Владимир Рубцов

Вид материала

Рассказ

Содержание Любящее сердце

Подобный материал:

• Шестнадцатая серия, 450.3kb.
• Реферат Гель Scarfade форма полисилоксанового геля для нанесения на кожу зарегистрированный, 93.76kb.
• В. В. Рубцов 2010 г, 1197.77kb.
• Программа москва, 23-25 ноября 2011 года В. В. Рубцов (председатель) ректор Московского, 523.84kb.
• Конкурс "Знай и люби родной Владимир" «владимир и владимирцы в великой отечественной, 41.68kb.
• Владимир Маканин. Голоса, 855.51kb.
• В. И. Вернадский – книги и статьи Вернадский, Владимир Иванович. Дневники, 77.32kb.
• Константинов Владимир Андреевич, 59.72kb.
• Тема: Николай Рубцов, 54.7kb.
• Г. С. Батыгин лекции по методологии социологических исследований учебник, 2024.49kb.

ЛЮБЯЩЕЕ СЕРДЦЕ


I


Длинная унылая улица тянулась от корпусов кардиологического центра до дома серой бесконечной лентой. Впрочем, с тех пор, как Анжела заболела, всё в жизни Майка стало унылым и серым. Подумать только, всего лишь месяц назад они с ней были безумно счастливой молодой супружеской парой, а теперь… Теперь весь мир летел к чертям, потому что Анжела хотя и медленно, но умирала.

Они познакомились пять лет назад на остановке в нью-йоркском метро. Странно, но в эти минуты крайнего отчаяния Майкл почему-то вдруг вспомнил, что в день их знакомства была точно такая же пасмурная погода, как сейчас. Эти воспоминания настигли его, как исполнение дурного пророчества, которое уже тогда, с самого начала, нависло над их счастьем свинцовыми тучами. Но в тот незабываемый миг их первой встречи Анжела предстала перед ним самым светлым во всей вселенной ангелом, глаза которого излучали небесную чистоту и наивность. Её чудесные голубые глаза, светлые, слегка волнистые волосы до плеч, бледное лицо и красивые чувственные губы сразили его наповал. Не понимая, что он делает, словно подчиняясь какой-то могущественной воле свыше, он медленно подошёл к ней сбоку и осторожно коснулся её руки. От этого прикосновения она вздрогнула, как будто очнулась от сна, и уставилась на него своими широко раскрытыми глазами, в которых застыло немое удивление. Она не испугалась, нет, и даже не высказала колкого упрёка за такое бесцеремонное поведение молодого мужчины с незнакомой ему девушкой. Она лишь продолжала смотреть на него своими неземными глазами, а с красивых полуоткрытых губок вот-вот был готов сорваться вопрос: «Ну, так что же дальше?». А дальше он нежно поцеловал её прямо в эти чудесные губы, вот что было дальше. Когда Майк сделал это, он слегка зажмурил глаза в ожидании неминуемой звонкой пощёчины за эдакое нахальство. Но пощёчины не последовало. Когда он, наконец, открыл глаза, всё ещё держа её за руку, то увидел, что девушка по-прежнему безмолвно смотрит на него, но уже совсем по-другому, словно его дерзкий поцелуй пробудил её спящие доныне чувства, и теперь она одарила его таким тёплым, любящим взглядом, который Майк раньше замечал только у молодых мамочек, дышащих над своими малютками. Решив первым нарушить молчание, Майк не нашёл ничего лучше, как представиться:

• Меня зовут Майк, — тихо сказал он, не отрывая своего взгляда от её дивных глаз. — А как зовут тебя, спящая красавица?
  
• Ан-же-ла, — также тихо протянула она ему по слогам, будто пропела, и от этого звуки её имени отозвались в душе Майка радостной песнью. — А почему спящая? — спросила в свою очередь девушка.
  
• Потому что я разбудил тебя своим поцелуем. Ты не обиделась? — прошептал Майк, боясь, что снующие вокруг суетливые люди могут подслушать их странный разговор и каким-то образом всё испортить.
  
• Разбудил? — изумилась она и чуть откинула свою голову назад, слегка тряхнув золотистыми локонами.
  
• Да разбудил, потому что я люблю тебя, и эта любовь — дар небес и наша самая большая тайна, — таинственно продолжил он, а затем нежно обнял её и вновь поцеловал.
  

Через три месяца они поженились и прожили в безоблачном счастье целых пять лет до тех самых пор, пока не решили во время последнего отпуска махнуть в Канаду, чтобы отдохнуть в кемпинге на лоне дикой природы и половить форель в прозрачной быстрой речке.


II


Всё началось так романтично. Небольшой самолёт, летящий чартерным рейсом в Канаду, через час с небольшим приземлился на каком-то захолустном провинциальном аэродроме и выпустил их из своего полупустого чрева навстречу захватывающим приключениям. Анжела и Майк собрались на край Ойкумены и были экипированы соответствующим образом. Перед путешествием Майк на протяжении недели дотошно изучал прогноз погоды, поэтому на обоих были прочные джинсы, тёплые футболки и тонкие чёрные кожаные куртки, хорошо защищавшие от несильного, но довольно прохладного ветра, который то и дело появлялся, откуда ни возьмись, и принимался испытывать на прочность намерения прибывших сюда на отдых людей. Хотя канадское лето едва перевалило за середину, погода больше подходила для начала сентября.

Взвалив на плечи тяжёлые рюкзаки, набитые на всякий случай всякой всячиной, Анжела и Майк направились от трапа самолёта прямиком к неказистому зданию аэровокзала, которое таковым можно было назвать с большой натяжкой. Слева от центрального входа они сразу же заметили здоровенного, средних лет индейца, державшего в руках табличку с порядком выцветшей надписью «Изумлённый странник. Кемпинг в девственном лесу». Индеец был одет в джинсы, высокие кожаные сапоги на шнуровке и национальную кожаную куртку с бахромой-лапшой на рукавах. Смолянистые чёрные волосы индейца, едва посеребрённые проседью, красиво блестели в лучах полуденного солнца. Заметив, что молодая пара направляется прямо к нему, индеец дружелюбно улыбнулся им издалека и даже сделал несколько неуклюжих гигантских шагов им навстречу. Когда Анжела и Майк поравнялись с встречающим их проводником, он, всё также дружелюбно улыбаясь, представился:

• Добро пожаловать обратно в лоно матери-природы, бледнолицые братья. «Изумлённый странник» как раз то, что вам нужно, чтобы вновь ощутить себя свободными людьми, а не беспомощными букашками в вашем гигантском городе-муравейнике. Меня зовут Грохочущий Гром, но для друзей я просто Гро-Гро. Надеюсь, что мы с вами сумеем подружиться.
  

Молодые люди лишь улыбнулись в ответ, и Анжела ответила великану-индейцу в той же шутливой манере:

• Анжела и Майк тоже рады приветствовать тебя, краснокожий сын прерий, и надеются найти в твоём стойбище тёплый кров и сытный обед, а то наши тела обессилили от усталости, а желудки переварят с голоду целого жареного оленя.
  

После этого все вместе рассмеялись и, покончив с церемонией знакомства, зашагали прочь через изветшалое здание аэропорта прямиком к автостоянке. Гро-Гро самым галантным образом избавил их от тяжёлой поклажи, вручив взамен Майку свою видавшую виды табличку. На его широченной спине два весьма объёмных рюкзака смотрелись как игрушечные. Вскоре они дошагали до грузовичка, уселись в машину и покатили по ухабистой дороге мимо разрозненных домов какого-то захолустного посёлка по направлению к синевшим вдалеке довольно высоким холмам, поросшим частым хвойным лесом.

По пути Гро-Гро охотно отвечал на все их вопросы и рассказал о кемпинге, который основал его отец-вождь вместе с другими индейцами их немногочисленного племени, чтобы хоть как-то заработать на том, что им всем испокон веков нравилось делать — жить свободной, независящей от назойливых благ современной цивилизации жизнью людей, для которых первозданная природа всё ещё продолжала оставаться желанным и единственным домом. Отдыхающих за сезон набиралось немного, да и сам лагерь был небольшой — три хорошо оборудованных вигвама на три-четыре человека каждый. Сами индейцы жили в деревянных хижинах. Впрочем, желающих могли разместить и в хижинах, хотя таких, как правило, не оказывалось. Измотанные за годы суетливой городской жизни люди с удовольствием проводили неделю-другую в уютных вигвамах, где спали на мягких тёплых шкурах, упоённые смолистым ароматом хвойного леса. За время отдыха приезжие обеспечивались простой, но, несомненно, здоровой пищей, а опытные проводники-индейцы устраивали их экзотический досуг. В распоряжении изнеженных горожан были охота с луком и стрелами на дичь, плавание на каноэ по пенистым порогам и, конечно же, знаменитая рыбалка — ловля превосходной крупной форели, которая в изобилии водилась в здешних быстротечных речках. Но кто знал, что сразу после одной из этих пресловутых рыбалок счастливая до сей поры жизнь Анжелы и Майка станет медленно превращаться в свою страшную, просто чудовищную противоположность? Кто знал…


III


В то злополучное утро они с Гро-Гро отправились поутру на рыбалку. Великан-индеец был по своей натуре большим добрым ребёнком, общение с ним было простым и интересным. Как всегда, Гро-Гро освободил гостей от всякого груза и легко нёс несколько удочек, сумку с наживкой, садок и три миниатюрных складных стульчика в чехле. По пути он много шутил и охотно делился с Анжелой и Майком всеми премудростями рыбалки.

Утро выдалось тихое, но прохладное. Подойдя к реке, рыбаки увидели туманные испарения, которые стелились по поверхности воды, отчего зрелище реки делалось таинственно-загадочным. Именно в такие минуты начинаешь верить, что где-то там, в тёмной глубине действительно водятся духи воды, которые оживляют реку и превращают её в сказочное существо, способное творить настоящие чудеса. Для Гро-Гро река была истинным, а не выдуманным чудом. Она давала индейцам воду, пищу, помогала перемещаться на большие расстояния в поисках зверя и дичи. Река для индейцев действительно была живым существом, помогающим им выжить, поэтому они уважали её, преклонялись перед ней и даже бросали в её быстрые воды символические жертвенные подарки.

Придя на берег, рыбаки принялись разматывать удочки и насаживать на крючки наживку. Пологий берег был усыпан крупной галькой вперемежку с огромными валунами. Одна из глыб была невысокой и плоской, вдаваясь метра на два в воду и возвышаясь над ней фута на полтора. Лучшего места для закидывания удочки было не найти и Анжела, быстрее всех насадив на крючок пару кузнечиков, легко взбежала с радостным смехом на удобный обломок скалы и ловко забросила удочку. Яркий жёлтый поплавок, плавно покачиваясь, быстро поплыл по течению. Не успели мужчины присоединиться к Анжеле, как та уже заметила первую поклёвку и уверенно подсекла. Рыба попалась крупная и отчаянно сопротивлялась попыткам девушки выудить ей на губительную для всего рыбьего царства сушу.

• Держись, моя дорогая, — крикнул ей на бегу Майк, — я уже лечу к тебе на помощь!
  

Бросив свою удочку, Майк бежал на подмогу к своей жене, широко улыбаясь и искренне радуясь за Анжелу, что та оказалась такой удачливой рыбачкой. Он уже было настиг её, как рыбина на другом конце лески, как будто почуяв приближающуюся помощь, сделала последний, отчаянный рывок в надежде спастись. Это было неожиданно для несколько расслабившейся и уже готовой передать удочку мужу Анжелы. Она вдруг потеряла равновесие и, поскользнувшись на гладкой и скользкой от росы поверхности валуна, полетела в воду. От холодной воды у неё сразу перехватило дыхание, но она сразу вынырнула, оттолкнувшись ногами о каменное дно. В этом месте было неглубоко, вода едва доходила до груди Анжелы. Всё произошло так быстро, что она ещё не успела даже испугаться, как сильные и заботливые руки Майка уже втащили её обратно на камень. Как только их глаза встретились, они не удержались и дружно расхохотались.

• Ну и ну, моя дорогая, какое же речное чудовище ты подцепила, что оно хотело утащить тебя с собой в воду, — пошутил Майк.
  
• Уж и не знаю, дорогой, наверное я очень приглянулась речному царю и он захотел в образе огромной рыбины похитить меня и превратить в одну из своих русалок, — отшутилась Анжела.
  

Гро-Гро, стоявший до этого молча, как-то странно посмотрел на влюблённую пару и осторожно заметил:

• Боюсь, что вам миссис Анжела надо поскорее переодеться, а не то, чего доброго, простудитесь. Вода ледяная, да и утро прохладное. Для такой нежной миссис, как вы надо поскорее оказаться в тепле, чтобы не заболеть.
  

Сделав многозначительную паузу, индеец продолжил, снимая с себя фланелевую рубашку и кожаную куртку:

• Видно духи реки не хотят, чтобы мы сегодня тревожили их обитель. Вот вам мои рубаха и куртка, а не то вы совсем продрогнете. Я отвернусь, мэм, а вы поскорее переодевайтесь, да тронемся назад. На счёт меня не беспокойтесь — индейцы и не к такому привычны, ведь здесь мы у себя дома.
  

Немного поколебавшись, супруги сочли предложение индейца весьма благоразумным. Майк помог Анжеле снять с себя все насквозь промокшие вещи и облачиться в просторное одеяние Гро-Гро. Мокрую одежду Анжелы, отжав, сложили в садок вместо рыбы. Когда переодевание было закончено и Гро-Гро обернулся, он громогласно расхохотался, указывая на Анжелу рукой:

• А что, миссис Спилберг, из вас бы получилась первоклассная скво, ей богу.
  
• Тогда, силач, поскорее неси эту скво в наш вигвам, потому что идти в мокрых кроссовках она не может, а я заберу всё остальное, — пошутил Майк, собирая вещи и сматывая удочки.
  

Подхватив хрупкую девушку на руки как пушинку, Гро-Гро быстрыми размашистыми шагами направился обратно к лагерю. Несмотря на то, что до кемпинга было около двух миль, индеец ни разу не передохнул, а Майкл едва поспевал за ним. Донеся свою ношу до самого входа в вигвам, где остановились Анжела и Майк, Гро-Гро бережно опустил девушку на землю и велел ей побыстрее лечь и укрыться мягкими шкурами. Как только Анжела скрылась за пологом вигвама, Гро-Гро вполголоса сказал подоспевшему Майку:

• Присмотрите за ней, мистер Майк. А я, на всякий случай, схожу за шаманом, чтобы он дал миссис Анжеле настой из трав от простуды. Очень я беспокоюсь, как бы она не простудилась, ведь миссис Анжела такая нежная.
  
• Это уж точно, Гро-гро, — ответил Майк. — Но думаю, что твои опасения излишни. Анжела, насколько я знаю, редко болеет простудой, но какой-нибудь горячий настой на травах ей сейчас действительно не помешает. Так что спасибо тебе и до встречи.
  
• Я мигом, — только и сказал в ответ Гро-Гро и быстро зашагал к хижине шамана, стоявшей ближе всех к лесу на самой окраине селения.
  

IV


Вас когда-нибудь посещало настоящее отчаяние — опустошительное, жуткое, жадное, охочее до всего самого дорогого в вашей жизни?! Нет? Вот и славно, потому что не дай вам Бог испытать, что это такое. А вот Майк, даже не подозревая, увидел тень этого самого отчаяния на лице Анжелы, когда он мельком взглянул на неё, забившуюся в угол и закопавшуюся в целом ворохе мохнатых звериных шкур. Тень эта лишь мелькнула серым облачком и растворилась в воздухе, как призрачное видение. Тряхнув головой, Майк избавился от мимолётного наваждения, подошёл к жене и, встав рядом с ней на колени, принялся заботливо поправлять шкуры вокруг Анжелы. Она лежала молча, закрыв глаза, и чуть-чуть подрагивала. Сочувственно улыбнувшись, Майк неслышно склонился над лицом Анжелы и нежно поцеловал её сперва в спелые губы, а потом в гладкий, без единой морщинки лоб. Анжела улыбнулась в ответ и даже приоткрыла отяжелевшие вдруг веки, но тотчас снова закрыла их. Лёжа под шкурами, Анжела почувствовала, как вместо приятной теплоты по её телу стала растекаться странная болезненная тяжесть вперемежку с ломотой и ознобом, который из простого ползанья мурашек постепенно превращался в крупную барабанную дробь, которую нежданная болезнь всё чётче отстукивала на её молодом организме. Поцеловав Анжелу в лоб, Майк ощутил жар, и лицо его вмиг стало озабоченным:

• Дорогая, с тобой всё в порядке? — спросил он её голосом, в котором чувствовалась неподдельная тревога.
  
• Не знаю, милый, вроде бы ничего особенного, только знобит немного, — ответила Анжела каким-то сонным голосом.
  
• Сейчас мы тебя поднимем, дорогая. Вот только Гро-Гро приведёт шамана, а там заварим травы и напоим тебя чудодейственным отваром от простуды. Тебе сразу же станет легче, вот увидишь, — успокаивающе, как сиделка, пробормотал Майк и нежно погладил её мягкие золотистые волосы.
  
• Да-да… конечно… милый… — только и вымолвила в ответ Анжела и провалилась в тяжёлый, полный странных видений сон.
  

Когда через некоторое время, деликатно покашляв, в вигвам вошли Гро-Гро и шаман, Майк, пребывая в полной растерянности, лишь беспомощно переводил взгляд с одного на другого, не в силах вымолвить ни слова. Он сжимал в своих объятьях пылающую в горячке, впавшую в беспамятство, ослепительно красивую девушку и качал её словно большую и самую любимую куклу, повторяя время от времени одни и те же слова: «Всё будет хорошо, дорогая, всё будет хорошо».

Вмиг оценив ситуацию опытным взглядом природного лекаря, шаман сказал Гро-Гро что-то коротко на местном индейском наречии и тот стремительно вышел. А шаман, не сводя глаз с молодой пары, медленно сел на пол тут же у входа, скрестив ноги, сложил руки на груди и начал тихо читать древнюю индейскую молитву, отгоняющую злых духов. Глаза шамана увидели то, что сейчас кроме него никто не смог бы различить — медленно растущее, серовато-матовое облако отчаяния, которое, исходя из сердца Майка, постепенно окутывало их с Анжелой непроницаемо-пасмурной пеленой унылого несчастья.


V

• Доктор Ларсен, она будет жить? — спросил Майк, глядя прямо в глаза лечащему врачу Анжелы, доставленной экстренным рейсом из Канады прямо в отделение реанимации федерального кардиологического центра.
  
• Если честно, то шансов почти нет, мистер Спилберг, — ответил врач и продолжил, осторожно подбирая слова, — Её сердце буквально съедает какая-то злая и чрезвычайно странная инфекция. Возможно это какая-то природная мутация, я право не знаю… Сердечная мышца истощена до предела, а клапаны меняются на глазах каждый день и далеко не в лучшую сторону. К моему величайшему сожалению, все наши усилия хоть как-то положительно повлиять на бурный воспалительный процесс не увенчались никакими успехами. Мы связались со всеми ведущими специалистами страны, но никто из них не смог припомнить ничего подобного в своей практике. Поверьте, с нашей стороны мы делаем всё возможное. Но факты есть факты, мистер Спилберг: жизнь миссис Анжелы в опасности.
  
• Спасибо за правду, док, — подавленно вымолвил в ответ Майк и тут же спросил снова, — Но если вдруг удастся каким-то чудом спасти её, что с ней будет дальше?
  
• Как говорится, всё в руках божьих, мистер Майк. Если чудо все же свершится и миссис Анжела не покинет нас, ей понадобится пересадить донорское сердце. Кстати, об этом, на всякий случай, следует позаботиться уже сейчас и поместить сведения о миссис Анжеле в международный банк данных по пересадке органов. Я сегодня же дам все необходимые распоряжения. Хорошо, что вы напомнили мне об этом, мистер Спилберг. А теперь я прошу великодушно простить, меня ждут мои беспомощные пациенты. — С этими словами доктор Ларсен круто повернулся спиной к Майку и быстро зашагал к прозрачным дверям реанимационного отделения, которые бесшумно и плавно открылись перед ним, а потом также закрылись, издав едва уловимый шорох, лишь только доктор миновал их.
  

«Как горько слышать эту правду о тебе, любовь моя», — думал Майк, выходя на улицу из реанимационного корпуса, — «Всё на свете я бы отдал за то, чтобы у нас с тобой всё было как прежде. Если Бог есть, он услышит меня, он поймёт, как я скучаю по тебе и страдаю без тебя. Он обязательно пошлёт тебе исцеление. Я молю Тебя, Всевышний, возьми у меня всё, что пожелаешь, но только верни мне мою Анжелу здоровой. Если надо, Господи, возьми меня вместо неё, потому что ей нельзя умирать. Она во сто раз лучше и красивее меня. Она украшение этой земли, она драгоценный цветок под ясным небом, которым не устают любоваться все вокруг. Возьми меня вместо неё, если из нас двоих одному суждено умереть. Я молю Тебя лишь об одном — спаси её любой ценой!»

Так думал Майк, бредя домой, в полной отрешённости от всего, что его окружало. Он бесконечно, на разные лады повторял свою молитву, доходя до полного исступления. Мозг Майка, поглощённый одной единственной мыслью, работал напряжённо и лихорадочно. В этот момент Майку не было равных в искренности, любви и преданности — качествах, которые всё реже встречаются среди людей. И, конечно же, ему не было соперников в надежде, которую ему оставалось доверить одному лишь Богу.

Наконец, его мольбы были услышаны, но узнал он об этом чуть позже.

С момента начала болезни Анжелы прошло ровно три недели.


VI


Подойдя к двери своего дома, Майк автоматически, как робот поднял с порога вечернюю газету, открыл дверь почему-то наполовину, протиснулся боком в дверной проём и оказался внутри своего, погружённого в вечерние сумерки дома. Здесь в сгущающейся темноте он чувствовал себя как загнанный зверь в норе. Последнее пристанище, которое может оказаться спасительным или с таким же успехом превратиться в могилу. Едва передвигая ноги, Майк побрёл в кухню, где в уже давно не пополняемом съестными припасами холодильнике стояла початая упаковка баночного пива и лежала едва начатая вакуумная упаковка с аппетитно нарезанными ломтиками ветчины. Майк с ничего не выражающими, словно у зомби, глазами молча вынул из холодильника одну банку пива, тихо затворил дверцу и с банкой пива в одной руке и вечерней газетой в другой крадучись, как будто боясь кого-то разбудить в пустынном, погружённым в полумрак доме, проследовал в гостиную и уселся в своё любимое кресло-качалку — последнее пристанище, где он мог хоть как-то сосредоточиться и хорошенько подумать над всем происходящим.

Майк щёлкнул выключателем стоящего рядом торшера, положил газету на колени, открыл банку пива и, сделав несколько жадных глотков, поставил банку на пол рядом с креслом. После этого он откинулся на спинку кресла, нехотя развернул свёрнутую трубочкой газету и сразу же попал на последнюю и самую интересную, по мнению Майка, страницу. Вообще Майк не любил газеты и думал, что всё, что напечатано в них до последней страницы — так себе, ерунда. Газеты, по его глубокому убеждению, выпускались только затем, чтобы читатели прочли то, что напечатано в самом конце. И на этот раз Майку действительно повезло. На последней странице, в самом центре, красовалось крупное и красочное объявление-призыв о том, чтобы все, кто пользуется легковым автотранспортом и может, не дай Бог, попасть в автокатастрофу, добровольно жертвовали свои органы остро нуждающимся в этом больным людям, если в результате аварии спасти пострадавших не удастся. Да, именно добровольно, таков закон. Для убедительности спасительного самопожертвования на картинке рядом с броским текстом объявления был изображён светлый ангел с приятным женским лицом, протягивающий сердце немощному больному. В самом низу объявления был указан адрес и телефон, куда желающие могли бы обратиться в случае, если бы захотели стать добровольными потенциальными донорами.

Это объявление до того заинтересовало Майка, что буквально приковало к себе всё его внимание. Он даже встал с кресла и направился к телефону, чтобы тут же позвонить по предлагаемому номеру. И позвонил. Ему ответил спокойный и какой-то участливый женский голос, который сразу же поблагодарил за проявленное сочувствие к ближним и предложил завтра же прийти в специальную лабораторию для сдачи анализов на тканевую совместимость и подписать все необходимые документы для помещения сведений о Майкле в банк данных, как о потенциальном доноре. Пообещав непременно прийти и на этом закончив разговор, Майк повесил трубку телефона и вернулся к своему креслу. Опустившись в него, он поднял с пола полупустую банку пива и стал медленно цедить прохладную, приятно пахнущую хмелем жидкость. Допив пиво и вернув пустую банку на пол, Майк выключил свет, закрыл глаза и стал медленно качаться в кресле, пока незаметно не уснул.

Ночью ему приснился странный сон. Ангел с картинки объявления спустился к нему с небес и поблагодарил за проявленное сочувствие к ближним. От света, исходящего из ангела, было тепло и приятно. Лицо ангела было лицом его жены и Майк впервые за последние три недели улыбнулся во сне. Что-то успокаивающее наполнило его сердце уверенностью в том, что он спасёт свою Анжелу, непременно спасёт. Тихо похрапывая, Майкл пока ещё не знал насколько он близок к этой горькой, как оказалось впоследствии, истине.

А пока он спал и сон его был единственной надеждой.


VII


Проснувшись рано утром в своём кресле, Майкл с трудом мог поворачивать голову — от долгого сидения со свесившейся набок головой шея затекла и теперь её сильно ломило при каждом повороте головы. Помассировав себе несколько минут шею, Майкл встал, наконец, с кресла и, подойдя к наполовину зашторенному окну, стал молча взирать на ещё робкий, лишь зарождающийся на востоке рассвет. Голова его была тяжёлой от нахлынувших разом нерадостных дум, но какая-то мысль брезжила из глубин подсознания, подобно рассвету за окном, постепенно поднимаясь из неведомых глубин. Прошло ещё несколько минут и мысль эта засияла в сознании Майкла как полуденное солнце. Да, конечно, ему сегодня же надо пойти в ту организацию из объявления и сдать анализы на потенциального донора органов. В этом своём поступке Майк усматривал некое магическое действие, которое, так ему казалось, сможет помочь поскорее найти для его Анжелы донорское сердце для пересадки. Майку казалось, что сделай он этот невинный на первый взгляд шаг навстречу ближнему, Бог сразу же услышит его молитвы и тут же поможет спасти его несчастную, но горячо любимую жену.

Приняв душ и приведя себя в порядок, Майкл впервые за несколько дней позволил себе приготовить что-то наподобие завтрака — чашечку горячего чёрного кофе и ломтик ветчины положенный между двумя хрустящими хлебцами, которые они с Анжелой покупали ещё до злополучной поездки в Канаду. Сладкий обжигающий кофе и хрустящие хлебцы с ветчиной показались Майку до того вкусными, что невольно вернули его блуждающие по унылой пасмурной стране отчаяния мысли в иное русло, полное необъяснимой надеждой и уверенностью в себе. «Ну же Майк!», — говорил он про себя, — «Нечего распускать нюни, надо бороться! Бороться до конца, до последнего вздоха, до последней капли надежды».

Позавтракав и решив бороться с Судьбой до последней капли крови, Майк одел свой самый лучший костюм и вышел из дома в обидевший и несправедливый к нему и его Анжеле мир с твёрдой уверенностью отвоевать их место под солнцем или же умереть, не уступив больше настигшему их Року ни пяди земли.

На улице было раннее утро, когда Майк вышел на пустынную ещё дорогу, сжимая в одной руке вечернюю газету с так заинтересовавшим его объявлением. Невдалеке он сразу заметил жёлтое, медленно едущее в его направлении такси, которое появилось на дороге каким-то чудом, словно по мановению волшебной палочки. «Начало неплохое», — подумал про себя Майк. Он был чертовски красив, как вышедший на тропу войны молодой индейский вождь в боевой раскраске и с орлиным, решительным взглядом. Его чёрные глаза блестели и излучали какую-то странную энергию, передающуюся любому предмету или существу, куда бы не обратил свой горящий взор Майк. Стремительная уверенность голосовавшего молодого мужчины невольно привлекла внимание водителя такси своей неповторимостью и совершенной законченностью, и он чётко остановил автомобиль прямо на уровне вытянутой руки Майка. Впрочем, такси остановилось бы по любому, так как других пассажиров на пустынной улице попросту не было.

• Хеллоу, босс, — низким голосом поздоровался водитель такси, любезно открыв перед Майком переднюю дверцу, — Куда направим путь в столь ранний час!
  
• Привет, шеф, — ответил водителю Майк в той же манере, усаживаясь на переднее место, — Мне нужно в центр, вот по этому адресу, — и Майк показал таксисту объявление.
  
• Нет вопросов босс, всего двадцать баксов и мы будем на месте через пятнадцать минут, — сказал водитель, трогаясь с места и лихо разворачивая машину в обратном направлении.
  
• Нет вопросов, шеф, — только и ответил Майк, таинственно улыбаясь, и протянул водителю новенькую двадцатку.
  
• Пристегните ремень, а остальное предоставьте мне, босс, — были последними словами водилы, прежде чем он умело занялся своим привычным делом.
  

Ровно через пятнадцать минут такси плавно затормозило у небольшого, но вполне аккуратного и ухоженного знания, на фасаде которого располагалось крупное рекламное панно с тем же самым изображением, что и на картинке объявления — солнцеликий Ангел и протягивающий к нему в мольбе обречённый.

Попрощавшись с водителем, Майк вылез из такси и решительно направился к приоткрытой парадной двери, рядом с которой висела бронзовая табличка с надписью «Информационный Банк Потенциальных Доноров Органов». Подойдя к двери, Майк не раздумывая взялся за круглую ручку и через мгновение уже был в просторном офисе, который по убранству и обстановке чем-то напоминал гостиную. Всё в этой комнате было умело подобрано так, что вызывало в душе покой и удовлетворение — мягкие коричневые кожаные кресла и диван, зеленоватые стены и голубоватый потолок, мягкое освещение, слегка желтоватые, постельных тонов однотонные шторы на окнах. Несмотря на столь ранний час, а было лишь четверть седьмого утра, в конце комнаты за стойкой с компьютером сидела приятной, но строгой наружности девушка, которая улыбнулась Майку нежной улыбкой мадонны. Недалеко от стойки располагалась лестница, ведущая на второй этаж. Рядом с лестницей висела табличка со стрелкой и надписью «Генетическая лаборатория».

• Доброе утро мистер…, — первой произнесла девушка, вставая из-за стола и делая несколько шагов по направлению к стойке, на которой лежало несколько ручек и стопка каких-то бланков.
  
• Спилберг, — нашёлся с ответом Майк.
  
• Доброе утро мистер Спилберг, — повторила девушка, — Меня зовут Глен и я хочу от всего сердца поблагодарить вас за то, что вы решились придти в нашу благотворительную организацию, чтобы, возможно, когда-нибудь оказаться спасителем для больных, беспомощных людей.
  

Сделав паузу ровно настолько, насколько это было нужно, Глен продолжила:

• Возьмите вот этот бланк добровольного согласия стать потенциальным донором, внимательно ознакомьтесь с ним, заполните все необходимые пункты и поставьте внизу свою подпись. После этого мы с вами проследуем в лабораторию, где у вас возьмут все необходимые анализы. Через две недели мы вам сообщим об их результатах и о том, занесены ли ваши данные в Информационный Банк Потенциальных Доноров. Вот и все наши планы на сегодня, мистер Спилберг.
  
• А почему только через две недели? — в свою очередь поинтересовался Майк.
  
• Дело в том, мистер Спилберг, — ответила Глен с очаровательной, но в то же время строгой улыбкой, — что, вы, даже не подозревая об этом, можете оказаться не только потенциальным донором, но и потенциальным носителем возбудителей различных инфекций. Целью проводимых нами анализов является не только установление генетических особенностей важных для совместимости с реципиентом, но и защита последнего от всякого рода инфекций, которые, как вы сами прекрасно понимаете, не продлят жизнь серьёзно больным людям, для которых пересадка органа — последняя надежда. Теперь вам всё ясно?
  
• Да, ясно. Вы даже не подозреваете, мисс Глен, насколько мне всё ясно, — задумчиво ответил Майк, успевший заметить ранее, что девушка не носит обручального кольца.
  
• Мистер Спилберг, с вами всё в порядке? — участливо поинтересовалась Глен, профессионально уловив какую-то смутную тревогу, промелькнувшую в глазах Майка.
  
• Нет-нет, мисс Глен, со мной всё в полном порядке, — поспешно ответил Майк. — Давайте примемся за дело, где вы говорите ваш бланк?
  

Глен, всё ещё с лёгкой тревогой глядя на Майка, взяла со стойки бланк, молча положила перед ним и подала ручку. Как только Майк всё заполнил и подписал, Глен убрала бланк в особую красную папку с каким-то номером, которая хранилась в небольшом сейфе, стоящем рядом с компьютерным столом. После этого она нажала на какую-то кнопку под стойкой и через минуту на лестнице, ведущей на второй этаж в лабораторию, появилась миловидная медсестра лет сорока во всём белом. Как только появилась медсестра, мисс Глен сразу же её представила Майку:

• Знакомьтесь, мистер Спилберг, это миссис Роза. Теперь, согласно вашему добровольному согласию, вы поступаете в её полное распоряжение. Она отведёт вас в лабораторию и будет сопровождать вас до тех пор, пока у вас не возьмут все необходимые материалы для анализа.
  
• Доброе утро, мистер Спилберг. Рада приветствовать вас и хочу поблагодарить за проявленное вами потенциальное сочувствие к страдающим ближним, — произнесла миссис Роза, с искренней благодарностью глядя на Майка.
  
• Доброе утро, миссис Роза. Да, я доброволец и согласен сдать все анализы, — ответил Майк, а потом продолжил, обращаясь уже к обоим женщинам, — Ответьте мне прежде только на один вопрос: почему вы начинаете работать так рано, разве это настолько важно?
  

Женщины в недоумении молча переглянулись, после чего за обоих ответила мисс Глен:

• Мистер Спилберг, разве вам это не ясно? Авария или катастрофа, в которую может попасть потенциальный донор может произойти, не дай, конечно, Бог, в любой момент его жизни. Также в любой момент времени может оказаться в критической опасности жизнь потенциального реципиента. Наш долг — не терять ни минуты. Мы работаем круглосуточно, мистер Спилберг.
  

Выслушав ответ мисс Глен, Майк только молча кивнул головой, отогнав от себя грустные мысли, и решительно направился к ожидавшей его и благодарно улыбающейся миссис Розе. У него больше не было вопросов.

С этого момента дальнейшая Судьба Анжелы и Майка круто изменилась во второй раз, хотя ни он, ни она этого ещё не знали. Да и кто знал, что всё так получится? Разве что один Бог, у которого Майк просил спасти Анжелу любой ценой. Прося у Бога жизнь нельзя торговаться, надо быть готовым к любым жертвам. Майк был готов на всё ради любви к Анжеле, и Бог помог просящему. Помог, насколько это вообще было возможно в подлунном мире.

Покончив к полудню со всеми формальностями и анализами, Майк, попрощавшись с мисс Глен, вышел, наконец, из здания Информационного Банка на улицу, где в этот час уже вовсю царило оживление. Некоторое время Майк стоял у порога, засунув руки в карманы, как мальчишка, вдыхал полной грудью тёплый воздух и почему-то улыбался. В груди его спокойно и уверенно билось сердце, переполняемое непоколебимой надеждой.

VIII


Доктор Ларсен в этот раз был особенно озабочен и немногословен. Радостных вестей для Майка у него не прибавилось, поэтому их беседа постепенно заходила в самый печальный тупик на свете, имя которому — безысходность.

• Мистер Спилберг, — начал беседу издалека Ларсен, — Боюсь, что у меня для вас неутешительные новости, хотя есть кое-какие новые факты, о которых вы, разумеется, должны быть осведомлены, как ближайший родственник. — На этом Ларсен сделал многозначительную паузу и участливо взглянул на Майка.
  
• Что, о чём вы говорите, мистер Ларсен? Какие новые факты, с чем они связаны? — в растерянности посыпал вопросами Майк.
  
• Дело в том, мистер Спилберг, что миссис Анжела, то есть ваша жена, беременна. Это мы выяснили совсем недавно, так как срок беременности настолько мал, что мы не могли знать об этом с уверенностью раньше. Это первый новый факт, о котором вы должны знать.
  
• Так, — перебил доктора Майкл, — Хорошенькое дело. Беременна. Именно сейчас. Мы целых два года старались и всё как-то не получалось. Хотели даже пройти обследование на этот счёт, но всё было некогда. И вот надо же, именно сейчас… Это как-нибудь изменяет её шансы выжить?
  
• Боюсь что нет, мистер Майкл. Но с этим ничего нельзя поделать. Ваша супруга в настоящее время пребывает в состоянии управляемого медикаментозного сна и полного искусственного питания, чтобы как можно больше сэкономить ресурсы её организма и, в частности, больного сердца для предстоящей возможной операции по пересадке. Боюсь, что любые посторонние воздействия чреваты самым худшим. Вы меня понимаете, мистер Спилберг?
  
• Боюсь, что понимаю, док. Очень даже понимаю, — задумчиво ответил Майк, всё ещё потрясённый неожиданной новостью о беременности Анжелы. — А какая вторая весть, о которой вы мне хотели поведать. — Майк вымученно улыбнулся, но в уголках его глаз блеснули слёзы.
  
• Боюсь, что утешительного в этом мало, но всё же вы должны об этом знать. — Немного подождав, чтобы Майк немного оправился от первой, так подействовавшей на него новости, Ларсен продолжил. — К нам совсем недавно пришли данные из Банка Потенциальных Доноров, что появился кандидат, идеально подходящий для вашей жены. Но, мистер Спилберг, всё дело в том, что…
  
• Можете не продолжать, — во второй раз перебил Ларсена Майк, — Увы, я знаю, что такое потенциальный донор. Остаётся только ждать чуда, пока этот парень или девушка не свернёт себе шею, ныряя на мелководье, или не врежется на машине в стену на полном ходу. Слабая, но надежда. Спасибо, за утешение док.
  
• Ну вот, что мистер Спилберг, давайте не будем терять надежду. Всё, что я могу для вас сейчас сделать — дать кодовый номер потенциального донора и адрес сайта, где можно будет узнать, не перейдёт ли потенциальный донор в реального, пока миссис Анжела остаётся с нами. Это всё, мистер Майк. — С этими словами доктор Ларсен встал с кресла, давая понять, что беседа на сегодня закончена и протянул Майку клочок бумаги, где были записаны данные о потенциальном доноре.
  
• Спасибо и на этом док. Я могу повидать мою жену? — спросил Майк, беря бумажку и также вставая с кресла.
  
• Можете, но только недолго и пройдя необходимый карантин в течение трёх суток в нашей клинике, — ответил напоследок Ларсен, скрываясь за прозрачными автоматическими дверями. — Видите ли, наши беспомощные пациенты содержатся практически в стерильных условиях, так как любая безобидная для здоровых людей инфекция может оказаться для них роковой. Если решитесь, то дайте мне знать по телефону и я отдам необходимые распоряжения. А пока прощайте, мистер Майк, меня ждут мои больные.
  
• Прощайте, док, — выдохнул в ответ Майк, хотя доктор был уже в недосягаемости за своими герметичными пластиковыми дверями. — Прощайте и да поможет нам всем Бог.
  

Помощь эта была уже настолько близка, что, узнав о ней, сердце Майка буквально выпрыгнуло бы наружу от неожиданности. Но оно ещё успеет выпрыгнуть, это любящее и страдающее сердце, потому что воистину скоро узнает насколько на самом деле неисповедимы пути Господни.


IX

• Алло, мисс Глен? Это Майк Спилберг, я был у вас на обследовании пару недель назад и звоню, чтобы узнать, как там мои анализы и всё такое, — произнёс Майк в трубку телефона, сидя дома в своём любимом кресле с банкой пива в руке.
  
• Минуточку, мистер Спилберг, — ответил ему приятный, но в то же время строгий женский голос, — Сейчас я уточню в нашей базе данных. Минуточку, так, всё нормально, мистер Спилберг. Вы успешно прошли все тесты и включены с список потенциальных доноров. Ваш код MS-PD-J1801W32FD. Вы можете записать его и вложить в ваши водительские права, но лучше придти в ближайшее время к нам в офис и получить официальную карточку.
  
• Большое спасибо, мисс Глен. На днях я непременно к вам зайду, а пока всего хорошего. Прощайте.
  

Нажав на клавишу «Отбой», положив телефон себе на колени и поставив банку пива на пол, Майк стал рассеянно искать по карманам клочок бумаги, чтобы записать ненадёжно помещённый в его расстроенной памяти собственный код донора. Пошарив в кармане брюк, он, наконец, извлёк на свет измятый клочок бумаги, где уже было что-то написано и, повернув его на обратную чистую сторону, записал свой код. Справившись с этим делом, он поднял с пола недопитую банку пива и, сделав пару глотков, стал пристально изучать сделанную незнакомым почерком запись на обратной стороне клочка бумаги. Сначала ему не совсем было ясно, почему здесь также записан его код донора. Кто мог его знать прежде, чем он сам? Но это невинное удивление вскоре молниеносно превратилось в настоящий тошнотворный шок, от того, что молния-мысль не поднялась медленно, как обычно, из глубин подсознания, не тихо и постепенно наполнило своей ясностью сознание, а взорвалась как атомная бомба, разметав всю его сущность по задворкам микрокосмоса, породив новую вселенную. Да это было похоже на то. Майк Спилберг до сотворения мира и Майк Спилберг после того. От взрывоподобного прозрения сердце Майка бешено колотилось в его груди, готовое выскочить в любую секунду и бежать куда глаза глядят от неминуемой и страшной истины: на обеих сторонах клочка бумаги рукой доктора Ларсена и его собственной рукой был записан один и тот же донорский код — его собственный код, Код Добровольного Потенциального Донора Майкла Спилберга: MS-PD-J1801W32FD.


X


Телеграмма: «Дорогой Гро-Гро очень нужен прилетай скорее расходы оплачу» Подпись: Майк. 14 сентября.


XI


Два человека, громадный индеец и среднего роста бледнолицый, сидели в машине на дороге за два квартала до Федерального Кардиологического Центра. Их лица были суровы и полны решимости. На лице индейца была боевая раскраска, он был надёжно пристёгнут ремнём безопасности. Бледнолицый был в джинсах и белой футболке с короткими рукавами. Глаза на его бледном, как и подобает истинному бледнолицему, лице горели огнём той высшей, нисходящей с горней выси решимостью, что могли сжечь любые препятствия на пути к той единственной цели, которую освещал этот неповторимый по свой выразительности и решимости взгляд. Мотор автомобиля работал вхолостую на нейтральной передаче, двигатель медленно разогревался для последней в его механической жизни битве.

• Гро-Гро, помоги мне своей доблестью достойно перейти Реку и по праву навеки поселиться в священной долине вечной жизни, — тихо, но уверенно произнёс бледнолицый, держа одну руку на руле, а другую на рукоятке передачи, которая неслышно подрагивала в такт рокочущему мотору. На бледнолицем не было ремня безопасности.
  
• Я буду с тобой до конца Серый Олень, ты достойно перейдёшь Реку и навечно поселишься в священной долине, ибо твоя последняя битва совершается во имя не одной, а двух жизней, в которых ты, несомненно, обретёшь своё земное продолжение. Будь спокоен и твёрд, Серый Олень, твой подвиг навсегда будет воспет в легенде моего, а теперь и твоего народа, — ответил бледнолицему побратиму великан-индеец, а потом положил свою огромную левую ладонь на правую ладонь бледнолицего, сжимающую рукоятку передачи.
  

Ещё пару минут недавно купленный у торговца подержанными автомобилями, видавший виды серый «Мерседес» стоял, набирая силы для своего последнего броска, а потом, взревев, резко сорвался с места и быстро помчался к больничным корпусам. Его стремительный и самый выдающийся в жизни автомобиля пробег оборвался ровно через тридцать секунд. Скрипа тормозов не было, да и не должно было быть слышно. Всего тридцать секунд и автомобиль превратился в груду серых дымящихся обломков, врезавшись на полном хоту в массивный столб ворот, ведущих на территорию Федерального Кардиологического Центра. Вокруг никто не пострадал. Индеец остался цел и невредим, благодаря сверхпрочному ремню безопасности. Бледнолицый же сидел, безвольно уронив свою окровавленную, разбитую о ветровое стекло голову на грудь. Под футболкой на груди была совсем свежая и в высшей степени странная татуировка — серый олень, несущий на своей спине шифр MS-PD-J1801W32FD, а также чёткая надпись на боку оленя «ДОКТОР ЛАРСЕН». Сердце в груди бледнолицего только что перестало биться, ещё не зная, что всего через несколько часов ему предстоит снова забиться, но уже в другой, такой знакомой и искренне им любимой груди, придя на смену своей измученной болезнью, тихо умирающей подруге. Любящему сердцу Серого Оленя не дано умереть вместе с ним, потому что Серый Олень пожертвовал всем на свете ради того, чтобы его сердце вопреки всем невзгодам и напастям подлунного мира навсегда осталось с его любимой Анжелой.


Быстро пришедший в себя после аварии громадный индеец одним движением руки разорвал футболку на груди бледнолицего, чтобы обнажить татуировку. Подоспевшим спустя минуту санитарам Гро-Гро сказал грозным тоном, не позволяющим задавать никаких лишних вопросов:

• Серый Олень привёз своё сердце для миссис Анжелы. Передайте об этом как можно скорее доктору Ларсену.
  

Ощутив на себе странно довлеющую, сверхъестественную волю краснокожего великана, санитарам не осталось ничего другого, как только повиноваться его властному грохочущему голосу. Спустя всего около часа доктор Ларсен уже присутствовал на операции по пересадке сердца Анжеле, которая прошла, по его мнению, на удивление успешно. На удивление ли?

Гро-Гро вопреки его настойчивому сопротивлению также отвезли в приёмное отделение, чтобы врачи смогли окончательно убедиться, что с ним всё по-настоящему было в порядке. После этого Гро-Гро несколько часов провёл лёжа на кушетке, отвернувшись к стене и не отвечая ни на какие вопросы. Да, его тело не получило ни единой царапины, зато в его душе зияла огромная рана, затянуть которую могло одно лишь время. Его глаза были полны слёз, а в глубине его естества сама собой рождалась новая индейская легенда. И начиналась она так: «Жил-был Серый Олень и любил он Ангела».