У истоков новой педагогики: создание и деятельность 2-го МГУ в 1917-1930 гг.
Статья - Психология
Другие статьи по предмету Психология
?ой сфере. Действительно, материальное положение вузов было в годы гражданской войны непростым. Во 2-ом МГУ, например, несмотря на предпринимаемые руководством университета, в лабораториях факультетов сложно было и с оборудованием, и с реактивами для проведения лабораторных занятий. Не хватало средств на ремонт помещений. Как вспоминал бывший вахтер университета И.Г. Воробьев: "Во время гражданской войны не было дров, крыша протекала. Мы вместе со студентами-коммунистами и беспартийными ездили в лес, заготовляли дрова. Мы голодали, и было очень трудно работать в таких условиях". Зимой аудитории практически не отапливались. Совет университета был вынужден пойти на беспрецедентную меру. В его постановлении от 15 ноября 1919 г. профессорам разрешалось прекращать лекции или переносить занятие на дом при температуре ниже 4 тепла.
Однако реализация постановления № 5488 на практике вскоре показала его теневые стороны. Уже на ходу вносились серьезные коррективы. 2-ой МГУ не был ликвидирован и сохранился как самостоятельный учебный центр. Однако историко-филологический факультет, естественное и математическое отделение физмата 2-го МГУ, были объединены с соответствующими факультетами 1-го МГУ. От бывших МВЖК остались лишь медицинский факультет и химико-фармацевтическое отделение (преобразованное в химико-фармацевтический факультет). В целом в три раза сократилось число обучающихся. Временно прервалась традиция подготовки в университете народных учителей. Кроме этого, именно в это время в университете прекратили работу такие педагоги, как С.А. Чаплыгин, Н.Д. Зелинский, Д.Н. Анучин, А.А. Эйхенвальд, Ю.В. Готье, М.Д. Петрушевский, В.И. Пичета, М.Н. Сперанский, М.М. Покровский, М.Н. Розанов и др. (5).
Реформаторская лихорадка, непродуманность многих нововведений вызывали ощутимую оппозицию в вузовской среде. Не исключением здесь оказался и 2-ой МГУ. Прежде всего, в нем резко ослабли позиции большевиков. Часть бывших их сторонников разочаровалась в новых порядках и отошла от политики, другие, наоборот, вынуждены были порвать с научной и преподавательской деятельностью, поскольку занятие политикой позволило им продвинуться вверх по служебной лестнице. Так, П.К. Штернберг стал комиссаром народного просвещения Московского областного Совета Народных комиссаров, а после переезда в Москву советского правительства возглавил отдел вузов Наркомпроса. Что же касается обучавшихся в этот период в университете курсисток, то на январь 1918 г. из 6,5 тыс. большевиков поддерживали не более 10: Попова, Оболенская, Шведова, Бейсброд, Бернштейн и некоторые другие. Как правило, они подвергались бойкоту со стороны своих реакционно настроенных сокурсниц и преподавателей. Бойкоту подвергались и сочувствующие большевикам ученые сотрудники кафедр. Показательный случай произошел весной 1918 году. Группа слушательниц отказалась сдавать экзамены П.К. Штернбергу и подала ходатайства в совет физмата сдать экзамен другому преподавателю. Грубо нарушив профессиональную солидарность, совет пошел им на встречу. Будучи тактичным человеком и высококвалифицированным педагогом, П.К. Штернберг усугублять конфликт не стал.
Противодействие встретили распоряжения и указания Наркомпроса РСФСР о начале и окончании занятий, о совместном обучении, о правилах приема, о взаимоотношениях профессуры и студентов. Вузовская интеллигенция не ограничивалась поверхностной критикой и подковерным бойкотом. Она видела и открыто выступала против коренных, глубинных пороков советской образовательной политики. Так, в своей записке по улучшению образовательной деятельности профессор университета А.Н. Строганов требовал не только улучшить качество лекционных курсов, лабораторных занятий, в полном объеме восстановить практику зачетов и экзаменов, но и делал важные обобщающие выводы. Он, в частности, полагал, что в области реформы высшей школы Советское правительство "пошло по ложному пути". Выход из того бедственного положения, в котором оказалось большинство высших учебных заведений Строганов видел в том, что "надо восстановить автономию вуза". К этому его мнению, как мнению многих честных и мужественных представителей интеллигенции тогда не прислушались.
Вместе с тем постепенно творческие и созидательные силы революции начинали брать верх над темными и разрушительными ее сторонами. Налаживалась, входила в привычное мирное русло и жизнь 2-го МГУ. Для организации нормальной работы во 2-го МГУ была назначена комиссаром Анна Георгиевна Познер, многое сделавшая в деле становления новой политики советской власти в области народного просвещения. Следующим шагом в этом направлении становится формирование регулярным органов управления университетом. В конце октября 1918 г. было сформировано временное Правление Университета и его Совет, занявшиеся обустройством повседневной научной и преподавательской деятельности. 31 октября 1918 г С.А. Чаплыгин проинформировал преподавательский коллектив университета, что революционные власти постановили "впредь до избрания ректора и деканов для организуемого II-го Московского Государственного университета просить директора и деканов Высших Женских Курсов исполнять должности ректора и деканов во II Университете и образовать из своего состава Правление". На этом же заседании, ставшем первым заседанием Правления 2-го МГУ, новое Правление Университета признало себя сформированным и приступило к очередным занятиям. В его состав вошли видные ученые Ф.А. Рейн, В.М. Хвосто?/p>