Мастерство портретной характеристики в творчестве писателей XIX века (М.Ю.Лермонтов, И.С.Тургенев, Ф...
Информация - Литература
Другие материалы по предмету Литература
е петербургский. Волосы его, очень ещё густые, были совсем белокурые и чуть-чуть разве с проседью, а широкая, густая борода, спускавшаяся лопатой, была ещё светлее головных волос. Глаза его были голубые и смотрели холодно, пристально и вдумчиво; губы алые. Вообще это был отлично сохранившийся человек и казавшийся гораздо моложе своих лет.
Этот портрет буквально пышущего здоровьем и благополучием человека сильно выбивается из всей галереи портретов романа. Однако мне он представляется маской, под ним мертвое ничто. Не случайно такие герои, как Свидригайлов, Ставрогин или Петруша Верховенский, или сами несут смерть, или добровольно отдаются ее власти.
Особой разновидностью портрета-маски является портрет-оборотень. Так, в кошмаре Свидригайлова лицо пятилетней девочки на наших глазах превращается в лицо проститутки, во внешности ребенка проступают следы разврата:
Девочка спала крепким и блаженным сном. Она согрелась под одеялом, и краска обозначилась как бы ярче и сильнее, чем мог быть обыкновенный детский румянец. Это лихорадочный румянец, - подумал Свидригайлов, это точно румянец от вина, точно ей как будто дали выпить целый стакан. Алые губки точно горят, пышут, но что это? Ему вдруг показалось, что длинные ресницы её как будто вздрагивают и мигают, как бы приподнимаются и из-под них выглядывает лукавый, острый, какой-то недетски подмигивающий глазок, точно девочка не спит и притворяется. Да, так и есть: её губки раздвигаются в улыбку; кончики губок вздрагивают, как бы ещё сдерживаясь. Но вот уже она совсем перестала сдерживаться; то уже смех, явный смех; что-то нахальное, вызывающее светится в этом совсем недетском лице; это разврат, это лицо камелии, нахальное лицо продажной камелии из француженок. Вот, уже совсем не таясь, открываются оба глаза: они обводят его огненным и бесстыдным взглядом, они зовут его и смеются…
Для Достоевского надругательство над ребенком самый страшный грех. Чистая детская душа является для писателя мерилом добра и красоты. Не случайно черты ребенка явно прослеживаются в портрете Сони Мармеладовой. Порочная профессия никак не отразилась на её почти ангельской внешности:
Это было худенькое, совсем худенькое и бледное личико, довольно неправильное, какое-то востренькое, с востреньким носом и подбородком. Её даже нельзя было назвать и хорошенькою, но зато голубые глаза ее были такие ясные, и когда оживлялись они, выражение лица её становилось такое доброе и простодушное, что невольно привлекало к ней. В лице её, да и во всей фигуре, была сверх того одна особенная характерная черта: несмотря на свои восемнадцать лет, она казалась почти ещё девочкой, гораздо моложе своих лет, совсем почти ребенком, и это иногда даже смешно проявлялось в некоторых её движениях.
В портрете Печорина, как и в портрете Сони, я заметила характерные детали: авторы подчеркивают худобу и кажущуюся моложавость героев, но как по-разному звучат эти детали в тексте двух романов. У Печорина обманчивое впечатление связано с противоречием между настоящим, еще юным возрастом и уставшей, опустошенной душой. У Сони Мармеладовой те же черты обусловлены противоречием между образом жизни, в который она погрузилась в силу обстоятельств, и ее чистой, почти детской душой. Это можно почувствовать даже в уменьшительно-ласкательных суффиксах, которые употребляет Достоевский при описании её внешности.
Таким образом, разные виды дисгармонии портрета в творчестве Достоевского оказываются в непосредственной связи с общими вопросами нравственного, социального и философского порядка, становятся проводниками трагического мировидения художника.
Портретная живопись в романе Преступление и наказание отличается исключительной сжатостью и выразительностью. Внешние облики героев показаны с особой сосредоточенной экспрессией. Л.П.Гроссман отмечает: Здесь Достоевский, по любимому эпитету А.С.Пушкина, - быстрый живописец: несколько моментальных штрихов заменяют обычные страницы пространных описаний. В шести строках портрета старухи сила какой-то особенной концентрации типических черт дает образ такой изумительной жизненности, что многое неожиданное в раскольниковском поступке объясняется этим внешне отталкивающим видом отвратительной ростовщицы.
Это была крошечная, сухая старушонка, лет шестидесяти, с вострыми и злыми глазками, с маленьким вострым носом и простоволосая. Белобрысые, малопоседевшие волосы были жирно смазаны маслом. На её тонкой и длинной шее, похожей на куриную ногу, было наверчено какое-то фланелевое тряпье, а на плечах, несмотря на жару, болталась вся истрёпанная и пожелтелая меховая кацавейка.
Двойной портрет Родиона Раскольникова, ставший уже хрестоматийным, связан авторским замыслом с идеей романа. На первых страницах романа автор как бы вскользь говорит: Кстати, он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен. Не правда ли, есть неуловимое сходство с портретом Печорина? Эти черные глаза, как печать избранности, особой отмеченности, хрупкость, утонченность фигуры, светлые волосы… Известно, что Достоевский активно искал своё в лермонтовском наследии. Многое сближает этих двух мастеров: острый пафос отрицания дисгармонии жизни, напряженный психологизм в раскрытии сложной, особенной, демонической личности. И в первом портрете Раскольникова мы видим лермонтовское возде