Geum.ru

* книга первая. Смок беллью часть первая. Вкус мяса *

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   31   32   33   34   35   36   37   38   ...   49

2




- Эй, Малыш! - окликнул Смок своего компаньона; тот вразвалку шагал

по другой стороне улицы, неся под мышкой бутыль, в которой замерзла

какая-то жидкость. Смок перешел к нему через дорогу. - Где ты пропадал все

утро? Я тебя всюду ищу.

- К доктору ходил, - ответил Малыш, показывая бутылку. - С нашей

Салли что-то неладно. Вчера вечером, когда я их кормил, я увидал, что у

нее хвост и бока облезают. Доктор говорит...

- Это все ерунда, - нетерпеливо прервал Смок. - Я хочу...

- Что с тобой? - возмутился Малыш. - А если у Салли вся шерсть

вылезет в такой мороз? Говорят тебе, собака больна! Доктор сказал...

- Салли подождет. Послушай...

- Говорят тебе, она не может ждать. Нет, это уже пахнет истязанием

животных. Ты, видимо, заморозить ее хочешь. И какая муха тебя укусила?

Может, на Монте-Кристо и впрямь нашли золото?

- Не знаю, Малыш. Но у меня к тебе просьба.

- Пожалуйста, - любезно согласился Малыш, сразу успокаиваясь. - Что

там у тебя? Выкладывай. Я весь к твоим услугам.

- Купи для меня яиц...

- Может, еще пудры и духов? А бедная Салли пусть облезет начисто?

Нет, знаешь, Смок, если ты хочешь вести роскошную жизнь, можешь сам

покупать себе яйца, а с меня хватит бобов с салом.

- Я и сам буду покупать, но ты мне поможешь. А теперь помолчи, Малыш.

Говорить буду я. Сейчас ты пойдешь к Славовичу. Плати хоть по три доллара

за яйцо, но купи все, что у него есть.

- По три доллара! - охнул Малыш. - А я только вчера слыхал, что у

него в запасе целых семьсот яиц. Две тысячи сто долларов за куриное яичко!

Знаешь, что я тебе скажу? Беги покажись доктору. Он тобой займется. И

возьмет с тебя не больше унции песку за совет. До скорого! Мне пора.

Он шагнул было прочь, но Смок взял его за плечо и силой повернул к

себе.

- Слушай, Смок, я все для тебя сделаю, - горячо сказал Малыш. - Если

ты схватишь насморк и будешь лежать с переломанными руками, я день и ночь

буду сидеть подле тебя и утирать тебе нос. Но будь я проклят вовеки, если

ради тебя или ради кого-нибудь другого выложу две тысячи сто полновесных

долларов за какие-то там куриные яйца.

- Да ведь доллары не твои, а мои. Я затеял одно дело. Хочу скупить

все яйца в Доусоне, в Клондайке, по всему Юкону. Ты должен мне помочь. Мне

некогда рассказывать, в чем тут суть. Потом объясню и, если захочешь,

приму тебя в долю. Но прежде всего надо скупить яйца. А теперь беги к

Славовичу и забирай все, что у него есть.

- Но что я ему скажу? Уж, конечно, он поймет, что я не собираюсь сам

все уплести.

- Ничего ему не говори. Деньги скажут. Он берет за вареное яйцо два

доллара. Предложи ему по три доллара за сырое. Если он начнет приставать с

расспросами, скажи, что хочешь разводить цыплят. Мне все равно, были бы

яйца. И потом продолжай в том же духе, обшарь весь Доусон и скупи все

яйца. Понял? Покупай все подряд! В ресторанчике напротив Славовича есть

немного - купи их. Я пойду в Клондайк-сити. Там живет один разорившийся

старик, хромоногий; у него есть шесть дюжин. Он продержал их всю зиму,

надеялся продать подороже, чтоб хватило на дорогу до Сиэтла. Я ему оплачу

дорогу и получу яйца. Ну, поторапливайся. И еще, говорят, у той женщины,

что живет за лесопилкой и шьет мокасины, найдется дюжина-другая.

- Ладно, будь по-твоему. Но самая большая партия - у Славовича. Я с

ним заключу такой контракт, что комар носа не подточит. А сейчас пойду

соберу по мелочам, что у кого есть.

- Ладно. Только поскорей. Вечером я тебе расскажу, какой у меня план.

Но Малыш помахал бутылкой.

- Сперва я займусь лечением Салли. Уж столько-то времени яйца

подождут. Если их до сих пор не съели, так не съедят, если я позабочусь о

несчастной собаке, - она столько раз спасала нам жизнь.


3




Еще никогда ни один товар не скупали так быстро. За три дня Смок с

Малышом прибрали к рукам все яйца, сколько их было в Доусоне, кроме

нескольких дюжин. Смок не стоял за ценой. Он, не краснея, признавался, что

купил у старика из Клондайка семьдесят два яйца по пять долларов штука. Но

большую часть купил Малыш, и при том отчаянно торговался. Женщине, которая

занималась шитьем мокасин, он заплатил всего по два доллара и очень

гордился, что так удачно поладил со Славовичем - купил семьсот пятнадцать

яиц по два с полтиной на круг. И как он ворчал, когда в ресторанчике

напротив, где всего было каких-то сто тридцать четыре яйца, с него содрали

по два семьдесят пять за штуку!

Но несколько дюжин оставалось еще у двух владельцев. Малыш вел

переговоры с индианкой, которая жила в лачуге на холме, за больницей.

- Сегодня мы с ней покончим, - объявил назавтра Малыш. - Ты вымой

посуду. Я мигом обернусь, если только удастся уйти от нее живым. Куда

легче вести дела с мужчинами. С бабами прямо беда, они из покупателя прямо

всю душу вымотают. Еще продать им кое-что можно, а уж купить... Прямо как

будто она не яйцами торгует, а золотыми слитками.

Когда под вечер Смок вернулся домой, Малыш сидел на корточках и с

подозрительно бесстрастным видом натирал лекарством хвост Салли. Несколько

минут прошло в молчании.

- Что хорошего? - небрежно спросил наконец Малыш.

- Да ничего, - ответил Смок. - Сторговался ты со своей скво?

Малыш победоносно кивнул на стол, где стояло ведерко с яйцами, и

продолжал молча втирать снадобье. Потом признался:

- Пришлось отдать по семь долларов за штуку.

- А я под конец предлагал по десять, - сказал Смок. - И вдруг этот

тип заявил, что уже продал яйца. Плохо наше дело, Малыш. У нас появился

конкурент. Эти двадцать восемь яиц доставят нам немало хлопот. Понимаешь,

весь секрет в том, чтобы у нас оказались все яйца до единого, иначе...

Он не договорил и уставился на своего компаньона. Малыш внезапно

изменился в лице - что-то взволновало его, но он всячески старался этого

не показать. Он отставил лекарство, тщательно, не торопясь, вытер руки об

шкуру Салли, поднялся, прошел в угол, посмотрел на термометр, потом

повернул обратно. И наконец заговорил тихим, ровным голосом и притом

чрезвычайно вежливо:

- Будь так добр, повтори, пожалуйста, сколько яиц ты торговал у этого

типа?

- Двадцать восемь.

- Гм... - пробурчал Малыш и легким кивком поблагодарил Смока. Потом

раздумчиво и недоброжелательно посмотрел на печь. - Надо поставить новую

печку. А то у этой топка прогорела, получаются не лепешки, а уголь.

- При чем тут печка? - не выдержал Смок. - Скажи толком, в чем дело?

- В чем дело? Ты желаешь знать, в чем дело? Тогда будь так любезен,

обрати свои прекрасные глаза на ведро, вон там, на столе. Видишь?

Смок кивнул.

- Так вот что я хочу тебе сказать. Здесь, в этом самом ведре, ровным

счетом двадцать восемь яиц, и каждое из них, черт бы их побрал, стоит

ровным счетом семь добрых полновесных монет. Если ты очень жаждешь еще

что-нибудь узнать, пожалуйста, я в твоем распоряжении.

- Ну-ну, дальше, - потребовал Смок.

- Скажи, ты у кого торговал яйца? У высокого старого индейца, верно?

Смок кивнул, и потом ему пришлось кивать на каждый следующий вопрос

Малыша.

- Ему щеку ободрал медведь - верно? Он торгует собаками? Его зовут

Джим Рваная Щека? Все сходится? Понимаешь, о ком я?

- Ты думаешь, мы с тобой перебивали...

- Друг у друга. Ясное дело. Эта скво - его жена, они живут на холме

за больницей. Я бы мог купить эти два яйца по два доллара штука, если б ты

не сунулся.

- То же самое и я, - засмеялся Смок, - если б ты не впутался, чтоб

тебе пусто было! Но это не имеет значения. Зато мы скупили все без

остатка. Это главное.

И потом целый час Малыш пыхтел, выводя огрызком карандаша какие-то

закорючки на полях газеты трехлетней давности, и чем длинней и загадочней

становились колонки цифр, тем веселее становился он сам.

- Вот оно! - сказал он наконец. - Здорово, а? Очень даже мило,

по-моему. Смотри, я все подсчитал. В нашем распоряжении ровно девятьсот

семьдесят три яйца. Они нам стоили ровно две тысячи семьсот шестьдесят

долларов, считая песок по шестнадцать долларов унция и не принимая в

расчет наше с тобой время. А теперь слушай. Если мы выжмем из Бешеного по

десять долларов за штуку, мы получим ровным счетом шесть тысяч девятьсот

семьдесят долларов чистого барыша. Вот это куш, скажу я тебе! И половина

моя! Так и запиши, Смок, - я тебе до того благодарен, прямо выразить не

могу. Плевать я хотел на всяких букмекеров, я теперь всю жизнь буду

ставить на кур, а не на лошадей.