Geum.ru

«И вот, не желая остаться в долгу Увнуков, пишу я записки; Для них я портреты людей берегу, Которые были мне близки»

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8
  • 1992. Взрыв в Йемене отеля, где останавливались американские военные.
  • 1993. Попытка покушения на принца Абдаллу в Иордании.
  • Взрыв в подземном гараже Международного торгового центра в Нью-Йорке.
  • 1995. Взрыв на военной базе США в Саудовской Аравии.
  • Покушение на друга США президента Египта Хосни Мубарека.
  • 1996. Взрыв грузовика на базе ВВС США в Дахране.

В 1994 году от Усама официально отказалась семья Бен Ладенов. Саудовская Аравия лишила его гражданства, а в 1996 году его выслали из Судана, где он тогда жил.

Бен Ладен вместе с четырьмя сотнями боевиков вновь оказался в Афганистане, где присоединился к движению талибов. Его сопровождали два сына: Омар – 17 и Саад – 15 лет.

В окружении Бен Ладена есть лишь три-четыре человека, которые служат ему постоянно. Всех остальных он тасует, как карты. Отряд личной охраны служит ему в среднем три-четыре месяца, после чего заменяется целиком. Усам вывел собственную формулу, согласно которой агентам ЦРУ требуется примерно полгода, что бы завербовать кого-либо из его личной охраны, поэтому он всегда меняет телохранителей раньше, чем кто-то успевает направить ствол в его сторону.

У Бен Ладена есть собственная служба разведки и контрразведки. Лучшая операция этого «мусульманского ЦРУ» была проведена в 1998 году. Когда США объявили награду в пять миллионов долларов за голову Бен Ладена, он организовал в Саудовской Аравии собственный «приемный пункт информации» о себе под видом явочной квартиры ЦРУ. Усам хотел проверить, кто из его окружения польстится на пять миллионов долларов США.

Легенда была разработана настолько точно, что двое из полевых командиров купились на нее и вышли на контакт с Людьми ЦРУ», а на самом деле с контрразведчиком Бен Ладена. Затем в горах Пенджаба прошла показательная казнь.

24 июня нынешнего года по каналам информационных агентств прошли сообщения о том, Усам Бен Ладен готовит серию террактов против американских и израильских объектов по всему миру. Американцы поверили. Все усилия спецслужб США последние три месяца были направлены на охрану посольств, военных баз и других объектов в Африке, Азии и даже в Южной Америке. А удар пришелся в самое сердце штатов! Если за этим террактом стоит действительно Бен Ладен, то это несомненный успех его службы и дезинформации.

И чтобы покончить с этим террористом № 1, ликвидировать базы террористов и движения Талибан, которое способствует террору, США начали бомбить Афганистан. По-видимому, под удары с воздуха попадет не Бен Ладен, а мирное население Афганистана – старики и дети, а США, несмотря на поддержку многих стран (в том числе и России) еще более противоставят себя мировой общественности. Ну, поживем, увидим, как повернется дело.

Вечером 7 октября начался подъем подводной лодки «Курск», год назад утонувшей в Баренцевом море. Тогда погиб весь экипаж подлодки, в состав которого входило несколько курян. Если все пройдет удачно, «Курск» отбуксируют на док в Мурманск.

Опять новая рана на сердце родных и близких членов экипажа, похороны останков моряков, опознавать, конечно, спустя столько времени некого.

Вот так, пишу о прошлом, о своих близких, о земляках, а настоящее невольно входит и в эти воспоминания. Да как их особо разграничить – настоящее и прошлое! Вчера это было настоящим, а сегодня уже прошлое, так что и в дальнейшем я буду касаться и событий происходящих в стране, в мире.

Вернемся к концу сороковых годов в Нижний Реут, на Сафоновку. Здесь по-прежнему колхоз 1-е мая, с его неизменным председателем Ефимом Борисовым. Таких колхозов в районе было множество, но 1-е мая был одним из передовых, толи у нас были земли получше, толи народ поработящей, но факт остается фактом, что колхоз успешно проводил посевную и уборочную компании. Особенно весело проходила уборка урожая. Мужчины с косами на плечах, бабы – в светлой одежде отправлялись в поле. Косили хлеба вручную, чтобы получше ложились рядки и поменьше обивались колоски, к косам приделывали «пальцы». Бабы вязали снопы, собирали их в «крестцы», а потом в копны, а подростки на лошадях подвозили их на ток. Так стояла конная молотилка, кони ходили по кругу, вращая ворот, от которого шел шкив к барабану молотилки. У барабана стоял мужик, который играл главную роль – он подавал снопы в барабан, следил, что бы он не забивался и что бы обмолот был качественным. Проверялось это очень просто – трясли солому и полову из барабана, после чего определяли наличие зерна на земле. За этим зорко следил бригадир – Алешка Чурилов (Бузин), кум моих родителей, он вместе с теткой Донечкой крестили сестру – Галину. Жил он на Бабинке, в крайней хате, что в метрах трехстах от Сафоновки, за Пятым, за «бешеной» лощиной, этот хуторок уже относится к Верхнему Реутцу и праздник у них престольный – Вознесенье. Алешка Чурилов все время был в колхозе «1-е Мая» бригадиром, а жена ходила на работу в колхоз вместе с нашими женщинами. Это был молодой, шустрый, веселый мужик и когда надо мог потребовать так, что с ним не было охотников поспорить. В колхозе работали подростки, возили воду для питья на поле, возили снопы на ток. У тетки Васачихи было двое ребят, один – Николай, года на два старше меня, а другой – Михаил, мой ровесник. Николай бросил школу и работал в колхозе, прозвище у него было «Хендрик», так Алешка Бузин (бригадир) и не знал его имени, и в своей тетрадке, где отмечал, кто сколько заработал, так и писал – Борисов Хендрик. Хендрик в школе был дубоватый ученик, помню, в четвертом классе писали диктант. Учительница диктует «тире», он так и пишет «тире».

Кончилась уборка урожая, выполнен план по хлебозаготовке, в конце года проводился расчет с колхозниками. Суммировалось количество трудодней за год и соответственно начислялось количество зерна, если в семье работало несколько человек в колхозе, то жили они уже в этот период неплохо. После окончания всех полевых работ в колхозе устраивали праздник. Выбиралась большая, просторная хата, чаще всего у Мархутицы, кому-то поручалось гнать самогон, резали колхозного барана, женщины готовили. Помидоров, огурцов, картошки было в достатке, и в назначенный срок, все взрослое население Сафоновки садилось за столы, начинался пир. Пили, пели, гуляли от души, если не приходили посторонние, часто праздник кончался без происшествий. Были в селе любители выпить на «холяву» и в то время. К таким относился Володичка Валечкин с хутора Останков, он частенько наведывался когда узнавал об этом мероприятии. Придет, выпьет, начнет дебоширить, характер у него был нехороший. Любил «заедаться», как у нас говорили в селе. Часто ему попадало по кумполу и частенько окровавленный он еле уходил домой. Многие женщины на Сафоновке хорошо пели, у нас не называлось «петь» песни, а кричать. Так вот хорошо, когда соберутся вместе, кричат песни тетки Донечка, Катичка, Олечка и моя мама. Особенно они любили кричать «алилёшные», их и было большинство в репертуаре. Они их пели и пение сопровождали танцами по кругу. Особенно весело было на престольные праздники, когда в буквальном смысле пело и плясало все село.

Выписывали мы районную газету, в ней часто хвалили наш колхоз и его председателя. Как-то пошел в соседний колхоз Иван Войнов (наш будущий зять) к своей сестре в гости и был удивлен, что и там читают газету, где хвалят Ефимчика (председателя). «Во, – говорит, – пошел к Маньке, и там про Яхимчика читают, как и у нас». И невдомек ему было, что районная газета рассылалась всем подписчикам.

Появилась керосиновая лампа со стеклом, уроки при ней стало делать намного лучше, чем при бывшей. Бывшая лампа – это пузырек с керосином, куда опускали фитиль, он горел и освещал, если хочется что бы было посветлее, добавляли побольше фитиля, он очень коптил, так что в носу накапливалось много копоти и приходилось часто чихать. Палец сунешь в нос, вытащишь – весь черный.

В колхозе стали появляться машины и трактора. Первые тракторы были колесные, небольшие. Сиденье в них было в виде металлической тарелки с дырочками. Когда он начинал пахать, за ним собиралась и шла половина жителей села. Недалеко от Сафоновки, километрах в двух, была организована МТС (машинно-тракторная станция). Одним из первых парторгов, был наш родственник из Любача – Павел Николаевич Коренев.

Роль машинно-тракторной станции состояла в организационной и технической помощи колхозам, в них были сосредоточены основные орудия сельскохозяйственного производства. Развитие машинно-тракторного парка потребовало укрепление колхозов. Это произошло и в Нижнем Реутце, на базе восьми мелких колхозов возник один крупный – колхоз имени Жданова. Его земли простирались от Верхнего Реутца до болота (Гати), что в двух километрах от Медвенки.

В Нижнем Реутце к этому времени было пять ветряных мельниц, на одной из них, после укрупнения колхозов, работал мельником и мой отец. Она располагалась на выгоне, недалеко от школы, около поворота дороги из Медвенки в Реутец, чуть повыше памятника погибшим в годы второй Мировой войны жителям села.

Я часто бывал у отца, приносил ему еду, было очень интересно, особенно когда был сильный ветер, все вокруг гудело, скрипело, вертелось и отец, весь белый, в муке, командовал этим сооружением. Мололи зерно в основном колхозники, иногда заказывал и колхоз. Так энергия ветра превращалась в механическую и служила односельчанам.

Хлеб пекли сами, каждый дом. Помню, мама перед тем как печь хлеб, выметет, хорошо истопит печь, и на капустные листья кладет подошедшее тесто, придает ему форму буханки и в печь.

Когда хлеб готов, запах в хате стоит изумительный. Вкусно, очень вкусно пахнет испеченный деревенский хлеб. Стало забываться то время, когда ели лебеду, конский щавель, отруби, у многих селян появилось свое собственное хозяйство, коровы, козы, овцы, гуси, куры. Появилось оно и у нас. С кормами в селе всегда, сколько я помню, была проблема. Выпаса особенно хорошего не было, летом стадо кое-как паслось, а на зиму заготовка кормов была сложной. Косить траву практически было негде, разве что между кустами в Пятом, Шостом, Плутавом, ну это не косьба была, а горе, отец шмыгает, шмыгает косой, а возить – нечего. Недалеко от Медвенки, километрах в двух, под горой находилось болото. Оно располагалось от горы по дороге на Медвенку и до возвышенности на нашем берегу. Так вот это болото делили на паи (на дворы) и там косили осоку, которую коровы почему-то ели, но никак не хотели есть осоку из Шостого и Плутавого. Собирался каждый двор на осоку так, как не собирался на уборку зерновых в жнитву. Заготавливалась еда, выпивка, специальная одежда и обувь. Перед тем, как отправиться в болото, мужики выпивали по стакану самогона, для храбрости. Вода в болоте сверху была теплая, но было множество пиявок. Отец косил, мама укладывала на веревку осоку, а я таскал, носил, где как придется, если много воды – волоком, а мало – на спине. Обувь у нас с мамой была отличная, находили и использовали старые лапти. Они были очень удобны: вода из них выливалась, не было опасности поранить ноги корягой. На берегу осоку расстилали на сушку. Шум, крик, смех, стоял вокруг. Ну как тут не посмеешься, несет, несет человек вязанку осоки, глянешь, а его нет – провалился и ушел в болото, осталась сверху одна вязанка, потом выныривает – весь в тине. Пофыркает, пофыркает, потрясет головой и потащил свою ношу дальше. Когда делянка была скошена, наступало время обеда, развязывались принесенные узелки с едой, каждый старался принести из еды самое лучшее, чтобы удивить соседей. Особенно удивлять то было нечем, разносола особого не было, однообразный набор еды: сало, яйца, квас, кое у кого – мясо и море самогона. Мне казалось, что если собрать весь самогон, выпитый во время уборки осоки, то не известно чего больше, толи его, толи воды в болоте. После обеда с песнями, с шутками и смехом – опять в болото заканчивать вынос осоки. Затем болото осушили и на его месте теперь небольшой мостик и небольшой ручеек, протекающий из бывшего колхоза «Красный октябрь» и дальше в сторону села Спасское. На краю этого болота, с правой стороны от дороги, вблизи меловой горы, находился колодец, с удивительно чистой, прозрачной, вкусной питьевой водой. Ключ, который питал этот колодец, выходил из под меловой горы. Позже, когда я со сверстниками ходил в школу в Медвенку, мы часто останавливались у колодца пить воду. И как можно было не остановиться, когда зимой снег, сильный мороз, а колодец жил, не замерзал, а вокруг него зеленела травка. Сейчас его заилило и лишь травка позеленее и попышнее на этом месте, напоминает о существовании этого удивительного колодца.

Перед объединением колхозов, у нас, на Сафоновке, был построен клуб, для села очень даже приличный, но свою функцию он выполнял мало, вскоре в нем организовали магазин, который просуществовал до начала девяностых годов. Построили новый мост, как раз напротив магазина, старый, который находился возле молоканки – пришел в негодность. Строили его наши колхозники, Сергей Окороков, мой двоюродный брат, который жил и живет по соседству с мамой. Он был призван в армию в 1943 году вместе с Иваном Слаком, тоже соседом и служили до окончания войны. Когда они ехали в поезде на фронт, то ребята из Гахово, которые были постарше, отобрали у них все: продукты, запасную одежду. «Тогда мы пошли искать Сашку (моего дядю), нашли и рассказали ему все, что случилось. Он пришел вместе с нами и только скомандовал: «Все вернуть!», они все вернули,» - вспоминал впоследствии Сергей. Моя бабушка была родом из Гахово и дядя Сашок был часто в этом селе, так что жители его хорошо знали. Дядя Сашок отправился на фронт этим же поездом.

Занимался строительством моста и муж тетки Донечки – Бабин Митрофан Владимирович, мужчина плотного телосложения, среднего роста, мягкого характера. Он часто назначался объездчиком, охранял заказные луга, посевы. Его физический недостаток – был глуховат, но очень хорошо отзывался на свист, этим часто пользовался председатель колхоза Ефимчик, который умел хорошо свистеть Митрофан Владимирович (Митроха, так его звали в селе) любил хорошо и много поесть. Тетка Донечка рассказывала бабам: «Я как-то сварила чугунок картошки, сижу, чищу, а Митрофан сел рядом, насыпал соли и ест картошку, пока я почистила, картошки уже нет».

Теперь и этот мост уже пришел в негодность, по нему ходят только пешеходы.

Иногда нас, учеников. Привлекали к общешкольным работам, пололи кок-сагыз – один из видов одуванчиков, который содержит каучук. Из сока кок-сагыза с помощью ряда операций, получали прочную и эластичную резину, которую применяли в производстве шин, амортизаторов, изделий санитарии и гигиены и многом другом.

Химическая промышленность была в то время развита слабо, да и существовавшие до войны предприятия были разрушены немцами.

Еще одно веселое мероприятие было борьба с сусликами, которых в селе звали «хаврашками», они питаются только зерном, а в послевоенные годы их было очень много. Жили они в норках, по обочинам дорог, в оврагах, на опушках лесов. Так как они питались зерном – то они подлежали уничтожению. Колхоз для этих целей выделял подводу, лошадь и бочку для воды. Набирали воды в речке и отправлялись на поле, у каждого из ребят было ведро. Суслики очень любят стоять столбиком и свистеть, особенно в хорошую жаркую погоду. Когда к ним подходишь, они прячутся в норках и мы их «выливали». Делалось это очень просто – в норку из ведра понемногу лили воду, когда вода заполняла норку, суслик и выскакивал из нее. Сложность состояла в том, чтобы поймать суслика. Нужно было поставить правую руку на краю норки с раскрытой ладонью и когда суслик вылезет из норки, его надо зажать поперек, сжав ладонь. Надо было это делать быстро, резко и пойманного суслика ударить о землю. Была опасность быть укушенным, зубы у этих животных довольно приличные. Большинство ребят, в том числе и я, довольно хорошо овладели этой операцией. Особенно это хорошо получалось у пастуха из колхоза «Путь к социализму». Это был высокий, неряшливый на вид, лет 17-18 парень, немного придурковатый. Он ставил вокруг норки два пальца (указательный и средний), которые у него были толстые и длинные. Когда суслик высовывался на 1/3, он сжимал пальцы, они попадали как раз в район шеи суслика, и с криком «Собирай» бросал пойманную добычу на землю.

Привозили тушки сусликов на подводе к школе и умельцы обдирать шкурки приступали к работе. Заготовленные шкурки сдавали в Медвенку, в заготконтору и вроде, кое-какие деньги выделялись нашей школе. Высушенные шкурки сусликов и всякое тряпье, ездили и собирали по селу «тряпичники», у которых можно было выменять на это «богатство» свистульки, разные краски, для окрашивания материала, ниток, карандаши.

Теперь суслики встречаются очень редко, развитие химии и в особенности удобрений почти уничтожили этих забавных животных. Когда-то в конце 60-х годов, когда дочь Ирина еще не ходила в школу, я вспомнил детство и мы «выливали» сусликов, одного из них на веревочке привели домой из Шостого.

Физический недостаток (заикание) покинул меня окончательно. Я начал рассказывать стихотворения на утренниках в школе, участвовать в школьной самодеятельности, ставили небольшие пьески, интермедии, все это происходило в сельском клубе. Потихоньку в село стала приходить «культура», я имею в виду «кино». Сначала появилось немое кино, а затем звуковое. Помню, в году сорок седьмом, или в сорок восьмом привезли звуковой кинофильм толи «Они сражались за Родину» или «Бесприданница». Решили показать бесплатно, экраном служила школьная стена, электрического света не было, киномеханик ездил со своим движком. На просмотр этого фильма прибежали почти все жители села. Это было чудо, ведь кроме изображения на экране, еще был и звук. На экране артисты плакали и смеялись и вместе с ними это делали зрители. Звук был слышен на все село, от «Рассвета» до «Рощи», старушки выходили из своих хат и молились, они не понимали, что происходит. Постепенно это «чудо» входило в нашу жизнь. Кино стали демонстрировать регулярно и часто бесплатно, то один колхоз закупит, то другой, а мы, учащиеся, были постоянными зрителями.

Ребятишек, по-моему, до четвертого класса, вообще пропускали бесплатно. Да и побольше ростом ребята шли на всякие хитрости, то пригибались, то чуть ли не на четвереньках подходили к киномеханику, чтобы казаться поменьше я приспосабливался идти вместе со взрослыми. Когда киномеханик прекращал обилечивать зрителей и уходил в свою будку, тут начиналось невообразимое. Мелкота лезла в форточки, иногда вынимали рамы окна и тогда прыгали все. Наше место было «забронировано» перед первыми скамейками на полу, часто на сцене, полулежа, смотрели мы все фильмы.

Время шло, мы подрастали и теперь вместо драк на речке, начали драться в клубе, возле клуба, хутор на хутор. Особенно часто сталкивались наши «соседи» - реутчане с Бабинки, с ребятами из «Рощи». Среди реутчанских ребят был Сашка Воронкин по прозвищу «Ленин», почему его так прозвали неизвестно. Отец у него был как говорили – австриец, пленный в Первую Мировую войну.

Старшего брата Сашки, Ивана прозвали «германенок», ну это понятно, а почему Сашку – Лениным – вопрос. Ребят было с Бабинки человек пять-шесть и такое количество приблизительно было и «рощенят». Они постоянно враждовали. Среди «рощинских» ребят был Иван по прозвищу «Сталин», и частенько под пьянку сходились на кулаках «Ленин» со «Сталиным», группа на группу. Победу одерживали то одни, то другие, все зависело от количества бойцов и количества выпитого самогона.

В конце сороковых, начале пятидесятых годов в мире произошли знаменательные события. Одно из них – провозглашение Китайской Народной Республики. Разгром в 1945 году Японской Квантунской армии Советской Армией и освобождение ею Северо-Восточного Китая создали благоприятные условия для борьбы народных вооруженных сил под руководством Коммунистической партии Китая против гоминьдановской реакции, которая в 1946 году развязала гражданскую войну в Китае. Народно-освободительная армия Китая разгромила гоминьдановские войска и 1 октября 1949 года была провозглашена КНР. Остатки гоминьдановских войск нашли убежище на острове Тайвань, тогда он был больше известен как остров Формоза. Благодаря поддержке США режим гоминдана существуют и по настоящее время, даже представитель Тайваня долгое время (до 1971 года) занимал место в ООН.

Для Советского Союза провозглашение Китайской Народной Республики было очень хорошим моментом. На Дальнем Востоке, у самых наших дальневосточных границ появилось самое большое по населению дружеское государство, которое вступило на путь социалистического развития. С первых дней появления КНР она нашла полную поддержку в экономическом, политическом плане у народов Советского Союза.

«В союзе с Китаем – говорил Николай Ефимович, директор школы, в беседе с отцом, - нам не страшна никакая Америка».

В сентябре 1948 года было сформировано правительство во главе с руководителем трудовой партии Кореи – Ким Ир Сеном, чему способствовал разгром японского милитаризма во 2-ой мировой войне, в которой решающую роль сыграл СССР, положивший конец японскому господству в Корее. В Южной Корее, где с осени 1945 года функционировала американская администрация, реакционные силы при поддержке американских военных властей развязали войну (1950-53 гг.), в которой трудящиеся КНДР отстояли свою свободу и независимость. Интересно происходила эта война, режиму Южной Кореи помогали США, вооружением, включая самолеты – «летающие крепости», а Северо-Корейскому режиму помогал СССР и Китай, Советский Союз – вооружением, а Китай – людьми. Наступает Южно-корейская сторона, доходит почти до границы с Китаем, на помощь Северо-Корейским войскам приходят Китайские «добровольцы» и началось новое наступление Северо-Корейских войск и так повторялось неоднократно, вплоть до заключения мира.

Сейчас вспоминаю карту мира той поры, которая висела в школе, как она не похожа на сегодняшнюю. На карте преобладал зеленый 2английский» цвет. Великобритания (Англия) владела огромными территориями, это были ее колонии и доминионы. Это Канада, Индия и нынешний Пакистан, Новая Зеландия, остров Цейлон и ряд колоний в Африке и Южной Америке.

Французскими были Северо-Африканские: Тунис, Алжир, Морокко, теперешний Вьетнам и ряд колоний в Центральной Африке.

Это в 50-60 годы многие страны Африки получили независимость и карта Африки запестрела разными красками, а в то время преобладали два, три цвета.

Почти месяц понадобилось «самостийной» Украине, чтобы признать, что российский самолет ТУ-154, летевший по маршруту Израиль – Новосибирск, был сбит Украинской ракетой над Черным морем. Как заявил Российский министр Рушайло, Украина несет ответственность за гибель самолета и пассажиров.

Комиссия, расследовавшая этот инцидент и проведенный технический эксперимент говорит о том, что во время учебных ракетных стрельб, ракета приняла за учебную цель российский пассажирский самолет и сбила его.

По стране идут страшные, растянувшиеся на год похороны. Почти половина экипажа атомного подводного ракетного крейсера «Курск» покинула свой корабль навсегда (всего погибло 118 человек). Холодная, соленая вода Баренцева моря не стала им братской могилой. 6 ноября 2001 года наш город оплакивал своих сыновей: