – «самоорганизация», «хаос» и «порядок». 2) В различии исходных парадигм. В виртуальном подходе парадигма полионтичная, системный и синергетический подход концептуализирован на основе постнеклассической рациональности но на монтичной парадигме. Все три подхода очень значительны в своей разрешающей силе. Виртуальный подход обладает преимуществом, заложенным в его основании полионтичной природой, он приемлет все то, что достигнуто в рамках иных «старых» моноонтичных подходов, лишь введя относительно к ним адекватные границы применимости. Системный подход имеет большие разрешающие возможности благодаря системному мировидению и мощной исходной категории – информации. С другой стороны, отсутствие категории реальность, в ее множественном, полионтичном понимании, не дает занять исследовательскую позицию «снаружи», оставляя его в достаточно узких рамках «внутри» единственной реально существующей, «действительной» действительности. Уперевшись в свою моноонтичность, системный подход нашел некий выход из единственной реальности – смысла, определяя некий, как минимум, двоякий смысл явлений: «для себя» и «для других». Это некий эквивалент выхода за рамки одной реальности через противопоставление базовой реальности – смысла и некой иной реальности – альтернативы, но, на наш взгляд, недостаточно концептуализируемый в моноонтичной парадигме системного подхода. Безусловно, вазможности синергетического подхода очень широки особенно благодаря постнеклассической научной рациональности, возможности которого в истории и в целом социально-куманитарном направлении ограничены только теоретически. Но возможности данного подхода ограничены моноонтичной природой ее базовой парадигмы. Что в свою очередь ведет к тому, что смысловое пространство ее систем и подсистем ничем не разделено, потому как в моноонтичной парадигме существование резных систем возможно, а реальностей нет. Соответственно, утрата в категориальной системе безовой категории «реальнсть» привело к тому, что часть реалий окружающего мира не может быть рассмотрено в системном подходе, и в подходе синергетическом. Конечно, определяя общее как уже говорилось выше диалектическое единство системного подхода, подхода синергетического и виртуального еледует указать что результаты полученные в одном подходе, могут быть обогащены в другом, но не продублированы. В результате три подхода имеют общенаучную природу, что качественно отличает их от всех частнонаучных подходов. Благодаря этому, мы очевидно что категория «информация» и «система» – базовые для подхода системного. Категории «реальность», «виртуальность» и «полионтичность» – системообразующие для подхода виртуального. В свою очередь, для синергетического подхода базовыми категориями будут «самоорганизация», «хаос» и «порядок». Неамотря на близость системного подхода с подходом синергетическим, благодоря которому их часто обьединяют (как системно-сенергетический) разница между ними на данный момент достаточно существенна. Системеый подход делает упор на изучение существующих структур в виде глобальной системы, состоящую из некоторой совокупности систем. Динамическая характеристика присутствует но отнесена на задний план. В системном подходе редко задаються вопросом о происхождении этой системности, когда в синергетическом подходе он базовый для всей теории. Динамическая характеристика системы, ее движение из хаоса к порядку, а из порядка к хаосу есть ядро подхода сенергетического. На наш взгряд, эта существенная черта еть главная разделительная полоса между двумя достаточно схожими подходами. Вероятно, теоретическая близость системного и синергетического подхода оправдывает их совместное использование, и их вожможный синдез может быть достаточно перспективным и логичным. Этому способствует и постнеклассическая рациональность, и схожесть (на противоречивость) концепций. Сложнее с подходом виртуальным. В его основаниях та же постнеклассическая рациональность, но – гланое отличие в исходных парадигмах. В первом случае доставшаяся с классического этапа моноонтичная парадигма, во втором полионтичная парадигма. В результате более «продвинутой парадигмы» возможности виртуального подхода гораздо шире. Хотя системную природу категорий в ее составе никто не отрицает. Далее виртуальный подход на данный момент более развит в своей гуманитарной части хотя ее возможности в области естественнонаучной никто не ограничивал. В результате появления подхода в сотаве виртуального – общенаучного подхода ориентинованного на познание социума, его возможности шире так как, антропологический принцип позволяет адекватно его применять. В основаниях виртуального подхода в социально историческом познании лежит три принципа: антропологический принцип, принцип историзма, и принцип полионтизма. В основаниях ситемного – принцип системности, синергетического – принцип историзма. В результате общим для всех подходов являеться только принцип историзма. Отсутствие модифицированной версии для исследования социума (не смотря на большое количество работ – попыток) существенного ограничевает возможности подхода синергетического. Следует учитывать и отсутствие антропологического принципа в системном и синергетическом подходе, что в известной степени дистанцирует их от человека – социума. В результате мы имеем на данный момент достаточно сложную методологическую ситуацию, когда механическое перенесение естественнонаучного системного и синергетического подходов не учитывает специфику социально гуманитарного знания, а часто наблюдаемый синтез системного, синергетического, или даже системно-синергетического подходов с другими возможно и дает какие-то результаты, но в любом случае создает эклектику в методологии. Проводимое сопоставление позволяет безэклектично, в случае необходимости, использовать совместно два или все три подхода вместе, что существенно расширяет как сферу, так и качество их применения. Таким образом, диалектическое единство реальности, информации и самоорганизации вполне можно распространить на все три подхода. Это возможное будущее трех подходов видится нам достаточно многообещающим по своей разрешающей силе. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Главная философская идея виртуального подхода – идея полионтичности, на наш взгляд, как нельзя лучше подходит для анализа, реконструкции и интерпретации конкретных исторических событий и исторического процесса в целом. Разрешающая сила виртуального подхода позволяет воедино увязать сложную, многоуровневую и часто очень противоречивую картину прошлого в достаточно четкую схему взаимодействия людей и их реальностей на разных уровнях. С точки зрения виртуального подхода история человечества – это сеть взаимосвязанных индивидуальных собей отдельных людей, родовой соби, коллективной соби социальных образований, этносов, суперэтносов, соби всего человечества в динамике филогенеза. В нашем исследовании мы рассматрели историю человеческого общества как историю одного сложно устроенного человека, в полионтичной парадигме виртуального подхода. На наш взгляд, в центре виртуального подхода социально-историческом познании находится человек и в его взаимодействии с другими людьми. С этой точки зрения мы вполне согласны с известным французским историком Марком Блоком: «История – это наука о людях во времени» (32, с.19). В современной исторической науке используются подходы, которые базируются на моноонтичной парадигме, которые, не имея возможности для исследования этой виртуальной (для них) части истории, исключают эти моменты как не достоверные, не вписывающиеся в их картину мира и логику их поступков. Как мы уже определили, каждый из существующих в истории подходов рассматривает только один уровень реальностей из пяти, на которых протекает бытие человека вне зависимости от его желания. Например, формационный подход рассматривает историю и людей единственно с точки зрения реальности телесности. Формационный подход в истории преуспел в изучении законов существования человеческого общества на уровне реальности телесности и законов существования этой реальности. Но реальность телесности – это только один уровень из пяти, на которых протекает история человеческого общества, и выдавать историю жизни людей, протекающую на одном уровне реальности, за всю историю (жизни и человеческого бытия людей прошлого), как это делают представители формационного подхода и не только они, недопустимо. Точно так же цивилизационный подход рассматривает историю с точки зрения развития культуры – на уровне реальности сознания. Все из существующих подходов в истории ошибаться в том, что ухватывают одну часть (какой то уровень) протекания истории и абсолютизируют его, выдавая почти за всю историю. Возможно, совокупность всех этих подходов сможет дать более полную картину исторической действительности, но уровень разработанности у них разный и между собой они никак не связаны и синтезу (в рамках моноонтичной парадигмы) не поддаются. Все часто предпринимаемые попытки синтеза, допустим формационного и цивилизационного подхода, в рамках моноонтичной парадигмы обречены, так как каждый из подходов рассматривает один уровень реальности изнутри, не видя остальные реальности (для нее их просто нет). Так как мы знаем, что каждая реальность обладает своими, совершенно отличными от других законами существования, а, следовательно, логикой поступков, относить, оценивать и интерпретировать действия людей, относящихся к одной реальности с позиции другой реальности, просто нельзя. Моноонтичная парадигма не способна адекватно синтезировать достижения всех исторических подходов, так как, воспринимая реальность как одноуровневое явление, пытаются с помощью законов существования одной реальности, истолковать явления, относящиеся ко всем другим реальностям, не учитывая индивидуальных законов каждой отдельной реальности. В соответствии с законами существования той реальности, на которой находится данная теория, построены и концептуальные основы данного (допустим, формационного или цивилизационного) подхода, не учитывая принципиальных отличий подхода одной реальности от подхода, основанного на законах существования другой реальности. Моноонтичная парадигма (по определению) охватывает только одну реальность и не позволяет взглянуть снаружи и рассмотреть всю совокупность реальностей в их взаимодействии, динамике развития. Все это ведет к тому, что объективно рассматривается только одна реальность, (обычно реальность телесности), а значение и роль остальных реальностей сильно искажается, смысл и значение событий и процессов на них протекающих – преуменьшается (почти сводиться на нет). Виртуальный подход в данном аспекте позволяет целостно рассмотреть протекание истории на всех пяти уровнях, не рискуя ни упустить, ни преувеличить значение какого-либо уровня реальностей в логике их законов существования и в общей логике развития. Выполняя метатеоретическую функцию, он позволяет целостно рассмотреть всю историю и исторические события наиболее широко (на уровне всех пяти реальностей), лучше понять события, поступки и действия людей в контексте их времени, в рамках одного подхода. Результаты нашего исследования показывают, что в филогенезе есть два взаимосвязанных процесса: возникновение и развитие виртуальных реальностей, с одной стороны, с другой стороны, процесс возникновения и формирования этой реальности сначала в этнической соби, затем в социальной соби государства, затем в социальной соби социальных групп и в последнюю очередь в индивидуальной соби (некоторых) отдельных людей. Прослеживается несомненная взаимосвязь между внутренним содержанием виртуального мира (законами его существования, окраски) и присутствием, сформированностью (развитостью) уровня реальностей: телесности, сознания, личности, воли и внутреннего человека, в соби отдельного человека и в этнических и социальных собях групп людей. Переход реальностей телесности, сознания, личности, воли и внутреннего человека из родовой соби в этническую собь этноса, из нее в социальную собь государства и социальных групп, а оттуда в собь индивидуальную (посредством феномена удвоения реальности) является универсальной закономерностью развития человеческого общества в филогенезе. Реконструкция доминирующей реальности коллективной и индивидуальной соби – это ключ к реконструкции, как к пониманию (изнутри) картины мира (законов существования доминирующей реальности, коллективного и индивидуального виртуального мира, на всех уровнях), а, следовательно, к пониманию внутренней логики тех или иных поступков, и поведения древнего человека, их смысла и значения в рамках доминирующей реальности. Тогда реконструкция реальностей социальных собей древних государств, классов, сословий и социальных групп на предмет развитости индивидуальной, социальной и этнической соби может позволить по-новому (снаружи), относительно их каждой конкретной реальности, взглянуть и понять как структуру отдельных исторических процессов и событий, происходивших в конкретном месте в конкретное время, так и общеисторических процессов. Каждая индивидуальная собь отдельного человека, образуя с такими же людьми социальную собь государства, социальной группы и этническую собь в их взаимодействии во времени (путем борьбы или согласования реальностей), образует полиреальную структуру исторической действительности. Виртуальный подход позволяет анализировать историческую действительность как извне – во взаимодействии реальностей соби, борьбы реальностей, развитие реальностей – телесности, сознания, личности, воли в индивидуальной соби каждого человека, так и изнутри – реконструируя психический склад (доминирующую реальность или виртуальный мир, его содержание, специфику законов существования), реконструируя картину мира людей определенного исторического времени и на этой основе восстанавливая логику их поступков. Знание закономерностей процессов, происходивших изнутри и снаружи, позволяет адекватно реконструировать исторические процессы и события во «внутренней» логике каждой отдельной реальности и интерпретировать все события и процессы во внешней (по отношению к каждой изучаемой реальности) логике. Ставя исторический факт в основу своих исследований, некоторые ученые – историки опираются на него, интерпретируя и давая свои субъективные трактовки, которые определяются доминирующей реальностью их собственной соби, без учета смысла этого факта в контексте текущей, доминирующей реальности (мира) в коллективных и индивидуальных собях людей того времени. Иными словами, они интерпретируют исторические факты, так как мы сейчас, а не они, люди того времени, его понимали. Так как историки часто не могут, правильно реконструировав реальность, правильно рассмотреть ее «изнутри», эти историки тем более, не могут ее правильно интерпретировать «снаружи» – сделать это осознанно и четко в принципе не возможно в рамках моноонтичной парадигмы. В принципе, так как в моноонтичной картине мира такой позиции относительно конкретной реальности нет. Невозможно, так как для моноонтичного историка реальность (действительность) одна, просто невозможно рассмотреть ее подлинно «снаружи», так как там, за пределами реальности (действительности), ничего нет. Соответственно различные движения, смена реальностей происходит, но в рамках моноонтичной парадигмы не рефлексируются. Некоторые историки (Марк Блок), возможно интуитивно осознавая это, справедливо расценивают эти произвольные, субъективные трактовки исторических фактов и событий своих современников, определяют их как произвол, чинимый историком над историческим фактом. Виртуальный подход позволяет определить новый критерий развитости (прогрессивности) общества и степени развитости человека в нем – сформированность всех пяти реальностей в индивидуальной и групповой собях, отдельного человека, рода, этноса, государства, социальной группы. Чем больше количество реальностей в индивидуальной соби отдельных людей, в соби родов, социальных и этнических групп, тем выше уровень развития (степени качественного разнообразия реальностей соби) человека и общества. Одной из исторических закономерностей, во многом определяющих ход исторических событий, развития общества, является перемещение реальности воли (а иногда и реальности внутреннего человека): из этнической соби племени (рода), или социальной соби малого государственного подразделения – в социальную собь государства и этническую собь всего этноса (часто совпадавших) и обратно, что вызывает как образование, так и распад государства, этноса. В результате проведенного исследования можно сделать вывод о том, что присутствие реальности воли в социальной соби государства – необходимое условие его существования, присутствие единой реальности внутреннего человека (духовной основы) в социальной соби государства – условие его стабильности и долговечности. Совпадение социальной соби государства с этнической собью этноса тоже очень положительно сказывается на общей стабильности и усилении реальностей на всех уровнях в любой (не внутренней) борьбе реальностей. Для выхода из собственно исторического контекста мы применили виртуальный подход к анализу социальных явлений на примере терроризма. В результате удалось выявить множество социально-исторических закономерностей, определить сущность террора и терроризма. Террор – это и есть возникающий в результате некоторых действий (прежде всего, насилия) ужас от утраты человеком спокойствия или безопасности. При том страх вызывает не только вам террор, но и сама угроза его применения. Не только утрата спокойствия и благополучия, но и угроза утраты. Сама актуальная (виртуальная) возможность, стать жертвой террора. Таким образом, террор – это состояние очень сильного страха (ужаса), возникающее как реакция на некоторые действия, имеющие целью вызвать именно это состояние у тех, в отношении кого они осуществляются, но и тех, кто является их свидетелем. Значит, террор как состояние страха или ужаса, есть основная цель и результат используемых для их достижения действий и методов, получивших название «террористических». Определенная реальность, ядром которого является «Terror», есть целый актуальный, виртуальный мир, в которой загоняется объект террора, и прибывает там, пока мир актуально существует. Эта реальность внедряемая путем борьбы реальностей в собь объекта террора, несет в себе «заряд» того парализующего ужаса (ингратуала), распространения которого желают террористы (в смысле люди применяющие методы террора). Террор как социальное, политическое явление реализуется посредством отдельных террористических актов – отдельных слагаемых, звеньев, компонентов, способов и инструментов, общих слагаемых террористического воздействия. Террористические акты, в случае проведения политики террора, осуществляют террористы, которые подразделяются на инициаторов, организаторов и исполнителей таких террористических актов. Чаще всего террористами называются непосредственные исполнители политики терроризма. Террористические методы – это методы осуществления террористических актов и террора в целом. Они могут быть очень разными, в зависимости от того, с каким именно видом террора или терроризма мы имеем дело в тот или иной конкретный момент. Принято говорить, в первую очередь, о физическом, политическом, идеологическом, экономическом терроре. Наконец, терроризм – это обобщенное понятие, обозначающее уже комплексное явление, внедряемая реальность включающая страх и ужас как цель и содержание определенных (террористических) актов и действий (по внедрению реальностей террора в собь объектов), сами акты и действия (осуществляемые путем борьбы реальностей), их конкретные результаты (подчинение объекта террора посредством виртуального мира террора) и весь спектр более широких последствий террора. С точки зрения виртуального подхода, террор, терроризм т все смежные понятия есть отдельные составляющие единой реальности – реальности террора, базовым компонентом которого является латинский «Terror» – страх, ужас. Как мы полагаем, реальность террора распространяется социально посредством механизма «борьбы реальностей» описанной нами выше. В целом, террор или терроризм, как индивидуальный, так и массовый, есть один из древнейших способов влияния, подчинения, достижения как конкретных целей, так и как один из самых распространенных и эффективных и быстрых в результатах способов воздействия и управления людьми и государством. Реальность террора есть инструмент как прихода к власти, так и удержания власти (подавления противников, борьбы с инакомыслящими). История показывает, что политика террора есть один из самых быстрых, распространенных и эффективных способов проведения масштабных государственных преобразований. Террор есть информационная матрица, сущность терроризма. Терроризм же есть виртуальная реальность, производная от террора, актуально существующая для всех субъектов взаимодействия обладающая всеми характеристиками виртуальной реальности выделенными Н.А. Носовым: порожденность, актуальность, автономность, интерактивность. Как и всякий виртуал реальность терроризма обладает восемью признаками: непривыкаемость, спонтанность, фрагментарность, обьективированность, измененность статуса телесности, измененность статуса сознания, измененность статуса личности, измененность статуса воли. Таким образом – природа реальности террора – чем-то глубоко созвучна с биологической и социальной природой, как отдельного человека, так и всего полиреального общества. История полна примерами различных способов применения как террора, так и терроризма. Надо отметить, что даже массовое физическое уничтожение людей само по себе террором назвать нельзя без его второй обязательной, структурообразующей составляющей – угрозы, страха уничтожения всех остальных людей по любому поводу, содержащаяся в разделенной всеми людьми реальности террора на общегосударственном уровне реальности воли. В тех случаях, когда власть уже завоевана и реальность террора развернута в соби государства и политика террора принимает управляющий характер, объектом воздействия в этой борьбе реальностей становятся уже не другие социальные соби – противники борьбы за власть, классы или страты, а соби иного уровня: как правило родовые соби в Риме и индивидуальные соби в советской России и нацистской Германии. При демократическом строе гражданского общества, носителями власти, реальности воли государства и общества является каждый конкретный человек (гражданин) внешне не имеющий никакого отношения к политике. Но реально, людская масса носит и генерирует эту реальность воли государства (власти), которая только реализуется через выборных представителей (президентов, парламента и др.). То есть, для воюющих террористов, объектом давления на правительство и государственную волю, становится разнородная человеческая масса. По этому, террористы стремятся запугать как можно большую массу народа, развернуть реальность террора, всеобщего страха ужаса и всегда возможной гибели в индивидуальных собях отдельных людей. Этим путем массового террора, в случае успеха, действительно возможно не только подтолкнуть, заставить пойти на какие то действия, целые государства и народы, но и полностью подчинить огромные массы народа, удерживая над ними абсолютную власть в течений очень длительного времени. Но только в том случае, если реальность террора станет доминировать во всех индивидуальных и групповых собях людей развернувшись в виртуальный мир террора содержащий постоянный, не рефлексируемый страх и ужас. В истории это случалось довольно часто. Этому примеры Сталин, Гитлер, Сулла, Нерон, и многие, многие другие. В демократических государствах современности мы можем наблюдать специфический «обратный терроризм», когда государство под эгидой борьбы с «международным терроризмом» начинает наступление на индивидуальные свободы отдельных людей, где запугивающим средством становиться образ международного терроризма, с которым необходимо бороться и его бояться. Ввиду этого массового страха подпитываемого достаточно единичными акциями производиться управление с помощи реальности обратного терроризма, где государство разворачивает смысл террористических актов обратного терроризма в страз своей управляющей реальности, само их не производя. Тем самым, террористы уже достаточно давно не достигают своих целей, их условия почти некогда не выполняются принципиально, а их акции подпитывают реальности обратного терроризма всех европейских демократических государств. В итоге мы имеем интересный вывод: в современных демократических государствах «обратный терроризм» принимает массовые формы, вытесняя терроризм старый существовавший до двадцатого века. Все акции терроризма «старого» целей поставленных почти всегда не достигают а реально ресурсно обеспечивают терроризм обратный – демократический. Обратный терроризм не имеет собственных источников террора – страха в виде террористических акций, и не имеет этой возможности в принципе, но сам жизненно нуждается в терроризме массовом, чтобы было чем пугать и с чем бороться. Становиться понятно откуда взялся этот тщательно распариваемый образ «международного терроризма» и зачем он нужен. Конечно, террористы реально существующие сейчас составляют отдельную проблему современного общества, но разумеется не в таком масштабе как определяют его сейчас. Сущность террора и терроризма есть воздействие на людей и управление обществом. Террор даже самый массовый и тотальный не бывает бессмысленным. Террором чего-то добиваются и достигают. Им управляют, удерживают и обуздывают. Им побеждают. Террористы чаще всего не сумасшедшие убийцы, а политики, прибегающие к крайним мерам. Террор есть древняя форма человеческой коммуникации. Террор есть инструмент политики. И в той или иной форме употребляется почти всеми. Следующим логическим компонентом исследования было рассмотрение явления виртуального конфликта обозначенного Н.А. Носовым и развиваемое С.Х. Асадуллиной к социально-историческому познанию. «Виртуальный конфликт – это такой конфликт, источник которого находится не в той реальности, в которой протекает сам конфликт, и он не может быть разрешен за счет средств, принадлежащих той реальности, в которой он протекает (230, с.7). Виртуальный конфликт имеет специфические характеристики:
… Виртуальный конфликт может возникнуть только в том случае, если человек имеет не одну, а много реальностей. Иными словами, только полиреальность человека определяет саму возможность возникновения виртуальных конфликтов. Следовательно, в полиреальной же природе человека находятся и средства его разрешения» (Асадуллина С.Х., 2003). Мы полагаем, что казус конфликта существует в двух плоскостях: в сознании (соби) исследователя и соби потребляющей историческое знание общьности; как следствие первого в реальностях (совокупности реальностей – собях) реальностях – мирах системы генерируемого знания. Если причиной первой ипостаси виртуального конфликта можно считать противоречие между моноонтичным сознанием человека и общества, и реалиями изменяющегося мира укладывающегося только в рамки полионтичной парадигмы постнеклассического типа научной рациональности. То вторая ипостась есть явный результат первой в обыденной и познавательной жизни. В познавательной жизни социума фиртуальный конфликт видится как чисто гносеологические сложности научного познания, не решающиеся в течение длительного времени. В обыденной социальной и индивидуальной жизни общества виртуальный конфликт подобен стихийному бедствию провоцируя то уродливые «болезни общества» в двух видах: в виде злободневных социальных проблем – алкоголизма, безработицы, падения рождаемости, болезненности населения и т.д.; и проблем «черезвычайных» – терроризма, то стихийных социальных потрясений – войны революции и пр. Проблема обостряется тем, что виртуальный конфликт не разрешается усилиеми сторон, а наоборот усугубляется. В результате практики попыток разрешения страдает масса народа в течении не ограниченного времени. Для успешного решения виртуального конфликта так такового и профилактики появления необходимо разрешить основную принципиальную задачу – разрушить моноонтичное сознание людей в них находящихся. Виртуальный конфликт приобретает сложный и не разрешимый статус в рамках только моноонтичного сознания. В моноонтичной парадигме причина виртуального конфликта казус – лежит вне познаваемой зоны, что обезоруживает перед его опасностью. В случае разрушения «клетки» моноонтичного склада сознания посредством полионтизации виртуальный конфликт может быть адекватно диагностирован, казус установлен и разрешен так же легко, как и любой рядовой константный конфликт. Применение виртуального подхода в истории с ее полионтичной парадигмой трансформирует историческое сознание познающего субъекта, значительно расширяя и систематизируя основания самой исторической науки. Изучение студентами исторической науки в русле виртуального подхода позволяет сформировать полноценное полионтичное историческое сознание как в гносеологическом, так и в социально-обыденном ключе, создающее предпосылки для разрешения виртуального конфликта различного уровня. На данный момент определились две классификации виртуальных конфликтов в социуме: одна масштабная (по охвату), и вторая уровнево-иерархическая (по пяти уровням человеческого бытия человека и социума). Если удается определить уровень казуса виртуального конфликта в этой двухплоскостной системе координат, становится возможным целенаправленный подбор средств ликвидации аномии-казуса средствами практической виртуалистики – аретеи. Если казус ликвидировать и восстановить синомию, все проявления виртуса – болезненных симптомов конфликта либо исчезнут, либо виртуальный конфликт перейдет в костантную фазу. В константной фазе этот ранее виртуальный конфликт, утрачивает свою виртуальную природу и качественные характеристики. Этот уже константный конфликт может быть по-новому диагностирован и разрешен иными, константыми средствами конфликтлогии. Борьба реальностей лежит в основе любого конфликта и, одновременно, употребляемое средство разрешения противоречий, лежащих в основе конфликта. Наиболее часто в истории подобные конфликты решаются открытой формой борьбы реальностей – физическим насилием (воинами, сражениями). В этой ситуации возможна победа одной из сторон в борьбе реальностей путем разворачивания своей реальности в коллективной или индивидуальной соби противника, либо в сменившихся в ходе борьбы реальностей условиях (реальностях, смыслах), удается провести устраивающее обе стороны согласование реальностей, заключив мир. Такова самая распространенная, схема взаимодействия людей сочетающая насилие и договоренность – борьбу и согласование реальностей. Первое выявленное существенное различие борьбы реальностей Ганди в том, что Ганди проводил борьбу реальностей для достижения согласования реальностей на более высоком уровне реальностей, не допуская переход в форму физического насилия, зримо не противореча принципу ненасилия. Не насилие как принцип сатьяграхи, в гражданском неповиновении Ганди, соблюдался только как принцип физического не насилия. В итоге борьба на уровне реальности телесности в данном витуальном конфликте только усилило бы его, так как причина конфликта – казус лежало уровнем выше. М. Ганди в этом случае на уровне реальности телесности проявил не-насилие (пассивность не подпитывая виртуальный конфликт дополнительно) а на более высоком уровне – реальности воли боролся с казусом виртуального конфликта – противоречиями в форме чужой реальности воли посреством борьбы реальности. Результат подобного способа преодоления конфликта показывает, что выбор уровня на котором находилась причина конфликта – казус, средство остановки последствий (не-насилие), оказалось адекватным средством оптимального разрешения виртуального конфликта противоречия между ним лично, его сторонниками и властно-государственной системы. В итоге гражданское неповиновение М. Ганди показало что способно успешно и бескровно разрешать виртуальные конфликты в приемлемые сроки. Показательно, что движение М. Ганди было очень широко поддержано массой народа что давало ему дополнительный ресурс в борьбе реальностей. Данный способ сформировался вне виртуального подхода в социально историческом-познании, задолго до формулировки принципов постнеклассической рациональности. Но основное условие разрешения виртуально конфликта наличие – полионтичной парадигмы было соблюдено и реализуемо на практике только в условиях Индии, где в основе двух распространенных религий: Индуизма и Буддизма лежала еще не научная, и не концептуализируемая полионтичная парадигма культурально и религиозно распространенная среди населения Индии. В ином месте допустим в страх Западной Европы подобные идеи были бы принципиально не реализуемы в практике социальной жизни. Последовательное применение виртуального подхода социально-историческом познании, сконцентрированная нами в концептуальную модель относящуюся к сфере, методологии истории, привело к необходимости в философской рефлексии над собственно виртуальным подходом в истории и ее соотношения с другими философскими подходами. В результате выше проведенной работы по сопоставлению виртуального системного и синергетического подхода, мы, прежде всего, убедились в принципиальной сопоставимости. Несмотря на разницу в базовых категориях, они не только не противоречат друг другу, но и способны сосуществовать в диалектическом единстве. Диалектическое единство информации и ее носителя распространяется и на основные категории системного и виртуального подходов – информации и реальности-носителя. Сопоставление данных подходов позволило определить системный характер всего человеческого общества в виртуальном подходе, а также всей совокупности ее гомогенно-гетерогенных подсистем. Вклад синергетического подхода, прежде всего заключается в том, что реализация принципа историзма в нем расширена до изначального хаоса в прошлом, и будущего стремящегося к исходному хаосу. В результате сопоставления определены и различия этих двух подходов, которая заключается: 1) В различии исходных категорий «информация» и «система» – «реальность», «виртуальность» и «полионтичность» – «самоорганизация», «хаос» и «порядок». 2) В различии исходных парадигм. В виртуальном подходе парадигма полионтичная, системный и синергетический подход концептуализирован на основе постнеклассической рациональности но на монтичной парадигме. Все три подхода очень значительны в своей разрешающей силе. Виртуальный подход обладает преимуществом, заложенным в его основании полионтичной природой, он приемлет все то, что достигнуто в рамках иных «старых» моноонтичных подходов, лишь введя относительно к ним адекватные границы применимости. Системный подход имеет большие разрешающие возможности благодаря системному мировидению и мощной исходной категории – информации. С другой стороны, отсутствие категории реальность, в ее множественном, полионтичном понимании, не дает занять исследовательскую позицию «снаружи», оставляя его в достаточно узких рамках «внутри» единственной реально существующей, «действительной» действительности. Уперевшись в свою моноонтичность, системный подход нашел некий выход из единственной реальности – смысла, определяя некий, как минимум, двоякий смысл явлений: «для себя» и «для других». Это некий эквивалент выхода за рамки одной реальности через противопоставление базовой реальности – смысла и некой иной реальности – альтернативы, но, на наш взгляд, недостаточно концептуализируемый в моноонтичной парадигме системного подхода. Безусловно, вазможности синергетического подхода очень широки особенно благодаря постнеклассической научной рациональности, возможности которого в истории и в целом социально-куманитарном направлении ограничены только теоретически. Но возможности данного подхода ограничены моноонтичной природой ее базовой парадигмы. Что, в свою очередь, ведет к тому, что смысловое пространство ее систем и подсистем ничем не разделено, потому как в моноонтичной парадигме существование резных систем возможно, а реальностей нет. Соответственно, утрата в категориальной системе безовой категории «реальнсть» привело к тому, что часть реалий окружающего мира не может быть рассмотрено в системном подходе, и в подходе синергетическом. Конечно, определяя общее как уже говорилось выше диалектическое единство системного подхода, подхода синергетического и виртуального следует указать, что результаты полученные в одном подходе, могут быть обогащены в другом, но не продублированы. В результате три подхода имеют общенаучную природу, что качественно отличает их от всех частнонаучных подходов. Благодаря этому, мы очевидно что категория «информация» и «система» – базовые для подхода системного. Категории «реальность», «виртуальность» и «полионтичность» – системообразующие для подхода виртуального. В свою очередь, для синергетического подхода базовыми категориями будут «самоорганизация», «хаос» и «порядок». Несмотря на близость системного подхода с подходом синергетическим, благодаря которому их часто обьединяют (как системно-сенергетический) разница между ними на данный момент достаточно существенна. Системный подход делает упор на изучение существующих структур в виде глобальной системы, состоящую из некоторой совокупности систем. Динамическая характеристика присутствует, но отнесена на задний план. В системном подходе редко задаються вопросом о происхожнении этой системности, когда в синергетическом подходе он базовый для всей теории. Динамическая характеристика системы, ее движение из хаоса к порядку, а из порядка к хаосу есть ядро подхода синергетического. На наш взгряд, эта существенная черта еть главная разделительная полоса между двумя достаточно схожими подходами. Вероятно, теоретическая близость системного и синергетического подхода оправдывает их совместное использование, и их вожможный синдез может быть достаточно перспективным и логичным. Этому способствует и постнеклассическая рациональность, и схожесть (на противоречивость) концепций. Сложнее с подходом виртуальным. В его основаниях та же постнеклассическая рациональность, но главное отличие – в исходных парадигмах. В первом случае доставшаяся с классического этапа моноонтичная парадигма, во втором полионтичная парадигма. В результате более «продвинутой парадигмы» возможности виртуального подхода гораздо шире. Хотя системную природу категорий в ее составе никто не отрицает. Далее виртуальный подход на данный момент более развит в своей гуманитарной части, хотя ее возможности в области естественнонаучной никто не ограничивал. В результате появления подхода в сотаве виртуального – общенаучного подхода ориентинованного на познание социума, его возможности шире так как, антропологический принцип позволяет адекватно его применять. В основаниях виртуального подхода в социально историческом познании лежит три принципа: антропологический принцип, принцип историзма, и принцип полионтизма. В основаниях ситемного – принцип системности, синергетического – принцип историзма. В результате общим для всех подходов являеться только принцип историзма. Отсутствие модифицированной версии для исследования социума (не смотря на большое количество работ – попыток) существенного ограничевает возможности подхода синергетического. Следует учитывать и отсутствие антропологического принципа в системном и синергетическом подходе, что в известной степени дистанцирует их от человека – социума. В результате мы имеем на данный момент достаточно сложную методологическую ситуацию, когда механическое перенесение естественнонаучного системного и синергетического подходов не учитывает специфику социально гуманитарного знания, а часто наблюдаемый синтез системного, синергетического, или даже системно-синергетического подходов с другими возможно и дает какие-то результаты, но в любом случае создает эклектику в методологии. Проводимое сопоставление позволяет безэклектично, в случае необходимости, использовать совместно два или все три подхода вместе, что существенно расширяет как сферу, так и качество их применения. Таким образом, диалектическое единство реальности, информации и самоорганизации вполне можно распространить на все три подхода. Это возможное будущее трех подходов видится нам достаточно многообещающим по своей разрешающей силе. СЛОВАРЬ ПОНЯТИЙ И ТЕРМИНОВ |