Гулять по московским паркам Карина любила с детства

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Творческий сборник моу сош города Пионерский, 104.89kb.
• Владимир Вестник невидимые молнии, 107.01kb.
• Профессионал космической эры, 28.78kb.
• Проект по законодательству и праву «Закон и порядок», 23.7kb.
• Онкурса «Лучший профорг-2011», организованный профкомом студентов (руководитель проекта, 16.08kb.
• Музейная педагогика сегодня ключевое звено воспитательного процесса, 76.74kb.
• Высохшая жилистая старуха, похожая на сучковатое дерево, грелась у камина, уютно расположив, 85.85kb.
• Образ журналиста в книге, 21.32kb.
• Марка Антония Мальпиги родился первенец, которого назвали Марчелло. Первые годы жизни, 25.47kb.
• И. В. Грачева "Я родился, не зная для чего, а мои родители радовались, сами не зная, 227.46kb.

Глава 3


«Как стало известно нашей редакции, в московское полицейское управление поступило уже третье по счету заявление, в котором родственники недавно захороненных москвичей утверждают, что могилы их близких были вскрыты. Администрации кладбищ, в свою очередь, отрицают обвинения, основанные на крайне недостоверных фактах: кому-то показалось, что цветы лежат не так, как раньше, кому-то – что установленный на могиле крест сдвинут в сторону. В пресс-службе полицейского управления нам сообщили, что факты вскрытия могил не подтвердились, однако признали, что эксгумация не проводилась – полицейские просто осматривали вызвавшие подозрения захоронения. Тем не менее родственники…»


(«Газета. Ru»)


«Красные Шапки отмутузили рыцарей! Крупным скандалом завершился вчерашний вечер в баре „Кружка для неудачников“. Как сообщили очевидцы, незадолго до полуночи трое изрядно принявших на грудь чудов начали приставать к уйбую Копыто, мирно отдыхавшему в компании друзей. В конце концов молодчики добились своего – вспыхнула ссора. Распоясавшиеся рыцари вытащили уйбуя и его спутников на улицу и… А вот то, что произошло дальше, покрыто мраком тайны. Известно лишь, что все трое чудов в настоящее время находятся в Московской обители, где за их жизнь борются эрлийцы, а Копыто подался в бега…»


(«Тиградком»)


* * *


Офис компании «Неприятные Ощущения»


Москва, улица Большая Лубянка,


26 сентября, вторник, 09:09


– Голова еще болит? – осведомился Кортес, с улыбкой глядя на вышедшего из душа Артема.


– А ты как думаешь? – огрызнулся тот.


– Надеялся, что контрастный душ тебя взбодрил.


– Ты ошибся.


Покинув «Кружку для неудачников», наемники, как и планировали, отправились в «Ящеррицу», где пообщались с одним толковым осведомителем, парой рядовых сплетников и несколькими давно не виденными приятелями. В баре, само собой, не забывали пропускать стаканчики «за встречу». Затем (поскольку Кортес заявил, что половина второго ночи – время детское) наемники перебрались в «Реактивную Куропатку», где тоже с кем-то пообщались (подробности этих бесед Артем помнил крайне смутно). И лишь в «недетские» пять утра друзья оказались в офисе, в котором они предусмотрительно устроили комнаты отдыха.


– «Реактивная Куропатка» была лишней, – пробормотал Артем, падая в кресло.


– Тем более что мы приехали в Москву отнюдь не для того, чтобы развлечься.


– Что ж ты вчера об этом не сказал?


– Я думал, ты сам все понимаешь.


– Я понимаю лишь то, что ты меня истязаешь! – Молодой наемник покосился на напарника: – Хочешь узнать, почему я не люблю сентябрь?


– Нет, – пожал плечами тот.


– Потому что в сентябре меня поднимают ни свет ни заря всякие подозрительные типы!


Утомленный сбором информации Артем планировал спать минимум до полудня, однако Кортес поднял напарника ровно в половине девятого, обругал бездельником и послал в душ. Теперь же его ждал завтрак: томатный сок, апельсиновый сок, кофе и аспирин.


– Может, что-нибудь эрлийское? – с надеждой осведомился молодой наемник. – Традиционное, на травках…[12]


Но Кортес, сторонник здорового консерватизма, отрицательно покачал головой:


– Возможно, нам сегодня придется поработать, так что сильнодействующие средства оставим про запас.


– Как быстро летит время: не успеешь проснуться, а уже пора работать. – Артем взялся за томатный сок. – Когда ты успел подписать контракт?


– Контракта нет.


– В таком случае над чем мы будем работать?


Долгое пребывание на благословенном Коста-Флибустьер не прошло для молодого наемника бесследно: он искренне хотел чем-нибудь заняться, но никак не мог решиться приступить к делу.


– Нам нужно кое-что расследовать.


– Для начала давай расследуем вчерашний вечер, – предложил Артем, допивая второй бокал томатного сока. – Я нашел в кармане расписку от Мубы.


– На две сотни?


– Ага.


– Все правильно.


– Мы что, виделись с Мубой?


– В «Реактивной Куропатке», – подтвердил Кортес. – Вы с ним сыграли в карты, он проиграл. А поскольку был слишком пьян, чтобы лезть в бумажник, то нацарапал тебе расписку на бейджике крупье.


На обратной стороне карточки действительно указывалось имя некоего работника игорной индустрии. Артем повертел в руках двухсотенный бейджик и осведомился:


– Охрана не была против?


– Охрана с пониманием отнеслась к ситуации, – сдержанно отозвался Кортес.


Пьяный в хлам хван все равно остается хваном, и спорить с перебравшим Мубой охранники казино не рискнули.


– В следующий раз нас пустят в «Куропатку»?


– Полагаю, да. Все закончилось мирно.


– Вот и хорошо. – Артем заметно расслабился. – А во что мы играли?


– По очереди открыли верхние карты. Муба вытащил десятку, ты – даму. Цена вопроса – две сотни.


– С дамами мне всегда везет. – Молодой наемник взялся за кофе. – У… спасибо, Кортес.


– На здоровье. – Напарник, который в течение разговора сидел за столом, проглядывая новостную ленту «Тиградком», оторвался от монитора и уточнил: – Это все, что тебя интересовало из вчерашнего вечера?


– Ага, – честно признался Артем.


– То есть расследование наших приключений закончено?


– Ну… да.


Артем понял, что сейчас начнется самая интересная часть разговора, и торопливо долил в чашку кофе: кто знает, вдруг Кортес прикажет немедленно вскочить и броситься… ну, в общем… броситься куда-нибудь. Прецеденты были.


Но опытный наемник не спешил куда-либо посылать напарника. Кортес откинулся на спинку кресла, завел за голову руки и поинтересовался:


– Скажи, что интересного мы вчера видели?


– В отличие от тебя, я еще не читал новости, – съязвил Артем.


– А ты подумай.


– Самое время…


Молодой наемник послушно попытался восстановить в памяти вчерашние события. Понятно, что вопрос не имеет отношения к «Реактивной Куропатке» – эту часть вчерашних похождений Артем не помнил совсем. Самым ярким эпизодом в «Ящеррице» был фрагмент шоу – пять парящих в воздухе танцоров… Тоже вряд ли. А начинался вечер… Ах да, в «Кружке для неудачников». И что?


– Рыцарям вломили, – неуверенно протянул молодой наемник.


– Трем рыцарям, – поправил напарника Кортес.


«Угадал!»


– Трем рыцарям крепко вломили, – уверенно продолжил Артем и приосанился: «Вот видишь, помню!»


– В человском баре, – уточнил Кортес.


– Трем рыцарям крепко вломили в человском баре.


– Повтори, пожалуйста.


– Трем рыцарям крепко вломили в человском баре.


– Ничего не смущает?


Артем задумался. Пауза затянулась.


– Кто мог избить трех рыцарей? Пусть даже молодых и безусых. – Кортес кивнул на монитор. – Красные Шапки?


«Мы хотим выразить сочувствие и поддержку родственникам юных чудов, за жизнь которых борются эрлийцы, однако не можем не задаться вопросом: как получилось…»


– Вряд ли дикари способны на такой подвиг, – согласился Артем.


Роман, Пауль и Фредди не были обыкновенными парнями, даже по меркам чудов, – они готовились к поступлению в гвардию. Были магами. Их с детства учили убивать, у каждого за плечами десятки схваток, которые только из вежливости можно назвать учебными – на тренировках чуды друг друга не жалели. Не юнцы – молодые львы.


– Тем не менее все уверены, что чудам вломил Копыто.


– Бред.


Кортес тонко улыбнулся.


– Считается, что ребята крепко перебрали.


– Не настолько, чтобы не справиться с Красными Шапками.


– Рад, что мы понимаем друг друга.


Артем отставил пустую кофейную чашку и взлохматил волосы:


– Хочешь этим заняться?


– Почему нет?


– Да как тебе сказать… – Молодой наемник неуверенно дернул плечами. – Я, честно говоря, не думал, что ты вернешься к этой мысли… – Перехватил насмешливый взгляд напарника, но не стушевался, продолжил: – К работе без оплаты, в смысле. Не согласуется это с твоей философией. К тому же, насколько я помню, вчера нам предлагали…


– Два контракта, – кивнул Кортес.


– И?


– Они неинтересные.


– А пьяная драка?


– Повтори еще раз, что вчера произошло?


– Трем рыцарям крепко вломили в человском баре, – заученно пробубнил Артем.


– За считаные секунды, дружище. За считаные секунды!


– Я думаю, что чуды – кстати, вполне возможно, сам Бамбарда – уже начали расследование, – усмехнулся молодой наемник. – Хочешь посостязаться с магами Ордена? Да они к обеду отыщут виноватого.


– Вот! – перебил Кортес напарника. – Ключевое слово: «виноватого»!


– Ключевое слово в нашем разговоре: «Ты завелся», – буркнул Артем.


– Мы оба знаем чудов и можем спрогнозировать их действия. Ты прав: они будут искать виноватого, понимаешь? Не расследовать происшествие, а искать преступника. Поскольку они не идиоты и прекрасно понимают, что Копыто со всей своей десяткой не способен отметелить трех молодых рыцарей, то по привычке подумают, что все дело в происках старых недругов. То есть дружинников или навов.


– Разве в баре были дружинники или навы?


– Их там не было, – махнул рукой Кортес. – Но для чудов это лишний повод для подозрений, понимаешь? Я готов поставить сотню против зубочистки, что чуды начнут расследование именно с этой версии.


– Что парни стали жертвой провокации?


– Именно.


Артем помолчал, вновь взлохматил волосы, обдумывая слова напарника, после чего заметил:


– Вполне возможно, кстати.


– Возможно, – не стал спорить Кортес. – Но эту версию проверит наш старый приятель Бамбарда. А мы займемся другой.


– Какой?


– Поищем, кто еще, кроме дружинников или навов, мог вырубить чудов.


Артем вздохнул. Но следующие слова напарника показали, что жизненную позицию Кортес не изменил:


– Ты не видишь перспективу, дружище. В Тайном Городе объявился герой, способный за несколько секунд навалять трем подготовленным бойцам. Как ты думаешь, сколько нам заплатят, если мы его найдем?


Молодой наемник улыбнулся:


– Столько, сколько мы попросим.


– Вот именно!

* * *


Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь


Москва, проспект Вернадского,


26 сентября, вторник, 09:22


Три высокие башни, подпирающие облака в самом начале проспекта Вернадского, с момента постройки вызывали пристальный интерес жителей окрестных домов. Что построили? Кто построил? Для чего? Слухи о комплексе ходили самые разные, однако, в силу традиционной имперской секретности, сводились они к двум версиям: либо военные что-то замутили, либо КГБ. На том граждане и успокоились, здраво рассудив, что ни те, ни другие секретами своими делиться не станут. Когда же империя рухнула и интерес к ее тайнам вырос до невиданных высот, разнюхать тоже ничего не удалось. Башни остались закрытыми от чужаков – по тем временам большая редкость, – но над воротами появилась золоченая вывеска: «Чудь Inc.», а на створках эмблема – вставшие на дыбы единороги. Штаб-квартира транснациональной корпорации, если кому интересно. Посторонним вход воспрещен.


И кто бы в наш просвещенный век мог подумать, что в высотных домах на Вернадского нашли приют те, кто некогда правил всей планетой? Что в бетонных башнях бьется сердце благородной Чуди?


– Пауль Тольдо рискует остаться без руки. У Романа де Га поврежден позвоночник, но эрлийцы обещают все поправить и вернуть парня в строй. Больше всего досталось Альфреду Суру, на нем живого места нет. – Рик Бамбарда тяжело вздохнул. – И никто из них пока не приходил в сознание.


Они разговаривали в кабинете мастера войны, обстановка которого вобрала в себя традиционные вкусы чудов: стены грубой каменной кладки украшало древнее оружие и картины с батальными сюжетами, тяжелая резная мебель была выдержана в стиле «переживу даже ядерный взрыв», и дополняли все это стилизованные под факелы светильники.


– Проклятье! – Гуго де Лаэрт, капитан гвардии великого магистра, рассек кулаком воздух. – Это черт знает что!


Больше ему сказать было нечего.


Ночь военный лидер Чуди провел за пределами Тайного Города, улаживая кое-какие личные дела, но, узнав о неприятном происшествии, вернулся и теперь выслушивал последние новости от Рика.


– Возле бара работают наши лучшие маги, но пока они могут сказать только одно: ребят избили с применением магии – на месте схватки наблюдается повышенный фон.


– Чей фон?


– Колодец Дождей.


– Это уже кое-что…


Генетические отличия между расами не позволяли их представителям использовать чужую магическую энергию. Чуды и их вассалы могли работать только с той силой, что давал Карфагенский Амулет, Людь с подконтрольными семьями, а также человские колдуны, оперировали энергией Колодца Дождей. Навы… О том, каким Источником пользуются темные, не знали даже высшие маги конкурирующих Великих Домов, тем не менее энергия темных откуда-то на рынок поступала и не была похожа на силу конкурентов.


– Получается, наших обработали зеленые?


– Преступники могли специально разрядить на месте драки «батарейку» с энергией Колодца, чтобы замести следы.


– Могли, – кивнул Гуго. – Кстати, какие заклинания они использовали?


– Неизвестно.


– Что?!


Опытный маг – а возле «Кружки» работали самые лучшие дознаватели Ордена, – способен с высокой долей вероятности определить, какие именно арканы применялись на месте магической схватки – остаточные признаки заклинаний сохранялись достаточно долго. Распознать арканы не получалось только в двух случаях: когда использовались неизвестные заклинания или следы тщательно стерли.


Бамбарда развел руками:


– Наши маги не способны назвать аркан.


– Черт! – Гуго выругался, но через пару секунд сменил тон: – Извини, что сорвался.


– Ерунда.


Де Лаэрт, несмотря на то, что занимал второй по значимости в Ордене пост, вел себя вежливо, как старый, но при этом молодой друг Рика. Официально Бамбарда был всего лишь лейтенантом, однако считался в гвардии кем-то вроде дядьки и обладал непререкаемым авторитетом среди чудов.


– Все на нервах.


– Это точно.


Гуго заложил руки в карманы брюк, качнулся с пятки на носок, внимательно посмотрел на Рика.


– И все-таки я думаю, что виноваты люды. Наняли Красных Шапок, чтобы те затеяли ссору, выманили наших на улицу, а потом избили.


– С какой целью?


Де Лаэрт пожал плечами:


– Либо провокация, либо заурядная ссора. Например, не поделили девчонку.


– Гм… – Бамбарда набрал полную грудь воздуха, медленно выдохнул его, сопровождая каждую порцию протяжным: «тра-па-па…», после чего кивнул: – С одной стороны, похоже.


– Только люды способны нанести нашим парням такие повреждения, – торопливо добавил Гуго.


Иногда, в разговорах с великим магистром или Бамбардой молодой мастер войны отчаянно напоминал школьника. В общении с другими чудами капитан гвардии себе такого не позволял.


– За очень короткий промежуток времени, – добавил Рик. – Очевидцы утверждают, что ребят измолотили за несколько секунд.


– Разумеется, людов было много, – проворчал Гуго. – Не меньше пяти.


– Но люды не способны к магии. Откуда взялся повышенный фон?


– Использовали увеличивающие силу или скорость артефакты.


Судя по всему, де Лаэрт подготовил ответ заранее. Тем не менее Бамбарду не оставляли сомнения.


– В их возрасте стычка из-за женщины должна была обернуться заурядным мордобоем. А ребят, можно сказать, убивали.


– К чему ты клонишь?


– Если в деле замешаны люды, то это провокация. Или укол. «Тиградком» не удержался от искушения выставить нас на посмешище. Сейчас весь Тайный Город судачит о том, что Красные Шапки опять отметелили рыцарей.


Когда-то объединившиеся кланы дикарей сумели прорваться в Замок и разграбить несколько нижних этажей главной башни. О том, что вел дикарей могущественный колдун, широкая публика не знала, а потому, несмотря на прошедшие годы, вредные репортеры не упускали случая кольнуть гордых рыцарей старой историей.


– Но зачем это понадобилось Зеленому Дому? Напомнить о себе?


Де Лаэрт пожал плечами:


– Большая война никому не нужна. Нет ни повода, ни желания, ни, говоря откровенно, возможностей. Или мы что-то упустили, и у зеленых появился повод.


– Или в стаде королевы Всеславы завелись горячие головы. – Было видно, что Бамбарда не очень-то согласен с выводами своего молодого начальника, однако понимает, что мастер войны обязан предполагать самое худшее и в первую очередь рассматривать инцидент с точки зрения возможности провокации. – Нужно найти Красных Шапок. Как ни крути, они единственные свидетели.


– Только аккуратно. – Гуго внимательно посмотрел на Рика. – Мы должны постоянно подчеркивать, что ищем свидетелей. И даже мысли не допускаем, что это дикари избили наших парней. Иначе «Тиградком» смешает нас с драконьим навозом.


– Я сделаю, – пообещал Бамбарда. – Все будет в порядке.

* * *


Муниципальный жилой дом


Москва, улица Крылатские Холмы,


26 сентября, вторник, 10:02


Брать расследование убийства Лужного на себя Корнилов не стал – его отдел занимался крупной рыбой, и интерес к заурядному убийству мог показаться руководству подозрительным и вообще ненужным. Какое, скажите на милость, дело лучшему специалисту по организованной преступности до гибели профессора истории? Имеет отношение к преступным разборкам? Докажите, пожалуйста. Не можете? Тогда оставьте расследование коллегам с «земли».


А поскольку ни объяснять свой интерес, ни доказывать кому-либо что-либо Корнилов не собирался, то в понедельник он делом Лужного не занимался, сосредоточившись на собственных проблемах. Зато на следующий день, выкроив свободную минутку, велел шоферу везти себя в Крылатское – слово Сантьяги, конечно, хорошо, но нужно получить и собственное представление о происходящем.


– Другой отдел? С чего бы вдруг?


Женщина сначала внимательно изучила жетон, а затем так посмотрела на Корнилова, что майор мгновенно почувствовал себя школяром, которого директор поймал во дворе с сигаретой.


Почувствовал и не удержался:


– Вы учительница?


– Заслуженный педагог СССР, – с законной гордостью ответила женщина. – Я двадцать пять лет работала завучем в очень сильной школе.


– Ощутил. – Корнилов обаятельно улыбнулся. – Курить я начал после школы, а учился хорошо.


– Не сомневаюсь, что вы были отличником, – кивнула женщина. – Золотой жетон зарабатывается головой, а не кулаками, не так ли, Андрей Кириллович?


– Узнали?


– Телевизор – верный спутник любого пенсионера.


Успехи Корнилова на полицейском поприще были отмечены на самом высоком уровне – золотой полицейский жетон № 1 ему вручал лично президент, и церемонию, разумеется, показывали в новостях.


– Проходите, Андрей Кириллович.


– Извините, а ваше имя-отчество?


– Екатерина Ильинична.


– Очень приятно.


– Мне тоже.


Квартира у заслуженного педагога СССР оказалась трехкомнатной и очень ухоженной. Салфеточки, занавесочки, скатерки… Кружева, кружева, кружева… Екатерина Ильинична оказалась рукодельницей, в ее доме было как-то по-старинному уютно.


– Кофе?


– Не откажусь.


– Подождете?


– Можно я с вами на кухню? У меня не очень много времени.


– Пойдемте.


Кухня соответствовала квартире: уютная и чистая. Сидящая на подоконнике кошка одарила полицейского безразличным взглядом, зевнула и отвернулась.


– Что заставило лучшего полицейского страны заняться убийством скромного профессора? – осведомилась хозяйка, колдуя над кофеваркой.


– У Рудольфа Васильевича были друзья из высоких кабинетов, – без запинки соврал Корнилов. – Меня попросили проконтролировать ход расследования. А поскольку официально делом занимается местное управление, я прошу сохранить мой визит в тайне.


– Договорились, – кивнула Екатерина Ильинична. – Приятно оказать столь незначительную услугу хорошему человеку.


– Почему вы думаете, что я хороший?


– А разве не так? – Женщина в упор посмотрела на Корнилова.


– Я разный, – спокойно ответил майор. – С разными людьми.


– Вам когда-нибудь было стыдно?


– В том, что касается служебных дел, – ни разу.


– Значит, вы хороший. Ну, насколько это возможно. – Екатерина Ильинична налила кофе, выставила чашки, сахарницу, вазочку с конфетами и присела напротив: – Так о чем вы хотите поговорить?


– Для начала о самом профессоре. – Корнилов медленно помешал ложечкой сахар. – Он был горячим? Эмоциональным?