Пути поиска компромисса между религией и современным обществом
Анализ религии в этом аспекте берет за основу ее связь с социальной группой, т.е. тем или иным присущим данной группе как носителю религии отношением к «миру». Эта проблематика рассматривается социологией религии в рамках предложенной Трёльчем и Вебером дихотомии «церковь — секта». Как мы уже видели, возникающая на почве специфически вне мирских мотиваций религиозная группа, секта, в ходе своего развития претерпевает все большую эволюцию в отношении к «миру» — от неприятия мира к примирению с ним. Секта развивается в церковь, идя по пути обмирщения, вступая в компромисс с миром. До какого пределавозможна эта эволюция? Где та граница, переступив которую религия превращается в светское философское или этическое учение? Перестав служить богу, начинает служить «миру»? Это также и вопросы о пределах религиозного плюрализма или протеста против бюрократизации организованной религии.
В целом, так или иначе, все касающиеся будущего религии вопросы сводятся к тому, что общество усложняется, в чем-то существенном жизнь людей изменяется, и они устремляются к новым духовным ценностям, включая понимание смысла религии. Религиозное сознание проявляется в новых, часто неожиданных и непривычных формах. Важным является растущее убеждение в том, что невозможно провести радикальное разделение между священным и светским, сакральным и секулярным, если мы хотим понять сегодняшних богов. Важным является также понимание того, что возникновение высокоорганизованных религий с бюрократическими структурами, занимающих в обществе господствующее положение на том или ином этапе истории и в то же время выступающих с универсалистскими притязаниями, — скорее не правило, но особый тип, историческая случайность, исключение.
Организованная в масштабе общества как целого христианская религия оказалась в дальнейшем недостаточно пластичной, неспособной в полной мере приспособиться за счет изменения своей структуры, своего внутреннего уклада к социальным и культурным изменениям общества, обеспечить, таким образом, сохранение согласия своей доктринально-организационной системы с изменяющейся социальной действительностью. Ценой, некогда обретенной за счет развития бюрократической организации, относительной самостоятельности от окружающей социальной среды, оказалось хотя и частичное, но достаточно ощутимое выключение из совокупной целостности социальной жизни. И этот процесс до сего дня не завершен. Возможно, наблюдаемый на протяжении последних десятилетий расцвет новых религий, менее организованных по сравнению с традиционной церковью, в виде различного рода культов и движений, является своего рода возвратом религии к некоей исторически нормальной форме существования. Хотя наряду с такой свободно выражаемой религиозностью можно констатировать появление и существование сплоченных религиозных групп, отличающихся жесткой организацией.
Не в качестве государственной инстанции, не как церковно-организованная сила, но как сила духовно-нравственная, в первую очередь, религия получила сегодня возможность вступить в диалог смиром, судьбы которого столь зависят сейчас от нравственной состоятельности человеческого сообщества перед лицом стоящих перед ним, подчас глобальных, проблем самого разного рода. Этот диалог делает возможным то обстоятельство, что в основе своей культурные ценности, разделяемые большинством современных религий, это такие общечеловеческие ценности, как любовь, мир, надежда, справедливость. Однако, на этой общей основе политическая, социальная и культурная направленность конкретных религий оказывается в зависимости от конкретных, весьма различных обстоятельств.
Это может быть призыв к возрождению традиционных ценностей и ориентация на консервативные социальные цели как реакция на политическую нестабильность и социальные потрясения. Такова, например, направленность протестантского фундаментализма 70—80-х гг. ХХ века в США, выступившего за буквальное понимание Библии, традиционные моральные ценности, монопольное право религии на руководство духовной жизнью общества. В более широком плане можно констатировать, что в ряде регионов приверженность определенных слоев населения традиционным формам религии (христианства, ислама) знаменует собой вызов, сопротивление духу времени, обновлению жизни, критической научной мысли и ее гуманитарной направленности. Религия в таком ее облике символизирует приверженность своих последователей политическим или культурным моделям прошлого. В подобных случаях она получает часто поддержку и со стороны людей, лишенных, в сущности, религиозного сознания, но заинтересованных в защите старого порядка вещей. Совершенно очевидна идеологическая компонента такой формы религии, пользующейся, как правило, поддержкой со стороны консервативных или прямо реакционных политических сил. В религиозности этого типа запечатлен опыт минувшего, она привязана к пройденным обществом этапам развития и потому всеми доступными способами стремится восстановить институты и властные структуры, социальные отношения и ценности, господствовавшие прежде.
С другой стороны, налицо такой достаточно заметный феномен, как религиозно мотивированная деятельность, направленная на переустройство общества, искоренение социального зла и несправедливости. Утрата доверия к различным социальным проектам, светским утопиям заставляет сегодня многих обращаться к идее христианской цивилизации или мусульманского государства, религиозно-национального возрождения.
Симптоматичен наблюдающийся в настоящее время рост интересак иррационализму, тяга к оккультным феноменам, восточной медитации, астрологии, гаданиям и т.д. Эти явления стоят ближе к тому, что такие социологи, как Вебер, относили к магии, от которой они отличали религию. Однако здесь налицо и явление более общего порядка — протест против растущей рационализации и бюрократизации современного общества, в котором человек оказывается придатком машины, разочарование в последствиях научно-технической цивилизации, разочарование, которое часто сопряжено с тягой к иррациональному и ориентацией на лежащий позади, утраченный «золотой век».
Религиозная реставрация нередко культивирует дух религиозной исключительности и нетерпимости, религиозности, «закрытой» для непосвященных и являющейся достоянием избранных, верных. Основанием притязаний на исключительность служит уверенность в монопольном обладании истиной.
В религиозном сознании сегодня представлена, и довольно широко, противоположная тенденция, тип религиозности, которую можно характеризовать как «открытую», — открытую контактам с другими религиями (межрелигиозному диалогу, экуменизму – движению, организованно представленному Всемирным советом церквей, стремящемуся к преодолению разногласий в трактовке вероучения равными ветвями христианства, хотя и не ставящему задачи создания единой церкви) и даже с таким феноменом, как гуманизм. Эта тенденция представлена в русской религиозной мысли начала прошлого века, выдвинувшей программу религиозного возрождения и обновления, в современной католической и протестантской мысли, обнаружившей религиозный смысл в гуманистическом устремлении помочь человеку быть человеком, обрести чувство солидарности с другими людьми и разделить ответственность за их судьбу. Эта тенденция — религиозное открытие гуманизма – глубоко созвучна духу времени рождения «планетарного сознания», этики общечеловеческой солидарности, преодолевающей те традиции, которые разъединяют и противопоставляют людей.
Обновление религии в современном мире возможно лишь на пути обретения нового религиозного опыта, опыта человеческого в человеке. Такой религиозный опыт имеет сегодня серьезную социальную основу, ту основу, которая, согласно Дюркгейму, питает религию и позволяет увидеть в ней постоянную величину, некое «вечное» содержание, скрытое за преходящими формами ее выражения. Этой социальной основой является становление человеческого сообщества в глобальном масштабе. Жизнь всех людейна Земле сегодня связана в единое целое общей технической базой, новыми средствами коммуникации и транспортной связи, межконтинентальной сетью научных и информационных связей, торговлей и промышленностью, общими угрозами, ставящими под сомнение само дальнейшее существование человечества, общностью судьбы. Сегодня у людей, живущих на нашей планете, общие проблемы, и они одинаково ищут способы их решения. Многие из этих проблем они могут решить только сообща, только найдя возможность объединиться. Но это нелегкая проблема. Взрыв этнического самосознания в наши дни свидетельствует о живущем страхе нивелирующих тенденций, опасении утратить самобытность, национальные традиции. Это — один из факторов, противодействующих становлению мирового сообщества и в то же время — показатель того, насколько необходим сегодня дух солидарности и сотрудничества. Социальной основой обновления религиозного опыта может служить сегодня и такая тенденция, которая выражена в создании «малых групп» и с которой также может быть связана перспектива продолжения существования религии в изменяющемся мире. В отличие от сектантских движений, типичных для прошлого, это движение направлено к установлению контактов между людьми, не их разъединению, а пробуждению сознания общности, солидарности.
Если наиболее важным, от чего зависит судьба человечества, являются человеческие качества населяющих ее миллиардов людей, то будущее религии зависит от того, в какой мере может быть социально значимым ее вклад в поиски ответа на вопрос, что значит быть человеком.
<< Предыдущая - Следующая