Иван Александрович Гончаров "Обломов"
Реферат - Литература
Другие рефераты по предмету Литература
, где сено косят, или посидеть на заборе верхом, или подразнить деревенских собак; или вдруг захочется пуститься бегом по деревне, потом в поле, по буеракам, в березняк да в три скачка броситься на дно оврага, или увязаться за мальчишками играть в снежки, попробовать свои силы.
Бесенок так и подмывает его: он крепится, крепится, наконец не вытерпит, и вдруг, без картуза, зимой, прыг с крыльца на двор, оттуда за ворота, захватил в обе руки по кому снега и мчится к куче мальчишек.
Свежий ветер так и режет ему лицо, за уши щиплет мороз, в рот и горло пахнуло холодом, а грудь охватило радостью он мчится, откуда ноги взялись, сам и визжит, и хохочет.
Вот и мальчишки: он бац снегом мимо: сноровки нет; только хотел захватить еще снежку, как всё лицо залепила ему целая глыба снегу: он упал; и больно ему с непривычки, и весело, и хохочет он, и слезы у него на глазах...
А в доме гвалт: Илюши нет! Крик, шум. На двор выскочил Захарка, за ним Васька, Митька, Ванька все бегут, растерянные, по двору.
За ними кинулись, хватая их за пятки, две собаки, которые, как известно, не могут равнодушно видеть бегущего человека.
Люди с криками, с воплями, собаки с лаем мчатся по деревне.
Наконец набежали на мальчишек и начали чинить правосудие: кого за волосы, кого за уши, иному подзатыльника; пригрозили и отцам их.
Потом уже овладели барчонком, окутали его в захваченный тулуп, потом в отцовскую шубу, потом в два одеяла и торжественно принесли на руках домой.
Дома отчаялись уже видеть его, считая погибшим; но при виде его, живого и невредимого, радость родителей была неописанна. Возблагодарили Господа Бога, потом напоили его мятой, там бузиной, к вечеру еще малиной и продержали дня три в постели, а ему бы одно могло быть полезно: опять играть в снежки...
Х
Только что храпенье Ильи Ильича достигло слуха Захара, как он прыгнул осторожно, без шума, с лежанки, вышел на цыпочках в сени, запер барина на замок и отправился к воротам.
А, Захар Трофимыч: добро пожаловать! Давно вас не видно! заговорили на разные голоса кучера, лакеи, бабы и мальчишки у ворот.
Что ваш-то? Со двора, что ли, ушел? спросил дворник.
Дрыхнет, мрачно сказал Захар.
Что так? спросил кучер. Рано бы, кажись, об эту пору... нездоров, видно?
Э, какое нездоров! Нарезался! сказал Захар, таким голосом, как будто и сам убежден был в этом. Поверите ли? Один выпил полторы бутылки мадеры, два штофа квасу да вон теперь и завалился.
Эк! с завистью сказал кучер.
Что ж это он нынче так подгулял? спросила одна из женщин.
Нет, Татьяна Ивановна, отвечал Захар, бросив на нее свой односторонний взгляд, не то что нынче: совсем никуда не годен стал и говорить-то тошно!
Видно, как моя! со вздохом заметила она.
А что, Татьяна Ивановна, поедет она сегодня куда-нибудь? спросил кучер, мне бы вон тут недалечко сходить?
Куда ее унесет! отвечала Татьяна. Сидит с своим ненаглядным, да не налюбуются друг на друга.
Он к вам частенько, сказал дворник, надоел по ночам, проклятый: уж все выйдут, и все придут: он всегда последний, да еще ругается, зачем парадное крыльцо заперто... Стану я для него тут караулить крыльцо-то!
Какой дурак, братцы, сказала Татьяна, так этакого поискать! Чего, чего не надарит ей? Она разрядится, точно пава, и ходит так важно; а кабы кто посмотрел, какие юбки да какие чулки носит, так срам посмотреть! Шеи по две недели не моет, а лицо мажет... Иной раз согрешишь, право, подумаешь: Ах ты, убогая! надела бы ты платок на голову да шла бы в монастырь, на богомолье...
Все, кроме Захара, засмеялись.
Ай да Татьяна Ивановна, мимо не попадет! говорили одобрительно голоса.
Да право! продолжала Татьяна. Как это господа пускают с собой этакую?..
Куда это вы собрались? спросил ее кто-то. Что это за узел у вас?
Платье несу к портнихе; послала щеголиха-то моя: вишь, широко! А как станем с Дуняшей тушу-то стягивать, так руками после дня три делать ничего нельзя: все обломаешь! Ну, мне пора. Прощайте, пока.
Прощайте, прощайте! сказали некоторые.
Прощайте, Татьяна Ивановна, сказал кучер. Приходите-ка вечерком.
Да не знаю как; может, приду, а то так... уж прощайте!
Ну прощайте, сказали все.
Прощайте... счастливо вам! отвечала она, уходя.
Прощайте, Татьяна Ивановна! крикнул еще вслед кучер.
Прощайте! звонко откликнулась она издали.
Когда она ушла, Захар как будто ожидал своей очереди говорить. Он сел на чугунный столбик у ворот и начал болтать ногами, угрюмо и рассеянно поглядывая на проходящих и проезжающих.
Ну как ваш-то сегодня, Захар Трофимыч? спросил дворник.
Да как всегда: бесится с жиру, сказал Захар, а всё за тебя, по твоей милости перенес я горя-то немало: всё насчет квартиры-то! Бесится: больно не хочется съезжать...
Что я-то виноват? сказал дворник. По мне, живи себе хоть век; нешто я тут хозяин? Мне велят... Кабы я был хозяин, а то я не хозяин...
Что ж он, ругается, что ли? спросил чей-то кучер.
Уж так ругается, что как только Бог дает силу переносить!
Ну что ж? Это добрый барин, коли всё ругается! сказал один лакей, медленно, со скрипом открывая круглую табакерку, и руки всей компании, кроме Захаровых, потянулись за табаком. Началось всеобщее нюханье, чиханье и плеванье.
Коли ругается, так лучше, продолжал тот, чем пуще ругается, тем лучше: по крайности, не прибьет, коли ругается. А вот как я жил у одного: ты еще не знаешь за что, а уж он, смотришь, за волосы держит тебя.
Захар презрительно ожидал, пока этот кончил свою тираду, ?/p>