Доктринальные возражения в данном случае распадаются на две группы: религиозные и психоаналитические. С религиозной точки зрения проблема сценария – это проблема предопределения против свободы воли.
Возражения психоаналитиков порой кажутся иезуитскими по своей природе. В доктринальном смысле сценарный подход тесно связан с психоанализом, представляет собой одно из его ответвлений, а потому воспринимается некоторыми как антианалитическая тенденция, то есть как ересь в пределах самой доктрины. Так, например, монофизитская [Монофизитство (моно + гр.phisis – природа) – одно из течений в христианстве, признававшее у Христа только божественную природу и отвергавшее представление о Христе-человеке.] ересь была всего лишь ответвлением от римскокатолического учения, почему церковь и боролась с ней гораздо сильнее, чем с язычеством. Язычников исправляло обращение в предлагаемую веру, а еретиков – обезглавливание. Прежде, чем обсудить возражения, выдвигаемые психоаналитиками, полезно выяснить, что означает слово «антианалитический».
Большинство сценарных аналитиков принимают учение Фрейда, но обязательно дополняя его данными новейшего опыта. Различия между взглядами ортодоксов и современных сценарных аналитиков, на наш взгляд, находятся в сфере акцентов. Например, автор настоящей книги, повторив и подтвердив ныне принимаемые наблюдения Фрейда, пошел несколько дальше, признав правоту Фрейда относительно инстинкта смерти и универсальности навязчивых повторений. За это меня назвали «антифрейдистом». Я глубоко уверен в том, что короткими фразами, а не обилием слов надо выражать все то, что мы знаем о человеческом сознании, высказывая свои мысли емко, точно и понятно. Думаю, что фрейдовская терминология была использована для целей, которые сам Фрейд осудил бы, то есть для маскировки определенных фактов. Его за это назвали бы «антианалитиком». Сценарные аналитики верят в бессознательное, но делают упор на сознательном, работая именно с такими пациентами, которым, по собственным словам Фрейда, не подходит ортодоксальный психоанализ. Сценарный анализ вовсе не подменяет психоанализ, так как он им не является.
Другое доктринальное возражение против сценарного анализа чаще всего состоит в том, что он не представляет собой ничего нового. Это не более, чем известная концепция жизненных стилей в более изысканном оформлении. Главное, что факты всегда были и над ними размышляли многие самые тонкие наблюдатели. Подтверждает ли сценарная теория их выводы или они подтверждают сценарную теорию, в данном случае не самое важное. Фрейду, например, потребовалось около восьмидесяти страниц книжного текста, чтобы суммировать наблюдения своих предшественников в области теории снов; многие из них делали «психоаналитически звучащие» высказывания. А Дарвину потребовалось только девять страниц, при этом он процитировал «эволюционистские» высказывания своих предшественников. Но высказывания, сколь бы многочисленными и точными они ни были, еще не создают теории. Ядро сценарной теории составляет структурный анализ. Без теории состояний Я, особенно состояний, обозначаемых как Родитель, Взрослый, Ребенок, можно говорить о множестве ценных наблюдений и точных суждений, но нельзя говорить о сценарной теории. Чтобы быть достойной, теория в любой области наук должна зиждиться на структурных элементах; без этого она распадется как карточный домик, который может быть очень мил на вид, но слишком неустойчив и не может выдержать ничего, кроме собственного веса.
Сценарная теория имеет перед своими предшественниками те же преимущества, как, например, арабские цифры перед римскими. И по тем же причинам: с ее элементами легче работать. Представьте себе римского строителя, который должен был уплатить за стройматериалы, предположим, пятидесяти наименований, а первыми в списке стоят MCMLXVIII мраморных блоков по LXXXVIIII оболов [Обол – монета, обращавшаяся во многих западноевропейских странах в период феодализма] каждый. Современный строитель справится с делом значительно быстрее благодаря использованию более удобных символов.
На практике большинство доктринальных возражений вызвано тем, что еще Фрейд называл характерным для многих ученых нежеланием узнавать что-либо новое. Теперь эта черта не так распространена, как в те дни, когда он описывал реакцию ученого сообщества на свою теорию сновидений. Он писал, что меньше всего обратили на нее внимание так называемые «исследователи снов».
Нашим ответом критикам может быть совет прочитать настоящее издание еще раз, причем попросить дочитать его до конца. Ведь улучшение психоанализа настолько же «антианалитично», насколько усовершенствование аэропланов есть поругание пионеров авиации – братьев Райт.