«Ленинская смена» 20 января 1990 г. Как запела таушен

Вид материала

Документы

Содержание Ахмету Жубанову 100 лет Баубек Ногербек Гонения и репрессии Династия Жубановых Новое поколение.- 2008.- 27 февраль-5 март (№8)

Подобный материал:

• Литература: 1 Социология / Г. В. Осипов и др. М: Мысль,1990. 2 Марксиско Ленинская, 791.4kb.
• I. нормативно-правовая документация. Конвенция о правах ребенка, 1318.32kb.
• Александр Михайлович Александров, доцент кафедры рза пэипк Обзор руководящих материалов, 1305.05kb.
• Положение о распределении стимулирующей части фонда оплаты труда моу "Ленинская сош, 87.02kb.
• Доклад о работе сорок четвертой сессии, 3271.27kb.
• Доклад о работе сорок третьей сессии, 4118.9kb.
• Смена парадигмы мышления – первые шаги к исцелению. Семений А. Т. Зао нцим «Л., 78.74kb.
• 1. История лингвистики как смена научной парадигмы, 382.35kb.
• Министерство здравоохранения и социального развития российской федерации письмо, 8.24kb.
• Российское Библейское Общество Российское Библейское Общество, 4028.65kb.

«КИНОMAN» 2007. Январь № 1.


Ахмету Жубанову 100 лет


25 декабря в Доме Кино состоялась премьера документального фильма Калилы Умарова «Ахмет Жубанов», снятого специально к 100-летию композитора. Юбилей широко отмечается, и не только в Казахстане. Так, чествование выдающегося казахского композитора прошло 17 октября 2006 года в Париже6 в рамках культурной программы ЮНЕСКО.

Следует отметить, что ранее фильм о жизни и творчестве академика Ахмета Жубанова был снят зятем Ахмета Куановича Азербайджаном Мамбетовым в 1969 году. Фильм был приурочен к годовщине смерти композитора. Однако это кинолента не сохранилась в архиве кино – фотодокументов. На протяжении почти 40 лет не было снято ни одной картины, рассказывающей об уникальной творческой судьбе Ахсета Жубанова! И только в 2006 году Министерством культуры и информации РК и «Казахфильмом» выпущен 26 минутный документальный видеофильм «Ахмет Жубанов».

Режиссер – постановщик и оператор фильма – лауреат премии Союза молодежи РК, лауреат международный премии имени Жамбыла и ряда других международных премий Калила Умаров. Сценарий фильма. Написан им совместно с Ажар Жубановой, дочерью А.Жубанова.

Фильм повествует о невероятно насыщенной судьбе великого композитора, ученого – академика, основоположника профессионального музыкального образования в Казахстане, организатора и первого дирижера широко известного в стране и за ее пределами Оркестра казахских народных инструментов им. Курмангазы.

В фильме представлены уникальные кадры кинохроники 1949-1950 годов из архивов Госфильмофонда, запечатлившие Ахмета Жубанова. В картине использованы так же фотоматериалы из домашнего архива семьи Жубановых, интервью и выступления писателей – Абиша Кекильбаева, Абдижамила Нурпеисова, деятелей культуры – министра культуры и информации РК Ермухамета Ертысбаева, народного артиста Казахстана, Татарстана и России Фуата Мансурава, народной артистки РК Нуржамал Усенбаевой, а также родственников композитора – детей Каира и Ажар Жубановых, правнука – Алана Бурибаева.

Авторы фильма открывают зрителю малоизвестные факты биографии композитора. Зритель узнает, что Ахмет Куанович подвергался преследованиям, ему также, как и Мухтару Ауэзову, на время пришлось покинуть родные края и уехать работать в Москву, поскольку он был исключен из партии и уволен с работы (будучи директором Казахской Государственной Филармоний и главным дирижером Оркестра казахских народных инструментов). В Москве академик снял угол в комнате. Ахмет Куанович еле-еле сводил концы с концами, ему даже пришлось продать свой рояль в Алматы. Основанием для преследований стало письмо Мукана Тулебаева, опубликованное 28 февраля 1951 года в республиканской газете, где он обвинял Ахмета Жубанова в политической неграмотности, национализме. Ахмет Куанович в своих трудах прославлял степь, исследовал жизнь последнего казахского хана Кенесары, личность, весьма негодную советской власти. Статью Тулебаев обсуждали в Союзе композиторов Казахстана, Жубанова обвиняли не только в политической неграмотности, но и в низком уровне профессионализма, высказывая даже мысли о том, что Ахмет Жубанов просто – напросто не умеет писать музыку! Интересен тот факт, что талантливый композитор Мукан Тулебаев является учеником Ахмета Жубанова. Но Ахмет Жубанов простил своего ученика, более того – написал искусствоведческое исследование о нем, монографию «Мукан Тулебаев» (1963)

Сегодня династия Жубановых, это, как говорят – «малая академия наук». Из семьи Жубановых вышли видные ученые самых разных отраслей науки: Кудайберген Куанович Жубанов (старший барат Ахмета Жубанова) – первый профессор лингвистики среди казахов, тюрколог. Газиза Жубанова (дочь) – компазитор, народная артистка Казахстан и ССС. Ажар Жубанова (дочь) – доктор химических наук, академик НАН РК. Каир Жубанов (сын) – доктор технических наук, академик НАН РК. Акрап Жубанов (племянник) – доктор филологических наук, профессор. Шолпан Жубанова (внучка) – пианистка. Алан Бурибаев (правнук) – музыкант, главный дирижер оперного театра г. Майннингем (Германия).

Баубек Ногербек


Караван, №2 (870), 12 января 2007г.


Великое наследие Жубанова

Дети и правнуки композитора Ахмета Жубанова продолжают его дело: хронят уникальные архивные записи композитора и готовят постановку оперы «Абай» на немецком языке…

Прошлый год ЮНЕСКО объявила Годом Ахмета Жубанова: мир праздновал 100-летию со дня рождения нашего соотечественника – казахского музыканта, основоположника музыкального образования в Казахстане и создателя оркестра народных инструментов имени Курмангазы.

В течение юбилейного года Ажар Жубанова, дочь Ахмета Куановича, и режиссер Калила Умаров работали над созданием документального фильма о юбиляре, представить который на суд зрителей удалось лишь накануне новогодних праздников – создателям было важно включить в картину кадры с последней экспедиции и показать триумфальные концерты в Париже.

Фильм стал большим открытием для зрителей, которые рассчитывали на стандартный легкий проект и были удивлены искренностью авторов – они посчитали важным рассказать о жизненных перипетиях музыканта. В двадцати шести минутах картины вмещена целая жизнь гения, которому приходилось непросто отстаивать свою любовь к народу во времена советской диктатуры.

Гонения и репрессии

Любовь к музыке Ахмету Куановичу привилась с детства. Его отец был грамотным человеком, говорил и писал по-казахски и по-русски, был очень начитанным. И когда в 1913 году Сибирскому уезду предложили создать две русские трехгодичные школы, не было даже сомнений, что именно Куан Жубанов организует и возглавит одну из них под названием «Уракачевское русско-киргизское училище».

Учительствовать он пригласил Хусаина Ажгалиева – эрудированного человека, который знал нотную грамоту и замечательно играл на домбре, скрипке, мандолине и балалайке. Когда стали набирать учеников, Ажгалиев обратил внимание на музыкально одаренного сына Куана Ахмета и помог раскрыть природное дарование.

Осенью 1919 года Куан Жубанов умер. Одна корова не могла прокормить многодетную семью, и 15-летний Ахмет был вынужден работать секретарем сначала одного, а затем трех аулсоветов. Получал за свой труд по одному пуду проса.

После вступления в комсомол Ахмет создал и возглавил в родном ауле комсомольскую ячейку, потом заведовал избой-читальней. А летом 1925 года был отправлен на учительские курсы и работал учителем в нескольких районах.

На музыканта большое влияние оказал ссыльный скрипач, выпускник варшавской консерватории Чернюк. Он научил Ахмета музыкальной грамоте, сольфеджио, и это дало возможность получить дальнейшее профессиональное музыкальное образование в Ленинградской консерватории имени Римского-Корсакова, куда Жубанов поступил в 1929 году.

Во время летних каникул по дороге в родные края он, вооружившись фонографом, записывал народные песни и кюи. Перед тем как приступить к этому увлекательному занятию, он консультировался в Москве у своего кумира, знаменитого этнографа Александра Станевича, который оценил энтузиазм Ахмета и дал ему свое благословение.

Жубанов работал в нелегкие времена, в республике людям было не до музыки – голод, геноцид малых народов. 26-летний Ахмет Жубанов понимал, что для выживания народу нужна была духовная пища. Именно в те годы возникла новаторская идея создать первый в Казахстане оркестр народных инструментов.

Несмотря на препятствия, Жубанов собрал талантливых людей. Они не знали нотной грамоты, это были талантливые самородки, которые играли для себя и своих сельчан. Жубанов сам лично отбирал музыкантов и уговаривал их играть вместе.

Главное место в творчестве было посвящено звуку домбры. Жубанов настолько проникся кюем, что его брат, лингвист Кудайберген Жубанов, написал целое лингвистическое исследование под названием «Кюй». Дело это было рискованным и революционным, ведь Советская власть пресекала любое национальное проявление.

Как и следовало ожидать, Кудайберген Куанович подвергся репрессиям. Это случилось сразу же после рождения его младшего сына Аскара, 19 ноября 1937 года. В возрасте 38 лет 25 февраля его расстреляли. Это было очень нелегкое время для семьи Жубановых. Самому Ахмету был тогда 31 год, и на его попечении осталось шестеро детей брата. Его, директора филармонии, уволили с работы и из оркестра.

1942 год стал переломным для Ахмета Жубанова и его семьи. Он написал большую монографию о творчестве казахских народных композиторов, главным действующим лицом которой стал Курмангазы. По воспоминаниям его детей, работал в ужасных условиях: в двухкомнатной квартире с трудом умещались двенадцать детей, спали кто под столом, кто у двери.

В основе этой книги лежло отношение к народу, и литературе и искусству. Жубанов работал над каждым образом тщательно, хорошо раскрыл образ Курмангазы, которому и посвятил всю свою жизнь. Их объединяла любовь к народной музыке, именно в этом сошлись два гения. Книга принесла ему славу: Жубанов стал доктором, академиком, ректором консерватории.

Нелегкими были для музыканта и 50-е годы ХХ столетия.

28 февраля 1951 года вышла статья, автор которой подверг резкой критике деятельность Ахмета Жубанова, обвинил его в политической неграмотности и заявил о его неспособности писать оркестровую музыку и анализировать ее. И это при том, что у музыканта за спиной было ленинградское консерваторское образование!

Статью пристрастно обсудили в Союзе композиторов. Жубанова исключили из партии. И единственным правильным решением было уехать подальше от обвинителей, как это сделал в свое время Мухтар Ауэзов, который также подвергся репрессиям.

В те годы Мухтар Омарханович преподавал в Московском университета, а Ахмет Куанович работал вместе с композиторами в Москве. Жил вовсе не в роскоши, снимал угол в комнате, в которой жил с хозяином. Помогла поддержка семьи.

В 1964 году Ахмет Жубанов открывает музыкальную школу. Он всегда мечтал, чтобы казахские дети учились музыке. Первый прием в школу происходил незатейливо: комиссия ездила по аулам, собирала детей, везла их в город и селила в интернат. Условия были некомфортные, это сегодня школа считается одной из самых престижных в стране.

Династия Жубановых

К юбилею маэстро Нацбанк РК выпустил юбилейную монету с изображением барельефа Ахмета Жубанова. А Казпочта под эгидой ЮНЕСКО выпустила почтовую марку с изображением композитора. Но главным сюрпризом стал выпуск диск, на котором собрана богатая историческая коллекция: его лекции о Курмангазы и музыка. Ценная информация была переписана с виниловых пластинок, которые бережно хранились у Ажар Ахметовны. Диск писали в России.

Любопытно, что во время подготовки юбилейных торжеств были найдены уникальные материалы – мало кто знает, что сам Ахмет Куанович очень хорошо играл на домбре, потому что не было возможности слышать записи. Эти редкие записи были найдены в архивах Санкт-Петербурга, куда создатели фильма ездили в экспедицию. Пленки 30-х годов сохранили запись игры Жубанова на домбре!

Дочь великого музыканта Ажар Жубанова считает своим долгом сделать все возможное, чтобы молодое поколение не забывало имя отца. В семье Жубановых практически все играют на музыкальных инструментах, хотя не все дети пошли по стопам родителя. Ахмет Куанович никогда не строил никаких препятствий детям, не пытался давить авторитетом и не заставлял посвящать жизнь музыке.

Сама Ажар Ахметовна получила начальное музыкальное образование, но посвятила себя науке – оно доктор биологических наук. Два ее брата – Булат и Каир Жубановы – академики НАН РК, ученые-химики, известные не только здесь, но и за рубежом. Сестра Роза Ахметовна была пианисткой, всю свою жизнь посвятила воспитанию молодых музыкантов. Старшая дочь Ахмета Куановича, Газиза – народная артистка СССР.

Среди внуков композитора – пианисты Шолпан и Зауре Жубановы, Дина и алия Мамбетовы, композитор Алибек Мамбетов. Но самой яркой молодой звездой на музыкальном олимпе сверкает правнук Ахмета Куановича – маэстро Алан Борибаев. Он работает на лучших сценах Европы и вот уже три года возглавляет на лучших сценах оперный театр германского города Майнинген и является главным дирижером оркестра «Норчёпинг» в Швеции. Его большая мечта – в ближайшее время осуществить постановку оперы своего прадеда «Абай» на немецком языке.

Нурай МУКАДЕС, фото из архивов семьи Жубановых.


Новое поколение.- 2008.- 27 февраль-5 март (№8)

Стена плача и радости Калилы Умарова

Этот дом необычной формы, продолговатый и крепкий, похожий на буксир, стоит неподолеку речки Весновка. Калила купил его года три назад, а потом перестроил своими руками, когда понял, что надо и самому семьей прочной устраиваться в жизни и собирать под своего крыло родню. Дом не очень то богат мебелью, но в нем полно домочадцев. Особенно просторно в большой горнице, где мебели не видно, однако вся стена увешана грамотами, дипломами, афишами фильмов. Хозяин дома с эронией называет ее «Стена плача», хотя она полна не знаков краха и неудач, а напротив свидетельств успеха, блистательных надежд и осуществивщихся планов.

Фильмов нет, работы нет. А я живу в общежитии, и у меня четверо детей. Одна из дочек тяжело болеет, так определил совю стартовую позицию при вхождении в дикий рынок Калила Умаров. Рядом в плодоконцервном комбинатом есть небольшой базарчик. И подался Калила туда торговать сигаретами «родопи» - помните такие? Навар копеечный, но все же «навар». Он себя успокаивал: не стал бы я киношником, быть бы мне муллой или торговцем. Не зря же я родом из Яныкургана, там рукой подать до Ташкента.

Калила с удовольствием демонстрирует его гостям, как заправский гид рассказывая историю каждого снятого им документального фильма. А их тридцать и каждый – это частица его самого и его биографии. Собственную жизнь он воспринимает тоже как фильм, в котором он и главный персонаж участник, и режиссер-постановщик, что пеостоянно в поиске, ибо не всегда заранее известно, что и как произойдет в том непредсказуемом кино.

Мой первый фильм «Таушен» - о простой казашки их аула Балтаколь, это недалеко от Отырара,- начинает он обзорную экскурсию вдоль «Стены плача». Но это на вид она ничем не примечательна, а по сути своей – самородок, участница и победитель айтысов. Человек неподрожаемого юмора, фантастического жизнелюбия, безусловного таланта и – драматичной судьбы. Мне было безумно интересно показать эту драму простого человека из народа. Фильм вышел на экран в 1989 году. А через год появилась кинокартина «Атамекен» о поэтессе Мариям Хакимжановой, уже профессиональной сочинительнице, жизнь которой оказалась неотрывно связана с трагедией казахскогого народа и его интеллегенции. Потом – «Магжан», судьба поэта, что долгое время было белым пятном в истории нашей духовности. В обще в те годы открылись целые пласты неведомой нам нашей истории. Говорят, родиться во времена перемен равносильно китайскому проклятию, а я убежден в правоте слов Тютчева: «Блажен, кто посятил сей мир в его минуты роковые». Это благо великое для документалиста жить и работать именно в такую эпоху. Я имел возможность снять в фильме Злиху вдову поэта. Она с плачем горя и радости обнимала книгу Магжана, вышедшую после запрета 37 года на его стихи. Она их берегла как зиницу ока, прятала в наволочку подушки, чтобы не дай Бог, бдительные «органы» не обнаружили их и не лишили народ этих жемчужин поэзии: «Теперь я могу умереть спокойно»,- сказала она...

То был почти непрерывный, стремительный полет. Он, Калила, вместе с народом восстанавливал свою попранную историю, вызывая из небытия удивительные имена и судьбы, что были солью земли, гордостью нации. Потому что следом он с головой ушел в сьемки фильма о Мыржакипе Дулатове, о мести его последнего упокоения на беломор канале. Могила его чудом сохранилась, и не меньше чудо былом то, что ее удалось найти. То был фильм о возвращении праха великого сына казахского народа на родную землю, о возврождении духа его в нашем сознании.

На очереди было лента «Великий джут» по документальной повести Валерия Михайлова. Калила не просто вошел во вкус работы, он ощутил ее сладостную ярость, он врабоватывал свой собственный киноязык. «Мать родила меня в чертополохе»,- рассказывает он.- Капля крови с моей пуповины упала на колючку татарника. Потому то и сам я не очень удобный – и в жизни, и в кино. Понимаете, я чувствовал себя монголом, который явился в Париж со своими дикарскими замажками». Чабана снимали раньше как? При галстуке я в шляпе. Калила все это парадное челуху отправил на задворки. Чабан у Калилы на экране – он такой, как и в жизни. Одни хвалили режиссера за это, другие хулили, но фильмы то получились отменные. Не случайно он стал к тому времени и члена гильдии кинемотагрофистов Казахстана, и лауреатом Союза молодежи. И еще он стал ковалером редкого нагрудного знака – от армейцев «Кайсар 2 степени», он был вречен ему за патриотическое звучание его фильмов.

А потом на «казахскую телерадиокомпанию» пришла Лейла Бекетова, и Калила сотоварищи оказался «за кадром» то бишь «за бортом».

Фильмов нет, работы нет. А я живу в общежитии, и у меня четверо детей. Одна из дочек тяжело болеет, так определил совю стартовую позицию при вхождении в дикий рынок Калила Умаров. Рядом в плодоконцервном комбинатом есть небольшой базарчик. И подался Калила туда торговать сигаретами «родопи» - помните такие? Навар копеечный, но все же «навар». Он себя успокаивал: не стал бы я киношником, быть бы мне муллой или торговцем. Не зря же я родом из Яныкургана, там рукой подать до Ташкента. Он часами стоял на морозе, одаривая сигаретами озябших прохожих. Ноги стыли, душа немела. Он воспринимал свои студенческие годы, Ленинград. Они, трое друзей, уехали на берега Невы после школы из Яныкургана в поисках счастья. В начале у Калилы было культпросветучилище кино и фотодела, потом институт культуры им. Крупской. Учебный фильм – аллегория «Похоронены заживо», который снял Калила, шел в разрез с соцреализом. Калила пытались одернуть, грозили указательным пальчиком, а он помалкивал и снимал себе дипломную работу «воплощение». Это фильм о том, как создавался скульптурный портрет Курмангазы, как в кюах оживает камень и косная материя под магией музыки начинает дышать. Фильм нашел признание в Прибалтике, был удостоин диплома Гайдая, и наконец взял «Гран-при» на фестивале «Белые ночи».

Дипломную работу он сделал, а институт так и закончил: их в семье было десятеро, и он самый старший. Надо было поднимать младших, подставлять родителям плечо. Он вернулся домой. И здесь возникла эпопея с дядей Мажитом, он был режиссером народного театра в Яныкургане и поставил первый спектакль о голодоморе. Калила играл в нем одну из главных ролей. Они пришли сос спектаклем в народ, объездили окрестные аулы, где дыхание зрителей сливалось с дыханием актеров. Потом за свой спектакль взяли в Гран-при в Алматы из рук самого Калтая Мухамеджанова. В клуарах Калила оказался рядом с Калтаем и кинулся к нему, будто к последнему спасению: «Хочу снимать кино!». Тот внимательно и прозорливо посмотрел на это Яныкурганское чудо и позвонил на «Казахтелефиль» Кариму Танаеву, директору студии. Тот встретил Калилу далеко не с распростертыми объятиями: «Не люблю, когда ко мне приходят по звонку. И так, я вас слушаю». И слушал Калилу три часа кряду. А потом сказал прочувствованно: «Я ждал такого, как ты, всю жизнь. Вот тебе кинокамера. Снимай». Так он и снял докфильм «Таушен» Шел март 1993 года. Танаева давно нет в живых, а пришедшие после него Муса Рахманбердиев изо всех сил пытается уберечь хоть какую то видимость производства телефильмов.

Калила стоял на морозе, прокручивал в памяти свою одиссею, а дома томилась больная дочь, и сигаретами на лекарство не очень то заработаешь. И вдруг он почувствовал на себе чей то взгляд. Обернулся, а на него в упор смотрит Муса. На инопланетянина он смотрел бы так, как глядел на Калилу: его любимый ученик, лауреат, умница, талант – и вдруг такое. «Кто угодно, Калила, только не ты». И ушел. А через полчаса вернулся и вручил Калиле 5 тысяч рублей, это раз в 20 больше, чем Калила зарабатывал на телефильме. «Вот, - говорит,- хранил на черный день. Он настал. Это не в долг. Сожешь – отдашь, нет – не надо. Только не торгуй».

Я взял деньги и мигом – на оптовку. Купил море сигарет и снова пристроился к бабкам. Я такую торговлю развернул, что через неделю сделал деньги, какие в кино и за полгода не заработаешь. Брюки купол вельветовые, рубаху сверхмодную. А тут еще подвалило везение: как бы задним числом мне дали квартиру от «Казахтелефильма». Лифт не работал в ново доме, так директор три раза поднимался ко мне на седьмой этаж: «Иди, снимай кино». А я уже точку купил себе у входа на рынок Орда, что на углу Абая и Сайна. Кстати, названию рынку дал я. К сигаретам подверстал пиво, молоко, шоколад, у меня все шло за милую душу. Рядом со мной торговал философских наук, бывший сотрудник АН. А напротив меня – мой звукорежиссер с женой. Маялся я там с утра до ночи, но все равно кое как сводил концы с концами. В то время я задолжал за кварплату три тысячи долларов. Ведь квартиру могли отобрать. И тогда Даулет Турлыханов, знаменитый спортсмен, пригласил меня снимать фильм на чемпионат мира по греко-римской борьбе в Афины, а чтобы мне дали визу на загранпоездку, он большую часть долга за кварплату покрыл.

И стал я главным режиссером телеканале «Алатау». Тут есть одна сложность: стоять на рынке и параллельно снимать кино невозможно. Рынок полностью выбивает мозги. Берешь сценарий в руки или книгу, и мгновенно засыпаешь. ВАосприятия – ну никакого! И все же в той торговле был резон, кое что в рыночных отношениях я понял. Теперь у меня рядом с госзаказом идут съемки коммерческих фильмов. Мне свадьбы снимать не стыдно – это работа, а любая работа благо. Слова Богу, при мне всегда была телекамера. Потом купил фотоаппарат и стал зарабатывать как фотограф.

Мы вновь идем вдоль «Стены плача»:

Вот снял фильм «Звезда Кадыра» - о шахтере, самом молодом Герое Соцтруда, мне его сын Нурлан Абдрасулов заказал. Снял ленту пор Дукенбая Досжана – тоже заказал его друг Алижан Абдуллаев. (Кстати, этот Алижан, Ленинградский друг, меня вернул из плодоконсервного на съемочную площадку, заказав на свои кровные первый документальный фильм о Даулете Турлыханове). Вершины моего коммерческого кино стали три фильма «Судьбы в капле нефти» - к 100 летию нефтедобычи в Казахстане. Три серий два года работы. Дом купил. Еще был один фильм, мне за него подарили машину, на которой я езжу. Нет, я не жалею о том, что я стоял на базаре, хотя все началось с пачки сигарет. Стыдиться я этого? Тогда надо стыдиться того, что я купил дом, в котором я живу. Стыдиться машины, на которой езжу. Ну не украл же я их, а заработал своим хребтом. Тем более, что в год на «Казахфильме» я могу сделать лишь один проект, да и платят там мало. Ну вот снял бы фильм про Алаш Орду, снял для душы. С душой все в порядке, но ведь надо и семью чем то кормить. Так что параллельно снимаю коммерческие ленты, но снимаю профессионально, иначе не умею. А это уже требует времени и душевных затрат.

Вам 51 год. Неудачником себя не чувствуете?

Еще чего! Да все мои коллеги видят во мне самого богатого режиссера. Может шутят? Все равно в каждой шутке есть доля правды. Со мной и мои земляки пошутили год назад. Прошел мой полувековой юбиле й. Я жду-пожду, когда меня поздравят из Яныкургана, а поздравления нет как нет. И вот под новый год являются посланцы-земляки. Втаскивают в дом мешок риса. 50 кг! «Это что?» спрашиваю. «Это поздравление с новым годом от имени акима Кызылординской области Мухтара Кулмухамеда», отвечают они. «А с юбилеем?» хотел было обидеться я, но раздумал. Дорог не подарок, дорого внимание. И внимание это в самый раз по одному киллограму риса за каждый прожитый мною год.