Т. Шанин. Россия как "развивающееся общество". Революция 1905 года: момент истины. (Главы из книг)

Информация - История

Другие материалы по предмету История

µ марксисты" видели в нем только "этап"). Во власти большинства видели необходимость для выживания новой России в условиях, где непременно должна была продолжиться борьба за власть и на внутренней, и на международной арене, и необходимо было обеспечить демократическую легитимность, от которой будет зависеть народная поддержка после падения старого режима. Основной альтернативой, которую исповедовали немногие, был народовольческий сценарий, в особенности неприемлемый для ортодоксальных марксистов, когда организованное меньшинство должно было сначала свергнуть старый режим, а затем передать власть народу. В стране, где крестьянство явно составляло большинство населения, форма решения крестьянского вопроса неизбежно определяла также и коренные вопросы власти и природы будущего общества.

Вот почему, когда в 1906 г. Ленин изменил свою точку зрения относительно самого существования и революционных потенций крестьянства как класса, это нашло свое выражение в образе "демократической диктатуры рабочего класса и крестьянства", что также поставило под сомнение и ряд антидеревенских исходных положений "искровцев". Ленин теперь отстаивал идею государства, которое никогда ранее не существовало, где наряду с социал-демократами существовала бы радикальная крестьянская партия; их взаимоотношения представляли бы классовый союз низов, лежащий в основе демократии, которая будет управлять Россией. При таком строе крестьяне и их партия должны были считаться равноправными партнерами, однако при той идеологической оговорке, что они не являются и не могут быть по-настоящему социалистическими и что союз с ними, таким образом, ограничивается только капиталистическим этапом будущей истории России (который предполагался, однако, на многие десятилетия). Позже, перед лицом революционного кризиса 1917 - 1920 гг., он решил принять целиком и полностью аграрную программу партии эсеров и объявить свою собственную партию представительницей действительных интересов и союза двух классов: рабочего класса-гегемона и крестьянства. Эпоха НЭПа раскрыла действительный политический смысл этой формулы.

Конечно, Ленин был не единственным представителем левой части политического спектра, кто изменил свой взгляд относительно места российского крестьянства в революции. Мы знаем теперь, что к концу своей жизни и Маркс также изменил свой взгляд на это. Однако Ленин не знал работ позднего Маркса 1877 - 1881 гг. Их разделял также период "жесткой" интерпретации марксизма Вторым Интернационалом, а с другой стороны, собственный непосредственный опыт революций. Что касается самих различий, как ни странно, Маркс в далекой Англии на поколение раньше понял то, что Ленин отказывался принять еще и в 1917 г. Во-первых, в своем анализе Ленин последовательно игнорировал русскую крестьянскую общину - основной объект насмешек для плехановцев как "противоречащий классовой теории". А именно крестьянская община оказалась основной ячейкой политического действия российского крестьянства во время революции 1905 - 1907 гг., как и в 1918 - 1920 и 1921 - 1927 гг. Здесь следует упомянуть еще одно выражение этой своеобразной слепоты Ленина: его настоятельные рекомендации создавать "крестьянские комитеты", которые должны были координировать и направлять политические действия в 1917 г. (из этого так ничего и не получилось). Напротив, в поздних работах Маркса российские крестьянские общины были центральными для его понимания условий, в которых крестьяне могли бы участвовать в революции. Во-вторых, на протяжение всей жизни Ленин считал социалистических крестьян некой логической аберрацией (хотя беднейшие крестьяне могли, по его мнению, поддерживать социалистов в силу своей фактической принадлежности к пролетариату). Несмотря на изменения в своей аграрной программе, в 1905 г. Ленин все еще не вполне принял даже идею революционной борьбы крестьянства против российского государства. Перед революцией 1917 г. он начал приходить к мысли, что политика Столыпина привела к тому, что российская деревня "догнала" "ортодоксальный" марксизм - т.е. "научную теорию капитализма" в сельском хозяйстве, которую Ленин изложил в 1899 г. В 1919 - 1921гг. он снова подгонял свою теорию к реальности, однако на сей раз это было не отступление, а постепенно углубляющееся признание проблемы неисчезновения крестьянства и его политического значения для социалистической России; и далее, вплоть до последних писем и статей. Маркс менее, чем Ленин, был озабочен тем, чтобы оставаться марксистом, и это в 1881 г. привело его более прямым путем к выводам, которых Ленин постиг только в 20-х годах.

Непосредственно за аграрным вопросом шел "национальный вопрос", тесно связанный с предыдущим. Что касается его важности, Ленин продемонстрировал свое тактическое чутье еще в 1905 г., когда он заявил, что тот уровень революционной активности рабочих в российских городах, какой наблюдался в Риге, положил бы немедленно конец самодержавию. Нерусский национализм явно срабатывал как оружие против царизма, однако настоящие стратегические и теоретические выводы из этого были извлечены только через несколько лет. К этому времени они стали увязываться с понятием мирового капитализма и с вопросом о радикализме иных, чем пролетариат и капиталисты, слоев в странах на периферии мирового капитализма. И снова теоретический поворот произошел быстро и решительно. Право наций и крупных этнических групп на суверенитет было полностью признано Лениным в 1912 г., однак