Иван Александрович Гончаров "Обломов"
Реферат - Литература
Другие рефераты по предмету Литература
?, обратившись к кучеру, продолжал:
Так вот опозорить тебе человека ни за что ни про что, говорил он, это ему нипочем!
Неугодлив, видно? спросил дворник.
И! прохрипел Захар значительно, зажмурив глаза. Так неугодлив, что беда! И то не так, и это не так, и ходить не умеешь, и подать-то не смыслишь, и ломаешь-то все, и не чистишь, и крадешь, и съедаешь... Тьфу, чтоб тебе!.. Сегодня напустился срам слушать! А за что? Кусочек сыру еще от той недели остался собаке стыдно бросить так нет, человек и не думай съесть! Спросил Нет, мол и пошел: Тебя, говорит, повесить надо, тебя, говорит, сварить в горячей смоле надо да щипцами калеными рвать; кол осиновый, говорит, в тебя вколотить надо! А сам так и лезет, так и лезет... Как вы думаете, братцы? Намедни обварил я ему кто его знает как ногу кипятком, так ведь как заорал! Не отскочи я, так он бы толкнул меня в грудь кулаком... так и норовит! Чисто толкнул бы...
Кучер покачал головой, а дворник сказал: Вишь ты, бойкий барин: не дает повадки!
Ну, коли еще ругает, так это славный барин! флегматически говорил всё тот же лакей. Другой хуже, как не ругается: глядит, глядит, да вдруг тебя за волосы поймает, а ты еще не смекнул за что!
Да даром, сказал Захар, не обратив опять никакого внимания на слова перебившего его лакея, нога еще и доселева не зажила: всё мажет мазью; пусть-ка его!
Характерный барин! сказал дворник.
И не дай Бог! продолжал Захар, убьет когда-нибудь человека; ей-богу, до смерти убьет! И ведь за всяку безделицу норовит выругать лысым... уж не хочется договаривать. А вот сегодня так новое выдумал: ядовитый, говорит! Поворачивается же язык-то!..
Ну, это что? говорит всё тот же лакей. Коли ругается, так это слава Богу, дай Бог такому здоровья... А как всё молчит; ты идешь мимо, а он глядит, глядит, да и вцепится, вон как тот, у которого я жил. А ругается, так ничего...
И поделом тебе, заметил ему Захар с злостью за непрошеные возражения, я бы еще не так тебя.
Как же он ругает лысым, Захар Трофимыч, спросил казачок лет пятнадцати, чертом, что ли?
Захар медленно поворотил к нему голову и остановил на нем мутный взгляд.
Смотри ты у меня! сказал он потом едко. Молод, брат, востер очень! Я не посмотрю, что ты генеральский: я те за вихор! Пошел-ка к своему месту!
Казачок отошел шага на два, остановился и глядел с улыбкой на Захара.
Что скалишь зубы-то? с яростью захрипел Захар. Погоди, попадешься, я те уши-то направлю, как раз: будешь у меня скалить зубы!
В это время из подъезда выбежал огромный лакей, в ливрейном фраке нараспашку, с аксельбантами и в штиблетах. Он подошел к казачку, дал ему сначала оплеуху, потом назвал дураком.
Что вы, Матвей Мосеич, за что это? сказал озадаченный и сконфуженный казачок, придерживаясь за щеку и судорожно мигая.
А! Ты еще разговаривать? отвечал лакей. Я за тобой по всему дому бегаю, а ты здесь!
Он взял его одной рукой за волосы, нагнул ему голову и три раза методически, ровно и медленно, ударил его по шее кулаком.
Барин пять раз звонил, прибавил он в виде нравоучения, а меня ругают за тебя, щенка этакого! Пошел!
И он повелительно указывал ему рукой на лестницу. Мальчик постоял с минуту в каком-то недоумении, мигнул раза два, взглянул на лакея и, видя, что от него больше ждать нечего, кроме повторения того же самого, встряхнул волосами и пошел на лестницу как встрепанный.
Какое торжество для Захара!
Хорошенько его, хорошенько, Матвей Мосеич! Еще, еще! приговаривал он, злобно радуясь. Эх, мало! Ай да Матвей Мосеич! Спасибо! А то востер больно... Вот тебе лысый черт! Будешь вперед зубоскалить?
Дворня хохотала, дружно сочувствуя и лакею, прибившему казачка, и Захару, злобно радовавшемуся этому. Только казачку никто не сочувствовал.
Вот-вот этак же, ни дать ни взять, бывало, мой прежний барин, начал опять тот же лакей, что всё перебивал Захара, ты, бывало, думаешь, как бы повеселиться, а он вдруг, словно угадает, что ты думал, идет мимо да и ухватит вот этак, вот как Матвей Мосеич Андрюшку. А это что, коли только ругается! Велика важность: лысым чертом выругает!
Тебя бы, может, ухватил и его барин, отвечал ему кучер, указывая на Захара, вишь, у те войлок какой на голове! А за что он ухватит Захара-то Трофимыча? Голова-то словно тыква... Разве вот за эти две бороды, что на скулах-то, поймает: ну, там есть за что!..
Все захохотали, а Захар был как ударом поражен этой выходкой кучера, с которым одним он и вел до тех пор дружескую беседу.
А вот как я скажу барину-то, начал он с яростью хрипеть на кучера, так он найдет, за что и тебя ухватить: он тебе бороду-то выгладит: вишь, она у тебя в сосульках вся!
Горазд же твой барин, коли будет чужим кучерам бороды гладить! Нет, вы заведите-ка своих да в те поры и гладьте, а то больно тароват!
Не тебя ли взять в кучера, мазурика этакого? захрипел Захар. Так ты не стоишь, чтоб тебя самого запрячь моему барину-то!
Ну уж барин! заметил язвительно кучер. Где ты этакого выкопал?
Он сам, и дворник, и цирюльник, и лакей, защитник системы ругательства, все захохотали.
Смейтесь, смейтесь, а я вот скажу барину-то! хрипел Захар.
А тебе, сказал он, обращаясь к дворнику, надо бы унять этих разбойников, а не смеяться. Ты зачем приставлен здесь? Порядок всякий исправлять. А ты что? Я вот скажу барину-то; постой, будет тебе!
Ну полно, полно, Захар Трофимыч! говорил дворник, стараясь успокоить его, что он тебе сделал?
Как он смеет так говорить про моего барина? возразил горячо Захар, указывая на кучера. Да знает ли он, кто мой барин-