Geum.ru

* книга первая. Смок беллью часть первая. Вкус мяса *

Вид материалаКнига

Содержание


Часть четвертая. яичный переполох * 1
Подобный материал:
1   ...   30   31   32   33   34   35   36   37   ...   49

8




В эту ночь в лагере никто не спал. Час за часом Смок и Малыш снова и

снова обходили его обитателей, вливая животворный картофельный сок, по

четверти ложки зараз, в страшные, все в язвах рты. И на следующий день,

пока один спал, другой продолжал свое дело.

Смертных случаев больше не было. Самые безнадежные больные начали

поправляться с поразительной быстротой. На третий день люди, которые

пролежали пластом долгие недели и даже месяцы, сползли со своих коек и

начали двигаться, опираясь на палки. Уже два месяца, как северный короткий

день стал прибывать, и вот солнце впервые поднялось над скалистой грядой и

весело заглянуло в ущелье.

- Ни одной картофелины не получишь, - сказал Малыш Уэнтворту, который

ныл и хныкал перед ним. - Тебя цинга и не тронула. Уплел целый мешок,

теперь она тебе еще двадцать лет не страшна. Через тебя я стал лучше

понимать Господа Бога. Я всегда удивлялся, как это он терпит сатану. А

теперь понимаю. Он помиловал сатану, как я тебя помиловал. А все-равно это

стыд и срам, что я тебя не прикончил.

- Вот мой совет, - сказал Уэнтворту Смок. - Больные очень быстро

поправляются; через неделю мы с Малышом уедем, и некому будет вас от них

защитить. Вот дорога. До Доусона восемнадцать дней пути.

- Сматывайся отсюда, Эймос, - прибавил Малыш. - А то они скоро

выздоровеют и так тебя отделают... Как я тебя отделал - это еще сущие

пустяки.

- Джентльмены, умоляю, выслушайте меня, - ныл Уэнтворт, - я в этих

краях чужой. Я не знаю здешних обычаев. Я не знаю дороги. Позвольте мне

поехать с вами. Я дам вам тысячу долларов, только позвольте мне поехать с

вами.

- Пожалуйста, - сказал Смок с коварной улыбкой. - Если Малыш

согласен.

- Кто?! Я?! - Малыш с достоинством выпрямился. - Я ничтожество. Я

смиреннее последней козявки. Я червяк, букашка, лягушкин брат и мухин сын.

Я не боюсь гадов и насекомых и не гнушаюсь ими - ни ползучими, ни

вонючими. Но чтоб я связался с ним! Да он же хуже гада, он просто ошибка

Господа Бога! Убирайся вон, ты! Я человек не гордый, но на тебя мне и

смотреть тошно.

И Эймос Уэнтворт убрался; он ушел один, волоча сани, нагруженные

запасом провизии, которой должно хватить до самого Доусона. Едва он прошел

милю по тропе, как его нагнал Малыш.

- Поди сюда, - сказал Малыш. - Давай, давай. Выкладывай.

Раскошеливайся.

- Я вас не понимаю, - дрожащим голосом ответил Уэнтворт; он весь

затрясся при воспоминании о том, как Малыш уже дважды его отделал - и

кулаками и ногами.

- А тысяча долларов? Непонятно? Тысяча долларов, которую Смок уплатил

тебе за ту паршивую картофелину? Пошевеливайся!

И Эймос Уэнтворт протянул ему мешочек с золотом. - Чтоб тебя вонючка

искусала, - напутствовал его Малыш. Авось, ты сбесишься и издохнешь.


* ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ЯИЧНЫЙ ПЕРЕПОЛОХ *




1




Ясным морозным утром Люсиль Эрол, что-то выбиравшая у галантерейного

прилавка в магазине Аляскинской торговой компании в Доусоне, подозвала к

себе Смока Беллью. Приказчик вышел за чем-то на склад. Хотя огромные печи

раскалились докрасна, Люсиль снова натянула рукавицы.

Смок бросился на ее зов. Во всем Доусоне не было человека, которому

не польстило бы внимание Люсиль Эрол - эстрадной певицы, которая служила в

небольшой труппе, ежедневно дававшей представления в доусонском театре.

- Вот скука смертная! - пожаловалась Люсиль с капризной гримаской,

как только они обменялись рукопожатием. - Уже целую неделю в Доусоне не

было приступов золотой лихорадки. Обещал Скиф Митчел устроить

костюмированный бал, да отложил. Никто не кутит, и в театр никто не ходит.

И почты из Штатов уже две недели нет. В общем, Доусон впал в спячку. Надо

что-нибудь придумать. Этому городишке нужна встряска - и мы с вами должны

его встряхнуть. Кто же их всех расшевелит, если не мы? Знаете, моя

помолвка с Бешеным расстроилась.

И тотчас перед мысленным взором Смока мелькнули два видения: лицо

Джой Гастелл - и он сам, на примятом снегу, под холодной северной луной,

убитый наповал меткой пулей вышеупомянутого Чарли Бешеного. Смок отнюдь не

горел желанием вместе с Люсиль Эрол расшевелить Доусон, и она не могла

этого не заметить.

- Вот мило! Благодарю покорно, вы меня не так поняли, - засмеялась

она и обиженно надула губы. - Право, вы не настолько внимательны ко мне,

чтобы стоило бросаться вам на шею.

- От нечаянной радости можно получить разрыв сердца, - с огромным

облегчением пробормотал Смок.

- Лгунишка, - кокетливо сказала Люсиль. - Просто вы до смерти

испугались. Так вот имейте в виду, мистер Смок Беллью, я не собираюсь

влюбиться в вас, а если вы попробуете влюбиться в меня, Бешеный быстро вас

вылечит. Вы его знаете. И потом, я... я не совсем порвала с ним.

- Ладно, загадывайте загадки, - усмехнулся Смок. - Может,

когда-нибудь я и догадаюсь, к чему вы клоните.

- Тут нечего гадать, я скажу вам прямо. Бешеный думает, что я порвала

с ним, понимаете?

- А на самом деле нет?

- Ни в коем случае. Вы заработаете кучу денег, мы поднимем Бешеного

на смех, развеселим Доусон, а самое главное, ради чего я все это затеяла,

- Бешеный станет немного потише. Ему это полезно. Он... как бы это получше

объяснить... уж очень разбушевался. Только потому, что он такой огромный

детина, и рудникам своим счет потерял, и...

- И обручен с самой очаровательной женщиной во всей Аляске, - вставил

Смок.

- Ну, и это - вы очень любезны... а все равно нечего ему буянить.

Вчера вечером он опять разошелся. В салуне "М. и М." засыпал весь пол

золотым песком. На тысячу долларов, не меньше. Просто-напросто развязал

кошель и пошел сыпать под ноги танцующим. Вы уже, конечно, слыхали?

- Еще утром. Жалко, что я не уборщик в этом заведении. А все-таки я

вас никак не пойму. Я-то тут причем?

- Вот слушайте. Вчера это было уж слишком. Я поссорилась с ним, и

теперь он делает вид, что сердце его разбито. Ну, вот мы и добрались до

сути. Я обожаю яйца всмятку.

- Вот те на! - в отчаянии воскликнул Смок. - А это тут причем?

- Не торопитесь.

- Но какая же связь между яйцами всмятку и вашей помолвкой?

- Самая прямая, только дослушайте меня.

- Я весь внимание! - заверил Смок.

- Так вот, слушайте, Бога ради. Я люблю яйца всмятку. А в Доусоне

яйца - редкость.

- Да, конечно. Я знаю. Почти все, что было, закупил ресторан

Славовича. Ветчина с одним яйцом - три доллара. С двумя яйцами - пять

долларов. Значит, розничная цена яйцу - два доллара. Только наши богачи да

вот Люсиль Эрол или Чарли Бешеный могут позволить себе такую роскошь.

- Бешеный тоже любит яйца, - продолжала Люсиль. - Но не в этом дело.

Важно, что их люблю я. Каждое утро в одиннадцать часов я завтракаю у

Славовича. И непременно съедаю два яйца всмятку. - Она многозначительно

помолчала. - Но представьте себе, что кто-то скупил все яйца.

Она ждала ответа, а он смотрел на нее с восхищением: что и говорить,

Бешеный выбрал очень неплохо!

- Вы меня не слушаете, - сказала Люсиль.

- Продолжайте, - ответил Смок. - Я сдаюсь. Где же разгадка?

- Вот бестолковый! Вы же знаете Бешеного. Он увидит, как я горюю, что

нет яиц всмятку (а я хорошо его изучила и умею разыграть безутешное горе),

и как по-вашему, что он тогда сделает?

- Говорите. Я слушаю.

- Да он сразу бросится разыскивать того, кто скупил все яйца. Он

перекупит их, сколько бы это ему ни стоило. Вообразите картину: в

одиннадцать часов я вхожу к Славовичу. За соседним столиком - Бешеный.

Можете не сомневаться, он там будет. "Два яйца всмятку", - говорю я

официанту. "Виноват, мисс Эрол, - отвечает он, - яиц больше нет". И тут

Бешеный говорит своим медвежьим басом: "Официант, омлет из шести яиц!" -

"Слушаю, сэр", - говорит официант и подает омлет. Теперь вообразите

картину: Бешеный косится в мою сторону, я делаю самое ледяное и

возмущенное лицо и подзываю официанта. "Виноват, мисс Эрол, - говорит он,

- но это собственность мистера Бешеного. Понимаете, мисс, он скупил все

яйца". Вообразите картину: Бешеный торжествует и, старательно делая вид,

что ничего не заметил, уплетает омлет из шести яиц.

А потом такая картина: Славович самолично приносит мне два яйца

всмятку и говорит: "Мистер Бешеный просит оказать ему честь". Что тут

делать? Мне только и остается улыбнуться Бешеному, и мы, конечно,

помиримся, и он будет считать, что это ничуть не дорого, даже если яйца

обойдутся ему десять долларов штука.

- А что дальше? - спросил Смок. - На какой же станции я влезу в этот

экспресс и у какой водокачки меня потом ссадят?

- Вот глупый! Никто вас не ссадит. Вы приведете свой яичный поезд

прямо к станции назначения. Вы-то и скупите эти яйца. Принимайтесь за дело

немедленно, сегодня же. Вы можете купить все яйца, сколько их есть в

Доусоне, по три доллара за штуку, а с Бешеного возьмете, сколько вам

вздумается. И потом мы всем расскажем, в чем дело. Бешеного поднимут на

смех. Он немного утихомирится. Мы с вами выйдем победителями. Вы

заработаете кучу денег. А Доусон проснется от спячки и будет хохотать до

упаду. Разумеется, если... если это, по-вашему, чересчур рискованная

спекуляция, я дам вам золотого песку.

Это было уже слишком. Смок был обыкновенный смертный родом с запада,

с весьма своеобразными взглядами на женщин и на деньги. Разве мог он

принять от нее золото?