Начальный период Великой Отечественной войны в мемуарах советских военачальников
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
?не мужественный образ наших великих предков". Английский журналист А. Верт, автор правдивой книги "Россия в войне 1941 - 1945" (1964), нашел этому идеологическому повороту довольно точную аналогию: в СССР "был провозглашен националистический нэп".
Вслед за предстоятелем Русской Православной Церкви Сталин призвал помнить имена тех, кто создал и защитил Россию, ее исторических героев, Александра Невского, Дмитрия Донского, Александра Суворова, Михаила Кутузова.10 декабря 1941 г. был отдан приказ о снятии со всех военных газет лозунга "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!", чтобы он не мог "неправильно ориентировать некоторые прослойки военнослужащих". Спасение страны и социализма виделось в превращении войны в отечественную, национальную, а не классовую. Идеологический поворот, связанный с внедрением в коммунистическую идеологию национально-патриотических лозунгов, признание духовно-культурных ценностей дореволюционной России великим достоянием СССР с позиций коммунистического фундаментализма были временным отходом от идей революции и пролетарского интернационализма и могли быть терпимыми лишь как вынужденная уступка. Тем не менее, выбор этот оказался единственно верным. Идеологический поворот предшествовал коренному повороту в ходе войны.
Глава 2. Мемуары советских полководцев
2.1 "Воспоминания и размышления" Г.К. Жукова
В октябре 1957 года Георгий Константинович Жуков был освобожден от обязанностей министра обороны. В жизни полководца наступил негаданный и крутой поворот. Из своих шестидесяти лет маршал провел на военной службе сорок два года, прошел первую мировую, гражданскую и Великую Отечественную войны. Был заместителем Верховного Главнокомандующего, членом Ставки советского Верховного Главнокомандования и представителем ее на многих фронтах, командовал фронтами. По воле Коммунистической партии и Советского правительства Жуков вел на врага миллионные массы войск, стал выдающимся героем нашего народа. Он жил на государственной даче в Сосновке, по Рублевскому шоссе в Москве. Дача была дарована ему пожизненно Советским правительством после победы под Москвой. Новый этап жизни Жукова, своеобразный и трудный, был связан с последним высоким подвигом Георгия Константиновича.
Маршал не раз затрагивал вопросы военной мемуаристики в беседах с А.М. Василевским, а также с И. X. Баграмяном. Друзья держались разных на этот счет взглядов. Если И. X. Баграмян был намерен в ближайшие же годы приступить к воспоминаниям, то А.М. Василевский откладывал мемуары на неопределенный срок. Свои соображения он подкреплял вескими аргументами, в частности тем, что вскоре после войны о мемуарах неодобрительно высказался И.В. Сталин. Именно А.М. Василевский доложил тогда генералиссимусу две первые мемуарные книги. Среди них был сборник "Штурм Берлина", создававшийся в то время, когда Г.К. Жуков находился в Германии на посту главноначальствующего Советской военной администрации. Великолепно оформленная, с многочисленными иллюстрациями книга почти в 500 страниц большого формата была издана в 1948 году и представлена И.В. Сталину. Авторы писали о том, как они воевали, штурмуя столицу фашистского рейха, что видели, чувствовали и пережили. Среди мемуаристов были солдаты, сержанты, старшины, офицеры и генералы: С. Переверткин, Ф. Зинченко, К. Самсонов, И. Сьянов, М. Егоров и другие. Иллюстрации в книгу подготовили на основе собственных "документальных зарисовок" военные художники Студии имени Грекова - Л. Голованов, А. Кокорин, Н. Соколов, их товарищи.
Как вспоминал в последующем А.М. Василевский, Сталин сказал тогда, что "писать мемуары сразу после великих событий, когда еще не успели прийти в равновесие и остыть страсти, рано, что в этих мемуарах не будет должной объективности".
Мы не знаем, сообщил или нет Александр Михайлович Василевский своему другу Г.К. Жукову мнение И.В. Сталина относительно объективности мемуаров. Ясно одно, что, получив отставку от государственных дел, Георгий Константинович твердо решил написать книгу. Взял верх благородный патриотический мотив его намерений. "Для меня, - напишет полководец, работая над "Воспоминаниями и размышлениями", - главным было служение Родине, своему народу. И с чистой совестью могу сказать: я сделал все, чтобы выполнить этот свой долг. Данная книга является, возможно, последним из того, что я считаю обязанным сделать".
Решение давалось в муках. Было множество сомнений. Ведь всю свою жизнь маршал был связан только с деловым, сугубо военным языком: распоряжениями, приказами, директивами. Он знал его досконально и достиг в нем совершенства. Теперь же он должен был обратиться к языку литературы, пусть даже не художественной, а мемуарной, но литературы. Уместно напомнить, что Г.К. Жуков всегда благоговейно относился к образованию, которого в дореволюционном детстве был лишен. Не проявится ли сейчас этот недостаток образования?
Как ни велика была тайна замыслов Г.К. Жукова, его обращение к мысли о книге воспоминаний оказалось известным двум советским писателям - Константину Михайловичу Симонову и Сергею Сергеевичу Смирнову, знакомым маршала. Писатели предлагали полководцу свою помощь.
В 1958 году замысел создания книги созрел окончательно, но до воплощения его в жизнь прошло более восьми лет.
Хотя основные положения воспоминаний Г.К. Жукова были достаточно на первый взгляд выношены автором, книга, как говорят литераторы, сначала не пошл