Одлинном пути 75-летнего спортсмена-любителя

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Москва. Лыжная секция МЭИ

Лыжная секция МЭИ - это эпоха в моей спортивной жизни. Вроде бы это всего лишь около одной десятой от шестидесяти лыжных сезонов, которые у меня за спиной. Но это были годы формирования меня как спортсмена хорошего уровня. Впервые тренировки стали проводиться в секции, где что-то мог подсказать тренер или более опытный лыжник. Меня привлекали ежегодно, начиная со второго курса (или с первого? – сейчас уж точно и не помню), на так называемые сборы, продолжительностью до трех недель, с выполнением заметного объема тренировок и хорошим питанием. В целом уровень соревнований стал более высоким, календарь – более насыщенным и четким, а это - дополнительная мотивация. Хорошо отложилось в памяти, что первые лыжные соревнования проводились ежегодно 5 декабря, в честь так называемой сталинской Конституции. И это были эстафетные гонки 4х5 км между командами факультетов МЭИ…

Первый сезон в Москве прошел под знаком адаптации к иным, нежели в провинции, условиям. Я оказался в столичном институте с сильными спортивными традициями, в нем собрались лучшие из многих городов страны. Имела хождение фраза: МЭИ – это технический вуз со спортивным уклоном. В те годы его спортсменами были Игорь Кашкаров – бронзовый призёр по прыжкам в высоту на Олимпиаде в Мельбурне, Валентин Ковалёв – рекордсмен СССР в беге на 800м, команда велосипедистов МЭИ выиграла чемпионат СССР в гонке на 100 км. Я видел всех их в стенах института или на стадионе… И такой спортивный лидер из глубинки, как я, на первых порах оказался просто в тени. В первую очередь потому, что из-за учебы меньше, чем до того, оставалось времени на тренировки. А, во-вторых, не нашел поблизости подходящего места для лыжных тренировок. Лишь в выходной день можно было вылезти в лесопарк или лесной массив – на лыжную трассу. И потому общий уровень лыжной подготовки на ту пору оказался у меня ниже достигнутого в прошедший сезон.

Хотя однажды уже успел блеснуть – относительно. Я выиграл осенний легкоатлетический кросс среди первокурсников нашего факультета. Сам не ожидал. На дистанции 1000 м лидировал со старта, бежал легко, финишировал первым с результатом 2 мин. 54 сек. - мой личный рекорд. Это на 46 сек резвее моего первого зафиксированного результата -3.40 в 1950 г. Получил памятную грамоту за подписью декана ТЭФ.

Запомнились интересные - своей массовостью - лыжные соревнования между командами четырех столичных вузов МЭИ, МАИ, МГУ, МВТУ. Зачет по сумме ста лучших результатов в каждой команде. Не отложилось в памяти, как распределились командные места. Но запомнилось, что уровень подготовки участников резко разнился. На общем фоне середнячков лидеры просматривались. Себя к лидерам не причислил, но по дистанции 10 км шел уверенно, очень многих обходил, меня - единицы.

А вот следующий сезон начал триумфально. Успешно выступил в осеннем кроссе МЭИ 23 октября 1955 года. Этот кросс в Иамайловском лесопарке Москвы запомнился мне, как и первая моя «десятка» в Мелекессе. Трасса проходила по пересеченной местности вокруг небольшого озера. Дистанция 5 км - пять кругов вокруг этого озера. Со старта возглавил забег, а забегов было несколько, и уверенно выиграл его с результатом 17 мин 30 сек. Первый в своем забеге, 28-ой по институту. На фотографии, где запечатлен мой финиш, заметен отрыв от второго и очень скромная экипировка: простенькие шаровары, кофта-майка, прорезиненные матерчатые тапочки... Тренер лыжной секции Георгий Михайлович Спиридонов (на фото он справа, в кепке, держит в руках лист бумаги) «засёк» меня. По его словам, он удивился, что новичок опередил в забеге некоторых лыжников из сборной команды МЭИ.

В зимнюю сессию меня привлекли на сборы вместе с теми, кто составлял костяк сборной команды института. А до сессии, до этих сборов, в учебные дни каждый из нас тренировался самостоятельно, а собирались на совместные тренировки в выходные дни или уже на сборах. Тренер наш Спиридонов Г.М. больше проявлял себя как организатор. И решающим для меня (особенно на первых порах) были не столько его тренерские указания, установки, которых практически не ощущал, сколько присутствие и пример более сильных лыжников, у которых учился уже тем, что находился рядом с ними. А методика Георгия Михайловича - это понял я много позже - была мудра. Она, эта методика, основывалась на учете самочувствия каждого из нас. Он, как я понимаю теперь, не ставил целью вылепить из каждого из нас гонщика экстракласса. А что получится, то и получится. Главное, не загнать. Мы – студенты технического института, у которых лыжи - увлечение, пусть и сильное. Этот метод сродни тому, что сложился у меня сам собой. Спиридонов Г.М. пытался корректировать мою технику, подсказывал. И что-то получилось - в конце концов. Так освоил я в общих чертах попеременный ход… Несколько позже появился еще один тренер - Огольцов Иван Григорьевич, недавний выпускник института физкультуры. Он внес некоторую научность в методику тренировок, в частности, организовал фотографирование техники попеременного хода в нашем исполнении, с последующим просмотром. Каждый из нас мог увидеть себя как бы со стороны, заметить явные огрехи. (Позже, в 70-ые годы, по словам моего друга Виктора Холодкова, Огольцов стал одним из тренеров сборной команды лыжников СССР)... Одно время, до прихода еще Огольцова, отдельные тренировки проводил Станислав Елаховский. Выпускник нашего института, он в начале 50-ых годов являлся одним из сильнейших лыжников в студенческом спорте, был серебряным и бронзовым призером в составе эстафетных команд профсоюзов и Москвы на чемпионатах СССР^¹1...

А сборы лыжников проводились в период зимней сессии. Мы регулярно, не менее пяти раз в неделю, тренировались. Тут же готовились к экзаменам и сдавали их вместе со всеми - никаких поблажек, требования без скидок. Не смотря на то, что времени на подготовку к экзаменам оставалось меньше, эффективность подготовки на свежую голову оказывалась выше. Как правило, сильные спортсмены в нашем институте хорошо успевали и в учебе, и некоторые из них получали повышенные стипендии... Каждые такие сборы позволяли подняться еще на одну ступеньку в спортивном отношении...

Больше всего запомнилась сборы, проводимые в доме отдыха «Энергетик», в семи километрах от станции Фирсановка, что по Октябрьской железной дороге Москва – Ленинград (ныне С. Петербург). А в сезон 1958-59 г.г. в составе команды общества «Буревестник» оказался я на сборах в г. Златоусте. От этой поездки сохранилась фотография, на которой группа лыжников у граничного столба Европа-Азия: Огольцов, Холодков, Белов и другие, а на переднем плане Леня Подушков (почему-то как-то боком)... Удивил нас тогда фанатичностью Виталий Курочкин (он учился в МГУ), выполнявший очень большой объем на тренировках - до 50-60 км в отдельные дни. Это будущий чемпион мира среди ветеранов по лыжным гонкам в моей возрастной группе и будущий Президент Российского любительского лыжного союза (РЛЛС)...

Иногда наши тренировки выглядели как лыжные походы. Эти походы разгружали в эмоциональном плане и способствовали выработке выносливости. В моей памяти сохранилось кое-что о двух таких вылазках.

Своим ходом, на лыжах, добирались до Подрезково или Планерной, где были лыжные базы и где в те дни проводились международные лыжные соревнования с участием сильнейших гонщиков СССР, Швеции, Норвегии, Финляндии и даже, помнится, Румынии. Здесь увидел я на лыжне Федора Терентьева, о котором впервые прочитал как-то в газете - когда сам я только начинал свой путь в спорте. Терентьев был одним из лидеров советских лыжников, вместе с чемпионом мира Владимиром Кузиным. Еще всходила звезда Павла Колчина... Промелькнул на лыжне «колхозник» Алексей Кузнецов, небольшого роста (не выше 160 см), но силы заметной. «Колхозником» прозвали его потому, что был он из спортобщества «Урожай» - общества сельских спортсменов. Кузнецов продолжал жить в деревне, не переехал в город...

В другой такой поход смотрели, как сильнейшие гонщики бежали «тридцатку». При температуре воздуха около 0^ОС наши лыжники «в мазь не попали», победил шведский лыжник с результатом скромным - что-то около 2:00... Вот такие в те времена были скромные – по нынешним меркам – результаты у сильнейших гонщиков мира, и как сильно зависели они от погодных условий.

На обратном пути в одном из таких походов некоторые молодые из нас, в том числе я и, точно помню, Витя Холодков, «поплыли», дошли до предела своих физических возможностей. С большим трудом добрались до «дома», в санаторий. Приблизительно в таком вот состоянии заканчивал я свою первую «десятку» на соревнованиях в Мелекессе. А необычного в том ничего нет. В один конец никак не менее 10 км, да обратная дорога - уже более 20км. Не по проторенной лыжне, а по «целине» сами прокладывали лыжню, меняясь попеременно. Да и «на месте», где соревнования проходили, не стояли, а непрерывно двигались в течение никак не менее двух часов. И в результате потеряли много энергии. На обратном пути «топливо» у нас кончилось…

В начала 1956 года обсуждался вопрос комплектования команды лыжников МЭИ для выступления на всесоюзных студенческих соревнованиях, которые проводились в тот раз в городе Отепя, в Эстонии. Собственно, обсуждалась лишь одна вакансия. Кандидатом на это место считался и Лёня Подушков. Но меня не взяли. И позже пожалели, поскольку мой конкурент выступил на тех соревнованиях крайне неудачно. А на первенстве института, проходившем уже после всесоюзных соревнований, я очень уверенно переиграл экс-конкурента на двух дистанциях.

В марте месяце уже в составе команды МЭИ выступил я в гонках патрулей на первенстве вузов Москвы. Соревнования проводились под Москвой, в Лосино-Островском лесопарке. Дистанция 30 км. После 29-го км огневой рубеж. Каждый член команды снабжен винтовкой и заплечной сумкой весом 8 кг. Случилась оттепель, скольжение очень тяжелое. В нашей команде я самый молодой и самый легкий. Мой собственный вес не превышал тогда 64кг, так что транспортируемый мною груз общим весом около 12 кг был весьма ощутим - при движении на скорости и при плохом скольжении. А в командной гонке надо держать скорость не ниже той, с которой идет основная часть команды, потому как время команды на финише - это то время, с каким финиширует последний, в данном случае десятый член команды. Десять стартовали - десять должны финишировать. Если ты не выдерживаешь скорость - ты тормоз всей команды, подводишь не столько себя, сколько всю команду. (А чувство коллективизма, командный дух не были чужды нашему поколению). Надежду я оправдал и не оказался крайним, чему был несказанно рад. А вот со здоровенного пятикурсника П. (он чуть ли не на голову выше меня) пришлось снять и сумку, и винтовку, и этот груз дополнительный взяли на себя те, кто чувствовал себя неплохо... На фотоснимке, который передо мной, когда я пишу эти строки, симпатичный парнишка с измученным лицом, со следами пота на лице и спортивной кофты (на рукаве ее эмблема спортклуба МЭИ) - эдакий «мурзатик». Это я, Леня Подушков, после двадцать девятого километра и огневого рубежа. А еще «плюхать» целый километр...

На собрании лыжников по случаю закрытия лыжного сезона наш тренер Г.М. Спиридонов отметил Подушкова - как приобретение прошедшего сезона...

Центральное событие сезона 1956-1957 для меня - это участие во всесоюзных студенческих соревнованиях в составе команды МЭИ... Ушла группа сильных лыжников (Иванов, Хакимов, Турупаев и др.), не проявили еще себя в полной мере Леднев, Белов, Холодков, и лидерами команды стали вдруг пятикурсник Ник Шубин и я, Леня Подушков с третьего курса.

В тот год в феврале 1957 соревнования проводились под Ленинградом, на трассах Кавголово. Трасса рельефная, с заметными подъемами. Но обычная ленинградская зима - частые оттепели или температура воздуха, близкая к нулю. В отсутствии хороших мазей в такую погоду успешно, то есть на хорошей скорости, преодолеть дистанцию проблематично. Два сезона подряд выступали мы на этой трассе при «ленинградской» погоде, и лишь два дня из шести удалось соревноваться при минусовой температуре воздуха.

В тот 1957 год мне удалось блеснуть – относительно - в эстафетной гонке и на «тридцатке». В первый день бежали 30 км. Тренер предупредил: за мной стартует (неизвестный тогда еще мне) Володя Котихин из МАИ, гонщик заметный, может начать очень резво и обойти на первых километрах, а потому отнестись к этому спокойнее. Стартовал я четко, сразу же убежал от напарника - рослого, чуть ли не на голову выше меня, студента из Томского университета. Довольно быстро обошел одного из тех, кто стартовал ранее меня. Прекрасно чувствую себя, благоденствую. Вдруг где-то в районе отметки 3 км у меня просит лыжню тот, кто стартовал, судя по номеру, за мной через 30 сек – Котихин. 30 сек. на 3-х км - это много! Потому как слабаком я себя не считал. Я не стал держаться за Котихиным, он резко ушел вперед. Очень резвое начало! Между тем, это меня не обескуражило, продолжал идти своим темпом, прилично перемещаясь относительно других. На двадцать пятом километре достал Володю Котихина и так же резво, как он ранее, оторвался от него. На оставшихся 5 км отыграл у него 30 сек. и сверх того «накрутил» еще почти 5 мин. Уже после того, как улеглись страсти, Георгий Михайлович отметил Леню Подушкова, который столь изящно расправился с Котихиным, гонщиком сильным (Три года спустя, уже в Сибири, в Красноярске-26 я вновь встречусь с Володей на лыжне)... Среди своих я оказался вторым, после Н. Шубина, а общее место - 25-ое приблизительно из 120-и стартовавших.

Второй день соревнований - эстафета 4Х10 км. Меня поставили на второй этап. Первый этап Леднев «завалил» и передал мне эстафету лишь тринадцатым! И здесь пришел мой звездный час. Я принялся методично обходить одного соперника за другим. На одном затяжном подъеме на глазах болельщиков, которые стояли коридором по обе стороны вдоль лыжни, переместился вперед сразу на три позиции. Запала фраза, брошенная кем-то из болельщиков: «Хоть ты и синий, а тебе дают зеленую улицу». Запомнилась фраза лаконичностью и доброжелательностью. А «синим» назвали потому, что лыжный костюм был на мне светло-синего цвета (как у всех в нашей команде). За полкилометра до финиша я вывел нашу команду на пятое место. С тринадцатого на пятое, то есть на семь позиций вперед! Но вдруг кто-то просит лыжню и уходит вперед. Это было неожиданно для меня, потому что я «привык» в этот день обходить одного за другим. И вдруг - кто-то меня обгоняет, то есть бежит также хорошо и даже лучше. Я передал эстафету шестым. К сожалению, мой порыв мои друзья по команде на третьем и четвертом этапе не поддержали, и команда осталась на 6-ом месте. Это неплохое место, если учесть, что всего было более 30 команд... Если бы не «промах» на первом этапе... Среди наших мой результат оказался лучшим, время несколько меньше 39 минут. По такой лыжне при скольжении ниже среднего по тем временам - это хороший результат. Ну а тот, кто обошел меня, это Олег Стеклов, мастер спорта, выступающий за команду МВТУ. Он, как и Виталий Курочкин из МГУ, стабильно входил в те годы в первую десятку сильнейших лыжников в студенческом спорте, а я в удачные моменты - в третью. (Спустя почти 40 лет я вновь встретился с ними на лыжне, уже на лыжных соревнованиях среди ветеранов лыжного спорта, под эгидой РЛСС. Как и Курочкин, Стеклов станет чемпионом мира среди ветеранов)…

Пожалуй, эти соревнования остались самыми яркими среди подобных. В следующий сезон то же Кавголово встретило нас свежим снегом при температуре около 0^оС. Чемпионке мира тех лет Валентине Царевой, выступавшей за команду Ленинградского госуниверситета, которой выпал первый, или около того, номер, пришлось чуть ли «не торить» лыжню... Не сумев подобрать мазь, обратились мы за помощью к Владимиру Кузину. Да, это тот самый Кузин, чемпион мира в сезон 1954-55 гг. на дистанциях 30 и 50 км и в эстафетной гонке; на этот раз он, как и Царёва, выступал за команду ЛГУ. Хорошо помню, он дал нам фиолетовый «Темп». Эта мазь не помогла: остались «отдача» и налипание снега на лыжи...

Что-то подобное произошло уже позже, пожалуй, в феврале 1960 г., на Уктусах, что под Свердловском (ныне Екатеринбург). Казалось бы Урал, зона резко континентального климата. Накануне на просмотре трассы катились в удовольствие. И вдруг оттепель в день гонки на З0 км. При этом температура воздуха поднимается, что называется, на глазах. Лыжники, которые стартовали в первых номерах, успели часть дистанции проскочить при относительно неплохом скольжении. Мне же, как и многим другим, номера которых значительно дальше, очень не повезло. Отдача на подъемах и налипание снега к лыжам на спусках. «Тридцатку» преодолел что-то за 2 часа 18 мин, тогда как в те времена при нормальном скольжении я проходил эту дистанцию уверенно за время около 2-х час. (Например, в марте 1957 г. в первенстве вузов Москвы - 2:01.13, в феврале 1958 г. - 1:51.34., в марте1959 г. - 1:53.59.). И хотя среди своих я оказался все же третьим, но в общем зачете - скромно. Среди наших лучше выступили именно те, кто стартовали в первых номерах. Я проиграл им около 5 - 6 мин - по тем временам много, ибо обычно разрыв меж нами, входящими в лидирующую группу, на такой дистанции не превышал 2-х мин... Итак, 2:18... на «тридцатке». Тогда я воспринял этот результат как катастрофу. Между тем, чуть более пяти лет тому назад такой результат в Мелекессе принес Александрову победу и триумф, а я и не мечтал о подобном. Как быстро меняется ситуация!..

В феврале 1958 года в первенстве вузов Москвы на дистанции 30 км я показал свой лучший результат -1:51.34. Это 13-ый результат среди более 150 лучших спортсменов - студентов столичных институтов, включая институт физкультуры. Команда МЭИ в составе пяти лыжников разгромила соперников. Выиграл гонку Михаил Леднев из нашей команды (вот когда пришел его сезон). Его результат 1:49 с секундами. В интервале 2 минуты между его и моим результатом вклинилось еще 11 участников - такая высокая плотность! Для того времени показанные некоторыми участниками результаты были очень высокие. Причина: отличное скольжение. Температура воздуха +2°С, лыжня мокрая, но снег зернистой структуры, называемой фирном. И потому лыжи скользили хорошо, отдачи не было. Подошла мазь, сваренная накануне нашим тренером... Всю дистанцию я прошел на подъеме, подгоняя себя: Давай! Давай! «Тридцатку» бежал как спринтерскую «десятку», которую (каждый круг в 10 км) преодолевал по 37 минут. Результат значительно лучше норматива 1-го разряда...

В один из мартовских дней 1960-го закрывался лыжный сезон Москвы дистанцией 15 км в окрестностях Планерной. В этих соревнованиях приняли участие все сильнейшие лыжники столицы, тогдашние знаменитости, в том числе лидер сборной команды страны, гонщик номер один, призер чемпионатов мира и зимних Олимпиад Павел Колчин^¹2… Лыжня была моя, т.е. жесткая, накатанная, хорошее скольжение - как это случается нередко весной. Впрочем, надо было очень аккуратно, очень внимательно проходить спуски: на спусках «несло», и кое-где уже валились обломки лыж... Гонка у меня сложилась. Стартовал в одной паре с сильным лыжником из МАИ, кандидатом в мастера спорта. Потому со старта пропустил напарника вперед. Спустя некоторое время почувствовал, что могу прибавить, попросил лыжню и вышел вперед. Не покидало ощущение легкости и стремительности. Обходил очень многих - и никто меня. Финишировал со временем 54 минуты с секундами. Вошел в первую тридцатку^¹3, а среди своих показал лучший результат. А выиграл гонку П. Колчин с результатом около 48 мин, опередив второго почти на полторы минуты... Тогда сразу после финиша я не осознал, что это были мои последние выступления на московской лыжне, которые я завершил на высокой ноте...

На фоне названных выше как бы вторым планом проходили соревнования «внутри институтские» - командные или лично-командные. Командные - между командами факультетов. Так получилось, что со второго курса и до окончания института Лёня Подушков явился лидером лыжной команды ТЭФ (теплоэнергетического факультета). Около лидера группировались любители лыжного спорта нашего факультета. Это и Игорь Дроздовский, который где-то подошел к моему уровню, и Гена Микулич, и Петя Якушев, и Павел Бохан - из второго эшелона лыжников института. Мой пример оказался столь заразительным, что все четверо, которые жили в нашей комнате в общежитии, активно занимались лыжным спортом. Даже Женя Иванов, не будучи особо любителем спорта, лыжами увлекся и даже участвовал в институтских соревнованиях... Помнится, дважды команда нашего факультета становилась победителем. Первая среди девяти. Это в те годы, когда я и Игорь Дроздовский достигли пика своей формы.

Один раз мы выиграли эстафету 4х5 км. А в марте 1959 г. (смотри фотографию) стали победителями в командной гонке на 30 км. В каждой команде 6 лыжников. Время команды на финише - это время шестого. И потому нет смысла лидерам команды уходить в отрыв. По ходу гонки я челноком перемещался между костяком команды и замыкающими. Первых слегка сдерживал, а последних подбадривал, подсказывал, как лучше, как экономнее скользить, чтобы держать скорость. Команда прошла 30 км, а я никак не менее 32-33-х. Был солнечный день, отличное скольжение и победа на финише. У нас был седьмой стартовый номер, по ходу мы чисто обошли две или три команды, которые стартовали ранее нас... Мы ликовали, как мальчишки. Общая победа всегда радует... Вот наши: Игорь Дроздовский, Павел Бохан, Гена Микулич, Петя Якушев, Игорь Севастьянов и я, Леня Подушков. На фотографии справа видна шапочка, которую я засунул под майку…

Несколько раз штурмовал я высшую ступеньку - звание чемпиона МЭИ в лыжных гонках. Четырежды я оказывался в числе реальных претендентов, но каждый раз финишировал лишь вторым. Менялись победители (Шубин, Леднев, Белов, Холодков), а вторым призером становился один - Подушков. В 1958 году Шубину я проигрываю 15 сек. на «десятке»; 25 февраля 1959 года вновь второй на 10 км с результатом 37.55; в этом же году на «двадцатке» проигрываю 14 сек. Белову. В 1960 году преодолеваю 20 км за 1:13.34., а у Виктора Холодкова -1:13.32. Нас разделили 2секунды! 4414 и 4412секунд - и 2секунды!.. Строго говоря, этот сезон В. Холодков бежал сильнее меня. Он имел прекрасный «мотор», был азартен. И вроде бы итог закономерен. Но в тот конкретный день фортуна просто отвернулась от меня... Во-первых, мой соперник стартовал после меня, и его «вели» по моему времени, я ж не знал, как бежит он. Во-вторых, и это, считаю, оказалось решающим, намеренно или неосознанно меня дезинформировали. Где-то за километр до финиша (не более того) мне сообщают: идешь вторым, проигрываешь Холодкову 30 секунд. В пылу борьбы я даже не понял: на каком километре проигрываю, за километр до финиша? Ведь в данный момент никто не мог знать этого, потому как Виктор этой точки на трассе не достиг еще. А я, зная его напор и силу воли, понимал: на одном километре 30 секунд у него я не отыграю... Уже после соревнований мне стало известно: за 1 км до финиша я опережал Холодкова на 2-3 секунды - и ему сообщили об этом. А я получил информацию, которая сработала как дезинформация, - и это в какой-то степени расхолодило меня. Победа ушла от меня…

Вот так и случилось: постоянно входя в тройку сильнейших гонщиков института на протяжении последних 2-3 лет, чемпионом МЭИ я так и не стал. Впрочем, однажды стал я чемпионом Калининского района Москвы (на территории этого района размещался наш институт) в лыжных соревнованиях на дистанции 30 км. В те годы в этом районе сильнейшими были лыжники МЭИ, и потому чемпионат района фактически свелся к чемпионату МЭИ... Мне вручили соответствующую грамоту, которая, как и некоторые другие, где-то потерялась...

Итак,1960-ый год... А если вернуться на десять лет назад, когда все только начиналось для меня в лыжном спорте? Тогда и мечтать не смел Леня Подушков о лидерстве в столичном вузе со славными спортивными традициями. Совсем нешустрый паренек, преодолевший в 1951-ом по лыжне 10 км за 65 мин. А теперь, в 1960-ом, способен преодолеть «десятку» почти на 30 мин быстрее!.. Я уже упоминал о встрече на московской лыжне в 1959 году с земляком Терешковым, студентом МГУ. Это тот Терешков, который девять лет назад на мелекесской лыжне выиграл у меня, стартовавшего тогда впервые на дистанцию 10 км, более 20 минут. Девять лет спустя я очень уверенно выиграл у него...

Достигнутый мною результат в лыжном спорте - это первый спортивный разряд (который я подтверждал неоднократно и с солидным запасом), а в легкоатлетическом беге - лишь третий. Как лыжник я в первой тройке сильнейших гонщиков МЭИ, а как бегун не входил в лидирующую тройку факультета...

Вот что такое лыжи и что такое бег, и кто – лыжник, а кто - бегун...

Кроме лыж занимался я тогда и другими видами спорта, например, бегом, плаванием. Но всем этим лишь в межсезонье. Плаванием занимался в весеннюю распутицу или в осеннюю грязь. В составе лыжной секции 1-2 раза в неделю посещал плавательный бассейн при спорткомплексе МЭИ. До того был полным профаном, имел на вооружении в основном стиль «по-собачьи» и «на боку». А за годы учебы в институте освоил в общих чертах стиль кроль. Научился выдыхать в воду, расслабляться в воде, плавать непрерывно и долго - до 2,5 км за академический час. На скорости проплывал 100 м за 1.35 (мой лучший результат). Главное, научился плавать надежно и сравнительно легко.

Занимался бегом в порядке подготовки к лыжному сезону, эпизодически выступал на институтских соревнованиях, а также в осенних или весенних кроссах МЭИ и вузов Москвы. Мне запомнились мои лучшие результаты в беге по дорожке стадиона: 1000 м - 2.54; 1500 - 4.33; 3000 -10.15; 5000 -17.15... Но мне больше нравились кроссовые трассы, то есть по лесным или парковым дорожкам, с пересеченным рельефом. Бежать в кроссе приятнее психологически, но физически труднее - с учетом подъемов и спусков. И поэтому скорость, как правило, ниже, чем в беге по стадиону. Лыжники, проигрывая «чистым» бегунам на стадионе, чаще всего обыгрывают их на кроссовых дистанциях. Эти мои наблюдения подтверждает и Павел Колчин в своих воспоминаниях («0 лыжах и о себе», 1973 г.).

Да, ещё, кроме всего-прочего, кроме зачётов и экзаменов в процессе собственно учёбы, на первом и втором курсе мы должны были сдать нормативы ГТО^⁹, независимо от того, занимаешься ли ты в какой-то секции или занимаешься физкультурой – на занятиях по физкультуре, в соответствии с учебным расписанием. Помнится, проблемы были у меня лишь со стрельбой и плаванием. Со стрельбой потому, что в Мелекессе в те годы не было тира. Но вот теперь в Москве появилась такая возможность, поскольку в спорткомплексе МЭИ был и спортивный тир. И в результате нескольких занятий я освоил стрельбу и выполнил норматив ГТО, выбил не менее 90 очков десятью выстрелами, чему и сам я удивился. А чтобы выполнить норматив по плаванию, надо было проплыть без учёта времени, но непрерывно 400 метров, то есть проплыть без отдыха 16 раз 25-ми метровую дорожку в бассейне. И здесь весьма кстати оказались занятия в бассейне в составе лыжной секции.

На тренировках порою играли в футбол. Сформировалась связка Подушков – Микулич - Холодков. У нас очень прилично получался пас в одно касание. Как-то так случилось, несколько раз в этих играх видел меня тренер футбольной команды МЭИ. Он вполне серьезно приглашал меня в сборную команду МЭИ. Запомнилась его, где-то пророческая фраза: «По правому краю хорошо пойдешь». Приглашения я не принял. Тем не менее, в футбол пришел, но позже...

На тренировках же играл и в баскетбол. И освоил его неплохо. За факультет не выступал, - там были такие асы! - но за команду лыжников МЭИ играл в товарищеских встречах с командами лыжников других институтов. Был шустрым, понимал, что при моём росте мне «не светит» в борьбе под щитом, и потому взял за основу дальние броски, и порою они удавались мне…

Летом 1957 года в Москве проходил Всемирный фестиваль молодёжи. Некоторые парни из нашей лыжной секции (хорошо помню, что кроме меня были ещё Гена Микулич и Игорь Дроздовский) в составе сводной колонны спортивных парней и девушек выступили с гимнастическими упражнениями на Центральном стадионе в Лужниках. Нас было несколько сотен, заполнивших всё футбольное поле. Лестницами из дюраля мы поднимали вверх круглые площадки, а на каждой площадке – по девушке. В центре поля конструкция в форме огромного цветка, в котором чашечка и лепестки – это юноши и девушки. Парни с обнажёнными загорелыми торсами и в белых гимнастических брюках были хороши, а девушки в коротеньких платьицах выше колен и голубого цвета – обворожительны. А те парни, которые в центре поля - в спортивных трусах, девушки – в гимнастических купальниках. Всё выступление наше сопровождалось маршевой песней «Зори московские» (её мелодия до сих пор сохранилась с той поры в моей памяти). На трибунах группа сопровождения «прописывала» разноцветными флагами слова «МИР» и «ДРУЖБА». Сложность выступления состояла в синхронности, то есть в одномоментности исполнения упражнений сотнями гимнастов, а наиболее трудным было обеспечить плавный подъём всех площадок тремя или четырьмя (сейчас точно и не помню) лестницами, на которых стояли ничем не закреплённые девушки. Высота подъёма площадок, если мне не изменяет память, не менее 2,5-3,0 метров. И в процессе подъёма перекос площадки создавал стрессовую ситуацию… Несколько позже мне удалось увидеть наше выступление на экране телевизора. Мне понравилось. Получилось всё гладко, и смотрелось красиво… А когда мы покидали поле стадиона, присутствующие на стадионе гости сопровождали нас аплодисментами, горячо обнимали и целовали нас. Сама непосредственность, общая радость, общий подъём… Когда закончилась церемония открытия, хлынул теплый летний дождь, и мы, разувшись, шлёпали босыми ногами по лужам на асфальте…

К этому выступлению мы готовились около месяца, ежедневно с утра несколько часов подряд. Готовились на стадионе близ нашего института, а две-три репетиции провели уже на Центральном стадионе. Стояли очень жаркие дни. И чтобы как-то облегчить наше состояние, подгоняли поливальные автомашины (ну те, которыми поливают асфальт на улицах), и мы охлаждались под струями воды. Было так жарко, что мы, молодые парни, которые обычно никогда не жаловались на отсутствие аппетита, отказывались от первых, а иногда и вторых блюд, ограничиваясь салатами и прохладительными напитками; и плитку шоколада порою готовы были выменять на бутылку «боржоми». Мы, которые были из МЭИ, ночевали в своих общежитиях, а кормили нас (бесплатно, три раза в день) в столовой нашего института… Позже я понял: чтобы не вызывать «ненужный интерес», готовились мы на тех площадках, которые подальше от центра Москвы; и только генеральные репетиции проводили на Центральном стадионе. А группа «цветок», по дошедшей до меня информации, - это студенты Минского института физкультуры, которая готовилась отдельно и прибыла в Москву, как мне представляется, накануне генеральных репетиций… Помнится, на одной такой репетиции на Центральном стадионе увидели мы киноактрису Людмилу Гурченко, ставшую необычайно популярной после кинокомедии «Карнавальная ночь». В перерыве мы подошли к ней и познакомились. Она была рыжеволоса, с простым открытым лицом, держала себя скромно и вместе с тем обаятельно...

За это грандиозное выступление на стадионе в Лужниках в день открытия Молодёжного фестиваля я был награждён, вместе с другими, грамотой ЦК ВЛКСМ. (Куда она запропастилась, сейчас и не помню. Впрочем, я так много получал в разное время всяких разных грамот-дипломов, что и не мудрено потерять часть из них, учитывая последовавшие основательные переезды из одного конца страны в другой. И всё же жаль, что не удалось сохранить некоторые из них. И это чувствую, когда пишу вот это эссе)…

В заключение несколько слов о лыжной секции МЭИ как о коллективе, сплочённом любовью к лыжному спорту. Были мы разные, с различными прочими интересами. Но любовь к лыжам объединила нас, связав многих из нас дружбой на всю жизнь. Моими друзьями стали Геннадий Микулич, Игорь Дроздовский и Виктор Холодковоо. Но была одна позиция, по которой наши взгляды разнились. «Должен» ли нам институт что-то - за то, что мы выступаем за команду МЭИ и своими успехами прославляем МЭИ? Леднев, Холодков и некоторые другие даже ставили вопрос об отказе участвовать в соревнованиях высокого ранга, если не будут удовлетворены некоторые требования в части инвентаря и спортивной формы. (Между прочим, совершенно не велась речь о каких-то скидках в учебе). Я ж принадлежал к той части, может, даже и меньшинству, которая считала: мы занимаемся лыжным спортом потому, что нам нравится это дело; мы должны гордиться тем, что представляем МЭИ. И все! А уж вопросы лучшего инвентаря, формы и т.п. - по возможности. Я гордился эмблемой спортклуба МЭИ и несколько лет спустя все ещё нашивал ее на рукав лыжной кофты. Эта эмблема, уже полинявшая, до сих пор хранится на моём письменном столе. А моя позиция по проблеме «должны – не должны» не изменилась и десятилетия спустя. И эта проблема не только в лыжной секции нашего института, она общероссийская…

Много позже, когда стал собирать камни, задумал я как-то собраться лыжниками МЭИ наших лет да выйти на лыжню. Стал подыскивать соревнования такого уровня, чтобы и ветераны могли нормально смотреться. Где-то около 1995-го года зашел я на кафедру физвоспитания МЭИ, чтобы узнать, в какие сроки проводится первенство института по лыжам. С прискорбием узнал: нет теперь таких соревнований! Лишь во «внешних» соревнованиях выступают теперь отдельные лыжники-студенты МЭИ. Как тут не вспомнить Спиридонова Георгия Михайловича... Перед сезоном 1998-99 гг. загодя стал теребить я Микулича, Коломейцеву, Суторшину, чтобы собрать под знамена хотя бы тех, кто «окопался» в Москве. Посчитал, что хорошо подойдет гонка «Памяти друзей», которая проводится в Москве где-то в середине марта. И статус соответствующий: памяти друзей! И место подходящее: Измайловский лесопарк - в пределах Москвы. И время прекрасное: к концу сезона можно не торопясь набрать минимально-необходимый физический уровень... Но лишь один Леонид Подушков вышел тогда на старт…

И всё же 13 марта 2004 года около сорока выпускников МЭИ, когда-то членов лыжной секции этого института, собрались в Москве. Собрались на стадионе «Авангард», что в Измайловском лесопарке. А причина сбора – 60 лет нашей лыжной секции и 100-летие нашему любимому Георгию Михайловичу, одному из её создателей. Среди собравшихся доктора и кандидаты технических наук, научные работники и заслуженные энергетики России. Помянули и Спиридонова, и Елаховского, и Огольцова, и других, которые уже покинули этот мир. Прозвучала фраза: Георгий Михайлович умер вовремя. Он, создавший секцию с нуля, не увидел её кончины. И мы, здесь собравшиеся, - остатки славной когорты лыжников МЭИ, этой лыжной Атлантиды…

До начала «собрания» трое из собравшихся стартовали в гонке «Памяти друзей» - Тамара Степанова (в девичестве Суторшина), Лёня Подушков и одна из «молодых» (ей «только» пятьдесят), двое просто прокатились (в том числе Гена Микулич) Мы так и остались друг для друга: Тамара, Лёня, Гена…

Похоже, это была последняя встреча членов лыжной секции МЭИ. Прощаясь (у меня на руках был билет на обратную дорогу), я напутствовал друзей – товарищей строками из Пушкина:

Бог в помощь вам, друзья мои,

И в бурях, и в житейском горе,

В краю чужом, в пустынном море,

И в мрачных пропастях земли…

Blog

Одлинном пути 75-летнего спортсмена-любителя

Содержание