Аналитические доклады победителей конкурса «Россия в условиях мирового кризиса». М.: Российский гуманитарный научный фонд, Языки славянских культур, 2009. 320 с
| Вид материала | Доклад |
- Российский гуманитарный научный фонд региональные конкурсы 2009 года, 358.2kb.
- Информационное письмо, 25.22kb.
- Уважаемые коллеги!, 63.47kb.
- Основной конкурс 2011 года Российский гуманитарный научный фонд (ргнф) объявляет конкурсы, 676.42kb.
- Программа дисциплины дпп. Дс. 01. Введение в славянскую филологию с элементами страноведения, 146.35kb.
- Российский гуманитарный научный фонд администрация смоленской области ноу впо смоленский, 40.1kb.
- Астраханский государственный университет кафедра юнеско российский гуманитарный научный, 103.49kb.
- V всероссийская научно-практическая конференция «Молодежь востока россии: история, 24.14kb.
- Выставочный комплекс Санкт-Петербурга ОАО «ленэкспо» Российский гуманитарный научный, 166.29kb.
- «Совершенствование стратегического планирования в системе государственного управления», 31.53kb.
Аналитические доклады победителей конкурса «Россия в условиях мирового кризиса». – М.: Российский гуманитарный научный фонд, Языки славянских культур, 2009. – 320 с.
Гринберг Р.С. Кризис и пути его преодоления (проект № 09-02-95650 докл)
КРИЗИС И ПУТИ ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЯ
Введение
Формирование антикризисной программы предполагает совмещение мер по минимизации рисков с подготовкой инновационной базы послекризисного развития. Их реализация предполагает глубокое понимание и учет закономерностей циклического развития экономики, Принимая за теоретическую основу анализа долговременного развития мировой экономической системы концепцию смены технико-экономических парадигм, можно определить положение российской экономики на длинноволновой циклической траектории.
Сравнение ВВП на душу населения в США и России за ряд лет (в долл. 2005 г. а по ППС 2005 г.), показывает, что максимальный показатель для России, — 13,9 тыс, долл. достигнутый в 2007 г. (в 1980 г. 12,8 тыс., в 1990 г. — 12,5 тыс. долл.), соответствовал уровню США 1950 г. (14,1 тыс. долл. на человека). Учитывая, ВВП на душу в значительной степени отражает уровень производительности труда, можно сделать вывод, что наша экономика отстает от наиболее передовой в технологическом отношении страны минимум на 40—50 лет, т. е. практически на длительность полного Кондратьевского цикла.
Как показывает мировой опыт, для отстающих в технологическом отношении стран в период глобального кризиса и депрессии появляется шанс сократить отставание. Для этого необходима стратегия быстрого распространения заимствованных технологий, которую, к примеру, реализовала Япония, а затем Южная Корея. Стратегия заимствования частично была использована и в СССР в 20—30 гг. (Шпотов 2009).
Вместе с тем, ситуация осложняется из-за особенностей российской экономической политики и рисков, связанных с антикризисным государственным регулированием; само это регулирование носит противоречивый и неоптимальный характер, поскольку нередко определяется интересами и мотивациями различных групп. Несмотря на признанную необходимость модернизации экономики и ее ;вода на инновационный путь, экономическая и инновационная активность снизились.
Выход из создавшегося положения лежит в разработке антикризисной стратегии, учитывающей те изменения, которые претерпевает экономическая теория, мировые тренды в экономической динамике и российские особенности, включая специфику экономического роста в период 1998—2008 гг., а также необходимость сохранения невещественного богатства России.
__________________________________________________________________
* Гринберг Р.С. - чл.-корр. РАН, д.э.н., дир. Института экономики РАН, руководитель проекта.
Исполнители:
Вардомский Л.Б. - д.э.н., проф., зав. центром РАН;
Гловацкая Н,Г. - к.э.н., зав. сект. РАН;
Голанд Ю.М. - к.э.н., в.н.с. РАН;
Гонтмахер Е.Ш. - д.э.н., проф., зав. сект. РАН;
Иванов И.Д. - д.э.н., проф., зам. дир. РАН;
Либман A.M. - к.э.н., с.н.с. РАН;
Рубинштейн А.Я. - д.ф.н., проф., первый зам. дир. РАН;
Сорокин Д.Е. - чл.-корр. РАН, д.э.н., первый зам. дир. РАН;
Фрумкин Б.Е. - к.э.и., доц., зав. сект. РАН.
Часть I. Глобальный экономический кризис
- Причины и тренды экономического кризиса: теоретические предпосылки (обзор)
Мониторинг экономической ситуации и наблюдение за теоретическими публикациями создали общее впечатление, что кризис обнажил накопившиеся противоречия между мейнстримовскими представлениями о модели рыночной экономики и реальной экономической жизнью. Однако пока еще трудно делать какие-то итоговые выводы и обобщения. Оценки трендов и причин мирового кризиса сильно различаются в зависимости от того, какие рассматриваются подходы и какая методология используется авторами.
1.1. Теоретическая микроэкономика. С точки зрения теоретической микроэкономики нынешний экономический кризис представляет собой, прежде всего, кризис механизмов принятия решений и порожден он взаимодействием двух основных факторов.
1.1.1. Принципал-агентские проблемы в условиях информационной асимметрии породили феномен чрезмерно рискованных решений. Подобные противоречия возникали во взаимодействии акционеров и менеджмента инвестиционных банков; участников финансовых рынков и рейтинговых агентств; покупателей и эмитентов инвестиционных продуктов; финансовых структур и регуляторов1. Конкретными выражениями агентских проблем стали завышенные рейтинги финансовых институтов, избыточное применение рискованных финансовых инструментов, ошибочная экономическая политика и т. п. (Schwarz 2008; Kriegel 2008; Heinsohn, Decker, Heinsohn 2008; Amer 2009; Bruni 2009; Hellwig 2008; de Haas, van Horen 2009).
1.1.2. Масштабные экстерналии финансовых рынков ограничивающие возможность их автономной корректировки, и раньше требовали государственного вмешательства. Новым стало то, что в силу возросшей (в процессе секьюритизации) связанности финансовых рынков «заражение» распространяется за пределы одного конкретного рынка и влияет на весь финансовый сектор экономики (Chamley 2002; Boesch et al. 2006). Следует отметить также, что решение принципал-агентских проблемы требует часто создания общих стандартов — скажем, стандартов учета или Базельских стандартов (Blanchard 2008; Maskin 2009).
- Поведенческая экономика. Если в микроэкономических моделях исходным является предположение о рациональности игроков, то бурно развивающаяся поведенческая экономика концентрирует свое внимание на ограниченной рациональности индивидуумов. Такими ограничениями рациональности, порождающими принятие неоправданно рискованных решений, могут являться «упрощение» событий и завышенная уверенность, зависимость от контекста, в котором «подается» рассматриваемая проблема, чрезмерное внимание к опыту недавнего прошлого и ближайшей перспективе в ущерб длительному опыту и долгосрочной перспективе, «стадное поведение», информационные каскады и многие другие обстоятельства (Baker, Ruback, Wurgler 2005; Ritter 2002). Сталкиваясь с современным финансовым рынком, сложность которого резко возросла за счет многочисленных финансовых инноваций, игроки, как правило, не способны принимать верные решения. Главный вывод, следующий из поведенческой экономики, аналогичен выводу микроэкономики — неизбежность финансового кризиса, переходящего в кризис реальной экономики.
- Макроэкономика и теория финансов. Если для представленных выше двух разделов теории нынешний тренд характеризуется поиском новых форматов регулирования на базе уже существующих моделей, то в прикладных дисциплинах макроэкономики он проявляется, в основном в «переделке» имеющихся моделей. Речь идет об устранении очевидных недостатков в оценке локальных рисков и прогнозе экономического развития, об адекватном моделировании системного риска, об изменении моделей оценки сложных финансовых инструментов (Boesch et al. 2006; Follmer 2008). Некоторые авторы ставят вопрос и о более полном учете «мягких» факторов и «нестандартизированных» оценок (Murphy 2008).
При этом главным каналом распространения кризиса стали «глобальные дисбалансы», связанные со структурой сбережений, инвестиций и международной торговли. Вопрос состоит в том, насколько точно существующие модели оценивают их масштабы (Blanchard 2008). В то время как большинство авторов полагают, что применяемые модели адекватно выявляют указанные дисбалансы, и потому речь может идти лишь об их корректировке (Goodhart 2008; Remhart, Rogoff 2008; Lim 2008; Demyanyuk, van Hemert 2008), ряд исследователей настаивает на использовании качественно новых методов — например, моделей оценки стабильности сетей (Colander et al. 2009; Bennewitz 2009). Кроме того, в отличие от качественной оценки микроэкономики, здесь уже речь идет о количественных измерениях, основанных на калибровке моделей динамической теории общего равновесия (Leijonhufvud 2008).
1.4. Общие проблемы методологии. Современная экономическая теория, как известно, состоит в своей большей части из математических моделей, что кроме позитивных моментов имеет и оборотную сторону, связанную с избыточной формализацией применяемых моделей и их некоторым отрывом от содержания реальных хозяйственных процессов.
- Модели как источник риска. К этому обсуждаемому в последние годы вопросу добавились новые аспекты, сыгравшие свою роль в разразившемся мировом кризисе. Речь идет об ориентации большинства моделей на бескризисное развитие и наличии нереалистичных ограничений, вводимых для обеспечения исходно заданной стабильности (Eichengreen 2008). В подавляющей массе работ по макроэкономической и финансовой тематике системный кризис фигурирует в качестве «события, появившегося из иного мира, не присутствующего в экономических моделях» (Colander et al. 2009, p. 2). Следствием такого мировоззрения стала возможность принятия (на основе данных моделей) ошибочных решений.
- Концептуальный редукционизм. Пожалуй, наиболее важная методологическая проблема, «обнаруженная» экономическим кризисом, связана с базовым допущением о том, что все явления, наблюдаемые в макроэкономике, полностью сводятся к поведению индивидуумов на микроуровне. Сторонники этой распространенной методологической нормы придерживаются самой жесткой формы концептуального редукционизма (Lux, Westerhoff, 2009). В подобных обстоятельствах любое представление о системном риске или сбоях в координации неизбежно отсутствует (Colander et al. 2009, p. 8). Поэтому модели, основанные на таких предпосылках, предвидеть кризисные явления или объяснить их принципиально не в состоянии, что также приводит к ошибочным решениям.
1.4.3. Государственная политика: вопросы теории. В целом же, как свидетельствует теория, сочетание рассмотренных выше причин делает периодические кризисы неизбежными. В какой-то момент риск, накопленный за счет искаженных стимулов агентов, «реализуется» на рынке, и, в силу существования значительных внешних эффектов и чрезвычайной связанности финансовой системы, распространяется на экономику в целом. В сложившейся ситуации не все обычные инструменты работают в предсказуемом режиме: снижение ставки рефинансирования не приводит к росту активности; накачка ликвидности не обеспечивает стабилизации фондового рынка; секьюритизация порождает утрату информации (Colander et al 2009, p. 13).
Поэтому в ближайшее время можно ожидать появления исследований, посвященных модернизации существующей экономической политики. Доминантой такой модернизации, как отмечают большинство исследователей должно стать повышение роли государства в экономической жизни. Однако надо считаться и с тем, что государственное регулирование само становится источником проблем, прежде всего, в силу часто неправильных решений в экономической политике, подтвержденных проблемами неэффективности бюрократии и вмешательства групп интересов. Иначе говоря, существует риск, что поведение государства мотивируется часто политическими соображениями, а не поиском «оптимальной» стратегии преодоления кризиса (Congleton 2009).
Как отмечают эксперты, глобальный кризис продемонстрировал специфические проблемы неэффективности локальных экономик, обострившиеся в общей неблагоприятной среде (Zweynert 2009). В связи с этим кризис неизбежно сопровождается попытками «решить» проблемные вопросы, накопившиеся еще в докризисные времена. К сожалению, в подавляющем большинстве случаев такие попытки оказываются недостаточными и непоследовательными. Все это в полной мере относится и к российской экономике, уже длительное время функционирующей в условиях неэффективной хозяйственной системы, определившей особенности нынешнего финансово-экономического кризиса
- Особенности кризиса в России: причины, тенденции и прогнозные оценки
Особенности обозначившихся во второй половине 2008 г. кризисных тенденций в российской экономике определяются ее сложившейся структурой: восстановление в годы экономического роста 1989—2008 гг. объема ВВП происходило при сохранении существенного отставания объемов производства продукции промышленного и сельскохозяйственного производства (приложение, табл. 2.1).
2.1. Характеристики восстановительного роста и экономические диспропорции. Оценивая отставание промышленных видов экономической деятельности, следует отметить, что при восстановлении объемов добычи полезных ископаемых и существенном их превышении в добыче топливно-энергетических ресурсов, не были восстановлены отрасли, производящие продукцию с высокой добавленной стоимостью и, прежде всего, машиностроительные производства (приложение, табл.2.2).
И дело не только в «гипертрофированном» развитии энергосырьевого комплекса. Темпы его роста отражают естественные конкурентные преимущества российской экономики. Проблема заключается в том, что одновременно не происходит адекватное потребностям развитие отраслей, обеспечивающих устойчивость экономического роста. При этом динамика производства машин и оборудования характеризуется крайней неравномерностью.
Следствием отставания машиностроения явилась тенденция к старению технологической базы производства: если в 2000 г. доля производственного оборудования в промышленности со сроком службы свыше 20 лет составляла 38,2%, то уже к середине нынешнего десятилетия она превысила половину; как показал опрос директоров промышленных предприятий, на каждом третьем из них главным ограничителем роста было названо в 2006 г. отсутствие надлежащего оборудования (Райская, Сергиенко, Френкель 2006, с. 39). Одновременно происходит снижение технологического уровня производства. По расчетам ИНХП РАН в недалекой перспективе Россия вынуждена будет приобретать за рубежом до 60% технологий (Краснов, Алабян, Рогов, Шуйский 2006, с. 4).
Диспропорции реального сектора в ходе предшествующего экономического роста были «дополнены» деформированностью денежно-кредитной системы. В условиях прекращения внешнего рефинансирования и обесценения активов корпорации столкнулись с нехваткой средств для исполнения обязательств по ранее полученным кредитам; одновременно с этим обнаружилась проблема дефицита ликвидности. И дело не в отсутствии внутренних финансовых ресурсов: в период благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры в стране были накоплены третьи по размерам в мире валютные резервы. Дело в деформации финансово-кредитной системы, не способной стимулировать здоровый экономический рост.
Таким образом, если нынешний экономический кризис в индустриально развитых странах порожден «сдуванием финансовых пузырей», то российский — имеет иную природу. По сути нынешний экономический кризис России есть продолжение системного кризиса ее экономики, «вползание» в который началось на рубеже 1970—1980 гг. Этот кризис принял «острые» формы в 1990—1998 гг. Изменившаяся в последующий период мировая конъюнктура позволила «купировать» остроту кризиса. Однако тенденции, его породившие, не только не были устранены, но продолжали прогрессировать, что, и обнаружилось, как только вновь изменилась мировая конъюнктура.
2.2. Прогнозные оценки. В связи с этим необходимо разделить прогноз эволюции российской экономики на краткосрочную, среднесрочную и долгосрочную перспективу. С высокой долей вероятности можно предположить, что осуществляемые антикризисные меры правительства, опирающиеся на потенциал финансовой устойчивости, видимо, позволят «продержаться» до окончания кризисных явлений в экономически наиболее развитых странах. Поэтому, несмотря на прогнозируемое Минэкономразвития России снижение в 2009—2010 гг. ряда важнейших социально-экономических показателей, не следует ожидать каких-либо катастрофических сценариев даже при осуществлении пессимистического варианта.
Что же касается среднесрочной перспективы, то последняя определится, прежде всего, складывающейся в этот период динамикой спроса на традиционные товары российского экспорта, в первую очередь — на нефть. Поскольку согласно консенсус-прогнозу ведущих мировых аналитиков на период до 2012 г. цены на нефть марки Urals стабилизируются на уровне 70 долл. за баррель, постольку можно с большой долей вероятности согласиться с прогнозом Минэкономразвития России о некотором росте российской экономики, который, правда, не позволяет ей восстановить уровень 2008 г. (за исключением реально располагаемых денежных доходов населения) даже при оптимистическом сценарии развития.
Прогноз же эволюции российской экономики на более длительную перспективу определяется ее возможностями преодоления системного кризиса, о котором говорилось выше. В этой связи следует отметить, что ограничение экономической политики целью «продержаться до окончания мирового кризиса» в ожидании, когда переход к росту главных центров мирового экономического развития повысит спрос (и соответственно цены) на традиционные товары российского экспорта, неизбежно сохранит сложившуюся в России структуру сырьевую структуру общественного воспроизводства и, следовательно, зависимость экономической динамики страны от динамики мировой конъюнктуры энерго-сырьевых рынков. Развитие но такой траектории неизбежно поведет Россию по пути превращения из субъекта в объект глобальных политико-экономических отношений.
3. ПРЕДПОСЫЛКИ АНТИКРИЗИСНОЙ СТРАТЕГИИ: ПОВЕСТКА ДНЯ
Глобальный экономический кризис и обнаруженная неспособность стандартных моделей макроэкономики дать адекватные представления о происходящих событиях — это серьезное основание для модернизации методологии экономического анализа, пересмотра его базовых предпосылок и радикальных изменений в экономической политике.
3.1. Концепция экономиической социодинамики (КЭС) — одна из современных теоретических концепций, обладающих необходимым «модернизационным потенциалом» (Гринберг, Рубинштейн 2000, 2008; Grinberg, Rubinstein 1999, 2005). Во-первых, ее теоретическое ядро определяет новая парадигма — переход от концептуального редукционизма к более мягкому принципу комплементарности, допускающему наличие групповых интересов, не сводимых к предпочтениям индивидуумов. Введение данной предпосылки в модели макроэкономики позволит «научить» последние распознавать системные риски, которые на уровне отдельных индивидуумов оказываются незамеченными. Во-вторых, в условиях кризиса объективно усиливается государственная активность; позиционирование государства как субъекта рыночных отношений, характерное для данной концепции, облегчает координацию антикризисных действий власти и бизнеса посредством государственно-частного партнерства и индикативного планирования, обеспечивает эффективность экономической политики.
3.2. Экономическая политика. Если кризис и сформировал потребность в модернизации существующих теоретических построений, то нет никаких оснований :сматривать его в качестве предвестника «качественного» изменения глобальной экономической системы (World Economic Outlook 2009; Stephanou 2009). При этом в экономической политике следует ожидать рост экспериментирования «вокруг» стандартных образцов, которое, в конечном счете, сводится к поиску оптимального масштаба и направлений государственной активности.
На этом фоне текущий рост интервенций следует воспринимать как краткосрочное явление, после которого последует возвращение к некоторому «периоду нормальности», который, однако, может оказаться связанным с изменением роли государства как субъекта рынка (экономическая социодинамика), принципов регулирования (микроэкономика и поведенческая экономика), прогнозированием и оценкой экономической динамики (макроэкономика и теория финансов), но все же не предполагает сохранения государством влиятельных позиций как собственника активов (Demirguec-Kunt, Serven 2009).
***
Учитывая сложившуюся российскую ситуацию можно сформулировать императивы антикризисной политики России. Речь идет о необходимости стимулирования внутреннего спроса и роста собственного производства. Способствовать этому должно государство, деятельность которого следует развивать главным образом по трем приоритетным направлениям: мощная поддержка аграрного и топливно-энергетического комплекса; радикальное обновление региональной политики; сохранение интеллектуального потенциала, необходимого для становления инновационной и конкурентоспособной экономики в посткризисное время. Решение этих приоритетных задач предполагает модернизацию институциональной среды и оздоровление базовых секторов экономики.
ЧАСТЬ II. КОНТУРЫ АНТИКРИЗИСНОЙ ПРОГРАММЫ
4. ПРОБЛЕМЫ ИННОВАЦИОННОГО ОБНОВЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ЭКООМИКИ
Источником устойчивого роста, как это справедливо отмечается в антикризисной Программе, является формирование воспроизводственного вектора, выводящего российскую экономику на траекторию инновационного роста. Вместе с тем, в самой программе не просматриваются реальные мероприятия, способствующие такому переходу, а сценарные условия функционирования экономики на период 2009—2012 гг., подготовленные Минэкономразвития России по собственному признанию их авторов «носят достаточно консервативный характер и не обеспечивают в полной мере возврата к показателям инновационного развития». В этих условиях необходима последовательная государственная промышленная политика преобразования технологического уровня воспроизводственного комплекса, обеспечения его инновационной направленности.
Акцент на участии государства в проведении промышленной (структурной) политики диктуется тем обстоятельством, что инвестиции в новейший технологический капитал имеют преимущественно интегрированный характер и требуют одновременной модернизации целостных технологических цепочек, включая все звенья по циклу вертикально-интегрированного производства. При этом указанная модернизация требует финансовых вложений такого масштаба (и, соответственно, времени) осуществить которые нынешний частный российский капитал без соответствующей поддержки государства не сможет.
Оценивая возможности перехода к инновационным факторам экономического роста нелишне вспомнить, что подобная задача в российской экономике имеет давнюю историю. Однако отсутствие ощутимых позитивных сдвигов в переходе на модернизационный тип воспроизводства порождено не только экономической политикой, но и сложившейся системой экономических отношений, ее институциональным воплощением. Так, одна из очевидных причин отставания машиностроения — это распределение инвестиционных ресурсов, определяемое сложившимися уровнями рентабельности (приложение, табл. 2.10).
Причем не ясно, будет ли достаточным «включение» системы тех или иных льгот, для стимулирования инновационного машиностроения? Инновационное обновление производства — один из инструментов конкурентной борьбы. Однако если конкуренцию можно выигрывать за счет других мер (монопольного положения, близости к представителям властных структур, передела собственности и т. п.), риски использования которых ощутимо ниже, чем риски инновационного предпринимательства, то вряд ли следует ожидать инновационного роста. Выход может быть только один: реформировать систему экономических отношений таким образом, чтобы риски использования внеэкономических методов конкурентной борьбы существенным образом превышали риски инновационного предпринимательства.
Другим серьезнейшим ограничителем перехода к инновационному росту является состояние национального человеческого потенциала. Здесь можно выделить две базовые проблемы. Первая — дефицит квалифицированных кадров в отраслях, составляющих материально-технологическую базу инновационных факторов роста. Так, по данным Союза машиностроителей РФ нехватка квалифицированных кадров в машиностроении составляет около 1,3 млн. чел. при общей среднегодовой численности занятых в отрасли в 2008 г. 3,2 млн. чел. В наиболее технологически сложных производствах (почти 2/3 предприятий, НИИ и КБ) средний возраст рабочих и инженеров превышает 60 лет, а возраст научных работников приближается к 70 годам. Вторая проблема — высокий уровень бедности в сочетании с избыточной социально-экономической дифференциацией населения: коэффициенты фондов и Джини выросли в 2008 г. по сравнению с 1992 г. в 3,76 и 1,63 раза соответственно достигнув самых больших значений за весь период существования новой России.
Такая ситуация неизбежно ведет к ухудшению качественных характеристик человеческого потенциала, что «работает» как фактор, подрывающий устойчивость последующего экономического роста. Можно утверждать, что реалистичность модернизационной антикризисной политики определяется способностью государства обеспечить:
- Реформирование экономической системы в направлении создания механизмов, делающих обязательным условием победы в конкурентной борьбе развитие бизнеса на инновационной основе.
- Преобразование системы распределительных отношений, позволяющих радикально решить проблему бедности и избыточного социально-экономического неравенства населения.
- Создание условий для модернизации и наращивания квалификационного потенциала российской экономики.
5. ТЭК И НЕФТЕПЕРЕРАБОТКА
Нынешний кризис обострил застарелые структурные и технические проблемы топливно-энергетического комплекса России и нефтепереработки (прогрессирующее отставание геологоразведки от добычи, истощение старых месторождений, застой в использовании вторичных и третичных методов отбора топлива, отставание нефтегазопереработки, старение оборудования, сырьевой характер экспорта в сочетании с его уязвимостью к условиям транзита и гипертрофированной ориентацией на Евросоюз). Вместе с тем ТЭК в целом остался вне «мейнстрима» антикризисной программы правительства. Ныне мировые энергоцены возвращаются к своим равновесным значениям, обеспечивающим наш бюджетный процесс. Но это не снимает проблем, стоящих перед отечественной энергетикой, без решения которых она не может эффективно развиваться.