Религиозное мировоззрение и религиозный этос
Опорные элементы религиозно-символической системы — ритуалы и мифы, на основе которых в религии получают развитие концепции общего порядка бытия — мировоззрение (космология, антропология и др.) и общепринятые, устойчивые религиозные установки и мотивации, ценности и нормы — религиозный этос. Религия (хотя и не она одна) задает и поддерживает (в разные эпохи — по-разному) социокультурные образцы поведения, соотносящиеся с задачами, стоящими перед обществом, государством или какой-то социальной общностью. Социальные и национальные идеалы и ценности могут быть выражены в религиозной форме, хотя современный человек обсуждает проблемы общественной жизни чаще всего на языке политики, экономики, права, науки, светской этики. В прошлом религия часто сосредотачивала в себе основной интеллектуальный потенциал общества. Со временем, по мере развития светской философской и научной мысли, светской культуры эта ситуация изменилась. Но так или иначе, религиозные мировоззренчески-этические системы отражают по-своему уровень и характер самосознания общества, уровень понимания тем или иным народом своих исторических задач как единого целого. Вопрос о том, насколько действенной силой в обществе являются религиозные символы, это вопрос о том, в какой мере они претворяются в убеждения, принимаются как «руководство к действию» значительными социальными группами, или — существуют в достаточно отчужденной от их интересов форме «официальной религии» правящей элиты. Отсутствие любых общепризнанных национальных символов, в том числе и религиозных, является свидетельством раскола общества и ведет к духовной деградации. В такой ситуации естественно обращение к религии как к средству утверждения в обществе высшей ценности, которой должен руководствоваться каждый, вне зависимости от классовой, партийной, этнической принадлежности. Бог выступает как метафора высшей духовной ценности и взгляда на мир, благодаря которым существует смысл жизни и смерти. Опасность, с которой сопряжена такая ситуация в современном обществе, заключается в том, что в той «войне символов», которая ведется в средствах массовой информации, религия используется как средство, как идеология, в качестве символа приверженности той или иной политической ориентации — державности, патриотизма, духовности и т.д.
Религиозное мировоззрение говорит преимущественно на языкемифов, но все же оно представляет собой интеллектуальное построение, более абстрактный по сравнению с мифом оформленный в понятиях взгляд на мир в развитых религиях — учение церкви, теология, религиозная философия. Однако, как показывают социологические исследования, мировоззрение большинства христиан в современном обществе формируется все же не на основе «религиозного знания». Данные такого рода исследований показывают, что у верующих религиозные познания, как правило, крайне ограниченны и скудны. Плохо знают не только догматику, но даже Библию. Вера большинства, массовая религиозность — как правило, не основывается на учении церкви, теологии, носит во многом случайный, неупорядоченный, эклектический характер. Многие просто не в состоянии сделать сознательный мировоззренческий выбор, просто осознать наличие альтернативных типов мировоззрения.
Таким образом, реально религиозное мировоззрение реализовано в верованиях как совокупности представлений о ценностях, в виде установок и мотиваций, ценностных ориентаций, и очень редко — в виде осознанного и приведенного в систему взгляда на мир. Как полагает М. Рокич, верование — это не то, во что верующий, как он полагает, верит, что он признает, а, в первую очередь, — предпочтительность его «экспектаций» в оценке того, что реально существует или возможно, а что — нет. Он обращает внимание на то, что не все верования для индивида одинаково важны, которые имеют второстепенное значение, являются «периферийными».
Если это так, то индивидуальная структура верований, мировоззрения может быть достаточно подвижной, варьировать в пределах общего определения религии как решения «конечных проблем», образуя при этом некую взаимосвязанную систему верований. Рокич предлагает следующую типологию верований, разработанную на эмпирической основе. Тип А — примитивные верования, в основе которых лежат истины, принимаемые всеми и в которых нет поводов усомниться; часто они даже осознаются не как верования, а как нечто самоочевидное. Тип Б — верования, которые «примитивны» в том же смысле, что и относящиеся к предыдущему типу — они принимаются без дальнейших обсуждений и обоснований, но их придерживаются, несмотря или вопреки мнению других. Часто такие верования включают самооценку, позитивную или негативную, но всегда в их основе лежит индивидуальный жизненный опыт, и в этом отношении они не могут быть опровергнутыми. Тип В — авторитарные верования, они принимаются не потому, что представляют нечто безусловно данное (как тип А), но в силу отношения к индивиду илигруппе, которые являются источником этих верований. Это феномен «коллективного сознания», для которого главный аргумент — «мы все так верим», или — «так сказал он» и т.п. Тип Г — «обосновываемые» верования, тесно связанные с предыдущим типом и из него вырастающие. Это верования, принимающие как данность все содержание институциональных идеологий, рекомендуемых источников (таких, как энциклопедии). И тип Д — непоследовательные верования, которым индивид не придает существенного значения, может менять, которые скорее — дело вкуса, настроения, чем глубокого убеждения.
Стержнем в этих типах остается символическая модель организации человеческого опыта — познавательного, эмоционального, волевого, такое духовное состояние (его можно назвать убеждением), которое характеризуется нерасчлененностью этих трех компонентов, т.е. переживание некоего знания как личностно-значимого и достоверного.
Понятие мировоззрения как религиозно-символической системы важно в том отношении, что не позволяет вычленить в качестве отдельных друг от друга феноменов верования (как чисто познавательный компонент), установки (как эмоциональный или аффективный) и ценности (как поведенческий или моральный компонент). Это связанные между собой аспекты религиозно-символической системы: верования — как познавательный, т.е. как различение истины и заблуждения, добра и зла; установки — как эмоционально-аффективный, т.е. отношение к объекту веры или индивидам и группам, которые признают или отрицают его; поведенческий — как предрасположение к действию, как движущий мотив, как побудительный стимул. В конкретно-исторических формах религии может доминировать какой-то из этих аспектов. Однако, религиозные символы связывают верования в систему, структуру, которая определяет наше отношение к другим лицам, к группам, природе, к культуре, — отношение, которое включает в себя когнитивный, экспрессивный и оценочный факторы. Символы определяют, таким образом, способ нашей реакции на объекты и ситуации — то, что мы думаем о них и в каких терминах; то, какими мы их ощущаем, переживаем; наконец, какую ценность мы признаем за ними.
Один из ключевых вопросов — об отношении верований и систем веры к ценностям религиозного мировоззрения — к этосу. Если мировоззрение есть понимание общего строя жизни (когнитивный код), то этос — совокупность склонностей, устремлений, установок, мотиваций, всего, что относится к «качеству жизни» людей — морально-ценностные ориентации, эстетический вкус и стиль в отношении к самим себе и к другим, к миру, в котором мы живем (моральный код). Вместе взятые, они организованы, в терминологии Парсонса, в культурный код, являющийся главным средоточием стабильности сложных систем действия и их изменчивости, имеющей эволюционные последствия.
Мировоззрение и этос, базирующиеся на символах «священных вещей», создают необходимые предпосылки и делают возможным такое восприятие мира, в рамках которого жизнь представляется осмысленной. В религиозной системе, представляющей мир как целое, мировоззрение и этос взаимно дополняют друг друга и усиливают. Мировоззрение подтверждает, обосновывает этос как укорененный в основе бытия, оправдывает и делает приемлемым этос в качестве исходной установки в отношении мира. В христианском мировоззрении это — противопоставление (в мифе о грехопадении) мира, каким он есть, и мира — каким он должен быть. Отсюда — религиозная этика неприятия мира или его принятия на определенных условиях: мир не безнадежен, он спасен искупительной жертвой, «крестом», человеческая жизнь в «этом» мире обретает смысл, ей открыт «путь» — путь следования образцу, воплощенном в богочеловеке, который говорит: я есть истина, жизнь и путь.
В свою очередь, этос придает авторитет религиозным взглядам на мир, поскольку символы претворяют факты в ценности, абсолюты, кристаллизирующие системы значений и увеличивающие их власть над людьми. Символы, священные образы связывают мировоззрение и этос в целостную систему значений, охраняя порядок в социальных структурах и в индивидуальном сознании. Если почему-либо религиозная космология оказывается недостаточно убедительной, это сказывается дезориентирующим образом на ценностных ориентациях, нарушении стиля жизни. Дюркгейм полагал, что опыт аномии можно описать как отсутствие целей, утрату идентичности, этических ценностей, как социальную неукорененность индивида. Люди болезненно переживают утрату ощущения прочно устроенного мира и незыблемого морального порядка, утраты смысла.
В конкретных религиях доминирующим может быть какой-то один из входящих в ее структуру элементов. Если это ритуал, то религия относится к ритуалистическому типу, обрядоверие — так иногда характеризуют такие религии; если это ценности — этические религии, нормы — так называемые «религии закона».
Парсонс относит религию к явлениям культуры, помещая ее в точку сочленения культуры с социальными сообществами, т.е. рассматривает ее как одну из структурированных, символически значимых систем, вкоторых и посредством которых ориентируются и направляются социальные системы и личности. Дюркгейм, по словам Парсонса, одним из первых понял, что некоторые религиозные ритуалы, усиливающие мотивацию на поддержание социальной солидарности, вместе с этим усиливают и мотивацию на более полное выполнение нормативных экспектаций, т.е. выполняют функции механизмов социального контроля и социализации.
<< Предыдущая - Следующая >>