Geum.ru

Немцы в Прикамье. ХХ век: Сборник документов и материалов в 2-х томах / Т. Публицистика. Мы из трудармии

Вид материалаДокументы

Содержание


Моя учительница
Из биографии Горн Ольги Фридриховны
Бог помиловал
Подобный материал:
1   ...   30   31   32   33   34   35   36   37   ...   42

Моя учительница1


Ольга Федоровна, как она представилась нам, ученикам, в школе, разыскала мой адрес в Перми и отправила мне первое письмо из Германии 1 апреля 1992 г. С тех пор мы переписываемся, правда, иногда письма не доходят как до меня, так и до нее.

В 1950–1954 гг. она учила меня немецкому языку в Дмитриевской семилетней школе. Прекрасно владея русским языком, который изучала в детстве со своим дедом по книге «Хижина дяди Тома», она 99 процентов времени на занятиях говорила с нами по-немецки. Уроки вела на высочайшем методическом уровне (по методике преподавания ценные советы также дал ей дед, проработавший педагогом 38 лет). Большое внимание уделяла пополнению нашего словарного запаса, шлифовала произношение, требовала неукоснительного знания грамматики, учила культуре письменной и разговорной речи. Эффективно использовала каждую из 45 минут урока. Замечу, что полученных знаний по немецкому языку за три года в семилетней школе, мне оказалось вполне достаточно, чтобы окончить десятилетнюю школу, потом университет и сдать кандидатский минимум в аспирантуре. За это я благодарна своей учительнице. Помню, как замечательно Ольга Федоровна пела. Однажды в районном смотре художественной самодеятельности она заняла первое место и была направлена на областной смотр.

В последнее время, как стали теряться письма, Ольга Федоровна нередко мне звонит из Германии. Сейчас ей 84 года. У нее ясный ум. Она помогает своим внукам по математике,

физике, английскому языку. Чувствует себя нужной людям. Я рада, что все в ее жизни теперь благополучно. Только из переписки узнала, какие удары судьбы пришлось ей пережить.

Безрадостным было детство моей учительницы. Когда ей было девять лет, умерла мать. Отец остался с четырьмя детьми и через год женился. По необоснованному обвинению в 1935 г. его посадили в тюрьму, где он и умер в 1941 г. Ольгу и ее сестер вырастили и воспитали две любвеобильные женщины – Мейте, вторая жена отца, и ее мать. Трудной, полной материальных лишений была юность. Несмотря на это, в педучилище она отлично училась и мечтала со временем поступить на заочное отделение физико-математического факультета института. Но судьба распорядилась иначе. По национальному признаку в 22-х летнем возрасте она была репрессирована, и последующие тринадцать лет перенесла неимоверные физические и психические тяготы. Сумела выжить благодаря исключительному трудолюбию и, как неоднократно подчеркивает в своих письмах, искренней вере в Бога. Сейчас Ольга Федоровна активистка общины, изучает с детьми Библию.

В своих ответных письмах я благодарю мою учительницу за знания, желаю ей доброго здоровья, успехов в жизни ее детей и внуков.


Из биографии Горн Ольги Фридриховны

Родилась 27 августа 1921 г. в селе Гогендорф Лизандергейского района АССР Немцев Поволжья. В 1930 г. пошла в школу (сразу во второй класс) и окончила ее в 1936 г. Поступила в педучилище, после его окончания работала более двух лет учительницей в школе села Лениндорф на Кавказе, куда переехала семья.

Началась война, с группой учеников ее командировали в совхоз за 70 километров, собирать в полях навоз, который шел на топливо. Осталась в этом колхозе работать дояркой. Когда она узнала, что немцев будут отправлять в трудармию, вернулась в свою семью, сосланную тогда в Казахстан.

Вместе с сестрой Эммой 23 января 1943 г. Ольга Фридриховна была мобилизована в трудармию. Оказалась в Березниках Пермской области. Сначала работала бригадиром на песочном карьере, в бригаде было 25 женщин – все из Лениндорфа. Весной Кама затопила карьер, бригаду расформировали, Ольга с Эммой попали на лесопильный завод, а затем обеих сестер отправили в деревню Мартыновцы Ильинского района. Здесь с 1944 г. по август 1947 г. она работала трактористкой.

В 1947 г. вышел Указ, разрешающий бывшим учителям работать по специальности. Ольга Фридриховна писала письма И.В. Сталину, в НКВД с просьбой разрешить ей работать в школе, но положительного ответа так и не дождалась. Долго противился директор совхоза удовлетворить ее просьбу. Наконец, 1 сентября 1949 г. она начала преподавать немецкий язык в школе села Кривец, а с 1950 по 1954 гг. – в селе Дмитриевское Ильинского района. Вышла замуж за марийца и 15 августа 1954 г. в сопровождении сотрудника спецкомендатуры поехала к мужу в Благовещенск (Башкирия), где также преподавала немецкий язык в школе.

Ольга Фридриховна заочно окончила Московский институт иностранных языков. С учета как спецпоселенку ее сняли 6 января 1956 г.

Она заболела плевритом, и семья вынуждена была поменять климат и в 1957 г. переехала в город Токмак (Киргизия). С 30 ноября 1990 г. Ольга Фридриховна живет с мужем Аркадием в Германии.

У О.Ф. Атнашевой (Горн) пятеро детей и девятнадцать внуков. Старший сын Владимир (1954 г.р.), отец троих детей, живет с семьей в Киргизии. Четверо детей Ольги Фридриховны живут в Германии.


О.Ф. Атнашева (Горн)

Бог помиловал1


2004, декабрь

[…] В начале 1943 г. повезли нас в отделение совхоза «Слудка», в деревню Мартыновцы. Первый день картошку сажали, во второй день дали мне пару лошадей (я их так боялась) и борону, надо было с восхода до захода три гектара земли вдоль и поперек бороновать. Когда вечером рабочие собрались на квартире, меня не было… Нашли меня на том поле без сознания, пока везли домой, я очнулась, но язык отнялся. Утром меня отвезли в больницу, где я пролежала несколько дней. Жена нашего начальника, бывшая медсестра, решила посмотреть, в каких условиях живут рабочие, и застала меня дома. Ее тоже звали Ольга, мы разговорились, жалко ей стало меня, и, по ее ходатайству, меня поставили звеньевой. Было лето! Как на курорте! Я что-нибудь Ольге сошью без машинки, она мне за это полбулки хлеба даст – так время шло. […] Потом определили меня уборщицей: контору и общежитие убирать.

Осенью 1943 г. открылись курсы трактористов, и я попросилась у механика быть вольным слушателем – не теряла надежду после войны поступить учиться на физико-математический факультет, ведь я была влюблена в математику. Потом посещавшие курсы сдавали экзамен, и я сдала его лучше всех, зимой участвовала в ремонте пяти тракторов. Когда весной стали укомплектовывать тракторную бригаду, не хватило прицепщика, и механик меня уговорил работать им, я согласилась, так как трактористам давали по 700 г хлеба, пол-литра молока и в обед кормили. Я работала с молодой женщиной, постоянно ее просила разрешить мне сесть за руль. Через несколько дней, ручкой ударило ее в легкие, и она оказалась в больнице. Заменить ее было некем, и тогда я стала водить трактор. Так 4 года и 4 месяца проработала на тракторе, ни разу механика не вызывала, все неисправности устраняла сама.

В декабре 1946 г. нас с Эммой и еще с несколькими рабочими отправили в Березники на лесоповал…

[…] Летом 1947 г. работали на сенокосе за Камой. Одна шпора у большого заднего колеса трактора болталась, и когда я стала заводить трактор, ручка ударила мне в лоб, меня отшвырнуло на полтора метра, из раны на лбу шла кровь, я была без сознания. Прицепщик в фуражке принес воды, стал бить по щекам. Когда я пришла в сознание, он понес меня до дороги, остановил первую попавшуюся машину. В медпункте рану перевязали, недели через две она зажила. После этого врачи запретили работать на тракторе, и меня определили в столовую. Стала варить обеды на сорок человек и на монголке отвозила рабочим. […]

Когда мама с Аней к нам приехали, мы выписали первотелку, так что у нас было свое молоко, начали лучше питаться: молоко, сметана, масло, яйца, мясо куриное, купили и поросенка.


2.03.1999.

[…] За тебя очень рада, что ты [Ширинкина Любовь Григорьевна] избрала эту благословенную профессию – оформление характера человека, и что заслужила награду. Меня же лишила награды моя национальность. Но я благодарю Бога, что не допустил ее, ведь

человек очень склонен при возвышении возгордиться, так что от этого греха Бог меня избавил. Гордым Бог противится, смиренным дает благодать! Все же приятно узнать, что бывшие ученики вспоминают меня добром, конечно, не все. Ведь и лошадь спотыкается, хотя и на четырех ногах. […] Недавно порядок навела в своем письменном столе и выкинула все записи, когда кому писала, так как в среднем за год писала 350 писем, но, начиная с 1998 г., сократила до трехсот, в основном, пишу к великим праздникам: Рождество Христово, Новый год, Пасха и день рождения. Когда у тебя, твоего мужа и дочери день рождения?


29.11.1999.

[…] Моя душа, конечно, очень пострадала в педучилище, где все твердили, что нет Бога, но молитвы родителей и бабушки не остались безответными. Много моя душа пострадала и во время войны, но многомилостивый и долготерпеливый Бог не дал мне погибнуть!

Когда работала на тракторе, было четыре случая, когда мне грозила тюрьма. Первый, в тот раз я сама отремонтировала блок, то есть мотор, и что-то неправильно сделала. Когда я его завела, поршень выбил кусок кожуха, который пролетел между нашим механиком и главным механиком г. Березники. Если бы кого-то из них задело, мне бы – тюрьма. Бог помиловал, вообще эту операцию обязан делать механик.

Второй случай, когда я пахала в гору, механик стал придираться, что я мелко пашу. Я оправдывалась, что трактор не тянет. Когда механик отцепил один лемех, трактор покатился прямо на него (тормоза не было), а он растерялся и вместо того, чтобы отбежать в сторону, бледный стоял на месте. Я же нажала на педаль, включила команду «вперед» и отъехала. Конечно, если бы не моя смекалка и не помощь Бога, который верно направил мои мысли, я бы его задавила. Больше механик никогда ко мне не придирался.

Однажды, когда я пахала за Камой, между лесом и рекой, под утро уснула. И снится церковь, поп стоит в дверях, просыпаюсь, а трактор лежит на дифере, заднее колесо буксует, выбрасывая песок в воздух, а мотор ревет, прицепщица спит. Я ее разбудила, кое-как выехали. До этого один тракторист также уснул, заехал в Каму – и с концом! Опять Бог помиловал.

Самый страшный случай был, когда меня послали – помочь какой-то мелкой организации… Начальник этой организации умолил ночью вспахать поле. Света не было, вдруг слышу, что инструментальный ящик, который был под сиденьем, зазвенел. Я сразу на педаль нажала, смотрю – прицепщицы, их трактористки, нет. Вышла из своего трактора, и чудо! Лежит она перед плугом и спит. Еще бы секунда, я бы ее плугом разрезала и запахала. Меня тогда долго трясло. Вот где страх-то был! Но Бог не хотел, чтобы я в тюрьме погибла, поберег меня, слава Ему!

Да, много пережито, и я часто говорю: «Что наше детство, юность и вся жизнь прошла в лишениях и бедствиях. Пережила три голода: родилась в 1921 г., затем были 1932–1933 гг., а потом война, когда месяцами хлеб не видели, не то, что мясо, масло, колбасу и т.д. Здесь, в Германии, нашим внукам слишком хорошо: по 8–10 пар обуви, а сколько одежды? Когда же я училась в педучилище, у меня были одни старые ботинки, а потом появились брезентовые туфли, в которых начала работать, но к этому времени они уже были дырявыми. Зато я научилась всегда быть всем довольной и благодарной Богу. Детей своих растили тоже не в роскоши, и они все – трудолюбивые и порядочные. С Божией помощью я им смогла указать путь к настоящему счастью. Сейчас и внук приходит к Богу, слава Богу!