Советский Союз: демонтаж страны и народа

Вид материала

Содержание

Глава 29. Демонтаж народа: информационно-психологическая война

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 14

Глава 29. Демонтаж народа: информационно-психологическая война

Перестройку и реформы 90-х годов мы рассматриваем с одной точки зрения – как программы демонтажа советского народа, а затем народа нынешней России. Главными кампаниями в этой программе стали информационно-психологическая и экономическая война.

Более наглядны действия, средства и результаты экономической войны, которая разрушила материальную культуру народа, систему народного хозяйства и заставила большинство народа изменить образ жизни. Тот удар, который нанесла реформа по этим силам созидания и воспроизводства народа, очевиден. Но едва ли не большие усилия были приложены и для прямого воздействия на центральную мировоззренческую матрицу, на которой был собран народ России. В этом воздействии и применялись средства информационно-психологической войны.

А.С. Панарин пишет о России 90-х годов: «Ясно, что новая экономическая среда — это пространство экономического геноцида. Но не менее агрессивна в отношении населения «этой» страны и господствующая духовно-идеологическая среда. Ее репрессивная бдительность направлена против любых проявлений здравого смысла народа, его культурно-исторической памяти и традиций. Господствующая пропаганда опустошает национальный пантеон, последовательно оскверняя образы национальных героев, полководцев (от Суворова до Жукова), писателей (вся великая русская литература заподозрена в грехе опасного морального максимализма, связанного с сочувствием к униженным и оскорбленным), создателей национальной музыки, живописи, зодчества» 8, с. 294-295.

В силу инерции мышления народа, сохранившего в коллективной памяти образ Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., мы понимаем слова информационно-психологическая война как метафору. В действительности речь идет о настоящей войне, которая уже более полувека рассматривается как особый вид боевых действий и которая стала важнейшим содержанием всей совокупности действий «холодной» войны против СССР. Но машина этой войны не остановлена с ликвидацией СССР, эта война стала мировой, и одно из главных направлений ее удара – Россия и постсоветские страны. И масштабы этих усилий очень велики. По оценкам экспертов, суммарные ежегодные затраты ведущих западных стран только на разработки в области информационного оружия в начале этого десятилетия превышали 120 млрд. долл. [32].

В американском руководстве по психологической войне (1964) говорится, что цель такой войны - «подрыв политической и социальной структуры страны-объекта до такой степени деградации национального сознания, что государство становится не способным к сопротивлению». Французский журнал пишет, что с конца 60-х годов «ЦРУ вышло за рамки обычного шпионажа, где, впрочем, не достигло больших результатов, для того чтобы начать действительно современную психологическую войну». Описание практических действий и более строгую модель информационно-психологической войны см., например, в [33].

Уже один из первых теоретиков информационной войны Г. Лассуэлл в своей «Энциклопедии социальных наук» (1934) отметил важную черту психологической войны - она «действует в направлении разрыва уз традиционного социального порядка». Этничность и национальность и являются главным выражением «традиционного социального порядка» народа или нации. А главным смыслом его «уз» и является соединение людей в народ.

В начале 70-х годов советологи США, опираясь на достижения современной этнологии, пришли к выводу, что мировоззренческий кризис, вызванный быстрой модернизацией и урбанизацией советского общества, подстегнутые этим кризисом процессы этногенеза, а также сложность всей российской и советской конструкции межэтнического общежития оказываются наиболее уязвимыми участками советской государственности. Главным направлением психологической войны против СССР стало с этого времени не политическое и социальное самосознание советских людей, а именно сфера этничности. Советское обществоведение, уверенное в незыблемости примордиально заданных советским людям этнических установок, не смогло верно оценить этого стратегического изменения. В 1977 г. в США вышел сборник работ, посвященных этничности. Профессор философ Э.А. Баграмов в книге, изданной Политиздатом (1982), дает такую отповедь: «Суть дела здесь нетрудно понять. Идеи религии, общего расового происхождения и судьбы – излюбленное средство духовного одурачивания масс. Помешать трудящимся успешно бороться за социальное и национальное освобождение – таков смысл концепции этничности» [34, с. 39]

Рассмотрим, каким деформациям и разрушениям подверглись главные «пучки» связей, соединявших население СССР в народ в годы перестройки, а затем и население РФ в 90-е годы. основные классы этих связей и механизмы, которые их генерируют и воспроизводят, описаны в разделе 3. Из этой классификации будем исходить и в этой главе.

§ 1. Значимый иной для этнического самоосознания русских

Как говорилось в гл. 9, люди осознают себя как народ в сравнении с другими народами и культурами, которые оказывают наибольшее влияние на их судьбу. Начиная с ХVI в. главными иными для русских стали народы Запада, в целом – Западная цивилизация. С Запада приходили теперь захватчики, представлявшие главные угрозы для существования России. К Западу же русские относились с напряженным вниманием, перенимая у них многие идеи, технологии и общественные институты. По поводу отношения к Западу в среде самих русских шел непрерывный диалог и возникали длительные конфликты, так что в ХIХ в. оформились даже два философских и культурных течения – западники и славянофилы.

Самосознание русских никогда не включало ненависть к Западу в качестве своего стержня. От такого комплекса русских уберегла история – во всех больших войнах с Западом русские отстояли свою независимость, а в двух Отечественных войнах одержали великие победы. Это укрепило не только этнические связи русского ядра, но и ту полиэтническую нацию, которая складывалась вокруг этого ядра в ХIХ и ХХ веках. Кроме того, самосознание русских в их сравнении с Западом укреплялось успехами в культурном строительстве – большинство русских чувствовали себя, в главном, на равных с Западом.

За исключением небольшой части интеллигенции, в сознании русских, в общем, не было комплекса неполноценности по сравнению с Западом. Не слишком задумываясь об этом, русские считали себя самобытной цивилизацией и понимали это примерно так же, как Г.В. Флоровский (тоже евразиец), который подчеркивал, что «самобытность национальная шире национального своеобразия, совпадая по своему содержанию с понятием творчества». Образ Америки в какое-то время был включен в свое мировидение славянофилами, которые противопоставляли его «умирающей Европе». И.В. Киреевский считал, что в пространстве европейской культуры есть только два молодых великих народа – США и России.

К середине 80-х годов ХХ в. русские и в целом советский народ подошли с совершенно определенным представлением о Западе, и особенно США, которые его олицетворяли, как к образу иного, задающего координаты для самоосознания. Эти представления сложились за два века и соответствовали центральной мировоззренческой матрице русских. С разной степенью определенности их выражали многие духовные авторитеты народа. Так, Гоголь сказал: «Что такое Соединенные Штаты? Мертвечина; человек в них выветрился до того, что и выеденного яйца не стоит». Но он лишь заострил мысль Пушкина, который выразился так: «Мне мешает восхищаться этой страной, которой теперь принято очаровываться, то, что там слишком забывают, что человек жив не единым хлебом».

Тут все понятно. Да, многое есть у Запада, чем можно восхищаться, но есть и духовная пропасть, возникшая с отходом его от православного представления о человеке. И русские философы видели в этом именно трагедию Европы. Это делало вдвойне важным роль Запада как иного для самосознания русских, поднимало этот образ на высокий уровень. Русский националист К.Н. Леонтьев, скорее западник чем славянофил, высказал глубокую мысль. Он сказал, отвечая Достоевскому: «И как мне хочется теперь в ответе на странное восклицание г. Достоевского: «О, народы Европы и не знают, как они нам дороги»!» - воскликнуть не от лица всей России, но гораздо скромнее, прямо от моего лица и от лица немногих мне сочувствующих: «О, как мы ненавидим тебя, современная Европа, за то, что ты погубила у себя самой все великое, изящное и святое и уничтожаешь и у нас, несчастных, столько драгоценного твоим заразительным дыханием!» [35].

Особым воздействием этого «заразительного дыхания» Запада на Россию были провоцируемые им расколы общества и, говоря современным языком, национальные предательства тяготеющей к Западу части элиты. Уже с опытом вторжения в русскую жизнь западного капитализма конца ХIХ века писал историк В.О. Ключевский: «Чем больше сближались мы с Западной Европой, тем труднее становились у нас проявления народной свободы, потому что средства западноевропейской культуры, попадая в руки немногих тонких слоев общества, обращались на их охрану, а не на пользу страны, усиливая социальное неравенство, превращались в орудие разносторонней эксплуатации культурно безоружных масс, понижая уровень их общественного сознания и усиливая сословное озлобление, чем подготовляли их к бунту, а не к свободе» [36].

Вот тяжелый, с перегибами, самокритический анализ русской интеллигенции – книга «Вехи». С.Н. Булгаков говорит о самой ее западнической части, о том, что «ей остается психологически чуждым – хотя, впрочем, может быть, только пока – прочно сложившийся «мещанский» уклад жизни Западной Европы… Законченность, прикрепленность к земле, духовная ползучесть этого быта претит русскому интеллигенту, хотя мы все знаем, насколько ему надо учиться, по крайней мере, технике жизни и труда у западного человека. В свою очередь, и западной буржуазии отвратительна и непонятна эта бродячая Русь,.. и в последние годы этот духовный антагонизм достиг, по-видимому, наибольшего напряжения… Известная неотмирность, эсхатологическая мечта о Граде Божьем, о грядущем царстве правды (под разными социалистическими псевдонимами) и затем стремление к спасению человечества – если не от греха, то от страданий – составляют, как известно, неизменные и отличительные особенности русской интеллигенции» [37, с. 142-143].

Таким образом, Запад и его наиболее «чистое» воплощение – США – были для русских важнейшей системой координат, в которой они понимали сами себя. В 70-е годы эта система координат вступила в кризис, который возник в сознании элитарной части интеллигенции. Этот кризис красноречиво отразился в представлениях А.Д. Сахарова. В те годы важным фактором общественного сознания в СССР, да и во всем мире, была война во Вьетнаме. В 1968 г. Сахаров пишет об этой войне США: «Во Вьетнаме силы реакции… нарушают все правовые и моральные нормы, совершают вопиющие преступления против человечности. Целый народ приносится в жертву предполагаемой задаче остановки «коммунистического потопа» [38, стр. 17.

Семь лет спустя, в 1975 г., он уже пишет о «героизме американских моряков и летчиков» и упрекает Запад в том, что тот воевал плохо. По его мнению, требовалось вот что: «Политическое давление на СССР с целью не допустить поставок оружия Северному Вьетнаму, своевременная посылка мощного экспедиционного корпуса, привлечение ООН, более эффективная экономическая помощь, привлечение других азиатских и европейских стран… Очень велика ответственность других стран Запада, Японии и стран «третьего мира», никак не поддержавших своего союзника, оказывающего им огромную помощь в трудной, почти безнадежной попытке противостоять тоталитарной угрозе в Юго-Восточной Азии» [там же, с. 131-132. Это – поворот, положивший начало нынешнему разделению нашего народа.

Отношение к вьетнамской войне – лишь симптом. Вот сдвиги отношения к своей стране и Западу. Сахаров в 1968 г.: «Как показывает история, при обороне Родины, ее великих социальных и культурных завоеваний наш народ и его вооруженные силы едины и непобедимы» [там же, с. 20. В 1975 г. он пишет «о многих тревожных и трагических фактах современного международного положения, свидетельствующих о существенной слабости и дезорганизованности перед лицом тоталитарного вызова… Единство требует лидера, таким по праву и по тяжелой обязанности является самая мощная в экономическом, технологическом и военном отношении из стран Запада – США» там же, с. 146.

Таким образом, Сахаров, признанный духовный лидер нашей демократической интеллигенции, в холодной войне встал на сторону Запада против СССР категорически и открыто. В интервью «Ассошиэйтед Пресс» в 1976 г. он заявляет: «Западный мир несет на себе огромную ответственность в противостоянии тоталитарному миру социалистических стран». Он завалил президентов США требованиями о введении санкций против СССР и даже о бойкоте Олимпийских игр в Москве в 1980 г. В 90-е годы демократы этим хвастались, теперь помалкивают, но надо же вспомнить расстановку сил.

В 1979 г. Сахаров пишет писателю Бёллю о том, какая опасность грозит Западу: «Сегодня на Европу нацелены сотни советских ракет с ядерными боеголовками. Вот реальная опасность, вот о чем нужно думать, а не о том, что вахтер на АЭС нарушит чьи-то демократические права. Европа (как и Запад в целом) должна быть сильной в экономическом и военном смысле... Пятьдесят лет назад рядом с Европой была сталинская империя, сталинский фашизм - сейчас советский тоталитаризм» [39, с. 481]^¹².

С. Обогуев пишет: «Иной раз переживания Сахарова за Запад начинают становиться чуть ли не параноидальными». Он цитирует «Сахаровский сборник» 1981 г.: «Запад и развивающиеся страны наводнены людьми, которые по своему положению способны распространять советское влияние и служить орудиями советского экспансионизма» 40. Таким образом, Запад совершенно по-разному этнизировал разные части советского народа и «растаскивал» его.

В. Соловей писал уже о времени реформ: «В нашем массовом сознании роль и значение США не только гипертрофированы,.. но и сама эта страна приобретает буквально метафизическое измерение. Для русских США – не реальная страна, но проекция их собственных фобий, надежд и представлений о Западе, квинтэссенция «духа Запада» [5].

Представления о Западе русские черпали и черпают и у авторитетных западных мыслителей. А. Тойнби в своем главном труде «Постижение истории» пишет о замещении хpистианства культом Левиафана: «В западном миpе в конце концов последовало появление тоталитаpного типа госудаpства, сочетающего в себе западный гений оpганизации и механизации с дьявольской способностью поpабощения душ, котоpой могли позавидовать тиpаны всех вpемен и наpодов... В секуляpизованном западном миpе ХХ века симптомы духовного отставания очевидны. Возpождение поклонения Левиафану стало pелигией, и каждый житель Запада внес в этот пpоцесс свою лепту».

Запад не свободен и от тех «слабостей», в которых начиная с 60-х годов все более настойчиво обвиняли русский народ. Взять хотя бы такой штрих, как «культ личности». Тут Запад явно не указ для русских. Не будем уж поминать всенародную любовь немцев к своему фюреру, но вот как проявил себя великий мыслитель Запада Гегель. 13 октября 1806 г. ему посчастливилось из толпы увидеть Наполеона, и он пишет: «Я увидел императора, эту душу мира, пересекавшего на лошади городские улицы. Поистине это колоссальной силы ощущение - увидеть такого человека, сидящего на коне, сосредоточенного, который заполняет собой весь мир и господствует над ним».

Да и в самые последние моменты – никаким примером благородства и гуманизма Запад служить для русских не мог и не может. В. Малахов писал в связи с бомбардировками Сербии и Ирака: «То, что либеральный Запад повел себя в высшей степени нелиберально, и то, что эти бомбардировки находились в вопиющем противоречии с самими основаниями либерального дискурса, более-менее однозначно. И цезура, проходящая между российскими и западными участниками интеллектуального сообщества, очень показательна. Получилось, что по национальному (не этническому, а именно национальному) признаку здесь прошел водораздел, то есть подавляющее большинство российских участников эту акцию осуждает, подавляющее большинство западных участников эту акцию поддерживает. Тот же самый Ю. Хабермас поддерживал. Потом, правда, открестился, сославшись на слишком большое количество жертв среди мирного населения. Но то, что можно в принципе навязывать свободу бомбами, — это его не смущало» [41].

Хабермас, крупнейший представитель старшего поколения лево-либеральной философской мысли Запада, пишет: «Применение военной силы определено уже не одним только в сущности партикуляристским государственным мотивом, но и желанием содействовать распространению неавторитарных форм государственности и правления… Так как во многих случаях права человека пришлось бы утверждать вопреки желанию национальных правительств, то необходимо пересмотреть международно-правовой запрет на интервенцию» (цит. в 8, с. 248-249).

Ясно, что когда государственная идеологическая машина (СССР, а затем РФ), а также большинство уважаемых интеллектуалов вдруг потребовали от советского и русского народа принять Запад как идеал гуманизма, демократии и прав человека, это сразу нанесло тяжелейший удар по мировоззренческой матрице народа. Рушились ориентиры нравственности и совести, критерии различения добра и зла. То, что люди считали у Запада для нас неприемлемым – без всяких фобий и комплексов – теперь от них требовали считать образцом для подражания. Вся конструкция национального самосознания рушилась – или это самосознание должно было «уйти в катакомбы», что повергает большинство нормальных людей в тяжелый стресс.

Тяжелый кризис народного самосознания был вызван тем, что тот Новый мировой порядок, который США стали лихорадочно строить после 1990 г., был одобрен государственными деятелями России и даже официально самим российским государством. Этот порядок был противен совести нашего народа и главным устоям русской культуры, так что его одобрение сразу создавало непримиримый конфликт между этой совестью и государством, что разрушало другую важную систему «народообразующих» связей.

На фоне тех потрясений, которые обрушились на нашу страну с самого начала 1991 г., позиция советского государства в отношении американских бомбардировок Ирака прошла почти незамеченной. Но затем ее разрушительное действие стало возрастать. В 1993 г. США совершили действия, которые во всем мире были восприняты как заявка США на установление своего монопольного «права сильного» и полный отказ от норм международного права. В июне они нанесли ракетный удар по Багдаду со смехотворным предлогом – у них якобы появились данные, что во время первой войны (в 1990 г.) спецслужбы Ирака планировали покушение на экс-президента Буша (старшего). Довод настолько абсурдный, что никто в мире его и не обсуждал. Бомбардировка столицы другого государства в наказание за какие-то «планы» уже далекого прошлого – это наглая акция против всей системы международного права. И эту акцию одобрило государство Российская Федерация!

МИД РФ, где командовал А. Козырев, заявил: «По мнению российского руководства, действия США являются оправданными, поскольку вытекают из права государства на индивидуальную и коллективную самооборону в соответствии со ст. 51 Устава ООН». Чуть позже Ельцин уточнил, что право государства на самооборону возникает и в случае вооруженного нападения на его граждан (хотя никто на гражданина Буша с оружием не нападал). При этом Ельцин защищал это право только для Запада, он и не думал применять право на самооборону при вооруженных нападениях на граждан России в Южной Осетии или Абхазии. Даже напротив, когда этнократическое правительство Молдавии открыто пригрозило геноцидом населению Приднестровья и начало массовые убийства, известный демократ Денис Драгунский рассуждал на российском телевидении о том, что «законное правительство Молдовы должно было бы применить силу против мятежников и сепаратистов Приднестровья».

После pакетного удаpа по Багдаду в 1993 г. с большой статьей в евpопейской пpессе выступил М.С. Гоpбачев. Он упpекнул Клинтона за то, что тот «не офоpмил коppектно» бомбаpдиpовки Иpака и тем самым «совеpшил ошибку», котоpая может усложнить судьбоносный пpоцесс установления нового миpового поpядка под лидеpством США. Как противно было слышать это гражданам нашей страны, от имени которой Горбачев разъезжал тогда по всему свету и вещал от имени нашего народа.

Чтобы понять, как это действовало на самосознание русских, надо вчитаться хоть сегодня. Горбачев обращается к США: «Ведь можно же было... в конце концов осуществить акцию на основе пpоцесса коллективного и легитимного пpинятия pешения. Тогда пpестиж США в миpе только бы выpос... Совеpшенно спpаведливо Соединенные Штаты были тогда (в 1991 г.) поддеpжаны всем междунаpодным сообществом. Ведь можно было бы, и это долг всех заинтеpесованных стоpон, повтоpить положительный опыт, полученный пpи ответе на агpессию Саддама Хусейна в 1991 году». Этот «положительный опыт» Горбачев квалифициpует как «наказание, pешение о котоpом было пpинято коллективно и законно» [42].

Гоpбачев тоpжественно называет такой миропорядок «импеpией междунаpодного пpава», котоpая создается под лидеpством США. Это само по себе наглая ложь - ООН не может дать pазpешение на наказание, международное право допускает только отпоp агpессии, что совеpшенно не одно и то же.

И это одобрение недавний президент СССР выражает уже после того, как шиpоко обнаpодованы pезультаты комиссии ООН (медиков Гаpваpдского унивеpситета), изучавшей последствия бомбаpдиpовок Иpака 1991 г. За месяц бомбардировок погибло около 2% мирного гражданского населения. В pезультате почти полного pазpушения инфpастpуктуpы (водопpоводов, электpостанций, мостов и т.д.) уже в 1991 г. умеpло 170 тыс. детей. В докладе Комиссии ООН сказано: «Иpак на долгие годы возвpащен в доиндустpиальную эpу, но с гpузом всех пpоблем постиндустpиальной зависимости от обеспечения энеpгией и технологией».

А 12 октября 2006 г. был обнародован доклад комиссии, которая по заданию ООН произвела подсчет числа жертв, которые понесло население Ирака в результате войны, начатой США в 2003 г. под предлогом необходимости ликвидировать оружие массового уничтожения, якобы созданное режимом Саддама Хусейна. В этом докладе сказано, что в Ираке погибло 665 тыс. человек (подсчет проводился по официально принятой в США методике). При этом никаких следов ядерного и других видов оружия массового уничтожения в Ираке, как известно, обнаружено не было, но при этом половина американцев все равно одобряет эту войну.

Политики, пришедшие к власти в СССР и РФ в конце 80-х годов, подвергли население страны жесткой идеологической кампании, требуя принять именно этот Запад за образец при перестройке мировоззренческой матрицы нашего народа, при выработке у него «нового мышления». На деле они вели демонтаж народа, ибо переделать его мировоззрение эти политики не могли, но подорвать его связность им было по силам.

Важнее всего для нашего будущего тот факт, что за последние двадцать лет не произошло слома тех главных устоев русской культуры, для которых пробным камнем был Запад как «этнизирующий иной». В декабре 2006 г. Аналитический центр Ю. Левады провел большой опрос на тему «Россия и Запад». На вопрос «Является ли Россия частью западной цивилизации?» положительно ответили 15%. Большинство, 70% опрошенных выбрали ответ «Россия принадлежит особой («евразийской» или «православно-славянской») цивилизации, и поэтому западный путь развития ей не подходит». Затруднились ответить 15% [43].

Показательно выделение главных, по мнению опрошенных, характеристик русского народа при большом опросе 2001 г. [44]. На первые места в ответах поставлены качества, которые и были символическими характеристиками советского народа. В этих приоритетах явно виден тот ответ, который массовое сознание дало на все попытки политиков и идеологов заставить русских принять Запад за духовный образец.

Таблица. Доля положительных оценок исторически обоснованных характеристик русского народа (в % от количества опрошенных в каждой возрастной группе)

Характеристики	Возрастные группы			В целом
Характеристики	18-24 года	40-49 лет	50-59 лет	В целом
Народ-освободитель Созидатель великой культуры Народ-строитель Защитник народов	74,2 78,4 63,8 60,8	80,1 77,7 70,0 65,8	79,4 80,6 71,6 65,2	78,9 78,2 69,1 63,9

Русский народ – защитник народов! Народ-освободитель! Вот что думают о себе русские, сравнивая себя с Западом. И эта установка лишь укрепилась по мере углубления катастрофы России и ее последствий для других народов. Да, сейчас, с ослабевшим государством, в больном состоянии, русские не могут выполнять эту свою миссию, но они же не изменили своей совести. На этом направлении ударов психологической войны оборона русского народа устояла. И смена верховной власти в 2000 г. была важным событием в этой кампании.

Сравните заявления Горбачева и МИД РФ в 1993 г. и Заявление Совета Федерации РФ 26 марта 2003 г., первая фраза которого гласит: «Соединенные Штаты Америки с 20 марта 2003 года осуществляют агрессию против Республики Ирак». Агрессию! И смягчающие слова В.В. Путина, что «по политическим и экономическим соображениям Россия не заинтересована в поражении США», не меняют дела - 90% (иногда говорили, что 95%) населения РФ именно желали США поражения в этой войне (при этом вовсе не желая зла американцам, поскольку поражение в Ираке было бы шагом к их возвращению в человеческий образ).

Blog

Советский Союз: демонтаж страны и народа

Содержание

Глава 29. Демонтаж народа: информационно-психологическая война