Этап опроса свидетелей Международного неправительственного трибунала по делу о преступлениях против человечности и военных преступлениях в Чеченской Республике

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   27   28   29   30   31   32   33   34   ...   45
Мы располагаем информацией о запросе командования Генерального штаба еще в июне 1994 года о возможности захвата Чечни, а также о том, что Генеральный штаб дал отрицательное заключение. Известно ли вам об этом?

С. КОВАЛЕВ. Нет, об этом мне ничего не известно. Я огорчен, если Сергей Алексеевич Филатов лгал на заседаниях Консультативного совета.

И. БЛИЩЕНКО. Известны ли вам какие-либо случаи жестокого обращения с российскими военнослужащими?

С. КОВАЛЕВ. Мне известны некоторые примеры жестокости в отношении российских военнослужащих. Наша группа обнаружила в станице Ассиновской трупы трех пограничников. Эти трупы были обезображены. Я не знаю, были ли они обезображены при жизни или после смерти.

И. БЛИЩЕНКО. А кем они были обезображены?

С. КОВАЛЕВ. Я не знаю. Вероятно, убийцами. Мы нашли трупы и тут же сообщили пограничникам. По этому поводу была поднята нахальная и лживая кампания клеветы в газетах, в том числе в "Красной Звезде", будто мы отказались пойти освидетельствовать трупы. Это неправда. Так же, как неправда и то, что эти трупы были кастрированы. Они не были кастрированы.

Я лично спрашивал военного врача, может ли он утверждать, что эти обезображивающие ранения, в частности, разнесенная голова одного из трупов, получены прижизненно или после смерти нанесены специально. Не может ли быть так, что автоматная очередь с близкого расстояния привела к таким повреждениям? Военный врач в чине полковника мне заявил, что на эти вопросы без специального расследования он ответить не может, что необходимо непростое расследование.

Мне достоверно известно несколько случаев жестокого обращения с российскими военнопленными, прежде всего с летчиками. Наверное, подобное было и в отношении омоновцев. Летчиков просто не берут в плен, их убивают на месте. Объяснение (258) этому чеченцы дают вполне логичное, но до последней степени неправовое и жестокое. Никогда нельзя судить о ком бы то ни было по цвету его погон или по его военной специальности.

При мне произошел следующий случай: раненый чеченец, находившийся в госпитале, напал на военнопленного офицера. К счастью, он не смог причинить ему серьезного ранения – только незначительный порез. Их немедленно развели, изолировали друг от друга. Они были помещены в разные отделения госпиталя.

Мне известен и более тяжелый случай, когда трое военнопленных, также находившихся в госпитале, но уже не в Грозном, подверглись нападению, в результате которого двое были убиты.

Конечно, я не могу ручаться, что среди так называемых полевых командиров и военачальников с чеченской стороны не было каких-либо указаний о жестоком обращении. Но мне известно другое – огромное количество публикаций, в которых опубликована заведомая ложь о чеченских зверствах. Мне не хватит пальцев на руках и на ногах и на ваших руках тоже, чтобы эти примеры сосчитать.

И. БЛИЩЕНКО. Господин Грачев заявлял, что он с самого начала был против войны в Чечне.

С. КОВАЛЕВ. Как это ни смешно, но, согласно рассказу того же Козырева, это почти или отчасти соответствует действительности. Грачев якобы на заседании Совета безопасности сказал: "У меня были переговоры с Дудаевым. Мы поговорили как генерал с генералом, надо ли, вообще говоря, устраивать войну. Мы служили в одной армии". На что он получил упрек в трусости и больше не возражал не только против своего участия в операции, но и против участия в командовании этой операцией.

Как это расценивать? Как здравый смысл или нравственное начало? Мне очень трудно согласиться с таким предположением, как проявление трусости. Я думаю, что это не трусость пули или осколка, это скорее трусость ответственности.

И. БЛИЩЕНКО. Дискриминировалось ли на территории Чечни русскоязычное население? Что вы можете сказать по этому поводу?

С. КОВАЛЕВ. Мне известны такого рода факты. Однако у меня нет достоверных доказательств того, что такая дискриминация была организована чеченской, дудаевской администрацией.

Существует несколько факторов, которые делают русскоязычное, как теперь принято говорить, население особенно (259) уязвимым в условиях, подобных тем, что сложились после прихода Джохара Дудаева к власти. В Чечне действительно возрос уголовный произвол. Но и по всей стране, по всей России выросли цифры преступлений, в частности, возросло количество насильственных преступлений. В Чечне просто этот рост был гораздо большим, чем, скажем, в Москве или в других местах России. И конечно, русские оказались защищены гораздо меньше чеченцев. Чеченец связан тейповыми, родственными связями. В Чечне до сих пор действует, во всяком случае провозглашается и считается святым мужским делом кровная месть.

Уголовник, однако, не идет воевать с танками, – он грабит квартиры. В Грозном и до войны уголовники занимались не "распространением идей чеченской государственности", а грабили, и грабили, как и всякие уголовники, тех, кто мало защищен.