Что бы ни говорили, разведка это первая древнейшая профессия

Вид материала

Документы

Содержание 100 Великих разведчиков Гюнтер гийом 100 Великих разведчиков Понтер гийом 100 Великих разведчиков Хайнц фельфе Хайнц фельфе 100 Великих разведчиков

Подобный материал:

• Александр Розенбаум стал знаменит сразу, с первой же записанной им кассеты, 57.16kb.
• Первая, в которой автор льёт много воды и пробует свои силы, 426.22kb.
• 1. Моя будущая профессия – социолог Моя будущая профессия – социолог, 76.53kb.
• Ритуал как древнейшая социальная семиотика, 215.95kb.
• Оценивание экзаменационной работы по русскому языку, 132.83kb.
• Литературный вечер, посвящённый творчеству С. А. Есенина. Подготовили: Копицына, 57.74kb.
• Украинская народная сказка «Колосок», 143.56kb.
• К семинару по Ветхому Завету, 9.94kb.
• Настоящие причины мирового финансового кризиса, 317.59kb.
• Реферат на тему: «Я и моя профессия», 10.03kb.

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

ГЮНТЕР ГИЙОМ

463

Наконец добрались до Восточного Берлина, где путешественников встретили

восточногерманские пограничники и советские офицеры. Они, конечно, были поражены

неожиданному появлению "гостя" из ящика. Но вскоре все разъяснилось, тем более

что в Восточном Берлине оказался советский разведчик, лично знавший Блэйка. Так

закончилось долгое и опасное путешествие.

7 ноября 1967 года Джордж Блэйк и Конон Молодый действительно стояли рядом на

трибунах Красной площади.

Джордж Блэйк живет в Москве и занимается подготовкой молодых разведчиков.

ГЮНТЕР ГИЙОМ

(ум. 1995)

Гюнтер Гийом вошел в историю как агент, который в течение нескольких лет

находился в непосредственной близости от лидера одного из крупнейших государств

мира - канцлера ФРГ Вилли Брандта. Провал Гийома явился косвенной причиной ухода

Вилли Брандта с его поста. Поэтому нельзя го напомнить о том, что представлял

собой этот незаурядный политический деятель.

А.А. Громыко посвятил ему в своих мемуарах "Памятное" целую главу, которая

называется "Брандт вписал страницу в историю". Вот несколько отрывков из нее

(речь идет о 1970 годе, когда готовилось

подписание Московского договора между СССР и ФРГ, в котором, в частности,

содержалось признание ГДР как самостоятельного государства): "Брандт был нам в

Москве уже хорошо известен. Мои встречи с Брандтом дают основание сказать, что

это один из выдающихся деятелей ФРГ. Во время войны он оказался в эмиграции в

Швеции. Он предпочел лучше оставить свою страну, чем склонить голову перед

свастикой. Это само по себе делало ему честь...

...Прежде чем оказаться на верхушке пирамиды государственной власти в Бонне,

Брандт в течение нескольких лет являлся бургомистром Западного Берлина...

Естественно, бургомистру... случалось входить в Г. Гийом справа

контакты не только с предста-

вителями ГДР, но и с советским посольством... Уже тогда Брандт ощущал ту основу,

на которой только и могут строиться отношения между СССР и ФРГ. Тезис о мирном

существовании... он считал... фундаментом... отношений. Считал и соответственно

строил практическую политику в этой области".

Из этой длинной цитаты следует, что ни СССР, ни ГДР не были заинтересованы ни в

устранении, ни в компрометации Вилли Брандта.

Как же около него оказался офицер восточногерманской разведки?

Гюнтер Гийом вместе с женой Кристель был выведен в Западную Германию в середине

1950-х годов. Это не составило труда: там уже проживала мать Кристель, и дело

обошлось без дополнительных опросов и проверок в лагерях беженцев. У работников

разведки даже и в мыслях не было, что Гюнтер сумеет так высоко подняться по

служебной лестнице. Они недооценили невероятных способностей и старательности

Гийома.

Супруги начали с того, что приобрели фотокопировальную мастерскую во Франкфурте,

а Гюнтер, кроме того, работал свободным фотографом. Они оба участвовали в

политической жизни, примыкая к правому крылу социал-демократической партии. В

1964 году Гийом стал секретарем франкфуртской подокружной организации СДПГ, а в

1968-м - депутатом городского собрания и оргсекретарем фракции СДПГ.

Гюнтер обеспечил успех на выборах Георгу Леберу, за что этот политик и нашел ему

вскоре работу в Бонне.

Разведка, отправляя Гийома на задание, ожидала от него прежде всего

своевременных сигналов на случай угрожающего обострения международной

обстановки. Наряду с этим очень важной представлялась информация о тех силах в

правительственных кругах, которые были заинтересованы в разрядке международной

напряженности.

Гюнтер Гийом считал, что такую информацию он сможет получать, только находясь в

непосредственной близости от "властьпредержащих", однако руководство разведки

сдерживало его порывы.

21 октября 1969 года Гюнтер Гийом представился шефу Ведомства федерального

канцлера. Новичка подвергли критическому допросу, во время которого он проявил

себя блестяще. БНД в высшей степени придирчиво (как впоследствии признавал его

шеф Хелленбройх) проверило прошлое и образ жизни Гийома, и не нашло ничего, что

могло бы подтвердить какие-либо подозрения. В пользу Гийома говорили его ум и

постоянное усердие.

Еще до начала работы в качестве референта Вилли Брандта, Гийом вошел в состав

его команды. Вскоре он уже начал передавать ценную информацию. Например,

накануне переговоров Вилли Брандта с премьер-министром ГДР Вилли Штофом

благодаря ему советские и восточногерманские спецслужбы получили почти полное

представление о намерениях федерального правительства.

В 1970 году Ведомство канцлера поручило Гийому организовать правительственное

бюро для проведения съезда СДПГ в Саарбрюккене. В ходе этой работы он установил

контакты в БНД, где, как вполне естественное, восприняли то, что Гийом

пользовался доверием правительства. Вскоре он получил формальное разрешение от

Ведомства по охране конституции на ознакомление с информацией высшей степени

секретности.

464

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

Затем стал руководителем избирательного штаба и референтом по партии в Ведомстве

канцлера. Теперь он постоянно находился вместе с Вилли Брандтом, что позволило

узнать о человеческих слабостях канцлера, в частности, о его любовных делишках.

Это знание пришло само по себе, без усилий со стороны Гийома, так как он не имел

подобного задания от разведки.

Выборы 1972 года принесли коалиции СДПГ - СвДП внушительную победу, и вместе с

Вилли Брандтом Гийом пожинал ее плоды. С 1 января 1973 года он стал личным

референтом канцлера по партийным вопросам. С этого времени он участвовал в

заседаниях правления партии и фракции и в совещаниях заведующих отделами

правления партии. Это дало ему возможность судить о позициях политиков и о

принимаемых решениях не только по сухим строкам документов, но и знать обо всем,

в буквальном смысле из первых уст.

Особенно ценными в этих условиях оказались аналитические способности и острота

ума Гийома, которые позволяли ему понимать происходящее и делать правильные

выводы. Именно благодаря Гийому руководство ГДР, а вследствие тесных контактов и

правительство СССР знали, что "новая восточная политика" Брандта является не

риторикой, а серьезной сменой курса внешней политики ФРГ. Своей деятельностью в

поддержку этого курса Гийом оказал и личное воздействие на характер проводимой

Вилли Брандтом политики.

Но над успешной карьерой Гюнтера Гийома и самой его судьбой нависла серьезная

опасность. Она пришла оттуда, откуда ее ждали меньше всего.

Осенью 1972 года во время встречи в Западном Берлине были арестованы агент

Вильгельм Гронау и сотрудник разведки ГДР, при котором нашли записку, где в

числе других упоминалась и фамилия Гийома. Кроме того, западногерманская

контрразведка была в курсе служебных контактов Гийома и Гронау, но они носили

вполне невинный характер - ни один из них не знал о разведывательной службе

другого. Сотрудник разведки поэтому и включил в список Гийома, чтобы

предупредить Гронау о нежелательности его контактов с этой персоной.

Тем не менее контрразведка начала разработку Гийома, но при этом он не только не

был отстранен от ответственной секретной работы, но, наоборот, стал еще ближе к

Вилли Брандту. Несмотря на то что в конце мая министр внутренних дел Геншер

информировал (неизвестно, в какой форме) Брандта о подозрениях в отношении

Гийома, канцлер пригласил Гюнтера сопровождать его в отпуске в Норвегию. Там

Гийом на протяжении нескольких недель выполнял обязанности личного референта и

руководителя канцелярии. Вся переписка канцлера проходила через него.

Рут Брандт и Кристель Гийом подружились во время этого отпуска и вместе гуляли с

детьми.

Как раз в этот период шла подготовка к Совещанию по безопасности и

сотрудничеству в Европе, которое должно было проходить в Хельсинки. Германия

была главным партнером, и Никсон вел конфиденциальные переговоры с Брандтом, а

госсекретарь Киссинджер - с министром иностранных дел Шеелем. Никсон стремился

подтолкнуть своих европейских союзников подписать Атлантическую хартию, согласно

которой

ПОНТЕР ГИЙОМ

465

государства - члены НАТО должны были признать главенство США. Гийом был в курсе

переговоров и противоречий между союзниками по НАТО. Стремясь проинформировать

об этом свою штаб-квартиру, он снял копии важнейших документов об острых

разногласиях среди союзников по НАТО и через жену отправил их по назначению. Но

случилось так, что они не дошли по адресу. Когда Кристель встретилась в одном из

кафе со своей связной Анитой, они заметили, что их тайно фотографируют. Анита

все же взяла документы, но некоторое время спустя, проходя по мосту через Рейн,

обнаружила плотную слежку и выбросила пакетик в реку. Рейн навсегда похоронил

тайну этих документов.

Разработка Гийомов продолжалась. К имеющимся подозрениям добавилось серьезное

доказательство. Спецслужбы ФРГ еще в 1950-е годы смогли расшифровать радиограммы

Центра. Узнав об этом, разведка перешла на другую систему шифров, но старые

телеграммы хранились в недрах западногерманских спецслужб. Один из дотошных

контрразведчиков решил проверить, кого же из агентов поздравляли в те годы с

днем рождения. Оказалось, что одним из них был Гийом.

Теперь сомнений у контрразведки не оставалось, но нужно было получить юридически

обоснованное доказательство. К тому же существовало еще одно негласное

обстоятельство, заставившее не спешить с арестом Гийома. Дело заключалось в том,

что у канцлера Вилли Брандта были и враги и соперники. Попросту говоря, им

хотелось, чтобы он как можно глубже увяз в своих контактах с Гийомом. Канцлер,

около которого крутится шпион, - это ли не достойная мишень? И как показали

последующие события, все так и получилось: разоблачение Гийома смело Брандта с

его поста.

Слежка, которой подверглись Кристель и Анита, вызвала тревогу у разведки ГДР.

Гийому было приказано прекратить активную разведывательную работу и готовиться к

возвращению в ГДР, как только супруги почувствуют себя в опасности. Но все было

тихо и мирно, и в феврале 1974 года связь с ними была восстановлена. В апреле

того же года Гюнтер находился в отпуске на юге Франции, где заметил за собой

слежку. Она продолжалась по всей территории Франции и прекратилась в Бельгии. Он

мог скрыться, но не сделал этого. Сразу же по возвращении, 24 апреля 1974 года,

Кристель и Гюнтер Гийомы были арестованы. При аресте Гюнтер растерялся и, думая

прежде всего о сыне, воскликнул: "Я гражданин ГДР и ее офицер, считайтесь с

этим!"

Это было больше, чем признание, и следствию оставалось лишь закрепить его.

На допросах Гюнтер подтвердил, что занимался разведывательной деятельностью, но

отказался давать какие-либо показания о том, что ему известно о личной жизни

Вилли Брандта. Он вообще отказался выдавать какую-либо информацию о своей

работе.

Разработка, следствие и суд над Гийомом носили странный характер. Никто не

ответил на главный вопрос: каким образом контрразведка, зная о том, что Гийом

агент иностранной службы, позволила ему в течение такого длительного времени

быть около Брандта и знать все государственные секреты.

Брандт писал в своих мемуарах: "Если существовало тяжелое подозрение, то нельзя

было оставлять агента в непосредственной близости от

466

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

меня, его следовало перевести на другое, хорошо наблюдаемое место или даже

повысить. Вместо того, чтобы защитить канцлера, его сделали агентом-провокатором

спецслужбы собственной страны".

Вилли Брандт пал жертвой непримиримых противоречий внутри своей партии и 6 мая

1974 года ушел в отставку.

Но дело Гийома имело еще одно последствие. Многие политики как на Западе, так и

на Востоке с возмущением заявляли, что агент в непосредственной близости от

главы правительства - небывалое нарушение международных нравов. В то же время

все эти политики требовали от своих разведок самой точной и свежей информации,

не интересуясь, откуда она поступает.

Брежнев и Хонеккер высказали свое огорчение в связи с делом Гийома. Бывший

начальник разведки ГДР Маркус Вольф лично попросил извинения у Вилли Брандта в

1992 году, когда тот выступил против его уголовного преследования. Но бывшему

канцлеру все эти огорчения и извинения уже не могли помочь. В том же, 1992 году

он скончался.

Гюнтер Гийом был осужден на тринадцать, а Кристель на восемь лет тюрьмы. В марте

1981 года Кристель, а 1 октября Гюнтер Гийомы были обменены. Но их семейная

жизнь больше не сложилась, они создали новые семьи.

В середине 1995 года после долгой болезни Гюнтер Гийом умер.

ХАЙНЦ ФЕЛЬФЕ

(род.1918)

Сын начальника дрезденской полиции нравов, он в тринадцать лет, в 1931 году,

вступил в национал-социалистический союз учащихся. В 1936 году стал членом СС,

которую считал "благородной и солидной организацией" (здесь и далее в кавычках

приводятся выдержки из мемуаров X. Фельфе. - И.Д.). Он искренне полагал, что

Гитлер "дал, наконец, немецкому народу то, в чем он нуждался в смутное время

Веймарской республики: ясную цель, строгий порядок и дисциплину".

В 1939 году после десятидневного участия в войне с Польшей Фельфе заболел

воспалением легких, был демобилизован, а затем вновь призван и откомандирован в

Берлин на учебу, как кандидат на руководящую работу в охранной полиции, входящей

в СС. Он чувствовал себя представителем "элиты нации, призванной осуществить

грандиозные предначертания ведущей роли немецкой нации..." В то же время он

"замечал противоречия между слова-

ХАЙНЦ ФЕЛЬФЕ

467

ми и делами руководства рейха, но считал это неизбежной болезнью роста..."

Его взволновало и привело в замешательство нападение Германии на СССР. Во-

первых, как будущий юрист, он не мог понять, как руководство рейха могло

растоптать договор о ненападении от 23 августа 1939 года, а во-вторых, глядя на

карту, он удивлялся, как можно было решиться воевать с такой огромной страной.

Хайнц досрочно и успешно сдал университетские экзамены и в марте 1943 года стал

комиссаром уголовной полиции. Но в конце августа 1943 года был переведен в VI

Управление РСХА (внешняя разведка Главного управления Имперской безопасности).

В связи с нехваткой кадров Хайнца сразу назначили на руководящую должность, хотя

он не имел ни малейшего представления о работе разведки. Будучи бойким и

любознательным, изучал всё, даже не относящееся к его участку, чем сразу нарушил

известный приказ № 1 Гитлера: никто не должен знать больше, чем это требовалось

для его непосредственной работы.

Руководил VI Управлением Вальтер Шелленберг, не достигший еще и тридцатилетнего

возраста. После краха главы абвера адмирала Канари-са в VI Управление была

практически включена и военная разведка.

Фельфе был начальником реферата VI В-3, ведающего Швейцарией и Лихтенштейном.

Работа проходила по трем направлениям: добыча информации, ее оценка и

использование, составление картотеки и архива.

Источники внешней разведки получали так называемый "номер V" (начальная буква

немецкого слова "фертрауэнсперсон" - "доверенное лицо"). Агенты имели свои

номера, начинающиеся с кодового номера резидента (например, для Швейцарии - 79).

Конспирация была поставлена хорошо, и настоящее имя агента знал только

сотрудник, работающий с ним, даже начальник не знал его.

Но существовали и источники, в обозначении которых отсутствовала буква "V". Они

подлежали особо тщательной маскировке, не будучи ни доверенными лицами, ни

агентами. Связь поддерживали с руководством немецкой разведки, в частности, с

самим Шелленбергом, возможно, имея на то разрешение свыше. Одним из них,

например, был начальник швейцарской военной разведки генерал Роже Массой,

имевший шифр Зом-мер-1. Такие контакты между спецслужбами практиковались

довольно часто, и как Шелленберг, так и Фельфе знали, что Массон поддерживает

аналогичный контакт с американцами и англичанами.

Каждая поступавшая информация оценивалась по шестибалльной системе (6 - низшая,

1 - высшая оценка); впоследствии, уже в службе Гелена, буквами от А до F

оценивались положение и надежность источника. Если речь шла, например, о

государственных переговорах, то буквой А оценивался их участник, В - переводчик,

С - секретарша, D - рядовой служащий, буквы Е и F обозначали негативную

категорию, при этом источник под буквой F считался ненадежным. Особенно важными

считались сведения из дипломатических кругов, они немедленно передавались в

правительство.

Когда Фельфе приступил к работе, в Швейцарии было всего три работника немецкой

разведки - резидент Карл Дауфельт и две секретарши

468

100 ВЕЛИКИХ РАЗВЕДЧИКОВ

ХАЙНЦ ФЕЛЬФЕ

469

(одна из них была и радисткой), тогда как абвер насчитывал восемнадцать штатных

сотрудников.

Шелленберг дал строгое указание не вести работы против Швейцарии, а лишь

использовать ее возможности для разведывательных действий против неприятельских

стран.

Основным противником Фельфе был английский резидент Кейбл. Но Фельфе скоро

убедился, что тягаться с ним не может: у Интеллидженс Сервис было слишком много

денег по сравнению с РСХА. Немцы вместо денег выдавали своим агентам,

отправляющимся в Швейцарию, инсулин, продавая который те могли жить. Чтобы на

таможне не посчитали такого агента контрабандистом, ему вручали медицинские

справки о заболевании диабетом.

Для добычи валюты Фельфе поддержал некоего Вернета, врача, разработавшего новые

гормональные препараты. Их предполагалось продавать в Швейцарии, но идея так и

не была проведена в жизнь. Впоследствии Фельфе с ужасом узнал, что пилюли

доктора Вернета испытыва-лись на узниках концлагерей.

Была предпринята еще одна попытка: распространение фальшивых почтовых марок с

портретами английского короля Георга VI и Сталина на Тегеранской конференции! Но

это скорее была акция пропагандистская, нежели финансовая. Фельфе, которому

навязали распространение марок, отправил их в Швейцарию. В сопроводительном

письме торговцам рекомендовалось пустить их в продажу как "коллекционные марки

неизвестного происхождения", а вырученные деньги перевести в Британское

посольство на счет, созданный для помощи попавшим в плен английским летчикам.

В годы войны англичане забрасывали в Германию в большом количестве хорошо

изготовленные фальшивые промтоварные и продовольственные карточки. В ответ РСХА

начал изготавливать и распространять за рубежом фальшивые английские фунты

стерлингов. Этими "деньгами", в частности, оплатили услуги знаменитого

"Цицерона", камердинера английского посла в Турции, похищавшего из его сейфа

копии ценных документов. Фельфе вспоминает, что именно благодаря "Цицерону" он

ознакомился с материалами Тегеранской конференции.

Финансовые дела были только частью работы разведки. Через своих агентов в

Швейцарии немцы все же получали кое-какую политическую информацию. Но общее

положение Германии ухудшалось, что не могло не отразиться на качестве и

характере разведывательных сводок. Агентура Фельфе получила, однако, данные о

том, что Швеция намерена продолжать соблюдение нейтралитета. Удалось добыть ключ

к расшифровке радиопереговоров американского посольства в Швейцарии с

Госдепартаментом.

Однако все сводки об обстановке, доклады и записки мало что давали. Гитлер,

Риббентроп, Гиммлер им просто не хотели верить, так как они не вписывались в их

собственную, раз и навсегда составленную картину. Объективность никому не была