Либеральная мысль в Российской имерии во второй половине XIX века
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
ачный ответ на то, каким образом и чьею волей должны были разрешаться социальные противоречия современной ему России. Совершенно уместным здесь будет напомнить несколько строчек из письма Чичерина Герцену, напечатанного в Колоколе в конце 1858г. Вспомните еще раз, в какую эпоху мы живем, писал он. У нас совершаются великие гражданские преобразования, распутываются отношения, созданные веками. Вопрос касается самых живых интересов общества, тревожит его в самых глубоких недрах. Какая искусная рука нужна, чтобы примирить противоборствующие стремления, согласить враждебные интересы, развязать вековые узлы, чтобы путем закона перевести один гражданский порядок в другой. Выбор в пользу искусной руки государства получал у Чичерина историческое обоснование.
Высшую, наиболее совершенную форму, в которой реализует себя государственное начало, Чичерин усматривал в системе бюрократической, административной централизации. Она, по его мнению, была конечным результатом исторического развития самого государства.
Призванное водворить общественный порядок, государство на первых порах испытывало недостаток собственных материальных средств и по этой причине вынуждено было искать обеспечения своей власти в ответственности частных лиц и общин. Отсюда, полагал Чичерин, возникает система поручительства и выборное начало. Он постоянно подчеркивал, что деятельность общин была вызвана государственным началом не как право самостоятельного управления внутренними делами общины, а как общественная повинность для удовлетворения государственным потребностям.
По мере укрепления государственного начала система общественных повинностей должна была все более уступать место деятельности собственно государства. Элемент общинный вытеснялся элементом приказным. Разделение управления неминуемо ведет к общей централизации: раздробленное в частях должно быть строго и формально подчинено единому центру.
Приверженность Чичерина к административной централизации подкреплялась и выводами из анализа исторического опыта Англии и Франции. Правильность исторического развития обеспечивалась, по его мнению, единством элементов свободы и государственной власти, правильностью их сочетания.
В Англии, считал Чичерин, политическая свобода укоренилась раньше, чем общество было воспитано государством. Следствием этого явилось общественное неравенство, господство аристократии, бедственное положение низших классов.
В России, наоборот, имело место излишнее преобладание правительственной централизации. Оно повлекло за собой засилье бюрократии и недостаточность развития общественной инициативы.
И только Франция смогла полнее и многостороннее, нежели в других странах, развить общественные элементы. Ей, правда, не удалось при этом избежать крайностей: анархического проявления свободы и диктатуры. Однако именно французская централизация, историческая миссия которой заключалась в уничтожении самостоятельных союзов, корпорационных прав, сословных привилегий, вообще в уничтожении средневековых форм жизни, основанных на дробности общественного быта, создала гражданские и административные учреждения, оставшиеся непоколебимыми во все времена и при всяких правительствах. Их не коснулась, писал Чичерин в статье по поводу памфлета Монталамбера О политической будущности Англии, ни аристократическая реакция, торжествовавшая при Бурбонах, ни либерализм, господствовавший при Людовике-Филиппе, ни революционные стремления социальной демократии, ни властная рука нового императора. Франция, таким образом, привлекала особое внимание и вызывала симпатии Чичерина тем, что централизация создала здесь чрезвычайно устойчивую систему государственного управления [19, стр.8689].
1.8.3Историческая концепция А.Д.Градовского
События русской истории виделись Градовскому в духе теории последовательного закрепощения и раскрепощения сословий. Под влиянием внешних факторов (необходимость борьбы с многочисленными врагами, собирания исконных земель) самоуправляющиеся общины пожертвовали своими правами для усиления могущества государства и в результате были низведены на уровень административных и хозяйственных единиц. Высшим пределом подчинения общин государству стало закрепощение сословий в XVIXVIIвв. Все сословия несли государственное тягло. Московское государство еще до Петра Великого, утверждал публицист, расходясь в этом со славянофилами, было не общинным, а приказным, бюрократическим. Но, в конце концов, материальное могущество страны было создано, и наступило время возвращения государством своего долга обществу. В середине XVIIIв. первое из сословий, дворянское, было освобождено от государственного тягла, получило личные и корпоративные права, было призвано к участию в местном управлении. Начался процесс освобождения сословий, затянувшийся на столетие. Лишь после Крымской войны освобожденные сословия сливаются в единое земское тело, и общественный элемент снова возвращается к деятельному участию в государственной жизни [13, стр.1819].
Градовский рассматривает эпоху Петра I иначе, чем, например, С.М.Соловьев. Для Соловьева это время подобное перевороту, произведенному властью, время борьбы старого с новым, схватки их представителей не на жизнь, а на смерть. Позднее в своей Истории России он назовет реформы Петра I нашей революцией. Градовский выделяет как р