Ocr палек & Alligator, 1998 г

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   34   35   36   37   38   39   40   41   ...   45

Откуда-то появился отряд клыкастых, которые смешались с кучей малой, отчаянно пытаясь остановить побоище.

- Отлично сработано, - шепнула я Альберту на ухо.

- Господь постарался, - с улыбкой сказал он. - Я и не думал, что они такие склочные.

Пора было возвращаться к Флаю с Джилл: они наверняка слышали шум и гадали, какое осиное гнездо мы потревожили. Да и время приближалось к десяти.

Пока мы шли, я думала об Альберте. Этот богатырского вида мормон - парень что надо, хотя вначале мне так не показалось. Нам с Флаем повез­ло, что он присоединился к нашему отряду - или мы к его. Я бы смело пос­тавила на каждого из нас, даже на Джилл.

Мы наконец свернули в переулок, который после магазина показался нам родным домом. Есть одно преимущество в сражении с монстрами: не надо га­дать, свой или чужой. Есть чтото такое в походке человека, что сразу от­личает его от зомби. Мертвяки во многом забывают, что значит быть людьми.

Флай вздохнул и покачал головой, слово говоря одновременно "никогда больше не возьму вас с собой!" и "рад, что вы вернулись", однако не про­изнес ни слова. Мы вновь были вместе.

Я чертовски обрадовался, увидев Арлин живой и невредимой. Испытав на собственной шкуре огонь, воду и медные трубы, мы как-то привыкли выби­раться сухими из воды. Если бы суровая судьба разлучила нас сейчас, ввергнув ее в пучину огня и крови, я бы позволил себе надеть траур по ней, только изничтожив в прах последнего пришельца. Если бы паче чаяния я выжил после всей этой катавасии, а она нет, я бы горевал всю оставшую­ся жизнь. Возможно, она чувствовала то же самое, но мне сейчас было не до размышлений на эту тему.

Бросив корзину, набитую гнилыми лимонами, прямо перед носом Джилл, которая тут же выдала свое непременное "фу", Альберт метнул быстрый взгляд в сторону Арлин, и вашему покорному слуге почудилось, что вышеу­помянутая особа отреагировала на него не без игривости. Вполне откровен­ной игривости. Хотя в последнее время творились вещи и более странные. Но я вообразить не мог, что между... впрочем, какое мне дело, что там у них происходит. Главное - задание, сказал я себе.

- Это вы устроили кошачий концерт?

- Как в старые добрые времена, - вздохнула Арлин, когда мы были моло­ды и беззаботны под парящим в небе кроваво-красным Марсом.

- Ха! - отозвалась Джилл.

- Ух-ты! - присоединился к ней Альберт.

Когда Арлин впадала в поэтическое настроение, то превращалась в бла­женного скитальца.

- Операция закончилась успешно, не так ли? - полюбопытствовал я. - Прекрасно, приступим к косметическим процедурам.

Альберт отважно показал всем пример, раздавив в лапищах несколько ли­монов и одинокий лайм и намазав полученным месивом физиономию. То же са­мое сделала Арлин и после глубокого вдоха - я.

Джилл попятилась.

- Ты тоже должна намазаться, - дружески, но наставительно заметил я.

- Да-да, знаю. - Она взяла лимон и нерешительно поднесла его к носу.

- Гадость какая!

- Давай помогу, - теряя терпение, предложил я.

Взяв в каждую руку по лимону, я смял их и начал втирать жижу в голо­ву.

- Эй! - закричала девчонка вырываясь.

- Сейчас не время думать о красоте, - рявкнул я и продолжил операцию, принимаясь за ее лицо.

- Перестань! - крикнула подошедшая к нам Арлин и, выхватив у меня из рук один из лимонов, помахала им перед моим носом, словно гранатой. - Что, ты думаешь, ты делаешь?

- Стараюсь ради истины, справедливости и воплощения американской меч­ты.

- Ах, вот как! - буркнула с сомнением Арлин. - Сейчас я объясню тебе, Флай Таггарт, что к чему, да так, чтобы ты понял.

И она с милой улыбкой изо всей силы наступила мне на ногу.

Пока я пытался осмыслить значение ее довода, Арлин шепнула мне на ухо:

- Джилл - женщина, а не ребенок.

- Не обращайся со мной, как с младенцем! - словно услышав ее слова, возмущенно завопила девчонка.

- А ты не веди себя, как младенец, - отрезал я и, не обращая внимания на Арлин, наклонился к пигалице и выговорил ей, как выговорил бы пехо­тинцу из моей роты, вздумай он выдрючиваться: - Послушайте внимательно, мэм. Когда вы обзаведетесь парочкой нашивок на плечах, тогда придет ваш черед думать и принимать решения. Но до тех пор извольте выполнять мои приказы, а я приказываю сейчас намазываться лимоном. С волосами и лицом покончено, теперь пора приниматься за остальное. Справишься сама или хо­чешь предоставить это мне? Я не откажусь.

Джилл впилась в меня взглядом, затем взяла протянутый лимон. На сей раз урок пошел на пользу.

Она хоть и корчила рожи, но старалась изо всех сил. Я надеялся, что девчонка недолго будет дуться. Арлин налимонила нам спины, в тех местах, куда мы не могли дотянуться, а потом я проделал то же самое с ней. Затем мы покинули переулок и двинулись дальше.

Альберт шел впереди отряда к железнодорожной станции. Я замыкал шест­вие. К счастью, теперь, когда мы пахли, как зомби, мы могли передви­гаться и нести оружие совершенно открыто. Свернув за угол, мы оказались в толпе. Я увидел, как насторожилась Арлин - неудивительно после перед­ряги, в которую они с Альбертом попали в супермаркете. Но через секунду она уже оправилась и держала себя даже лучше, чем я.

Какое-то время я беспокоился за Джилл: она шла, растопырив руки, с трудом переставляя одеревеневшие ноги, словно плохая копия чудовища Франкенштейна - от волнения, конечно. В театре бы ее забраковали. Но зомби вроде не видели разницы.

Мы прошли через арку и оказались в толпе бесов, князей ада и кощеев с этими их проклятыми ракетными установками на спине. Увидев, как эти не­доноски ходят, вихляясь, будто их кто-то дергает за веревочки, я сразу вспомнил марионеток, которых видел в Мексике на празднике День мертвых. Не приведись мне уже познакомиться с одним из них в грузовике, я бы ре­шил, что нас дурачат. Одно хорошо: они позволили мне оценить по досто­инству походку Джилл в роли зомби.

И тут наступил гнусный момент, когда силы Зла явили нам очередного новехонького, прямо с конвейера, монстра. Он не был по какой-то та­инственной оплошности забавным на манер кощея. Он был просто омерзите­лен.

Слово "жирный" лишь отдаленно описывало объемы этого мясного оковал­ка. Мы прошли достаточно близко, чтобы учуять застарелый пот - ловкий трюк, если учесть, что модель только что сошла с конвейера. Новоявленная пакость напомнила мне притянутый в гравитационное поле Земли планетоид, с той только разницей, что состояла из наплывающих одна на другую тош­нотворных, отвратительно-желтых, жидких, сочащихся складок куриного жи­ра.

Однако это было только первое впечатление. Когда "существо" подошло ближе, я пришел к выводу, что оно гораздо хуже, чем мне вначале показа­лось.

Гигантский сгусток мокроты, слепленный неумелыми руками в некое подо­бие человека, обладал двумя свинячьими глазками-бусинками, запрятанными глубоко в недрах несуразного лица. Массивные, как бревна, руки заканчи­вались примерно от локтей мощными металлическими стволами. И было совер­шенно неважно: подорвут тебя из них или только слегка заденут.

В голове вертелось множество прозвищ для чудовища, и Арлин, я уверен, не поскупилась бы на идеи, но мне хотелось предоставить право крещения Джилл. Возможно, ей придет на ум что-нибудь поаппетитнее, чем названия разного рода экскрементов, которые лезли мне на язык.

Вокруг толпились другие монстры и зомби, их было более чем достаточ­но, чтобы держать нас в страхе и напряжении. Но урод оказался слишком суровым испытанием для моего желудка.

Маячившие впереди два паровых демона, может, были куда опаснее, но они по контрасту показались мне почти красавцами. С четкой конфигураци­ей, с нормальным цветом кожи в тех местах, где у них было живое тело, а не механизмы. Даже их металлические части приятно поблескивали по срав­нению с тусклыми, ржавыми трубками, торчавшими из того жирдяя. Хоть я и увлекся эстетическими выкладками на тему внешних достоинств монстров, я отдавал себе отчет, что вокруг творится неладное.

Не нравилось мне, как зомби поджимали нас со всех сторон. Стоило мне уклониться вправо или влево, чтобы попытаться вырваться из толпы, как приходилось отступать перед бдительным оком князя ада или кощея - куда бы я ни ткнулся, они были тут как тут.

Наконец меня осенило: да нас просто ведут куда-то, как стадо коров. Но когда я это понял, выбираться было поздно: зомби сбились в плотную массу, направлявшуюся к высокому зданию. Сердце мое прибавило оборотов, и я уже начал подсчитывать шансы на побег, когда Альберт наклонился ко мне и шепнул:

- Нам повезло - они ведут нас на вокзал.

Провалиться на месте, если он не прав! Впереди маячил чертов поезд. Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием

его.

Только в одном случае следовало дать деру - если поезд идет на вос­ток, но я просто нутром чуял, что он покатит прямиком в Лос-Анджелес.

Стало ясно, что паровых демонов нам не избежать: они стояли у сход­ней, приставленных к открытому вагону для скота, который в этот момент как раз начал заполняться. Поскольку мы решили воспользоваться первой же возможностью, чтобы сесть в поезд, это было воспринято нами как некий знак.

В последнее время мои милые монашки частенько слышали от меня молит­вы. Я никогда не мог представить себе святых или ангелов, поэтому, когда я впадал в надлежащее настроение, перед моим мысленным взором возникали эти иссохшие старцы, облаченные по обыкновению в черное или серое. Я привык думать, что мои наставницы - безобразные дряхлые вороны. Но те­перь они стали являться мне осиянные красотой.

Моя молитва была незамысловатой. Молю Тебя, Пресвятая Дева Мария, не дай, чтобы эта туша села вместе с нами!

Мы могли не бояться, что нас разделят, потому что не оставалось места сделать и полшага в сторону. Мы были сжаты, как пассажиры токийского метро в час пик.

Когда посадка закончилась, я испытал невообразимую благодарность по отношению к монашкам: стоило дверям захлопнуться, как я сразу увидел, что нам не придется терпеть жирдяя - он сел в другой вагон.

- А вагон-то сзади открыт! - в изумлении воскликнула Джилл.

Я сделал ей знак, чтобы молчала, опасаясь, как бы мы не привлекли внимания, но вокруг было так шумно, что за собственным рычанием, сопени­ем и ворчанием зомби вряд ли могли расслышать человеческие слова. Нас затолкали в заднюю часть вагона, где вместо сплошной стенки были прибиты вертикальные деревянные планки с пропущенными через них горизонтальными металлическими перекладинами.

- Похоже на окно, - пояснила Арлин.

- Как я посмотрю, все вы выросли в убеждении, что говядину выращивают на грядке, - едко заметил я. - Это же вагон для скота.

Заскрежетав, поезд медленно тронулся и тут же резко рванул вперед, отчего нас отбросило назад, на притиснутых к окну соседей. Те с ворчани­ем стали отпихивать нас обратно. Зомби вели себя гораздо хуже, чем люди, окажись они в той же ситуации. Некоторые, возмущенные тем, что их толк­нули, стали палить в воздух.

- Здорово! - крикнула Арлин.

- Если так будет продолжаться, нас сотрут в порошок! - прокричал я ей в ответ.

- Но что мы можем сделать?

- Ничего! - вынужден был признать я.

Оставалось в очередной раз положиться на удачу. Но мои монашки, ви­дать, трудились сверхурочно, потому что выстрелы вдруг прекратились. Я огляделся и увидел, что Альберт, закрыв глаза, беззвучно шевелит губами. Уж если нам суждено спастись молитвой, то, конечно, это работа для про­фессионала.

Джилл схватилась сзади за мой брючный ремень. Мысль мне понравилась, и я уцепился за Арлин, а она - за Альберта.

Мы проехали несколько небольших городков, которые вряд ли представля­ли какой-нибудь интерес. По ночному небу разливалось странное сияние, но я предпочитал его, если возвращение дня сулило все тот же противный зе­леный небосклон. Было слишком темно, чтобы разглядеть пейзажи. Время от времени на горизонте полыхали пожарища - погребальные костры над прахом человеческой цивилизации. Наконец поезд резко затормозил, и опять нача­лась толкотня. Но нам по-прежнему сопутствовала удача - стрельба не во­зобновилась.

- Черт, жаль, что в дверь ничего не видно, - сказал я.

Из заднего окна открывалась мрачная, но величественная картина - раз­рушенное здание и протянувшаяся на многие километры унылая сельская местность, однако громкие звуки впереди свидетельствовали о бурной дея­тельности.

- Вожаки мало обеспокоены тем, насколько информировано стадо, - заме­тила Арлин.

Словно в ответ на мою просьбу, тяжелая деревянная дверь отъехала в сторону, и глазам нашим предстало зрелище, которое увидишь нечасто. От­ряд паровых демонов, предводительствуемый пауком вроде того, что был на Деймосе. Они охраняли открытую товарную платформу, на которой лежало по­хожее на забинтованное с головы до ног человеческое тело с щелочкой для глаз. Но кто это - мужчина или женщина - оставалось загадкой. Понятно было лишь, что человек, тело которого стягивали ремни, - пленник.

Картина заставила меня вспомнить о Билле Ритче, единственном челове­ческом существе, которого пришельцы старались сохранить, потому что нуж­дались в его знаниях... Следовательно, и этого незнакомца мы должны или спасти, или убить. Нельзя оставлять его в руках врагов, чтобы они выуди­ли из него все, что им нужно. Кортеж скрылся из виду, жуткие звуки ляз­гающей поступи паровых демонов стихли.

- Ты думаешь о том же, о чем и я? - невнятно буркнула Арлин.

- Громче!

- Они зацапали еще одного из наших профи!

- Слушай! - рявкнул я. - Есть план! - Взоры окружающих обратились на меня, что естественно - ведь мы стояли почти впритирку друг к другу. - Хватаем мумию! И бегом!

Арлин сделала безразличную мину.

- А как вылезать? - воскликнула Джилл.

- Потихоньку!

Пока мы оценивали преимущества и недостатки нашего положения, монстры подтащили забинтованную куклу к головному вагону. Хотя мы почти не виде­ли, что происходит, нетрудно было догадаться, что последует дальше.

Поезд снова тронулся, стало быть, ценный груз уже на месте.

- Вперед! - крикнул я. - Проталкивайтесь!

Джилл робко вытянула вперед руку, вернее, пальцы, и, как бы это по­лучше выразиться, ткнула стоящую впереди женщину-зомби. У зомби нет нервной системы человека, но коекакие реакции сохраняются.

Дама не подпрыгнула, не завизжала, но подалась вперед с такой силой, что вытолкнула с места стоявшего перед ней коротышку.

Джилл пропустила вперед Альберта, и он, налегая всей своей массой, расширил образовавшийся узкий проход. Задача была ясна - добраться до сцепления между вагонами. Мы продвигались вперед дюйм за дюймом со ско­ростью черепахи. Я полагал, что, пока мы не вывели зомби из терпения и они не стали стрелять, все идет нормально.

А тут как раз один из мертвяков возьми да и пальни без всякой видимой на то причины. Хотя что за глупая идея искать в действиях зомби логичес­кие основания?

Пуля пробила горло другого зомби, и жертва, издавая булькающие звуки, стала оседать на пол. Мы были настолько тесно прижаты друг к другу, сов­сем как норвежские сардины, что дальнейшие попытки аргументации с по­мощью реактивных снарядов попросту уничтожили бы всех нас и остальных обитателей вагона.

Джилл вытащила свой 0,38. Вид у нее был напуганный и решительный од­новременно.

- Не смей! - крикнул я ей, и мне не пришлось повторять дважды.

Зомби, у которого чесались руки, продолжал палить во все стороны и случайно попал в соединение металлической перекладины с деревянной план­кой. Стоявший рядом здоровяк привалился к решетке и вдруг исчез, оставив после себя огромную дыру, через которую мог бы пролезть даже Альберт.

- Меняем план! - взревел я.

К тому моменту поезд вновь разогнался. На скорости 300320 километров в час для обычного отупевшего пассажира освежающий ветер - роскошное приложение к радостям путешествия. Но стоило мне протиснуться в дыру, как я сразу понял, что бьющий в лицо ураганный ветер способен окоротить даже самого стойкого морского пехотинца.

Главное было не уронить дробовик, пока я вылезал и пытался ухватиться за выступ на крыше вагона. Я надеялся, что зомби не обратят особого вни­мания на перемену в обстановке. В каком-то смысле они оставались людьми и вряд ли были довольны теснотой, иначе зачем тогда стрелять. Возможно, нам даже удастся снискать их благодарность, освободив несколько лишних сантиметров.

Стоя на буфере и держась одной рукой за выступ, я протянул другую ру­ку Арлин, чтобы помочь ей выбраться. Ее тонкая, сухая ладонь скользнула в мою потную лапищу, и я поразился тому, какая она холодная. У Арлин проблемы с конечностями, вечно они мерзнут. Подсадив ее на крышу, я взялся за Джилл. Перегнувшись вниз, Арлин стала мне помогать.

Я не винил Джилл за то, что она боялась, только удивился, когда ее начало трясти. Или, может, это поезд так сильно качало. Теперь будет о чем написать домой, промелькнула в голове мысль, если только дом еще су­ществует. Как бы ни хотелось четырнадцатилетней пацанке казаться отваж­ной и взрослой, она попадала в передряги одна хуже другой и вынуждена была справляться с ними без всяких поблажек и подготовки.

Несмотря на чувство страха, девочка делала все как надо, а на слезы я просто не обращал внимания. Мне пришлось вытягивать Джилл под неудобным углом, хорошо, что она почти ничего не весила. Так - что когда я передал ее наконец Арлин, из моей груди вырвался вздох облегчения.

А вот с Альбертом была настоящая проблема. Представьте, здоровенный парень, не совсем такой спортивный, как ваш покорный слуга, но все-таки. Арлин пропустила через петлю на крыше веревку и привязалась к нему. Ве­ревка была дьявольски крепкой, потребовались бы тонны, чтобы она оборва­лась. Мы не такие дураки - отправляться в преисподнюю без приличного снаряжения! Так что Арлин не грозила опасность упасть.

Теперь мы могли приступить к подъему Альберта. По счастью, это оказа­лось гораздо легче, чем сдвинуть с места парового демона.

Прогулка по крыше могла бы даже доставить удовольствие, если бы не бешеный встречный ветер. Пахло здесь не в пример приятнее, чем внутри вагона.

Мы легли на живот и отдали себя во власть яростного вихря. Однако нас не сдуло - на самом деле мы могли даже нетвердо держаться на ногах, как бы опираясь на воздушные массы. Наверное, впереди образовалась своего рода воздушная запруда, иначе при скорости в 300 километров в час стоя­щий на крыше вагона человек был бы неминуемо сбит - как муха щелчком.

- Слушай команду! - крикнул я против ветра. - По одному вперед марш! Потихоньку! Чтобы не упасть!

Арлин поднесла губы к самому моему уху.

- Лос-Анджелес далеко?

- Два часа, к рассвету будем. Главное - человек, нужно или спасти или убить его!

- Что?! - в ужасе вскричала Джилл.

Достаточно громко, чтобы ее услышали. Старым воякам, вроде Арлин и Альберта, можно было ничего не объяснять. И хотя я перестал относиться к Джилл как к ребенку, привыкнуть к мысли, что она - существо гражданское, никак не мог.

- Лучше смерть, чем позор!

Не знаю, что уж девчонка там расслышала, но она сжала зубы и больше не произнесла ни звука. Можно было подождать с жестокими истинами до следующего раза. Надеюсь, ей никогда не придется решать, кому даровать жизнь, а кому смерть. Иногда я просто ненавижу штатских.

Обмен мнениями закончился. Да и вообще, не заткнись мы, посрывали бы от крика голоса.

Я двинулся первым, командир все же. Медленно и осторожно переставляя ноги. Весь путь занял около получаса. Хорошо еще, что через Аризону пря­мая колея. Правда, вагоны так и так раскачивало, и мы в любую минуту могли расшибиться насмерть - дорогу делали для грузового транспорта, а не для пассажиров.

Я то и дело оглядывался назад - моя команда была на месте. Следующая остановка - Город Отдохновения! Через два вагона маячила платформа, где расположился отряд, состоящий из паука, парового демона и запеленутого наподобие рождественского младенца человека. Паук находился между нами и пленником, паровой демон - с другой стороны.

Мелькнула мысль, что эти вершинные образцы монстростроительной ин­дустрии пришельцев имеют более тонкий нюх, чем прочая мелочь, а ветер на славу потрудился, чтобы выветрить наш лимонный запах. К счастью, мы шли против ветра. И он дул с таким шумом, что услышать нас враги тоже не могли.

Я помахал Арлин. Настало время действовать ветеранам Деймоса. Мы под­ползли к краю крыши, и я посмотрел вниз, в просвет между вагонами - слишком маленький для взрослого человека.

Я обратил внимание, что паук - преогромный: его правые ноги свешива­лись через край платформы, что навело меня на одну мысль.

Пролезть между вагонами могла только Джилл.

Господи, неужели ночные кошмары сбываются? Никто и не думал, что дев­чонку ждет развлекательная прогулка - но чтобы такое? Бросить необучен­ного новобранца, к тому же не достигшего призывного возраста, в настоя­щую бойню? Против паука и парового демона? Да это же преступление... убийство!

Однако разве существуют варианты? В такую узкую дыру не пролезет даже Арлин, а она фунтов на сорок тяжелее Джилл. Это уже две разные весовые категории, обо мне или Альберте смешно даже думать.

Скрепя сердце, я сказал себе: "Настал ее час действовать".

Заклинание не помогло, на душе было мерзко и пакостно.

Мы отползли назад и устроили совещание - на крыше мы хотя бы слышали друг друга. Давая Джилл задание, я чувствовал себя последним гадом, но никто другой для него не годился. Во всяком случае, девочка была полна готовности и делала вид, что нисколько не боится. Из нее бы вышел класс­ный десантник. Или я уже это говорил?