Административное право / Арбитражный процесс / Земельное право / История государства и права / История политических и правовых учений / Конституции стран / Международное право / Налоги и налогообложение / Право / Прокурорский надзор / Следствие / Судопроизводство / Теория государства и права / Уголовное право / Уголовный процесс Главная
Юриспруденция
Международное право
| Каламкарян Р.А., Мигачев Ю.И.. Международное право, 2004 | |
3.ПРИНЦИП ДОБРОСОВЕСТНОСТИИ ПРИНЦИП ВЗАИМНОСТИКАК ОСНОВАНИЕ ИНСТИТУТА ЭСТОППЕЛЬ |
|
|
Международное право, переняв из общего права институт estoppel by representation и признав за эстоппелем качество общего принципа права по смыслу ст. 38 Статута Международного суда, подтвердило через международную судебно-арбитражную практи-ку и доктрину значимость принципа добросовестности в общей кон струкции научного построения института эстоппель. И действи тельно, каким другим, кроме как принципом добросовестности, ра зумным объяснением эстоппеля может служить институт, который, как и принцип добросовестности, ставит задачей поддержание по следовательности поведения и через нее - обеспечение юридиче ской безопасности субъектов права. Очевидно, что противоречи вость в поведении одного субъекта права, которая наносит ущерб другому субъекту права (проявившему законное доверие к занятой юридической позиции первого государства), представляется несо вместимой с принципом добросовестности. Государство, претерпев шее ущерб в результате противоречивого поведения другого госу дарства, может через институт эстоппель поставить в суде вопрос о недопустимости произвольного отказа от добросовестного соблюде ния международных обязательств, которые нашли свое проявление в заявленной позиции государства, его юридически значимом пове дении. Суды общей и международной юрисдикции, в одинаковом 648 порядке подтверждая значимость принципа добросовестности в ка честве основополагающего принципа всей системы права, рассмат ривают эстоппель как одно из применений данного принципа. В этом смысле эстоппель в его латинском выражении allegans contraria поп audiendus est, будучи, как мы говорили, одним из кон-кретных применений принципа добросовестности в практике меж государственных отношений, ставит своей целью обеспечить через соблюдение принятых государствами международных обязательств последовательность в их поведении. Тем самым юридическая безо пасность субъектов права как основная цель права поддерживается на должном уровне. Говоря о значимости принципа добросовестности в контексте института эстоппель, ряд ученых в области общего права считали, что estoppel by representation ставит своей целью обеспечить преж де всего защиту добросовестности субъекта права, доверившегося заявленной юридической позиции другого субъекта права. Тем са мым добросовестность, оцениваемая здесь как понятие субъектив ного порядка, выступает скорее как моральная, нежели юридиче ская основа эстоппеля. Юристы-международники, разделяющие данную точку зрения, в продолжение концептуальных построений ученых в области общего права также считают, что добросовест ность в контексте института эстоппель играет исключительно важ ную роль применительно к дестинатору эстоппеля. Наша позиция, подтверждая невозможность принятия столь ка тегоричного суждения, носит сбалансированный характер. Прин цип добросовестности как основной принцип во всей теоретической конструкции эстоппеля играет присущую ему стабилизирующую роль в отношении как автора представления (representation), так и дестинатора представления. Если применительно к автору пред ставления принцип добросовестности устанавливает санкции (через включение института эстоппель) за нарушение данного принципа в форме непоследовательного поведения, то применительно к дести натору представления принцип добросовестности проявляет себя в форме должного поведения на стадии обращения в суд. Заявление дестинатора о недопустимости отказа автора представления от заяв ленной им юридической позиции не будет принято судом к рассмот рению в случае обнаружения в поведении истца обмана, подкупа, ошибки, принуждения. Таким образом, в том, что касается дестина тора, принцип добросовестности предписывает необходимость про явления с его стороны добросовестного доверия к заявленной юри дической позиции автора представления. Как мы видим, принцип добросовестности в контексте теоретической конструкции эстоппе- 649 ля действительно несет в себе весомую смысловую нагрузку приме нительно к дестинатору представления, но она не столь однозначна, как это представляют некоторые ученые. Перевод института estoppel by representation из общего права в международное публичное право принес с собой проблему юриди ческого основания эстоппеля. Так же, как в общем праве, сразу проявили себя сторонники трех различных теорий: теории, основы вающейся на принципе добросовестности; теории деликтной ответ ственности; теории подразумеваемого соглашения. Теория, аргументирующая юридическое основание института эстоппель принципом добросовестности, разделяется большинст вом ученых. Доминирующее положение теории, строящей юриди ческое основание института эстоппель на принципе добросовестно сти, вполне объяснимо и понятно. Принцип добросовестности явля ется, по сути, единственно разумным объяснением юридического основания института эстоппель. Предписывая необходимость по следовательного поведения субъектов права, этот принцип тем са мым уже заранее исключает возможность произвольного изменения международно-правовой позиции государства с последующим нане сением ущерба законным правам другого доверившегося данной ме ждународно-правовой позиции государства. Взаимное доверие, призванное обеспечивать юридическую безопасность субъектов права, поддерживается при должном соблюдении баланса взаим ных прав и обязательств. Взаимозависимость международных обя зательств одного государства и корреспондирующих им субъектив-ных прав другого государства в контексте института эстоппель про являет себя весьма четко и однозначно. Выполняя на основе принципа добросовестности свои международные обязательства, государство таким образом придерживается последовательности в своем поведении и в этом смысле проявляет должное уважение к корреспондирующим этим обязательствам субъективным правам другого государства, которое на основе признанного за ним право вого титула вправе совершать или, наоборот, воздерживаться от со вершения определенных действий. Доверительные отношения, сло-жившиеся между контрагентами, когда одно государство в ответ на заявленную международно-правовую позицию другого государства предпринимает целенаправленные действия в рамках своего право вого титула, являются с точки зрения права нормальным ходом со бытий. Так должно быть, когда одно государство, выполняя на ос нове принципа добросовестности признанные за ней (как прямой 650 результат его поведения) международные обязательства, придер живается последовательности в своем поведении и не совершает произвольных изменений в своей международно-правовой позиции по определенному вопросу права или факта. В тех же случаях ано мального с точки зрения права и принципа добросовестности хода событий, когда в ответ на проявленное доверие (и совершенные на основе этого доверия действия) одной стороны противоположная сторона, не выполняя признанных за ним международных обяза тельств, вносит произвольные изменения в свою международно- правовую позицию и нарушает тем самым правило последователь ности в своем поведении, наступает эстоппель. Как институт права, обеспечивающий защиту юридической безопасности государств, он устанавливает санкции за нарушение правила последовательности в поведении государств. Каким же образом здесь вступает в дейст вие институт эстоппель? Из принципа материального права, пред писывающего необходимость последовательного поведения, он во втором своем качестве становится средством процессуальной защи ты, устанавливает в судебно-арбитражном порядке недопустимость отказа от ранее принятого обязательства, зафиксированного в юри дически значимом поведении по конкретному вопросу права или факта. Претерпевшая (в результате противоречивого поведения другого государства) ущерб сторона вправе, обратившись в суд, по ставить вопрос о необходимости последовательного соблюдения ме ждународного обязательства, заявленного или проявившего себя через юридически значимое поведение. В последнем своем качестве эстоппель как элемент доказательного права становится востребо ванным государством уже непосредственно в ходе судебного произ водства. Выдвижение принципа добросовестности в качестве единствен ного юридического основания института эстоппель ставит в поряд ке первоочередной задачи проблему правовой сущности данного принципа. Принцип добросовестности, будучи признан в качестве осново-полагающего принципа международного права, одновременно от носится к общим принципам права. Обозначение принципа добросовестности одновременно в его двуедином лице как общепризнанного принципа международного права и как общего принципа права подводит нас к проблеме места и значения указанного принципа в построении института эстоп пель. Проблема места и значения принципа добросовестности в рам- ках института эстоппель по-разному трактуется в науке современно- 651 го международного права. Все три известные теории юридического основания института эстоппель, а именно: теория добросовестно сти, теория международной ответственности и теория подразуме ваемого соглашения, - при всей их схожести в плане подтвержде ния значения принципа добросовестности проблему места принципа добросовестности в теоретической конструкции эстоппеля решают уже с совершенно разных позиций. Теория добросовестности, наи более представительная как по составу, так и по количеству участ ников, ясно и однозначно определяет место принципа добросове стности применительно к автору представления (representation). Государство - автор представления должно придерживаться по следовательности в своем юридически значимом поведении и вы полнять на основе принципа добросовестности обязательства, выте кающие из занятой им международно-правовой позиции по опреде ленному вопросу права или факта. Эстоппель в данной ситуации устанавливает санкции за несоблюдение правила последовательно сти, выражающееся в невыполнении требований должного поведе ния, предписываемых принципом добросовестности. Как видим, теория добросовестности носит стройный характер, логична в пла не своего концептуального построения. Теория международной ответственности определяет место принципа добросовестности уже не применительно к автору, а, на оборот, по отношению к дестинатору представления. Принцип добросовестности, по версии сторонников этой тео рии, призван обеспечить защиту ошибочного убеждения дестинатора представления, сложившегося у последнего как результат создан ного (автором) представления. Оценочные категории в отношении наличия или отсутствия критерия добросовестности в поведении ав тора представления в рамках теории международной ответственно сти полностью устранены. Вопрос о том, соответствует или нет по ведение автора представления требованиям должного поведения, устанавливаемым принципом добросовестности, здесь вообще не ставится. Эстоппель в данной теоретической конструкции вписыва ется в рамки теории квазиделиктной ответственности за то ошибоч ное убеждение, которое материализовалось в понимании государст ва - дестинатора представления через его ответные действия как реакция на первоначально созданное (уже самим автором) пред ставление. Добросовестность государства, которое предполагает воспользоваться применением правила эстоппель согласно теории международной ответственности, предполагает прежде всего закон- 652 ное убеждение, т.е. ошибку, которая одновременно являлась бы прощаемой (оправдываемой) и заслуживающей защиты: ошибку, прощаемую в той мере, в какой дестинатор должен доказать, во- первых, что он мог в разумном порядке, с учетом всех обстоя тельств дела быть приведен к совершению ошибки и, во-вторых, что ошибочное убеждение, которое вызвано поведением автора, ос новывалось на разумной оценке созданной ситуации. В конечном итоге ошибка в такой ситуации приобретает качество защищаемого нормой права юридического интереса: уже непосредственно в ходе судебного процесса государство должно доказать, что оно вполне добросовестным образом могло считать себя носителем титула с оп ределенным набором вытекающих отсюда субъективных прав. Чем же обусловлена такая востребованность в теории междуна родной ответственности проявления добросовестности именно со стороны дестинатора представления, а не его автора? Дело в том, что в ходе судебного разбирательства дестинатор представления ставит вопрос о непротивопоставимости по отношению к нему опре деленной фактической или юридической ситуации как следствие ошибки (ошибочного убеждения в достоверности созданного пред ставления), инспирированной декларациями и позицией автора представления. Именно по этим соображениям поведение дестинато ра должно соответствовать требованиям, предписываемым принци пом добросовестности, поскольку при наличии недобросовестности с его стороны уже не может быть ошибки. В конструкции эстоп пель, создаваемой сторонниками теории международной ответст венности, проявление добросовестности со стороны автора пред ставления не имеет никакого юридического значения. И, наоборот, главное значение приобретает наличие добросовестности в поведе нии дестинатора представления, поскольку при отсутствии таковой он не вправе обеспечить юридическую защиту своей ошибки (оши бочного убеждения). С точки зрения сторонников теории междуна родной ответственности, эстоппель не устанавливает санкции за на рушение принципа добросовестности в поведении автора представ ления, но защищает добросовестность дестинатора представления. Насколько адекватна реалиям науки и практики современного международного права теория международной ответственности как объяснение юридического основания эстоппеля? Наше понимание проблемы всецело не приемлет теорию квазиделиктной ответствен ности в качестве возможного объяснения юридического основания принципа эстоппель. Подтверждение в столь категоричной форме нашего принципиального несогласия с теорией квазиделиктной от- ветственности объясняется тем обстоятельством, что само использо- 653 вание теории квазиделиктной ответственности при установлении юридического основания принципа эстоппель вступает в противоре чие с самим значением данного принципа как содействующего под держанию юридической безопасности государств. Конструировать эстоппель как основывающийся на ответственности, возлагаемой на выступающую с соответствующим заявлением сторону, за создание определенного фактического впечатления (от своего поведения) или как необходимое принятие риска за действия противоположной стороны на основе данного заявления означало бы ставить под уг розу безопасность системы международных отношений. Междуна родная ответственность наступает как результат правонарушения, а не за созданное у одного государства впечатление о международно- правовой позиции другого государства. Эстоппель с его стройной системой четырех конститутивных элементов никак не вписывается в достаточно зыбкую теоретическую конструкцию необходимого принятия риска за действия противоположной стороны как следст вие ее собственного поведения. Ситуация эстоппель констатируется по суду в жестком режиме обязательного присутствия всех четырех конститутивных элементов. При отсутствии какого-либо из них суд, как, например, в деле о континентальном шельфе Северного моря, прямо и однозначно заявляет о том, что ситуация эстоппель просто не возникла. Выступая с критикой теории международной ответственности как юридического основания института эстоппель, следует вместе с тем отметить, что наносящее ущерб изменение в позиции дестинатора представления, который предпринял соответ ствующие действия или воздержался от совершения таковых на ос нове проявленного доверия по отношению к определенному пред ставлению, или, наоборот, преимущество, полученное автором это го представления, если созданная таким образом ситуация поставлена под вопрос, может гипотетически связывать эстоппель (который этому по своей сути противостоит) с режимом ответствен ности. В рамках такого понимания наносящее ущерб изменение в позиции дестинатора представления являет собой ущерб, вызван ный непосредственно им (представлением), а сам автор представле ния, ответственный за этот ущерб, должен осуществить возмеще ние, одной из форм которого и будет считаться поддержание данно-го представления. Вместе с тем утверждения подобного рода вызывают вполне обоснованную критику как со стороны ученых в области общего права, так и юристов-международников. Фактически и estoppel by 654 representation по общему праву, и эстоппель в международном пуб личном праве как институты одновременно доказательного и мате риального права находятся вне сферы права ответственности. Об-ладая присущим ему набором четырех конститутивных элементов, estoppel, как уже отмечалось выше, на первой стадии выполняет за дачу обеспечения правила последовательности, а на второй стадии, уже в случае нарушения этого правила, осуществляет защитную функцию через недопустимость оспаривания ранее занятой пози-ции по определенному вопросу права или факта. Выступающий в таком качестве эстоппель нельзя смешивать с представлением (representation), которое его рождает и которое может само состав лять в то же самое время представление в ложном свете (misrep resentation), - правонарушение, способное вызвать к жизни пода чу искового заявления об ответственности или искового заявления уголовно-процессуального порядка. Таким образом, институт эс топпель с его стройной системой четырех конститутивных элемен тов не должен каким-либо образом смешиваться с заявительными действиями в области ответственности, которые может вызвать представление в ложном свете (misrepresentation). Misrepre sentation здесь понимается как представление в ложном свете (на меренное или ненамеренное), способное вызвать ошибку по сущест ву- Подводя общий итог критике со стороны доктрины междуна родного права теории международной ответственности как юриди ческого основания института эстоппель, следует констатировать, что эстоппель сам по себе не составляет лмеждународного противо правного факта (а именно он является первопричиной междуна родной ответственности). Таковым здесь выступает вызывающая эстоппель соответствующая юридическая позиция государства. Ущербность теории международной ответственности как юри дического основания института эстоппель с точки зрения целевых критериев данного института в современном международном праве продолжает себя в теории подразумеваемого соглашения. Доктри- нальная позиция, строящаяся на международной ответственности и подразумеваемом соглашении, в качестве юридического основания института эстоппель исходит из лтеории внешних признаков (лtheorie de Гаррагепсе). Речь идет о внешних признаках пред ставления, которые побудили противоположную сторону предпри нять определенные действия или, наоборот, воздержаться от совер шения таковых в ответ на соответствующую международно-право-вую позицию государства - автора представления. В первом случае (в случае с теорией международной ответственности) внеш- 655 ние признаки представления приводят к возникновению ошибочно го убеждения у дестинатора в отношении подлинности данного представления, а вызванный ответными действиями дестинатора ущерб рождает международную ответственность автора представ ления. Эстоппель в форме международной ответственности автора представления предполагает необходимость возмещения ущерба в форме поддержания созданного представления и соответственно исключает возможность какого-либо оспаривания ранее заявленной международно-правовой позиции автора представления по опреде ленному вопросу права или факту. Во втором случае (в случае с теорией подразумеваемого соглашения) внешние признаки пред ставления приводят с учетом всех обстоятельств к возникновению у дестинатора представления понимания готовности автора представ ления принять на себя обязательства, заключить соглашение. Внешние признаки представления выступают в роли побудительно го момента для возникновения подразумеваемого соглашения меж ду автором и дестинатором представления. Эстоппель в форме под разумеваемого соглашения между автором и дестинатором пред ставления предполагает необходимость поддержания созданного представления и как следствие этого - устанавливает недопусти мость какого-либо оспаривания со стороны автора представления ранее заявленной международно-правовой позиции по определен ному вопросу права или факта. По мнению ученых, существует яв ным образом проявляющая себя тенденция признавать (через кон- структированные на основе строгих требований соответствующих юридических институтов, в частности эстоппеля) обязательную си- V лу подразумеваемых (молчаливых) соглашений, возникающих как следствие ситуации, когда одна сторона в ответ на заявленную меж дународно-правовую позицию побудила другую добросовестно до верившуюся сторону предпринять определенные действия или, на-оборот, воздержаться от совершения таковых. При обосновании своей точки зрения вышеназванные ученые утверждают, что меж дународное публичное право при установлении юридического осно вания института эстоппель прямо переняло на этот счет теорию estoppel by representation общего права. Между тем нельзя исклю чать того, что институт изменяет свое юридическое основание, ко гда переходит из одной системы права в другую, когда лпринимает ся юридической системой, отличной от той, в которой он первона чально появился. В этом смысле процедура лпринятия здесь весьма особого рода. Скорее можно говорить об линтернационали- 656 зации. Когда он проникает в международное право, то прекращает быть институтом общего права и становится институтом междуна родного публичного права, а поэтому должен находить свое основа ние в международном праве. В силу присущих международному публичному праву особен ностей отнюдь не очевидно, что понятие контрактной (или квази контрактной) ситуации занимает в международном публичном праве, в особенности в области представления доказательств, то ме сто, которое оно может иметь в юридической системе стран общего права. В попытке аргументировать теорию подразумеваемого соглаше ния как юридического основания института эстоппель ее сторонни ки утверждают, что в международном публичном праве односто ронние юридические акты только формально являются односто ронними. В действительности же для создания требуемых юридических последствий один односторонний юридический акт должен соединиться с другим односторонним актом. Будучи взяты ми отдельно друг от друга, эти акты не имеют никаких юридиче ских последствий, поскольку право придает первому акту только потенциальные (виртуальные, по их словам) последствия, т.е. под условием того, что он соединяется с корреспондирующим актом, призванным его дополнить. Другими словами, юридические по следствия не вытекают прямо из того или иного из этих актов, но из акта, являющегося результатом их соединения, что мы обычно на ходим в случае контрактной ситуации. Высказанное мнение вполне можно рассматривать как одно из проявлений крайних форм согласительной концепции построения международного права. Отнюдь не отрицая всей значимости согла сительной основы построения современного международного пра ва, нельзя полностью отрицать всякую возможность существования односторонних юридических актов в качестве самостоятельных ис точников прав и обязательств для государств. Односторонние юри-дические акты при условии их соответствия международному праву вполне способны уже сами по себе вызывать желаемые государства ми юридические последствия и в этом смысле совсем не требуют для создания соответствующих международно-правовых последст вий соединения в некое подобие контрактной ситуации. Наши сооб ражения по поводу теории подразумеваемого соглашения как юри дического основания института эстоппель подтверждают себя в доктрине международного права. Всякая ссылка на теорию подра зумеваемого соглашения, вытекающего из молчаливого согласия, отмечают ученые, представляется бесполезной для оправдания ре- 657 шений, основанных на эстоппеле, поскольку, выступая тем или иным образом, государство тем самым осуществляет присущие ему компетенции, действуя в международном правопорядке, оно поль зуется своими правами исключительно посредством осуществления своих компетенций. Однако при этом нет необходимости видеть в этих действиях источник в виде связки подразумеваемых конвенци онных отношений с третьими государствами. Компетенция прояв ляет себя в международном правопорядке таким образом, что она не требует для придания ей юридической состоятельности опоры на явно выраженное или молчаливое согласие тех, кто призван испы тать на себе ее проявления. Были бы чистой юридической фикцией утверждения и таковыми должны являться крайние последствия правового волюнтаризма, когда заявляется, что односторонний акт государства правомерен, поскольку другие субъекты международ ного права его признали и приняли в качестве такового. Акт право мерен только постольку, поскольку он соответствует международ ному праву. Столь развернутая критика в отношении теории подразумевае мого соглашения в качестве юридического основания института эс топпель, будучи вполне обоснованной и уместной, вместе с тем от нюдь не снимает нашей собственной критики в том, что касается выдвинутой ею теории международной ответственности в качестве того же юридического основания института эстоппель. Прямое перенесение estoppel by representation из общего права в международное публичное право, заявляемое в работах сторонни ков теории подразумеваемого соглашения, не учитывает, как уже отмечалось, всей специфики международного права, которое в от личие от общего права регулирует отношения между суверенными субъектами права - государствами. Будучи таковыми, государства на основе свободного волеизъявления вправе выступать с односто ронним юридическим актом и тем самым принимать на себя между народные обязательства, а также выступать в защиту своих субъек тивных прав или, наоборот, отказаться от тех или иных субъектив-ных прав в той или иной области. Равным образом волеизъявление государств может быть облечено в форму юридически значимого поведения или конвенционные акты. В том, что касается ситуации эстоппель, то здесь международно-правовые позиции контрагентов, противостоящих друг другу, оцениваются с точки зрения односто ронних актов или юридически значимого поведения. Рассматривать ситуацию эстоппель в аспекте какого-то гипотетически подразуме- 658 ваемого соглашения в действительности есть не что иное, как дове денная до крайности согласительная концепция построения между народного права. Поведение противостоящих друг другу контр агентов в ситуации эстоппель оценивается с точки зрения поведения совершенно отдельно друг от друга. Поведение создав шего представление государства оценивается с точки зрения автора представления, который первоначально выступал с одной междуна-родно-правовой позицией по определенному вопросу права или факта, а потом ее кардинальным образом изменил, тем самым за тронув субъективные права контрагента. Поведение дестинатора представления оценивается с точки зрения государства, добросове стным образом доверившегося данной международно-правовой по зиции автора представления и претерпевшего ущерб в результате кардинального изменения им своей международно-правовой пози ции. Доказательством наличия ситуации эстоппель в ходе междуна родного судебного производства служит неподразумеваемое согла шение между двумя субъектами права (как, например, может быть в действительности между двумя физическими лицами по общему праву), но акты поведенческого характера двух противостоящих друг другу суверенных субъектов международного права - госу-дарств. Противостоя друг по отношению к другу в ситуации эстоппель, дестинатор и автор представления вместе с тем тесно взаимодейст вуют между собой. Налицо взаимозависимость международных обязательств одного и корреспондирующих субъективных прав другого. Принцип взаимности, будучи общим принципом права, призванным регулировать отношения между всеми субъектами со временного международного права вообще, в ситуации эстоппель приобретает особый, дополняющий (по отношению к принципу добросовестности) характер. Доктрина международного права вполне обоснованно рассматривает принцип взаимности в качестве второго юридического основания института эстоппель. Принцип взаимности как фактор, обеспечивающий рациональ ное поведение субъектов в рамках любой системы права, в системе международного публичного права имеет повышенное значение, поскольку речь идет о суверенных, независимых друг от друга субъектах права - государствах. Совместно с принципом добросо вестности принцип взаимности через институт эстоппель обеспечи-вает юридическую безопасность государств. Баланс международ ных обязательств по поддержанию созданного представления со стороны одного государства и корреспондирующих прав другого 659 доверившегося этому (соответственно предпринявшего определен ные действия) государства в ситуации эстоппель таков, что без должного соблюдения принципа взаимности не обойтись. Всякое нарушение такого баланса, вызванного несоблюдением принципов добросовестности и взаимности, приводит к конфликту интересов двух противостоящих друг другу государств и создает основу для начала судебного разбирательства на предмет возникновения ситуа ции эстоппель. После констатации судом ситуации эстоппель баланс междуна родных обязательств одного государства (автора представления) и корреспондирующих прав другого государства (дестинатора пред ставления) восстанавливается, и отношения между ними входят в нормальное, каким оно и должно быть, русло. Нормальным с точки зрения современного международного права положением является такое, когда общение между государст вами поддерживается с уч.етом соблюдения взаимных (юридически защищаемых) прав и интересов всех контрагентов. С учетом пред писаний принципа добросовестности и принципа взаимности госу дарства в целях предупреждения нарушения баланса международ ных обязательств и субъективных прав контрагентов призваны осу-ществлять нотификацию изменений во внешней политике, когда такого рода изменения могут непосредственным образом затраги вать субъективные права другого государства. В принципе государ ство свободно проводить свою собственную политику, и внутрен нюю и международную соответственно, оно вправе вносить в нее та- , ^^Щ кие изменения, какие считает необходимыми. Вместе с тем, однако, v}/,*V, 4 ПО ряду обстоятельств В силу принципов добросовестности И взаим ности государство призвано осуществлять нотификацию предпола гаемых изменений, поскольку это может непосредственно затро нуть защищаемые международным правом субъективные права контрагента. Защита со стороны принципа добросовестности распространя ется на проявленное доверие, которое может быть в разумном по рядке заявлено в любых конклюдентных актах одного государства по отношению к другому. Так, если государство А сознательно при вело государство Б к пониманию того, что оно будет придерживать ся международно-правовой позиции по определенному вопросу права или факту, а государство Б в ответ на это предприняло соот ветствующие действия, государство А при намерении внести изме нения в свою международно-правовую позицию (хотя и будучи |
|
| << Предыдушая | Следующая >> |
| = К содержанию = | |
Похожие документы: "3.ПРИНЦИП ДОБРОСОВЕСТНОСТИИ ПРИНЦИП ВЗАИМНОСТИКАК ОСНОВАНИЕ ИНСТИТУТА ЭСТОППЕЛЬ" |
|
|