Конспект лекции по теме: Политическая власть

Вид материала

Конспект

Содержание Структура и особенности политической власти Все то, что питает власть, придает ей вес и могущество принято называть ее источниками. Экономические ресурсы Многообразие ресурсов Легитимность политической власти.

Подобный материал:

• Политология справочные материалы для подготовки к тестированию содержание, 784.53kb.
• Тема общество, политическая власть, государство. Политическая система общества, 4955.66kb.
• Местное самоуправление в россии: шаг вперед или политическая игра?, 318.38kb.
• Политическая власть как основной объект политической психологии, 1444.16kb.
• Тесты По теме лекции, 269.39kb.
• Лекция Власть. Государство. Демократия. Политическая система Власть, 325.96kb.
• Методические материалы власть занятие. «Что укрепляет и что ослабляет власть?». Автор, 1005.6kb.
• Конспект лекции по теме «Музыка Средневековья», 50.4kb.
• История Малороссии, 552.6kb.
• Е. В. Головко Язык и власть 5 лекций, 4 семинар, 19.71kb.

Доцент Комоцкая В.Д.

Опорный конспект лекции по теме: Политическая власть

План лекции

1.Определение власти.

2.Структура и специфика политической власти.

3.Легитимность политической власти.

Определение власти

Власть- стержневая проблема политического анализа. Тем не менее до сих пор специалисты так и не выработали единой позиции по вопросу о сущности данного явления.

К числу классических точек зрения на власть следует отнести позиции двух выдающихся немецких ученых К. Маркса и М.Вебера. Суть марксистской точки зрения на власть выражают две следующие формулировки: первая - «Политическая власть является лишь порождением экономической власти» и вторая - «Политическая власть в собственном смысле слова – это организованное насилие одного класса для подавления другого». К.Маркс и марксизм в целом (как направление политической мысли ) утверждают, тайна политических отношений сокрыта в сфере экономики и прежде всего в отношениях собственности. Через институт государства класс, господствующий в экономике, всегда господствует и в политике, навязывя свою волю другим классам. Руководствуясь теорией социального действия, Вебер трактует власть прежде всего как неравный тип отношений, где один действующий субъект способен навязать свою волю другому. « Власть, - пишет он, - означает любую возможность проводить внутри данных социальных отношений собственную волю даже вопреки сопротивлению, независимо от того, на чем такая возможность основана». Не соглашаясь с марксистской позицией о доминирующей роли экономики перед политикой, отрицая предложенный ими классовый подход, Вебер вполне согласен с Марксом в том, что власть является проявлением социальной связи, указывающей на наличие неравенства между людьми, а также с тем, что власть обязательно предполагает наличие силы и принуждения. Важной особенностью позиции Вебера в толковании власти является четкое разграничение им понятий «власть» и «господство». Господство (в отличии от власти, которая всегда опирается лишь на силу) предполагает признание правомерности приказов как теми, кто их отдает, так и теми, кто им подчиняется. Внутреннюю готовность масс к подчинению Вебер называет авторитетом. Исходя из вышесказанного, власть политическая (будь то государство или политические союзы ему предшествующие), по Веберу, представляет собой господство одних людей над другими, опирающееся на насилие, применение которого как инструмента наведения порядка оправдывается подчиненными, потому что они признают за властью моральное право так действовать.

Огромный вклад в развитие политической науки в целом и осмысление феномена власти в частности внесли бихевиоралисты. Определяя политику как область властного распределения ценностей, сторонники данного подхода провозгласили в качестве исходного принципа исследования изучение наблюдаемого ( т.е.четко фиксируемого) поведения индивидов и групп в политике. При этом бихевиоралисты утверждали, что тайну политического поведения следует искать в психике человека и прежде всего в его стремление к личной власти, которая сама по себе воспринимается людьми как наивысшая ценность. Смысл толкования власти сторонниками бихевиорального подхода передает определение сформулированное Г.Лассуэлом и А.Капланом в их книге «Власть и общество». Оно гласит: «Власть есть участие в принятии решений…»Таким образом, бихевиоралисты не только отвергли абстрактно-моральную трактовку государства как некой идеальной силы, воплощенной в деятельности бескорыстных и возвышенных людей, пекущихся о благе граждан, но и одновременно значительно расширили понимание структуры политической власти.

Следует отметить, что внутри метода бихевиорализма постепенно сформировались три основные парадигмы власти. Разделяя исходные установки данного подхода, представители этих трех парадигм различаются системой аргументации, объясняющей мотивы участия людей в политике.

Первая и наиболее ранняя – силовая парадигма. Ее сторонники представляют политическую жизнь общества как процесс постоянного столкновения индивидуальных стремлений к власти, где побеждает сильнейший.

Вторая парадигма получила название «рыночной». Представители этой концепции перенесли закономерности функционирования рыночной экономики на политику. Если экономический рынок – это рынок товаров, то рынок политический – это рынок власти. В политике как и в экономике заключаются выгодные и невыгодные сделки, «товар» (например, политический кандидат , политическая программа или идея) «сбывается» с помощью удачной рекламы, а «прибавочный продукт» - завоеванные властные полномочия - либо «пускаются в оборот» для дальнейшего продвижения по ступеням власти, либо «проживается»: используется для укрепления материального положения индивида.

Третья парадигма – «игровая». Она основывается на представлении об индивиде не только как о человеке разумном и человеке трудящемся, но и как о человеке играющем. В ее рамках потребность в той или иной форме игравой деятельности рассматривается как одна из основных естественных потребностей человека, сопровождающая его на протяжении всей жизни. По мнению преверженцев этой теории в политической игре, где главным призом выступает власть, выигрывает наиболее ловкий, хитрый, тот, кто лучше других сумеет себя «подать», заручиться поддержкой как можно большего количества сторонников, заблаговремено разгадать намерения противника, нейтрализовать его действия и т.д.

К теории бихевиорализма в вопросе толкования власти очень близки так называемые реляционистские концепции власти. Реляционистский подход тоже трактует власть как межличностное отношение, позволяющее одному индивиду изменять поведение другого. Однако реляционисты смотрят на субъекты властных отношенний иначе, чем бихевиоралисты. Для них характерно толкование властных отношений как изначально ассимитричных.

Среди реляционистских теорий принято выделять три основные концепции: «сопротивления», «обмена ресурсами» и «разделения зон влияния», каждая из которых по- своему интерпретирует характер взаимодействий между субъктом и объектом власти.

В первом случае власть трактуется как действия субъекта, направленные на преодоление сопротивления со стороны объекта воздействия с тем, чтобы изменить мотивы его поведения. При этом сторонники этой теории подчеркивают, что для преодоления сопротивления используется очень широкий арсенал средств: вознаграждение, угроза применения негативных санкций, убеждение объекта власти в том, что субъект власти имеет право отдавать распоряжения и требовать их исполнения, идентификация объекта власти с ее субъектом и т.д.

Ресурсная теория в свою очередь рассматривает власть как некий социальный обмен. Ее представители говорят о том, что в обществе существует неравное распределение ресурсов между индивидами и группами, вследствие чего те, кто лишен ресурсов находится заведомо в худшей ситуации по сравнению с теми, кто этими ресурасми обладает. Те, кто обладает ресурсами получает возможность трансформировать их излишки во власть.Затем, уступая часть ресурсов нуждающимся, они получают от них желаемые образцы социального поведения.

Третья теория «разделения зон влияния», опираясь на концепцию социальных ролей, отмечает, что в реальной жизни не бывают такого, что одни только властвуют, а другие всегда подчиняются. Если брать всю совокупность человеческих взаимодействий, то легко увидеть, люди в силу разных обстоятельств постоянно меняются в ролях обладателей и подчиненных власти. Родоначальником этого подхода является видный американский социолог Д.Ронг.

Следует подчеркнуть, что сам реляционистский принцип рассмотрения власти как субъектно-объектных отношений оказался чрезвычайно восстребованным в политологии. Многие исследователи прибегали и продолжают прибегать к нему для характеристики отношений власти. Именно опираясь на этот принцип известный американский политиолог Р.Даль попытался сформулировать единую, универсальную, лишенную идеологических пристрастий формулу власти: «Власть А над Б есть способность А добиться того, чтобы Б сделал нечто, чего он никогда бы не сделал без воздействия А». И хотя это определение и не стало универсальным ( после его появления многие обрушились с критикой на позицию Даля), тем не менее оно дало новый импульс исследовательской работе по осмыслению феномена власти именно как особого типа отношений.

Значимой вехой в исследовании политики и осмысления феномена политической власти стали системный и структурно –функциональный методы исследования, базовые принципы которых были разработаны Т.Парсонсом в рамках социологии. Парсонс рассматривает власть как атрибут социальной системы. Определяя власть «как реальную способность…осуществлять влияние на различные процессы в системе», он рассматривает ее как часть более широкой системы механизмов социального контроля. Ценность власти в обществе, по мнению социолога, обусловлена тем, что она выполняет в нем ряд жизнеобеспечивающих функций: целеполагание, контроль за выполнением субъеками общества своих обязанностей, мобилизацию ресурсов общества для достижения общих целей.

В рамках системного анализа сформировалось еще одно направление исследования власти: коммуникационный подход. Впервые представления о политической системе как совокупности информационных потоков и специфической сети коммуникаций выдвинул американский ученый К. Дойч. По мнению сторонников данной теории, подлинное проявление власти состоит именно в ее умении убедить другую сторону в целесообразности совместных действий, в способности прийти с этой стороной к совместному решению, что и обеспечивается хорошо отлаженным процессом коммуникации.

Проведенный нами анализ теорий власти, конечно, далеко не полный. Вне рассмотрения остались, например, такие подходы как теологический,биологический, психоаналитический, институциоанальный и т.д., а также некоторые оригинальные точки зрения тех ученых, которые стоят особняком в политической науке (например, М.Фуко, П.Бурдье). Все это говорит о том, что в современной политической науке многовариантность подходов определения власти уже давно утвердилась как норма.

В числе причин, обусловивших появление такого множества концепций власти, можно выделить две основные:

1.Сложность и многоаспектность самого феномена власти, каждый аспект изучения которой важен и оправдан, поскольку приоткрывает часть той тайны, которая в ней сокрыта.

2. Мировоззренческие установки ученых (вне зависимости от того осознают они их или нет). В значительной степени именно эти установки заставляют каждого исследователя считать собственный подход базовым, который дает, по их разумению, ключ к раскрытию сущности власти.

Структура и особенности политической власти

В структуре политической власти принято выделять: ее субъект, объект, источники и ресурсы.

Под субъектом политической власти, как в историческом прошлом, так и сегодня понимается некая совокупность структур, институтов, групп и личностей, которые осуществляют управление делами общества в целом.

Долгое время в истории политической мысли данный субъект ассоциировался только с государством. Позднее, по мере демократизации жизни общества, кардинальных премен в самом характере государственного управления и значительном расширении методов изучения политики, представления о субъекте политической власти значительно расширились. Сегодня, по мнению большинства исследователей, субъект власти включает в себя всех, кто так или иначе участвует в едином механизме властного распределения ценностей. Таким образом, структура субъекта власти выглядит намного сложнее: она включает в себя помимо государства, также политические партии, группы давления, СМИ и даже рядовых граждан, правда осуществляющих властную функции не на постоянной основе, а лишь ситуативно: например, когда они принимают участие в выборах государственных органов власти ( В этом случае их воля выступает как источник политической власти); когда тот или иной индивид лоббирует свой интерес, т.е. добивается, чтобы определенные структуры государственной власти приняли решение, связанное с распределением ценностей в его пользу; или когда граждане в массовом порядке выходят на те или иные акции социального протеста (вплоть до революции) и т.д.

Тем не менее никто из политологов не оспаривает тот факт, что именно государство по-прежнему является цетральным звеном политической власти, поскольку только ему дано право принимать решения обязательные к исполнению всеми членами сообщества и только у него есть все необходимое (от функций до ресурсов), чтобы провести эти решения в жизнь. Роль других элементов политической власти состоит прежде всего в том, чтобы оказывать влияние на содержание принимаемых государством решений. При этом действует следующая закономерность: чем более развитыми и независимыми являются такие элемены власти как партии, группы давления, СМИ, тем больше государство слушает и сышит общество при принятии решений. Исходя из вышесказанного, некоторые политологи в системе политической власти выделяют две ее разновидности: власть государственную (осуществляемую посредством особого аппарата, относительно обособленного от общества и действующего на профессиональной основе) и власть общественную (вбирающую в себя все те элементы, через которые общество воздействует на государственную политику: партии, группы давления, СМИ, общественное мнение).

Иногда в рамках рассуждений о структуре политической власти используется иной подход выделения ее субъекта. В него включают только те элементы, которые устойчиво осуществляют чисто политические функции и при этом обладают наибольшими властными возможностями. В этом случае в качестве структурных компонентов политической власти называют: государство (как систему институтов через которые осуществляется управление делами общества в целом), политическую элиту (т.е. ту группу людей, которой реально принадлежит власть в данном обществе) и лидеров (людей, обладающих авторитетом в политике и как правило занимающих высшие посты в тех или иных структурах власти).

Объектом политической власти выступают те, кто испытывает на себе ее воздействие. Это могут быть индивиды, социальные группы, институты, большие массы людей, население страны в целом, международные организации и т.д.

Следует иметь ввиду, что в реальной жизни порой складываются ситуации, когда субъект власти становится ее объектом и наоборот (на эту особенность власти уже обращалось внимание при анализе концепции «зон влияния»).

В зависимости от того, какими полномочиями обладает тот или иной субъект политической власти и на какой (по степени охвата) объект распространяется его воздействие в структуре политической власти принято выделять четыре уровня:

Первый - это макроуровень или высший (включает в себя центральные институты, чьи властные полномочия распространяются на все сообщество).

Второй – мезоуровень (включает в себя институты, которые находятся в подчиненном положении от высших структур власти, но при этом обладают определенным объемом полномочий над отдельным регионом страны).

Третий – микроуровень (это низший уровень политической власти, находящийся в двойном подчинении от институтов первых двух уровней , но вместе с тем имеющий и некоторые самостоятельные полномочия местного характера).

Четвертый – мегауровень (ассоциируется с властью международного сообщества, возвышающейся в определенном смысле над всеми тремя рассмотренными уровнями).

Следует отметить также, что в каждом из рассмотренных уровней принято выделять две формы: власть легально-официальную, представленную в виде формализованных структур; и нелегальную (т.е.неформальную), выражающую волю влиятельных лиц, группировок, кланов и т.д.

Анализируя содержание субъектно-объектных отношений политической власти, ученые прежде всего пытаются ответить на главный вопрос: зачем обществу власть? И их ответ неоднозначен. Суть существующих между ними разногласий выражается двумя подходами: конфликтологическим и функционалистским. Сторонники первого видят главные причины появления и существования политической власти в том, что человеческая жизнь пронизана конфликтами, возникающими на почве распределения ценностей, которых в обществе всегда не хватает. В связи с этим функция посредничества, которую берет на себя государство регулируя взаимоотношения между группами по поводу обладания этими ценностями, объявляется главной, отражающей существо политической власти. Так называемые функционалисты видят главное назначение политической власти в сохранении целостности социальной системы. Таким образом, они делают акцент на тех функциях политической власти, которые носят общезначимый характер. В их представлениях всякий конфликт в обществе есть отклонение системы от нормы. А потому сторонники функционального подхода видят в политической власти не столько инструмент силы (хотя и не отрицают необходимость ее применения в определенных ситуациях), сколько орудие мобилизации ресурсов во имя эффективных действий сообщества и средство выполнения обязательств, взятых сообществом в отношении своих членов.

Любая власть чтобы быть властью должна иметь опору. Все то, что питает власть, придает ей вес и могущество принято называть ее источниками. В качестве источников власти могут выступать сила, авторитет, закон, богатство, знания, идеи, организация и т.д. Когда речь идет о конкретных средствах, с помощью которых определенный субъект власти воздействует на объект для достижения поставленных им целей, принято употреблять понятие «ресурсы власти». Объем и виды ресурсов, которые может задействовать та или иная политическая власть, определяются в первую очередь конкретно-историческими условиями, в которых она вынуждена действовать. В современной политологии существуют разные подходы к типологизации ресурсов власти. Наиболее распространенный – их разделение в зависимости от сферы жизни, где они черпаются. В связи с эим принято выделять следующие виды ресурсов политической власти: экономические, социальные, культурно-информационные, правовые, организационные, силовые и т.д.

Экономические ресурсы определяются прежде всего господствующими в стране отношениями собственности и наличием денег у властных структур.

Социальные- напрямую зависят от социальной структуры общества, от конкретного соотношения сил и слоев, поддерживающих существующую политическую систему и противостоящих ей, от уровня развития образования, науки, медицины и т.д.

Культурно-информационные-включают в себя уровень культурного развития населения, принципы и методы функционирования и развития стредств массовой коммуникации, характер политической культуры народа и т.д.

Правовые – это те законы и правовые акты, на которые опирается власть в процессе своего функционирования и которые могут либо расширять поле деятельности для властных структур либо сужать его.

Организационные- характеризуются системой общенационального, регионального и местного управления, порядком принятия государственных решений и контроля за их исполнением, степенью самостоятельности отдельных управленческих единиц.

Силовые- включают в себя все средства насилия и принуждения, имеющиеся в распоряжении власти, в том числе такие государственные институты как армию, полицию, службу безопасности, тюрьмы, колонии и т.д. При этом следует иметь ввиду, что силовые ресурсы вовсе не всегда обязательно применять, подчас бывает достаточно лишь угрозы их применения.

Охарактеризовав лишь самые восстребованные виды ресурсов, необходимо подчеркнуть, что они в свою очередь не воспринимаются политологами как равновесомые. Среди бессчисленных ресурсных возможностей политической власти прежде всего три – насилие, богатство и знание – отмечаются как наиболее значимые. Вместе с тем важно подчеркнуть, что во второй половине ХХ века во взаимодействии этих трех базовых ресурсов произошли кардинальные перемены. Их суть блестяще выразил Э.Тоффлер. Сегодня, пишет он в книге «Метаморфозы власти», «знания сами по себе оказываются не только источником самой высококачественной власти, но также важнейшим компонентом силы и богатства. Другими словами знание перестало быть приложением к власти денег и власти силы, знание стало их сущностью. Оно, по сути, их предельный усилитель. Это – ключ к пониманию грядущих метаморфоз власти, и это объясняет, почему битва за контроль над знаниями и средствами коммуникации разгорается на всем мировом пространстве».

Анализируя характер субъектно-объектных отношений в политической сфере, современные политологи выделяют некоторую совокупность признаков, присущих политической власти и отражающих ее специфику в сравнении с другими видами властей. Это:

Легальность применения силы в пределах государства.

Верховенство воли по отношению ко всем структурам, институтам и индивидам, находящимся на его территории.

Публичность - т.е. открытый, гласный, общественный процесс формирования властных структур, вследствие чего политическая власть приобретает всеобщий, обезличенный (т.е.институционализированный) и дистанцированный от других общественных институтов характер.

Моноцетричность, предполагающая замкнутость всех политических решений на единый центр. Не отрицая принцип распределения властных полномочий между различными структурами и уровнями власти, политическая власть выстраивается в строгой иерархии соподчинения включенных в нее элементов и замыкается на высшем звене этой пирамиды.

Многообразие ресурсов, которые в своей совокупности открывают перед политической властью по сути дела неограниченные возможности.

Таким образом, проанализированные признаки со все очевидностью свидетельствуют: политическая власть в сравнении с другими видами власти в обществе обладает наибольшим могуществом.

Легитимность политической власти.

Понятие «легитимность» происходит от латинского legitimus, что означает законный. В политический оборот этот термин ввели во Франции после июльской революции 1830 года приверженцы династии Бурбонов, которых с той поры и стали называть легитимистами. Они отстаивали идею подлинной «законности» во Франции в постреволюционный период лишь данной династической системы правления и категорически отрицали наличие такого права у тех, кто пришел во власть в результате революции 1789 года и ее последующего развития.

Введение данного понятия в научный оборот связано с именем Макса Вебера, который, во-первых, придал ему новое, социологическое звучание, во-вторых, выделил и охарактеризовал основные типы легитимности, в-третьих, раскрыл роль легитимной власти в сохранении политической стабильности.

Вебер отходит от нормативного толкования термина «легитимность», соответствующего этимологическому смыслу и означающего формальное соответствие власти и ее действий законам страны. Исходным пунктом его теории становится утверждение о том, что власть не может опираться только на принуждение, вытекающего из права и законадательных установлений. Чтобы власть носила устойчивый характер, заявляет Вебер, она должна иметь авторитет в глазах своих подчиненных. Свидетельством наличия у власти авторитета, по мысли исследователя, является ее восприятие теми, на кого она распространяется как правомерной и потому справедливой, что в свою очередь и рождает в них внутренную готовность подчиняться ей добровольно. Именно такой характер взаимоотношений между властью и подчиненными он назвал легитимностью. В рамках данного подхода термин «легитимность» начинает обозначать «законность» власти уже не с правовой, а с морально-психологической точки зрения. Выделяя разные факторы, внутреннего оправдания людьми своего добровольного подчинения власти, (и одновременно опираясь на разработанную им теорию социального действия) Вебер выделяет три типа авторитета и соответственно три типа легитимного господства: легальное (рациональное), традиционное и харизматическое.

Первый, рациональный тип легитимности, по мнению Вебера, возникает в силу веры людей «в обязательность легального установления и деловой компетентности, обоснованной рационально созданными правилами, то есть ориентации на подчинение при выполнении установленных правил…». Этот тип является единственным, где легитимность и формальная законность совпадают. Такая политическая система сохраняет свою легитимность до тех пор, пока в ней все осуществляется в сторгом соответствии с законодательством.

Второй тип легитимного господства покоится на авторитете «вечно вчерашнего». Говоря современным языком, этот тип легитимности покоится на твердой вере правителей и их подчиненых в священный характер старых традиций и в право на власть тех, кто ее получил в соответствии с данными традициями.

Третий тип легитимности, названный автором харизматическим, базируется не вере людей во «внеобыденный личный дар» политического лидера. К харизматическим качествам лидера немеций социолог относит способность магического воздействия на окружающих, пророческий дар, выдающуюся силу слова и духа, в силу чего у людей формируется к нему личная преданность и личное доверие. Харизмой, по его мнению, могут обладать герои, великие полководцы, маги, пророки, гениальные художники, выдающиеся политики, основатели мировых религий (Будда, Иисус, Магомет).

Выделенные три типа легитимности, являются некими «идеальными» или «чистыми типами». Однако, как подчеркивает сам Вебер, «чистые типы редко встречаются в действительности». В реальной жизни мы сталкиваемся с огромным количеством «переходов и комбинаций этих чистых типов». При осмыслении феномена легитимации власти Вебер уделил особое внимание той роли, которую она играет в политической жизни общества.

«Потрясение веры в легитимность, - по мнению социолога, - обыкновенно имеет далеко идущие последствия». Будучи ярым противником революций, он советует власть придержащим, что в ситуациях, когда порядок и его соблюдение для масс становится проблемой, не следует принебрегать внедрением в их сознание даже таких легенд, которые могут содержать в себе циничную ложь и лесть.

Подчеркивая плодотворность для своего времени, обоснованных Вебером типов легитимности, ученые в дальнейшем заявили о необходимости внесения определенных корректив в осмысление данной проблемы прежде всего в связи с кардинальными переменами, произошедшими в системе организации политической власти в середине и второй половине ХХ века.

Среди предложенных новых вариантов типологизации легитимности наибольшую известность получил подход Д.Истона. Подчеркивая вслед за Вебером, что легитимная власть базируется прежде всего на убежденности граждан в ее правомерности, Истон делает акцент на том, что вера в легитимность власти с необходимостью формирует в индивиде представление, что правительство будет действовать в соответствии с его волей и что он сам способен оказывать на него влияние, благодаря чему политическая власть воспринимается им как «своя». Опираясь, с одной стороны, на системный анализ, а с другой – на факты о моделях поведения индивидов в политике, собранные эмпирическим путем, Истон заявляет, что всю совокупность поддержки, которую оказывают граждане политической системе, можно подразделить на два типа: диффузную и специфическую. Под диффузной поддержкой он имеет в виду поддержку тех ценностных установок и принципов, которые образуют идейный фундамент функционирования конкретной политической системы и без которого само ее существование не возможно. Такая поддержка носит аффективный характер, т.е. базируется на эмоцианальном восприятии идей, оправдывающих существующую политическую систему, а потому не связана напрямую с результатами ее функционирования. Специфическая поддержка, по мнению Истона, напротив представляет собой именно поддержку реальной деятельности власти, которая воспринимается людьми как полезная для них и одновремнно эффективная. Она выражается, как правило, в поддержке определенных политических институтов либо правительственных решений. Опираясь на выделенные типы поддержки, Истон выделяет три возможных источника легитимности (идеологию, политический режим, политическое лидерство) и соответственно три типа легитимности (идеологическую, структурную, персональную).

Идеологическая легитимность, по мнению автора, основывается на убежденности людей, в первую очередь, в правильности идейно-ценностных установок, провозглашаемых политическим режимом, опираясь на которые его властные структуры и реализуют свое господство. Соответственно, чем больше граждан разделяет ценности и нормы этого политического режима, тем большей легитимностью он обладает, и наоборот, чем меньше граждан разделяют эти нормы и ценности, тем меньше степень его легитимности.

Второй тип легитимности, названный автором структурным, основывается на убеждении граждан в том, что существующее структурное распределение властных функций в обществе наилучшим образом обеспечивает решение их проблем. Это убеждение покоится на оценке реальных действий институтов власти и потому выливается в поддержку юридических норм, на которых базируется данная политическая система. Структурный тип легитимности Истона практически совпадает с легально-рациональной легитимностью в понимании М.Вебера.

Третий тип, обозначенный Истоном как персональный, покоится на вере людей в личные качества политических лидеров, которые позволяют им решать назревшие проблемы общества наилучшим образом. Между данным типом легитимности и харазматической легитимностью М.Вебера тоже можно провести аналогию. Однако она не является полной как во втором случае. Харизматик, по мысли Вебера, это человек, наделенный некими выдающимися качествами и вера людей в эти уникальные свойства личности определяет данный тип легитимности. Однако как показывает реальная политическая практика люди часто оказывают широкую поддержку и вполне заурядным личностям, предпочитая их другим на том основании, что в сложившихся обстоятельствах они просто предпочтительнее. Таким образом, персональный тип легитимности Истона, отражая тенденции второй половины ХХ века, значительно расширил представления о легитимации политической власти, обусловленной личным фактором.

Важный аспект рассмотрения проблемы легитимности - это ее практически–политические критерии, то есть вопрос о том, чем руководствуются политики признавая (или наоборот не признавая) власть в той или иной стране. Следует отметить, что еще Вебер подчеркивал, что никогда не было такой ситуации в мире, чтобы власть в какой-то стране поддерживало все ее население. Политологи и практические политики внутри той или иной страны готовы считать власть вполне легитимной, если ее поддерживает по крайней мере большинство населения.

Однако для того, чтобы власть в стране считалась вполне легитимной необходимо ее признание таковой еще и со стороны международного сообщества. В связи с этим встает вопрос о внешних критериах легитимности. Следует отметить, что утверждение буржуазных отношений в мире в качестве господствующих породило желание у ряда исследователей закрепить в качестве критерия легитимности лишь легальный путь формирования системы власти. Однако большинство исследователей назвали такую точку зрения непоследовательной. В конечном итоге были сформулированы следующие принципы, позволяющие судить о легитимности или нелегитимности власти в той или иной стране:

1.Большинство населения должно наглядно демонстрировать поддержку власти, утвердившейся в стране.

2.Эта власть обязана обеспечивать в стране стабильность и поступательное развитие.

3.Власть берет на себя обязательство и демонстрирует на практике соблюдение основных прав и свобод граждан.

Фактом признания власти легитимной является установление с данным государством дипломатических отношений, а также принятие его в самые различные международные и региональные объединения.

Следует, однако иметь ввиду, что выработанные критерии применяются в реальной практике не всегда последовательно. Если политика некоторого государства приходит в противоречие с интересами того, кто его оценивает, то оценивающий чаще всего заявляет о нелегитимности власти в этой стране как правило на основании несоблюдения в последней прав человека. (Яркий пример такого отношения демонстрируют США по отношению к Кубе). В то же время, если политика какого-то правительства устраивает оценивающую его страну, то государство-эксперт готово признать это правитиельство легитимным даже в тех ситуациях, когда оно демонстративно игнорирует элементарные права личности. (Досаточно вспомнить ситуацию, случившуюся в Чили в 1973 году после свержения законно избранного правительства С. Альенде. США ни на секунду не усомнились в легитимности кровавого режима Пиночета). Все это говорит о том, что при применении критериев легитимности современные политики нередко используют «двойные стандарты».