Модель вселенной
| Вид материала | Реферат |
- Лекция Модели образования Вселенной, 672.01kb.
- Тему: Модель, 639.81kb.
- Новая модель Вселенной, 244.12kb.
- Модель большого взрыва и расширяющейся вселенной содержание, 113.55kb.
- «Рождение и эволюция вселенной (Теория Большого Взрыва)», 3066.43kb.
- Лекция 5 Методы построения математических моделей асу, 53.76kb.
- Размеры гравитона и фотона или уравнения Вселенной, 122.01kb.
- Примеры моделей дискретных элементов рэа. Модель пленочного резистора. Модель диффузного, 131.9kb.
- «Стационарная модель Вселенной», 90.92kb.
- Космологическая модель без сингулярностей, 142.21kb.
СВЕРХЧЕЛОВЕК
Постоянство идеи сверхчеловека в истории мысли. – Воображаемая новизна идеи сверхчеловека. – Сверхчеловек в прошлом и сверхчеловек в будущем. – Сверхчеловек в настоящем. – Сверхчеловек и идея эволюции. – Сверхчеловек по Ницше. – Может ли сверхчеловек быть сложным и противоречивым существом? – Человек как переходная форма. – Двойственность человеческой души. – Конфликт между прошлым и будущем. – Два вида понятий о сверхчеловеке. – Социология и сверхчеловек. – "Средний человек". – Сверхчеловек как цель истории. – Невозможность эволюции масс. – Наивное понимание сверхчеловека. – Свойства, способные развиваться вне сверхчеловека. – Сверхчеловек и идея чудесного. – Притяжение к таинственному. – Сверхчеловек и скрытое знание. – "Более высокий зоологический тип". – Предполагаемая аморальность сверхчеловека. – Непонимание идеи Ницше. – Христос Ницше и Христос Ренана. – Ницше и оккультизм. – Демонизм. – Черт Достоевского. – Пилат. – Иуда. – Человек под властью внешних влияний. – Постоянные изменения "я". – Отсутствие единства. – Что такое "воля"? – Экстаз. – Внутренний мир сверхчеловека. – Отдаленность идеи сверхчеловека. – Древние мистерии. – Постепенность посвящения. – Идея ритуала в магии. – Маг, вызвавший духа более сильного, чем он сам. – Лик Бога. – Сфинкс и его загадки. – Различные порядки идей. – Необдуманный подход к идеям. – Проблема времени. – Вечность. – Мир бесконечных возможностей. – Внешнее и внутреннее понимание сверхчеловека. – Проблема времени и психический аппарат. – "Совершенный человек" Гихтеля. – Сверхчеловек как высшее "я". – Подлинное знание. – Внешнее понимание идеи сверхчеловека. – Правильный способ мышления. – Легенда о Моисее в Талмуде.
Наряду с идеей скрытого знания через всю историю человеческого мышления проходит идея сверхчеловека.
Идея сверхчеловека стара как мир. В течение веков и сотен веков своей истории человечество жило с идеей сверхчеловека. Сказания и легенды всех древних народов полны образов сверхчеловека. Герои мифов, титаны, полубоги, Прометей, принесший огонь с неба; пророки, мессии и святые всех религий; герои волшебных сказок и эпических песен; рыцари, которые спасали пленных принцесс, пробуждали спящих красавиц, побеждали драконов, сражались с гигантами и людоедами, – все это образы сверхчеловека.
Народная мудрость всех веков и племен понимала, что человек, как он есть, не способен сам устроить свою жизнь; народная мудрость никогда не считала человека достижением, венчающим творение. Она правильно оценивала место человека, принимала и допускала ту мысль, что могут и должны быть существа, которые, хотя они тоже являются людьми, все же стоят гораздо выше обыкновенного человека, сильнее его, сложнее, "чудеснее". Лишь тупая и стерилизованная мысль последних столетий европейской культуры утратила соприкосновение с идеей сверхчеловека и поставила своей целью человека, каков он есть, каким он всегда был и всегда будет. За этот сравнительно короткий период европейская мысль так основательно забыла идею сверхчеловека, что когда Ницше бросил ее Западу, она показалась новой, оригинальной и неожиданной. В действительности же она существовала с самого начала известного нам человеческого мышления.
В конце концов, сверхчеловек никогда полностью не исчезал и в современной западной мысли. Например, что такое "наполеоновская легенда" и все сходные с ней легенды, как не попытки создать новый миф о сверхчеловеке? Массы по-своему все еще живут с идеей сверхчеловека; их не удовлетворяет человек, каков он есть; и литература, предназначенная для масс, неизбежно преподносит им сверхчеловека. В самом деле, что представляют собой граф Монте Кристо, или Рокамболь, или Шерлок Холмс, как не современное выражение все той же идеи сильного, могучего существа, с которым не в состоянии бороться обычные люди, которое превосходит их в силе, храбрости и хитрости? Его сила всегда заключает в себе нечто таинственное, магическое, чудесное.
Если мы попробуем рассмотреть формы, в которых идея сверхчеловека выражалась в человеческом мышлении в разные исторические периоды, мы увидим, что она подпадает под несколько определенных категорий.
Первая идея сверхчеловека рисует его в прошлом, связывая с легендарным Золотым веком. Эта идея всегда оставалась одной и той же: люди мечтали или вспоминали о тех далеких временах, когда их жизнью управляли сверхлюди, которые боролись со злом, поддерживали справедливость и выступали посредниками между людьми и божеством – руководили людьми согласно воле божества, давали им законы, приносили повеления. Идея теократии всегда связывалась с идеей сверхчеловека: Бог или боги, как бы их ни называли, правили людьми с помощью и через посредство сверхлюдей – пророков, вождей, царей – таинственного, сверхчеловеческого происхождения. Боги не могли иметь дело непосредственно с людьми; и человек никогда не был и не считал себя достаточно сильным, чтобы прямо взглянуть в лицо божеству и получить от него законы. Все религии начинаются с прихода сверхчеловека. "Откровение" приходит через сверхчеловека. Человек не предполагал в себе способности сделать нечто подлинно важное.
Но мечты о прошлом не могли удовлетворить человека; он стал мечтать о будущем, о том времени, когда сверхчеловек придет опять. В результате возникло новое понятие сверхчеловека. Люди начали ждать сверхчеловека. Он должен прийти, чтобы упорядочить их дела, управлять ими, научить повиноваться закону или принести новый закон, новое учение, новое знание, новую истину, новое откровение. Сверхчеловек должен прийти, чтобы спасти людей от самих себя, а также от сил зла, которыми они окружены. Почти во всех религиях имеется такое ожидание сверхчеловека, ожидание пророка, мессии.
В буддизме идея сверхчеловека полностью заменяют идею Божества, ибо сам Будда – не Бог, а только сверхчеловек.
Идея сверхчеловека никогда не покидала сознания человечества. Образ сверхчеловека слагался из очень сложных элементов. Иногда он получал сильную примесь народной фантазии, которая вкладывала в него представления, возникшие из очеловечения природы, огня, грома, леса, моря; временами та же самая фантазия соединяла в один образ смутные сведения о каком-нибудь далеком племени, более диком или, наоборот, более культурном. Так, рассказы о людоедах, приносимые путешественниками, соединились в сознании древних греков в образ циклопа Полифема, пожравшего спутников Одиссея. Неведомый народ, неизвестная раса легко превращались в мифах в одно сверхчеловеческое существо.
Таким образом, идея сверхчеловека, в прошлом или в настоящем обитающего в неведомых странах, всегда оставалась яркой, богатой по содержанию. А вот идея сверхчеловека как пророка или мессии, сверхчеловека, ожидаемого людьми, была вещью весьма темной. Люди имели о сверхчеловеке очень туманное представление; они не понимали, чем сверхчеловек должен отличаться от человека обычного. И когда сверхчеловек приходил, люди побивали его камнями или распинали, потому что он не оправдывал их ожиданий. Тем не менее, идея не умирала. И даже в своей неотчетливой и смутной форме она служила как бы меркой, по которой измерялось все ничтожество человека. Идея эта была постепенно забыта, когда человек стал утрачивать понимание своего ничтожества.
Идея сверхчеловека стоит вне одновременного научного взгляда на мир; она стала своего рода философским курьезом, ни с чем другим не связанным. Современная западная мысль не умеет нарисовать сверхчеловека в нужных тонах, всегда искажает эту идею, боится ее конечных выводов и в своих теориях будущего отрекается от какой бы то ни было связи с ней. Такое отношение к идее сверхчеловека основано на неверном понимании идеи эволюции. Главный недостаток современного понимания эволюции указан в одной из предыдущих глав.
"Сверхчеловек", если он вообще проникает в научное мышление, рассматривается как продукт эволюции человека, хотя, как правило, этот термин не применяется, и на его место ставится термин "высший тип человека". В этой связи эволюционные теории стали основой наивно-оптимистического взгляда на человека и на жизнь вообще. Кажется, что люди сказали себе: "Раз существует эволюция, раз наука признает эволюцию, из этого следует, что все идет хорошо, а в будущем должно быть еще лучше." В воображении современного человека, рассуждающего с точки зрения идей эволюции, все должно иметь счастливый конец, как волшебная сказка обязательно заканчивается свадьбой. Это и есть главная ошибка по отношению к идее эволюции. Ибо эволюция, как бы ее ни понимать, не гарантирована всем и каждому. Теория эволюции означает только то, что ничто не остается таким, каким оно было, все неизбежно движется либо вверх, либо вниз, но совсем не обязательно вверх; думать, что все с необходимостью движется вверх, – значит иметь самое фантастическое понимание о возможностях эволюции.
Все известные нам формы жизни представляют собой результат либо эволюции, либо вырождения. Но мы не умеем различать между этими двумя процессами и часто ошибочно принимаем результаты вырождения за результаты эволюции. Только в одном отношении мы не ошибаемся: мы знаем, что ничто не остается таким, каким было. Все "живет", все изменяется...
Изменяется и человек; но идет он вверх или вниз – это большой вопрос. Кроме того, эволюция в подлинном смысле этого слова не имеет ничего общего с антропологической переменой типа, даже если мы сочтем такую перемену установленной. Не имеет эволюция ничего общего и с изменениями общественных форм, обычаев и законов, с модификацией или "развитием" форм рабства и средств ведения войны. Эволюция в направлении к сверхчеловеку есть создание новых форм мышления и чувств – и отказ от старых форм.
Кроме того, мы должны помнить, что развитие нового типа совершается за счет старого, который в этом же процессе должен исчезнуть. Новый тип, создаваясь из старого, как бы преодолевает, побеждает его, занимает его место.
Об этом говорит Заратустра у Ницше:
Я учу вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что должно быть преодолено. Что сделали вы, чтобы преодолеть человека?
Что такое обезьяна по отношению к человеку? Посмешище или мучительный позор. И тем же самым должен быть человек для сверхчеловека – посмешищем или мучительным позором.
Даже мудрейший из вас – это только форма, колеблющаяся "между привидением и деревом".
Человек – это канат над пропастью. Опасно прохождение, опасно остаться в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка.
В человеке важно то, что он – мост, а не цель; в человеке можно любить только то, что он – переход и уничтожение.
Вот эти слова Заратустры, к сожалению, не вошли в обиход нашей мысли. И когда мы рисуем себе картины будущего, мы, так сказать, потакаем тем сторонам человеческой природы, которые должны быть отброшены в пути.
Сверхчеловек кажется нам очень сложным и противоречивым существом. В действительности же он должен быть существом ясно определенным. Он не может иметь внутри себя того вечного конфликта, того болезненного разделения, которое постоянно ощущают люди и которое они приписывают даже богам.
В то же время не может быть двух противоположных типов сверхчеловека. Сверхчеловек есть результат определенного движения, определенной эволюции.
Для обычного мышления сверхчеловек – это како1-то гротескный человек, все стороны природы которого сильно преувеличены. Но это, конечно, невозможно, потому что одна сторона человеческой природы развивается только за счет другой; и сверхчеловек может быть выражением только одной, более того, очень определенной стороны человеческой природы.
Ошибочные представления о сверхчеловеке – в значительной степени следствие того, что обычное мышление склонно считать человека более законченным типом, чем он является в действительности. Такой же наивный взгляд на человека лежит в основе современных социальных наук и теорий. Все эти теории имеют в виду только человека и его будущее. Они хотят или стремятся предвидеть будущее человека и рекомендуют лучшие, с их точки зрения, методы, чтобы организовать жизнь человека, дать человеку счастье, освободить от ненужных страданий, от несправедливости и т.п. Но люди не видят, что попытки насильственного применения таких теорий к жизни приводят в результате только к увеличению страданий и несправедливости. Стараясь вообразить себе будущее, все эти теории хотят заставить жизнь служить человеку и повиноваться ему; поступая таким образом, они не желают считаться с тем, что самому человеку необходимо измениться. Люди, разделяющие эти теории, хотят строить, не понимая, что должен прийти новый хозяин, которому может совсем не понравиться все то, что ими построено и начато.
Человек – по преимуществу переходная форма, постоянная только в своих противоречиях и непостоянстве, движущаяся, становящаяся, изменяющаяся на наших глазах. Даже без какого-то особого исследования ясно, что человек – совершенно не определившееся существо, сегодня иное, чем вчера, завтра иное, чем сегодня. В человеке борется столько противоположных начал, что их совместное гармоническое существование, гармоническое сочетание совершенно невозможно. Этим объясняется, почему невозможен "положительный" тип человека. Душа человека – слишком сложная комбинация, чтобы все кричащие в ней голоса могли соединиться в один согласный хор! В человеке живут все царства природы. Человек – это маленькая вселенная. В нем идет непрерывная смерть и непрерывное рождение, ежесекундное поглощение одного существа другим, пожирание слабого сильным, эволюция и вырождение, рост и вымирание. В человеке есть все – от минерала до Бога. И желания Бога в человеке, т.е. стремления его духа. сознающего свое единство с бесконечным сознанием вселенной, не могут быть гармоничны с инерцией камня, с его стремлением кристаллизовываться, с сонным переливанием соков в растении и с медленным поворачиванием к солнцу, с зовом крови животного – и с "трехмерным сознанием" человека, основанном на выделении себя из мира, на противопоставлении миру своего "я" и на признании реальности всех кажущихся форм и делений.
Чем больше человек внутренне развивается, тем ярче начинает он ощущать одновременно разные стороны своей души, тем сильнее он чувствует себя, тем сильнее растет в нем желание чувствовать больше и больше; и наконец он начинает желать так много, что уже никогда не может иметь все, чего хочет. Воображение уносит его одновременно в разные направления. Ему уже мало одной жизни, ему хочется десять, двадцать сразу. Ему нужно одновременно быть в разных местах, с разными людьми, в разных ситуациях, ему нужно совместить несовместимое и соединить несоединимое. Его дух не хочет примириться с ограничениями тела и материи, времени и пространства. Его воображение идет бесконечно дальше возможностей осуществления, так же как интуиция – бесконечно дальше определений и постижений ума. Человек обгоняет себя, но в то же время начинает довольствоваться одним воображением, избегая попыток осуществления. В своих редких попытках осуществления он не видит, что получает вещи, диаметрально противоположные тому, к чему он, как ему кажется, стремится.
Сложная система души человек часто представляется двойственной, и для такого взгляда есть серьезные основания. В каждом человеке как бы живут два существа: одно – существо, охватывающее минеральный, растительный, животный и человеческий "пространственно-временной" мир, и другое – существо духовного мира. Одно – существо прошлого, другое – существо будущего. И прошлое с будущим в душе человека пребывает в вечной борьбе, в вечном конфликте. Одно принадлежит миру форм, другое – миру идей. Без всякого преувеличения можно сказать, что душа человека есть поле битвы прошлого с будущим.
Именно это и говорит Заратустра у Ницше:
Я – от сегодня и от прежде; но есть во мне нечто от завтра, от послезавтра и от некогда.
Но Заратустра говорит не о конфликте; он говорит о полноте, которая заключает в себе сегодняшний день и все прошедшее, завтрашний день и будущее, о полноте, которая приходит, когда побеждены противоречия, множественность, двойственность.
Необходимость борьбы с человечеством для достижения сверхчеловеческого – вот что отказывается признать современный мыслитель. Ибо идея эта решительно расходится с возвышением человека и его слабостей, которое характерно для нашего времени.
Однако это вовсе не значит, что идея сверхчеловека не играет в наше время никакой роли. Если некоторые школы современного мышления отбрасывают идею сверхчеловека или боятся ее, то другие, напротив, целиком зависят от этой идеи и не могут без нее существовать. Идея сверхчеловека разделяет человеческую мысль на две совершенно различные и вполне определенные категории:
1. Понимание человека без идеи сверхчеловека: "научное" понимание человека, а также, большей частью, философское понимание человека.
2. Понимание человека с точки зрения идеи сверхчеловека: мистическое, оккультное, теософское понимание человека (здесь необходимо отметить, что почти все, известное под этими названиями, представляет собой псевдо-мистические, псевдо-оккультные и псевдо-эзотерические концепции).
В первом случае человек борется как завершенное существо. Изучается его анатомическая структура, физиологические и психологические функции, нынешнее положение в мире, историческая судьба, его культура и цивилизация, возможность лучшей организации жизни, возможности познания и т.п.; и во всем этом человек берется таким, каков он есть. В данном случае главное внимание сосредоточено на результатах человеческой деятельности, на его достижениях, открытиях, изобретениях. Все это рассматривается как доказательство его эволюции, хотя, как это часто бывает, оно доказывает как раз обратное.
Идея эволюции человека берется при этом понимании как общая эволюция всех людей, человечества в целом: все человечество считается эволюционирующим. И хотя эта эволюция не имеет никаких аналогов в природе и не может быть объяснена никаким биологическим примером, западная мысль не проявляет по этому поводу ни малейшего замешательства и продолжает толковать об эволюции.
Во втором случае человек берется как незавершенное существо, из которого должно произойти нечто иное. Весь смысл существования такого незавершенного существа заключается в его переходе в новое состояние. Человек рассматривается как зерно, как куколка, как нечто временное и подлежащее превращению. В данном случае все, относящееся к человеку, берется с точки зрения этого превращения; иными словами, ценность всего в человеческой жизни определяется соображениями о том, полезно оно для такого превращения или нет.
Но сама идея превращения остается довольно темной, и понятие человека с точки зрения сверхчеловека нельзя рассматривать как популярное или прогрессивное. Оно входит, как необходимая принадлежность, в полуоккультные и полумистические учения, а в научных или широко распространенных полунаучных философских системах жизни оно не играет никакой роли. Причина прежде всего заключается в полном отходе западной культуры от религиозной мысли. Если бы не этот отход, не было бы утрачено и понимание человека с точки зрения идеи сверхчеловека, ибо религиозное сознание в его подлинном смысле без идеи сверхчеловека невозможно.
Отсутствие идеи сверхчеловека в большинстве современных философских учений о жизни в значительной степени является причиной ужасного хаоса мышления, в котором пребывает современное человечество. Если бы люди попытались связать идею сверхчеловека со всеми более или менее общепринятыми взглядами, они бы увидели, что эта идея освещает все совершенно иным светом, показывает под новым углом вещи, которые, казалось бы, все хорошо знают, напоминает о том, что человек – только временное образование, всего лишь гость, пассажир на земном шаре.
Естественно, такое понимание не может быть популярным. Современные философские учения о жизни (во всяком случае, большая их часть) построены на социологии или на том, что называется социологией. А социология не думает о том далеком времени, когда из человека выработается новый вид; она относится к настоящему, к ближайшему будущему. Но именно такое отношение указывает на схоластический характер этой науки. Социология, подобно всякой схоластической науке, оперирует не живыми фактами, а сухими искусственными отвлечениями. Социология, имеющая дело со "средним уровнем" и "средним человеком", не видит рельефа гор, не понимает того, что человечество, как и отдельный человек, не представляет собой ничего плоского и однородного.
Человечество, как и отдельный человек, – это горная цепь с высокими горными вершинами и глубокими провалами, к тому же в неустановившемся геологическом периоде, когда все только образуется, формируется, когда обрушиваются целые горные хребты, на месте морей образуются пустыни, вырастают новые вулканы, заливаются кипящей лавой цветущие поля, исчезают и поднимаются материки, сменяются ледниковые периоды. "Средний человек", с которым только и может оперировать социология, в действительности не существует, как не существует "средней высоты горы".
Нельзя точно указать тот момент, когда образуется новый, более устойчивый тип. Он образуется теперь, непрерывно, рост идет постоянно. Нет такого момента, когда что-нибудь уже совершилось. Новый тип человека возникает сейчас среди нас, среди всех рас и народов, кроме самых отсталых и вырождающихся. Последние включают в себя расы, которые обычно считаются самыми передовыми, т.е. те, которые полностью поглощены псевдо-культурой.
Сверхчеловек не принадлежит исключительно историческому будущему. Если сверхчеловек может существовать на земле, он должен существовать и в прошлом, и в настоящем. Но он не остается в жизни: он появляется и уходит.
Точно так же, как зерно пшеницы, становясь растением, покидает сферу жизни зерна; как желудь, становясь дубом, покидает жизнь желудей; как гусеница, становясь куколкой, умирает для гусениц, а становясь бабочкой, покидает сферу наблюдения гусениц, – точно так же сверхчеловек покидает сферу наблюдения других людей, уходит из их исторической жизни.
Обычный человек не в состоянии видеть сверхчеловека или знать о его существовании, как гусеница не знает о существовании бабочки. Этот факт чрезвычайно труден для понимания, но он естественно и психологически неизбежен. Высший тип ни в коем случае не может находиться под властью низшего типа или быть объектом его наблюдения, в то время как низший тип может находиться под властью и под наблюдением высшего типа. С этой точки зрения наша жизнь и история могут иметь определенную цель и смысл, которые мы не в силах понять.
Этот смысл, эта цель –