Geum.ru

Горбачев М. С

Вид материалаДокументы

Содержание


Ципко А.С.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   34

Ципко А.С.

Большевистская революция продолжается


Я согласен с профессором Даниловым, что практически в истории революции каждый излагает свое собственное видение. Я не являюсь исключением. Но все-таки люди науки должны хотя бы точно употреблять понятийный аппарат и научиться отличать самое элементарное. Сейчас очень модно говорить о величии социалистической социальной идеи. Но профессор Данилов очень хорошо показал: Октябрьская революция по основным источникам – это крестьянский бунт, который был перехвачен коммунистическими экстремистами. А они никакого отношения к социализму не имеют.

Социализм действительно пронизывает всю человеческую историю, если хотите, как гуманитарный инстинкт на размножение социальной ткани. Но это не имеет никакого отношения к идее переделки мира, природы человека, к насилию над классами, Их уничтожению во имя этой идеи. Октябрьская революция – это революция коммунистическая, это продолжение дела бабувистов. И Маркс по сути, при всей своей интеллигентности, был последователем этого. Хотя не случайно он не взял идею диктатуры пролетариата, не случайно он не взял идею переделки природы человека.

Горбачев М.С. Александр, ты успокойся, успокойся.

Ципко А.С. Очень спокоен, очень спокоен.

Но видит Бог, если мы нормальная нация, обладаем сознанием и памятью и хоть немного думаем о своем будущем, то мы, во имя памяти о миллионах невинных, включая миллионы детей, погибших от развязанной Лениным и Троцким гражданской войны, погибших от коллективизации, искусственного голода начала 30-х, от репрессий конца 30-х, от депортаций и т.д., просто обязаны поставить вне закона марксизм-ленинизм с его принципами классовой морали, революционного права, в том числе и права ставить к стенке без суда и следствия. В России, которая так претерпела от марксистско-ленинских экстремистов, должен быть принят закон, запрещающий открыто отстаивать принципы революционного насилия и проповедовать идеологию национального самоуничтожения.

В конце концов мы, российский многонациональный народ, не меньше потеряли от победы ленинской гвардии, чем немцы от фашизма. Хотя, конечно, нельзя отождествлять марксизм-ленинизм с фашизмом. И в конце концов нынешняя моральная и физическая деградация народов России является итогом коммунистического эксперимента, начатого в Октябре.

А сейчас – что мы в состоянии противопоставить новым экспериментаторам? Не надо обманывать себя. Неужели непонятно, что люди типа Чубайса или Немцова могут находиться у власти или рядом с властью только благодаря тому, что главная оппозиционная партия носит название «коммунистической», что ее лидер любит фотографироваться на фоне барельефа Ильича, что в программе КПРФ сохраняются декларации о верности марксизму, ленинизму, что коммунисты называют Октябрь праздником русской истории.

Можно согласиться с тем, что Октябрьская революция была тектоническим сдвигом. Но из этого не следует, что после всех вызванных ею потрясений российское общество стало сильнее, жизнеспособнее.

Большевистская революция продолжается. Мы не смогли оградить себя от опасности реставрации большевистской идеологии, ибо духовная и идейная власть в России принадлежит необольшевикам, постмодернистским марксистам. Суть марксизма молодых реформаторов сейчас проявляется в их убеждении, что общество делится на тех, кто понимает ход истории и знает, как делать реформы, и на тех, кто этого от природы не может знать. Мы продолжаем жить в советской истории и руководствоваться советской идеологией. И еще трудно сказать, кто более опасен для духовного здоровья нации: сталинист-реваншист или радикальный либерал, стоящий на позициях перечеркивания всей истории.

До тех пор, пока мы будем праздновать праздники революции, до тех пор, пока не будет морально осуждена эта революция, по крайней мере, ее насилие, до тех пор, пока будет морально не осуждена идеология, которая требовала и оправдывала насилие и организовывала этот крестьянский бунт, у нас не будет никакого политического центра. Мы все время будем расколоты: с одной стороны экстремисты левого и красного реваншизма, а с другой стороны у нас будет масса радикалов–демократов, которые будут требовать очередного насилия, потому что по глубинным основаниям они остаются марксистами.

Горбачев М.С. А как с Великой Французской революцией?

Ципко А.С. Очень просто. Это по сути аномалия, потому что проблемы, которые решала Французская революция, англичане решили на 100 лет раньше, цивилизованно. Именно этот синдром Французской революции, который глубоко засел в сознании русской интеллигенции, и погубил ее.

Горбачев М.С. Я знал, что есть у Ципко качество – которое теперь я обнаружил и у других – не слушать оппонентов, не слушать друг друга…

Для того чтобы дискуссия была более содержательной, я хочу поставить вопрос: можем ли мы ставить знак равенства между теми идеями, идеалами, лозунгами, под которыми прошла революция и большевики получили поддержку, и тем, что последовало после Октября в связи с узурпацией власти Сталиным, созданием репрессивно-тоталитарного режима. Наверное, с научной точки зрения, важно этот рубеж видеть.

Я сказал, что если мы пойдем сейчас по пути подавления плюрализма и опять скажем: давайте создавать «чистое социалистическое общество», мы повторим то, что сделали большевики, которые, навязывая утопическую форму, подавляли силой диктатуры. Вот почему и произошел отказ Ленина от того, что он говорил ранее: пролетариат идет в революцию через демократию и реализует свои цели через демократию. Ибо когда избрали искусственную модель, ее нельзя было реализовать через демократию, она была бы опрокинута вместе с большевиками. Вот тогда и появилась диктатура, за ней тоталитарный режим и т.д. Поэтому нужно слушать, когда оппонент что-то говорит. Это тоже привычка советских лет: не слушать, а сразу клеймо ставить. Поэтому я приглашаю серьезно оценивать историю. И дело не в празднике и тем более не в анафеме. Октябрь – это событие, которое все изменило в нашей жизни и в мире. И поэтому анализировать его надо ответственно.