Geum.ru

Тической истории и современности, преодолеть все еще бытующий в отечественной литературе односторонний подход к немарксистским концепциям общественного развития

Вид материалаЗадача
Подобный материал:
1   2   3
I.4. Прошлое и будущее цивилизации с позиций материалистической диалектики

В отечественной философии и истории заметны тенденции сочетать технократические концепции с материалистической диалектикой. Не претендуя на анализ этих новшеств, ограничимся изложением методологических основ и принципов материалистической диалектики и схематическим освещением новых трактовок исторического процесса.

Понятно, что любая теория, являясь продуктом истории в свою очередь, может что-то объяснить, если к объясняемому подходить исторически. Н.Г. Чернышевский справедливо заметил: «Без истории предмета нет теории предмета, но и без теории предмета нет даже мысли об его истории, потому нет понятия о предмете, его значениях и границах». В связи с этим экономическая история требует теоретического осмысления научной методологии.

Методология – генеральный путь познания, руководящая нить, система существенных аспектов мировоззрения и теории, составляющих исследовательские принципы науки и научной деятельности. Главный источник методологии – мировоззрение. С него начинается и увенчивается создание определенной методологии.

Диалектико-материалистическая методология имеет три аспекта мировоззрения:

1) последовательный материализм,

2) диалектику.

3) диалектическую логику.

Для изучения экономической истории важны следующие методологические основы и принципы:

1) автодинамизм (движение и развитие идет через возникновение

противоречий).

2) активизм (общественный прогресс развивается и определяется кроме объективных условий деятельностью людей, имеет субъективный аспект).

3) единство (признание действительности как целостность взаимосвязанных и отличающихся друг от друга элементов).

4) эсенсиализма – признание действительности, на разные элементы которой по-разному влияют разные факторы.

Господствующую роль в экономической истории играют материальные факторы. Здесь кроются причины изменений в формах общественного сознания. Понятие общественно-экономической формации – исходная фундаментальная категория марксистской теории общественного развития. Оно имеет мировоззренческое и методологическое значение для понимания социальных процессов, является краеугольным камнем материалистического понимания истории. Научным открытием К. Маркса является положение о том, что в процессе своей трудовой деятельности, производства материальных благ люди вступают друг с другом в отношения, характер которых не зависит от их сознания: это производственные отношения. Они материальны, необходимы, находятся в объективной закономерной зависимости от производительных сил.

Каждая формация имеет присущие ей способы производства:

материальные производительные силы и производственные отношения. Можно сравнить формацию с социальным организмом, в котором, как в живом организме, производственные отношения составляют скелет. Он и определяет основные контуры организма. Как скелет облекается плотью и кровью так и производственные отношения составляют лишь базис формации, который облекается в плоть и кровь различных надстроек.

Как скелет еще не определяет всех особенностей организма, так и производственные отношения не определяют всех особенностей и деталей формации. Связь любого элемента надстройки с базисом необычайно сложна и не всегда может быть до конца раскрыта, ибо жизнь не стоит на месте она все время находится в развитии. При этом более подвижны более подвержены частым изменениям оказывается базис, а надстройка, как правило, отстает от базиса. Вследствие этого возникает иллюзия, будто надстройка развивается самостоятельно, не зависит от базиса.

Но дело не только в иллюзиях. Ф. Энгельс отмечал, что чем дальше удаляется от экономической та область, которую мы исследуем, чем больше она приближается к абстрактно-идеологической, тем больше будем мы находить в ее развитии случайностей, тем более зигзагообразной является ее кривая.

Эта зигзагообразность может быть относительно правильно распутана лишь в том случае, если выработать последовательно материалистическое понимание всех процессов и диалектические объяснение их развития. Именно диалектико-материалистический метод позволяет понять, что все элементы надстройки находятся в том или ином взаимодействии с базисом, в конечном счете порождаются им. Между тем даже добросовестные буржуазные исследователи экономической истории не понимают, что порождаемая базисом надстройка приобретает относительную самостоятельность и оказывает обратное воздействие на базис.

Наиболее общий социологический закон – закон соответствия производственных отношений производительным силам (их качественная сторона) и уровень развития (количественная сторона). История – это смена общественно-экономических формаций. Учение о них поставило на конкретную почву выявление закономерностей, присущих странам находившимся в рамках адекватной общественно-экономической формации.

Это же учение категорически отвергает применение в исследовании каких бы то ни было готовых схем, которые достаточно наложить на реальное историческое развитие чтобы его полностью объяснить.

Принцип историзма еще один важный аспект материалистической диалектики. Самое важное, – напоминал В. И. Ленин не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый предмет с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило и с точки зрения этого развития смотреть чем данная вещь стала теперь.

Именно поэтому развитие человечества рассматривается как естественно – исторический процесс. При этом одним из условий плодотворного применения принципа историзма является органическая взаимозависимость анализа целого и части. При анализе исторического процесса исследователь должен исходить из целого и не преувеличивать части целого, хотя нередко историк судит о целом но части его, но это неверно. Разумеется, не следует преуменьшать роль и место части в развитии целого, а последнее превращать в самодовлеющее явление, существующее и развивающиеся вне зависимости с частями – сторонами целого и окружающей среды.

Понятно, – общественно-экономическая формация – предпосылка, основание, метод анализа. Это – основополагающее теоретическое понятие, ключ к пониманию исторического процесса. Оно выделяет основные ступени прогрессивного развития общества, ориентирует на исследование экономической истории как сложного противоречивого процесса, на выяснение стадий в определенных конкретных условиях.

Диалектический метол позволяет выявить закономерности и специфику их проявлений в процессе цивилизации. Конкретно это проявляется в следующем: первые исторические культурные ценности: Египетское государство в долине Нила, Шумерское царство, Двуречье, Индия, в бассейне Хуанхе и т. д. возникли почти в одно и то же время. Между ними развивались эпизодические торговые, культурные и политические отношения, происходили столкновения враждебных сил.

Развитие мировой истории осуществлялось, т. е. в локальных и мало связанных друг с другом центрах: китайском, индийском, египетском, греко-римском и американском.

Изоляция центров друг от друга и гибель их нередко приводила к гибели культур. Поступательное развитие истории не во всем демонстрировало непрерывность и преемственность. Индивидуальная целостность прошлых культур не адекватно осваивалась культурами последующих эпох.

Общение между народами принимает устойчивые и постоянные формы вместе со становлением и развитием капитализма. Создание единого мирового рынка привело к расширению связей, разрушению национальной и религиозной замкнутости. Это был мощный стимул прогресса во всех областях, в т. ч. в научно-технической области экономической истории.

К эпохе развитого капитализма относится также создание марксистской материалистической концепции истории. В свете этой концепции современная история представляется не только в противоречиях, но и в известном внутреннем единстве. Сегодня принято говорить о единой истории человечества, в которой принимают участие все народы мира.

В целом это единый процесс, обладающий сходными, повторяющимися признаками в развитии различных стран. Они прослеживаются не только в рамках определенного исторического периода, но и в отдаленных друг от друга эпохах.

Схожие причины привели к смене рабовладельческого общества феодальным в восточном и азиатском континентах (Ханьская империя) и на Западе (на территории Римской империи). Наблюдается общность черт буржуазных революций от Нидерландской в XVI в. до японской (в середине XIX ст.). Общими чертами характеризуются явления культурного возрождения, антифеодальные крестьянские восстания. С известными закономерностями повторялись войны и причины их вызвавшие.

На протяжении б тысяч лет истории, известной нам по письменным источникам, произошло более 15 тысяч войн. зафиксировано всего 300 лет когда их не было. Повторяемость войн – непременный элемент истории.

Говоря о неповторимости явлений различных сторон общественной жизни следует констатировать, что это не только специфика индивидуального, частного, в проявлении общего, но и принципиальная уникальность. История способна создавать новые формы человеческой жизни, неизвестные в прошлом. В этом – важнейшее проявление поступательного развития истории, се качественного обновления.

Итак, история закономерна и познаваема в своих основных тенденциях и возможностях, но не предопределяет их реализации. Она открыта для сознательного творчества. В творчестве истории ключевой силой выступает человек – субъективный фактор социально-исторического развития. Таковы основные современные взгляды на открытость и закономерность истории.

В современных трактовках прошлого, настоящего и будущего цивилизации заметна попытка отечественных философов, историков, экономистов соединить технократические концепции запада с материалистической диалектикой. Не претендуя на анализ этих плюралистических новшеств, ограничимся кратким их изложением.

Известны серьезные исследования особенностей техногенного мира:

новые формы кооперирования человеческого труда, новые типы коммуникаций, отношений, человеческого общества и т. д. Философы, футурологи, экономисты сравнивают нынешние изменения с переходом от каменного века к железному. На этом основании делается вывод о критическом этапе развития цивилизации и о высокой плате, которую надо платить за научно-техническую революцию.

В истории выделяются два типа цивилизации: традиционные общества и техногенная цивилизация. Для первых характерны устойчивые консервативные традиции, образ жизни. Прогресс здесь идет медленно, несколько поколений пребывают в одних и тех же структурах общественной жизни. К традиционным обществам относят Древнюю Индию, Китай, Древний Египет, государства мусульманского мира, средневековья. Эти же черты усматривают в государствах «Третьего мира».

Что касается западной цивилизации, то это – особый тип общества, сложившийся в результате мутаций традиционных культур и распространивший свою экспансию на весь мир. Это – техногенная цивилизация, в которой экстенсивное развитие заменено интенсивным, символом которой является книга рекордов Гинеса в отличие от символа традиционного общества – Семи чудес света.

Определяются – Три вехи техногенной цивилизации:

Первая веха – зарождение ее. Это связано с развитием античной культуры, культуры полисной. Это развитие происходит в результате двух великих открытий – демократии и теоретической науки (эвклидовой геометрии). Они – важные предпосылки нового типа цивилизационного прогресса.

Вторая веха – европейское средневековье. При ее выделении в центр внимания поставлен человек, представление о человеке, о его возможности развиваться по образу Бога. Представление о том, что человек и его разум способен понять тайну божественного творения, смысл божественных замыслов, характеризуется как «страшно еретическая мысль» с точки зрения традиционных религий и как преддверие Ренессанса.

Возникновение Ренессанса – отправная точка техногенной цивилизации, которая начинает собственное развитие в XVII веке.

Определяются три стадии «собственного развития»:

1) прединдустриальная,

2) индустриальная

3) постиндустриальная.

В основе развития – прогресс техники, технологии, генерации новых научных знаний и их внедрение. Этот тип развития предполагает ускоряющееся изменение природной среды, изменение предметною мира человека, социальных связей людей.

Создателя этой концепции техногенной цивилизации определяют ее возраст в пределах 300 лет и характеризуют ее как динамичную, агрессивную, подчиняющих себе традиционные общества, подавляющую их культуру. Взаимодействие двух цивилизаций ведет к столкновениям, к гибели традиционных обществ, к их трансформации на путях техногенного развития.

Развивая чти идеи, некоторые отечественные историки-экономисты выделяют принципиальное расхождение между двумя типами цивилизаций: отношение к природе и преобразованию мира. Для традиционных обществ, земледельческих культур первая ценностная ориентация – невмешательство в природный процесс, приспособление к внешним условиям жизни.

Техногенная цивилизация задает иной вектор человеческой активности. Здесь среди ценностных ориентации на первом месте также стоит преобразование. Это в равной степени относится к природе и обществу, и проявляется в понятиях классовой борьбы, революциях как локомотиве истории и т.д.

Вторая ценность техногенной цивилизации – господство над природой, которая трактуется как неиссякаемый источник материальных благ. Третья ценность – власть силы и господство над социальными отношениями. Если в традиционном обществе это власть одного человека над другим, то в техногенном происходит смещение акцентов от человека к произведенной им вещи. Власть и господство предполагает владение и присвоение товаров, вещей, человеческих способностей, информации и всего, что имеет денежный эквивалент. В целом – это власть человека над предметом.

Четвертая ценность – особая значимость научной рационализации, научно-технического взгляда на мир как средство его преобразования.

Рассматривая под этим углом зрения сталинские преобразования. исследователи указанного плана дают им негативную оценку, отмечают примитивное понимание общества как машины, внутри которой человек –винтик, партия – мотор, откуда идут приводные ремни к профсоюзам и т. д.

Дооктябрьская Россия рассматривается в качестве некоего гибрида, в процессе образования которого техногенные структуры запада были привнесены на почву традиционного общества и деформированы этой почвой. Внедрение марксистских идей привело к упрощенным деформациям этого учения, к насильственной перестройке в соответствии с этой доктриной.

Попытки установить связь марксова учения с мировоззренческими доминантами техногенных обществ проявляется в следующей сентенции:

марксизм "естественное порождение техногенной цивилизации на стадии ее индустриального развития". Утверждается, что К. Маркс, разрабатывая концепцию общественно-экономических формаций исследовал предисторию, историю и тенденции именно техногенного общества, что именно это побудило его дать иную классификацию социальной жизни. В русле такого развития были выделены проблемы, отличающие историю традиционною общества от исторического развития техногенной цивилизации. Отсюда – понятие азиатского способа производства.

У К. Маркса находят глобальную концепцию трех этапов человеческой истории:

1) общества, построенного на отношениях личной зависимости,

2) общества на основе вещной зависимости

3) коммунистическое общежитие как этап будущего.

13 соответствии с типологизацией таких отношений, в обоснование своей концепции и устанавливаются два этапа развития человечества:

первый этап (первичная формация) – стадия появления традиционных обществ. Второй этап (вторичная формация) – история техногенной цивилизации.

Известный философ Ю. А. Красин напоминает в этой связи известное положение К. Маркса, что ни одна общественная формация не уступает места другой до тех пор, пока она не исчерпала свои возможности развития производительных сил общества. Развивая эту мысль Ю. А. Красин констатирует: капитализм явно не исчерпал своих возможностей. Но это не предполагая отказа от социалистических идей. Необходимо пересмотреть некоторые упрощения и прямолинейные представления о переходе к социализму, последовательно применять принцип историзма к этому процессу.

Действительно, когда улеглись страсти и революционное напряжение критических периодов первой половины XX в., мы видим: переход к социализму в мировом масштабе не мог произойти в короткие сроки, на которые возлагали надежды марксисты. Ведь даже буржуазные революции (а их масштабы уступают социалистическим) измеряются многими десятилетиями. Буржуазная революция во Франции прошла несколько циклов и заняла почти столетие. Всемирные параметры буржуазных революций продолжаются, они проявляются в развивающихся странах.

Во временном масштабе социалистические революции, меняющие фундамент общественного бытия человека, охватывают очень длительный период, на протяжении которого качественно меняются условия перехода.

Фомы перехода различны и для самого монополистического капитала.

С этой т. з. Октябрьская революция – модель перехода в условиях раннего монополистического капитализма. После смерти В.И. Ленина она стала рассматриваться не как модель, рассчитанная на многие десятилетия, а как универсальная схема, пригодная для всех стран.

Долгие годы в нашем обществе господствовали догматизированные представления о путях общественного развития. Они были ориентированы не на изучение исторической эволюции капиталистического общества, а на постоянное ожидание его кризиса, на противопоставление двух общественных систем, что сводило на нет их конструктивное взаимодействие.

Было забыто положение о том, что зрелый социализм рождается на базе высокоразвитого механизма саморегулирования экономики в русле развитых товарно-денежных отношений. По замыслу В. И. Ленина этот механизм должен был сформироваться под контролем государства. Сталинские деформации помешали этому.

В этом плане научные исследования особенностей, тенденций и противоречий капитализма пока не на высоте. Императив нашей жизни – выявить механизм перехода, который складывается в недрах позднего монополистического капитализма.

Выше отмечались попытки определить роль человеческого фактора в истории цивилизации. В историко-экономической литературе выделялась проблема наука – техника – человек как родовое существо. Вот некоторые заслуживающие внимания соображения на этот счет: человек как родовое существо отличается от всех других существ тем, что он личность, индивидуальность. Личностью его делает то, чего нет у других родов жизни: мышление, труд, эстетическое отношение к жизни, способность перестраивать себя и мир по законам необходимости и по законам красоты.

Первобытный человек был по-своему разносторонним. Он делал все, что могло ему предоставить примитивное бытие того времени; а его сознание соответствовало этому бытию.

Разделение труда, дифференцированная занятость людей дали развитие разным способностям человека. Переход общества к классовым структурам превратило его в видовое существо, прикованное к определенному виду занятий.

Атичеловечный характер такой трансформации особенно проявился к XX веку: общество все больше атомизировалось, все больше делилось по профессиям, по классам, социальным группам. Возможности всестороннего развития человека становились все меньшими.

Конвейерное производство обезличило труд человека, превратило его в придаток машины. Процесс отчуждения личности достиг такого уровня, при котором личность превратилась в безликое существо, стала винтиком серийного производства.

Человека принудили выполнять дробные, расчлененные, узкоспецифические операции. Возникла проблема взаимоотношения человека с машиной.

В романе английской писательницы Мэри Шолли «Франкенштейн, или современный Прометей» фигурирует человекоподобное чудовище, созданное из неживой материи. Оно заявляет своему злополучному изобретателю: «Ты мой создатель, но я твой господин. Покорись» Цивилизация создала своего монстра – кибернетическую систему машин. Последняя стремится уравнять человека с собой, человек же пытается создать принципиально новый тип машины, которую можно научить действовать по своему подобию: считать, помнить, совершенствоваться, принимать решения, руководить другими машинами.

Роль человекоподобных машин огромна, но это всего лишь помощник человека. Они освобождают его от всего обезличенного, механического, типового. Главную роль продолжает играть не машина, а человеческие отношения, отношения общественные, социальные.

В перспективе неизбежна революция в самих основах труда ибо на смену стандартного труда, обезличивающего человека приходит труд индивидуальный, развивающий в нем личность. Помехой на этом пути стоит частный «видовой» человек.

Цивилизация подходит к черте, за которой мерой богатства и полезности общества становятся не грабеж непосредственного рабочего времени, не количество затраченного физического труда. Такими критериями выступят сбережения рабочего времени, сведение необходимого труда к минимуму, развитие инициативы, творческих возможностей работника. Неоконсерваторы уловили дух времени и на волне научно-технической революции стремятся создать общество социального консенсуса.

Таким образом, видовые свойства человека исторически вынужденные и преходящи. Они не нужны техногенной цивилизации, требующей целеустремленной личности, развитой интеллектуально, морально и физически.

Очевидно, с этим связано родовое состояние человека: чем слабее в человеке личность и чем сильнее безликость, тем меньше он человек. Вызревание истинной человеческой природы – это путь к родовому состоянию от «видового» до родового существа.

Сегодня человек остается «родовидовым существом», ибо человечество не стало единым ролом, оно раздроблено на «виды»: нации, классы, социальные группы, отряды. Люди, замкнутые в «виды» занимаются только физическим или умственным трудом, только производством или управлением.

Родовая принадлежность человека – не классовые, не национальные не профессиональные его свойства. Она выражается в том, что он – представитель всего человечества, идеалом которого – разностороннее развитие способностей и насыщение потребностей, разностороннее и свободное общение.

Никакая техника не может освободить человека сама по себе, не она лепит человека. Общественные отношения меняют человека с помощью техники.

Можно определить три точки устойчивого равновесия мира: наука – техника – гуманизм. Их взаимосвязь составляет интегральное единство – триаду.

Если главное место среди проблем, волнующих человечество, занимает ею взаимоотношение с окружающей средой, то это не снижает важность внутренней социально – детерминированной духовной сферы человеческой личности, соотношения факторов материального существования и его внутреннего мира.

Важно исследовать антропологическую катастрофу, суть которой заключается в разрушении природы – сферы существования человечества и связанное с ним разрушение и видоизменение самого человеческого существования.

Современной наукой вырабатываются и программы, основанные на социологических исследованиях и математических моделях. Одна из них обоснована в книге академика Н. Моисеева: «Человек и ноосфера». (М. 1990 г.). Предлагается экологический императив, новая глобальная нравственность и принципиально новые общественные отношения. Такая модель направлена на предотвращение гибели Земли и человечества на создание такого организованного общества, которое выполнит экологический императив: «не повреди биосферу». Стремления и действия людей и групп должны быть направлены на прогресс общества, как в нравственном, так и в технологическом отношениях. Введено и становится все более популярным понятие "коэволюция". В нем отражается взаимопроникновение биохимического и социального, их сопряженность и взаимодополняемость, как в самом человеке, так и в отношениях между обществом и природой.

Глобальное значение триады: наука-техника-гуманизм заключается в том, что она охватывает не только интеллектуальные и эмоциональные мироощущения человека, но и все формы взаимодействия с ему подобными на уровне классов, наций, государств, человечества в целом. Об этом свидетельствуют следующие факты.

Возникают идейно-политические течения, которые осуждают прогресс вообще, объявляют его фактором ухудшения жизни. Выдвигается идея «нулевого роста» – сокращение производства в качестве панацеи от всех бед. Это движение т. н. политической экологии укладывается в рамки эгоистической стратегии монополистического капитала, оперирующего в условиях кризисных явлений экономики.

Источники экологической опасности рассматриваются вне социально-экономического контекста. Между тем в движении за сохранение окружающей среды участвуют миллионы людей, разнообразные общественные слои. Вокруг этой проблемы развертывается не только теоретическая, но и политическая борьба.

Почти все буржуазные и социал-демократические партии стремятся представить себя выразителями экологических интересов населения, выступают, как это делают особенно демонстративно партии "зеленых" с лозунгами защиты окружающей среды в избирательных компаниях, добиваясь при этом успехов. Речь идет о новом политическом феномене – появлении многообразных нетрадиционных общественных движений, исключительно пестрых по своему возрастному и социальному облику, задачам.

Уже к 80-м годам ХХ-го столетия в деятельности различных экологических групп участвовало 36 % населения Дании, многие организации подобного типа в США насчитывали в своем составе до 5 млн. чел. Во Франции ежегодно возникали до 5 тысяч подобных формирований и ассоциаций. Сегодня в них насчитывается свыше полумиллиона человек. «Зеленые» стали существенным фактором политической жизни Европы, Канады, Новой Зеландии, Японии.

В начале 90-х годов был создан международный альянс «Европейская партия зеленых», участники которого объявили о своем намерении создать «зеленый интернационал». «Альянс» провозгласил намерение бороться за мир, демократию, восстановить гармонию человека с природой, устранить неравенство между богатыми и бедными нациями. Принятая декларация осуждала политику европейских держав, растрачивающих на вооружение национальные богатства, в то время как миллионы людей не могут прокормить себя.

Авторитетными стали массовые движения по профессиям: врачей, ученых, деятелей искусства и т.д. Среди них «Врачи мира за предотвращение ядерной войны», объединяющее свыше 150 тысяч врачей более чем 50 стран. Около 5 тысяч ученых США, включая 3,7 тысяч профессоров и ведущих исследователей, 15 лауреатов Нобелевской премии объединились для бойкота военных приготовлений.

Для большинства новых социальных движений характерны следующие цели: сохранение мира, замораживание и сокращение ядерных арсеналов, переключение огромных материальных ресурсов, сгорающих в котле перевооружений на решение глобальных проблем: голод, слаборазвитость, неграмотность, эпидемии и болезни, спасение естественных условий обитания людей.

Переход к новой фазе технологической революции на милитаристской основе – сильный фактор, расширяющий рамки массового протеста за пределы экономических требований. Сопротивление уже не ограничивается теми, кто голодает или подвергается общественному унижению. Общечеловеческий фронт борьбы включает в себя общественные силы, выходящие за пределы рабочего класса.

В развивающихся странах это проявляется в конкретных требованиях установить новый экономический порядок. Растет понимание того, что экономическая и технологическая зависимость, неравноправное положение освободившихся стран служит источником взымания многомиллиардной дани международным капиталом.

Рассмотренные выше поиски немарксистской историографии не дают удовлетворительного ответа на поставленные жизнью вопросы.

Развитие неклассической науки диктует новые смысложизненные ориентиры, новые моральные ценности. Основу поисков и решений создает техногенная цивилизации, триада – наука-техника-гуманизм.

Столкновение различных культурных, политических и экономических позиций приводит к осознанию стратегии ненасилия, к необходимости решать конфликтные ситуации путем диалога и компромиссов.

Уже упомянутая выше наука компаративистика строится на отказе от силы но взаимоотношениях Запада и Востока. Настоятельное требование искать и находить консенсус – следствие глобализации человечества.

Так сложилось, что идеалы власти с их силовым арсеналом преобразования жизни породили множество стереотипов мышления, норм, программ поведения, жизненных смыслов. В новой исторической обстановке проявилась неадекватность этих стереотипов политическим и экономическим реалиям. Сама жизнь заставила искать новые мировоззренческие ориентации, новый образ жизни, нового отношения к людям, природе, обществу.

Человек является составной частью системы, которую он постоянно изменяет. Сечь идет не просто о системе «человек-машина», но и других более сложных системах. Так например, рассматривается биосфера как саморазвивающаяся система с синергетическими характеристиками. Приходится все время выбирать из множества путей по которым эволюционирует система, избегать возможных катастрофических последствий такого выбора.

Новые возможности открывает неклассическая науки, которая дает иную научную картину мира. Вселенная рассматривается как саморазвивающаяся система, содержащая аптропогенный принцип. Возникла идея ноосферы, обоснованная академиком Вернадским. Неразумное вмешательство человека – этой составной части системы, может вызвать ее катастрофу.

Синтез космологии и элементарных частиц, релятивистских и квантовых идей ведет к важному выводу для гуманизма а именно:

1) ценность и необходимость необратимого и бесконечного прогресса человеческого рода, общества, роста ею власти над природой, неизбежность перехода ко все более гармоническим обществам.

2) признание ценности и смысла жизни личности, которая внесет вклад в необратимое развитие общества в целом, в поиск новых конструктивных и технологических схем, новых физических принципов.

Труд все более сливается в исследованиях не частных, а все более кардинальных проблем бытия, структуры космоса, элементарных частиц и полей, возникает новое отношение к природе не как к материальному, а как к сложному организму, в котором я живу и с которым должен взаимодействовать не нарушая его функций. Последнее традиционно близко восточным культурам с их целостным видением мира как живого организма. Не случайно, что именно там родилась этика ненасилия. Так гандизм возник на основе индийской философии, которая рассматривает мир как живое тело, живой организм, требующий к себе нравственного отношения.

Комплекс этих вопросов нашел оригинальное отражение в историко-философском резюме директора Института философии РАН В. С. Степашина: переход человечества от старых менталитетов к новому видению мира, новый способ жизни обязательно будет включать в себя стратегию ненасилия.

Когда я работаю с объектом, в который я сам включен, то насильственное, грубое его переделывание может вызвать катастрофические последствия для меня самого, ибо трансформируя объект, я изменяю свои собственные связи и функции.

В этом случае неизбежны ограничения моей деятельности, ориентация на такие сценарии, в которых обеспечивается стратегия выживания. Эти ограничения не основываются только на знаниях, но и на определенных нравственных ценностях, понимании приоритета добра, красоты и человеческой жизни.

Если это – условие выживания, то этика ненасилия справедливо фундаментальна.